Текст книги "Девушка по соседству (ЛП)"

Автор книги: Лиза Аурелло

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

– Вы с ней встречались? – закинула удочку Мила.

– Не совсем.

Детектив выдала легкую усмешку.

– Я думаю, мой вопрос подразумевает да или нет ответ. Да, вы с ней встречались, или нет, вы с ней не встречались. Только что-то одно.

Он вдохнул с раздражением.

– Да, я встречался с ней, но очень непродолжительно и уже год как назад.

– Была ли она тогда замужем?

– Нет еще, но уже готовилась.

– Это должно быть забавно?

Он пожал плечами.

– Я не фанат женитьбы. В любом случае, Кейт видела в этом последний шанс завести интрижку – или, по крайней мере, я так думал в то время.

– Что изменило ваше мнение?

– Она забавлялась с мужиками и после свадьбы. Кейт не была способной хранить верность, я так считаю.

– Нет? Почему, вы полагаете, ее тяготило замужество?

– Я не знаю. Я думаю, что по-своему она любила Мейсона. И я сомневаюсь, что она бросила бы его из-за легкого увлечения. Но Кейт проживала свою жизнь на скорости девяносто миль в час, вы знаете? Она была природной стихией.

– Правда? Знаете ли вы, с кем у нее еще были интимные отношения?

– Я не могу сказать с уверенностью, но кажется, она была близка с Джаредом. Хотя может, между ними ничего и не было. Я не уверен.

– Что послужило причиной вашего разрыва?

– Ничто. Просто наши отношения изжили себя.

– И как долго вы к этому шли?

Он поджал губы.

– Кажется около двух месяцев, плюс минус неделя-две.

– Кто ушел первым?

По его лицу быстро пробежала какая-то эмоция, которую было трудно определить.

– Она.

– Вы были расстроены?

– Не особо. То есть, я был, застигнут врасплох, что все закончилось так быстро, но вы знаете, я ничего большего то и не ожидал?

– Нет, я не знаю. Вы сказали, что ожидали, что ваши отношения продлятся чуть дольше?

– Может быть.

Его пальцы ухватили нижнюю губу.

– Может чуть дольше. Неважно, как мне кажется, я знал, что все идет к концу, как только она вышла замуж.

– Все хорошо, мистер Арройо, если вы вспомните о чем-то, что может помочь в нашем расследовании, мы вам будем очень признательны. Тем временем, если бы вы были на моем месте, с кем бы вы пошли поговорить?

Скользкая улыбка.

– Джаред Экстон. Определенно с Джаредом Экстоном.

Два детектива обменялись взглядами, когда Джаред Экстон важной походкой прошел через дверь. Он носил джинсы в обтяжку, синюю оксфордскую рубашку в мелкую клетку и итальянские кожаные туфли без носков. Что Фитцгиббонс точно не мог простить, так это прическу-пучок на голове у парня, которая держала его длинные, песочного цвета волосы в неаккуратном узле – он считал это смехотворным и немужественным. Просто взгляд на Экстона, заставили копа поежиться в его кресле. Недостойная тотальная трата Джаредом кислорода и осознание того факта, что у Кейт что-то было с этим парнем, принизило ее в глазах Роба еще на пару делений – даже еще ниже, чем когда он узнала что она была обманщицей.

Единственное что они хорошего могли сказать о парне, было то, что он привлекательный: светловолосый, с большими зелеными глазами и по-женски худощавым телом.

Он казалось, нервничал в их присутствии. Его глаза быстро бегали между детективами.

– Вы хотели поговорить со мной о Кейт?

– Пожалуйста, присаживайтесь, мистер Экстон, – показала жестом Мила.

Он сел на кресло, что она ему указала, и закинул ногу на ногу. Ни один из детективов пока не заговорил, пытаясь заставить его нервничать. Это была отточенная временем техника, которая ни разу не подводила, и приводила к быстрым результатам.

Он поставил обе ноги на пол и наклонился вперед.

– Чем я могу помочь вам? – спросил Экстон, потирая правую руку о штаны.

Потеет.

Фитцгиббонс прочистил горло и сразу бросился задавать вопросы.

– Как долго вы с Кейт Колдвелл имели общие дела?

– Общие дела? – бесхребетный парень почти что улыбнулся.

Фитцгиббонс помахал рукой в воздухе.

– Имели интрижку, неважно. Как долго?

Экстон пожал плечами.

– Только несколько месяцев – если вам так это важно. Она была слишком интенсивной, так что быстро перегорела.

– Расскажите нам об этом.

Облизав губы, он казалось, тщательно подбирал слова.

– Я знал, что Кейт была замужем, когда я начал здесь работать, но меня к ней физически влекло. Она была красивой. Думаю, что к ней бы потянуло любого гетеросексуального мужчину, который повстречал ее.

– И?

– И я узнал спустя пару недель, что я ей тоже нравлюсь. Мы как то пошли выпить после работы одним вечером... ее мужа не было в городе… одна вещь привела к другой.

– Когда вы прекратили встречаться?

Экстон сжал губы и смотрел на Роба, прежде чем ответить.

– Не то чтобы мы прекращали. Но Кейт сказала мне тем вечером – когда ее убили – что наши отношения изжили себя.

– Как вы это восприняли?

Его голос повысился.

– А как вы думаете, я это воспринял?

– Не имею понятия. Почему бы вам не просветить меня?

– Я был расстроен, бога ради. Я влюбился в нее, а для нее я был просто постельным увлечением.

– Все хорошо. Так, что было дальше?

– Это было ужасно, как мне кажется. Когда я не согласился с ней, не захотев прекращать наши встречи, она взбесилась и начала бросаться в меня оскорблениями и она... неважно. Она вскоре покинула офис.

– Она что? Вы что-то начали говорить.

– Она просто была собой – она может быть безжалостной сукой, если захочет, и она сказала реально отвратительные вещи.

– Вы оскорбляли ее в ответ? Кричали на нее? Как вы отреагировали?

– Я был расстроен, ладно? Я сказал вещи, которые не имел в виду, – он обвел взглядом комнату и взмахнул руками. – Это смехотворно, мать твою. Я не убивал ее, бога ради.

– Вы знаете, кто ее убил?

Он вскочил со своего кресла, его голос звенел от ярости.

– Нет, я мать вашу не знаю, кто ее убил, но осмелюсь заявить, что Кейт бл*дь заслужила это своим отношением к людям. Он правильно поступил с сукой.

Три часа спустя, они опросили каждого кого могли. Там сегодня был один админ и один временный сотрудник, так что они опросили и их. Когда последний человек вышел из конференц-зала и закрыл дверь, Фитцгиббонс перевел свои усталые глаза на свою напарницу.

Он изогнул брови.

– Что ты думаешь?

– Не уверена. Экстон – вероятный подозреваемый – его не сложно вывести из себя. Нам нужно тщательно проверить его прошлое. Остальные? Пустая трата времени.

– Да, но та Ванесса казалась, ужасно взбешена тем, что Кейт купила такие же туфли, как и она – как будто Кейт увидела их на ее ногах и побежала покупать такие же.

– Эй, – сказала Мила, – так все и могло быть. Представь себе весь ужас, когда она поняла, что у той такие же туфли, и они одели их в один и тот же день.

Она драматично содрогнулась.

Роб засмеялся. Глядя на комнату, выполненную в пурпурно-сером и слоновом с акцентами оловянного цветах, он ощущал, что у него начинается нервный тик просто от нахождения здесь несколько часов.

– Да, ну нам было надо опросить этих людей, но я должен быть честным – я не могу дождаться, когда выберусь из этого места. Практически чешусь от этого желания.

– Все дело в негативной карме, что летает здесь повсюду, – возразила она. – У тебя должно быть на нее аллергия.

– Да, может быть. Аллергия или нет, мы должны найти убийцу.

Глава 19

С Джейн, наконец, сняли последние медицинские приспособления – фиксатор для шеи ушел в прошлое. Два дня спустя – в субботу – когда в одиннадцать часов утра прозвенел звонок в дверь, она все еще была в пижаме: свободных штанах для йоги и футболке оверсайз. Вся ее одежда болталась на ней, за исключением нескольких вещей, что она добавила к своему гардеробу после выписки из больницы. Правда, они не были настолько мешковатыми, как она ожидала, учитывая, как все комментировали ее прежние размеры, но было хорошо, что многие из ее вещей были все еще пригодными для носки. Она направилась вниз.

Звонок прозвонил снова, когда она была на последней ступеньке.

– Иду, – пропела она. Поспешив к двери и почти споткнувшись о коврик, она едва успела восстановить равновесие. С моей-то удачей, я снова окажусь в гипсе или фиксаже. – Кто там?

Голос был приглушенным, но слышным.

– Не роскошный мужчина, пришедший тебя трахать, к несчастью для тебя.

Джейн закатила глаза. Распахивая тяжелую дверь, она поприветствовала свою подругу хмурым выражением лица.

– Серьезно, тебе нужно вытащить мозги из сточной канавы. И какого черта ты здесь делаешь так рано?

Мэл лыбилась как идиотка.

– Ты официально выздоровела, и чтобы это отпраздновать, мы пойдем по магазинам. Когда ты вернешься к работе, ты станешь адски горячей бейбой, и все упадут к твоим ногам в восхищении.

– Они так уже делают, ведь я ставлю им подножки, когда они проходят мимо моего стола, – парировала Джейн. – Это мое единственное развлечение в жизни.

Брови Мэл сошлись на переносице.

– Я всегда гадала, почему все становятся такими неуклюжими рядом с тобой. Ну, тебе не придется ставить людям подножки, чтобы они падали перед тобой ниц, когда они увидят тебя новую, белла. Ты будешь секси сучкой. Давай же, мы вынесем несколько магазинов, а затем съедим поздний ужин, перед тем как закончить, – остановившись на красном свете, Мэл перевела на нее взгляд. – Так как ты поживаешь последнее время? У меня было не так много времени, чтобы заехать к тебе.

Джейн кивнула, ее лицо стало печальным.

– О'кей… не очень, если быть честной. Никаких новых воспоминаний, моя голова все еще болит, и меня мучают кошмары. Я думаю, это все из-за той истории с убийством.

– Ты думаешь, что знаешь больше, чем помнишь?

Длинный вздох вырвался у Джейн.

– Я просто не знаю. Я порылась в голове, пытаясь вспомнить, но не смогла. Я не могу представить, что за то короткое время, что здесь жила, мы с ними так уж общались – с Колдвеллами. Я даже не помню, знала ли я, что Мейсон живет по соседству. И тот детектив, кажется, думает, что я знаю больше, чем говорю. Он мне не нравится – извини, я знаю, что он тебе симпатичен.

Лицо Мэл казалось обеспокоенным.

– Ты думаешь, что ты в числе подозреваемых?

Голова Джейн резко повернулась к Мэл.

– А я считаюсь, ты не знаешь?

– Просто кажется… копы продолжат задавать тебе вопросы. Я не знаю.

– Мэл, будет просто ужасно, если меня подозревают. Я имею в виду, как я смогу оправдаться, когда ничего об этом не помню?

– Не сходи с ума, но позволь мне спросить тебя: у тебя когда-либо были склонности к проявлению жестокости?

Ее глаза широко распахнулись.

– Мэл, пожалуйста, не говори мне, что думаешь, будто я могу быть замешанной в убийстве?

– Конечно же, нет. Я просто пытаюсь помочь тебе почувствовать себя лучше. Эй, знаешь что? Мы идем по магазинам, и собираемся веселиться, черт возьми. Никаких больше разговоров о тревогах, памяти или убийствах. Мы сегодня здесь, чтобы заставить тебя выглядеть еще роскошнее, чем ты уже есть – и может быть стать немного пьянее.

Джейн попыталась улыбнуться и ответ… но счастливой улыбки у нее не получилось.

Шесть часов спустя Джейн рухнула в удобное кресло на нижнем этаже дома, измотанная от скоростного шопинга Мэл. Они, должно быть, зашли в десять магазинов, прежде чем закончили с шопингом. Перекус был единственным отдыхом за день. Мэл хотела выпить по коктейлю, прежде чем разойтись по своим делам, но Джейн слишком устала. В любом случае, она не собиралась пить алкоголь пока полностью не перестанет принимать обезболивающее. Она просто хотела добраться до дома, зайти в него, бросить пакеты и упасть в коричневое вельветовое кресло, на данный момент единственное удобное место для сидения в доме. Она не желала двигаться, чтобы пойти посмотреть на ее новые вещи.

– Ар-р-р, почему я просто не могу сидеть здесь вечно, – простонала она и стащила себя с кресла, призывая все свои силы, чтобы поднять сумки и поплестись наверх. Она открыла каждую сумку, начала аккуратно раскладывать вещи на постели, пока не завалила одеждой свою королевских размеров кровать. Джейн улыбнулась. – Это Мэл шопинг-богиня, – сказала она пустой комнате. – Она находит лучшие цены и находит прелестные бриллианты среди камней на распродажах. Плохо, что она также безумна, заставив меня ходить по городу весь гребаный день.

Она стащила с себя свою правую туфлю, а затем левую и бросила их по направлению к открытому гардеробу, в тоже время, любуясь своими трофеями. За девять с небольшим сотен долларов Джейн получила приличный новый гардероб. Она купила костюм, пару соответствующих темно-синих сапог, две пары брюк, три шелковые рубашки, две хлопковые, облегающий черный кардиган и пару джинсов. Мэл перед этим просмотрела свой гардероб и увидела там приличную коллекцию обуви, кроссовки, сандалии, туфли-сабо. Размер ступни Джейн к счастью не изменился.

Мэл прочитала ей затем лекцию о необходимости покупки нового белья и ночнушек, но Джейн имела два комода полные этими самыми предметами одежды, и если предыдущие вещи стали несколько большими, так что? Как будто кто-то на ней их увидит. Она любила спать в своих штанах для йоги, чем более поношенных, тем лучше, о чем так и сказала Мэл.

– Ах, – ответила Мэл, оживленно качая головой. – Шелк в постель.

Джейн сгримасничала от этой мысли.

– Зачем? Я сплю одна. Нет необходимости наряжаться.

– Пока что, может и одна. На данный момент. Но это для тебя, чтобы ты чувствовала себя сексуально и комфортно.

Мэл легонько потянула Джейн за волосы.

– Говоря о сексуальном и хорошем, могу ли я позаимствовать те «Лабутены» в твоем гардеробе?

– Это, какие?

– Это, какие? – спародировала ее подруга. – Ты должно быть шутишь. Они как будто сделаны из неона, ведь блистают красотой в твоем мрачном гардеробе. Я не должна была говорить тебе, но это приди-и-трахни-меня черные туфли на высоком каблуке с красными подошвами. Меня даже не заботит, что они не моего размера. Я хочу одеть их всего лишь раз – они настолько роскошны. Пальцы на ногах восстановить ведь недорого, верно?

Покачав головой, Джейн рассмеялась. Это было в духе Мэл. Она обязана отдать подруге туфли – или еще лучше, купить ей идентичную пару ее размера. Джейн сделала ментальную пометку это сделать. Мэл заслужила это, да и гораздо больше за то, что была настоящим верным другом.

Отказываясь сдвигать матрас, чтобы под ним поискать, Джейн обнаружила свою тетрадь на прикроватном столике. Она должна написать пару строк. Вот уже какое-то время на задворках ее разума плавала какая-то мысль. Она чувствовала, что там что-то очень важное, пыталась вспомнить, но не могла извлечь ее из своего поврежденного разума. Может письмо поможет ей восстановить память?

Неохотно она взяла тетрадь, ощущая тревогу от того, что может содержать воспоминание. Она знала, что самые ужасные из них еще не пришли.

Особенно воспоминания об аварии.

Глава 20

Из тетради Джейн, 3 ноября

Мэл думает, что я убийца?

Сегодня мы ходили на шопинг – Мэл и я – обновлять мой гардероб. По пути туда, Мэл начала задавать мне странные вопросы. Когда она увидела, что расстроила меня, она так резко сменила тему, что у меня аж закружилась голова, от того, как неожиданно Мэл начала говорить о другом. Честно говоря, я даже не могу думать об этом больше. Мне становится нехорошо от всех этих мыслей.

Я была подавлена и, Боже, я так благодарна, что у меня есть Мэл. Я не могу представить, насколько унылой моя жизнь была бы без нее. Я определенно не хочу, чтобы она думала, что я плохой человек.

Мэл замечательная и сегодня мы веселились. На прошлой неделе подруга сказала, что мне нужна новая одежда и что она поможет ее подобрать. Сначала мы прошлись с ней по моему гардеробу, и Мэл отобрала предметы одежды, которые считала приемлемыми и которые можно оставить, а остальные велела отправить на благотворительность. Это было сложно, так как мне приходилось сражаться с ней за каждую вещь. Тогда я попыталась примерить каждую из них, чтобы доказать что мне она идет, но лишь несколько блузок подошли мне по размеру и отправились в кучу спасенной одежды. По сути, мы начали шопинг с нуля – у меня осталась лишь ультракэжуал одежка (прим. перевода: casual – повседневный стиль одежды с акцентом на удобство и практичность), такая как мои многочисленные штаны для йоги и пара джинсов с поясом.

Сегодня мы нагрянули в три или четыре бутика одежды, обувной, ювелирный – где я ничего не купила, а Мэл купила себе отличный серебряный браслет – и два универмага, прежде чем рухнуть за столиком кафе. Менее чем за тысячу долларов, я прикупила почти все, так что я оплатила ланч Мэл, ведь она была сегодня моим экспертом по покупкам. В основном, я приобрела одежду в бизнес стиле, но также у меня был полный комод спортивных штанов, но Мэл сказала, что теперь они на мне плохо сидят и что мне можно ходить в них только дома. Когда я одна. Она пообещала, что в следующий шопинг мы купим более удобную одежду, такую как секси штанишки и футболки для йоги.

Мне понравился шопинг, и мне понравилось проводить время с Мэл, но эти тупые головные боли мне надоели, а новые воспоминания прекратили появляться. Мне продолжали сниться сны, где я еду на поезде. Небольшие фрагменты воспоминаний без связи с контекстом более чем доводили меня до расстройства, но это все что я получала в последнее время. Я ощущала, как мое ментальное восстановление идет к полной остановке.

Хорошей новостью стало то, что мой доктор разрешил мне вернуться к работе по скользящему графику. Дирекция MT пошла на уступки. Я действительно счастлива, что работаю на такую замечательную компанию. Теперь я работаю три дня в неделю по шесть часов в день, и если я почувствую что смогу, то буду работать из дома еще два дня, в общей сложности все составит тридцать часов.

Этой новостью я поспешила поделиться с Мэл.

– Поговори со мной. Что происходит?

– Я получила медицинское разрешение вернуться к работе – по крайней мере, на часть дня. Да!

– Да? Серьезно, тебе необходимо пройти консультацию у психолога. Большинство людей будут рыдать над своим пивом от перспективы возвращения на работу после приятного долгого отпуска.

– Обычно я не пью пиво, – рассмеялась я. – Замечательный отпуск в госпитале – каждый должен попробовать это хоть раз в жизни. Лично я считаю, что карибские острова малость получше. Слушай. Я листала свою чековую книжку, и там был один реально крупный чек, который я выписала Детскому фонду Организации Объединенных Наций (ЮНИСЕФ). Я так думаю, это было пожертвование, верно?

– Ну, если только посредством коррумпированных людей ты не покупаешь детей на черном рынке, я бы сказала, что это верная догадка. А почему ты спрашиваешь?

Она задержалась с ответом на полминуты.

– Я не знаю. Просто приятно знать, что меня заботит судьба детей.

– Я, кажется, помню, как ты говорила мне как за два дня до Нового года ты сидела за столом и выписывала кучу чеков для благотворительных организаций. Не только для ЮНИСЕФ, но также и для «Гринпис». И «Докторам без границ», я полагаю.

– Я счастлива, что сделала благотворительные пожертвования. Это значит, что я забочусь о других.

– Конечно, ты заботишься о других. Джейн, ты добрая и достойная. Иначе я бы не была твоей подругой.

Она замолчала и добавила:

– Ты знаешь, есть и другие веселые занятия в постели кроме чтения и просмотра ТВ, – она преувеличенно прочистила горло.

– Ах-ха. Мне просто надо найти человека, с которым я могла бы это делать.

– Не обязательно…

Я засмеялась, но если об этом уж зашла речь…

– Мэл, звонил ли тебе тот парень Эд Дженсен после того, как ты оставила ему голосовое сообщение?

– Нет, он не звонил.

– Х-м-м, – я попыталась скрыть свое разочарование. Мысль о том, что он мог быть моим парнем меня захватывала… успокаивала даже. Что по поводу мужчин в моей жизни? Они вообще были?

Я знаю, что я не девственница… ну, во-первых, потому что мне двадцать пять. Но также, потому что у меня есть осколки воспоминания, как я была с мужчиной… или может с разными мужчинами. Я не могла видеть их лиц, но это была некая мышечная память. Я просто не знаю, встречаясь ли я, с кем-либо, в настоящее время или не так давно.

И опять же я принимала противозачаточные таблетки. Я могу назначить прием у врача и узнать у нее больше подробностей.

Если бы сейчас в моей жизни был мужчина... ну, я бы уже знала об этом. Было странно, что тот парень спросил обо мне в день моей аварии. Он оставил свой номер, Мэл пыталась дозвониться до него, но никто не ответил, а голосовая почта тоже не дошла до адресата. Мэл не была уверена, дала ли женщина в госпитале ей правильный номер или нет. Он сказал, его зовут Эд Дженсен. Не родственник.

Имя никак не откликнулось в моей памяти. Кроме того, если бы он был связан со мной, почему он не вышел со мной на связь позже?

Единственным очевидным выводом является то, что я одинока.

Щемящее чувство в моей груди напомнило мне, как сильно я бы хотела иметь кого-то рядом.

И кем, черт возьми, был этот Эд Дженсен?

Я проснулась, чувствуя жажду. Попыталась открыть глаза достаточно широко, чтобы увидеть часы по другую сторону кровати. Полночь. Последнее время я просыпаюсь с постоянным чувством жажды, так что держу наполненный графин с водой на ночном столике. Я села в постели, чтобы выпить воды, когда в моей голове взорвалось новое воспоминание, появившееся как будто из ниоткуда.

В одно мгновение я думала о прохладе воды, а в следующее погрузилась в воспоминание о старшей школе. Ощущение было таким резким, что я задрожала.

Это было лето между первым и вторым курсом старшей школы, когда я собралась взяться за себя капитально. Я никогда не была слишком уж полной – максимум весила от тридцати до сорока фунтов. Поздней весной, я начала сидеть на диете и к лету я уже худела вовсю, упорно придерживаясь строгой диеты и делая упражнения как сумасшедшая. К августу я потеряла четыре-шесть фунтов и пришла к ста двадцати двум фунтам при моем росте в пять футов восемь дюймов – с тех пор я подросла на дюйм. Я хотела стать абсолютно новой «я», так что подстриглась по-другому и начала носить легкий мейкап. Моя мать была в таком восторге, я думала, что от радости ее хватит удар, но когда школа вновь стартовала в сентябре, я была до ужаса напугана предстать в своем новом виде.

Так что я отказалась от этой затеи.

Я надела мешковатую одежду, чтобы замаскировать мой потерянный вес и стерла макияж, возвращаясь в относительный комфорт быть невидимкой. В любом случае, не было новой Джейн Дженсон. Мать неодобрительно на меня посмотрела, когда я спустилась по лестнице в первый день школы, но ничего не сказала. Вообще. Могло ли это быть, потому что она поняла меня впервые в жизни?

За неделю до Хэллоуина я услыхала разговоры о вечеринке, которую устраивает Джо Торрес. Он жил в большом доме с собственным маленьким озером, а его родители уезжали на неделю, оставляя Джо и его старшую сестру дома. Что могло пойти не так? Его родители могли с таким же успехом разослать приглашения по всем окрестным школам. Хоть время близилось к Хэллоуину, прошел слушок, что костюмы были не обязательными. Все кто слышал о вечеринке, были приглашены.

Я вспомнила, как я нервничала, когда готовилась тем вечером. Я никому не сказала из своих знакомых, что пойду, даже Сулу, так как планировала идти в костюме. Я собиралась пойти в образе новой Джейн, и немного надеялась, что никто меня не узнает.

Из задней части ящика моего комода я вытащила узкие джинсы, которые купила летом в качестве награды в достижении моей цели в похудании, и натянула их. Они сели идеально. Потянувшись под кровать, я вытащила сумку, оставшуюся после шопинга из любимого всеми подростками магазина в молле. Внутри находилась рубашка Рамонес, c глубоким вырезом, короткими рукавами и ассиметричным подолом – длинное по центру и короткое по бокам. Оно плотно облегало тело, и подчеркивало мою новоприобретенную талию.

Затем, я надела черные кожаные полусапожки на высоком каблуке.

Я не привыкла ходить на каблуках, так что мне пришлось поковылять в ванную комнату, чтобы сделать макияж. Как только боевая раскраска была нанесена, я знала, что мне придется выбраться из дома так, чтобы этого не видели мои родители. Мне пора идти.

Накладывание макияжа не было для меня легким делом. Однажды в высшей школе, я осмелилась спросить Мэлани Картер, прекрасную блондинку, которая посещала уроки английского и французского вместе со мной, о том, как накладывать макияж. Ее лицо было доведено до совершенства китайской фарфоровой куколки и было очень тяжело отвести от нее взгляд. Когда я спросила ее, каким образом она узнала, как правильно наносить макияж, она посмотрела на меня так, как будто я была результатом странного научного эксперимента. За ее внутренней борьбой было забавно наблюдать. Было ясно, что она не хочет быть застигнута за разговором с безымянной девушкой, какой была я, но возможность поговорить о себе была непреодолимо соблазнительной. Я, конечно же, ожидала, что она поддастся этой слабости и использовала ее для своего собственного развлечения.

– Ну, во-первых, я наблюдала за своей матерью, – наконец сказала она. – Но обычно я следую указаниям в журналах и онлайн видео уроках.

– О, – ответила я.

Она повернула эти неземные глаза, подведенные черным лайнером на меня.

– Твоя мать не носит мейкап?

– О, тонны его, но я не могу научиться многому, так как она наносит его толстым слоем штукатурки.

Я не была полностью уверенной, что Макенна знает, что такое штукатурка, но она уловила суть мысли.

– Ну, тогда, зайди в сеть и найди туториал. Это легко, если у тебя под рукой есть вся необходимая косметика.

– Ладно, спасибо.

У меня был один из материных номеров «Космополитан», засунутый в туалетный столик, в котором я могла найти указания. У меня было всего две помады и немного туши, которая давно засохла, так что мне предстояло совершить рейд за косметичкой моей матери. Я размазала угольно-серые и бронзовые тени по векам, затем использовала серый карандаш для век, чтобы оттенить ресницы и затем накрасила ресницы тушью. Я нанесла немного тональной основы, но она была слишком светлой, так что я подтерла большую часть ее так, как бесчисленное количество раз, делала моя мать и затем накрасила губы темно-красной помадой, покрыв ее сверху блеском. Когда я отступила от зеркала, я не могла поверить, что в отражении была я. Косметика творит чудеса. Он преобразил меня в привлекательную стерву.

Я не могла уложить волосы в один из своих двух приличных стилей – длинные и разделенные пробором или затянутые назад в свободный хвост. Так что я втерла в них немного мусса для укладки, а затем перекинула их на другую сторону лица – почти закрыв один глаз, а затем стянула их в беспорядочный пучок. Я посчитала, что стоит надеть большие серьги, чтобы оттянуть от лица часть внимания.

Теперь я была готова, оставалось только накинуть пиджак из материнского шкафа, так что ни одна часть меня не останется узнаваемой, как Джейн Джейсон. Я прошмыгнула в главную спальню и на цыпочках подошла к ее гардеробной комнате. Щелкнув выключателем, я залила гардероб ярким светом, и быстро нашла темно-синий кардиган с серебряными пуговицами. У моего отца был намного более крутой пиджак в военном стиле, но он оказался мне слишком велик. Я остановилась на свитере, желая заменить его байкерской косухой, если бы таковая была в наличии.

Оба моих родителя были в гостиной и смотрели телевизор, а я тихо скользнула мимо них, шаркая ногами так, чтобы мои высокие каблуки не цокали по плиточному полу. Я почти прошла в двойные двери арки и думала, что уже ушла, когда услышала визгливый голос матери.

– Джейн? Куда ты собралась?

Закатив глаза, я простонала, завидев, как она встала и направилась в холл. Ее глаза почти вылезли из орбит, когда она рассмотрела меня, так что, по крайней мере, это было смешно.

– На вечеринку.

Такая чистая радость полилась из ее глаз, что я почти засмеялась ей в лицо. Моя мать была популярной девчонкой в школе, так что ее вечным разочарованием стало то, что ее единственная дочь была неприкасаемой.

– Чудесно.

Она прижала свои сцепленные руки к губам.

– Ты прекрасно выглядишь. Иди, повеселись, но будь дома до полуночи.

Я проверила время на часах. Едва стукнуло семь тридцать. Да я сомневалась, что буду позже девяти, но нет никакой необходимости портить ей радость.

– Хорошо, я буду.

До дома Торреса было не больше четверти мили, и я почти уже преодолела большую часть пути. Чем ближе я подходила, тем сильнее меня сковывал страх, мои шаги замедлялись и становились все короче, и, в конце концов, я почти остановилась. Могу ли я сделать это?

Да. Ответ был да. Я могу сделать это, и сделаю. Точка.

Я помню музыку. Нирвана. Кобейн был святым покровителем всех мятежных подростков. Я начала слышать ее по мере приближения к его собственности. Подойдя ближе, я увидела, что входная дверь была приоткрыта, услышала гремящую музыку и вылетающие оттуда голоса, почувствовала запах травки. Две девушки, что были на десять шагов ближе, чем я, вошли внутрь, и я последовала их примеру. Рассматривая переполненную комнату, я пыталась разглядеть знакомые лица. Там и тут я видела знакомых из старшей школы, но ни одного из моего класса, ни одного кого я знала лично. Они вытекали из другой комнаты и кучковались в широком, высоком фойе. Я прокладывала путь сквозь смешавшуюся толпу, пытаясь пройти глубже в дом. Когда мне удалось добраться до гостиной, я увидела кулеры, выстроенные в ряд вдоль деревянного пола, наполненные до краев пивом и вином. Я наклонилась и схватила «Корону» прежде чем двинуться дальше.

Прямо впереди был небольшой затор. Я прошла привычной походкой мимо, заметив высокого парня в центре, который выглядел смутно знакомым. Когда я подошла вплотную к кругу, я посмотрела на них всех поближе и поняла, что ни один не был из моего класса.

Но прежде чем я смогла сделать вздох облегчения, то краем глаза увидела лицо парня в центре, когда он повернулся чтобы ответить кому-то: Мейсон Колдвелл.

В круге придворных, как и всегда.

Когда он закончил рассказывать историю, все разразились громким смехом. Я поднесла пиво к губам со слишком большим энтузиазмом, и оно полилось ручейками по углам моих губ. Я вытерла губы тыльной стороной ладони, забыв о нанесенной помаде. Полоска красного теперь украшала мою кожу, но меня это на самом деле не волновало. Я была слишком увлечена наблюдением за Мейсоном. Когда я снова посмотрела на него, я заметила, что он смотрит прямо на меня.

Меня. Мейсон Колдвелл смотрит прямо на меня. Мейсон Колдвелл разглядывает меня.

– Привет, – сказал он, приближаясь ко мне. – Я Мейсон, – добавил он немного нечетко и протянул руку.

Он меня не узнал. И он пьян. Я потянулась, чтобы взять ее, мое сердце громко билось в груди. Этот парень… Я была влюблена в него годами.

– Привет. Я… Джанин.