Текст книги "Двойное дыхание (ЛП)"
Автор книги: Лиз Реинхардт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)
– Алло?
– Привет, – сказал Джейк, и я почувствовала небольшое напряжение в районе живота, но так приятно было снова слышать его голос.
– Как отработал сегодня? – я легла на свой матрас, размышляя, где он мог находиться. Если он был в своей комнате, мне интересно было, как она выглядела.
– Паршиво. Особенно после нашей встречи.
– Ну, спасибо!
Он приглушенно засмеялся.
– Было паршиво, потому что было похоже на подколку, Бренна. Весь остаток дня я мечтал провести с тобой.
Мое сердце учащенно забилось.
– Прости. Я все равно сегодня была занята.
– Как прошли твои закупки? – его голос был теплым и добрым. Можно было легко раствориться в нем, забыть о вещах, подсмотренных в Интернете, и сплетнях, которые рассказала Келси.
– Думаю, удачно. Мама собирается помочь мне переделать комнату в качестве подарка ко дню рождения, так что у меня пока что в наличие сырье, и нам просто завтра нужно все совместить и посмотреть, что получится, – как бы я ни старалась говорить тихо, мой голос все равно отражался от голых стен комнаты.
– Ручаюсь, комната будет выглядеть здорово. Я хотел бы прийти помочь вам. Я неплохой маляр, – паника зародилась во мне. Я не хотела, чтобы мама с Торстеном знали что-то о моих парнях. Он словно почувствовал и не стал напрашиваться, – но в это воскресенье у меня есть работа.
Я зажала рот рукой, чтобы заглушить облегченный выдох.
– Ничего. Уверена, мы справимся. Нас трое, а у меня не очень большая комната.
Затем последовала довольно долгая тишина. Я могла слышать, как Джейк откинулся назад и устроился удобнее, было до странности интимно слышать это, но не видеть.
– Ну, думаю, мне есть что объяснить, – промолвил он, наконец.
– На самом деле нет, – ответила я немного строго и чопорно. – Если не хочешь рассказывать о фотографиях, не надо.
Я услышала, как он втянул воздух и медленно выдохнул, как будто подготавливал себя к чему-то трудному.
– Даже если ты не видела чего-то, что вызвало твои подозрения, я бы все равно рассказал тебе о себе все. Просто не люблю об этом говорить. Типа... – он остановился на минутку, – Фигово звучит: «Привет, меня зовут Джейк, я сильно облажался».
– Все в чем-то ошибаются, – дипломатически произнесла я. Прошло несколько долгих секунд, прежде чем он ответил:
– Не так как я, скорее всего, – в его словах слышался темный, зловещий оттенок. – Я не буду плакаться у тебя на плече, но у меня было непростое детство. – Он замолчал, и когда я ничего не ответила, продолжил: – мама умерла, когда мне было семь, и отец начал пить. Много пить.
– Мне жаль, – меня наполнило сожаление, и я хотела, чтобы он почувствовал его на расстоянии.
– Все нормально, – произнес он дежурную фразу. – Отец перестал пить несколько лет назад. И не смотря на то, что я ненавидел, когда он напивался и как вел себя после этого, я начал пить, когда пошел в старшую школу. Так же как раньше пил отец и,наверно, даже больше.
– Ох…
– Я очень запутался. Я тусовался с разбитной компанией, многие из ребят были уже из старшей школы, и мы просто уходили в отрыв каждые выходные, – его дыхание прервалось. – Прости. Звучит, наверное, очень странно. Я никогда не говорил об этом ни с кем, и я действительно не хочу, чтобы мы еще раз возвращались к этому разговору.
– Я очень рада, что ты рассказываешь мне, – заверила его я, все еще не уверенная, так ли это. Высокий неприятный голос в голове кричал мне остановить его. Я не хотела больше слышать о нем ничего, что могло бы настроить меня против него или сожалеть о чем-то. Но в благодарность за его смелость и откровения я сказала:
– Не скрывай от меня ничего.
Он выпустил длинный выдох, как будто задержал дыхание в ожидании ответа.
– Хорошо. Не знаю, как сказать это лучше, но… я переспал с кучей девчонок. Я очень долго пил запоями. Но ни одна не была моей подругой. На протяжении долгих лет меня приглашали на свои вечеринки девчонки старше меня. У меня была своего рода репутация, – неуверенно завершил он и добавил: – я действительно не горжусь этим.
– Все хорошо, – мое тело дрожало, но я приложила все усилия, чтобы ее не было слышно в голосе, – просто дай мне немного времени.
– В один уикенд я напился, очень напился, – его голос звучал глухо. – Я проснулся в чьей-то кровати и не смог найти обувь. Даже не знал, где я. Зуб был сколот, но я понятия не имел почему. Я осознал, что пал ниже некуда. В те выходные я бросил пить. Это было год и четыре месяца назад.
Значит, даже восхитительный скол на его зубе был частью той беспорядочной жизни. Я почувствовала, будто из моего тела выкачали всю энергию, мои кости и мускулы превратились в вялое и бессильное застывшее месиво. Мне нечего было сказать.
– Пожалуйста, – он перешел на шепот, – скажи хоть что-то, Бренна.
Мне удалось собраться и высказать что-то нейтральное, не выдав эмоции, которые бились и взрывались в моем мозгу:
– Спасибо, что рассказал, – мой голос был глух, как и его.
Он откашлялся:
– Я знаю, что у меня теперь нет никаких шансов с тобой…
– Что? – слова вылетели изо рта прежде, чем я успела обдумать их. Было очевидно, что он чувствовал себя дерьмово, и я не помогала ему. Но я не хотела этого. Больно было слышать, как он страдал, чувствовалось, что он очень сожалел о том времени и всех тех девчонках.
– Нет шансов встречаться открыто. Люди, все эти слухи, – он засмеялся, но в голосе его не было счастья.
– Не лги мне никогда. Я не виню тебя за те поступки, что ты делал до встречи со мной, – или даже много, много деяний. Он был прав. Это многое меняло.
– Боже, Бренна, – его голос дрогнул, – Я чувствую себя так, будто пережил ужасный год, и теперь начинается настоящая жизнь. Я могу попытаться, как бы сложно это не было. Год был волнительный, но я не смог бы сделать лучше.
– Джейк, это самое тупое, что я когда-либо слышала. Ты совершил несколько ошибок. Так? Больших ошибок. Но, конечно же, я все еще не против встречаться с тобой. – Слова вырвались из моего рта, выдав все смятение, гнев, разочарование и влечение, что кружились, как водоворот в моей голове.
– Ты серьезно? – оживился его голос. – Я не прошу тебя сейчас принимать решение. Я не имею в виду, что не хотел бы этого. Но ты серьезно? Ты подумаешь об этом?
Я подумала о поцелуях, хотя помнила, что их было так много у него до меня. Смогла бы я покончить с этим?
Затем я подумала о Джейке. О его глазах, проникающих в душу, его сладости и умопомрачительных поцелуях, предназначенных только мне. Я знала это, несмотря на его прошлое.
Я глубоко и протяжно вздохнула:
– Да, я рассмотрю твое предложение. Определенно.
И в моем животе запорхали бабочки.
Его голос стал радостным, он явно улыбался, и слова прозвучали с облегчением:
– Это лучшие новости, которые я когда-либо слышал.
Я хотела подразнить его, сказать ему, чтобы особо не надеялся, но чувствовала, что мы были словно в открытом море, и шутка не удастся. Я не знала, что тогда сказать.
Он откашлялся:
– Я понимаю, что слишком много вывалил на тебя сегодня.
– Да. – Это прозвучало раздраженно, хотя и было не совсем тем, что я чувствовала. Свернувшись на кровати, я положила трубку рядом с ухом. Телефон мерцал в тусклом свете моей пустой комнаты.
– Ты представить себе не можешь, как жалко, но у вас завтра много работы. Нам стоит попрощаться.
Но я знала, что на самом деле он не хотел, чтобы я вешала трубку, это бы причинило его сердцу боль. И также как Джейк Келли сводил меня с ума, я чувствовала, будто держу в руках его хрупкое, словно яйцо, сердце.
– Не сейчас. Почему ты так прокомментировал мои фотографии? – я постаралась придать своему голосу «допятничное» звучание, то, которое было сразу после того, как я его поцеловала.
Его смех был так робок, что я словно видела, как он покраснел.
– Я почувствовал себя храбрым. Это то, что я думаю. Ты только… – он снова замолчал. – Ты – та девушка, которую я всегда мечтал встретить, и когда в один из дней ты просто села в школе за мой стол, я понял, что это мой единственный шанс, и я не хотел облажаться. Я не знаю, как это сказать, но ты великолепна, умна и весела. И ты не осуждала меня. Ты словно всегда знала Джейка, что живет внутри меня, как бы я себя не повел и какие бы сумасшедшие вещи не сказал.
Это было в сущности то, что когда-то Саксон сказал обо мне, и мне стало неловко, что Джейк незаслуженно настолько доверял мне.
– Джейк, ты меня слишком идеализируешь, но…
Он перебил меня:
– Ты и есть мое совершенство, как ни крути.
– Я очень далека от совершенства, – я ударила рукой по пятке.
– Знаю, я не из твоей лиги, – сказал он как ни в чем не бывало.
– Да ты… – я засмеялась и села на матрасе, скрестив ноги. – Ты просто мастер на комплименты.
– Нет, я абсолютно серьезен.
– Надеюсь, – призналась я низким голосом и нагнулась вперед, сильно прижимая телефон к уху, – так или иначе. Продолжай и не скромничай. Очень красиво, – я слышала, как он зашумел, и остановила его возможные слова. – Ты очень много работаешь. Ты умный и даже не отрицай это. Я не трачу время на тупых, Джейк. Есть одна очень важная вещь, – я сделала паузу ради драматического эффекта.
Он смущенно засмеялся:
– Доверься мне.
– Ты замечательно целуешься, – прошептала я.
Он громко и заливисто рассмеялся:
– После этих слов, думаю, ты еще больше запала мне в душу. – Когда он смеялся, его голос становился глубже и очень сексуальным. – Так ты думаешь, я хорошо целуюсь?
– У тебя была большая практика, – пошутила я. Одно воспоминание о нашем поцелуе участило мое дыхание и вызвало покалывание на губах.
Его голос вдруг стал серьезен:
– Нет, серьезно, Бренна, – признался он, – это было… без чувств. Это не было… – он помолчал несколько секунд и завершил мысль, – это не было хорошо. Когда мы вместе, все было по-другому.
Мое предательское тело вздрогнуло и скорчилось от того, что я действительно не знала, как реагировать.
– Какое-то время я не планирую заходить дальше поцелуев, – сказала я осторожно, борясь с волнами чего-то горячего и голодного, разбивающихся об меня.
– Я имел в виду не это, – бросил он, и его голос был так сексуален, что по коже побежали мурашки. – Я имел в виду поцелуи. Поверь, с тобой сегодня было в десять раз лучше, чем со всеми вместе взятыми, с кем я был раньше, и это только один поцелуй, – вздохнул он резко и неровно. – Или может, я почувствовал то, чего не было?
– Нет, – я улыбнулась так широко, что заболели щеки. – Я тоже почувствовала это, Джейк. Я чувствую больше, чем ты. С самой минуты нашей встречи.
– У меня ощущение, что мы будем безумно счастливы вместе, Бренна Бликсен. – Голый оптимизм в его голосе задел мою совесть.
Если я решила быть с Джейком Келли, лучше было бы поставить точку в отношениях с Саксоном Маклином. Иначе мне были обеспечены самые страшные ночные кошмары.
– Я… хочу увидеть тебя снова. Как можно скорее, – вырвались слова из моих уст прежде, чем я смогла осознать их в полной мере.
– Обязательно! А теперь, я собираюсь пойти поглазеть немного на твои фотографии в Фейсбуке, а ты ложись спать. Сладких снов, Бренна.
– И тебе, – сказала я, и мы отключились.
Чувство одиночества, сгустившееся вокруг меня, как только мы отключили телефоны, подавляло. Обычно мне нравилось бывать в одиночестве, особенно поздно вечером, когда я могла подумать обо всем. Но сейчас все было по-другому. Мне хотелось снова услышать его голос. Впервые в жизни я представляла, каково это делить кровать с кем-то, как Джейк лежал бы здесь со мной. Одни мысли об этом заставили меня провести рукой по пустой половине кровати. Я всегда спала здесь одна, и даже сложно было представить себе, что когда-то было бы по-другому.
Я верила Джейку, когда он говорил мне сумасшедшие вещи, как например то, что поцелуй со мной лучше секса, что у него был. Но мое убеждение было скорее связано с тем как я его ощущала, нежели реальными знаниями, потому что я ничего не знала о физических аспектах. Я просто должна положиться на слова Джейка в надежде, что он говорил то, что на самом деле думал, а не то, что я хотела услышать.
Потребовалось достаточно много времени, чтобы уснуть в пустой, гулкой комнате, и я даже подумывала позвонить Джейку, но подавила в себе эту мысль. Никогда еще быть наедине с собой не было столь невыносимо.
Следующий день начался ярче, чем я ожидала. Мама и Торстен открыли мое окно прежде, чем я застелила матрац. Я надела старые вещи, убрала волосы в небрежный конский хвост и приступила к работе.
Мы с мамой подобрали бледно-голубую краску для акцентной стены перед моей новой кроватью, которая была из темного дерева с высоким изголовьем, сильно выступающим вперед. Постельное белье было с яркими красными маками на кремовом фоне с коричневой отделкой и такими же подушками. Другие три стены мы выкрасили в карамельный цвет. На пол расстелили большой коричнево-голубой ковер с россыпью цветов. У меня теперь был новый письменный стол с выдвижной крышкой и несколько полок со стеклянными дверцами. Еще у меня была высокая полка для книг со стеклянными дверцами и ящиками. Мы установили организационную систему в шкафу и повесили туда новые вещи. Старая одежда, которая засоряла шкаф, была собрана для передачи на благотворительность. Торстен повесил люстру кремового цвета с длинными свисающими полосками красных кристаллов. Я выбрала несколько легких лампочек, немного продолговатых и круглых, и развесила их на потолке, они ярко освещали пол и давали мягкий свет по всей комнате. Мы развесили репродукции картин Кассата «Девочка в голубом кресле» и Шагала «Свадебный портрет». Мама помогла мне выбрать произведения, которые бы мне понравились и подходили по цвету. Также мы повесили бамбуковый карниз и шторы с крупными красными и кремовыми цветами.
К вечеру мы, наконец, закончили и просто стояли посреди комнаты.
– Спасибо, мам. – Я крепко обняла ее. – Спасибо, па.
– Давайте сфотографируемся! – Мама схватила фотоаппарат и присмотрела несколько выигрышных позиций. Мы сделали несколько кадров, и я спросила, могу ли одолжить фотоаппарат.
– Конечно, дорогая. А для чего?
– Я рассказала некоторым ребятам в школе, что мы тут делаем, и им стало очень интересно, как это будет выглядеть. Я просто хочу разместить фото на сайте. – Я пролистала кадры на экране.
– А это не опасно, размещать фотографии? – Будучи мамой, она сильно переживала из-за Интернета, видя в нем огромный бассейн, где обитали педофилы и заманивали доверчивых детей в свои маленькие лодочки, где те нашли бы свой ужасающий конец.
– Это всего лишь фото комнаты, мам. – Я старалась говорить успокаивающе. – Я никогда не дам адрес или еще что-то.
– Ладно. – Она выглядела немного виноватой. – Дорогая, Торстен и я подумали сходить на свидание сегодня вечером. Ты не обидишься, если мы оставим тебя одну все тут раскладывать?
– Ну что вы, нет! Тут же все готово, осталось только разложить те новые книги, что я заказала. Идите. Веселитесь. Все будет в полном порядке. И помните, завтра выходной, так что можете гулять допоздна.
Торстен улыбнулся и показал мне за маминой спиной поднятый большой палец. Я ответила ему также, словно сообщник. Мама беспокоилась, и мы оба любили ее за это, но это иногда осложняло жизнь. Бедный Торстен! Мама все еще вела себя так, будто я в начальной школе. Она даже отпрашивалась на свидание.
Я загрузила фото на Фейсбук. В сети ничего интересного не было, поэтому я отключила ноутбук и взяла новую книгу. Меня ждала большая, толстая книга Барбары Кингсолвер[31]31
Барбара Кингсолвер – современная американская писательница и поэтесса. Много пишет о взаимодействии человека и экосистем, о биологическом разнообразии планеты. Её активная гражданская позиция отражается в затрагивании таких проблем, как социальное неравенство, нелегальная иммиграция, коррупция и др.
[Закрыть]. Я пообещала себе, что через несколько часов перечитаю заданные главы «Повелителя мух». Не позднее утра понедельника.
Мама заказала пиццу и крутилась вокруг меня, пока они с Торстеном собирались. Было приятно наблюдать за ними. Они хорошо смотрелись вместе, любящие, уважительные, добрые. Вселяло надежду, что люди могли бы пожениться и спустя годы все еще любить друг друга.
Я выбросила из головы любовь! Я не хотела думать о чем-то таком. От разговора, который был у меня с Джейком прошлым вечером, кружилась голова, и, чтобы не сойти с ума мне не следовало думать об этом слишком много. Я легла в своей комнате, которая была прекрасна в новом, изысканном дизайне. Я полностью ушла в мир Кингсолвер, когда услышала под окнами рев двигателя. Это было похоже на газонокосилку… но ведь в Нью-Джерси не используют их осенью…
За доли секунды я испытала панику, возникающую у наивных простаков при просмотре ужастиков. Я говорила себе тысячу раз, что задача фильмов ужасов – попытаться напугать зрителя. Я наблюдала за сценической чепухой и читала интервью действующих актеров, рассказывающих об экранной окровавленной смерти, но они по-прежнему до смерти пугали меня, и от этого некуда было деться.
Потом я подумала, что рев мотора, который я слышала, производила бензопила, и тысячи кровавых картинок прокрутились в моей голове.
Затем я увидела мотоцикл. Он подъехал к деревьям позади дома и аккуратно остановился на заднем дворе. Водитель припарковался под окном и снял шлем.
Джейк!
Я открыла окно и высунула голову наружу. Моя спальня была на первом этаже, но нижний подоконник был все еще в добрых пяти футах[32]32
1 фут (США, геодезический) = 0.3048006096012 метр.
[Закрыть] от земли.
– Что ты здесь делаешь? – крикнула я. – Скажи, что не объезжал всю округу от озера?
Он улыбнулся мне, и сердце в груди растаяло. Я любила его сладкую улыбку, его вечно взъерошенные волосы, грубую кожу на руках. Я не собиралась заходить настолько далеко, чтобы сказать Джейку о любви, но если сложить вместе все, что мне в нем нравилось, получались довольно-таки сильные эмоции.
– Я закончил работу и решил заглянуть. Не хочу беспокоить тебя или твоих родителей. – Он огляделся по сторонам и прикусил щеку, явно нервничая от перспективы быть обнаруженным.
– Моих родителей нет дома. – Слова вылетели из моих уст, прежде чем я поняла, что они прозвучали как стандартная фраза в мире подростковой романтики «заходи и проведи со мной время». Я вовсе не это имела в виду.
Что-то промелькнуло в глазах Джейка, но я не могла сказать что именно.
– Я просто хотел поздороваться, – произнес он с кривоватой улыбкой.
– Жди здесь, – я вернулась в дом, сердце стучало как сумасшедшее от принятого решения. Мама и Торстен точно не одобрили бы, и я пообещала себе, что это было только чтобы убедиться, что Джейк был здесь ненадолго. Открыв переднюю дверь, я махнула ему.
Он остановился в прихожей и осмотрелся:
– Милый дом. – Его глаза медленно осматривали наше жилище.
У меня появился шанс рассмотреть его. Я вдруг заметила, как под его одеждой бугрились мышцы. Я увидела, что он стряхнул грязь с ботинок прежде, чем войти; по тому, как нервно он переставлял ноги, ему хотелось, чтобы я попросила его разуться, чтобы он не наследил в доме, но я ничего не сказала. Просто если вдруг мама и Торстен вернулись бы раньше, и Джейку пришлось бы без лишних вопросов вылезать через окно, в доказательство его присутствия не останется обуви.
– Мама заказала мне пиццу перед уходом, – сказала я. – Хочешь немного?
– Если ты собиралась есть в одиночестве, то я съем немного, чтобы составить компанию.
Я схватила коробку с пиццей, газировку, два стакана и повела его в свою комнату.
– Вау, это твоя комната? – это была простая констатация факта, но Джейк произнес это так, что можно было услышать, что он хотел добавить в начале что-то типа: «Я, наконец, здесь, в твоей комнате, что удивительно».
– Мы закончили ремонт всего несколько часов назад. Поэтому тут все еще немного пахнет краской. Мило, правда?
– Да, – согласился он, и мы сели на пол. Он налил в стакан газировки сначала мне, лишь потом себе, что показалось очень милым. Потом мы приступили к еде, и Джейк уплетал пиццу так быстро, что мне хотелось засмеяться. Я была рада, что мама купила большую порцию. Они с Торстеном знали, что если хотела, я могла съесть большую часть пиццы в одиночку. Так что их не удивило бы, если бы в коробке не осталось ничего, кроме жира и крошек на дне.
– Тебе нравятся «Folly»? – спросила я. Он кивнул с набитым ртом.
Я поднялась, включила свой iPod и нажала на проигрывание альбома «Folly», который дал мне Саксон. Было странно слушать музыку Саксона с Джейком, даже предательски по отношению к нему, но этого-то я и добивалась.
Мы ели в счастливой тишине, и когда больше уже не могли запихнуть в себя ни кусочка, я убрала остатки в холодильник, оставив Джейка одного в комнате. Думаю, это было довольно тактично с моей стороны. Мне всегда нравилось спокойно оглядеться в чьей-нибудь комнате, просто чтобы почувствовать, какие у хозяина предпочтения. Конечно, Джейку было непросто понять это в моей комнате, где все переделано, аккуратно, и особо ничего не было, но он мог просто посмотреть мои книги, ознакомиться с фотографиями.
Когда я вернулась вполне уверенная, что он разглядывал полку с книгами, его руки были спрятаны в передние карманы выцветших джинсов.
– Ты все это прочла? – Он указал подбородком на мои книги, аккуратно расставленные по высоте и размеру.
Я покачала головой.
– Справа на верхней полке новые книги, а слева те, которые, я думаю, следует прочесть, но пока не было времени. – Пока говорила, я подошла к нему ближе. С тех пор как он пришел, это был первый раз, когда мы стояли так близко.
Я приблизила нос к его шее и сделала глубокий, длинный вдох. Он пользовался каким-то хорошо пахнущим мужским одеколоном, с запахом чего-то резкого и чистого. Но еще от него пахло свежим воздухом и немного потом, что было сексуально, хотя я не могла понять почему.
– Ты нюхаешь меня? – Он оглянулся через плечо и усмехнулся.
– Я думала, что делаю это незаметно. Выходит, нет?
– Нет. – Это прозвучало низко и сексуально. Он осторожно потянулся ко мне, словно я была диким животным, которого нужно поймать. Через минуту он подобрался очень близко. Я вцепилась в него и позволила притянуть ближе. На самом деле, если бы я могла стать специальным магнитом для Джейка, я бы с легкостью им стала. Может быть потому, что он казался мне привлекательным. Он положил руки мне на талию и притянул еще ближе.
Комната пропала, свет, музыка – все это отошло на второй план.
– Ты собираешься поцеловать меня? – пробормотала я глупо.
–Я собираюсь с духом, – сказал он еле слышно. Его футболка была слишком тонкой и тусклой. Я могла видеть линии его плеч и груди. Его обветренные губы нуждались в гигиенической помаде. Но кожа была приятной и гладкой, загорелой и чистой.
Я вздохнула:
– Твои сборы сводят меня с ума. Я просто поцелую тебя.
И поцеловала. Рот Джейка Келли был горячий и сладкий. Наконец он взял все на себя и прижался губами к моему рту. Складывалось ощущение, что он тренировал способность держать себя в руках. Я приоткрыла губы и просунула язык в его рот.
Следующее, что я почувствовала, было то, что он приподнял меня за попу и подтолкнул на новую кровать с красными маками, пока его рот жадно и быстро исследовал мой. Мы целовались и отстранялись, целовались снова и останавливались, чтобы отдышаться. Я чувствовала его длинное, сильное тело, прижимающее меня к кровати, и это было так хорошо, так возбуждающе, что я не могла сопротивляться. Его пальцы пробегали по моему лицу, натягивали волосы. Он провел по моим бровям и легко прикоснулся к губам, что стало щекотно. Он изучал мое лицо, будто пытался запомнить с помощью рук.
Я, наконец, притянула его к своим губам, крепко поцеловала и провела руками по спине и ребрам. Его тело было твердым и теплым.
– Бренна, нам нужно остановиться. – Я почувствовала, что ему становилось тяжело, и он все сильнее прижимался ко мне. – Я не привык делать это медленно. Я не хочу навредить.
Меня шокировали и потрясли его слова. Я и представить не могла, что смогла завести парня до головокружения.
– Хорошо. – Я слегка оттолкнула его, но он крепко схватил меня, пока я не оказалась слишком далеко.
– Ты не против, если я обниму тебя?
Я расслабилась рядом с ним и осознала, что мое вчерашнее желание было отчасти исполнено. Он был безумно теплым, и быть в его руках – означало быть полностью окруженной им; я чувствовала запах его кожи, слышала биение сердца, вдохи и выдохи, видела его лицо, такое красивое, что становилось понятно, почему его жаждала целая армия девчонок. В нем появилось что-то не очень похожее на привычного для меня Джейка Келли.
– Мне это нравится, – произнесла я, и он в ответ прижался ближе. Я почувствовала счастье, словно тысячи пузырьков лимонада, разрываясь, вот-вот выскочили бы из меня.
– Я прочитал твою книгу. – Его дыхание щекотало мне ухо.
– Какую мою книгу? – Было так странно вести этот полу-нормальный разговор в его объятиях. Как мы смогли бы вернуться назад, чтобы просто сидеть друг напротив друга в классе?
– Ты знаешь. «Повелитель мух».
– Тебе понравилось? – я заглянула в его серебристо-серые глаза. Они смотрели на мои губы. Я улыбнулась, и он отразил мою улыбку, затем заглянул в глаза, и я напомнила себе о дыхании. Вдох-выдох, один вдох за раз.
– Да. Она немного длинновата, и парень на кассете читал медленно, но мне понравилась сама идея острова как микромира.
– Мой учитель по английскому сказал, что эта книга была написана на основе мира во время Второй Мировой войны, или это одна из версий. – Я велела себе не удивляться тому, что Джейк знал такое слово как «микромир». Не я ли всегда защищала его интеллект?
– Это вполне оправдывает страшные вещи. – Он гладил мое бедро: вверх и вниз, снова и снова.
Я провела пальцами по его лицу, также как он ранее. Погладила его брови, слегка коснувшись ресниц, обвела вокруг носа и приблизилась к губам.
– Тебе нравилась хоть одна девчонка, с которой ты спал?
Его глаза широко раскрылись:
– Как мы перешли от «Повелителя мух» к этому?
Моя рука лежала на его подбородке. Я убрала ее и вместо этого взялась за край одеяла:
– Я просто хотела узнать, и все.
Он с трудом сглотнул, избегая контакта с глазами, и слегка кивнул, будто ему грозил расстрел.
– Они не были плохими девчонками, – наконец сказал он. – Они не были шлюхами, или как бы там люди их не называли. Они просто хорошо проводили время неправильным путем.
– Значит секс – это не «хорошо проводить время»?
Он взял мою руку в свою, переплетя пальцы с моими:
– Нет, – он пожал плечами. – Нет, когда ты не любишь человека.
– А ты когда-нибудь занимался сексом с тем, кого любил? – я пыталась оттолкнуть ревность, пронизывающую меня.
– Нет. – Глаза Джейка задержались на мне. – Не могу дождаться, когда это случится, – произнес он хрипловатым голосом, неуверенно и едва слышно. – Я знаю, это однажды произойдет и превратит все, что было, в еще более ничтожное, чем есть сейчас.
Мне пришло на ум, что Джейк на самом деле хотел оказаться правым на этот счет. Быть может, секс не был для Джейка всем. Быть может, он возлагал надежды испытать секс на основе искренней любви. Быть может, Джейк думал, что я была его настоящей любовью. Волнующий и нервный страх вцепился и завертелся в моем сердце.
– Не то, чтобы это было не здорово. – В одном предложении, он разрушил мое разгорающееся волнение. Здорово? – Это просто ничего не значит, – добавил он.
– Вряд ли такое возможно, – я попыталась вырвать у него руку, но он сжал ее крепче.
– Что ты имеешь в виду?
– Раз ты захотел сделать что-то подобное, ну я не знаю, уединиться с кем-то, разве ты сам не должен что-то чувствовать? – Я давила на него. Представить себе не могла, понравился бы мне его честный ответ. Было немного по-мазохистски спрашивать его об этом.
– Иногда так и случается. В определенный момент, кажется, что чувствуешь себя очень хорошо, но затем ты просто сильно сожалеешь обо всем, понимаешь? И ты думаешь, что не сделаешь это снова, но физически не можешь остановиться. – Он в упор смотрел на меня, желая, чтобы я поняла.
Я опустила глаза от его прямого взгляда. Не являлось ли это тем, что происходило между мной и Саксоном? А учитывая интимное освещение и кровать, я могла попасть в кучу неприятностей, о которых сожалела бы больше, чем могла вынести.
При холодном свете дня, мысль о том, чтобы снять одежду перед кем-то и не потерять самообладание от мокрой, жесткой, грязной перспективы, казалась сумасшествием. Но тогда совать свой язык в чей-то рот, падать в его объятия и целовать – тоже было сумасшествием. А я только и делала это без особых намерений. Возможно, это не отличалось от того, о чем говорил Джейк.
Его голос перебил мои мысли:
– Я знаю, ты не понимаешь этого до конца.
– Гораздо лучше, чем ты думаешь. Послушай, я была с...
И тут мой мобильник зажужжал и чуть не упал со стола. Собравшись ответить на звонок, я подумала предупредить Джейка вести себя тихо, но заметила по панике в его глазах, что он уже готов бежать в окно.
– Привет, дорогая, – сказала мама, и у меня все перевернулось внутри.
– Привет, мам! – Я практически закричала, но затем подумала, если она что-то услышала бы в моем голосе, то думала бы, что я что-то замышляла. Паранойя накрывала меня.
– Мы с Торстеном только вышли из кино. Я собираюсь прихватить что-нибудь в Dairy Queen[33]33
Dairy Queen – ресторан быстрого питания.
[Закрыть] для него. Ты же знаешь папу, он вечно голодный! Ты хочешь чего-нибудь?
Мой бурлящий живот успокоился. Dairy Queen был в 15 минутах от нашего дома.
– Спасибо, мам, но я съела много пиццы и наелась.
– Ладно. Люблю тебя, детка. Скоро увидимся.
– И я тебя люблю, – я отключилась.
– Мне лучше уйти. – Джейк быстро поднялся. – Не хочу доставлять тебе неприятностей.
Я уже ненавидела его задумку уйти. Моя кровать казалась слишком большой и пустой без него. Я поплелась до двери, но затем на ступеньках притянула его к себе.
– Пять минут, ну, пожалуйста, – я не стыдясь, прикусила губу и опустила брови. Это было самое лучшее грустное лицо, которое я могла сделать.
– Если меня увидят здесь, твои родители возненавидят еще больше, чем уже собираются. – Несмотря на слова, он стоял около меня и проводил рукой по талии.
– Почему это они должны тебя возненавидеть? – спросила я, хотя могла без труда придумать сотню причин. Я положила голову на его плечо и закрыла глаза, несмотря на все сомнения и возможные проблемы.
– Если бы я был на месте твоих родителей, то не позволил бы ни с кем встречаться. Я бы запер тебя в комнате. – Он прислонился губами к моим волосам.
– Почему? – Я старалась не особо обращать внимание на его пальцы, двигающиеся по моим бедрам. Это было так похоже на то, что говорил мне Саксон. Было странно, как они могли быть такими разными, но при этом говорить одинаковые вещи.
– Потому что ты умная, удивительная и по-настоящему прекрасная, – произнес он, и мое сердце бешено заколотилось. Я повернулась, чтобы заглянуть в его глаза, которые в сумерках казались темнее и жадно уставились на меня. – За одно то, что я о тебе думаю, меня могут убить твои родители, если узнают.
