Текст книги "Литературная Газета 6300 ( № 45 2010)"
Автор книги: Литературка Литературная Газета
Жанр:
Публицистика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц)
«…А вышли к Херсону»
Литература
«…А вышли к Херсону»
ЛИТПРОЗЕКТОР
Так вот в Историю и входишь. Почти десять лет назад, отбирая достойные рукописи для первого конкурса премии «Дебют», я, что называется, не дрогнувшей рукою вытащил из самотёка один энергичный романец. Так появились Спайкер и Собакка (псевдонимы) – соавторы произведения «Больше Бена». Нет, конечно же, они появились раньше, рукописью уже зачитывались в Интернете. Но официальное признание пришло именно через премию.
Напомню, Спайкер и Собакка описывали похождения двух юных обалдуев отечественного разлива в Англии. Подданным Её Величества тогда здорово досталось от энергичных ребятишек, у которых, что называется, в одном месте свербило. Промышляя мелким воровством и прочими не совсем законными проделками, герои «Бэна» добывали себе пропитание не просто на жизнь, а на какое-то озорное освоение мира, вдруг открывшегося перед ними после распада закрытой нашей Империи. Написанный задорно, с вызовом не только жизни, но и литературе, роман получил своё законное признание. По нему даже фильм сняли…
Чего вдруг вспомнилось? Да в связи с попаданием романа эстонского автора Андрея Иванова «Путешествие Ханумана на Лолланд» в короткий список Русского Букера. Совпадение почти пугающее: два юных джентльмена путешествуют. Пусть по Дании. И пусть джентльмены не отечественного разлива, а один, Юдж – эстонец, другой – Ханнуман, индус. На жизнь зарабатывают… Правильно: воровством и мошенничеством. Или копаясь на помойках. Среди таких же бессмысленных бедолаг. Лелеющих сначала мечту добраться до Америки, а потом – хотя бы до датского острова Лолланд. Куда они доберутся – неважно. Скорее всего – никуда. Потому что в них нет главного – той сумасшедшей жизненной энергии, которая так привлекала в героях «Бена». Герои Иванова всю дорогу (ведущую в никуда) рефлексируют в бесконечном диалоге. И если в начале романа им ещё сочувствуешь, то далее – просто раздражаешься. А их частое пребывание на помойках начинает вызывать и физическое отвращение.
Да и написан роман неряшливо. Вот описание Дании: «…за окнами, как в аквариуме, сутулые старички, пугливо пилящие ножичком сосиску». Так и хочется уточнить: все эти старички пугливо пилят одну сосиску?! Описание продолжается в том же духе: «Пригожий киоск с конопатой девчушкой на перекрёстке». Кто на перекрёстке: киоск, конопатая девушка? Требуется колоссальное и весьма нездоровое воображение, чтобы представить такую картину: «У неё были большие скулы, огромные соски, как гусиная лапка». Примеры можно множить.
При том, что, говоря о романе «Больше Бена», критики отмечали: «Язык, которым написан роман, предвосхитил весь бум вокруг ЖЖ. Форма, выбранная авторами, – дневник с претензией на литературу, сочетание художественной прозы с уличным жаргоном и вольной пунктуацией. Фактически роман «Больше Бена» стал предтечей языковой революции, связанной с сайтом udaff.com, «олбанским языком» и понятием «падонок».
О восприятии героев «Ханумана» выше уже сказано. А как они относятся к окружающим? «Всю кишку подземного перехода забило г… пассажиров с какими-то мешками» (отточие поставлено мною. – А.Я.). И ещё: «Эти люди похожи на марципановых кукол,» – говорил Хануман. Я с ним соглашался. Самое противное было то, что у этих кукол были глаза, они всё время пялились».
А как герои оценивают себя? Думаю, можно догадаться: «Мы же явно не вписывались в шаблон. Мы не были похожи на людей, которым с детства объяснили, где право, где лево, что делать можно, а чего нельзя». На самом деле они точно такие же, как десятки тысяч эмигрантов, почему-то уверовавших, что в Европах и Америках их ждут с распростёртыми объятиями и распахнутыми кошельками. Кстати, и обитают герои романа Иванова в лагере для многочисленных переселенцев, ожидающих виз в миры с молочными реками.
Впрочем, героями их можно назвать только с литературоведческой точки зрения. С жизненной они – типичные мелкие паразиты с крупными амбициями. О чём Юдж, по совместительству ещё и литератор, в отчаянии вопиет: «Меня это нервировало: оказывалось, столь многие пишут! Чуть ли не каждый третий! Каждый, кто хоть сколько-то умеет писать! Чуть научился попадать по кнопкам, так сразу же пишет! И пишет не что-то там, а книгу! И не какую-то там, а эпопею! Да! Каждый второй! И уже метит на Букера! Каждый второй! Пишет или уже написал, или вот-вот напишет книгу!»
Кстати, о попадании в Букер. В романе Иванова обсценная лексика присутствует. А мне в одном издательстве популярно объяснили, чем отличается коммерческая литература от серьёзной. В последней нет нецензурных выражений. Всего-навсего. Логический вывод отсюда: появление коммерческого «Ханумана» в шорт-листе Букера никак логикой не объясняется. Поскольку в положении о премии ясно сказано, что цель её: «Привлечь внимание читающей публики к серьёзной прозе, обеспечить коммерческий успех книг, утверждающих традиционную для русской литературы гуманистическую систему ценностей». Ну с «традиционной для русской литературы системой ценностей» тут, по-моему, тоже всё предельно ясно.
В общем, как в известной в своё время песне про матроса-партизана Железняка: «Мы шли на Одессу, а вышли к Херсону». Тоже, как теперь выясняется, к зарубежному городу. А тут ребята ехали в Лолланд, а вышли в финал Букера. Почему? Одному жюри ведомо. Вот так в Историю и входят.
Александр ЯКОВЛЕВ
Андрей Иванов. Путешествие Ханумана на Лолланд . – Таллин: Авенариус, 2009.
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 5,0 Проголосовало: 2 чел. 12345
Комментарии:
Лядвии и уды
Литература
Лядвии и уды
Ольга ШАТОХИНА
Елена Колядина. Цветочный крест // Вологодская литература, 2009, № 7.
Первое впечатление от текста такое: когда-то на автора столь сильное впечатление произвёл «Золотой телёнок», что возникло неодолимое желание переплюнуть Ильфа и Петрова. Или всё-таки их безымянного персонажа, «крестьянского писателя-середнячка из группы «Стальное вымя», который «тут же на месте начал бы писать на листах походного блокнота новую повесть, начинающуюся словами: «Инда взопрели озимые. Рассупонилось солнышко, расталдыкнуло свои лучи по белу светушку. Понюхал старик Ромуальдыч свою портянку и аж заколдобился…»
А какие ещё ассоциации могут возникнуть, когда читаешь такое? Вот молодой священник готовится приступить к служению.
«Отец Логгин непременно, как можно скорее, хотел употребить древлеписаный «афедрон», лепотой своего звучания напоминавший ему виды греческой горы Афон. Он старательно зубрил загодя составленные выражения: «В афедрон не блудил ли?», «В афедрон был ли до греха?» – рассчитывая провести первую в своей жизни исповедь в соответствии с последними достижениями теологической мысли.
С вечера отец Логгин лёг с женой своею Олегией в разные постели, дабы уберечься от грешного соития накануне первой службы. Помолился истово, дабы во сне не жертвовать дьяволу – если вздумает тот искушать, – семя без потребы грешным истицанием на порты. Утром омыл межножный срам. Телом бысть чист отец Логгин, и на душе бысть ликование от предстоящей многотрудной работы на тотемской ниве, и певши в ней звонко едемские птицы, и цвели медвяные цветы!..»
Цитата длинная, но полезная – дабы желающие ознакомиться с новым букерошедевром ясно представляли, что их ждёт. Ничего принципиально отличного от вышеприведённого отрывка там не отыщется. Зато призрак старика Ромуальдыча будет возникать на каждой странице, вызывая приступы надежды, что автор всё-таки шутит. С Ильфом и Петровым состязается… Правда, советским сатирикам хватило нескольких фраз. А Елене Колядиной понадобилось более пятнадцати авторских листов, так что тут, похоже, всё серьёзно, даже при том, что «Цветочный крест» в девичестве звался «Весёлой галиматьёй». И именно под этим названием выдвигался на «Большую книгу»…
…Вот бывает же так… пишешь-то о кандидате на литературную премию и думаешь: а ведь получит, спаси и сохрани… Так и вышло, как предчувствовалось. Дали «Русского Букера» «Цветочному кресту», сочинённому, если верить автору на слово, на кухне по ночам, когда плотские помыслы вовсю одолевают.
Понятно, что литературные премии не отгорожены от коммерческой литературы высоченной стеной. Но даже трудно припомнить сразу, когда бы значимая литературная награда доставалась столь гладко сконструированному роману. «Цветочный крест» филологичен, как анекдоты об учёных дамах, учивших каменщиков и сантехников правильно оперировать обсценной лексикой. Скандален ровно настолько, чтобы литературная общественность пошумела, обеспечив бесплатный и дополнительный пиар, но не возникло особых проблем на тему оскорбления чувств верующих. Трудно поверить, что скандальность сия случайна и всё произошло чисто по вдохновению. При наличии опыта работы в глянцевых журналах и написания серийных романов таких случайностей не бывает.
А ещё этот роман продуманно кинематографичен. Сюжет и образы так расписаны под экранизацию, что сценаристам-сюжетчикам-диалогистам просто делать будет нечего. Бери готовенькое да воплощай на экране полнометражный блокбастер из жизни допетровской Руси, историю огненной страсти на фоне закопчённых солеварен в древней Тотьме. Или сериал для вроде бы благонравных домохозяек. С площадными шутками и прибаутками, сочным гоготом, гипертрофированными охами-ахами:
«– Да почто же у меня, добронравной жены, от межножия всяким клевером должно зловонить? – вопросила Мария, не упуская случая упомянуть о своём благонравии. – Али у меня там сеновал?..
– Чего ты ко мне пристала? – отмахивался Путила. – Говорят, иным мужикам нравится эдакий розовый букет.
– Когда крапивой из-под подола несёт? – бушевала Мария. – Али грибами сыроежками?»
И, конечно, с постельными сценами и слезовыжимательным трагизмом, дозированным ровно настолько, чтобы не отпугнуть читателя излишней психологической глубиной.
Собственно, глубины в романе нет вообще, сколько бы там ни повторялись слова «Бог», «вера» или «душа». Абсолютно плоское во всех смыслах получается изображение, и постоянные описания телесных выпуклостей тут тоже не помогают.
А ведь сам по себе сюжет – добрая, но простодушная до глупости девушка красотой своей смутила неопытного священника, и тот, разозлённый искушением, затравил бедняжку насмерть – мог бы послужить основой произведения по-настоящему драматичного и сильного. И вовсе не обязательно антицерковного, скорее наоборот. Но получился в итоге откровенный лубок, хоть и написанный бойким пером.
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 5,0 Проголосовало: 2 чел. 12345
Комментарии: 08.12.2010 19:37:53 – Алексей Викторович Зырянов пишет:
Ох, и замечательный же у вас юмор, уважаемая Ольга
Не каждая критически настроенная женщина решается на усмешку, да даже лёгкую ухмылку при рецензировании, а Вы – смогли. И не в первый раз, как я погляжу. Интересно критикуете, надо это отметить.
Матрёна захватила кусок пирога с морковью, оттягивая кульминацию кровавой драмы
Литература
Матрёна захватила кусок пирога с морковью, оттягивая кульминацию кровавой драмы
ПРОНАГРАЖДАВШИЕСЯ
Лев ПИРОГОВ
Помните, в картине «Богач, бедняк» папаша Тараторкина, криптонацист Джордах (он булочник), перед тем, как покончить с собой, насовал в тесто яду и говорит: «Это мой прощальный привет миру»?
Очень похоже показали миру кузькину мать дд. и гг. из букеровского жюри. Причём второй год подряд.
Ренессанс, однако.
А несколько лет назад говорили: «премия сдулась».
Вот уже неделю литературная общественность неистовствует по поводу награждения премией «Русский Букер» романа Елены Колядиной «Цветочный крест».
При том что награждать-то было всё равно некого (Олег Зайончковский попал в финал с не лучшей своей книгой, это раз), а теперь премию будут яростно и хрипло (и совершенно бесплатно, это два) пиарить ещё не меньше недели. Ждём аналитических материалов про «политический фактор» – например, про «дискредитацию РПЦ». Связана ли проблема Букера с претензиями Нанороссии на проведение чемпионата мира по ножному футболу? Волнуюсь.
Мне всё-таки ближе гипотеза отравленных булочек.
Смотрите: во-первых, истекает пятилетний контракт премии «Русский Букер» с генеральным спонсором. Будет ли он продолжен (или заключён новый) – ещё вопрос.
Во-вторых, председатель жюри Руслан Киреев заведует чем-то прозаическим в «Новом мире», а литературная общественность уже успела этот журнал оплакать: здание в центре Москвы, где располагается редакция, выставлено на торги; сохранит ли новый собственник за новомировцами их площади – тоже ещё вопрос. Не вопрос лишь, что в Южном Бутове или Северном Медведкове издавать литературный журнал с традициями нельзя. Не та субаренда.
Либеральный бумеранг возвращается, или за что боролись – на то напоролись. Дело даже не в том, что у всего должен быть собственник, и собственник эффективный, а в том, что, когда год назад на встрече премьер-министра с писателями главным редактором «Литературной газеты» был поднят вопрос о господдержке литературных изданий (в первую очередь – именно журналов), господа из «Нового мира» скривились: не нужно нам государевой заботы, свобода дороже. Теперь собирают подписи под коллективным письмом – президенту, премьеру, мэру и всем-всем-всем: вмешайтесь ради Адама Смита! Накормите, напоите и оставьте в покое!..
Вмешались, сняли здание с торгов. Ф-фух.
И Букеру, глядишь, назначат нового спонсора. В крайнем случае снимут с довольствия сотни три-четыре детских домов и больниц. Или от какой-нибудь не очень инновационной программы откажутся, типа того же гражданского авиастроения, ну её.
Значит, не гипотеза отравленных булочек?..
Ну тогда гипотеза лошадиной задницы, извините.
Это телевизионный начальник Владимир Познер, помнится, говорил: «Дайте мне лошадиную задницу, я сделаю её президентом». (Архимед, тот просил точку опоры, а у Познера точка уже была.)
В самом деле, чем таким текст Колядиной в премиальные не годится? Ну полагает автор, что одна восьмая меньше одной десятой, ну едят там у неё люди картошку в XVII веке, так ведь это ЛИТЕРАТУРА, а не учебник арифметики либо истории. Всё то же самое (в гораздо бо’льших количествах) было в книжке Маканина «Асан» – и ничего, дали «Большую книгу». Тот же Андрей Немзер, негодующий ныне по поводу «одной восьмой», тогда задыхался от нежности: «Не Большая, а Очень Большая!»…
Ну похабный у Колядиной текст, да. А «Испуг» того же Маканина – не похабный? А Сорокин – не главный (после Пелевина и Маканина, конечно) русский живой классик?
Не понимаю.
Что, «работа с языком» не та? А вот критику Виктору Топорову нравится с языком. И ещё многим понравится, уверяю. Лошадь-то уже приняла присягу…
Кстати.
Есть ещё конспирологическая гипотеза (она же – концепция «малых дел»).
Якобы тот же Топоров говорил где-то, что съест свою кепку, если «Цветочный крест» получит Букера. Виктора Леонидовича не любят многие: две недели позора – ничто по сравнению с удовольствием вспоминать до конца жизни, как он ест кепку. Пожалуй, так на самом деле и было.
В общем, пирог захвачен, кровавой кульминации пока что не состоялось.
Многие обозреватели написали, что нынешний Букер есть выражение того, что страна безвозвратно катится в пропасть. Не согласен.
Не сегодня и не вчера она туда покатилась, не сегодня и не вчера гг. литработники принялись этому соответствовать. Но никогда не поздно остановиться. Даже за секунду, за полсекунды до смерти Бог может спасти самого безнадёжного грешника. Об этом, например, роман Валерия Былинского «Адаптация», который будущей весной выйдет книгой. (Без намёка пишу. Катитесь вы с вашими премиями куда хотите. Просто надо же не только от обмана предостерегать, но и хорошее что-нибудь советовать.)
P.S. В заголовке использована цитата из романа-лауреата.
Общая оценка: Оценить: 5,0 Проголосовало: 1 чел. 12345
Комментарии: 08.12.2010 21:49:05 – Алексей Викторович Зырянов пишет:
Всё, что остаётся – поставить «пять». Жаль, что нельзя с «плюсом».
Предсказания будетлянина
Литература
Предсказания будетлянина
НАСТОЯЩЕЕ ПРОШЛОЕ
В Институте мировой литературы им. А.М. Горького РАН состоялась международная научная конференция «Велимир Хлебников в новом тысячелетии», посвящённая 125-летию со дня рождения русского поэта и мыслителя. Было представлено более 40 докладов известных исследователей его творчества и молодых, начинающих свой путь хлебниковедов из США, Голландии, Италии, Германии, Австралии, Украины, многих городов России. Обсуждались вопросы текстологии произведений Хлебникова, его биографии, связей с научной мыслью, культурой Серебряного века, с творческими экспериментами авангарда. Заместитель директора ИМЛИ А.И. Чагин и председатель оргкомитета Н.В. Корниенко, открывавшие заседание, говорили о значении наследия Хлебникова для академической науки.
Евгений Рейн говорил о вкладе Хлебникова в поэзию, назвав его вторым после Пушкина реформатором русского стиха. В приветствии участникам конференции академик Вяч. Вс. Иванов отметил: «Я и сейчас, как во время занятий в архиве Хлебникова в РГАЛИ – когда я нашёл у Хлебникова предсказание взрыва атомной бомбы и намёк на понимание солнечной энергии как происходящей от термоядерного взрыва! – думаю, что Хлебникова – автора «Досок судьбы» и других «стихов из чисел» (его собственное выражение), посвящённых истории, ещё откроют в будущем. Наступивший экономический кризис заставил вспомнить о предсказаниях, содержавшихся в математических уравнениях истории, выведенных вскоре после смерти Хлебникова Н.С. Кондратьевым. Но повторяемость событий, которые касаются совсем не только экономики, явно подтверждает основные наблюдения Хлебникова. Кажется вероятным, что его мысли найдут продолжение не только в литературе, но и в науке».
Как один из старейших хлебниковедов, Вяч. Вс. Иванов признался, что ранним знакомством с литературным и научным творчеством Хлебникова он обязан отцу – замечательному и ещё недооткрытому русскому писателю Всеволоду Иванов. На рубеже 1920-х и 1930-х годов Иванов писал о том, что ему больше всего близка проза Хлебникова. «Я хорошо помню день 70 лет назад. Мы сидим вдвоём с отцом за столом в нашей квартире в писательском доме в Лаврушинском переулке. Только что вышел том неизданного Хлебникова. Отец получил его и жадно набросился на неизвестные для него тексты. Он обращается ко мне со словами: Такие строки у него самые лучшие – и цитирует из стихотворения «Где, как волосы девицыны, Плещут реки»… Отец получил от Кручёных, непрерывно занимавшегося Хлебниковым и его наследием, многие рукописи Хлебникова. По дороге в эвакуацию в начале войны мне при пересадках, в то время бурных и опасных, поручили беречь сокровище – свёрток, где были завёрнуты наибольшие отцовские ценности – от руки написанные (и тогда ещё даже не перепечатывавшиеся на машинке) тексты двух неизданных романов отца «Кремль» и «У» (они были впервые изданы после его смерти) и хлебниковские тетради и листы с вычислениями».
Заключительное заседание конференции прошло в Литературном институте им. А.М. Горького при участии ректора Б.Н. Тарасова, проректора М.Ю. Стояновского, завкафедрой В.П. Смирнова. Студенты с интересом слушали о 28 переводах «Кузнечика», о загадках этой миниатюры и других созданий Хлебникова. С рассказом о судьбе семейного архива выступила художница Вера Хлебникова-Митурич. Научный форум завершился в Государственном музее В.В. Маяковского, где для его участников была устроена выставка уникальных рукописей и первоизданий Хлебникова и прошёл концерт. Конференция стала частью обширного Хлебниковского фестиваля.
Вера ТЕРЁХИНА
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 5,0 Проголосовало: 2 чел. 12345
Комментарии:
Есть созвучия в судьбах поэтов…
Литература
Есть созвучия в судьбах поэтов…
А.А. ФЕТ – 190
В 1876 году Афанасий Афанасьевич Фет стал владельцем богатого имения Воробьёвка в Щигровском уезде Курской губернии в 10 км от Коренной пустыни на крутом берегу реки Тускарь. И не без удовольствия отметил: «Побывавши в парке, в лесу и осмотревши усадьбу, я остался весьма доволен покупкою». Воробьёвка была излюбленным местом пребывания поэта до самой его кончины (1892 год), где ему творилось особенно хорошо. У Фета здесь бывали Л.Н. Толстой, В.С. Соловьёв, П.И. Чайковский и многие другие выдающиеся деятели отечественной культуры.
Интересно, как бы поэт отреагировал на нынешнее состояние своего имения, которое в настоящее время находится в плачевном состоянии? Усадебные постройки утратили прежний облик, некоторые полуразрушены. Здание усадьбы сохранилось только благодаря тому, что в нём с 1966 года располагалась сельская школа. Парк с дивными в прошлом буковыми аллеями, замечательным прудом с дубовым дном заросли окончательно.
Да, в селе ежегодно проходит традиционный музыкально-литературный праздник «Фетовские чтения». А в этом году принято определяющее решение относительно реконструкции музея-усадьбы. Если верить руководству Управления культуры области – через три года здесь будет всё приведено в порядок. Пока же Музей А. Фета переехал в Курский краеведческий музей.
Буквально на днях мы отмечали 130-летнюю годовщину другого выдающегося русского поэта, Александра Блока. Отношение к его памяти тоже вызывает вопросы. Да, полтора года назад в Солнечногорском районе Московской области установлен памятник Александру Блоку и Любови Менделеевой. Рядом с церковью Михаила Архангела, что в селе Тараканове. Здесь в 1903 году Блок венчался с Любовью Менделеевой. Храм ныне находится в руинах.
С днём рождения, поэты!
Александр ВАСИЛЬЕВ
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
