Текст книги "Ларец Душ"

Автор книги: Линн Флевелинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 33 страниц)

От усилий удержаться пот застилал глаза Алека и разъедал ладони.

В конце концов эти двое снова зашли внутрь и заперли калитку цепью. Руки Алек дрожали от напряжения, но он всё ж сумел подтянуться и вскарабкаться на край стены.

Собак по-прежнему не было видно, так что он осторожно сполз вниз по стене и спрыгнул в душистую цветочную клумбу. Отсюда он без труда вскарабкался по деревянному водостоку на балкон. Первое освещенное окно принадлежало гостиной, где были дамы. Створки его были распахнуты настежь, чтобы впустить ночной ветерок, так что он мог отлично слышать, как дамы смеются и болтают за своей игрой. Их было пятеро, считая Леди Маллию. Должно быть, она направлялась как раз сюда. Других он не знал, но, судя по всему, главной тут была дама с волосами цвета белого серебра, которая, как увидел из своего темного укрытия Алек, отправила слугу за новой порцией вина.

– Как же тяжко, в самом деле, – говорила Маллия. – Мне так и не сделали его в этом году.

– Жемчуг нынче единственная надёжная драгоценность, – отвечала хозяйка, тронув длинную тяжёлую нитку жемчуга, которую носила сама.

– Только потому, что никто не догадался, каким образом сделать из него оружие, Маркиза! – воскликнула ещё одна дама.

– Ну, хотя бы шёлк ещё можно достать, – сказала Маллия. – Однако что мы станем делать зимою? Шерстяной путь-то по-прежнему перекрыт?

– Я уже два года без нового плаща, правда, Матушка? – сказала темноволосая девица, самая юная из их компании, обращаясь к хозяйке. Похоже у Кирин имелась дочь.

– На твоём месте я бы больше волновалась из-за нехватке достойных молодых людей, – заметила пятая дама. – Давайте верить, что королева не допустит того, чтобы их всех поубивали. В городе нынче и глаз положить не на кого – одни старики, калеки да пустышки.

Алек дождался. Пока их взгляды будут обращены в другую сторону от окна, и незаметно прошмыгнул мимо. В двух следующих комнатах было слишком темно, чтобы что-нибудь разглядеть, однако библиотека по-прежнему была полна света. Там вместе с другими тремя мужчинами сидел Рельтеус. Они пили вино и курили длинные глиняные трубки. Старший из них – скорее всего то и был маркиз – поднялся и, как увидел Алек, убрал в расписной шкаф какой-то свиток, затем запер его и положил ключ в карман.

– Вспомните-ка, Кирин, сумасшествие – это у них семейное, – говорил Рельтеус.

– Не думаю, что королева безумна, – ответил рыжеволосый господин средних лет, поворачиваясь лицом к окну, за которым притаился Алек.

– Слабоумие не нуждается в каком-либо обосновании, – сказал четвертый – маленький человечек с копной светлых волос. Это его Алек видел с Маллией. – Её честь – на стороне королевы, всё просто и ясно. Её не удовлетворит ничто, кроме полной и окончательной победы.

– А такое вообще возможно? – усомнился Рельтеус. – Эти войны с Пленимаром, разве они когда-нибудь заканчивались раз и навсегда? Неважно, кто оказался победителем в очередной раз, проходит десяток-другой лет и всё начинается снова.

– Уверен, что единственным камнем преткновения на пути к перемирию является то, что в итоге Скала получит священный Курос, – сказал розовощёкий. – Пленимар, естественно, против.

Белокурый господин пыхнул трубкой.

– Какой-то мизерный, никчёмный островок, Стенмир. Да пусть уже она отдаст им его! В конце концов, именно оттуда в Пленимар явились их верховные жрецы.

– Это колыбель Трёх Земель, Толин, – напомнил Стенмир. – По закону и Скала, и Майсена, и Пленимар могут в равной степени претендовать на него.

– Крохотный и никчёмный, – упрямо проворчал Толин, не выпуская изо рта трубки.

– И к тому же, по условиям перемирия дело не только в этом. Впрочем, как бы ни было, это нас разоряет, – Кирин отставил в сторону свой бокал и встал, чтобы выбить трубку об один из каминных крюков, украшенных дельфинчиками. – Вот почему необходимо положить этому конец. Это порождает опасные волнения. Сеет ростки недовольства.

– Полагаю, от Даноса так ничего и не слышно? – спросил Стенмир Рельтеуса.

Опять это имечко!

Князь достал из кармана камзола сложенное вчетверо письмо и протянул ему.

Остальные подошли, чтобы тоже прочитать его, стоя у него за спиною.

– Сакор благоволит к Коммандеру Клиа, не так ли? – нахмурившись, произнёс Толин.

– Похоже на то, как всегда, – вздохнул Кирин. – Было бы к лучшему, если бы обстоятельства складывались в нашу пользу, но ей, похоже, как-то по особенному везет. Однако полагаю, господа, пора возвращаться к нашим дамам.

Остальные тоже вытряхнули остатки табака из своих трубок и отправились вслед за ним, предоставив Алеку слушать женский смех и испытывать чувство смутной тревоги. Что же получается? Этот Данос на самом деле – их шпион, а Рельтеус и все эти господа против Клиа? И, соответственно, против самой королевы?

Алек уже собрался было убраться, откуда пришёл, как вдруг услыхал, что маркиза приглашает своих гостей выйти на балкон подышать ночным свежим воздухом. Комната отделяла его от водостока, прыгать же с балкона было слишком высоко, не рискуя сломать себе ногу. Так что он выбрал иной вариант – юркнул в окошко библиотеки и вжался в стенку с той стороны. Он слышал, как дамы прогуливаются туда-сюда по балкону, обсуждая последнюю пьесу в Тирари. Маллия что-то проговорила, но что именно, Алек не уловил.

– Я спрошу у него, – ответила дочка маркизы, и Алек услышал, как она направилась к нему.

Спрятаться было негде, кроме как за одним из длинных гобеленов. Это при любом раскладе было самое ужасное из всех укрытий, тем более – в ярко освещенной комнате, где девица могла заметить легчайшее колыхание ткани, или драные нищенские башмаки Алека, торчавшие снизу из-под края гобелена. Высунуться чтобы поглядеть, что происходит, он конечно же не рискнул, однако отлично слышал, как девушка двигается по комнате.

– Папы здесь нет, – крикнула она наконец кому-то снаружи. – Пойду, найду его.

Алек услышал как открывается и закрывается внутренняя дверь.

Обождав пару мгновений, он осторожно выполз из своего укрытия. Остальные дамы по-прежнему оставались на балконе, так что выйти отсюда он не мог. Он вновь притаился возле стены и настроился на долгое ожидание. Хотелось взглянуть на тот запертый шкафчик.

Здесь, за гобеленом было душно и пыльно. И едва Леди Маллиа завела речь о какой-то другой пьесе, стоя прямо возле окна, у него засвербило в носу. Он схватился за нос и зажал его пальцами, в надежде, что чих как-нибудь сам собой пройдёт, но получилось только хуже. С зажатым носом он прикрыл ладонью рот и несколько раз сдавленно чихнул, едва не лишившись перепонок.

Женщины продолжали свою беседу. Он до боли в спине вжался в стену, чувствуя, как от напряжения начало сводить мышцы руки. Хуже того, он снова почувствовал, что вот-вот чихнёт. Пока же он стоял там, от всей души желая, чтобы все они катились к Вратам Билайри, дверь снова отворилась и он услыхал, что в комнате кто-то появился. Постепенно вдруг стало темнеть, и он смог выдохнуть, наконец, с немалым облегчением. Должно быть, то был слуга, погасивший свечи. Минутой позже дверь снова закрылась. И более того, все дамы наконец-то удалились в дом.

Потихоньку выбираясь из-под гоблена, он зацепился обо что-то рубашкой на своём плече. Вынув светящийся камешек, он обнаружил в стене, примерно на уровне его глаз, небольшую дверцу, с малюсенькой ручкой и медной пластиной замка. Пластинка на вид казалась цельной, однако когда он ощупал её кончиками своих чувствительных пальцев, то нашёл два мизерных отверстия, залепленные воском, расположенные по обе стороны от скважины. Подобное обычно означало, что имеется скрытая отравленная игла или пружинка, подстерегающая незадачливого воришку, стоит тому сунуться к замку. Отшагнув в сторонку, он поддел замок небольшой отмычкой и услышал, как сработал секретный механизм. Из капкана выскочили два тонких стальных шипа, дюймов в пять длиной – вполне достаточно, чтобы пронзить руку неосторожному взломщику. Кончики их, до кучи, были покрыты каким-то тёмным ядом. С осторожностью, чтобы не задеть их, Алек быстро вскрыл дверцу.

Внутри находилась металлическая коробочка, похожая на ящик для военных донесений. Зажав зубами светящийся камень, он присел на корточки и поскорее её открыл. В ней оказалось три небольших свитка. Первый содержал список имен, в том числе Клиа, Леди Килит, Серегила, Герцога Ланеуса, Герцогини Нериан, их приятеля Мальтуса и его самого, Лорда Алека из Айвиуэлла. Прочтя же последнее имя списка, Алек почувствовал, как сердце его перевернулось: Принц Коратан. И рядом – вопросительный знак. И ни единой подписи, объяснявшей, что означает данный список. Два других свитка были обычными провозными грамотами. И среди товаров, на которые они были выданы, значились золото и драгоценные камни из Ауреннена. Но ведь нынче всё золото шло исключительно на военные нужды, превращая любые личные запасы в контрабанду. Алек засомневался, уж не занимается ли дядюшка Серегила, Акайен, контрабандой снова?

В комнате не было ничего, чем было бы можно записать, так что Алеку пришлось просто вернуть документы на место и запереть их обратно. Как только защёлкнулся замок, иголки убрались внутрь, однако их восковые заглушки были нарушены. Запарившийся и весь в пыли, Алек выбрался из-под гобелена и отщипнул немного ещё тёплого воска от ближайшей свечки, а затем залепил им отверстия, как было. После того он протер пластинку рукавом, так что теперь стало совсем незаметно, чтобы кто-либо к ней прикасался.

В шкафчике на другом конце комнаты была точно такая же ловушка. Помимо свитка там хранилось ещё несколько кожаных футляров, в которых были различные драгоценные безделушки и документы на владение домом, не представлявшие особого интереса. Свиток, который, как он видел, положил сюда Кирин, был всего навсего любовными стихами. Он быстренько пробежал их глазами и отправил обратно.

Вернув на место и остальные вещички, он запер шкафчик и восстановил восковые заглушки, точно так же как поступил с предыдущим тайником, затем направился к двери, ведущей внутрь дома и приложился к ней ухом. Где-то неподалёку всё ещё велись разговоры и ходили люди. Выйдя на балкон, он быстро осмотрел сад, нет ли там стражников или гостей. Сейчас там было пусто.

В гостиной маркизы теперь было темно, однако в соседнем окошке горел свет. Двигаясь очень тихо, он заглянул в его открытые створки и понял, что это спальный альков, по счастью, в данный момент пустой. Он прошмыгнул мимо и только сунулся к водостоку, как появился стражник со своим светильником и стал обходить сад, а затем убрался обратно в дом.

Алек съехал вниз по водостоку и, держась в тени, ринулся к большим воротам.

Замок, которым запиралась цепь, был велик для любой из прихваченных им с собой отмычек, однако по деревянным перемычкам калитки было можно легко взобраться наверх, что он поскорее и сделал, отправившись, наконец, обратно в Олень и Выдру.

Он уже почти взбежал до самого верха потайной лестницы, как дверь отворилась и он увидел Серегила, стоявшего на пороге с лампой в руке.

– Проклятие Билайри, Алек, где тебя носит? – недовольно спросил он и посторонился, впуская юношу в комнату. – Я уже ходил к дому Рельтеуса, но тебя там не было и в помине. Я уже начал думать, что тебя схватили.

– Прости, – Алек быстро чмокнул его, затем сдёрнул свою головную повязку и вытряхнул из косы ночные инструменты. – Мне посчастливилось тащиться за ним до дома Маркиза Кирина.

– Кирина? Это же секретарь Коратана…, – Серегил замолчал, затем страдальчески посмотрел на Алека: – Был в канализации?

– Я оставил обувь снаружи. Не думаю, что я пробыл там достаточно долго, чтобы успеть провонять.

Серегил прошёл за ним в спальню и присел на кровать, пока Алек мылся из тазика с головы до ног едва тёплой водой и попутно рассказывал ему о событиях этой ночи, как бы между прочим сообщив и о том, что его едва не схватили жандармы.

Серегил вроде бы пропустил это мимо ушей, но Алеку было ясно, как божий день, что его возлюбленный переживает гораздо сильнее, чем желает показать.

– Судя по всему, они таят зло и на Клиа, и на Форию, – сказал, нахмурившись, Серегил.

Он насторожился ещё более, стоило Алеку упомянуть имя предполагаемого шпиона – Даноса – а также содержимое ящичка из тайника за гобеленом и резного шкафчика. Серегил заставил его написать все имена из того списка, что он запомнил.

Алек постучал по подбородку кончиком гусиного пера, вызывая в памяти листок со списком, затем принялся записывать:

Принцесса Клиа

Герцог Мальтус

Герцогиня Нериан

Маркиз Ареус

Лорд Теро

Лорд Серегил Ауренфейе

Лорд Алек из Айвиуэлла

Маркиза Ирин

Принц Коратан?

– Хорошо, – сказал Серегил. – Ну а что свиток?

– Там были всего лишь любовные стишки.

– Тебе не показалось странным, что Кирин вдруг посреди разговора стал показывать всем любовные стишки?

– Эммм… тогда-нет.

Серегил вздохнул и прошёлся ладонью по волосам.

– Это, быть может, как раз самое важное изо всего. Если бы ты только догадался поднести свиток к лампе.

Алек хлопнул себя по лбу:

– Чёрт возьми, мне даже не пришло это в голову!

Некоторые из тайных писем писались при помощи иглы: буквы накалывались прямо поверх послания, обычно самого невинного содержания. Всё, что было надо сделать, это расположить листок против огня и срисовать их, а затем прочесть сообщение.

Серегил издал неопределенный звук и снова обратился к списку.

– Коратан. Наш приятель, Принц Мальтус, один из королевских казначеев. Маркиз Ареус, Герцогиня Нериан. Теро. Мы. И что же между всеми нами общего?

– За исключением Теро и нас, тут одни высокопоставленные особы, – Алек сведя брови, уставился на список. – И по крайней мере часть из них – друзья Клиа.

– Замечательно! Но ты упускаешь одну важную поправку. За исключением Теро и нас все занимают высокие должности при дворе. Неплохое начало ночной работёнки.

– Возвращаемся обратно? – Алек достал чистые штаны.

– Да, но сначала пусть все в доме угомонятся, – Серегил улыбнулся и откинул его штаны подальше. – Однако, пока суть да дело, полагаю, кое-кто заслужил награду.

Алек позволил Серегилу утянуть себя в постель.

– Так от меня уже не воняет?

Серегил нюхнул его в шею, затем подмышкой, отчего дрожь возбуждения прокатилась вниз по всему телу Алека, затем проурчал, прямо в его обнажённый сосок:

– Не самый плохой аромат.

Алек задохнулся от ощущений.

Руета попыталась пристроить между ними свой зад, однако Серегил легонько оттолкнул её локтем и снова вжал Алека в постель, стянул завязку с его растрёпанной косички и распустил длинные волосы Алека по его плечу. От легчайших прикосновений к коже головы кончиков его пальцев Алек задрожал, однако всё же не утратил рассудка, задав вопрос:

– Теро расскажем об этом?

Рука Серегила мягко скользнула на плоский живот Алека, описав по нему неспешный полукруг.

– В такое-то время? Как это не слишком культурно. К тому же, наведавшись туда ещё раз, мы сможем рассказать ему гораздо больше.

Алек тихонько застонал и выгнул спину, сдаваясь… почти.

– По крайней мере, теперь мы знаем, что всё это как-то … как-то… связано между собой. Теро…

Серегил наклонился к нему очень близко, так, что дыхание его щекотало ухо Алека, и прошептал:

– Мы увидимся с ним. Завтра, тали.

И даже сквозь дурман собственного возбуждения, Алек вдруг с удивлением ощутил, как его буквально пронзило ощущение того, что он нужен, что о нём беспокоятся, и всё это означало те самые незримые узы их талимениос. Только сейчас до него вдруг дошло, что это был первый раз, когда он самостоятельно вышел на дело, с тех самых пор, как они возвратились в город.

Он перехватил блуждающую по его телу руку Серегила:

– Ты же знаешь, что я могу позаботиться о себе?

Серегил глянул на него очень серьёзно:

– Ты бы стал волноваться за меня, если бы я вдруг пропал на долгие часы, отправившись на дело?

– Да ты всё время так поступал! И сейчас тоже.

– И ты ведь беспокоишься?

Алек сел, свесив ноги с кровати.

– А ты делаешь то, что тебе нужно, и спокойно возвращаешься домой.

Серегил какое-то время молчал, потом Алек почувствовал, как качнулся матрас за его спиной – это Серегил плюхнулся позади него на коленки и обхватил его за плечи.

– Знаю. Я не ставлю под вопрос твои навыки и способности, Алек. Клянусь тебе, это правда, и ты отлично знаешь, что я не лгу. Но вспомни что случилось с тобой в Пленимаре.

Он сжал его крепче:

– Мне кажется, я всё ещё пытаюсь как-то справиться с этим. И если только ты…

Алек накрыл ладонями его руки.

– Так мы что, собрались покончить с нашим ночным ремеслом?

Серегил тихонечко засмеялся.

– Нет. Просто…. Дай мне немного времени.

– Постараюсь. Просто иногда мне кажется, что я верю в твои силы гораздо больше, чем ты веришь в мои. Даже спустя столько времени.

– Ой, Алек! Да я отлично знаю, что ты можешь постоять за себя. Правда, правда! Ну же…, – Серегил мягко запрокинул голову Алека и поцеловал его.

– Так займемся любовью или будем драться? Лично мне драться не хочется.

Губы Алека изогнулись в лукавой полуулыбке.

Он повернулся к Серегилу и тоже поцеловал его в ответ:

– Значит, выбора нет.

Их любовные ласки этой ночью были неистовы и неукротимы. Они рвались навстречу друг другу, переворачивались, меняясь местами и каждый отдавал другому себя без остатка, ровно столько же получая взамен, результатом чего были исцарапанные бока и спины и следы зубов. Потом, когда всё завершилось, оба упали в изнеможении, отпустив друг друга, мокрые от пота и усталые.

Редкий ночной ветерок задувал в их открытое окошко. Серегил, озябнув, перевернулся и пристроился головой на гладкой груди Алека. Тот лениво потеребил его волосы, отчего ему всегда было как-то по особенному уютно.

Серегил коснулся губами участка тёплой кожи прямо над сердцем своего возлюбленного, ощутив её солоноватый вкус и уверенное биение прямо под своими губами.

Если ты умрёшь, я тоже не стану ждать.

Узы талимениос делали некоторые их эмоции и мысли более ясными друг для друга, чем это было для остальных, а быть может, Алек просто слишком хорошо его знал.

Потянув Серегила за прядку волос, он прошептал:

– Я дождусь тебя у ворот Билайри. Так что хватит переживать. Я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю, тали.

Они выждали, пока перевалит хорошо за полночь, затем, одевшись в тёмное, снова забрались в дом Кирина. Идя тем же путём, каким следовал прежде Алек, они без труда добрались до окна библиотеки. При помощи тонкого клинышка из лимонного дерева Серегил открыл внутреннюю его защёлку. Алек снова собрал все найденные им ранее документы, и они разложили их на ковре, а затем поднесли их по одному к свету камня, откладывая один за другим, пока не пришёл черед свитка. Алек развернул его и протянул Серегилу, у которого был камень. Светящиеся точки, словно созвездия, проступили на пергаменте.

– О чём там говорится? – прошептал Алек.

Серегил какое-то время приглядывался к буковкам, а потом его брови изумлённо взлетели вверх.

– Это на Ауренфейе.

Он тщательно изучил страницу, что-то бормоча себе под нос.

– «С отливом по чёрной луне. Двадцать пять. Ещё?»

– Что значит «ещё»?

– Кто бы знал. Но вот «черная луна»… вероятно, это луна предателя… а отлив, как мне кажется, это означает контрабанда.

Алек взволнованно закивал:

– Да, а ещё те грамоты!

– Выглядит так, словно наш Маркиз запасается добром. Вопрос – зачем?

– Быть может это как-то связано с этим списком имён?

– Весьма вероятно.

Приведя комнату в прежний вид, они вернулись обратно тем же путём, каким пришли, и направились в гостиницу.

Рано поутру они явились с новостями к Теро, который как раз завтракал вместе с кучкой других магов.

Один из рабочих столов был отведен под трапезу, состоявшую из булочек со смородиной, ветчины, груш, вареных яиц, белого сыра, ягодного суфле – которым так славился Дом Орески. Ещё был чайник с крепким чаем.

Завтраки у Нисандера славились на всю округу, и Теро, ко всеобщему удивлению, не стал нарушать традиций.

Прочие маги тепло поприветствовали их, уверенные, как и полагалось, что Алек и Серегил только-только вернулись из своих странствий.

– А это вы, как раз вовремя, чтобы снова поживиться дармовщинкой, – довольно сухо заметил Теро, едва они вошли.

– Что это, с утра уже не в духе? – Серегил сгрёб его в объятья и поцеловал в заросшую бородой щёку, здорово напугав этим мага.

– Только попробуй ещё раз так сделать, враз очутишься на вершине горы Апос! – пригрозил Теро, стряхнув с себя Серегила и расплескав при этом весь свой чай.

– Ну, хоть от этой жары избавимся, – сказал Алек, накладывая себе тарелку.

В присутствии посторонних им не оставалось ничего иного, как вести пустые разговоры и делать вид, что они явились лишь за тем, чтобы позавтракать с Теро. Но стоило лишним уйти, как Алек и Серегил во всех подробностях рассказали обо всех своих ночных находках.

Теро, слушая их, кивая, а потом долго размышлял над всем, что услышал.

– Узнать, связаны ли между собой эти имена и очевидная контрабанда, не представляется возможным. Всё что мы имеем, это то, что вы обнаружили какие-то подозрительные документы в разных местах.

– И тому быть может целый ряд причин, – сказал Серегил.

– Быть может, Кирин просто ждал, пока все уйдут, чтобы потом переложить свиток в тайник под гобеленом, – заметил Алек.

Серегил кивнул:

– Запросто.

– И не забывайте про украденное письмо Элани, – напомнил Алек. – Если у Кирина имеются какие-то свои секреты между ним, этими остальными и Рельтеусом, не исключено, что он знает и про это письмо тоже.

– Секретарь Коратана, и некто, крадущий письма крон-принцессы, – Теро нахмурился. – Это может ударить в самое сердце двора.

– Нужно ещё кое-что сделать, – сказал Серегил. – Полагаю, Лорду Серегилу и Алеку следует пока побыть вне пределов города, а тем временем Кот займётся делами Наблюдателя.

– Но я же смогу найти вас в гостинице, коли будет нужно?

– Конечно. Мы поработаем над этим до алековых именин, а затем как бы снова вернёмся из наших «странствий».

– Держите меня в курсе ваших успехов. Боюсь, вы можете вляпаться в нечто весьма серьёзное.

Серегил кивнул.

– Я тоже этого боюсь. К тому же мне сильно не нравятся наши имена в этом списке.