Текст книги "Ларец Душ"

Автор книги: Линн Флевелинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 33 страниц)

– Да он, похоже, совсем жених!

Она опять покраснела:

– Да, это так.

– Мне просто не терпится познакомиться с ним, как только он возвратится в столицу. Ждать-то осталось каких-нибудь несколько месяцев, м-м?

– Вы говорите так, словно это чуть ли уже не завтра! Вам когда-нибудь приходилось ждать Лорда Серегила?

– Несколько раз, да…

И порой в застенках и в клетках.

– Впрочем, не так долго, как Вам приходится ждать Даноса. Однако, Вы, похоже, считаете, что он стоит этого ожидания, раз не поощряете прочих ухажёров? Должно быть, другие тоже имеются?

– О да. В основном то избранники Мама, с некоторыми я сама познакомилась на балах и в салонах. – Она глянула вверх, скрывая улыбку. – Но ни один мне не нравится так, как Данос.

И Алеку, который отлично осознавал, что делает, эта девчачья её откровенность едва не разбила сердце.

Спустя несколько игр, Серегил извинился и направился к украшенным ромбами дверям, выходившим на террасу. Ссделав вид, что решил взглянуть на промокший от дождя сад, он принялся изучать толпу позади себя, чьё отражение было видно в стеклах. Алека, находившегося на другом конце залы напротив, заставили спеть, а одна из дам принялась ему аккомпанировать. Красавчик-офицер снова беседовал с Элани, а вот бдительного Рельтеуса что-то нигде не было видно.

Дверь в дальнем конце комнаты оставалась слегка приоткрытой. Проследовать к книжным полкам и заглянуть в неё не составляло большого труда. Позади двери был отделанный панелями коридор, а за ещё одной богато отделанной дверью располагались личные покои принцессы. В коридор выходило ещё несколько дверей – то были, наверняка, апартаменты фрейлин принцессы и кабинеты разного назначения.

Серегил услышал приглушённые мужские голоса, в одном из которых сразу опознал Рельтеуса. Он дождался, когда никто не смотрел в его сторону, и проскользнул через дверь в коридор. Голоса доносились из полуоткрытой двери слева. Серегил потихонечку подкрался поближе, пока не смог заглянуть в щелку между рамой и дверью.

Как он и догадался, Рельтеус говорил с писарем средних лет – того Серегил опознал по его зеленой мантии с серебряной отделкой. Насколько видел Серегил, тот вручил Рельтеусу пакет, который герцог быстро спрятал за пазуху своего камзола. Потом были переданы деньги.

Попался! – Серегила просто поразила эта наглость. Похоже, с делами их было покончено, так что Серегил быстренько возвратился в салон. К тому времени, когда появился Рельтеус, он уже миновал почти половину залы, листая книгу с Жизнеописанием Королевы Идрилейн Первой. Краем глаза он увидел, как герцог направился к Элани и завёл с ней какой-то оживленный разговор. Никто, кажется, даже не обратил внимания на краткое отсутствие Серегила. И Рельтеуса. Возможно свободное перемещение гостей было тут обычным делом. Серегил медленно прошествовал обратно к двери, которая всё ещё была приоткрыта, и заглянул внутрь. Другого человека теперь не было и духу. Не зная, кто из слуг мог ещё здесь ошиваться, включая того писаря, забираться в задние покои, чтобы обшарить их, было слишком уж рискованным делом. А выйти обратно, заявив, что разыскивал туалет, было возможно далеко не всегда… особенно здесь. Так что он ещё немного пообщался с другими гостями, потихоньку наблюдая за Рельтеусом, но в поведении Герцога больше не было ничего подозрительного.

Ближе к вечеру, когда Алек и Серегил уже собрались уходить, Рельтеус поймал Серегила за рукав. Сердце Серегила пропустило удар: уж не поймали ли его за шпионажем?

Но Рельтеус всего лишь сказал:

– Как вы с Алеком смотрите на то, чтобы отправиться поиграть в Трёх Драконах?

– Я не был там уже целую вечность, – Серегил уничижительно улыбнулся. – Это заведение нам слегка не по статусу.

– Вы, безусловно, будете моими гостями.

– Тогда мы будем весьма польщены.

– Замечательно. Генерал Сарьен тоже поедет с нами. Вы же разделите со мной мой экипаж?

– Вы чрезвычайно добры.

– Очень хорошо! Если вы немного подождёте, я пойду, попрощаюсь с дамами.

– Ты выглядишь довольным собою, – сказал Алек, пока они в коридоре ждали Рельтеуса и генерала.

– Позже расскажу, – отозвался Серегил, слегка кивнув в сторону лакея, у которого были ушки на макушке. – Кстати, надеюсь, ты не против того, что я принял приглашение Рельтеуса и за тебя?

– Конечно нет. А ты знаешь, что это за Три Дракона?

– Бывал там несколько раз. Если собираешься там играть, нужен мешок денег. Хотя, я согласился не поэтому. – Он понизил голос. – Если немного повезет, я смогу попозже выцарапать ещё одно приглашение для нас к нему в дом.

Ему очень хотелось взглянуть на те письма, что Рельтеус получил от писаря.

Алек предупреждающе поднял палец и процедил:

– Только я не собираюсь опять напиваться!

Серегил усмехнулся, не давая никаких обещаний.

– А у вас с Элани состоялся интересный разговор?

– Да. Она более или менее призналась, что сердце её принадлежит Даносу. По её словам он не только красив, но ещё и поэт, и чудесный стрелок из лука. И ещё он её смешит.

– Хорошие браки строились и на меньшем. А что там с тем сегодняшним привлекательным юным офицером?

– Похоже, мать её довольно высокого о нём мнения, так что старается свести и его, и ещё всяких с принцессой. Мне показалось, там ничего особенного. – Алек покачал головой. – Однако если отца Даноса арестуют, это уничтожит все шансы Даноса, не так ли?

– Полагаю, что да.

Алек бросил печальный взгляд в сторону покоев Принцессы.

– Если она и в самом деле его любит, это разобьёт ей сердце.

– Для королевских особ долг превыше всего, Алек. Как только она заключит респектабельный брак и родит одну-двух малышек, она сможет выбрать себе второго консорта на свой вкус. Ну, или любовника. Даже Даноса.

– Но ведь это совсем не одно и то же, правда?

– Нет, тали, не одно, – сказал Серегил, беря его за руку.

Алек был не намного старше, чем сейчас Элани, когда они с Серегилом полюбили друг друга. А если бы обстоятельства разлучили их?

Он отбросил прочь эти чёрные мысли.

– Но ведь не мы заварили всё это. Это сделал Рельтеус.

Глава 26
Лорд Серегил Оскандаливается

– ГОВОРЯТ, милорд, что шельмовать в бакши невозможно, из чего я делаю вывод, что Вы используете магию, – недовольно сказал Герцог Форис, когда Серегил, стукнув по столу сердоликовой костяшкой, накрыл «стрелку» герцога.

Игорный дом Три Дракона находился в двух шагах от Селезня и был заведением даже ещё более респектабельным, чем тот, привлекая клиентуру, состоявшую из самых высокопоставленных особ высшего света. Сюда был приглашён юный Селин и ещё несколько дворян, с которыми Серегил был едва знаком. Генерал Сарьен также оказался среди гостей, он находился в кучке народа, собравшейся посмотреть на поединок Серегила и Фориса. Репутация Серегила на Улице огней была хорошо известна, равно как и репутация этого юного повесы Фориса – человека, которому был заказан вход сразу в несколько местных борделей, в том числе, кстати, и к Эйруал. Так что Серегил был только рад надрать ему задницу.

– Никакой магии, Ваша Светлость, одно лишь благоволение Иллиора, – лениво произнёс Алек, облокотившийся на спинку стула Серегила.

– Я сам играл с ним предостаточно, чтобы согласиться с этим, Форис, – поддержал Рельтеус. – Он просто чертовских хорош и почти настолько же удачлив.

– Это всё верно, – сказал Серегил, двинув один из своих камешков из сердолика в поле перед ляписовой фишкой Фориса, «затупляя» тому очередное «копьё». Собирая «съеденные» кости, он взглянул на герцога с ледяной усмешкой. – Уверен, что Вы и в мыслях не держали задеть мою честь.

Однако герцог уже был неплохо навеселе, так что завуалированная угроза в голосе Серегила его не остановила. Тем более, что Лорд Серегил, как известно, был скорее готов избегать дуэлей, чем участвовать в них.

– Девять конов кряду? Да у Вас точно где-нибудь наложены чары!

По толпе, окружавшей их, пронёсся ропот: обвинение было серьёзным.

Серегил откинулся на спинку стула и вскинул руки:

– Так обыщите меня, Ваша Светлость. Клянусь Иллиором, ничего такого вы не найдёте.

Он оглянулся на окружившую их толпу со своей обычной чуть дурашливой улыбкой, которую использовал в подобных неловких ситуациях с богатыми господами.

– Кстати, вы все можете тоже делать ставки, но послушайтесь моего совета: чтобы не потерять свои денежки, ставьте на меня!

– Я принимаю пари, – крикнула одна из дам, хватаясь за свою шёлковую сумочку. – Пусть он разденется!

Её клич мгновенно был подхвачен толпой.

Улыбка Фориса стала коварной.

– Да. Я принимаю вызов. Пятьдесят сестерциев золотом на то, что у него имеется некое счастливое место или особая метка. Что скажете, Лорд Серегил? Всё ещё настаиваете на своём предложении?

– Полагаю, у меня нет вариантов, – пожал плечами Серегил.

– Вы же это всё не всерьёз! – хмыкнул Рельтеус, удивленно задрав бровь.

– Тут дело чести, – твёрдо ответил Серегил.

– Но как же мы опознаем это? – поинтересовался Генерал. – Чары могут быть какими угодно. Здесь есть маг?

– Есть! – крикнул кто-то позади толпы.

Старец Ренеус, один из старших магов Орески, был, мягко говоря, не рад тому, что его заставляют принимать участие в столь низменном мероприятии, однако ещё одна чаша вина заставила его согласиться.

– Ну ты даёшь, – пробормотал Алек, когда Серегил протянул ему свой пояс для меча и принялся стаскивать сапоги и носки.

Маг брал вещи по одной и с видимым отвращением тотчас возвращал обратно:

– Здесь нет никакой магии.

– Это лучше, чем дуэль, – прошептал в ответ Серегил, затем взобрался на свой стул, с тем, чтобы каждый мог хорошо его рассмотреть. – Пропали Ваши денежки, Форис.

Он стянул с себя камзол и бросил его на подставленные руки Алека.

Маг забрал его и обшарил карманы.

Серегил снял рубашку и, размахнувшись, бросил её.

– Ну что, убедились? Ничего, – Серегил повернулся к народу, предъявляя на всеобщее обозрение свой голый торс.

Форис усмехнулся:

– Остались ещё места, где можно что-нибудь спрятать. Не останавливайтесь.

– Быть может, он подвесил его к своему члену! – громко предположил какой-то шутник.

– Я хочу это видеть! – поддержала его дама, первой сделавшая ставку. – Ну же, Лорд Серегил! Долой всё!

Что Серегилу сроду не удавалось, так это произвольно краснеть, но он здорово постарался, чтобы как можно комичнее изобразить крайнее смущение.

– Вы же это не всерьёз? Я уже не шучу, Ваша светлость. Былые времена давно остались позади.

– Пари есть пари, милорд, или Вы желаете уладить это дело поединком? – ответил Форис.

– Боюсь, его требования законны, милорд, – поддержал Сарьен с каким-то плотоядным блеском в глазах.

Серегил взял себе на заметку, что надо бы выяснить, какого рода бордели посещает сей господин. Так, на всякий случай.

В столице дуэли были давно под запретом, однако вне городских стен на подобные вещи запросто закрывались глаза, и формально убийство на такой дуэли не считалось преступлением. С тех же пор, как Серегил в последний раз дрался на поединке чести, прошло порядочно времени.

– Ну что ж, ладно, – он развязал шнуровку своих кожаных штанов и изящным жестом стянул их с себя вместе с нижним бельём. Толпа взорвалась смехом и аплодисментами. Кто-то, стоявший рядом с Алеком, хлопнул его по спине. Серегил спустился со стула и встал, усмехаясь, руки в боки, пока исследовали его вещи, затем забрал их обратно и принялся неспешно одеваться обратно, так, словно проделывал это, стоя перед зеркалом в собственном доме, потом тщательно расправил каждую складочку. Вокруг него стоял звон монет: было очевидно, что симпатии публики полностью на его стороне, какова бы ни была причина этому.

– Это было очень смело, юноша! – прежде чем направиться в сторону подносов с вином, Генерал Сарьен похлопал Серегила по плечу.

Усевшись на своё место, Серегил вскинул подбородок и улыбнулся своему сопернику, сидящему напротив:

– Ну, так что, продолжим, Ваша Милость?

Ответом ему был новый взрыв аплодисментов, к досаде герцога.

Пойманный на слове, Форис был вынужден закончить – и благополучно продуть – этот кон. Стиснув зубы, он расплатился по ставкам, смахнул кости в свой роскошный мешочек и удалился со всем достоинством, на какое только был сейчас способен.

Серегил оглядел своих поклонников:

– Следующий?

Женщина, выигравшая пари, заняла место, освобождённое Форисом, и высыпала кости в полированный жёлоб перед собою. Камушки её были из голубого опала, и, подняв один из них, она показала серебряный крестик Иллиора, выгравированный на задней его грани.

– Светозарному придётся делать между нами выбор, Милорд, ведь и я, как известно, тоже у Бессмертного в фаворе. Или для начала желаете осмотреть моё платье на предмет магических чар?

– Весьма соблазнительное предложение, Маркиза, однако не смею ставить под сомнение Вашу честь.

– Вы так галантны, лорд Серегил, однако я разочарована, – сказала та с вызывающей улыбкой. – Ну что ж, у Вас был шанс. Играем?

Пока они раскладывали свои камушки для первого круга, сквозь толпу пробрался юный паж и, подойдя к Алеку, что-то шепнул ему на ухо.

Тот, в свою очередь, наклонился и прошептал Серегилу:

– Кепи на улице.

– Надеюсь, ничего слишком серьёзного? – спросил Рельтеус.

– Посыльный, – ответил ему Серегил. – Алек, будь добр, пойди, разберись с ним, ладно?

– Я дал слово Палмани, что не стану нынче задерживаться допоздна, – сказал Рельтеус после шестого кона. – А уже почти полночь.

– Ох, а я так рассчитывал сыграть с вами ещё парочку кругов, – сказал ему Серегил.

– Так едем ко мне домой, Вы и Алек, как только закончите свои дела. Уверен, что смогу сыграть с вами в бакши кон-другой и у себя дома.

– В таком случае, надеюсь, в Вашем кошельке завалялось немного монет? Позвольте, я только выясню, куда делся Алек, и сразу отправимся к Вам домой.

Алека и Кепи он нашёл на дорожке возле игорного дома, под бдительным оком привратника, которому явно не нравился сей сомнительный для Улицы Огней персонаж.

Серегил быстренько увёл обоих с глаз подальше в темноту, куда не достигал свет уличных фонарей.

– Что случилось? – строго спросил Серегил.

– Атре, – сказал ему Алек. – Он нарвался на клинок.

– Этот актёр, он же ваш приятель, точно? – Кепи выглядел очень довольным собой.

– Как, чёрт подери, ты это узнал?

Кепи лишь подмигнул и усмехнулся.

– Потроха Билайри! Да что стряслось-то? – спросил Серегил.

– Подробностей не знаю, лишь то, что он теперь на Медной Аллее, прямо за Скалпином. Я как только об этом услыхал, сразу сюда, рассказать вам.

– Скалпин? И что он там, интересно, делал?

Этот игорный дом был в далеко не фешенебельном, и в такой час весьма опасном районе старого театра Атре, ходили туда в основном местные. Сейчас было самое время для карманников, проституток, грабителей, готовых освободить «везунчиков» от их выигрышей.

– Он хоть живой? – спросил Алек.

– Был живой, когда мой приятель услыхал обо всём этом. Я побежал к Вам домой, но мне сказали, что Вы тут. Я – прямиком сюда.

– Молодец. Мы разберемся с этим, – Серегил достал из кошелька горсть медяков и вручил их парнишке.

Кепи ещё раз неуклюже поклонился и рванул прочь, петляя между лошадьми и экипажами. Вскоре он совсем исчез из виду, растворившись в вечерней толпе.

– Проклятье! – Серегил запустил пятерню себе в волосы.

Он собирался выяснить, что же писарь дал Рельтеусу, но и актёра в таком положении бросать было нельзя.

– Я позабочусь об Атре, – сказал Алек. – Езжай с Рельтеусом. Извинись там как-нибудь за меня.

– Хорошо. Как только закончишь, приезжай к нему в дом, либо дай мне знать, если не сможешь приехать.

Они в молчании направились к ближайшей конюшне, чтобы забрать лошадь Алека. Слуга вывел им Ветерка. Когда Алек уже собираться усесться верхом, Серегил поймал его за руку и коснулся губами его губ:

– Будь осторожен, тали.

Алек ответил ему многозначительным взглядом:

– Ты знаешь, я так и сделаю. И ты сам тоже.

Он вскочил в седло и направил коня на улицу. Стараясь не слишком зацикливаться на тревоге, сжавшей всё внутри, Серегил вернулся обратно за Рельтеусом.

Алек галопом доскакал до Медного Переулка. Актёр был жив, он стонал, лёжа на кушетке в тускло освещенной каморке в игорном притоне. Одет он был очень просто, что было не характерно для него. Безо всяких украшений – видимо, пытался выглядеть сообразно этому месту. Или же его успели ограбить.

Кучка бездельников и попрошаек сгрудилась у порога, но при виде богатого платья Алека и его меча поспешила исчезнуть.

Возле Атре находился дризиец. Он занимался раной на его животе. Актёр был бледен и изрядно напуган, но по счастью, в сознании.

– Что случилось? – Алек опустился на колено возле него и взял его за руку.

– Ох, милорд! – застонал Атре, вцепившись обеими, перепачканными в крови руками в руку Алека. – Откуда Вы узнали?

– Неважно. Что, чёрт подери, с тобой стряслось?

На лбу Атре, возле самых волос, осталось немного грима, контрастировавшего с бледностью его кожи. Алек машинально отметил это. Должно быть, он здорово торопился сюда.

– Это произошло не в моём заведении, милорд, – ответил Алеку круглолицый мужчина в одежде из засаленного бархата. – Здесь достойный дом.

В этом как раз Алек сильно сомневался.

– На улице… какая-то девчонка, – объяснил Атре. – Сказала, что её ранили, я попытался помочь ей… и только гляньте, что она сделала!

– Всё не так уж и плохо, – усмехнулся дризиец, перевязывавший ему рану.

– И утащила твой кошелек, надо полагать, – сказал Алек.

Это было так похоже на местных воровок.

– А что же ты делал тут в одиночку, в таком-то месте?

– Ох, знаете ли…, – Атре был слишком бледен для того, чтобы покраснеть, но всё равно выглядел немало смущённым.

– Устал от надутых господ и вернулся сюда в поисках капельки простых и грубых удовольствий? – рявкнул Брадер, входя в каморку и приближаясь к Атре. Видимо, слух дошёл и до него тоже.

Актёр отвернулся, не сказав в ответ ни слова.

– Здесь нечего делать таким, как вы, – проворчал дризиец. – Оставайтесь лучше среди своих расфуфыренных друзей и развлекайтесь там сколько душе угодно. У меня же есть дела поважнее, чем штопать шкуры безмозглых искателей острых ощущений.

– Я так и сделаю, брат, – простонал Атре. – Клянусь Создателем!

Потом умоляюще глянул на Алека:

– Прошу Вас, не бросайте меня здесь, Милорд!

– Да конечно, не брошу, – успокоил его Алек. Затем обернулся к хозяину дома: – Возможно ли в этот час раздобыть наёмный экипаж?

– Не нужно, – сказал Брадер. – У меня есть повозка.

Дризиец закончил возиться с повязкой и выпрямился.

– Ну вот, это должно помочь. Твои кишки будут в полном порядке. Следи только, чтобы рана была чистой и где-то через недельку всё заживёт, разве что будет слегка побаливать.

– Но мне завтра выходить на сцену!

– Вот для этого у тебя есть дублёр, – проворчал Брадер, вручая лекарю несколько серебряных монет.

Дризиец раскланялся и удалился.

– Ага, Кальеус будет рад! – простонал Атре. – Так и кружил надо мной, как чёрный ворон, ждал, когда случится что-нибудь подобное.

– Это же его работа, нет? – хохотнул Алек.

– Так и есть. Доброй ночи. Милорд, – Брадер с лёгкостью подхватил Атре на руки, словно тот был лёгким как пушинка. Алек проводил их, пока они не оказались на улице, и проследил, как Брадер укладывает раненого в заднюю часть возка, на сложенные кучкой одеяла.

– Всё же, думаю, в экипаже ему было бы гораздо комфортней, – сказал Алек. – Я бы с удовольствием заплатил.

– В том нет нужды, милорд, – неприязненно ответил Брадер: было очевидно, что он зол на своего приятеля и вовсе не собирается устраивать ему всяческие удобства, выбирая транспорт удобней.

По крайней мере, Алек воспринял это так, покуда Брадер не продолжил:

– Со всем уважением, мы сами можем о себе позаботиться.

Он вскарабкался в свой возок и ударил поводьями бока мышастой кобылы.

А вот это было грубовато! – подумалось Алеку, пронаблюдавшему, как возок с грохотом покатил прочь. – С тем же успехом я мог бы оставаться и с Серегилом.

Где-то уже на полпути обратно, к дому герцога, скача мимо какого-то узкого переулка, в тусклом свете уличного фонаря он вдруг заметил на земле чью-то руку, торчащую из подворотни. Натянув поводья, Алек остановил коня, спешился и отправился посмотреть, не нужна ли кому-то помощь. В грязи, лицом вниз, лежал молоденький бедно одетый парень. Быстро оглядевшись, нет ли следов чьих-нибудь ног, Алек перевернул его. Глаза парня были открыты, но совершенно безжизненны. То был ещё один из загадочно «почивших». Парнишка бы совсем юный, и судя по внешности – один из этих мелких воришек, весьма похожий на калиточника. Судя по его виду, он лежал тут уже день или даже больше. И всё равно, Алек почувствовал угрызения совести от того, что собрался оставить его здесь умирать, словно бродячую собаку.

Приложив немного усилий, он взвалил парнишку на седло Ветерка и повёл коня к ближайшему храму Далны.

Время было уже позднее, однако храмы не запирались на ночь, по крайней мере, далнианские. Дел было на пару минут.

Молоденькая монашка в коричневой мантии отозвалась на звон колокольчика и помогла внести больного внутрь.

– Что ты мне тут приволок, юноша? – спросила старая дежурная жрица.

– Больного, поражённого сонным мором, Сестра.

– А, ещё один? Тащи его в лазарет.

– Ещё? Здесь, в верхнем городе, Вы видели и других подобных?

– Нескольких.

На чистеньких тюфяках лежало ещё двое мальчиков, помоложе, и один мужчина, все с характерно расслабленными чертами лица и разъехавшимися глазами, словно «узрившими бога».

Предоставив дризийке и её помощникам позаботиться о парнишке, Алек склонился над мальчуганами.

– Этот уже мёртв, – произнёс он тихо, кладя руку на грудь младшего из ребятишек.

Дризийка подошла к ребенку, прижала пальцы к его запястью, затем печально кивнула.

– Да будет Астеллус к нему милосерден. Этот протянул дольше всех, о ком мы слыхали. Но кто знает, сколько ещё таких, никем не замеченных в лачугах и трущобах?

– Скольких вы ещё видели здесь, помимо вот этих?

– Ещё двоих. Думаю, они притащились сюда с побережья.

– А когда эти страдальцы попадают к вам, Сестра, насколько тщательно вы их осматриваете?

– Очень внимательно, милорд, смотрим нет ли каких-либо ран, повреждений.

– И ничего не находили?

– Ничего необычного, самые простые ушибы и порезы, да и то не у всех.

Алек задумался: что ещё спросил бы Серегил, окажись он здесь?

– Никаких иных отметин?

– Какого рода?

– Любого. Марки гильдий, татуировки, клейма.

– Нет, милорд, ничего подобного.

– А в других храмах Верхнего Города имеются ещё такие больные?

Алек по-прежнему стоял, опустившись на одно колено у мертвого ребенка.

– Нет, но, как я уже сказала, из-за того, что мы находимся так близко к Портовой Дороге, именно нам они и достаются.

Большинство попадает в храм на Улице Косатки, потому как больше всего их находят на этой стороне Торговой Улицы.

Торговую же улицу от нижних борделей Римини отделяло лишь несколько переулков.

Алек достал свой сегодняшний выигрыш и вручил ей.

– Благодарю, Сестра, и да пребудет с Вами Милость господня.

От тяжести кошелька, попавшего ей в руки, дризийка округлила глаза.

– Благослови Создатель и Вас, милостивый государь.

Возвращение Брадера с его телегой наделало переполох, подняв на ноги всех домашних.

– Что случилось? – тревожно воскликнула Меррина, последовавшая за Брадером, тащившим Атре в его покои.

– Дурацкий несчастный случай по моей собственной вине, – простонал Атре.

Он без возражений позволил ей помочь снять с него одежду и уложить в расписную кровать.

– Как выясняется, я просто прозевал кое-кого из наших прошлых врагов….

Меррина с подозрением переглянулась со своим мужем:

– Ужасно глупо с твоей стороны. Что бы мы стали без тебя делать?

– Нам так и так придётся обойтись без него как минимум несколько дней, – отозвался Брадер, сердито глянув на Атре, потом на любопытных, столпившихся в дверях. – Эй вы все, ступайте по койкам. Я посижу с ним немного.

Он решительно захлопнул за ними дверь и придвинул к кровати кресло.

– И о чём, во имя Сору, ты только думал, отправившись туда без меня?

– Ты же болтался где-то со своей семейкой, я не прав? – тон Атре был едва ли не обвинительным, и это было уже не в первый раз.

Сам Атре никогда не был женат, ни разу не увлекался женщиной настолько, чтобы совершить подобный шаг, хотя его романтическим интрижкам не было ни конца, ни краю. Будь на его месте Брадер, он вел бы себя совсем иначе.

– Кому-то же надо было сходить. Наши запасы подходят к концу, тебе это тоже известно.

– Это становится опасно. Слишком много этих твоих вылазок.

– А какой у нас выбор, друг мой? Если мы не будем….

– Нет! – Брадер сжал кулаки.

Атре лишь слегка пожал плечами, глядя на этого безумца.

– Ну ладно. Притащи-ка мне зелья. Можешь? Пожалуйста.

Брадер подошёл к шкафу, достал одну из кожаных шкатулок с эликсирами, взял наугад матово-белый флакон.

Сломав пломбу, Атре жадно выпил её содержимое, зажимая рукой свой забинтованный живот.

– А…грр.… чуть полегчало. Ещё.

– Ты же пил только вчера. Для такой дозы слишком часто.

– Ничего не часто, я же ранен! – раздражённо вскрикнул Атре, требовательно протягивая руку.

– Всё равно тебе придётся несколько дней притворяться раненым, – напомнил ему Брадер, отправляясь за новым пузырьком.

– Притворяться гораздо проще, когда не больно, – огрызнулся Атре.

– Даже слишком просто, видимо, – проворчал Брадер. – Ладно, пусть это хотя бы послужит тебе предостережением.

В особняке Рельтеуса Серегил и остальные из их компании из Трёх Драконов разместились в меньшем салоне. Там они курили трубки и пили вино. Серегил заинтересованно отметил, как Рельтеус ненадолго удалился, а затем возвратился, уже без своего камзола. Серегил ещё немного посидел, пересмеиваясь с остальными и потягивая вино, а потом заявил, что ему нужно отлить и, слегка пошатываясь, отправился из комнаты вон.

Кабинет Рельтеуса находился здесь же, чуть дальше по коридору. Камзол был аккуратно развешен на кресле, а ворованное письмо находилось на рабочем столе, спрятанное под стопкой других писем. Серегил укрылся за кабинетной дверью, с тем, чтобы его прочитать, при этом имея возможность услышать, если кто-то вдруг станет приближаться, и увидеть кто это, сквозь дверную щель. Письмо было датировано вчерашним днём.

– Ваше Величество, Дражайшая Тетушка, вчера я принесла жертвы в Храме Сакора за Ваши успехи и безопасность. Надеюсь, милость Всевышнего не оставит Вас.

Здесь у нас дожди, и Мастер Сенеус перенес занятия в малый бальный зал. Он хвалит мою руку и говорит, что я фехтую всё лучше и лучше. Уверена, что моё обучение пойдёт ещё быстрее, как только возвратитесь Вы, мой самый лучший наставник. Никто не может сравниться с Вами. Как же мне не хватает Ваших мудрых наставлений!

Серегил про себя усмехнулся. Ох, сколько девичьих писем он прочёл на своём веку! Было ясно, что Элани пытается подготовить почву подо что-то, не слишком приятное тётке. И Серегил даже догадывался, что именно это могло быть. Он прочёл дальше.

Пару дней назад Ваша Лили принесла восьмерых чудесных щенков, все здоровенькие и хорошо сосут. Герцог Рельтеус уже попросил меня узнать, не позволите ли Вы ему забрать одного из них, когда они немного подрастут. Я ответила ему, что к тому моменту Вы уже наверняка вернетесь, так что он сможет попросить Вас сам. Надеюсь, что так и будет. Герцог неизменно добр ко мне, так что я воспринимаю его вроде как своего дядюшку. Он уже планирует грандиозную осеннюю охоту в честь Вашего возвращения домой. Олени в его поместье в этом году упитанные. Он был также весьма польщён, узнав, что Вы хорошо отзывались о его сыне, Капитане Даносе

Интересно, что подумала бы Элани, если бы узнала, что её ухажёра подозревают в измене, – подумалось Серегилу.

Герцог Рельтеус читает мне все письма от Даноса, что приводит меня в полный восторг! Жду, не дождусь, когда и сама смогу попробовать свои силы на поле боя. Как же тяжко мне этим летом, получая столько похвал за мои уменья, не иметь ни единого шанса проверить, чего стоишь в бою с реальным врагом! И сколько бы я ни молилась за скорейшее окончание этой войны, в глубине души я не могу не переживать, что мне так и не удастся увидеть ни одной битвы до того, как всё закончится. Я часто посещаю могилы наших предков, особенно Королевы Герилейн Первой.

Пользуясь случаем, хочу обратиться к Вам, дорогая тётушка, с огромной просьбой. Как я уже писала в своём последнем письме, мне довелось познакомиться с Лордом Алеком и нашим родственником Лордом Серегилом, и я не перестаю удивляться на Ваш запрет иметь их в моём окружении. Это такие замечательные люди! Алек – лучший стрелок из всех, кого я знала, он даже лучше моего учителя по стрельбе, и он многому научил меня! Умоляю Вас изменить Ваше решение.

Серегил нахмурился. Последнее, что ему бы хотелось, это вернуться ко двору, и он сильно сомневался, что Алек этого захочет, также. Впрочем, тут бояться было, скорее всего, нечего. Если на их дружбу с наследницей Фория ещё хоть как-то сможет закрыть глаза, то дать им придворные должности – это было слишком маловероятно. Найти же способ как-то вежливо отказаться, было не так легко, тем более, что Серегилу вовсе не хотелось бы хоть чем-то оскорбить чувства девушки. Если же по возвращении Фории он почувствует, что ветер переменился, он будет вынужден позволить себе оказаться втянутым в очередной небольшой скандал, как-то себя скомпрометировать, с тем, чтобы на достаточно долгое время оказаться изгнанным с королевских глаз. Хотя бы на какое-то время. Что ж, хлопотно, конечно, но устроить это не составляло большого труда.

Он возвратил письмо на рабочий стол и быстренько проверил, что же сегодня припасено в тайничке у Рельтеуса. Там оказался один зашифрованный документ. При беглом осмотре Серегил убедился, что то был очередной донос с фронта от Райдера Кайма, должно быть посланный как раз перед тем, как его схватили. Он был довольно длинным, и в нескольких местах Серегилу пришлось поломать голову, но в итоге он прочёл следующее:

Клиа присоединилась к Королеве во Времонте. Слышал крики из королевского шатра. К жаловалась на потери. Королева её выбранила, К клялась в верности. К вызвала в свой шатер офицеров для тайного совещания. Снова повторила про верность королеве. Завтра битва. Снова на передовой.

Весть о победе в бою под Времонтом королевские герольды принесли ещё несколько недель тому назад. Интересно, сколько времени понадобится Рельтеусу, чтобы обратить внимание на то, что писем-то больше нет?

Серегил всё разложил по местам, как было, и наскоро обшарил стол. В запертом ящике обнаружилось начатое письмо Королеве, в котором Рельтеус выражал некоторую озабоченность очевидной «влюблённостью» Элани в Алека. Он опасался, что это не слишком-то её достойно – проявлять свои чувства по отношению к юноше, который, как всем известно, является возлюбленным другого дворянина.