Текст книги "Ларец Душ"

Автор книги: Линн Флевелинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 33 страниц)

Глава 29
Обвинения

НА следующее утро Серегил проснулся из-за настойчивого стука в дверь спальни. Выскользнув из-под руки Алека, он накинул на себя домашний халат и направился к двери.

– Прошу прощения за то, что пришлось разбудить Вас, милорд, – сказал Рансер. – Но там, внизу Лорд Теро и он настоятельно требует, чтобы вы с Лордом Алеком спустились к нему.

– Ясно. Передай, что мы уже идём.

– Что такое? – пробормотал с кровати Алек.

– Здесь Теро.

– Опять?

Мага они нашли разгуливающим по садику возле алековых мишеней.

Когда они подошли, Теро с усмешкой глянул на их домашние халаты и босые ноги:

– Между прочим, уже практически полдень.

– Мы дома не ночевали, между прочим, шпионили для тебя, – зевнул Серегил. – Так что там такое стряслось, что нельзя было просто послать весточку?

– Что вы сделали ночью с Ланеусом?

– С Ланеусом? Да ничего. Я ужинал с ним и Мальтузом, а Алек тем временем обшарил его дом. Всё, как мы тебе уже говорили. Потом, по пути домой на меня напало четверо наёмных убийц, прямо здесь, в благородном квартале. За что, думается мне, наилучшие пожелания Герцогу Ланеусу и Генералу Сарьену.

– Сарьену? Уверен?

– Ну, не то чтобы прямо от и до, однако мне удалось прихватить кое-что на память у одного из нападавших. Сувенирчик лежит у меня наверху.

– Это солдатский медальон, столичного Гарнизона, – сообщил Алек.

Теро недоверчиво покачал головой:

– И когда же ты собирался сообщить мне обо всём этом?

Серегил искоса глянул на него:

– Сразу, как только проснусь. А что, всё-таки, там за дела с Ланеусом?

– Этим утром его обнаружили мёртвым.

– И ты ту же решил, что это мы приложили к этому руку?

– Ну ведь он же пытался вас прикончить?

– Мы шпионы, Теро, а не убийцы.

– Так ты даёшь мне слово?

Rei ph;ril t;s t;kun meh brithir, vr; sh’ruit’ya, – торжественно произнёс Серегил, приложив руку к сердцу. «Пусть твой клинок спросит ответа у моих глаз, я не дрогну».

Алек тоже повторил клятву.

Маг удовлетворенно кивнул, отлично зная, что такие слова они не стали бы бросать на ветер.

– И что же всё же случилось-то? – спросил Серегил.

– Этим утром слуги нашли его у него в кабинете. Он был одет на выход, как, видимо, был с тобой.

– Могу тебя заверить, мы тут совершенно ни при чём. Он был далеко не молод, Теро. Быть может, у него просто отказало сердце.

– Да, но, боюсь, весьма неудачно для вас. Удар хватил его прямо за письменным столом, под телом нашли письмо. Адресат – некто «Ваше Высочество». Понятия не имею, кто конкретно имелся в виду, но…там было ещё…

– То, что Серегилу нельзя доверять! – рыкнул Алек. – Потроха Билайри! Так и знал, что надо было прихватить его с собой, пока имелась такая возможность! У кого же оно теперь?

– У Коратана. И я, честно говоря, удивлён, что оказался тут раньше его гвардейцев.

– Проклятье!

– Будет лучше, если мы явимся к нему сами, – сказал Серегил.

– Я иду с вами, – отозвался Теро. – Как думаете, Мальтузу что-нибудь известно о том, что Ланеус пытался вас убить?

– Ну, он знает об этом теперь, я подозреваю. Этой ночью я разыграл из себя наивного простачка, так вот, судя по реакции Мальтуза на мой рассказ, он ещё ничего не знал об этом. И единственная его вина в том, что он передал Ланеусу наш с ним разговор. Смерть Герцога даёт нам шанс спасти Мальтуза от Врат Изменников.

– Серегил, он содействовал свержению законной наследницы престола. Неважно, был он вместе с теми, кто замышляет убить королеву, или нет. Остальные же были настроены столь серьёзно, что пошли на то, чтобы убить вас с Алеком, лишь бы не были раскрыты их тайны. Так почему же ты всё ещё покрываешь его? Знаю, вы долгое время были с ним друзьями, но измена это измена.

– Да, верно. Впрочем, что касается Ланеуса, то они, вроде бы, как раз собирались защитить Клиа от убийц Рельтеуса и его клики. Он так кичился своей преданностью Фории и Элани!

– И ты ему поверил?

– Ланеусу-то? Нет. Будто больше нечем заняться его приспешникам, как только защищать Клиа! Тогда зачем бы им пытаться убить нас, вместо того, чтобы попробовать использовать?

– Вот именно. На вашем месте я бы оделся, да поскорее, пока тут не нарисовался более многочисленный эскорт, – посоветовал Теро. – И чем быстрее вы предстанете перед Коратаном, тем лучше.

Улицу Колеса они покидали через задний ход, едва не наткнувшись на турму столичных гвардейцев, которая, ясное дело, доставила приказ от Коратана немедленно явиться к нему, а быть может, даже предписание на арест.

– Как думаешь, нас не схватят, как только мы объявимся? – занервничал Алек, когда они въехали на Улицу Серебряной Луны.

– Сомневаюсь.

Возле ворот, ведущих к королевскому дворцу, собралась разъяренная толпа простолюдинов, размахивавших над головами какими-то тряпками и прочей домашней утварью.

– Что тут такое творится? – поинтересовался Серегил у молодого дврянина, наблюдавшего за всем этим с безопасного расстояния на другом конце улицы.

– Карантин, милорд, – ответил тот. – Сонный мор уже косит народ направо и налево.

После разговора с Валериусом Принц Коратан издал официальный указ о введении карантина. Впрочем, не на всей территории Нижнего Города, а лишь в той его части, где были случаи заболевания. Все тупики этих улиц были теперь огорожены, а к подразделениям Городской Стражи добавились патрули из членов Столичной Гвардии, которые обходили дозором переулки и осматривали крыши домов на случай каких-либо беспорядков. Большинство из стихийных бунтов Коратану удалось утихомирить довольно быстро: он выслал туда тележки с едой и элем, в знак того, что вовсе не собирается решать проблему, моря народ голодом. Однако патрули и баррикады по-прежнему оставались на своих местах.

– Это что, он их кормит? – спросил Алек.

– Их – да, но не их семьи, которые по-прежнему страдают от нужды и лишений.

– Если бы там оказался кто-то из ваших, ты бы не оставил их гнить в этой чумной дыре! – кричала женщина на той стороне улицы, потрясая метлой в сторону Дворца. – Мало того, что сильные мира сего держат нас впроголодь. Так теперь и наших близких оставили на произвол судьбы, чтоб они подохли!

– Чума, ведь, не трогает богачей, верно? – крикнул кто-то позади неё.

Рев толпы нарастал. Кто-то умолял, чтобы им позволили забрать своих родных и близких, другие требовали муки и мяса.

Стражники с алебардами заставили толпу расступиться и пропустить их. Внутри дворцовых стен всё было спокойно, если не считать отдаленных криков толпы. Неподалеку от главного входа во дворец находилась целая когорта конных гвардейцев, вооруженных дубинками, и у кавалерийских казарм было заметное оживление.

– Похоже, дело серьёзно, – пробормотал Алек, когда они, оставив своих лошадей лакею, направились во дворец.

– Никогда прежде не видел ничего подобного.

Они миновали приёмную залу, и там их также никто не попытался ни остановить, ни задержать. Напротив, слуга проводил их в небольшую залу для аудиенций, столь же мрачную, как и весь внешний облик дворца. С этим местом они уже были хорошо знакомы. Помещение было длинным и при этом довольно узким, освещенным светом из ровного ряда мозаичных стрельчатых окон, расположенных прямо под сводчатым потолком. В дальнем конце стояло несколько рядов длинных дубовых скамей, обращенных лицом к огромному постаменту с троном. Позади него сейчас висел стяг крон-принца, обозначая, что Фории в столице нет, а всеми делами, пока та занята войной, заправляет Принц Коратан. Кроме них троих и слуги, оставленного у двери на часах, в зале никого не было.

– Ненавижу это место, – процедил Теро. – Обычно нас здесь ожидал не самый теплый приём. Мне было бы куда приятнее, если бы нас проводили в личные покои Коратана.

– Я и не собирался оказывать гостеприимство вероятным изменникам, – заявил стремительно появившийся принц, которого сопровождала женщина-маг.

Алек сразу узнал её: то была личная магиня Коратана – Имани, она же – его личный дознаватель.

Все трое тотчас припали перед королевским помостом на колено, прижав к груди сжатые кулаки.

– Вижу, Вы откликнулись на мой призыв явиться, – сказал Принц, усаживаясь в резное кресло по правую руку от трона.

– Это я привёл их, – сказал Теро.

– Даже не стану спрашивать, откуда вы снова узнали всё раньше меня, – выдохнул Коратан. – Полагаю вы двое явились, чтобы объясниться?

– Да, Ваше высочество, – ответил Серегил, ввиду обстоятельств, а также перед лицом магини, сохранявший официальный тон. – Нам стало известно про письмо и его довольно сомнительное содержание.

– Вот как? И каким же это образом?

– Я видел его этой ночью, – сообщил Алек.

Коратан вскинул бровь, ожидая объяснений:

– Зачем же Ланеусу, который считал вас друзьями, писать подобное?

– Вероятно из тех же самых побуждений, по которым он пытался нас убить, – отозвался Серегил.

– Дважды, – добавил Алек.

– Вы в этом уверены?

Серегил кивнул.

– И вы по-прежнему убеждены, что Клиа тут ни при чём? Что она никоим образом не оказывает поддержку?

– Более, чем когда-либо, – ответил Теро.

– Никто лучше нас не понимает всю щекотливость ситуации, Ваше Высочество, – сказал Серегил. – Письмо Ланеуса адресовано некоему «Высочеству». Это может оказаться не только Клиа, но и Принцесса Аралейн, и даже Вы лично. Мы долее не можем требовать от Вас хранить наши секреты в тайне от королевы. Однако клянусь жизнью моей и Алека, что мы действовали исключительно в интересах Скалы.

– Это правда лишь отчасти, Ваше Высочество, – заявила Имани.

Коратан смерил Серегила спокойным взглядом, ожидая продолжения.

– А также из желания спасти Клиа.

Это была правда, и магиня подтвердила это, кивнув.

– Очень хорошо. Так какую ещё информацию вам удалось раздобыть вашими загадочными путями?

– Полагаю, что нападение на меня этой ночью было совершено людьми Сарьена, – Серегил достал бронзовый медальон и передал его принцу.

– Да, такие носят его солдаты, – Коратан невесело уставился на вещицу. – Однако солдаты порой отдают их детишкам или кому-то из близких. Так что он, в общем-то, мог принадлежать кому угодно.

– Вполне вероятное объяснение, – допустил Серегил. – Либо, он был у кого-то, кому было нужно навлечь подозрения на Сарьена, хотя вряд ли они могли предугадать, что мне удастся сорвать его с шеи того парня.

– Так что же, по-вашему, я теперь должен сделать?

– Дать нам ещё немного времени на то, чтобы раздобыть доказательства невиновности Клиа.

– Ну а письмо, в котором упоминается о тебе?

– Предположим, тут закралась какая-то ошибка. Ты бы мог сказать, например, что этот человек имел на меня зуб. Тем более, что это не такая уж неправда.

Коратан переглянулся с магиней и та кивнула ему.

– Так это вы приложили руку к смерти Ланеуса?

– Нет.

Магиня опять кивнула.

Коратан немного поразмыслил, потом сказал:

– У меня больше нет времени придумывать всякие уловки. Вам следует работать ещё быстрее.

Серегил и его друзья отвесили поклоны, снова прижав кулаки к груди.

–Да, несомненно.

Глава 30
Неожиданный Поворот Судьбы-злодейки

ВНЕЗАПНАЯ кончина Ланеуса, отправившегося следом за госпожой Килит, наделала много переполоху среди знати; ну а когда пару дней спустя к ним присоединился и Граф Толин, некоторые зароптали о том, что и среди дворян ходит какое-то загадочное поветрие. Ну а что, разве среди бедняков не свирепствует какая-то чума? Или, быть может, – перешептывались другие – действует убийца? Во всех трёх случаях дризийцы констатировали полное отсутствие каких-либо ран или следов яда, но что, если всё дело в магии?

К слову сказать, ни Теро, ни Валериус так и не смогли определить, что именно убило Толина и Ланеуса: создавалось впечатление, что у обоих просто в один прекрасный момент перестало биться сердце. Тем не менее, нельзя было упускать из виду и то, что оба они были членами тайных групп заговорщиков, одна из которых с большой долей вероятности имела в своём распоряжении ту самую Кровь Гадюки.

Жара не спадала, так что пока Алек с Серегилом, нанося свои визиты принцессе, вели наблюдения над группкой примеченных ими заговорщиков, обитатели трущоб Нижнего Города продолжали болеть и умирать.

В одну из таких ночей, проведенных у Рельтеуса, Алек вместе с Серегилом возвращался верхом на Улицу Колеса, мечтая лишь о стаканчике холодной воды и мягкой постели. Даже в столь поздний час воздух оставался душным и насыщенным влагой, обещая разразиться скорым ненастьем. Поведя взмокшими плечами под слишком тяжелым для такой погоды льняным камзолом, Алек добавил к своим мечтам освежающую ванну, с участием Серегила. И всё-таки, несмотря на всю усталость, бдительности он не терял, опасаясь наёмных убийц, хотя со времени внезапной смерти Ланеуса новых нападений на них больше не было.

Свернув за угол, на Улицу Колеса, Алек с удивлением увидел, что в окнах их салона, выходящих на улицу, горит яркий свет.

– Рансер что-то припозднился.

Обычно, если они отлучались на ночь из дома, их слуга оставлял для них зажженным один светильник.

Войдя в дом, Алек подивился ещё больше, потому что обнаружил там дожидающегося их Маниуса, швейцара Эйруал.

Алек сроду не видел, чтобы тот покидал пределы борделя, да и выглядел Маниус как-то слишком уж странно, словно был не в себе.

– Что стряслось? – спросил Алек.

– Не могу сказать, милорд, коли вы меня простите. Таково желание моей хозяйки. Я должен немедленно направить вас с Лордом Серегилом к ней, если позволите.

Серегил с Алеком взволнованно переглянулись.

– Да, конечно.

Маниус приехал в экипаже, так что они отправили его обратно на нём, а сами галопом поскакали через спящий город на Улицу Огней, где пока ещё вовсю бодрствовали ночные гуляки.

Огромная приёмная зала Эйруал была, как обычно, полна народу: то были зажиточные мужи и прекрасные юные куртизанки в соблазнительных нарядах.

Их поджидала хорошенькая блондиночка Хайли, и глаза её были красны от слёз. Она повела их наверх, в личные покои Эйруал.

Свою приятельницу они обнаружили сидящей в кресле возле кровати, в одиночестве и полностью одетую. Эйруал держа за руку кого-то, лежавшего в кровати. Когда они подошли поближе, сердце Алека ухнуло вниз: там была Мирриция.

Одетая в то самое тёмно-синее шелковое платье, расшитое стразами, в котором она была в вечер, когда они ужинали с Ланеусом и Мальтузом, она лежала совсем неподвижно, широко распахнув глаза и устремив невидящий взгляд на шелковый балдахин над нею.

– Боже милосердный, нет! – Алек опустился на краешек её кровати и тронул за руку – теплую, но совершенно безжизненную, когда он взял её в свою ладонь.

Серегил подошёл, чтобы утешить Эйруал.

– Когда это произошло?

– Пару часов назад.

Эйруал склонилась к нему на плечо и по щеке у неё скатилась слеза.

– Она пела в салоне. Один из её любимцев появился после долгой отлучки. Она была такой счастливой! Как раз начала новую песню, когда вдруг… она просто словно бы надломилась, как цветок под палящим солнцем! Сначала я решила, что это обычный обморок, что она, быть может, ударилась головой, но с тех пор она так и не приходит в себя! Нам удалось принести её сюда, пока никто не заметил, в каком она состоянии. Это что, и есть та самая зараза из Нижнего Города?

– Похоже на то.

– Но она ведь никогда не бывала там, правда?

– Конечно нет, – Эйруал вытерла новые слёзы. – И никто из тех людишек тут также не был. Уверяю вас!

«Людишек», – подумалось Алеку, интересно, что сказала бы она, когда бы увидела несчастных ребятишек из храмов?

– Кто-нибудь из новых людей был здесь? – спросил Серегил. – Не из тех, кто ходит обычно?

Эйруал зажала рукой висок.

– Новенькие? Естесвенно, новые патроны появляются постоянно. Лорд Тайрус, парень Герцога Морена Каллен, юный Лорд Алерин, несколько процветающих купцов из Майсены. Не могу сейчас вспомнить всех имен. Но все они были тут примерно в течение недели. Этот ваш красавчик актёр, мастер Атре, он периодически захаживал, он, знаете ли, приударял за нею.

– Наш пострел, похоже везде поспел, – проворчал Серегил. – Ещё кто? Портные? Продавцы духов? Кто-то такого сорта?

– Ну да, один новый парнишка у мясника, впрочем, девочки никогда не имели с ним дела. Арлана, действительно, наведывалась к новой портнихе, но та сама никогда сюда не приходила, да и Мирриция не бывала у неё в мастерской. Вот, пожалуй, и все новички, что приходят на ум.

– А кто постоянно вхож в дом, помимо ваших клиентов?

– Наших патронов, – рассеянно поправила его Эйруал. – Дай-ка подумаю. Парнишка из мясной лавки, молочник, продавец дров….

– Нужен кто-то, кто имеет доступ к девочкам, – мягко, но настойчиво направил её Серегл.

– Парикмахеры, торговцы косметикой, ювелиры, конечно же, парфюмеры, белошвейки, продавцы тканей, вина и сладостей…., – она всплеснула руками: – Да я не знаю! Девочки обожают всяких торговцев, так что большинство из них запросто приходят сюда. В том никогда не было проблемы.

– Получается, кто угодно мог прийти, а ты об этом даже и не знала бы?

– Да, полагаю, что так.

– С кем встречалась Мирриция в течение прошлой недели или чуть раньше? – спросил Алек. – Таким образом мы сможем хотя бы ограничить круг подозреваемых лиц.

Эйруал повернулась к Хайли, которая тихонько плакала в уголке у двери.

– Ты вторая после меня, кто больше всего проводит с ней время.

Куртизанка отняла от лица платочек.

– К ней приходила госпожа Кела, чтобы снять мерки для новых вечерних платьев. Мастер Хоррин продал ей румяна.

Она замолкла, чтобы высморкать нос. – Мастер Хром привез украшения, которые она заказывала ему.

– Не отлучалась ли она в последнее время куда-то надолго? – спросил Серегил.

– Как-то ночью она ездила в Трёх Драконов с Герцогом Ореусом, ещё в театр, ну и с вами, конечно. Несколько дней назад она ходила на новый спектакль в Журавль, а вчера вечером – в Тирари с Герцогом Карнисом.

– В таком случае, остаются лишь её постоянные клиенты. Сколько их у неё всего?

– Сейчас? – Эйруал посчитала про себя на пальцах. – Пять постоянных и несколько от случая к случаю.

Алек трудно сглотнул.

Нет, он, конечно же, знал, кто такая Мирриция и что она, по сути, торгует собой, но он сроду не вдавался в подробности. Она была, прежде всего, его другом.

– Кто-то из них и есть тот человек, что носит с собой эту заразу, или наводит магию, что бы там это ни было, – сказал Серегил.

Эйруал глянула на Хайли:

– Ты можешь идти, дорогуша. Если кто-то поинтересуется, отвечай, что ей просто немного нездоровится.

Когда девица ушла, Эйруал повернулась к Серегилу.

– Замолвишь за меня словечко перед Братом Валериусом? Знаю, он меня недолюбливает, но я хочу для неё всего самого лучшего!

– Уверен, что сумею уговорить его, – успокоил Серегил, погладив Эйруал по руке.

Взглянув на Миррицию, Эйруал заплакала снова.

– Я люблю всех своих девочек, но она для меня словно дочка.

– Поеду я, Серегил. А ты оставайся с Эйруал, – Алек взял за руку пожилую леди. – Не волнуйтесь. Мы сделаем всё, что только сможем, чтобы помочь вам.

* * *

Валериуса Алек нашёл у него в библиотеке. Сидя у окошка, тот изучал какой-то толстенный фолиант.

– Что привело тебя сюда в этот час? – спросил тот, изобразив игривую досаду.

– Мирриция. У неё сонный мор, – ответил Алек, чувствуя, как от последних слов, когда он произнёс-таки это вслух, сжалось горло.

С лица дризийца вмиг исчезла безмятежность:

– Боже милостивый!

Он поднялся и принёс из кабинета сумку с лечебными травами и подхватил свой посох, стоявший на своём обычном месте за дверью. Шагнув из комнаты, зычно крикнул:

– Зала, моего коня!

В публичном доме Валериус велел Эйруал и Хайли снять с Мирриции одежду и расколоть ей волосы. Затем он тщательно осмотрел её. Алек стоял у двери, обхватив себя руками и уставившись на ковёр. Конечно, он уже видел Миррицию обнаженной, но лишь один раз, той самой ночью, так что теперь ощущение было странным и не слишком для него уютным.

– Лихорадки нет, – бормотал себе под нос целитель. – Никаких телесных повреждений. Никаких синяков. Никаких видимых ранений. Запаха яда тоже. Бледности языка и губ не наблюдаю… как и синюшности ногтей. Ничего, отличного от нормы…

Алек услышал шелест постельного белья, которое Валериус натянул ей до самого подбородка.

Какое-то время дризиец стоял в раздумьях, рассеянно поскрёбывая у себя под бородой.

– Мне нужна чашка горячей воды.

Алек вышел из комнаты и сразу же наткнулся на Хайли, топтавшуюся за дверью. Отослав её за водой, он вернулся и снова подошёл к кровати. Переглянулся с Серегилом: оба знали, каковы шансы Мирриции.

Эйруал же смотрела на дризийца, принявшегося перебирать вещички в своей сумке, глазами, полными отчаяния и надежды.

Появился мальчик-слуга, старающийся удержать на подносе кувшин с горячей водой и изящную чайную чашку.

Валериус наполнил чашку и добавил туда из глиняного пузырька что-то, окрасившее воду в зеленый цвет, в контраст со светлой глазурью чашки, затем бросил щепотку белого порошка, от которого жидкость стала синей.

– Подними-ка ей голову, Алек, – сказал Валериус.

Волосы её, скользнувшие в ладонь Алека, были теплыми и шелковистыми. Ему снова пришлось сглотнуть, прогоняя вдруг пронесшиеся перед глазами воспоминания.

– Что это? – поинтересовалась Эйруал.

– Зенгатские соли, – Валериус осторожно влил немного жидкости в рот спящей девушке, потом выпрямился, пристально за ней наблюдая.

Мирриция даже не шелохнулась, лицо её оставалось покойным, грудь едва вздымалась и опускалась. Если бы не её безжизненные серые глаза, было можно принять это за обычный сон.

– Ну? – нетерпеливо спросила Эйруал.

Не обращая на неё внимания, Валериус вытащил из сумки небольшую глиняную чашку на трёх ножках и наполнил её чем-то, похожим на мелкие жгутики сухой травы. Он добавил туда несколько волосков Мирриции и крошку засохших слёз с уголка её глаза, а потом сунул туда свечку и поджег смесь. Держа треногу над Миррицией, он подул, чтобы сладковатый дымок шел ей в лицо, затем отставил треногу на прикроватный столик и взял свой посох и что-то тихо затянув себе под нос.

Так продолжалось, пока в небе не потускнели звёзды, а из-под бархатных занавесок не показалось первое бледное сияние обманчивого утра.

В конце концов Валериус рухнул на стул возле кровати и тяжело вздохнул:

– Мне жаль, Эйруал.

– Попробуй что-нибудь ещё! – взмолилась она.

– Мне необходимо свериться с текстами.

– Хочешь сказать, что не можешь больше ничего сделать?

– А тем временем я отправлю своих лучших жрецов, чтобы помолились за неё.

Её темные глаза наполнились слезами:

– Молиться? Да что в этом проку?

– Это, хотя бы, очистит её душу.

– Потому что она шлюха, да? – выкрикнула в сердцах Эйруал.

Серегил шагнул к ней, чтобы обнять, но она оттолкнула его руки.

– Уж не думаешь ли ты, что эта болезнь своего рода наказание? Душа её столь же чиста, как и твоя, Валериус, что бы ты там себе про нас ни думал!

– Я и в мыслях не имел подобного, – рявкнул Валериус, поднимаясь, чтобы собрать свои вещички. – Это лишь для того, чтобы очистить её от недуга, если это вообще возможно.

– Кому-нибудь в Нижнем Городе это уже помогло?

– Пока нет, – признался он. – Но мне казалось, это хоть немного тебя успокоит.

– Оставь своих жрецов при себе. Лучше найди лекарство!

– Как пожелаешь.

Валериус подал знак Сергилу, чтобы тот вышел с ним.

– Здесь есть место, где мы можем поговорить? – спросил он, закрывая за Серегилом дверь.

Серегил повел его по коридору к пустым покоям Мирриции. Здесь горели свечи. Шёлковая кровать была заправлена, в комнате пахло дорогими маслами и ароматами.

Дризиец запустил пальцы в гриву своих черных непослушных волос.

– Я не ожидал ничего подобного. Чтобы вот так скоро!

Серегил непонимающе выгнул бровь.

– Это уже проникло в Ринг, в эту сточную яму за Морским рынком.

– Полагаю, это не так удивительно, как обнаружить подобное здесь. Те несколько человек, которых нашли неподалеку от Морских Ворот, вроде как, случайно забрели туда, однако теперь представляется вероятным, что кому-то с этой заразой удалось вырваться из карантина в Нижнем и уйти туда, где, по их мнению, их никто не заметит.

Валериус устало кивнул.

– Это не похоже ни на одну из болезней, с которыми я имел дело раньше, Серегил. И я уже начинаю сомневаться, а болезнь ли это вообще, или всё же какая-то форма отравления? Есть целый ряд отваров, которые невозможно распознать.

– И кому же понадобилось возиться, чтобы отравить бедноту?

– Кто знает! Мне нужно, чтобы вы двое занялись этим вопросом для меня, пока в Ринге и в других кварталах не пришлось вводить карантин. Мне нужен кто-то, кто мог бы передвигаться по Рингу, не рискуя оказаться убитым. Из моих же людей ни один не обладает талантом, подобным вашему.

– Сейчас не самый удачный момент для нас, Валериус. Есть кое-что столь же срочное, что мы делаем для Теро и принца, и оно не терпит отлагательств.

– Меня этим также озадачил Принц Коратан лично. Он считает это делом общественной безопасности. Рано или поздно зараза расползётся по столице, или же мы найдём средство, чтобы её остановить. Если она распространится, начнётся паника. Могу дать вам всего лишь несколько дней, до того, как он закроет эту территорию.

– Мы вполне можем заняться этим, – сказал Алек, входя к ним в комнату. – Кепи может проникнуть в Ринг ничуть не хуже нашего. Предоставим ему всю беготню, пусть посмотрит, нет ли там чего-нибудь или кого-нибудь необычного.

– Что ж, это вполне годится, – согласился Серегил. – Ну а мы сделаем тоже всё, что сможем.

– Благодарю, – мрачно сказал Валериус.

Времени у них было в обрез, и все отлично об этом знали.

В ответ на их задание Кепи и глазом не моргнул, просто сунул монеты в карман и был таков. На следующий день, в самый разгар ливня с грозою парень объявился снова. Он вымок до нитки, его спутанные вихры слиплись под мокрым платком.

– Иди к огню, – сказал Алек.

Их кухарка ушла на рынок, прихватив с собой Аната, чтобы тащил корзинки.

– Пойду, принесу фланель, – сказал Серегил.

– Надеюсь, это что-нибудь из жратвы? А то моему брюху кажется, что мне перерезали глотку, – Кепи скорчился возле очага, а Серегил отправился в ванную рядом с кухней за полотенцем – А где ваша добренькая кухарка?

– Пошла проведать сына, – отвечал Алек. – Но можешь не волноваться. Когда это мы отпускали тебя голодным?

Возвратившись, Серегил вручил Кепи полотенце.

– Твоя одёжка просохнет скорее, если разложить её у огня, – предложил Алек.

Парень ответил ему недобрым взглядом, а рука его потянулась к рукоятке заткнутого за пояс ножа, тогда как дом содрогнулся от сильного удара грома.

– Да ни в жисть, милорд!

– Эй, я не имел в виду ничего такого.

– Мне и так хорошо, – парнишка схватил фланель и принялся энергично растирать ею волосы, при этом не спуская с Алека настороженных глаз.

Алек с немалой досадой заметил, что Серегил, притащивший из кладовки тарелку хлеба с мясом, давится беззвучным смехом. Добавив туда остатки яблочного печенья, он вручил её мальчишке. Кепи схватил еду и набросился на неё так, словно за ним гнались, чтобы её отнять. Должно быть, в обычной жизни так и бывало. Облокотившись о каминную полку, Алек с улыбкой пронаблюдал, как Кепи запихивает в рот целую пригоршню яблочного печенья.

– Так у тебя есть для нас что-нибудь, или ты просто искал сухое местечко, где спрятаться от дождя, – поинтересовался Серегил, подтягивая к себе табурет.

– Ясен день, есть, милорд! Вы же сами просили поискать что-нибудь необычное или не к месту. Слыхали про такой народ – вороньё?

– Нет.

Серегил достал из кошелька несколько монеток и положил их на пол перед Кепи.

– Надеюсь, ты нас просветишь?

– Да ничё там такого, просто они все тронутые на башку, – ответил мальчишка и быстренько сгрёб монеты. – Чудные, даже для Ринга.

– Почему их зовут вороньём? – спросил Алек.

– Потому что у них можно выменять годные вещи на сущую ерунду! Знаю одного парня, так тот получил от них целый кулёк конфет за стеклянный шарик. А Простушке Лиа один такой дал полсестерция за клок её перевязанных бечевкой волос, даже торговаться не стал. Щас она куда-то исчезла.

При упоминании о волосах Алек с Серегилом переглянулись.

– И сколько их там, по-твоему?

Парнишка пожал плечами и попробовал на зуб одну из монеток, словно сомневаясь, не фальшивая ли она.

Серегил кинул ему ещё одну.

– Ну? Так скольких ты видел?

– Всего одного…. Это был хромой старикан с повязкой на левом глазу. Не поверите: за мою бандану он предложил мне жёлтый камушек!

Он ревниво глянул на замусоленный шелковый платок, который сушился у очага.

– Я, было, сказал ему, чтобы он катился к Билайри, но тут подумал, вдруг вам захочется купить его… ну то есть, глянуть на него… в общем, в итоге я дал ему прядку волос, – он поднял короткий вихор на том месте где она была срезана.

– Покажи-ка мне камушек.

Кепи огорчённо глянул в ответ:

– Он тю-тю.

– Хочешь сказать, кто-то обчистил твой карман? – удивился Алек.

– Да там, в Ринге, такой жуткий народ! – воскликнул Кепи. – Большие пацаны увидели, как я торговался и пошли за мной. Проще было отдать им, или меня бы почикали.

– Да, тут уж ничего не поделать, но он был бы полезен. А ты знаешь ещё кого-то из этого народа, воронья?

– Я слыхал от других про троих-четверых по соседству. Один – молоденький парень на костылях, и ещё парочка тёток.

– Как они выглядят? – спросил Алек.

Мальчишка пожал плечами:

– Те, кто видел, не больно-то к ним приглядывались, ну грязные, и как дураки покупают всякую хренотень.

– То есть, не молоденькие и не симпатичные? – отметил Серегил. – Так значит, бусина и клок волос, это не считая покушения на твой живописный головной убор? И что ты обо всём этом думаешь?

Кепи презрительно фыркнул:

– Да тупицы они. Деревня.

– И как давно они появились в Ринге?

– Вроде недавно, народ говорит.

– С тех пор, как прикрыли Нижний?

– Может. Не могло это быть давно.

– А кто-нибудь знает, откуда они явились? – спросил Алек.

Кепи, набивший рот хлебом, громко чавкая покачал головой.

– Если б знали, я бы слыхал.

– Алек, думаю нашему приятелю не помешает запить еду толикой пива.

Кепи осклабился, демонстрируя недавно потерянный клык и забитые хлебом уцелевшие зубы:

– Премного благодарен, милорд!

– А их видят по большей части днём или ночью?

– Этого не скажу, но могу поузнавать для вас, – Кепи насухо вытер тарелку последним кусочком хлеба.

– Давай, выясни, всё, что сможешь, – на сей раз Серегил достал полсестерция и показал ему. – И я хочу знать, есть ли они в Нижнем, или, быть может, были там. Это очень и очень важно, Кепи, и информация мне нужна как можно скорее. От неё зависит жизнь нашего друга.

Кепи залихватски повязал на голову свою любимую повязку и ринулся к двери.

– Можешь остаться, пока не пройдёт дождь, – предложил Алек.