Текст книги "Академия искушений (СИ)"
Автор книги: Лина Венкова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)
– Когда я приду в бальный зал, вы сами всё поймёте! – рассмеялась принцесса, – но мне, наверное, тоже понадобится красивое иллюзорное платье. Твоя работа, Люка, стоит бешеных денег! Ты могла бы на этом неплохо зарабатывать.
Почему-то Люке раньше подобное не приходило в голову, но она была готова признать правоту Зарины. Закончив работу с Вегой и закрепив иллюзию на её перстне, Люка перешла к Зарине и принялась творить.
– Ты ведь можешь создать изменчивую иллюзию? – Зарина с надеждой посмотрела на Люку.
– Это сложно, но смогу.
– Тогда я хочу облегающее платье без бретелек, и чтобы оно переливалось от изумрудно-зелёного до оттенка молодой листвы! А ещё…
Работа заняла несколько часов. Люка старалась над этим платьем, как, наверное, не старалась над иллюзией, маскирующей внешность принцессы. Сотни силовых линий сплетались вокруг талии принцессы, рождая безупречную иллюзию. Несмотря на свой внушительный магический резерв, Люка почувствовала, что он вот-вот будет опустошен.
– Где бы ещё я осушила бы свой резерв, как не над бальными платьями! – она устало повалилась на диванчик. Зарина любовалась собой в зеркало, Вега же встревожилась.
– Ты израсходовала свой резерв? В чём же ты пойдёшь на бал?
Люка рассмеялась.
– Рано или поздно вы должны были бы узнать, так почему не сейчас? Дайте мне десять минут.
Люка вернулась в свою комнату и с искренним удовольствием достала из коробки синее платье, которое ей подарил Адемаро. В этот момент оно ей показалось ещё более сияющим. Не теряя времени, Люка сбросила форму и скользнула в подаренный ей наряд.
До чего же она была в нём красива! Даже без причёски и макияжа. Это платье было достойно королевы. Бретельки элегантно покоились на руках, лиф обнимал тонкую талию. Пышная, блестящая синим и серебром юбка, колыхалась от малейшего движения.
«Правду сказала Айла, – мечтательно подумала Люка, – никакая иллюзия не заменит настоящего платья».
Она вышла в общую комнату; её встретила тишина. Зарина приоткрыла рот от удивления, Айла села прямо на пол. Вега же не зря была её лучшей подругой, и сразу поняла, откуда столько красоты.
– Иди сюда, помогу зашнуровать корсет, – улыбнулась она.
К шести вечера девушки уже были готовы. Люка с интересом разглядывала незамысловатую высокую прическу, которую подруги и сестра ей соорудили в шесть рук.
– Твои кудри совершенно невыносимые! – пожаловалась Вега.
Люка тихо посмеивалась. Она истратила свой резерв в угоду подругам, теперь был их черёд постараться ради неё.
С макияжем Люка не мудрила. Девчонки помогли растушевать синие тени так, чтобы они не выглядели чужеродным пятном на лице, губы и ресницы она подвела сама.
Официальная часть торжества начиналась в семь, но девчонки дружной гурьбой были на месте уже в половине седьмого. Люка не могла нарадоваться праздничному окружению: украшения в виде пожелтевших листьев оплетали мраморные колоны в бальном зале; тут и там с потолка сыпались маленькие золотые листочки, похожие на берёзовые, и исчезали, едва достигнув пола. Люка оценила мастерство, с каким была наведена эта иллюзия. Не иначе, как профессор Эванджелин постаралась. На сцене посреди зала несколько парней устанавливали музыкальное оборудование.
– Интересно, кто будет выступать? – оживилась Вега, – в прошлый раз я не успела взять автограф у Лая Милуно. Каков шанс, что приехал он?
– Не знаю, – пожала плечами Люка. Она высматривала Адемаро, и нигде его не видела.
– Лай Милуно? Никогда не слышала, – наморщила лоб Зарина.
– Где ты росла, что не слышала о Лае? – ужаснулась Айлирия, – он лучший певец последних десяти лет, обладатель множества наград!
– И что? – в глазах Зарины впервые проскользнуло что-то высокомерное, – я не интересуюсь подобным.
Люка хмыкнула. Это точно, вряд ли Зарине при дворе было дело до популярных исполнителей. То ли дело они с Айлой! Магические записи песен Милуно были заслушаны ими до дыр, а когда он первый (и единственный) раз приехал в академию, у Люки едва не случился разрыв сердца. Они с Вегой визжали, как первокурсницы, когда певец поднялся на сцену в прошлом году.
Девушки в форменных платьях разносили напитки, и Люка прошлась к одной из них, наслаждаясь каждым движением своего платья, даже покружилась несколько раз. Подойдя ближе, взяла один из бокалов с разноса, и тут же поняла, что разнос держит Виндолен.
– Привет! – поздоровалась Люка, не зная, как реагировать. Судя по всему, Виндолен после ареста отца оказалась в положении, похожем на Люкино.
– Чего тебе? – фыркнула Виндолен.
– Ничего, – стало понятно, что она не расположена к разговору. Впрочем, как и всегда, Люка глотнула из бокала – слушай, ты та ещё штучка, но мне жаль, что с твоей семьёй случилось такое. Я на своей шкуре ощутила, каково это, и тебе подобного не желала. Так что не надо демонстрировать мне своё недовольство. Я ничего тебе не сделала.
Впервые в жизни Виндолен смолчала. Люка вернулась к девчонкам, которые так и топтались около сцены, словно собирались поймать Лая Милуно, едва он появится.
– В этих напитках совсем нет алкоголя! – возмутилась Зарина.
Люка и Вега удивлённо на неё уставились. Принцесса им подмигнула.
– Что, думаете, я совсем не умею веселиться?
Постепенно зал наполнялся. Люка отмечала платья других девушек, но не видела ни одного, превосходящего её собственное. Конечно… Его ведь Мар подарил.
Ровно в семь на сцену поднялся За Полтар. В тёмно синем жилете поверх светлой рубашки, он выглядел как загоревший, привлекательный юноша. Люка сжала губы. Студенты даже отошли немного от помоста. Всем хотелось музыки и веселья, а не лекций о поведении и оценках, но ректор удивил всех.
– Я могу не только отработки назначать, – начал ректор без всякого «дорогие студенты». Он коснулся пальцем шеи, и его магически усиленный голос прокатился по залу, – в последующие три дня занятий не будет. Я дарю вам три выходных.
Зал взорвался радостными возгласами сотен студентов. Зарина захлопала в ладоши, Вега от неожиданности осушила бокал до дня. Айла, к огромному удивлению Люки, сунула несколько пальцев в рот и оглушительно свистнула.
Ректор раскланялся.
– Начало этого учебного года выдалось тяжелым для всех, потому я не против, чтобы вы все немного отдохнули. Но не расслабляйтесь слишком сильно! – он пленительно улыбнулся, и выверенным движением запахнул свой плащ, – наберитесь сил и возвращайтесь к учёбе в срок.
Залихватски спрыгнув со сцены, За Полтар прошел к преподавательскому столу. На помост вернулись музыканты, и, через несколько минут, заиграли первую медленную мелодию. Она была не к танцу, нет. Это была мелодия-вступление, посвященная всем, кто пришёл на бал без пары. В те несколько минут, что она будет звучать, большинство смогут найти себе партнёра для первого танца.
Люка без всякого сожаления направилась к окну, стремясь спрятаться от бессмысленных приглашений на балкончике, но её тут же кто-то схватил за руку.
Она обернулась, и задохнулась: перед ней стоял Мар в праздничном наряде. Чёрный камзол с белой вышивкой смотрелся богато, из-под него выглядывал высокий воротник светлой рубашки. Волосы – прямые, уложенные. Сложно было сказать, кто на кого смотрел с большим изумлением.
– Примите моё приглашение на первый танец, студентка Юлёнен, – хрипло произнёс он, не отрывая глаз от её лица.
– Нельзя, Мар! – едва прошептала она, хотя потанцевать с ним ей хотелось больше всего на свете, – могут что-то заподозрить!
– К чёрту! – выдохнул он, притягивая её к себе.
Они вернулись под сцену, где уже стояли несколько пар, ожидая танца. На легата косились, но ничего не комментировали. Люка держала его под руку, и ей казалось, что она сможет абсолютно всё.
Бал понемногу набирал обороты. Студентов становилось всё больше, свободного места меньше. Люка стояла рядом с Маром, и в её груди нарастала волна абсолютного, безграничного счастья. В её жизни не всё было идеально, но именно на этом балу Люке удалось на время отпустить свои невзгоды. Она училась в академии, с ней была Айла и подруги. У неё был Мар, какими бы неправильными не были их отношения. У кого-то не было и этого, так почему бы не признать своё счастье хотя бы в этот вечер?
Зазвучала мелодия первого танца, и пары выстроились вокруг сцены. Мар деликатно приобнял Люку за талию. Его лицо со стороны выглядело абсолютно равнодушным, ни дать ни взять – преподаватель, который пригласил на танец хорошую ученицу. Люку грел их маленький секрет. Тёплый секрет, грязный секрет. Она смотрела на профиль Мара таким взглядом, что со стороны всё становилось понятно. Люка и сама осознавала, что ведёт себя, как девчонки, над которыми она сама раньше смеялась.
Пары поочерёдно вливались в танец. Мар мягко повёл Люку, когда пришла их очередь. Танцевал он отменно, но Люка уже не удивлялась – помнила о танцевальных талантах Мара ещё с их танца тогда, на площади в городе. Её платье изящными волнами расчерчивало их маршрут. Люка чувствовала себя неотразимой, купалась во всеобщем внимании. Ей казалось, что все смотрят только на её и её изумительное платье.
Она взяла от этого танца всё. Насладилась им, как насладилась бы изысканным напитком, или сладким поцелуем. Эти несколько минут, когда они с Маром кружили в танце, она ощутила себя прошлой. Той, у которой не было проблем крупнее, чем выбор нового наряда или отказа неприятному ухажеру. Того и гляди, танец закончится, и кавалер отведёт её к родителям, стоящим у ближайшей колоны…
Мелодия затихла; пары разошлись в стороны. Парни поклонились своим дамам, девушки присели в книксены. Люка немного наклонила лицо вниз, пряча довольную улыбку. Ей давно не было так хорошо.
Следующие несколько танцев она пропустила, потягивая вместе с Зариной безалкогольный напиток, от которого подозрительно поднималось настроение. Танцы стали быстрее, и девчонки наблюдали за Вегой, которая задорно отплясывала со своим кавалером.
– Вега такая красавица! – умилилась Люка, – а вот Айлы я что-то не вижу.
– Смотри! – Зарина указала в сторону высоких входных дверей, – вон она, видишь? Мелькает её красное платье.
Люка увидела немного больше, чем Зарина. Когда они высматривали Айлу, в зал вошел молодой человек, которого Люка узнала за один короткий удар сердца.
– Кто этот красавчик? – мечтательно протянула принцесса несколькими секундами позднее, – разве он у нас учиться? Я ни разу его не видела!
– Нет, это же Лай! – Люка сжала кулаки, – Лай Милуно! Вега была права! Он снова приехал выступать на нашем балу!
Певец, судя по всему, хотел проскользнуть на сцену незаметно, но его попытка с треском провалилась. Девушки одна за другой поворачивали к нему головы, и общий мерный гул приобрел черты радостных визгов.
Когда они с Зариной подобрались ближе к сцене, то увидели Айлирию, которая сориентировалась быстрее всех. Лай оставлял автограф на её ключице. Лицо Айлы было достойным запечатления на фреске. Где-то за толпой из девиц беспомощно пыхтела Вега.
Ну что за чудо! Лай легко вскочил на сцену и небрежно одёрнул лацканы своего фрака. Этого хватило, чтобы от женского писка заложило уши у всех присутствующих в зале.
– Ждали моего возвращения? – хриплый голос Лая, разнёсшийся в зале, довёл девушек едва ли не до истерики.
– Лай! Лай! – скандировали все особи женского пола, и Люка не была исключением.
– С большим удовольствием согласился снова выступать перед вами, – томно проговорил он, – особенно исходя из того, какие вы милые…
Люка понимала, что это обычная его речь, которую он, скорее всего, говорит везде, где выступает повторно. Но сдержать умильной улыбки всё равно не смогла. Лай был таким харизматичным, что мог очаровать любую.
На некоторых его обаяние действовало сильнее, чем на других. Люка поняла, что они потеряли Зарину. Принцесса смотрела на Милуно таким взглядом, словно собиралась выйти за него замуж сию минуту.
– Какой хороший! Какой у него голос приятный! – восторженно восклицала Зарина, – Люка, ты с ним знакома? Можешь меня познакомить? Как жаль, что я больше не могу повелевать и раздавать приказы! Он был бы моим прямо сейчас!
Люка лишь ехидно улыбалась, сдерживаясь, чтобы не припомнить Зарине её слова, что она не интересуется подобным.
Зазвучала музыка, короткое вступление. Люка узнала эту песню. В прошлом году она танцевала под неё с одним из своих прошлых кавалеров. Девушка поймала взгляд Адемаро: он стоял по другую сторону сцены. Когда Мар заметил, что Люка смотрит на него, то растерянно развёл руками. Она поняла, что он хотел сказать. Больше одного танца будет слишком подозрительно.
Ей хотелось сказать «К чёрту!», повторить слова Мара. Но Люка всё равно понимала, что он прав. Один танец мог быть знаком вежливости, два – уже нет. Потому, когда Люка увидела, как Адемаро приглашает танцевать другую студентку, то приказала своему недовольству замолчать. Волшебный голос Лая уже её не радовал.
Зал бился в экстазе, по большему счету девушки. Из старых, более медленных песен Лай спел лишь две, и только под одну из них Люка успела потанцевать с Маром. Она то и дело бросала неприязненные взгляды на его партнёршу, но вскоре расслабилась. Девочка, которую он пригласил, была второкурсницей и смотрела на Мара так испуганно, что Люке полегчало. Конкуренцией там не пахло.
Под следующие, уже зажигательные песни Лая бал утратил свою торжественность и стал гораздо больше похож на студенческую вечеринку. Девчонки громко выкрикивали имя исполнителя и подпрыгивали в так музыке, даром, что пышные платья немало весили.
Вега подала Люке знак, и та с большим облегчением сняла с неё иллюзию платья. Магии в Люкином резерве осталось самую малость, буквально на поддержку двух иллюзий на принцессе: её внешности, и наколдованного платья. Сняв иллюзию с Веги, Люка ощутила прилив сил, но знала, что это обманчивое чувство. Её резерв был почти полностью опустошен. Сейчас она смогла бы сотворить разве что самую простую иллюзию, и то не на длительное время.
Магическое истощение не на шутку встревожило Люку. Если её магия иссякнет, то на естественное восстановление потребуется несколько дней. Была ещё надежда на ту самую зубную заплатку, на которой Люка крепила облик Зарины, но надежда эта была небольшой. Заплатка была слишком маленькой, чтобы удержать чары без постоянной подпитки. Самое большое, на сколько их хватит – несколько часов.
Как недальновидно было со стороны Люки выложиться на полную с этими платьями, забыв о том, что на самом деле важно! Хорошо ещё, что Плайтона не было в академии, хотя где гарантии, что он не оставил своих ищеек?
Покачиваясь в такт энергичной музыки Люка отправилась искать Зарину. Их празднество продлилось недолго, но безопасность принцессы была слишком важной, чтобы ею пренебречь. Нужно было увести Зарину, пока иллюзия её внешности не начала сбоить.
Найти принцессу в толпе оказалось проще, чем Люка думала. Вокруг неё образовалось достаточно свободного пространства, и танцующие рядом, все как один, глазели на Зарину. На неё же неотрывно смотрел сам Лай Милуно.
Понять в чём дело было несложно. Принцесса исполняла танец, не похожий ни на один из известных Люке. Руки Зарины изящно оплетали друг дружку, платье красиво заворачивалось вокруг её ног, когда принцесса поворачивалась. Её глаза были прикрыты, а губы, чувственно открыты. Она едва заметно повторяла слова припева вслед за Лаем, хоть и услышала впервые эту песню только сегодня.
Внезапно Люку осенило. Это был танец принадлежности к монаршей семье! Когда-то отец рассказывал Люке о королевских традициях, и только это помогло ей догадаться, что происходит. Принцесса открытым текстом говорила, кто она, и это было так неразумно, так импульсивно, но до того красиво, что у Люки не хватило духу её остановить. Кроме того, опасности не было, если принцесса никогда раньше не исполняла этот танец на публике.
Видимо так и было, если Зарина решила так рискнуть, чтобы привлечь внимание популярного певца. Судя по всему, её затея удалась. Лай не мог оторвать от неё глаз, и Люка решила дать им ещё пятнадцать минут. Её резерва должно было хватить на это время.
Не только Милуно обратил внимание на принцессу. Её словно впервые заметили с тех пор, как она оказалась в академии. Не только парни, но и девушки зачарованно наблюдали за танцем, который принцесса исполняла.
Лай допел, и всё также не отрывая взгляда от Зарины, протянул ей руку. Послышалось слаженное «Ох!», когда принцесса вышла на сцену. Их ладони сплелись, и певец начал исполнять другую песню, более медленную. Это была Люкина любимая песня у него. В ней рассказывалась историю двух молодых влюблённых, разделяемых жизненными трудностями, но в конце обретших долгожданную любовь.
Лай так смотрел на Зарину, что Люка заволновалась. Совершенно очевидно, что певец понравился её подруге ничуть не меньше, чем она ему. Со стороны принцессы это было невообразимо беспечно, но так романтично, так самоотверженно… Но разве могло что-то из этого получится? Заезжий исполнитель, и наследная, пусть и опальная, принцесса?
– Люка! – сквозь музыку и публику, скандирующую имя певца, она и не услышала бы голоса Веги, если бы подруга не схватила её за плече, – там Айла!
Люка оглянулась, и её окатило волной холодного ужаса: буквально у выхода мелькнуло красное платье её сестры. Айлирию за руку вёл За Полтар, девочка то и дело оборачивалась.
– Айла! – Люка бросилась к выходу. Пышное, роскошное платье тут же стало громоздким и неудобным, но переодеваться, снимать его, уже не было времени. Туфли Люка сбросила почти сразу, подхватив их в руки. Через несколько мгновений Айла исчезла в коридоре.
Невообразимая волна ярости затопила её мысли, едва она осознала происходящее. Люка бежала и видела лишь дверной проём, в который увели её сестру. Всё остальное смазалось, подёрнулось дымкой. Вега пыталась побежать следом, но отстала, не смогла так же быстро пробраться сквозь толпу.
Когда Люку кто-то схватил за руку, она с силой дёрнула её на себе, но освободить не получилось. Девушка яростно обернулась, и увидела рядом профессора Эванджелин.
– Дорогая, что случилось? – лицо профессора выглядело обеспокоенным.
– Ректор куда-то забрал мою сестру! Увёл из-зала!
– Ты уверена? – взволнованно спросила профессор.
– Да! – зло крикнула Люка в ответ, – отпустите руку! Моя сестра в опасности!
Лицо Геры Эванджелин нахмурилось.
– К сожалению, тут ты права, – она медленно выдохнула, – если не против, я пойду с тобой.
Они обе выбежали из зала. Люка заозиралась: она понятия не имела, в какую сторону свернули ректор с Айлой.
– Люка, сюда, – профессор Эванджелин указала влево, – я уверена, ректор повёл Айлирию в свой кабинет.
– Зачем она ему?! – Люка задыхалась. От возмущения, от ужаса, от быстрой ходьбы, в конце-концов. Ей кололо в боку, першило в горле, в голове шумело, но на каждом шагу она ускорялась. Она была готова убить За Полтара своими руками сию секунду.
– Ты знаешь, – мягко ответила профессор, поспевая за Люкой, – он водит девушек к себе. Знаешь зачем.
– Но Айла ещё ребёнок! Она не хотела к нему! – внутри всё сжималось от осознания, что её сестра сейчас в руках этого чудовища, и не понимает, что происходит.
– Мы их догоним, – уверенно произнесла профессор, – пройдём за этим гобеленом, так будет ближе.
Они прошли за ним, потом ещё за одним гобеленом. Профессор Эванджелин вела её короткими путями, о большинстве которых Люка даже не догадывалась. Они спешили, как могли, Люка то и дело срывалась на бег, но всё равно к преподавательскому корпусу приближались ужасающе медленно. Время словно растянулось и текло в обратную сторону. У Люки внутри всё, казалось, перекрутилось и сдавило все её внутренности. Она то и дело одёргивала себя, чтобы не разрыдаться в голос, понимая, что слёзы никогда ей не помогали. Не помогут и теперь.
Наконец, в конце коридора показалась золочёная арка, ведущая в преподавательское крыло. Они завернули за угол, и стали подниматься вверх ступенями на последний этаж той самой лестницей, где Мар однажды спас Люку от профессора Хови.
Мар! Нужно было взять с собой его! Люка закусила губу. Она так испугалась за Айлу, что совсем перестала рационально мыслить и анализировать происходящее. С другой стороны, терять время ей не хотелось ещё больше. За Полтар мог навредить Айле в любую секунду.
Весь путь занял не больше десяти минут, но Люке казалось, что они чрезвычайно медленны, и в любой момент могут опоздать. На последнем этаже она не выдержала и сорвалась на бег, в секретариат ректора влетела разъяренной фурией. Секретаря, конечно же, не было. Время было позднее: она либо была ещё на балу, либо же ушла домой. Люка решительно пересекла секретариат и толкнула дверь в кабинет ректора.
Вошедшая следом профессор Эванджелин зажгла магический светильник в кабинете, и во внезапно вспыхнувшем свете Люка увидела сестру. Айла сидела на стуле около стола ректора; за самим столом восседал сам ректор.
Люка бросилась к Айле и схватила её за руку. Айрилия непонимающе посмотрела на неё, а Люка вдруг поняла, что рука сестры просто ледяная. Слишком холодная, чтобы принадлежать человеку. Айла заметила недоумение на лице Люки, и её губы дрогнули в насмешливой улыбке. Она склонила голову набок, и… исчезла.
Что? Люка так и осталась сидеть на коленях, смотря перед собой. Айла просто растворилась в воздухе. Так словно… Словно это была искусно наведённая иллюзия. Страшная догадка закралась в её мысли, но Люка не хотела в это верить. Она обернулась: профессор Эванджелин стояла у двери, скрестив руки на груди. Её лицо ничего не выражало, но Люке это уже было не нужно.
– Пуф! – доброжелательно рассмеялся За Полтар, – извини нас, Люка, за этот маленький розыгрыш.
Люка ему не ответила. Она смотрела на свою любимую Геру Эванджелин и не понимала, почему она так поступила.
– Вы же были моим любимым профессором, – неожиданно спокойно произнесла Люка вполголоса.
Гера заёрзала, но смолчала.
– Где Айла? – всё так же чудовищно спокойно спросила Люка.
– Откуда нам знать? – ректор откинулся на спинку своего высокого стула, – наверное, там, где ты её оставила.
Понятно. Это был трюк, чтобы заманить её в кабинет к ректору, и он удался блестяще. Наверное, Айла с девчонками сейчас танцуют и не догадываются, куда пропала Люка.
Хотя нет. Вега видела ту же иллюзию Айлы уходящей вслед за ректором. Она может рассказать… Кому? Кто из преподавателей пойдёт против За Полтара? Разве что Мар, вот и всё. Люка едва не возблагодарила богов, что не стала скрывать их с Маром роман от Веги. Она догадается. Обязательно догадается рассказать Мару, когда поймёт, что Люка исчезла.
Лишь бы поняла это побыстрее.
«Нужно тянуть время!» – Люкой завладели панические мысли. Ректор разглядывал её, словно диковинку; профессор Эванджелин просто стояла у двери и молчала.
– Зачем было так ухищряться, если я всё равно пришла бы к вам на пересдачу? – спросила Люка у ректора.
Тот ухмыльнулся.
– Ты насмотрелась театральных постановок, девочка? – мягко, но едко ответил он, – думаешь, что я буду с тобой откровенничать?
В этот момент Люке стало по настоящему страшно за себя. Происходило что-то из ряда вон выходящее. Ректор так не заморачивался ради студенток, с которыми спал. Более того, они сами к нему приходили. От Люки ему нужно было что-то другое. Что-то очень важное.
– Почему ты не сопротивляешься? – вдруг спросила профессор Эванджелин.
Люка даже не посмотрела в её сторону. Ей ответил сам ректор.
– Неужели не видишь? Она обессилена. Магический резерв исчерпан. Это немного нам помешает, но не критически.
Резерв? Что? Ему нужен её резерв?
– Гера, разберись с её окружением, чтобы не было проблем, – За Полтар кивнул профессору на дверь.
И та, кого Люка считала образцом для подражания, молниеносно выскользнула из кабинета, оставив её с ректором наедине.
Глава 14. За Полтар
Люка лихорадочно обдумывала происходящее. Она волновалась за подруг, разобраться с которыми ректор отправил профессора Эванджелин. Скорее всего, Гера просто придумает более-менее удобоваримую причину её отсутствия, и этим всё закончится. Но что, если нет? Что если, она уведет куда-то Айлу, чтобы иметь мощный рычаг давления на неё, Люку?
За Полтар сидел за столом, и, опершись на него локтями, постукивал пальцами одной руки по другой. Его взгляд был сосредоточенным настолько, что казался пустым. Люка никогда не видела ректора таким.
– Так что? – внезапно для самой себя произнесла она, – долго мне тут сидеть?
Он недобро усмехнулся.
– Столько, сколько мне потребуется.
– Что потребуется? – недовольно спросила Люка. Стресс и страх повлияли на неё не так, как обычно. Ей не хотелось плакать, её не ослепила ярость. Она вдруг просто увидела ситуацию отстраненно, словно со стороны.
Заговорить ректора. Вывести его на эмоции. Заставить сказать, что ему от неё нужно, или заставить себя выдать каким угодно другим способом. Почему-то Люке стало точно понятно, что в этой ситуации не будет места интимной близости, в которой обычно она и её подруги обвиняли ректора. Более того, сейчас Люка засомневалась, что его сексуальная слава строилась на правде. Осознание накрыло её, как лавина. Эти слухи были просто прикрытием для чего-то более важного, более страшного!
Гусиная кожа коснулась её рук, и замерший до этого ректор не преминул это заметить.
– Догадалась? – спокойно спросил он.
Люка мотнула головой.
– Нет.
Как же не вовремя она растратила свой резерв! Дурацкие платья лишили её возможности дать отпор! Пока Люка размышляла, на сколько хватит остатков её магии, которые плескалась где-то на дне резерва, За Полтар поднялся и прошёл к одной из дверей, ведущей из его кабинета.
– Славно посидели, но пора и за дело браться.
Он пытался быть приветливым, словно старался успокоить Люку, заставить её довериться ему. Но это было именно то, что она сделала бы в последнюю очередь. Он её – можно не бояться этого громкого слова – похитил!
Люка вскочила на ноги и бросилась к входной двери. Конечно же, она была заперта, но не проверить казалось Люке глупостью ещё большей.
– Пойдём, – ректор приоткрыл дверь, у которой стоял, – будет не больно. Закроешь глаза, потерпишь, и дело с концом. Я тебя отпущу.
Опять, звучало всё так, словно он намекал на близость, но Люка наоборот, уверялась, что это неправда. Ректор не был похож на самого себя – напыщенного, слащавого. Нет, перед Люкой был собранный, серьёзный, и очень уставший мужчина.
Но что же ему нужно от неё?
– А если я не пойду? – заупрямилась она.
– Тогда туда пойдёт твоя сестра, – раздраженно ответил ректор.
Объяснил предельно понятно. Нет, Айла не была ему нужна, но он был готов пожертвовать ею, лишь бы заставить Люку подчиняться.
Она подошла к двери, которую он открыл, и они вошли в спальню. За Полтар приложил руку к ближайшей стене, и она отъехала. Из открывшегося прохода пахнуло сыростью. Люка поморщилась. Даже Мар, доберись он сюда, вряд ли найдёт эту потайную дверь.
– Пошевеливайся. И сними платье. Ты в нём не протиснешься.
Сцепив зубы, Люка повиновалась. Она осталась в корсете и тонких бриджах. Туфли тоже сняла.
– Обувь лучше оставь, – криво усмехнулся ректор.
Винтовая лестница уходила вниз, подсвечиваемая тусклыми светильниками на стенах. Люке приходилось спускаться согбенной, чтобы не задеть головой ступени, которых над её головой становилось всё больше. Ступени были склизкими. Каждый раз, ставя ногу, Люка увязала в толстом слое грязи. От её красивых туфелек осталось одно воспоминание.
Спускались они не меньше десяти минут. Люка даже раздумывать не хотела, оказалась ли она ниже здания университета. В конце длинного, узкого коридора виднелась потемневшая от времени дверь.
Всё казалось странным, зыбким, нереальным. Ректор протиснулся рядом с Люкой и достал из кармана сюртука длинный ключ. Они вошли в странное помещение, подсвечиваемое мрачным светом от длинных прозрачных сосудов.
Люка узнала в них колбы. Тысячи колб на стеллажах, упирающихся в потолок. Тонкие, узкие, чуть более широкие. Светящиеся слабым голубым, ярким белым, еле заметным желтым светом. Люка остановилась, разглядывая эту картину.
– Что это? – непроизвольно вырвалось у неё.
Но, к её удивлению, За Полтар ответил.
– Магическая сила, запечатанная в сосудах. Много магической силы.
Люка и сама видела, что много. Стеллажи уходили вдаль, в темноту. Настолько далеко, что слабый свет не мог эту темноту развеять.
Она поёжилась. Ей стало холодно и страшно одновременно. Слова ректора хорошо складывались с произнесённой им раньше фразой касательно Люкиного резерва.
Люка даже подумать не могла, что магическая сила может существовать сама по себе, вне волшебника. Если её догадки верны, то все те бедные девушки, которые распространяли слухи об их связи с ректором, на самом деле были его жертвами, из которых он выкачивал магию, чьи резервы он опустошал.
– Сюда! – услышала она из-за дальнего стеллажа, который ещё был виден. Интересно, если она попробует улизнуть сейчас? Люка смерила унылым взглядом дверь и признала бесполезность этой идеи. За Полтар мигом вернёт её обратно. Кроме того, она всё равно не смогла бы выйти из его кабинета.
Теряя последние крохи надежды, Люка последовала за его голосом.
За стеллажами пряталась каморка, и когда Люка в неё вошла, то лишилась дара речи. Ректор уже раскладывал на столе инструменты, как с первого, так и со второго взгляда похожие на пыточные. Какие-то длинные ножницы с тонкими лезвиями, зажимы, и аппарат для забора крови с тонкой иглой. Длинной, ужасно длинной иглой.
В глазах Люки мелькнула паника. Кровь ударила в голову, в висках зашумело. В первый день их встречи Мар обронил фразу о магии в Люкиной крови. Если магия в крови, то никаким другим способом, кроме изъятия самой крови, её не достать.
О, как она мечтала ошибиться! Но За Полтар лишь оглянулся на неё и кивнул на стул. На негнущихся ногах Люка прошла к столу, присела рядом с ним.
– Почему никто не рассказывает? – тихо спросила она.
Ректор взял её левую руку и положил на стол, перетянул ремнём, чтобы не отдёрнула. Чуть повыше локтя зажал резиновым жгутом. Больно не было – только неприятно и гадко, чудовищно гадко. Ей совсем не хотелось, чтобы магия, её родная магия оказалась во власти этого мерзкого человека, который сможет использовать её в своих целях.
– Ты тоже не расскажешь, – он установил аппарат для забора крови на средину стола, – будешь петь мне признания в любви, как и все.
От этих слов Люке стало ещё хуже. Оставалось понадеяться на подруг и Мара. Они знали её настоящее мнение о За Полтаре. Они сразу поймут, что с ней что-то не то.
