Текст книги "Алые небеса Сеула"
Автор книги: Лина Ро
Соавторы: Катерина Райдер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 24 страниц)
– Не-ет?.. – вопросительно протягивает Маша, явно ожидая разъяснительных комментариев с моей стороны, то и дело искоса поглядывая на коллегу.
Обстановка накаляется. Уровень неловкости зашкаливает. Мне душно.
Боже! Что за идиотская ситуация?!
– Ладно, – решаю прекратить дурацкое полунемое кино с плохо исполняемой пантомимой. – Секретарь Чхве, вы не о том подумали… Мы с госпожой Хоук просто…
– Ой, руководитель Ли, вы не обязаны ничего объяснять, – отмахивается Джуён, глупо улыбаясь. – К тому же если вам будет угодно, я могу вообще перестать думать!
Я собираюсь ответить, причем абсолютно не ведая, что именно, но вдруг на весь кабинет начинает трезвонить внутренний телефон.
Мы с Машей переглядываемся, на мгновение «зависая».
Джуён же реагирует профессионально.
Спешно возвращается к письменному столу, смотрит, какая из лампочек на многоканальном аппарате мигает, откашливается, снимает трубку и деловито отвечает на корейском:
– Приемная руководителя Ли, секретарь Чхве Джуён, здравствуйте. – Пауза. – Да, он здесь. Хорошо. Кто-то уже донес? Но вы ведь в курсе, что руководитель Ли… Да. Поняла. Сообщу. Хорошего дня, секретарь Чон. – Девушка заканчивает разговор, отрицательно качает головой, наверное, неосознанно, после чего смотрит на меня с нескрываемым беспокойством.
– Это был Чон Хану? – чтобы Маша не нервничала из-за недомолвок, интересуюсь на английском.
Чхве кивает, продолжая молчать. Подозрительно.
– И что он хотел? – нервничаю я.
Джуён глубоко вздыхает, трагично поджимая губы, бросает краткий взгляд на Марию и обращается ко мне:
– Вас срочно вызывает председатель Пак…
Глава 32
Мария Соколова
Давно опробованная схема под кодовым названием «Пластырь», только что безрассудно мною выполненная, кажется, дала сбой…
Думай я больше, анализируй и взвешивай, врывалась бы в кабинет без спроса, с размаху распахивая двери и без положенного приветствия заявляя о готовности работать? Вряд ли.
Ох, Соколова…
Минхо смотрит пристально, внимательно, оценивающе. Молчит, и каждая мышца в моем теле напрягается, еще чуть-чуть, и порвутся от напряжения.
Тихо. Ничего страшного ведь не происходит. Пока… Нужно сохранять спокойствие или притвориться, что оно было изначально. Дыши. Просто дыши. А я вообще это делаю?
Рядом появляется секретарь Пака – одна из миллиона. Интересно, он помощников помнит по именам? Девушка кланяется и обращается к генеральному на корейском (разумеется, блин), недовольно поглядывая на меня. Я же не шелохнусь, будто наступила на мину.
К удивлению, в ответ на доклад подчиненной Минхо лишь еле заметно ухмыляется и, глядя мне в глаза, отвечает девушке на чистом английском:
– Не волнуйтесь, у нас с мисс Хоук личная, крайне важная встреча. Вы свободны, ступайте.
Секретарь кланяется и бесшумно удаляется – она даже дверь за собой закрывает совершенно беззвучно!.
– Мэри, я весь внимание, – с неприкрытым любопытством говорит Пак-младший, усаживаясь в кресло.
Мне присесть не предлагает, что настораживает, но, возможно, он просто мстит за испорченный ужин?
– Я была не совсем честна с вами, генеральный директор. – Руки сцепляются в замок за спиной. – Как вы заметили, мы знакомы с господином Ли чуть больше, чем несколько дней.
– Господином Ли? Мэри, прошу тебя, давай отбросим формальности. – В голосе ощущается тонкий шлейф пикантной язвительности.
Проглатываю это, закусывая нижнюю губу. Пусть потешается, ситуация действительно крайне двусмысленная.
– Хорошо, – легонько киваю, но не предоставляю собеседнику тот вариант развития событий, на который он рассчитывает. – Мы с Ли Соджином познакомились в Америке. Пару раз пересекались по работе, вдобавок я хотела устроиться в его отдел, но собеседование прошло не особо гладко. Тогда мне хватило глупости, ввиду бурного нрава, сначала встретиться не с ним, а с руководителем Соджина. Ли не понравилось, что я прыгаю выше головы, ведь все выглядело так, словно я пытаюсь его подсидеть.
– Неужели? – не без заинтригованности уточняет Пак, нависая над столом, переплетая пальцы выставленных на локти рук.
Хороший знак? Он попался? Надеюсь!
– Да… – продолжаю гнуть выбранную линию, не забывая периодически качать головой, мол, бывает же такое, вот что придумал Соджин на ровном месте. – С тех пор мы не слишком ладим. Он мне не доверяет. И вчера случилось именно то, чего Ли по-настоящему боялся. Я снова за его спиной беседовала с генеральным директором компании, хотя Ли такой чести еще не представилось. Конечно, он психанул, устроив нелепую сцену. Вы же знаете, многим мужчинам тяжело стерпеть подобное, и хоть Соджин кажется уравновешенным и спокойным человеком, иногда он вспыльчив.
– Достаточно вспыльчив, да, – в такт моим словам кивает Минхо, значит, погружается в ситуацию?
Нужно дожать!
– Поэтому я решила, раз уж он меня подозревает во всех смертных грехах и ненавидит, то зачем терять прекрасную возможность в виде вашего предложения? – Пожимаю плечами, легонько хлопая в ладоши. – Да и с такой манией преследования разве я смогу долго на него работать? Наверняка он найдет способ избавиться от меня при малейшей возможности.
Пак усмехается и поощрительно вытягивает руку, указывая на кресло напротив стола.
Благодарно киваю, улыбаюсь и присаживаюсь.
– Звучит вполне логично, – коротко подводит итог генеральный и проводит пятерней по идеально уложенным волосам. – И теперь ты хочешь избавиться от соперника, опередив его, да?
Наши взгляды встречаются, и мое внутреннее ликование достигает пика. Получается!
– Именно. Не хочу терять место в вашей компании. Я ради «Пак-Индастриал» переехала в Корею и не стану менять возможность на не нужную никому скромность.
– Хм, любопытно… – Минхо достает желтый конверт из верхнего ящика и поднимается с кресла. Широкими шагами огибает стол, останавливаясь за моей спиной. – Спрошу напоследок: то есть вас с господином Ли ничего не связывает? – На деревянную столешницу прилетает конверт, грубо припечатываясь мужской ладонью.
От неожиданного хлопка, весьма громкого, потому пугающего, вздрагиваю и отвечаю скорее, чем выбитый из зоны комфорта мозг успевает проанализировать происходящее и хотя бы на секунду задуматься, что здесь за конверт:
– Больше ничего…
– Тогда будь любезна, открой. – Одно грациозное движение длинных мужских пальцев, и вот «желтая загадка» скользит по отполированной поверхности прямо мне в руки.
От дыхания Пака, падающего на мои волосы возле уха, немного коробит, но я стараюсь фокусироваться на просьбе. Вскрываю конверт, рука несмело ныряет внутрь, хватаясь за что-то твердое. Вынимаю стопку фотографий и от изображений теряюсь. Глаза широко распахиваются, сердце падает в пятки, а пальцы дрожат.
Нервными и топорными движениями перебираю фотоснимки по очереди, наблюдая развитие понятного сценария. На фото мы с Соджином подъезжаем к отелю на авто. Провожая меня, он заходит внутрь и выходит один, в той же одежде, но уже утром. Обезоруживающая счастливая улыбка, запечатленная на глянцевой плотной бумаге, острым лезвием врезается в солнечное сплетение.
Прости меня, облажалась…
– Как все быстро меняется, – с усмешкой на губах начинает директор. – Накануне я был заинтересован в том, чтобы ты на меня работала. А сегодня тебе надо изрядно потрудиться, чтобы получить желаемое.
После фразы генерального мое тело словно покрывается колючим инеем, холодок прокатывается вдоль позвоночника вниз и обратно, вынуждая кожу съежиться от проступивших мурашек. Не оборачиваюсь, вообще не шевелюсь и, похоже, не дышу. Что он потребует? Каких доказательств верности? На что я готова ради столь мизерной, но все же возможности помочь Соджину?
Меня прошибает холодный пот – ни одна из мыслей, крутящихся в голове, не радует.
– Ступай. Повторим диалог завтра, однако будь убедительнее. – Губы мужчины на секунду растягивает победоносная усмешка, бесследно исчезающая, когда он возвращается к созерцанию городского пейзажа из окна. – Я сказал, ступай. – Тембр Минхо не пропитан лукавым кокетством, он скрепит сталью. Кот наигрался с мышкой, представление окончено.
Не решаюсь спорить, понимая, – без толку. Поднимаюсь и послушно ухожу, понуро уставившись в пол. Чувствую, как груз, кратный сотворенной глупости, опускается на плечи неподъемной ношей. Как все исправить? И рассказать о случившемся моему герою?
Что вообще делать дальше?
Стоит ногам пересечь порог приемной, руку обжигает яростное прикосновение родных пальцев. Соджин? Что он здесь делает?!
Руководитель проектов тащит меня в лифт, не позволяя вставить ни слова, и хочется шикнуть на него, заявив, что на работе ТАК обращаться с сотрудниками нельзя, однако сейчас это наша меньшая проблема. В итоге парень без церемоний вталкивает меня в кабинет, где я тотчас встречаюсь взглядом с озадаченной Джуён.
Зато Соджин ее не замечает – слишком взбудоражен и, продолжая полыхать гневом, разворачивает меня к себе, обрушивая такой поток негодования, что я дар речи теряю, чувствуя себя школьницей в учительской. Информация из его уст льется настолько личная, что решаюсь предпринять попытку образумить собеседника: тихо окликаю его по имени, но, увы, не помогает. В груди начинает растекаться коктейль из тревоги вкупе с липким ликером неловкости, придающий голосу громкости во второй попытке дозваться оратора. Но ничего не срабатывает.
Когда мой ревнивец переходит все возможные границы допустимых для посторонних ушей фактов, я вырываю руку из цепких пальцев, указывая на предмет своего возмущения – довольную представлением Джуён.
Наконец, увидев секретаря, Соджин цепенеет, чем девушка немедля пользуется, пытаясь незаметно ретироваться изогнутой горгульей.
– И что теперь делать? – практически шиплю я, упираясь взглядом в своего героя. Мне даже удается включить его «перезагрузку», однако «процессор» зависает, пока я пытаюсь убедить госпожу Чхве в том, что мы НЕ пара.
Услышав «официальное» заявление, Ким выстреливает в меня рассерженным взглядом, переспрашивая возмущенно: «Нет?» От такого поворота хочется ударить себя по лбу ладонью с силой, способной выбить дурь не только из моей головы, но и Соджина!
– Не-ет?.. – теперь уже протяжно спрашиваю я, как бы ненавязчиво кивая в сторону секретаря.
Пойми же ты меня, дурень!
Спустя несколько мгновений чудо свершается – Соджин начинает пояснять Джуён, что она вовсе не о том подумала. Собираюсь уже было выдохнуть с облегчением – пусть и мимолетным, – но разъяснительную речь Кима прерывает звон стационарного телефона. Вмиг становится дурно.
Минхо звонит? Хочет вызвать руководителя Ли? Все настолько плохо?
Госпожа Чхве семенит к столу, поднимает трубку и… от слов, произнесенных на корейском, легче не становится. Да и судя по выражению лица девушки, из динамика явно не доносится ничего хорошего.
Напряженно сжимаю пальцы, пока ногти не начинают впиваться в мягкие ткани.
– Это был Чон Хану? – спрашивает Ким на английском, и мои глаза распахиваются пуще прежнего.
Звонил секретарь Минхо!
– И что он хотел? – невозмутимо продолжает Соджин, пока я пытаюсь не рухнуть на пол от сильнейшего головокружения.
– Вас срочно вызывает председатель Пак… – угрюмо отвечает Джуён.
– Председатель Пак? – в недоумении повторяю я.
А он-то чего? Точно не разбираться вместо сына будет, может, возник какой-то рабочий вопрос?
Ким понимающе кивает, а Чхве направляется к двери.
Соджин смотрит на меня и тихо говорит:
– Прости, поговорим позже. Я должен идти.
Знаю, у парня нет выбора, но мне так тревожно, что я просто не могу его отпустить. Молча хватаю за руку, вынуждая остановиться в дверном проходе.
Джуён, не успевшая ускользнуть, нелепо застывает рядом, но времени на рокировку нет: привстаю на носочки и тяну спасителя на себя, заставляя наклониться.
– Минхо предложил мне следить за тобой, будь осторожен, пожалуйста, – шепчу на ухо и отстраняюсь, заглядывая в родные глаза.
Будь у нас несколько минут, обязательно бы рассказала о всех глупостях, что успела натворить, но сейчас парню лучше сосредоточиться на встрече с председателем.
– Жди меня здесь, – на прощание командует Соджин и, получив согласие, удаляется.
Следом кабинет покидает и Джуён, оставляя меня наедине с взбаламученными мыслями.
Шумно выдыхаю, распахиваю пальто, нервными движениями сбрасываю одежду с плеч и отправляю на ближайший стул. Невыносимо душно, дышать трудно, будто на моей шее покоится рука Пака, не позволяющая кислороду насыщать кровь.
План! Надо разработать план! Нужна стратегия! Собрать вещи и уволиться, как изначально предлагал Ким? Продолжить работать как ни в чем не бывало и попытаться вычислить следующего шпиона? Но позволит ли мне это сделать генеральный?
Не обреку ли я своим героизмом Соджина на большие трудности?
– Какая же я идиотка! Чем я только думала?! Отвага и слабоумие, что, мои спутники по жизни? – страдальчески причитаю, обессиленно падая на стул, зарываясь пальцами в волнистые волосы. В будущем стану внимательно слушать, что мне говорит спаситель! Самодеятельность ни к чему хорошему не приводит.
В кармане неприятно звякает мобильный, но сейчас не до него. Хотя нет, стоп, а вдруг прилетело сообщение от Соджина?!
Достаю телефон – локальная рассылка. Разумеется, текст не на английском, но помню из уймы документов, подписанных перед устройством на работу, что подобные оповещения бывают только в двух случаях: чрезвычайное происшествие или общий сбор.
Выхожу из кабинета и сразу же замечаю затылок Джуён. Все ясно: девушка сидит за столом и читает сообщение.
– Эй, что это? – негромко интересуюсь, кивая на гаджет в ее руках.
– Срочный сбор в кабинете программистов.
– Что-то случилось?
– В сообщениях такое не пишут, но явка обязательна, – важно и взволнованно отвечает Чхве, вытягивая шею, как любопытный сурикат.
– А можешь пойти разузнать? – Складываю руки перед грудью в молитвенном жесте, глядя на девушку, как на единственную свободную шлюпку «Титаника».
– Ах, вообще-то это теперь не моя работа, – поправляя брендовые очки, сообщает Джуён, и мне хочется взвыть. – Но ради руководителя Ли я готова на все! – по-боевому завершает девушка, подскакивая с места.
Мне остается провожать ее ошарашенным взглядом, растерянно хлопая ресницами. Правда, эмоции быстро сменяются, когда по ту сторону стеклянной перегородки я вижу приближающегося к кабинету программистов Минхо. Что генеральный директор забыл на шестом этаже? Почему он проводит собрание лично? Дело явно не во мне, стряслось нечто масштабное.
Сердце нетерпеливо ускоряет ход. Каждый удар предупреждает об опасности, подпитываемой словом «крот».
Неужто они нашли вмешательство в систему? Поэтому Соджина вызвал председатель, а Пак-младший собирает программеров?
От осознания этого зажимаю рот ладонями, боясь закричать. Стеклянные глаза сверлят вход, практически не моргая. Джуён, пожалуйста, возвращайся!
Спустя бесконечно долгие несколько минут Чхве появляется в приемной, прижимается спиной к прозрачной двери и запыхавшимся шепотом оповещает:
– Хакерская атака на сервер. Подключают программистов, чтобы отбиться, иначе данные по разработкам окажутся под угрозой слива, а это неописуемый ущерб имиджу компании.
– Чего? Атака? – Делаю пару рассеянных шагов по направлению к девушке, а после замираю, позволяя рукам рухнуть вдоль тела.
Если подключатся все, следы «крота» обязательно найдут, а потом и выйти на Соджина труда не составит. В корпорации трудятся отличные специалисты, поэтому нужно срочно уничтожить любые крупицы присутствия постороннего в системе!
– Мне кажется, тебе надо к ним присоединиться. Генеральный зол, как демон, никогда его таким не видела! – верещит секретарь, но состояние Минхо меня вообще не волнует.
– Подожди, пожалуйста! – Влетаю в кабинет руководителя скоростным поездом, истерично набираю его номер и подношу телефон к уху.
Слышатся гудки, но эхом раздается рингтон телефона, забытого Кимом на столе.
Как плохо, просто ужасно! До Соджина не дозвониться, он на встрече с председателем и даже не подозревает, что Пак Минхо находится в соседнем кабинете и начинает рыть ему могилу…
Глава 33
Ким Соджин
Слова Марии застревают в голове не сумевшей пробить кость пулей. Мысленно пытаюсь проиграть возможные варианты развития дальнейших событий и каждый раз прихожу к одному и тому же выводу – я облажался по всем фронтам: перешел дорогу Минхо, подрался на глазах у сотрудников, привлек к себе лишнее и совершенно не нужное внимание, влюбился… Вынашиваемый годами план со скоростью света летит в тартарары, и лишь потому, что я не умею сдерживаться!
Куда делся хладнокровный, расчетливый Соджин? Почему в одночасье мои приоритеты пошли трещиной? Причина в Маше? Во мне самом? В нас обоих? Каждый божий день я повторяю: «Сначала разберись с Паками, а затем все остальное», – но постоянно нарушаю правила, переступаю через цель ради русской девчонки, у которой (если говорить по совести) и проблемы-то начались исключительно из-за меня. Наверное, я долго жил один, никому не нужный, обособленный. Мне нечего было терять, не о ком заботиться. Никто не волновал мое сердце, не тревожил разум. Я мог думать исключительно о мести. Теперь же, с появлением Маши, мысль, что ее может не стать, сводит с ума и вынуждает совершать необдуманные поступки. Получается, не так уж хорошо я себя знаю…
И знаю ли вообще?..
Черт!
Чем ближе кабинет председателя, тем громче и отчетливее в голове звучат вопросы. В чем причина встречи? Минхо раскрыл меня? Председатель поэтому прибыл в «Пак-Индастриал»? Есть ли шанс, что разговор пойдет об учиненной ранее драке? Если да, я разберусь, но в случае разоблачения… Может, нужно вернуться, забрать Соколову и валить из Сеула, пока не поздно?
Бежать…
Перед глазами вспышками рябят воспоминания. Железнодорожный вокзал Сеула. Мне тринадцать. На улице начало ноября, а я одет в легкие трикотажные штаны, футболку и отцовскую олимпийку, схваченную в спешке, даже носки натянуть не успел, запрыгнул в кеды босой. Мечусь от прохожего к прохожему, пытаюсь собрать мелочь на билет до Пусана. Ни денег, ни перспектив, только отчаянное желание выжить, побеждающее привязанность. Сохён… Сколько раз я клялся отыскать брата, попросить прощения, сказать, что ни дня не прошло без чувства вины и желания все исправить…
Погруженный в недра памяти, не замечаю, как поднимаюсь на лифте, преодолеваю длиннющий коридор семнадцатого этажа и вхожу в «святая святых».
– Здравствуйте, руководитель Ли! – окликает меня девушка на ресепшене приемной председателя.
Растерянно смотрю на высоченные двойные двери кабинета Бёнхо, ощущая, как к горлу подкатывает ком, – будто на ковер к дьяволу собираюсь. Пусть причина вызова на ковер будет в драке! Клянусь… (кому стоит молиться в подобной ситуации?) больше никогда не буду сквернословить, есть рамён на ночь и внесу жирное пожертвование в благотворительный фонд… кредитки все равно ломаные.
– Меня вызывал господин Пак.
– Минуту. – Секретарша сообщает по внутренней связи о моем прибытии.
Секунда, две, три… Получаю добро на вторжение и шагаю в неизвестность. Дверь распахивается прямо перед носом. Чудом успеваю отшатнуться. На пороге стоит Чон Хану. Цепкий взгляд врезается в мою переносицу привычной сдержанной холодностью, но внезапно ломается и соскальзывает в сторону.
– Руководитель Ли, – почтительно кланяется Хану, вышагивает в холл, после чего жестом приглашает меня пройти внутрь. – Председатель, я буду снаружи.
Странно… И почему господин Чон всегда крутится неподалеку? Он ведь секретарь Минхо, а не старика. Но за все время в «Пак-Индастриал» я видел его вместе с золотым наследником единожды – на собеседовании, зато подле председателя – всегда. Прыгает через голову? Хочет выслужиться перед тем, кто действительно дергает за ниточки?
– Хорошо, но поторопите его, – изрекает Пак.
– Его? – эхом повторяю я.
– Моего сына, – чересчур двусмысленно поясняет Бёнхо, растягивая губы.
И от его чуть кривоватой – из-за глубоких морщин – улыбки у меня в жилах замерзает кровь.
– Или вы забыли, что обещали взять над ним шефство?..
Я? Обещал? Чего?.. Господи! Он имеет в виду не павлина Минхо?!
С плеч вмиг падает куль, набитый тяжеленными камнями, – фигурально выражаясь. Меня аж в сторону ведет от нахлынувшего расслабления. Значит, причина встречи не драка и не козни генерального директора, а младший отпрыск председателя.
– Разумеется, – выдыхаю и уверенно прохожу вглубь кабинета вплоть до стола Пака.
– Хочу напомнить, – продолжает председатель, пока я устраиваюсь в кресле напротив, – мальчик долго жил за границей, его манеры по корейским меркам слишком… европейские.
– Вы хотели сказать, вызывающие? – по-доброму усмехаюсь я.
Бёнхо согласно кивает, и вроде бы беседа идет в доброжелательном ключе, но на дне темных глаз старика вижу нечто, близкое к беспокойству. Он нервничает? Почему? Неужели мелкий Пак не уступает по зловредности хёну?
– Желаете выпить? Любите джин или скотч? Здесь имеется парочка коллекционных бутылок, подаренных партнерами из Англии, – прерывает мои размышления Пак.
Отрицательно качаю головой. Мужчина неодобрительно хмурится, досадливо пожимает плечами и встает из-за стола.
– Как угодно. А я, пожалуй, выпью… – В интонациях проскальзывает явное напряжение.
Задницей чую – что-то не так. Но бить тревогу раньше времени бессмысленно, поэтому сижу спокойно, не дергаясь, наблюдаю за косматыми тучами, затягивающими небо. Мало я на своем веку повидал хулиганов? Даже если младший Пак – кладезь проблем, мне не составит труда найти на него управу. Улица и не с такими людьми сталкивала. Подумаешь, богатенький наследник, отравленный культурой Запада. Хм, кажется, сегодня снова будет дождь…
– Руководитель Ли, вы меня слышите? – доносится сквозь толщу раздумий.
Похоже, меня конкретно выключило из реальности.
– Прошу прощения, задумался. – По старой привычке резким кивком отбрасываю с глаз челку, поднимаюсь из кресла, попутно расстегивая единственную пуговицу на пиджаке – так я выгляжу увереннее, – оборачиваюсь и намертво столбенею от увиденного. Чувство, что по венам разливается жидкий азот. Сначала начинают холодеть пальцы рук, затем немеет лицо, ноги накрепко вмерзают в пол, вдоль позвоночника явственно ощущается металлический шпиль.
Не могу ни вдохнуть, ни выдохнуть – рядом с Пак Бёнхо стоит парень, возрастом чуть за двадцать, ростом малость ниже меня, одет, как и полагается сыну влиятельного бизнесмена, – с иголочки: брендовый костюм, дорогая обувь, часы, стоимостью с крыло самолета. Но важно другое: до боли знакомая полуулыбка и чуть заметный прищур левого глаза, под которым красуется родинка, точно такая же, как была у омма, как была у…
– Итак, познакомьтесь, это ваш подопечный, – говорит Бёнхо, но слова сливаются в неразборчивый гул и шумят в голове неисправным радио до тех пор, пока мужчина не произносит имя: – Пак Сохён.
И мое сердце будто взаправду разбивается на мелкие осколки, превращаясь в фарфоровую крошку.
– Салют, – отзывается парень, щурясь сильнее, въедаясь в меня изучающим взглядом.
Председатель продолжает:
– Мы с вами обсуждали ранее, что Минхо чрезмерно ревностно относится к своему положению внутри компании, поэтому ожидать от него помощи в адаптации брата не приходится.
– Ревностно? – язвительно усмехается младший Пак.
Он ведь Пак? Я точно не путаю? Парнишка не может быть Сохёном, моим Сохёном.
– Давайте начистоту, Минхо скорее бросит меня в пруд с крокодилами, чем позволит участвовать в делах компании.
– Сохён, я ведь просил быть терпимее к хёну, – строго одергивает юнца Бёнхо, а тот бурчит себе под нос: «Ага, хён, тоже мне». – В общем, руководитель Ли, я возлагаю на вас большие надежды и прошу взять роль наставника. Сохён очень способный юноша, пусть и грубоватый. Полагаю, его привычка идти напролом – влияние хоккея, но должен заметить, в бизнесе подобная черта весьма похвальна.
– Хоккей? – потрясенно стравливаю я. – Ты любишь хоккей?
На мгновенье в глазах паренька появляется нечто похожее на тоску или ностальгию. С таким выражением лица обычно рассматривают старые фотокарточки в альбоме.
– Ага, – кивает он, – с детства увлекаюсь. В школе катал банку[49]49
Катать банку – играть (сленг).
[Закрыть] в защите, а в колледже последние три года был лучшим бомбардиром сборной. Я бы и дальше играл, но отец решил, что мне нужно вернуться в Корею и укрепить позиции внутри «Пак-Индастриал».
– Эта компания однажды будет принадлежать тебе и брату, – твердо отсекает Бёнхо, бросая прицельный взгляд на меня. – Ты должен быть при деле, совет директоров…
– Совет директоров лижет Минхо зад! Прикормленные дворняги… – возмущается Сохён, но председатель резко выбрасывает руку в его сторону.
Юноша тотчас замолкает.
– Выбирай выражения, молодой человек! Мы не одни. Руководитель Ли, прошу прощения. Штаты, понимаете?.. – досадливо поджимает губы Пак.
Он что, извиняется? Искренне? Ему неловко за дерзкое поведение… кого? Сына? Или стоп… моего брата? Пак Сохён… Ким Сохён… Сохён… Черт подери, что тут в принципе творится?
Две пары глаз устремляются ко мне, когда я, шатаясь, отступаю на пару шагов, упираясь ладонями в стол. В глазах рябит. Разговор этих двоих смешивается в голове, точно жженый сахар с абсентом, загоняя разум в ловушку фантастических домыслов. Не могу найти выход из лабиринта обрывочных фраз, фактов, пристального внимания новоиспеченного хубэ[50]50
Хубэ (후배) – младший сослуживец (причем совершенно не обязательно по возрасту; имеется в виду звание, положение).
[Закрыть], прожигающего насквозь.
– Руководитель Ли, вы в порядке? – интересуется Пак Бёнхо, чуть наклоняясь, чтобы поймать мой расфокусированный взгляд.
– Да, просто не успел позавтракать… – выпаливаю первое, что приходит в голову.
Пак цокает языком, неодобрительно качая головой.
– Что же вы… Начинать день на пустой желудок…
– Самая огромная ошибка, которую только может совершить человек, – хором заканчиваем мы с Сохёном, и я окончательно теряю дар речи, глядя на юношу в упор.
Нет, ошибки быть не может. Я не обознался. Это не совпадение. Передо мной действительно младший брат!
– Вот именно! – радостно восклицает Бёнхо, хлопая в ладоши, явно не въезжая в то, что случилось секунду назад.
Меня знатно потряхивает. Сперва ублюдок заказал в ресторане пибимпап – любимое блюдо матери, теперь цитирует ее коронную фразу. Как такое объяснить? Он меня проверяет? А Сохён? Догадывается, кто долгие годы был рядом? В курсе ли, что носит фамилию убийцы наших родителей?..
– Может, пообедаем вместе, познакомимся поближе? – внезапно выдает он, на что я отвечаю резкое и решительное «нет».
– Почему? – явно с претензией спрашивает юнец и обиженно морщит нос – совсем как в детстве.
От зрелища начинает мутить. В горле застревает липкая пробка. Не хочу находиться в кабинете Пака, а главное – не могу! Кстати, узнал ли меня брат? Помнит ли он о нашем прошлом?..
Что ему наплел Пак? Почему он тут?
Зачем мы оба здесь?!
– Простите, много работы, отложим обед до следующего раза, – нервно бурчу я и, собравшись с духом, уверенно направляюсь к двери, хотя ноги будто свинцом налитые – еле волочатся по полу.
– Но, руководитель Ли, – тормозит меня председатель, когда до выхода остается максимум метр. – Вы же понимаете, насколько важно, чтобы Сохён влился в коллектив компании? И чем быстрее, тем лучше. Причем для всех…
Я оборачиваюсь, услышав в голосе подонка угрозу.
– Что вы от меня хотите, председатель? – из последних сил сохраняя самообладание, колко отвечаю я. – Конкретнее, пожалуйста!
– Если вы, дорогой друг, все сделаете правильно, я, в свою очередь, добьюсь того, чтобы после моей отставки половина «Пак-Индастриал» отошла Сохёну. Думаю, так будет справедливо и устроит всех. Ну а коли нет, в дальнейшем мне вряд ли удастся вам чем-либо помочь…
– Всех, кроме Минхо и, между прочим, меня самого, – огрызается Сохён. – Абоджи, – добавляет он, и я чувствую острый спазм в районе солнечного сплетения. – Я всегда вам говорил, что мне не нужна компания! Посмотрите, в кого она превратила моего старшего брата. Хотите, чтобы и я стал таким?
И о ком сейчас говорит Сохён? Обо мне или Минхо? Впрочем, какая разница, он неоспоримо прав. И Пак, и я… мы оба утратили человечность в битве за «Пак-Индастриал». Разница лишь в том, что Минхо желает ею обладать, а я – разрушить.
– Брат заупрямится. Вы должны поговорить с ним начистоту… – продолжает малец, а я опять теряюсь. Головой понимаю – он имеет в виду Минхо, но сердцем…
– Довольно! Или я буду вынужден применить иные – жесткие – меры, – грозно отрезает Бёнхо и пристально глядит на меня.
И в этот самый миг обухом по голове на меня обрушивается осознание: оказывается, не я играл с ним, а он со мной.
Пак осведомлен обо всем! В том, кто я такой, кем мне приходится Сохён… и каковы причины моего возвращения в Сеул. Его предложение не что иное, как ответ на мои действия – откуп, как всегда, сопряженный с шантажом.
– Господин Ли, – чеканя липовую фамилию, продолжает давить председатель, подчеркивая вес своих речей показательно вздернутой седой бровью. – Мы ведь поняли друг друга?
Мне безумно хочется кинуться через кабинет к ублюдку, схватить за грудки да вытрясти из дряхлого тела душу, если у дьявола оная вообще имеется, но один краткий взгляд на младшего брата вынуждает смиренно кивнуть, молча поклониться и убраться прочь.
В приемной сталкиваюсь с Хану, буквально влетаю в него, будто дезориентированный волк, получивший по морде горящим поленом. Практически ничего не вижу. В ушах грохочет пульс. В горле стоит до тошноты отвратительный привкус обиды. Я проиграл. Выставил себя идиотом. Самонадеянный выскочка!
Секретарь что-то говорит, обращаясь ко мне, но слов разобрать не могу… Мне нужно на свежий воздух. СРОЧНО!
– Позже, – удается выдавить, а затем я чуть ли не бегом покидаю приемную, по пути цепляя плечом какую-то сотрудницу.
Надо извиниться, однако сейчас не до любезностей. Галстук удавкой пережимает шею. На лбу появляется испарина. Я задыхаюсь! Это и есть паническая атака? Никогда не думал, что меня может коснуться подобное…
Как оказываюсь на крыше – не представляю. Все будто в тумане. Ледяной ветер ударяет по щекам, но облегчения не приносит. Мне до сих пор жарко, тело трясет в лихорадке.
Рывком ослабляю узел шелковой ленты, выдергивая короткий конец из петли. Расстегиваю верхние пуговицы рубашки. Пытаюсь сделать вдох. Ни черта!
Да уж… Жалкий карась, решивший поймать акулу на удочку из магазина «Все по одной цене». И на что я только надеялся?..
От осознания собственной глупости беспомощно падаю на колени. Уши закладывает истошный вопль, полный отчаянной злости. Кто здесь? Кто кричит? Потрясенно озираюсь по сторонам – никого. В гортани резко начинает першить… Я! Это мой собственный крик!
