Текст книги "Пламенная для дракона (СИ)"

Автор книги: Лилия Белая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

– Да, дочь советника. В Нирране весьма положительно относятся к добрачным связям, но вот разница положения…

Он не стал договаривать, предлагая Эстель самой догадаться. Ведь она уже знала, что здесь значит власть. Девушка качнула головой и весело посмотрела на мужа.

– А с тобой очень увлекательно сплетничать.

– Еще бы, я ведь советник короля, у меня в этом деле обширный опыт и профессиональный интерес.

Танец закончился, и Диаль снова повел ее к столикам. Как раз должны были подать торт. Шадар очень надеялся, что обойдется без кошмарной фантазии Киана. Не верил, но надеялся. Эстель села на стул в полной задумчивости. Кажется, его слова все еще не укладывались в ее картину мира. Он сел рядом, слуги поднесли напитки.

– Так, они тоже Истинная пара? – спросила она шепотом, наклоняясь ближе. В шепоте не было необходимости, но к настоящей магии девушка еще не привыкла.

Припомнив разговор с дворецким об Истинных, дракон ответил:

– Нет. Киана даже магия не заставит делать то, чего он не хочет. Да и… Леди Адора слепа с рождения, и видит магией, а не глазами, в ее случае запечатление невозможно, потому что происходит именно при зрительном контакте.

– О, – расстроенно протянула Эстель. – То есть, у нее не было даже шанса найти пару? Очень жаль.

– Жаль? По-моему, ей повезло найти нечто большее, – не согласился Диаль. И спешно добавил: – Как и мне.

Если бы не это дополнение, Эстель, возможно, и не заметила бы двусмысленности в его словах, но вот, как только эти слова сорвались с его губ, супруга-невеста повернулась к нему с недобрым прищуром. Диаль не дрогнул, поднося к губам фужер.

– Знаешь, ровно до этого момента я не находил в тебе сходства с матерью. Надеюсь, это забавное поверье в Роша, что после свадьбы невесты превращаются в копию тещи, всего лишь шутка?

Эстель улыбнулась:

– Как и та, что в Нирране невесты после свадьбы превращаются в дракона.

– Туше! – рассмеялся Шадар, легко салютуя фужером.

И в этот момент музыка вдруг смолкла. Послышались удивленные и возмущенные возгласы, танцующие остановились, разговоры усилились. По сочным теплым небесам прокатилась радужная волна магии, выдавая, что затронут купол магии над Нирраном, королевская сеть для защиты и предупреждений. Диаль нахмурился, глядя в окно. К раскрытым створкам разворачивались и подходили уже все, не понимая, что происходит. Киан появился рядом мгновенно, вставая рядом со стулом. Шадар успел только повернуться к растерянному дворецкому, как залы сотряс магический голос.

«Король мертв. Да здравствует король Иррис Третий!».

Диаль и Киан совершенно одинаково ошарашенно приоткрыли рот, что-то хрустнуло. Шадар удивленно посмотрел на осколки хрусталя в своей ладони, быстро утопающие в свежей алой крови. Он машинально встряхнул рукой, вставая. Капли крови усеяли пол, скатерть, его костюм и платье Эстель.

– Ох, извини, – рассеянно сказал он, повел здоровой ладонью, очищая все магией, и зажал тканевую салфетку, останавливая кровь. Регенерация уже затягивала раны.

– Что происходит? – обескураженно спросила Эстель, прикасаясь к подолу, еще мгновение назад заляпанному кровью.

– Ничего, милая. Праздник окончен, к сожалению… Слуги проводят тебя, Инесс и Морин в покои.

В подтверждение его слов, гости потянулись к выходу. Сообщение требовало траура и обдумывания. Для всех это стало грандиозным шоком, не до церемоний… Из толпы уже слышались слезы, смех и злобное шиканье. Кто-то обращался к Шадару, выражая сожаление, что свадьбу прервали. Диаль кивал и оглядывался, кого-то выискивая.

– Киан, найди его. Сейчас же.

Дворецкий резко кивнул, не прикрываясь сдержанностью и чопорностью, черты его заострились. Киан шагнул, исчезая в телепорте.

Глава 7

Король умер. Да здравствует король.

Государство – это я! Людовик XIV

Виллем не собирался спускаться вместе с остальными в холл, чтобы уйти. Во-первых, сейчас ему опасно смешиваться с толпой, во-вторых, он еще не решил, куда ему перенестись в сложившейся ситуации; а в-третьих… В-третьих, некоторые условности он мог не соблюдать. Например, выходить через дверь. Телепортироваться прямо из дома Шадар без разрешения семьи невозможно, но выход на террасу открыт, и на воздухе уже не действовала защита стен. Туда он и отправился. Там его и нашел Киан.

Не тратя время на разговоры, дворецкий на ходу выдернул из волос скользкую гладкую цепочку и бросил вперед. Створки окон и дверей захлопнулись, взметнув белые занавески, отсекая их от всех, кто еще оставался в залах. Серебряная лента широким кругом замкнулась на уровне шеи принца, окружая его вращающимся узким кольцом, не давая раскрыть портал. Виллем зло обернулся, досадуя, что охрана осталась где-то внизу.

– Не уделите ли нам минутку Вашего драгоценного времени, Ваше Высочество?

Воздух рядом с дворецким задрожал и заискрился, на плиты террасы шагнул Диаль. Ответить что-либо он тоже Виллему не позволил.

– В мой кабинет, – сказал он и снова исчез. Киан пожал плечами, взмахнул рукой, утягивая пленника цепочки за собой.

А вот в теплой и темной обстановке кабинета дворецкий забрал артефакт, насмешливо презентуя Виллема со скрещенными на груди руками.

– Его Высочество принц Виллем, милорд.

– И куда ты собрался, позволь спросить? – Шадар присел на край стола.

– Подальше от столицы, разумеется. Если дворец сделал официальное оповещение, значит, Иррис уже занял его.

Виллем прошел до дивана, скинул на подлокотник расшитый золотом кафтан и сел. На красивом лощеном лице отпечатались усталость и горечь поражения. Но дракон не поддавался разочарованию, лихорадочный блеск глаз выдавал, что он ищет выход.

Как и Диаль.

– Может, и нет, – протянул Шадар, побарабанив пальцами по краю столешницы. – Мы не знаем, что произошло во дворце. Все советники были здесь, с королем оставались только лекари, стража и секретари… Для начала нужно отправиться во дворец.

– Я, пожалуй, воздержусь, – поднял руки Виллем. – Я не готов сейчас встретиться с братом, он сразу же казнить меня прикажет.

– Глупости, – отмахнулся Диаль и утешил, – сейчас нас ждет три дня траура, погребение и только потом коронация. Так что, пока он не имеет права отдавать приказы на казнь, просто бросит в казематы.

Принц фыркнул:

– Обойдемся без казематов. Я зависим от комфорта. Киан, принеси выпить.

Дворецкий отвлекся от тщательного, медитативного переплетения волос с цепочкой и улыбнулся:

– Чувствуйте себя, как дома, Ваше Высочество.

Принц посыл к действию воспринял меланхолично и магией притянул к себе графин с коньяком с каминной полки, следом – широкий низкий стакан. Дома, так дома.

Диаль посмотрел на лениво-молчаливого Киана, не притворявшегося сейчас дворецким, на бастарда, мрачно потягивающего коньяк и не притворявшегося сейчас наследником. А сам он… А сам он не знал, остался ли советником. И чьим. Еще полчаса назад их реальность была совершенно иной.

Шадар потер переносицу пальцами, давая себе секунду на размышление.

– Мы все знали, что такой исход возможен. И у всех нас подготовлены пути отступления. Но я считаю, что нужно воздержаться от необратимых действий, пока мы не узнаем, что случилось с Альмисом.

Виллем скептически хмыкнул. Необратимые действия. Необратимые действия предпримет Иррис, если медлить дольше.

– Что ты предлагаешь?

– Я отправлюсь во дворец, а вы оба останетесь здесь ждать от меня новостей.

– Прекрасный план, – похвалил бастард, наливая коньяк в опустевший внезапно стакан. – Вернешься со стражей?

– Не доверяешь мне?

– Скорее, слишком впечатлен твоим талантом выживать. С тебя станется снова вернуться в свиту Ирриса.

Диаль качнул головой:

– Это больше не в моих интересах. Мое свидетельство о браке подписал именно ты.

– В чем проблема переписать?

Шадар обреченно воздел глаза к отштукатуренному потолку с лепниной:

– Потому что стоит мне это сделать, как ты снова используешь мои же методы против меня.

Виллем довольно улыбнулся и посмотрел на дворецкого, замершего возле камина со сложенными на груди руками. Тот раскованно опирался спиной на резной край камина.

– Так ты рассказал ему?

Киан пожал плечами:

– Он сам догадался. Почти.

Бастард рассмеялся. По губам Киана едва скользнула тень улыбки.

– Убийца-дворецкий – это так избито, что даже не смешно, – прокомментировал Шадар. – Хотя в реальной жизни практически не встречается.

– Ты знал, кого брал на работу, – меланхолично заметил черноволосый дракон.

Ответить на это замечание было нечего. Действительно знал, в отличие от всех остальных. Но и выбором не располагал. Их связывал долг крови прочнее любых обещаний.

Диаль немного слукавил, рассказывая историю своей семьи Эстель. В живых собирались оставить только младшего, Теона, по мнению короля этого вполне было достаточно. В тот день, после бала, на которые уже начали брать Диаля, карету остановили именем короля, как только они выехали из города. Справедливого суда не состоялось, все решилось на месте. И к счастью Диаля, он был еще жив, когда банда Змей, заинтересовавшись происходящим, отправила на разведку в мертвецкую Киана. Мертвецам ведь ни к чему золото. Змей вытащил его из покойницкой и доставил домой. Всем было проще соврать, что его в карете не оказалось. А через десять лет, когда Альмис устроил зачистку банд в Грязных кварталах, Киан потребовал оплаты долга. Точнее, попытался эффектно умереть на пороге его комнаты, нецензурно раскритиковав охрану дома и слуг. И в доме Шадар еще на одну тайну стало больше.

– Я даже рад, что ты все еще не утратил навыки. Пусть и отрабатываешь их на чужих министрах, – равнодушно отмахнулся Диаль. – Спрячь пока Виллема куда-нибудь и ждите меня. Оба.

– Я и здесь могу подождать, – Виллем отсалютовал графином и поставил его обратно на пол, у ног.

– А если ты не вернешься? – резонно уточнил Киан.

– Тогда… Отправь Теона с Эрранами и Эстель в Роша. И отпусти нашего принца на все четыре стороны.

– А сейчас я под стражей? – иронично поинтересовался Виллем.

– А сейчас ты под защитой, – в тон ответил Шадар и поднялся с места, исчезая в телепорте.

Магия перенесла советника на площадь перед дворцом, и он потонул в столпотворении. Жители столицы обступили ограду дворца. Кто-то скорбел о мертвом короле, кто-то скорбел о живом короле. Обсуждения, опасения, неверие витало разговорами над беспрестанно движущейся толпой. Диаль по краю, не пытаясь растолкать горожан, направился к запертым воротам со стражей. Слуги остановили фонтаны, к небесно-голубым флагам Ниррана добавились черные траурные ленты. Когда Шадар приблизился, стража едва-едва раскрыла ворота, опасаясь, что толпа может хлынуть во внутренний двор. Стоило шагнуть внутрь, как солдаты быстро заперли их вновь, не реагируя на вопросы и выкрики драконов.

Диаль украдкой выдохнул и направился к ступеням дворца, леденея как внутренне, так и внешне. Никто не заподозрил бы в уверенном, надменном вельможе затаенный страх. Но он все же был. Подтачивал изнутри, придавая злости и темноты синим глазам. С каждым шагом приближались ступени, с каждым шагом приближалась неизвестность. Мрамор рождал мягкое эхо под ногами, отдающееся в ушах и сводах крыльца.

Дворец уже переполняли придворные. Разговоры, тщательно скрытые пологом тишины, наверняка не отличались от тех, что звучали на площади. Но здесь все собрались, чтобы выразить соболезнования и поддержку новому монарху. Внимательному, подозрительному, злопамятному и безжалостному. Замечая Диаля, присутствующие кланялись и говорили что-то великосветское. Он отвечал машинально, кивал, даже улыбался, холодно продвигаясь к тронному залу. И почти на пороге, когда показался ряд королевской стражи, его перехватил за рукав Видар Дане, третий советник короля Альмиса, последний оставшийся, помимо Диаля.

– Шадар! – обратился к нему старый дракон с темными тревожными глазами и потянул чуть в сторону. – Нам нужно переговорить.

– Я спешу, – попытался тут же и распрощаться Диаль. Поддержание старых связей до того, как он встретится с Иррисом, опасно.

– Я не займу много времени.

Настойчивость никогда не была характерной чертой для Дане, и Шадар сдался. Тем более, сплетни тоже полезны…

– Что случилось с Альмисом? – натянуто спросил Диаль, отходя в сторону.

Дане потряхивало, он совершенно не держал лицо. Оглядывался на двери тронного зала, как вор, и Диаль испытывал смутное желание дать ему пощечину, чтобы привести в чувство.

– Он мертв, Диаль, он мертв…

– Я слышал. И хочу знать, что произошло. С кем он виделся, что делал, что ел.

Дане перевел дыхание. Не для старика все эти пертурбации.

– Ничего не ел. От завтрака отказался, встал ближе к обеду. Приказал подать документы по отречению от трона, подписал половину, ушел в сад и внезапно умер… Что же будет теперь?

– Где бумаги по отречению?

– Иррис их сжег, – уничтожил последнюю надежду Видар. Диаль опустил взгляд в пол, белые плиты матово отражали их. Не давая задуматься, Дане продолжил: – Он прибыл с Арси, как только получил известия. Арси сразу потребовал проводить его в покои короля. Иррис пришел в бешенство, как только увидел бумаги и испепелил их. Бастард уже объявлен вне закона. Он начал утверждать, что это Виллем отравил короля… Отравил и манипулировал сознанием.

Шадар снова обернулся к дверям. Пока ничего хорошего встреча с новоявленным королем не обещала. Но и за его головой никто пока не охотился. Значит, все еще есть шансы.

– А Совет? – спросил он ровно, втайне сходя с ума от ожидания неприятностей.

Дане остро на него посмотрел:

– Шалле подал в отставку. Альмис успел подписать его прошение. Как знал. Мне пришло официальное приглашение.

Диаль коснулся кармана, запоздало вспомнил, что не брал Стекло на церемонию. Взмахом руки призвал зачарованную вещицу к себе. На черной глади вырисовался лист пергамента и витиеватые письмена с требованием явиться ко двору. И королевская золотая печать за подписью Ирриса. Кажется, пока он четвертый советник.

– Так Виллем объявлен в розыск? – уточнил Диаль.

– Да. Его приказано доставить на суд и казнь.

Шадар стыло улыбнулся:

– Зачем суд, когда уже заготовлена казнь?

– Что нам делать, Диаль? – спросил третий советник, глядя на него как на последнюю надежду.

Что делать… Придерживаться тактики вдохновенного вранья, конечно же.

– Служить королю на благо Ниррана, как мы и обещали, – ответил Диаль и ободряюще улыбнулся. А затем оставил раздавленного осознанием, что принц, которого они поддерживали, все-таки сел на трон, Видара.

Спору нет, они иначе себе это представляли. И при других обстоятельствах. Тайно встречаясь в покоях Ирриса, они пытались сохранить старый порядок, кровную преемственность власти, нерушимость положения, статус Ниррана перед другими правящими семьями. В итоге, Иррис получил корону благодаря случайности, тому, что Альмис не дожил до церемонии отречения один день. Первого советника убили, второй советник успел подать в отставку, третий подписал самоубийственное соглашение с Иррисом, который может казнить его прямо сейчас за случайный взгляд.

А четвертый… Четвертый застрял в сетях Виллема, своей уникальной Истинной и собственного дворецкого. А ведь есть еще Арси, поддерживавший Ирриса все это время. Есть, от чего впасть в отчаяние.

Шадар прошел к дверям тронного зала, где собралась шумная очередь, стража с поклоном раскрыла перед ним створки. Что ж, пока они ему кланяются. Уже что-то. Просторный зал встретил тихими разговорами придворных, стоявших вдоль высоких стен. Иррис сидел на троне, уже надев королевскую корону и золотую мантию, хотя и не коронован еще. Слишком долго ждал. За его плечом с высокомерным видом возвышался Арси. Увидев старого врага, Диаль едва удержался от презрительной усмешки, оставаясь заледенело надменным и спокойным. Не время показывать слабости.

Как только залу громко объявили его имя и титулы, Шадар неспешно направился к тронному возвышению, не отрывая глаз от своего нового короля. Самим взглядом заставляя поверить, что ждал этого момента.

– Советник Шадар… – губы Ирриса дрогнули в улыбке, глаза блестели одержимостью.

– Ваше Величество, – Диаль прикрыл глаза и опустился на одно колено перед троном. – Позвольте выразить Вам мои глубочайшие соболезнования в связи со смертью Вашего отца.

Его тон и жесты говорили безумцу именно то, что тот хотел услышать. Подчинение и безоговорочную поддержку.

– Встаньте! Я слышал, сегодня Вы праздновали свадьбу, Диаль?

Опять этот тонкий лед…

– Да, Ваше Величество. И прибыл сюда, как только узнал о случившемся.

– Нам доложили, что бастард присутствовал на торжестве, – каждое слово ядовитыми гвоздями вбивалось в крышку гроба. Попробуешь вытащить – отравят.

– Да, Ваше Величество. Я следовал нашему плану и пытался сблизиться с бастардом, чтобы узнать о его планах. У меня есть основания полагать, что он причастен к смерти Вашего отца, – во всеуслышание тихо заявил Диаль, уже представляя, что скажет на это Виллем.

– Где он?!

– Как только магическая система оповещения объявила о смерти короля, он скрылся. Задержать его не представлялось возможным.

Иррис вскочил с бархатной обивки позолоченного кресла и разразился гневной и яростной тирадой о том, что он сделает с бастардом, как только найдет. И не все из озвученных кар были законны, но точно все негуманны. Пока король безумно сотрясал тронный зал криками и трясся сам в приступе неконтролируемого бешенства, Арси за его спиной с видом победителя смотрел на Диаля. Словно примерял на него все угрозы Ирриса.

Закончив, король остановился, тяжело дыша, снова грузно сел на кресло, вцепившись в подлокотник. В зале стало так тихо, что слышно было затаенное, осторожное дыхание. В воздухе пахло страхом. Аристократы в полной мере могли оценить перспективы на будущее.

– Займите место у трона, третий советник! – выплюнул наконец монарх. Но его гнев относился уже не к Шадару, а к скрывшемуся бастарду.

Переспрашивать, не ошибся ли с подсчетами Иррис, Диаль не стал, вставая по другую сторону трона от старого недоброжелателя. По всему выходило, что вакантное первое место досталось именно Арси. И осталась надежда, что Дане тоже еще в Совете.

Отдышавшись, Иррис взмахнул рукой, приказывая страже пригласить следующего посетителя с соболезнованиями.

Это все длилось и длилось. Кто-то откровенно раздражал нового короля, кто-то умасливал лестью. А за воротами дворца начинались волнения. Когда Иррис объявил, что устал, и церемония закончилась, закат уже раскрасил небо кровавыми полосами. В купе с выкриками толпы, двойным оцеплением дворца королевскими солдатами и напряжением, небо выглядело жутко. Диаль шагнул за ворота, растворяясь в телепорте сразу же, материализуясь уже дома, в кабинете.

Его окружила тишина, тяжелая, как его усталость. Дракон нервно стащил душащий галстук, сбросил кафтан на диван, оставаясь в коротком камзоле. Он потянулся за колокольчиком, чтобы вызвать Киана, но дворецкий его опередил, сам постучав в дверь. Зашел и сразу же опечатал комнату заклинанием от прослушивания.

– Я расположил Виллема в северном крыле, – сообщил дворецкий. – Там на него не наткнется прислуга.

Диаль только кивнул, не в силах ответить. И несколько минут просто молчал. Дворецкий стоял перед ним примерно в таком же расположении духа.

– Кстати, я отпустил дополнительную прислугу, остался только основной штат, – продолжил Киан.

Диаль и на это замечание попытался отделаться кивком, но потом все же спросил:

– А Виллем?

– Отослал письма сторонникам, что жив, и чтобы ждали указаний.

– Он что-нибудь говорил?

Дворецкий усмехнулся:

– Допил коньяк и приказал нести свадебный торт, раз уж до него так и не дошло дело.

Советник хмыкнул, представив эту картину:

– Откуда у драконов эта страсть к сладкому?

– Вложена в нас на генетическом уровне, как и любовь к коньяку, я полагаю, – предположил Киан.

Диаль улыбнулся уголком губ и тяжело вздохнул, отворачиваясь к окну.

– В столице начинаются беспорядки. Иррис уже натравил на недовольных армию. Завтра состоится ритуальное сожжение короля, а заодно и коронация. Он не собирается ждать трое суток.

Киан прошел к креслу и занял его, закидывая ногу на ногу, у него явно не хватало настроения притворяться дворецким.

– Ты ведь понимаешь, что у нас только один выход? – обратился к нему Диаль.

– Убить его? Вариант с бегством, как я погляжу, ты не рассматриваешь.

– Рассматриваю. Но только, если не получится.

Настала очередь дворецкого молчать. Боги – свидетели, он так погружался в эту работу, потому что четкий выверенный распорядок дня, поддержание дома, рутинные бытовые задачи заставляли помнить о прошлом, обо всем, что окружало его в Грязных кварталах. Полируя серебряные ножи, он помнил, как точил совсем другие, и знал, что готовит их не к очередному убийству, а лишь к обеду. Раскрывая окна, накрывая на стол, заправляя постель, подготавливая костюмы, он наслаждался чистотой этой работы. Элегантностью. Совершенством.

– Сторонники Виллема несколько обескуражены его исчезновением, – в свою очередь сообщил змей, переводя взгляд на лорда. – Так что, высовываться и лезть на рожон не будут.

– И я их прекрасно понимаю. Иррис совсем выжил из ума. Он даже прикасаться к себе никому не позволяет. И подходить ближе, чем на три шага. Кстати, он объявил, что Виллем отравил отца, и теперь его разыскивают, чтобы казнить.

– Иррис времени не теряет. Виллем будет в бешеном восторге.

– Не теряет. Уже нашел себе первого советника.

– И кого же? – поинтересовался дворецкий.

– Алана Арси, – бесцветно ответил Шадар и горько усмехнулся. Киан нахмурился и собирался что-то сказать, но Диаль остановил его взмахом ладони. – Все это подождет до завтра.

Оставив Киана в кабинете, советник перенесся в свою комнату. Эстель сидела на кровати, подтянув к себе колени и читала какую-то книгу с темной обложкой. Девушка уже переоделась в легкую сорочку и шелковый халат с кружевом, шалость Киана не увенчалась успехом…

Чему Диаль несказанно порадовался и улыбнулся. И улыбнулся еще шире, когда понял, что леди Адора свое обещание выполнит точно. И Киан наступит любовно подложенные ему грабли. Если все они выживут. Улыбка все же померкла.

Эстель, не догадываясь о невеселых мыслях своего дракона, отложила книгу на тумбочку и обняла колени, ожидая, когда он подойдет ближе.

– Моя горничная, когда мы остались наедине, и она переодевала меня в домашнее платье, очень тактично поинтересовалась, планирую ли я заказывать еще платья с подобными застежками, – с улыбкой закусив губу, сказала Эстель. – Боюсь, она собирается уволиться, если будут.

– Поделом им, – безжалостно ответил Диаль, присаживаясь на край кровати. – Готов поспорить, они, затаив дыхание, ждали, как я буду вызволять тебя из одежды.

– Так вот, почему ты решил сбежать во дворец, – шутливо уличила супруга.

Диаль уклончиво повел головой, заставив ее тихо рассмеяться, и тяжело вздохнул.

– Извини, что мне пришлось оставить тебя в такой день, это было необходимо.

– Я понимаю, – Эстель пересела чуть раскованнее, удобно оперлась на подушки. – Ты ведь советник, боюсь, что все важные дни будут заканчиваться твоим срочным отбытием во дворец.

Диаль покаянно перевел взгляд на ковер, признавая, что обвинение справедливо, и снова посмотрел на нее:

– Мы, наконец, перешли на «ты»?

Эстель скептически поморщилась.

– Думаю, церемония с клятвами и неделя замужества вполне достаточное основание для этого.

– Сделка с совестью?

– Я стараюсь.

Диаль с усмешкой поднялся, прошел в гардеробную, чтобы переодеться. Воспоминания о прошедшем дне не отпускали. Такая близость Арси к трону внушала смутные опасения. Что задумал этот меркантильный и скользкий мерзавец? Ясно, что ничего хорошего. Такие не останавливаются на полпути, иногда, даже достигнув цели, остановиться не могут. Все же нужно отправить Эстель подальше от Ниррана. Если Арси узнает, что она – саламандра, страшно представить, что произойдет. На что он пойдет. Рука его чуть дрогнула, когда он вешал костюм в шкаф.

– Сейчас в Нирране начнется сущий бардак и траур, – с неудовольствием сказал Диаль, возвращаясь в спальню. – Может, тебе стоит навестить отца? Он будет рад повидаться с тобой.

Девушка на уловку не поддалась, внимательно следя, как он оставляет у зеркала цепочку из волос.

– Хочешь отослать меня?

– Нет, хочу присоединиться к тебе, как только здесь все войдет в привычную колею.

Он прилег рядом и пропустил меж пальцев вишневый локон волос, они упругой скользкой волной скользили по коже. Эстель наблюдала за ним, за тем, как сосредоточенно он рассматривает кончик пряди.

– Все настолько серьезно?

– Не настолько, – улыбнулся дракон, укладывая прядь ее на грудь, а пальцами проводя по предплечью.

Но этого было слишком мало, и Диаль обнял ее, быстро укладывая рядом с собой и целуя. От одного лишь касания губ желание разогрело кровь, заставляя быстрее бежать по телу, сбило дыхание, неуловимым волшебством притянуло ближе друг к другу, теснее.

– А я думала, королем должны были объявить принца Виллема, – поддразнила Эстель, проводя кончиками пальцев по его щеке, любуясь темнеющими синими глазами.

– Мм… Я работаю над этим…

Девушка качнула головой и потянулась к нему, снова целуя. Прикроватные светильники угасли, последние всполохи заката слабо расцветили комнату, добавив багровых и фиолетовых оттенков. Диаль снял с нее скользящий тонкий шелк одежды, чтобы поскорее стать ближе к тонкому шелку кожи. Так сладко пахнущей цветами, соблазняющей и нежной. Отзывающейся легкими мурашками под губами.

Эстель прикусывала губу, нежась под бережными поцелуями и неторопливыми теплыми ласками. Каждое прикосновение отдавалось обжигающим напряжением, дыхание становилось глубже и жарче, словно цеплялось за кожу, опаляя. Их пальцы и тела сплетались, они пытались прочувствовать близость друг друга каждой клеточкой тела, обнимая, сжимая, целуя, прикусывая. Она дрожала от всепоглощающих, переполняющих чувств, от восхитительного обожания и обладания. Это чувство рождалось не в человеческом сознании, в нем не могло быть такой чистой уверенности, оно поднималось из глубины драконьей крови. Эстель менялась, он менял ее. Или все же она менялась под стать ему? Ответ не важен, важна лишь их нерушимая связь, делавшая каждую ласку желаннее, острее. Диаль приподнял ее голову, подложив ладонь под затылок, а вторая ладонь скользнула ко внутренней стороне бедра, сжимая нежнейшую кожу. Эстель напряженно вздохнула, срываясь на стон, по груди и животу пробежал тончайший туман пламени.

– О тебя можно обжечься, Эстелла, – прошептал он, прижимая к себе девушку, огненная дымка щекочуще облизнула его живот и угасла. Разгораясь уже где-то внутри нее от медленных чувственных движений.

Дыхание совсем сбилось, кажется, она даже забывала дышать, прижимаясь и прижимая до боли в пальцах, целуя и срываясь на тихие стоны. Ощущение нежности и горячей неги нарастало с каждой секундой, захлестывало, как прибой, оставаясь шорохом песка в ушах, превращая в безвольную тающую пену. И в один миг удовольствие вдруг накрыло с головой, оглушая, расплавляя тело жгучим наслаждением.

Позже, когда она лежала на его груди, и Диаль задумчиво перебирал ее локоны, девушка думала только о том, что советник снова ушел от ответа. И возможно, потому, что ответ бы ей не понравился. Все это слишком походило на прощание.

– Когда я должна уехать? – спросила Эстель, не желая слышать ответ.

Диаль остановился на секунду, отпустив шелковистую прядку, и снова пропустил между пальцев:

– Завтра. Утром состоятся похороны Альмиса, это самое спокойное время, чтобы покинуть Нирран. С вами поедет Теон.

– Теон?

– Да. – Шадар поморщился и пояснил: – Учитывая, как он любит вмешиваться в мои дела, самым разумным будет поручить вам позаботиться друг о друге.

Девушка хмыкнула, оценив стратегию. Действительно, обоюдная ответственность – это кого угодно от глупостей удержит. Даже Теона.

– А ты хитрец.

– Вот видишь, ты уже довольно хорошо меня знаешь, – не сдержался от улыбки Шадар.

За завтраком он непринужденно подвел разговор к отъезду Эрранов, Эстель и Теона. Последний на мотивирующую речь о воссоединении семьи не поддался и прошептал, что Диаль красиво указал теще на дверь. Шадар едва слышно на драконьем ответил, что указал бы ему на Бриш при других обстоятельствах. Младшего лорда альтернатива не впечатлила, он еще не решил, что хуже – захолустное поместье или захолустная страна.

Морин, к счастью, и сама уже скучала по родным стенам и мужу, поэтому идею Диаля восприняла положительно. Впервые они пришли к согласию. Леди Эрран понимала, что во время траура в драконьей столице делать нечего, по крайней мере, она бы точно не разрешила ни себе, ни дочерям развлекаться, когда вся страна скорбит… Выслушивая ее размышления, драконы не удержались от осторожного переглядывания. Скорбели они своеобразно. Старательно. Намереваясь еще продлить траур.

После завтрака Диаль отправился на похоронную церемонию, проходившую во дворце. Официальной религией в Нирране являлась вера в Пантеон Светлых богов, но поскольку, как сами драконы шутили, в небесах они летали, а богов там не видели, то никто ее всерьез не придерживался. Поэтому с королем прощались не в храме, а в его доме: тело в золотых одеждах выставили на белом алтаре перед тронным возвышением для прощания, священнослужителя вся же пригласили произнести заунывную речь, в течении которой все могли подумать о чем-нибудь своем.

Иррис, все еще не привыкший к ощущению трона под своим телом, сидел на нем, любовно поглаживая край подлокотника. Сбоку от него, на ступеньку ниже, стоял священнослужитель, читая по толстой красной книге отходную. Советники стояли в толпе, перед телом, вокруг все пропитывал удушающий запах белых лилий. Диаль отсчитывал про себя томительные минуты, мучаясь от головной боли. Удивительно, как меняется запах цветов в зависимости от ситуации.

– Не зная Вас, можно всерьез заподозрить, что Вы скорбите, Шадар, – прошептал над ухом Арси, вставая за плечом. В голосе слышалась скрытое злое превосходство.

– Зная меня, Вы должны также точно знать, что я неподдельно скорблю, – отрезал Диаль, глядя перед собой на тело Альмиса. И не врал, король умер настолько невовремя, что даже жаль.

Арси позабавлено хмыкнул. Оставлять недруга в покое он не собирался.

– А как поживает Ваша прекрасная супруга? Почему же она не присутствует здесь?

– Потому что ей здесь нечего делать.

– Я слышал, она так красива. Она ведь из Роша? И что же, оборачивается уже Ваша полукровка? Мое приглашение на Вашу свадьбу где-то затерялось…

– Да, в небытии, Арси. Такое бывает, когда Вас куда-то не приглашают.

Алан зло рассмеялся: