Текст книги "Пламенная для дракона (СИ)"

Автор книги: Лилия Белая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

– Добрый вечер, – поприветствовал брата дракон и сел рядом на диван. – Зачем ты меня звал?

Диаль повернулся к Тео:

– Вообще-то, собирался устроить тебе безобразный скандал, что своей похотливостью чуть не сорвал мои планы, но у меня уже нет на это сил.

– Скандал? – удивился Теон.

Диаль прищурился, поняв, что, кажется, еще найдется немного сил на подзатыльник или смачную пощечину:

– Я всему двору объявил, что ты нашел Истинную пару и поэтому украл ее из-под венца. И что ты делаешь? Тащишь в постель первую попавшуюся графиню!

Теон фыркнул, отворачиваясь:

– У этой графини, кстати, прекрасное зрение. И она, в отличие от меня, успела прочитать, что подписывает. И как ты теперь это двору объяснять будешь?

– Скажу, что мой брат по молодости лет принял сиюминутное влечение за Истинную пару. И мне мужественно пришлось спасать честь семьи.

Киан закашлялся. Его одарили взглядом злобным и взглядом обескураженным. Дворецкий приподнял ладонь, дескать, жив-здоров, в горле запершило.

– И к чему такая поспешность? – спросил в свою очередь Теон. – Ты до утра даже не знал, что у меня в постели кто-то есть.

– Да, я не ожидал, что ты подложишь мне такую свинью, – обвиняюще взмахнул рукой советник.

– Не свинью, милорд. Графиню, – смиренно прикрыл глаза Киан с благочестивым выражением лица.

Диаль резко к нему повернулся:

– Сядь уже! Не могу на тебя смотреть!

Дворецкий бесшумно опустился в кресло.

– Графиню или свинью, меня уже не волнует, – продолжил распекать брата Диаль. – Ты должен повзрослеть, наконец! И должен перестать вмешиваться в мои дела! Иначе я отошлю тебя из столицы!

– Не посмеешь, – ахнул Теон.

– Еще как посмею! Сошлю в глушь, в горы. Скоро я стану первым советником, и мне совершенно не на руку, если ты продолжишь портить мне репутацию. Ты и представить не можешь, что сейчас на кону.

Младший Шадар нахмурился:

– Первым советником? Как это возможно?

Диаль недовольно поджал губы, выдавая истинное отношение к происходящему:

– Даже не знаю, с чего начать. Во-первых, я принял предложение поддерживать Виллема, и это одно из его условий. А во-вторых… Во-вторых, этой ночью убили Марселуса.

– Это сделал бастард? – Теон выпрямился на диване, наконец начиная слушать внимательно. В зеленых глазах Киана тоже появился заинтересованный блеск.

– Нет, насколько могу судить, Виллем ни при чем, – Диаль посмотрел на рисунок ковра под ногами. Все эти переплетения напоминали то, что происходило при дворе: запутанные ветви в сложном красивом узоре. – И я подозреваю, что Иррис тоже не приказывал этого.

– Полагаете, советник пострадал за собственные прегрешения? – подал голос Киан. И Шадар покачал головой.

– Марселус не умел рисковать и грешить. Да и то, как его убили… Что-то нечисто при дворе. Его закололи нашим кристаллом.

– Что?! – Теон даже отшатнулся.

Киан очень задумчиво и мрачно откинулся на спинку кресла. Диаль полностью разделял его чувства.

– Смысла их искать больше нет, думаю, – проговорил дворецкий.

– И их четыре, – в тон ответил советник. – Что-то подсказывает мне, что, если подождать и ничего не делать, один из них я найду в своей груди.

Киан помолчал, переваривая информацию.

– С Керрисом нам помешал Виллем. Он должен знать о том, кто забрал кристаллы.

– Нет, он не знал о кристаллах. Для него это было что-то вроде шутки. Способ позлить меня, – Диаль повернулся к Теону. – Ему доложили, что ты отправляешься со свитой в Роша, он узнал подробности и связался со вторым магистром. И получил поддержку Роша, устранив Керриса. Виллем отправил дракона из своей свиты. И клянется, что тот кристаллы не трогал.

– Что-то вроде шутки?

– Поддержка Роша ему не была даже нужна, он вмешался, чтобы мне этот путь отрезать.

– И что мы будем теперь делать? – резонно уточнил Киан.

– Король поручил расследование Виллему. Поэтому я прослежу, чтобы он этим действительно занимался.

Теон закинул локоть на спинку дивана:

– А что другие советники?

– Шалле отправится в отставку, Дане усилит охрану.

– Дома советников прекрасно защищены, – задумчиво протянул Киан. – Как убийца проник в спальню?

Диаль хмуро посмотрел на дворецкого. Кому, как ни ему знать, насколько хороша защита их домов.

– Пока это неизвестно. Охранные чары не потревожены. Под подозрением слуги и члены семьи, но кристалл… Это откровенный намек. Стража Виллема забрала его.

Закончив на этом разговор, Диаль отправился в свою комнату. В покоях его встретила тишина и темнота. Советник невольно прислушался к ним. Здесь звенело одиночество, смежные двери были закрыты. Дракон взмахом руки зажег магические лампы, сбросил на край кровати тяжелый кафтан. Выйдя снова в коридор, он приблизился к покоям хозяйки и постучал. Дождавшись приглашения, он вошел в комнату.

Эстель встретила его стоя у кровати, книга и чуть примятая подушка выдавали, что она читала. Невозмутимый вид, осанка и поправленное платье утверждали, что она и не присела. Диаль улыбнулся и закрыл двери.

– Уж не прячешься ли ты здесь от меня?

– Наверное, прятаться нужно было лучше, раз уж Вы меня нашли, – улыбнулась она. – Но мне показалось, что Вы сами просили перенести мои вещи сюда.

– И все-таки надеялся, что ты останешься со мной, – признался дракон, подойдя совсем близко. Он подошел к ней, взял ее лицо в ладони и мягко поцеловал.

Эстель обняла его, под ладонями приятно сминалась ткань жилета.

– И тебе не обязательно подниматься каждый раз, когда кто-то входит, – сказал он, улегшись на покрывало и утягивая за собой жену. – Ты хозяйка этого дома, и ты выше по статусу всех, кто сюда может войти. И все-таки в Нирране проще с манерами.

– Да. Их нет, – уничижительно подтвердила девушка, удобно расположившись рядом и опираясь локтем на мягкое покрывало.

– Они есть, просто о них вспоминают только в присутствии короля.

– Хм… Судя по вчерашнему балу, Ваш король сам о них мало, что помнит.

– Увы, ты права, – сдался дракон, прикасаясь к ее волосам, шелковым и ярким. – Утром я забыл отдать тебе нечто важное.

Диаль вытащил из кармана плоскую коробочку, обтянутую шелком, и раскрыл. Внутри оказались кольца. Изящные, витые, с вписанным в узор гербом и сапфирами.

– Очень красиво, – полюбовалась украшениями Эстель, даже не двигаясь.

Диаль взял кольцо и надел ей на палец:

– Так лучше.

Она неуверенно посмотрела на обручальное кольцо, дотронулась до него пальцами, но снимать все же не стала. Шадар, разумеется, заметил ее смятение.

– Что-то не так?

Эстель вздохнула:

– На церемонию должна будет приехать моя семья. И не думаю, что они… поймут это.

– Тогда отдайте обратно, – шутливо потянулся к ее руке Диаль, и девушка машинально отдернула ее.

– Дело не только в кольце, – она села и нахмурилась. – Все так изменилось. И я очень изменилась. За такой короткий срок… Совершенно не понимаю, как это происходит.

– Эстель… Так удивительно распорядилась судьба, что ты родилась драконом среди людей. И здесь, в Нирране, ты просто становишься собой. И в этом нет ничего плохого.

– Не думаю, что дело в Нирране, – покачала она головой.

Диаль поднялся, сел рядом с ней, за тонкую талию притягивая к себе:

– Значит, дело в том, что ты моя Истинная пара. И моя жена. И этого ничто не изменит. И ты должна вести именно в соответствии с этим статусом, – он обнял ее, заставив доверчиво положить голову на его плечо. И пользуясь удачным моментом, целуя белое плечико, которого лишь однажды касались лучи солнца. – Даже, когда приедет твоя семья.

– Но они посчитают, что я… что мы…

Диаль тихо рассмеялся, уже почти развязав шнуровку ее платья:

– И будут совершенно правы, прелесть моя.

Эстель отпустила его и тревожно заглянула в глаза:

– И что мне сказать им?

– Правду, – он нежно убрал из ее волос шпильки, распустил волосы. – Что мы заключили брак по другим условиям, и церемония устраивается только, как праздник.

– И когда они смогут приехать?

– Скажи, когда будешь готова, и я согласую для них перемещение телепортом.

– Мне кажется, я никогда не буду готова.

– Значит, я сделаю это завтра, – коснулся он губами ее губ.

Следующие два дня пролетели, как в тумане. Эстель, разумеется, так и не успела привыкнуть к положению хозяйки дома Шадар, зато обитатели особняка приняли новость гораздо спокойнее и равнодушнее, чем она ожидала. Теон за завтраком, который они провели втроем в столовой, шумно повозмущался, что родной брат вероломно увел его честно добытую из другой страны невесту, причем, совершенно фальшиво и наигранно. Но от этого не менее забавно. Диаль ответил на обвинения, что просто рассмотрел добытую невесту получше, и решил, что такая жена пригодится самому, поэтому пришлось уводить быстро, расчетливо и под покровом ночи, пока Теон спал сном праведника. Праведник на этих словах почему-то смутился и возмущаться перестал. Затем советник с невыразимым обожанием поцеловал супругу, отбыл во дворец решать судьбы государства и не появлялся до позднего вечера. И компанию Эстель составляли Теон, развлекавший ее прогулками и игрой в карты, и Киан, донимавший уточнениями по поводу свадебной церемонии, явно занимавшийся этим от скуки и с полной самоотдачей. Так и продолжалось два дня подряд.

На третий день, начавшийся примерно так же, отличавшийся только тем, что советник улизнул из дома еще до завтрака, Эстель все же поймала Теона на жульничестве и устало откинула цветной веер карт на скатерть. В салоне было светло и тепло, несмотря на изредка набегающие облака, солнце согревало приятную зеленоватую комнату.

– Я буду считать это за Вашу безоговорочную капитуляцию, – заявил бессовестный дракон и подтянул к себе небольшую гору мелких монет, которую они использовали вместо фишек.

– Вы жульничали, лорд Теон.

– Вы тоже, – хмыкнул он, собирая карты и перемешивая. – Просто я делал это немного лучше!

– Я мухлевала с подсчетом карт, а Вы наколдовали вторую бубновую даму!

Девушка, одетая сегодня в малиновое платье с белой вышивкой, расслабленно сидела в кресле напротив, уложив руки на подлокотники и насмешливо глядя на дракона, увлеченно поедавшего ежевику и перемешивавшего карты. Какая это по счету партия, уже не сказать, но удовольствие больше доставляло противостояние, чем сама игра.

– Каждый пользуется своим преимуществом.

– То есть, я пользуюсь умом, а Вы – магией? – иронично изогнула она бровь. Теон поморщился.

– Так мило дураком меня еще никто не обзывал!

– Прошу заметить, Вы сами так решили. И все же, я считаю, раз мы оба обманывали, Вы должны были поддаться!

Теон невозмутимо начал заново сдавать карты:

– Однажды я уже поддался, и Вы мой порыв не оценили. Отныне мне остается лишь мелкая месть.

Эстель рассмеялась над сурово сдвинутыми бровями дракона:

– Боюсь ошибиться, но какой из порывов Вы имеете в виду? Когда напугали меня в коридоре, или когда украли из родного дома?

– И то и другое, конечно же, – серьезно кивнул Теон и отправил в рот еще одну темную ягоду. – Совершенно не оценили!

Она покачала головой, чувствуя, что уже ужасно привыкла к этому дурашливому молодому франту:

– И в кого Вы такой?

– В брата, разумеется. Просто Вы его жена, и чтобы Вас не разочаровать, он свою жульническую натуру скрывает, – пробормотал Теон и вдруг задумчиво отвлекся от карт. – Хотя, наверняка, Вы ее уже оценили, когда подписывали брачное свидетельство. Признайтесь, Вас он тоже застал врасплох?

Эстель покраснела и потянулась к картам:

– В целом, можно и так сказать…

От внимательного взгляда младшего Шадара ее порозовевшие щеки не укрылись, заставив мысленно прикинуть, насколько же Диаль врасплох застал ее так же. Однако уточнить наглости не хватило даже ему. Поэтому дракон предпочел сменить щекотливую тему. Которой впоследствии можно подразнить брата.

– Так, когда прибывает Ваша очаровательная сестра?

– Даже не думайте об этом, – рассеянно предупредила девушка, расправляя в руке карточный веер.

– Даже не думаю. Так, когда?

– Уже завтра, – вздохнула она. – С мамой.

Теон сочувственно посмотрел на нее поверх карт:

– Вашего отца так и не отпустили?

– Нет, – качнула головой Эстель. – Ваш брат сделал все, что мог, но пока расследование убийства магистра Керриса не закончится, ему запрещено покидать Эрран. И на церемонию прибудут только мама и Инесс.

– Ваша младшая сестра тоже под подозрением? – пошутил Теон.

– Нет, но родители посчитали, что местное общество не пойдет на пользу столь юной леди…

Дракон уклончиво качнул головой, беззастенчиво рассматривая невестку, одетую по последней моде Ниррана. Если раньше ее красота приглушалась бледными цветами и строгими глухими покроями, то теперь она напоминала распустившуюся розу, которую так и хотелось сорвать. Признаться, Теон почти не шутил, досадуя, что Диаль увел девушку, Эстель действительно была хороша. А ее сдержанный, но живой, характер задевали его за что-то такое, что будило смутную ревность. К сожалению, бессмысленную.

– Глядя на Вас, я склонен думать, что местное общество может пойти только на пользу. Я так и не видел Вас в бальном платье, но, судя по всему, зрелище было ошеломительное.

Эстель снова порозовела, неловко откашлявшись:

– Боюсь, для моей мамы даже повседневное платье станет ошеломительным. А брак на бумаге и без священнослужителя… Если бы после Вашего похищения у меня оставалась репутация, я бы ее тут же потеряла бы.

– Вот видите, как удачно все сложилось, – усмехнулся Теон, делая ход, – Вам нечего терять.

– Кроме самоуважения, – ответила она, кладя на стол свою карту. – И пары медяков, если у Вас опять бессчетное количество козырей…

Теон тихо рассмеялся, с удовольствием перебирая свои карты:

– Наверное, мы не узнаем этого до конца партии.

У советника дни тоже проходили однообразно. Исполняя волю отца и под давлением Диаля, Виллем действительно занялся расследованием смерти первого советника. И выяснить пока удалось не так много. В вечер накануне его смерти, прислуга как обычно заперла особняк, дворецкий поставил защиту и проверил окна. Хозяева разошлись по своим спальням. Никто ничего не видел, не слышал, и утром камердинер обнаружил, что сон, которым спал Марселус – вечный.

Из всего, что хоть как-то можно было причислить к следам преступника, оставалось: кристалл из Роша, приоткрытое окно и то, что Киан рассказал, будто наемники из Грязных кварталов узнали об убийстве раньше Ищеек. И это все привело в тупик.

Виллем сидел в кабинете начальника дворцовой стражи, довольно формальном и холодном, с голубыми стенами и простой деревянной мебелью, и листал отчеты о проверке Грязных кварталов. Диаль сидел на краю стола, читая другой почти такой же. По содержанию так точно.

– Это бесполезно! – с отвращением отбросил от себя бумаги Виллем и откинулся на спинку стула. – Здесь ничего нет! Грязные кварталы никогда не были настолько образцовыми! Там сейчас с детьми гулять можно!

– Я бы не рискнул, но в целом ты прав, – невесело согласился Диаль, расправляя затекшие плечи и откладывая папку на стол рядом с собой. – Все, кого стоило бы допросить, покинули столицу и залегли на дно. Тебе пора подключать менее официальные методы.

– Я уже это сделал. Цепочка тех, кто кому сказал об убийстве оказалась длиннее, чем я предполагал. И приходится тратить слишком много времени на поиски каждого звена.

– И что, ни один из них не имеет предположений?

Виллем помолчал и нехотя ответил:

– Говорят, это мог быть дракон со второй ипостасью.

Диаль одного такого знал, как и то, насколько подобных драконов мало. Не всем магия позволяет адаптироваться к еще одной ипостаси. И не у всех хватает на нее Сил. Кроме того, ее приобретали не совсем законно и не афишировали.

– Таких драконов уже не найти. Никто добровольно не признается.

– Тем не менее, ходят слухи, что кто-то мог остаться со времен старых банд.

Диаль качнул головой и сложил на груди руки. Перед глазами промелькнули события тридцатилетней давности. Несколько группировок не поделили Грязные кварталы, и земля там окрасилась красным… Улицы стали адом на земле, и все это грозило вылиться и на благополучные районы столицы. Начались погромы и нападения, и Альмис зачистил бедняцкие переулки с помощью королевских войск от всех… И правых, и виноватых. Так что, от старых банд мало, что осталось. Разумеется, свято место пусто не бывает, и скоро там снова появились банды и бедняки, но уже другие. Потише…

– Кто-то наверняка остался, – согласился Шадар, едва не передергиваясь от последнего воспоминания. – Но нам нужно хотя бы понять, кого мы ищем.

Виллем поднялся с неудобного и жесткого кресла и размял рукой шею, прохаживаясь по тесному кабинету:

– Спальня Марселуса находилась на втором этаже. И окно было открыто. Над его оградой дракон пролететь не мог.

– Но окна закрываются и открываются изнутри, – напомнил Диаль. – Возможно, открытое окно только уловка.

– Ищейки перевернули весь дом, и не нашли никаких свидетельств пребывания кого-то постороннего. Ни шерсти, ни следов, замки не взломаны, даже остаточной магии нет. Как будто Марселус открыл окно подышать, лег в постель и самостоятельно вбил кристалл в сердце, чтобы спалось лучше.

– Потому что дома защищаются снаружи, а не изнутри. Если убийца проник в дом, незачем использовать магию. У меня, например, нет привычки запирать двери магией. И на ключ тоже.

– Буду знать, – усмехнулся принц.

– Буду запирать, – кивнул Диаль. Он так и сидел на краю стола.

– Это место навевает на меня скуку, – признался Виллем, с отстраненностью глядя на стены и пустые проемы окон. – Может, в этом главная проблема раскрываемости?

– Думаешь, если добавить сюда пару картин, она повысится? Нас осенит, и мы поймем, кто убийца?

– Нет, думаю, нам пора уйти в более приятную обстановку, – Виллем нетерпеливым взмахом руки заставляя Диаля подняться с облюбованного места.

В этой части дворцовых пристроек нельзя было перемещаться телепортами, поэтому к выходу они шли по коридорам.

– Ты все еще не передумал? – спросил принц, когда они оказались подальше от охраны. Магия приватности здесь тоже не работала.

– Нет, пока мы не разберемся с кристаллами, пусть все остается как есть.

После осмотра дома Марселуса Энора, они договорились не спешить с перестановками в Совете. Место первого советника пустовало, все готовились к его похоронам. Никто пока не знал, станет ли следующим трупом второй, или на первом все и остановится. Или порядок убийств случайный. Под давлением этих аргументов, Шалле согласился на отставку, и его бумаги подписал король. Но будущий. И теперь от коронации Виллема зависело все больше и больше…

– Я слышал, Иррис уехал? – спросил Диаль, выходя на улицу.

За два прошедших дня его больше волновал Марселус и усиление охраны собственного дома, и общение с принцем прервалось. Но следуя из последнего разговора, и того, что в Совете перестановок тоже не произошло… Иррис мог до сих пор считать, будто Шадар на его стороне и просто использует возможности подобраться ближе к бастарду.

Виллем сощурился от яркого солнца, на секунду задерживаясь на ступенях и вдыхая полной грудью свежий воздух. Ветер переменился, обещая вскоре принести с собой дожди, и день выдался прохладный.

– Когда до него дошли новости о смерти Марселуса, он счел, что это я убираю с пути его приспешников, – ответил наконец бастард, сходя на гравий. – Иррис спешно собрал своих фаворитов и сбежал в Охотничий замок. Думаю, там он планирует какой-нибудь ответный ход.

– Надеюсь, твой дракон рядом?

Виллем тихо рассмеялся:

– Ох, даже ближе, чем ему хотелось бы… Но не будем об этом. Я узнаю, если брат решит что-то предпринять. Сейчас он пытается защититься. Пока его нет в столице, мы можем свободно заняться его окружением и допросить.

– По сути, смерть советника была выгодна именно тебе.

– Перестань, – снисходительно обернулся Виллем. – Я ведь знаю, что эти старые клуши потянулись к Иррису только из-за тебя. Они идеализируют тебя даже больше, чем я.

Диаль пропустил мимо ушей скользкое замечание.

– Я хочу встретиться с драконом, который убил Керриса.

– Зачем? Не доверяешь мне?

– Нет, – невозмутимо отозвался Шадар, не уточняя и дразня принца. – Я хочу узнать, что он видел и что слышал. Может статься, наш убийца – важный свидетель.

Виллем заложил руки за спину, задумчиво рассматривая верхушки деревьев парка:

– Керрис, Керрис… А он ведь тоже был первым советником…

– В Роша уже другой первый советник, – понял намек Диаль. – Твоими… молитвами.

– А что там его семья? – не сдался Виллем.

– Если ты помнишь, он не был женат, мстить за него некому. Да и врагов нажил столько, что не удивлюсь, если через месяц-другой тебе доставят мешок благодарностей и надушенных платков.

– Может, не поздно еще намекнуть, что драконы любят золото?

– Бесполезно. Люди тоже любят золото, – разочаровал Диаль. – Мы упускаем что-то важное в этой истории. С противостоянием за трон мы просто ослепли и запутались. А трон пока еще даже не свободен.

– Значит, нужно вычеркнуть лишнее.

– А может, стоит отложить коронацию?

Виллем изогнул бровь:

– Я думал, тебе не терпится узаконить свой брак.

– Не терпится, – согласился Шадар, мрачнея. – Но я все же потерплю. Потому что хочется дожить до этого прекрасного момента.

– Коронацию я переносить не собираюсь. Я тоже хочу дожить до этого прекрасного момента. Потому что, если до него не доживет Альмис, у нас будут огромные проблемы с Иррисом.

Шадар покачал головой, и одинаково недовольные друг другом они вошли во дворец.

Близилась ночь, когда Эстель вышла из комнаты отнести книги в библиотеку. В коридоре ее встретила звенящая тишина, шелест собственного платья казался таким громким… Дом Шадар погрузился в загадочное переплетение теней и света ламп, все стало приглушеннее, теплее, уютнее. Будто погрузилось в зачарованный сон. Эстель прошла по мягким коврам к лестнице и спустилась вниз.

Тонкая полоска света под дверями библиотеки выдала, что там кто-то есть. Девушка несмело надавила на изогнутую ручку и приоткрыла дверь.

Диаль повернулся к вошедшему. Он стоял возле горящего камина, опираясь на каменную облицовку и глядя в огонь. Его кафтан лежал на подлокотнике кресла, а белоснежный галстук был развязан. Волосы дракон тоже распустил, и они волнистыми прядями ниспадали с одного плеча, в свете огня казались совсем темными.

– Эстель, – позвал Диаль, улыбнувшись своей супруге, – составь мне компанию. Прошу тебя.

Девушка прикрыла дверь и подошла ближе, оставив по пути книги на лакированном столе. Она прикоснулась к пуговицам камзола, не решаясь заглянуть в синие внимательные глаза.

– Я опять пропустил ужин, – вздохнул Диаль и сжал нежное белое плечико.

– Это разве повод прятаться в библиотеке? – изогнула она бровь, поддаваясь мягкой ласке. Дракон обнял ее за талию, притянул к себе ближе.

– Я просто хотел оставить здесь этот день, прежде чем подниматься.

– Что-то случилось? – ее глаза полнились заботой, и это опьяняло сильнее алкоголя, к которому он даже не прикоснулся сегодня.

Диаль вдруг подхватил ее на руки и вместе с ней сел в глубокое кресло. Темно-красная юбка укрыла мерцающим покрывалом. Дракон поцеловал гладкое плечо, упоительно пахнущее ею, и потерся щекой, чувствуя, что наконец может расслабиться.

– Как прошел твой день? – спросил советник, уткнувшись в ее волосы за ушком.

Эстель прикусила губу. Впервые ощущая внутри странное щемящее желание позаботиться о нем. Убрать скорбную складочку, залегшую меж бровей, стереть горечь из уголка теплых чувственных губ. И будто бы это помогло, она дотронулась до его губ кончиками пальцев, погладила его по щеке, остановилась на шее, где под кожей билась жилка. Дракон ответил тихим расслабленным вздохом.

– День… Теон мухлюет в карты, – тихо нажаловалась Эстель.

Диаль улыбнулся:

– Если бы он не мухлевал, давно бы проиграл все состояние.

– А так из-за его шулерства, я чуть не проиграла состояние.

Шадар позабавлено хмыкнул:

– Ты хоть представляешь, во сколько оно оценивается?

– Мы играли на медную мелочь, и мое состояние оценивалось в пару золотых.

Он легонько поцеловал ее в шею, поднимаясь к мягкой мочке:

– В следующий раз скажи ему, что лишишь содержания. Обычно этого хватает на месяц затишья.

– Содержания?

– Угу. Скажешь ему, пусть живет на то, что выиграет. И никаких пятидесяти тысяч в год, – фыркнул дракон.

– Пятидесяти тысяч? – ахнула Эстель, замирая. Ей было сложно представить себе такую сумму.

– Да, я тоже думаю, что должно подействовать, – правильно понял ее удивление Диаль, все нежнее и проникновеннее целуя жену и развязывая шнуровку на платье, пользуясь ее временным замешательством.

– А что Вас так огорчило? – спросила девушка, закрывая глаза, сладко обмирая от осторожных и уверенных прикосновений к коже. Расшнурованное платье уже не мешало ему гладить ее спину, мягко разворачивая к себе, опускаясь губами к груди.

– Кроме того, что ты никак не научишься обращаться ко мне на «ты»? Все остальное кажется уже не таким важным.

Эстель глубоко вздохнула, гладя его по щеке:

– Я научусь. Со временем. Просто…

Диаль отвлекся от поцелуев и внимательно посмотрел на смущенную девушку в своих руках.

– Просто что?

Встретиться с ним взглядом снова стало сложно.

– Просто я так мало о Вас знаю…

Дракон тихо рассмеялся. Действительно. Все решилось слишком быстро и неожиданно. Даже для него, и что уж говорить об Эстель? Укрепляя свое положение в Совете, он не собирался торопиться с помолвкой и браком, хотя, конечно, имел на примете несколько выгодных партий. По положению, по состоянию, по политическим связям… И… О, Боги!

Диаль побледнел и едва сдержался, чтобы не ударить себя ладонью по лбу. С магией Истинной пары, с убийством магистра, с интригами Виллема он совершенно забыл… Совершенно забыл о собственных связях, далеко уже не политических, а личных. Эстель просто внезапно появилась в его доме, и весь мир сконцентрировался на ней, будто она – единственный источник света. И все свелось лишь к контролю над своими желаниями и решению проблем. Но до ее появления у него тоже была жизнь. И вполне насыщенная. И теперь советник сидел, глубоко задумавшись, как же он мог упустить этот момент.

– Диаль? – негромко позвала Эстель. – У Вас такое лицо, словно Вы собираетесь признаться в убийстве.

– Нет, не собираюсь, – нервно хмыкнул Шадар и, заметив ее изогнувшуюся бровь, поправился, – то есть, я никого не убивал, конечно же.

– Конечно же.

– Просто вспомнил кое-что. Неважное.

Девушка не поверила, качнула головой, но спорить и настаивать не стала. Воспитание и чувство такта не позволили. Но от этого ему стало только хуже. Будто и правда убил. Советника или двух…

– Эстелла, – вздохнул Диаль, прижимаясь лбом к ее плечу. – Прошу тебя, просто спрашивай, все, что хочешь узнать.

– Например, о чем Вы вспомнили? – поддразнила Эстель.

– О том, как Вы изменили мою жизнь своим появлением.

Настал черед Эстель тяжело вздыхать. Повторялось то же, что и в карете.

– Скажите, какой смысл мне что-то спрашивать, если Вы не отвечаете на вопросы? – улыбнулась девушка. И мягко разрешила: – На этот тоже можете не отвечать.

Диаль взял ее ладонь и погладил пальцем тоненькие костяшки.

– Возможно, со временем я тоже научусь отвечать на твои вопросы иначе, – уклончиво пообещал дракон. – В моем мире прямые ответы опасны. А я не хочу и не собираюсь тебе врать. Однако есть вещи, которые я не могу сказать. По личным причинам или по политическим.

Эстель склонила голову набок, дракон выглядел еще более уставшим, чем, когда она его нашла.

– И по каким причинам не хотите отвечать сейчас?

Шадар улыбнулся: Эстель неспешно и осторожно загоняла его в угол не хуже Виллема.

– По личным, – ответил он.

– Хм… – Эстель задумалась на секунду, отворачиваясь. Читать между строк она научилась давно, в Роша только так и возможно было узнать правду. – Кажется, я понимаю, о чем Вы говорите. Точнее, не говорите.

– Я до последнего буду надеяться, что нет, – усмехнулся советник.

– Так кто из нас более наивен?

– И до последнего буду надеяться, что ты.

Эстель наклонилась к нему и нежно погладила по щеке. Все еще не верилось, что Диаль – ее муж, но было приятно, что он совершенно забыл о других. В груди колючей ящерицей шевельнулась ревность и юркнула в глубину. Когда она приняла предложение магистра, мама готовила ее к более неприятному положению, предупреждая, что титулы, власть, состояние и красота у мужчин редко сочетается с верностью. Несмотря на все клятвы у алтаря. Глупо обманываться, что Диаль – исключение.

– Что ж, не стану разрушать Ваши надежды, – пожала она плечами, и лиф расстегнутого платья чуть сместился, вновь привлекая его внимание.

– Как бы там ни было… – начал было советник и осекся, чуть не проболтавшись от дивного зрелища. – Как бы там ни было, я заберу свой позор в могилу.

Эстель рассмеялась, наблюдая за его моральными мучениями. И почему-то втайне наслаждаясь ими. Ей вспомнилось, насколько холодным, надменным и жестким дракон появился в доме Эрран, как ядовито и стыло говорил с магистром. Идеальное и недосягаемое существо, потрясшее их с Инесс. И то, каким он был сейчас перед ней… Подкупало, томило и искушало. Эстель никогда не замечала за собой хищности, но то, что испытывала сейчас, вполне можно назвать именно так. Она наклонилась к нему и поцеловала, его теплые руки вернулись на прохладную обнаженную спину, обжигая. Острая волна мурашек пробежала по атласной коже, щекоча кончики его пальцев, словно маленькие чешуйки.

Дракон глухо застонал и телепортом перенес их в темную спальню, на мягкую, заправленную постель.

– Вы оставили в библиотеке кафтан, – прошептала Эстель, прерывая долгий и сладкий поцелуй.

– Потому что еще немного, и я оставил бы там и твое платье, – признался Диаль и пересадил ее на перину, медленно целуя и до конца распутывая шнуровку.

– Нужно все же рассказать Вам при случае, для чего предназначена библиотека.

Шадар прикусил губу, чтобы не рассмеяться:

– Попробуйте. Думаю, нас обоих ждут потрясающие открытия. А если настаиваете, я могу вернуть нас обратно сию же минуту.

– Нет. Иначе Вы будете жестоко разочарованы, – улыбнулась девушка.

– Отнюдь, если позволите начать с моей версии.

Глядя в синие глаза, совсем черные в темноте, Эстель скользнула руками к пуговицам камзола, и неторопливо расстегнула их, сбросила с широких плеч тяжелую ткань на покрывало. Туда же отправилась и рубашка. Диаль высвободил ее стройное тело из платья и остановился на мгновение, любуясь ее фигурой в неверном лунном свете. Легко стянув ее чулки и белье, дракон поцеловал гладкие белые колени, нежную грудь и, обняв жену, уложил на подушки. В поцелуях и ласках потонули все лишние мысли. Как в забытии, в душном пьянящем полусне, Эстель гладила его плечи, отвечала на бесконечные поцелуи, тая и плавясь от странного жадного обожания. Запах его тела, гладкие волосы, мягкая кожа, все сводило с ума, отдаваясь внутри уверенностью, не подкрепленной ни одним разумным доводом, что… как бы там ни было, когда-то и с кем-то, а теперь этот дракон всецело принадлежал ей. Даже, если пока не в силах признаться в этом.