Текст книги "Ректор моего сердца (СИ)"
Автор книги: Лидия Миленина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 31 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]
Глава 27
Герат
Вовремя я отослал девочку. Огонь толчками поднимался из глубины, обжигал – пока не всерьез – словно дразнил. Но я знал, что еще немного, и все произойдет. Незачем Илоне видеть, как меня корежит. Мы с ней неплохо расстались. Так бы всегда.
От этого становилось как-то непривычно радостно. В том «аду», где я живу, редко есть место радости. А тут она была. Наверное, в чем-то девочка права… Я сразу выбрал неверную линию поведения. Будь я… нежнее – какое дурацкое слово в голову пришло – с ней изначально, таких моментов могло бы быть больше.
Но что сделано, то сделано. Сейчас тоже можно повернуть в любую сторону. Вплоть до того, что отчислить ее с отбора и вернуть в спокойную привычную жизнь, из которой ее выдрал.
…Стоило ее поцеловать. Было бы легче. Или еще лучше… Я запретил себе пока об этом думать. Тут либо делать, либо не думать.
Оно просыпается и само по себе, да и никогда не уходит до конца. Просто обычно сидит притаившись, лишь изредка высовывая язычки, напоминающие о своем существовании. И все равно приходится напрягаться, держать себя в руках, чтобы не вспыхнуть, словно кто-то плеснул масла в огонь.
Но есть то, что его провоцирует. Сейчас этим была ее близость.
Знала бы Илона, сколько усилий я прилагаю, чтобы держать себя в руках. И сколько – чтобы держать в руках ее. То есть просто держать, не более.
И сколько усилий стоит потом быть ровным.
Но я понимал, что поцелуй изменил бы все планы. Одно дело затащить ее на отбор и несколько выделить среди других. Другое дело то, что молодые девушки считают переходом на следующий этап отношений. Вряд ли сегодня она смогла бы отнестись к этому спокойно. Совсем потеряла бы голову и растерялась.
Впрочем… У меня и верно нет цели довести ее до высшей точки кипения. Хотя… это было бы интересно.
Я усмехнулся про себя. Просто думать. Иногда это помогает отрешиться от пламени.
…Илона права. Многолетнее горение сделало меня вспыльчивым, резким. Никогда не был особенно спокойным приятным человеком. Но эти десятки лет превратили меня в… того, кем стал. Не то, что бы я себе не нравился. Просто… надоело мучиться. Надоело жить на кратере вулкана, который вот-вот рванет. И в конечном счете, кроме спасения собственной жизни, есть вещи и поважнее. Например, академия. И страна.
Поэтому девочка нужна мне куда больше, чем ей может показаться. Конечно, если говорить лично обо мне, то подойдет не только она, разумом я это понимал. Но что-то в груди и в солнечном сплетении… нет, не возвышенные чувства, как можно было бы подумать, нечто более густое и темное… точно подсказывало: нужна именно она.
Это если говорить только обо мне. Если учесть все остальное, то Илона становилась незаменимой. А главное, я был уверен, что она выиграет все конкурсы и станет Великой, если того захочет. Ей и помощь никакая не нужна. Это мне нужно, чтобы она приходила за помощью.
Сказать, что девочка меня зацепила, будет неточно. Даже если учесть, что в течение долгого времени я испытывал к ней смешанные чувства и предпочитал не видеть. Одним из них была понятная антипатия. Если бы Илона знала ее причины, то вряд ли смогла бы смотреть на меня более-менее милосердно. Хотя кто знает… С этим их водным милосердием подчас ничего не ясно.
Когда я пригласил ее на отбор, противное ощущение внутри еще было живо. Но даже просто игра с ней стала такой интересной, что азарт заставил его отступить, лопнуть и исчезнуть.
Она нужна мне, как лишь одна женщина прежде. Похоже, я опять вляпался. Попал в один и тот же капкан. В один и тот же…
Магистр Герат, ты просто дурак! Усмехнулся я самому себе. Знал ведь, что рискуешь, когда решил взять на себя ответственность за юную Илону Гварди.
Наверное, в отместку за это я порой и перегибал с ней палку.
Я вздохнул. Вечерний воздух все больше холодал. От этого становилось легче. Я подошел к простому бассейну в дальнем конце пустынного сада. Смочил руки и обтер лицо. Поднял голову, чтобы увидеть глубокое черное небо и яркие звезды.
Пожалуй, выдержу еще несколько дней. Может быть, день или два. Сегодня меня не скрутит.
Пламя зашипело и начало уползать в глубину, где будет плескаться и пытать меня изнутри.
* * *
Илона
Придя домой, я задумчиво посмотрела на дракончиков. Малыши заметили мое присутствие и, высунув головки из воды, преданно посмотрели на меня. Правда, в глазках-бусинках девочки одновременно читалась и настороженность, она ведь не выбирала меня, это я ее выбрала.
– Крис, Керри, идите сюда! – рассмеялась я, опустила руки в воду и достала обоих. Крис тут же решил обследовать пространство. Маленькими мокрыми лапками он засеменил по моей руке и бодро залез на плечо. Принялся обнюхивать мои волосы и уши.
– Щекотно же! – захихикала я.
Керри недоуменно смотрела на меня, на своего друга, лазающего по мне, потом развернула головку, словно хотела укусить меня за палец.
– Так, не злимся и не ревнуем! Я человек, а люди не скрещиваются с мелкими дракошками! – улыбнулась я и аккуратно погладила девочку по шейке. Керри притихла, а потом вся ее малюсенькая мордочка выразила удовольствие. Понежившись под моими руками, они осмелела и тоже залезла на плечо.
Я вздохнула, и «вся в драконах» уселась в кресло.
Итак…
Первое. Очень похоже, что Герат ко мне… в какой-то степени неравнодушен. По крайней мере, его ко мне тянет. Вспомнилось его напряжение, когда мы были близко. Ласковый бархатный голос – как жаль, что он так редко говорит так! Как бережно и надежно он меня держал. Нет. Если мужчина к тебе равнодушен, не будет такой глубины…
С другой стороны, мало ли кого к кому тянет. Может, будь на моем месте другая девушка, было бы то же самое…
Но! Слишком много моментов, указывающих, что ему как минимум интересно общаться со мной. Пусть даже это игра, но для игры он выбрал меня. Да и сказал, что я буду последней на следующем испытании. Значит, хочет провести со мной больше всего времени. Оставляет на закуску.
Это вообще очень похоже на свидание!
Что ж… Пожалуй, при таком раскладе можно терпеть его взбалмошный характер и бесконечные манипуляции. Нужно просто научиться достойно на них отвечать…
Я захихикала – драконы ползали по шее, зарывались в волосы и страшно щекотали. Я сняли их оттуда, за что получила в ответ нечто похожее на недовольное ворчание и укоряющий взгляд. Подумала… и выпустила в бассейн.
Здесь было больше места, чем в аквариуме, малышам явно понравилось. Они принялись резвиться, плавая по кругу, ныряя и выныривая. Элементали тут же начали принимать видимый облик, даже поднимались над водой и с недоумением разглядывали подселенцев.
– Малышню не обижаем! Дружим и развлекаем! – я строго погрозила им пальцем. Элементали покивали головками, и вскоре в бассейне царило веселье. Веселые всплески, бултыхание. Все малявки, живущие там, играли друг с другом.
Я подумала, что неплохо бы присоединиться к ним, разделась и тоже залезла в бассейн. Дракончики покружились вокруг и устроились у меня на животе, свернувшись, как котята.
– Хорошие вы мои, – улыбнулась я.
И вздохнула. Да, с Гератом интересно. Иногда больно, даже страшно, но интересно. А стоит ему стать… таким вот бархатным, как он бывал изредка, например, когда держал меня в руках, и сладкая радость охватывает сердце.
Что же я? Нужно признаться себе, меня тоже тянет к нему. За несколько дней я привыкла к его вниманию, выражающемуся порой в жесткой и неприятной форме, но вниманию. К его твердому лицу и статной фигуре. Меня волнует его физическое присутствие, глубоко затрагивают разговоры с ним.
Даже сейчас, в воде, тягучее, сладкое и радостное послевкусие его объятий не оставляло до конца. Какая-то часть меня просила дать мне нашего ректора… Прямо сейчас. Прямо сейчас сблизиться, сломать все границы, отдаться головокружительному и опасному общению с ним.
Просто все это не так, как я представляла себе общение с мужчиной. Не так, как было со всеми остальными. В самых длительных отношениях – с Корном – все было по-другому. Мы оба выражали симпатию и только симпатию, восхищались друг другом, старались делать друг другу приятное. Другие поклонники делали мне подарки, звали на свидание, старались угодить. Все было… как-то правильно. Как в книгах. Как «принято» в обществе.
А общение с Гератом было не похоже ни на что. Это просто вулкан какой-то! На котором стоишь и можешь в любой момент закипеть, взорваться огнедышащим гейзером. И да… при всем неудобстве и неприятных эмоциях мне это нравится. Никогда не испытывала ничего подобного. Вот такого… интересного, страшного, сладкого, головокружительного… на грани.
Плохо только, когда он пересекает ту грань, за которой мне становится по-настоящему плохо. А он пересекает… Как сегодня, когда начал угрожать.
Я снова вздохнула, откинула голову, а дракошки переползли мне на грудь и уставились на меня озабоченными взглядами.
Ах да… у них же эмпатия. Ощущают эмоции человека, которого признали «своим». Похоже, меня уже признали. Я мягко накрыла руками два малюсеньких тела у себя на груди и ощутила ответную волну удовольствия. Ну вот… у меня появились те, кто любит искренне и преданно. За такую любовь, наверное, дракончики и ценятся на рынке на вес золота. К тому же животное редкое, в ближайшей канаве его не найдешь.
…Что же мне делать с Гератом? Вернее, сейчас вопрос стоит по-другому. Я обещала ему прийти без иллюзии. К тому же это условие конкурса, никуда не деться. Но готова ли я довериться ему полностью?
Даже если он не знал моих родителей, строгое лицо аристократки вызовет у него вопросы. Он потребует объяснений. И сколько бы я ни говорила, что «не дам объяснений», если не захочу, он будет давить, и мне будет сложно устоять. Показать ему свое лицо значит доверить ему свою жизнь. Раз и навсегда. И вне зависимости от того, стану ли я Великой.
Двадцать пять лет я хранила свою тайну. Ни один человек или маг в мире не знал, кто я на самом деле. Теперь же… Из-за игры случая, в силу обстоятельств и по воле ректор, я должна открыться магу, который совсем недавно был строг, даже жесток со мной. Который поднимает до небес и тут же бьет о землю. Который неизвестно как отреагирует на правду и неизвестно что предпримет.
И даже не в том дело, что он отправит меня к королевским следователям. Герат вряд ли сделает это… по крайней мере, сейчас, когда я зачем-то нужна ему в отборе. Он может даже сохранить мой секрет. Но… так я окажусь в его руках целиком и полностью. Он сможет делать со мной что угодно.
Готова ли я дать этому мужчине такую власть над собой?
Я выдохнула. Захотелось плакать. А дракошки тревожно зашевелились у меня на груди.
– Тихо, тихо, маленькие, – прошептала я. – Мама придумает, что делать…
Только вот что? Приду в иллюзии? Тогда он вряд ли отчислит меня с отбора. Но сорвет ее, подвергнет унижению, устроит жесткую сцену. И правда все равно ему откроется.
Значит, я должна изменить внешность по-другому. Должна, хоть это сложно и рискованно.
Поэтому, ссадив дракончиков, я вылезла из бассейна, покопалась на книжной полке и достала далеко запрятанную книгу «Способы изменения внешности. Безопасные и не только».
И легла в кровать с ней. Сегодня почитаю, а завтра-послезавтра у меня будет время осуществить задуманное.
На второй странице книги значилось: «Разделы 5 и 6 предназначены только для магистров общей магии и медицины, обладающих достаточными знаниями и силой для реализации описанных приемом. Стихийным магам и некромантам их применение крайне не рекомендуется».
Как раз раздел 6 я и открыла.
…Изменить внешность можно не только иллюзией. Можно наложить грим, использовать косметику. Но этого мне будет мало. Я должна изменить черты лица, а никакой грим не превратит мой нос в курносый, не изменит форму подбородка…
Нужно другое. Читая книгу, я вспомнила, как мэтр Соло магией изгибал деревяшку, превратил ее в длинную ложку из простого полена. Так же можно и с телом. Просто магия стихийников не заточена под это. Нужно очень много сил, чтобы осуществить такую не свойственную нам процедуру. Если взять силы из своих стихий, то можно перенапрячься, заболеть.
Но у меня-то есть силы на все! Придется снова к ним обратиться. Послезавтра я сделаю это. Ведь достоинство этого метода – после него не остается «магический след». Никто не видит, что человек изменил внешность.
Обратить эффект можно простым прикосновением к лицу. Лишь бы не забыть об этом, и лишь бы Герат не вздумал меня трогать!
Глава 28
На следующий день у меня не было «конкурса», поэтому я спокойно читала лекции. Но их было немного, и я успела сделать несколько важных вещей. Например, сходила в лавку возле центрального входа в академию и купила травку айнари для окрашивания волос.
Терпеть не могу красить волосы чем-то, кроме магии. Но сейчас другого варианта нет.
А еще произошло кое-что интересное. После лекций я вернулась домой, чтобы переодеться. Вечер планировала провести с друзьями, заодно узнаю, как дела у Керры, которая уже сегодня должна была побывать на втором испытании.
И тут в дверь постучали.
Я открыла и с изумлением увидела Лариссу с одной из воздушных, как раз из тех, кто больше всех шептался, бросая на меня взгляды. Высокая стройная блондинка с зелеными глазами. Красивая, ничего не скажешь. Сердце чуть кольнуло при мысли, что Герат весь отбор будет любоваться такими красавицами. Которым не нужно «портить» свою внешность иллюзией или чем-то еще.
– Илона, привет! – вполне доброжелательно сказала Ларисса. Только вот в глазах ее читалась хитринка. – Это Ирма Грей с кафедры базовой воздушной магии.
– Добрый день, – поздоровалась я, недоумевая, что могло их привести. Ничего хорошего от этих конкурсанток я не ждала.
Приглашать их в комнату не собиралась, поэтому сама вышла в коридор и закрыла дверь за спиной. На лице обеих девушек мелькнуло явное недовольство. А чего вы хотели, девушки? Я не святая.
– Илона… ну… – сказала Ларисса, помолчав. – Мы понимаем, что ты, может, и не хочешь нас видеть… Мы и верно шушукались у тебя за спиной…
– Верно, – пристально глядя на нее, сказала я. Никогда не поверю, что они пришли извиняться. – А еще, вероятно, именно ты распространяла слухи, будто у меня связь с ректором, – посмотрим, что она ответит!
Ларисса замялась, но нашлась:
– Но ведь все выглядело так странно! Это теперь понятно, ты была права – он тебя не любит и решил использовать как девочку для битья… Помнишь, ты говорила… А тогда казалось, что наоборот. Я никому не сказала неправды!
– Ну так зачем вы пришли? – спокойно поинтересовалась я, и, подобно Герату, сложила руки на груди. – Хотите порадоваться «успехам» девочки для битья?
– Нет, что ты! – защебетала Ларисса. – Ты прости, что было… Мы просто подумали, что… Ну в общем, теперь тебе сложно будет догнать лидеров отбора, вряд ли ты выиграешь. Вот мы и подумали… Может, ты нам поможешь?
– Помогу? И чем же? – я поймала себя на том, что копирую ехидные интонации Герата.
– Ну… Илона, простите, – заговорила Ирма. – Просто сегодня все выходят от него… Недовольные. Говорят, что ректора невозможно ничем развлечь, что ощущение, будто ему никто не нравится. Девушки расстраиваются… А у нас с Лариссой испытание завтра прямо с утра! Вот мы подумали… он ведь вызывал вас, и, говорят, вы переписывались… Может быть, вы подскажете нам, что ему нравится? Как произвести на него впечатление? Ведь вам, по слухам, не нужна победа, да и, вероятно, он скоро вас отчислит…
Мгновение я изумленно смотрела на наглых девиц. Потом расцепила руки и искренне расхохоталась. Вот как. Меня списали со счетов. Даже решили наладить отношения и извлечь пользу. Да, прав был Герат, что теперь никто не смотрит на меня, как на фаворитку…
И ведь самое интересное, сейчас я могу здорово подгадить этим девицам. Например, сказать, что Герат считает главным в женщине эффектную внешность, ему нравятся красивые, глупые и болтливые.
Но… конечно, я не стала этого делать. Слишком мелко и низко.
– Илош… ну помоги… Ты наша последняя надежда… Говорят на этом конкурсе вылетят сразу семь, а то и девять человек. Ректор словно гонится за чем-то, торопится. И еще… – она понизила голос и заговорщицки произнесла (видимо, полагала заслужить мое расположение доверительной сплетней), – ходят слухи, что у него есть фаворитка. Одна из старших, у нас ведь есть три семидесятилетних в отборе…
Мне стало и грустно, и смешно. Зависть – страшное чувство. Завидовали мне – и я была персоной нон-грата. Стало нечему завидовать – и со мной доверительно делятся сплетнями, даже хотят дружить.
Но не скажу, что информация о «возможной фаворитке» из старших меня совсем не тронула. Я ведь не знаю… Вдруг Герату действительно нравится одна из участниц отбора. Старше, опытнее, без проблем вроде моих…
– Дорогие дамы, – краем губ улыбнулась я девицам. – Если у него уже есть фаворитка, если он уже выбрал, то и смысла нет сражаться за него. А рассказать вам о ректорских симпатиях, мне, уж простите, нечего. Могу лишь сказать, что он любит хорошее чувство юмора и не в восторге от глупости. Это все.
– Но что нам надеть? Как себя вести? – простонала Ларисса.
– Что хочешь, – сказала я. – Не думаю, что одежда занимает его больше ваших манер. Поработайте над ними. Доброго вечера, девушки. Приношу свои извинения, что не смогла помочь, – говорила я холодно, но без откровенной недоброжелательности. В сущности, злости на них уже не чувствовала. Дурочки… Просто дурочки, болтающиеся на крючке у Герата. Жалко их. – Я правда не знаю о его предпочтениях. Ни любимый цвет, ни любимый фасон одежды, ни даже любимое блюдо…
А ведь правда, подумалось мне. О его судьбе и несносном характере я знаю куда больше, чем о простых предпочтениях и привычках, которые играют большую роль в жизни. Нужно бы разобраться…
Вечером мы посидели с Виктором и Тэей и Кристаном с Керрой. Эти двое уже открыто держались за ручку, и сердце радовалось, когда я смотрела на них. Правда, один раз взгляд Кристана потемнел.
Как раз, когда Керра рассказала, что ее испытание прошло неплохо и она получила десять баллов. По ее словам, ректор мило поговорил с ней, они выпили сока. Он оценил ее выбор платья, похвалил за умение держать себя. И все. Непонятно, что не понравилось другим девушкам…
А Кристан ревнует, подумала я. Ну что ж… на этом этапе отношений, может быть, и неплохо. Раньше поймет, насколько сильно его тянет к Керре.
Тем же вечером я покрасила волосы, а утром следующего дня села перед зеркалом, на всякий случай открыла книгу на нужной странице и принялась творить.
Силы нужно будет много…
Я снова сделала маленький прокол в коконе, сковывавшем мою истинную силу, и она тонкой струйкой потекла в руки. Дотрагивалась до лица особенным образом, словно лепила. Ощущение было не из приятных. Я ваяла себе лицо, и когда нос, подбородок, изгиб бровей меняли положение, казалось, что сдвигается пласт земли, или… как будто червяки ползали под кожей.
Хорошо хоть для обратного преображения будет достаточно простого прикосновения.
Никогда в жизни не повторю подобного! А все из-за вашего любопытства (дай Бог, чтобы праздного), тарроси ректор!
Но у меня получилось. Я сделала лицо практически таким, какое было в иллюзии. А на правой щеке вылепила небольшой едва заметный шрам. Бывают ведь шрамы, которые можно убрать лишь такой вот «пластической магией». А ей я не должна владеть. И вполне могу стесняться обратиться к специалистам.
Пусть ректор подумает, что прячу лицо по этой причине. Посмотрим, что скажет… Он предполагал кривой нос? А как отнесется к шраму у претендентки?
Я залепила отверстие в коконе и встала.
Ох, Илона… Рискуешь. Очень рискуешь.
Ходишь по тонкому льду… Может, стоило все же открыться ректору? Отдать себя в его руки.
Я сжала кулаки. Я откроюсь лишь одному существу на свете. Любимому мужчине, которому буду доверять, как себе. А такого пока нет.
Таросси ректор не заслужил моего безоговорочного доверия. Требовать доверия и заслужить его – разные вещи. Я имею право защищаться, ведь даже не нарушила условия конкурса.
И все же сердце тревожно билось… Что-то будет сегодня вечером… Не ждет ли меня полный и безоговорочный провал?
Ясно одно – вечером меня ждет Герат.
Посмотрела в бассейн проверить дракончиков. И тут все, как несколько дней назад, поехало в сторону. Я ощутила, что падаю вбок.
И потеряла сознание.
Очнулась на полу. Я лежала, растянувшись у бассейна, на спине. Нигде не болело, вроде бы ничем не ударилась. Удивительно удачно упала… На спину, а не на лицо.
Только на груди ощущала холод и, кажется… что-то мокрое.
Поднесла руку и нащупала двух маленьких дракончиков: они лежали на мне и тревожно рычали. А с касаниями их маленьких тел в меня вливались спокойствие и сила.
– Вы ж мои славные… – прошептала я растерянно и начала подниматься. Водные дракончики – существа полумагические, могут улучшить состояние, привести в себя. Надо же, козявки сами выбрались из бассейна, чтобы спасти меня.
Голова кружилась, рукой я оперлась о край бассейна. Погладила Криса и Керри и аккуратно посадила обратно в бассейн.
– Мои хорошие, вы и так на меня уже силы потратили…
Знала, что, «спасая» хозяина, такое существо может отдать всю свою жизненную силу. Драконы высовывали головки из воды и внимательно смотрели на меня, а я стояла покачиваясь. Но, видимо, убедившись, что я более-менее жива, они нырнули и принялись выделывать круги по бассейну.
Интересно, сколько я была в отключке? По часам получалось, что почти четверть часа! Кошмар!
Что же со мной происходит?
Я взглянула в зеркало. Внешность так и была измененной, даже прическа почти не испортилась, легко восстановлю ее. Только намоченное драконами платье придется сменить.
Я включила «внутренний» водопад, чтобы полностью прийти в себя, ощутила, что с каждой секундой становится легче, перед глазами проясняется, в руках и ногах появляется сила. И залезла в шкаф за другим платьем – надену голубое, вечернее, с декольте и рукавами-фонариками. Герат точно оценит…
Переодеваясь, я заставила себя думать о причинах обморока. Не хотелось признавать их. Не хотелось… Но факт оставался фактом. Второй раз за несколько дней я упала в обморок после обращения к своей скрытой силе.
Вздохнула и попробовала вспомнить, что было прямо перед потерей сознания. Что-то должно было произойти, спровоцировать…
И замерла, забыв, как дышать.
Только этого мне и не хватало! Когда я «залатала» маленькую брешь в «коконе» после использования силы, она… незаметно для меня рванула наружу. Оболочка кокона сработала, не дала вырваться, но от мощного удара, не ощутимого даже мне, от бурлящей во мне энергии я потеряла сознание.
В прошлый раз, когда использовала силу для установки ментального барьера, все произошло медленнее. Я успела пройти ментальную проверку, пережить страшный стресс, и, видимо, лишь когда «стало можно», энергия ударила в кокон. Тогда я ничего не заметила.
Теперь же могла хотя бы вспомнить. Ощущение удара, пережитое перед потерей сознания, было призрачным. Но память услужливо показывала мне его.
Я сделала надкол, спровоцировала силу. И она захотела вырваться на волю.
Я устало села на стул. Что ж, выходит, теперь я не могу пользоваться ею? Что-то провоцирует ее буйство, что-то заставляет вести ее по-другому, чем раньше. И теперь я могу лишь уничтожить кокон и выпустить ее наружу. Либо никак не касаться своих скрытых сил.
В чем же дело?
Ответ напрашивался сам собой. Дело в изменениях, произошедших в моей жизни. Отбор, постоянное хождение по лезвию ножа…. Герат. Сила, спавшая даже когда мы с Алиской и Гансом убегали от преследователей, сейчас «решила», что пришло время бороться. И вырывается из меня…
Я проверила прочность «кокона». Сейчас все было нормально. Но чувствовалось, что внутри ходят волны, словно волнуется море. Да, вляпалась Илона. Даже сильнее, чем думала. Если однажды она вырвется, я ведь могу камня на камне не оставить от академии. Но скорее другое. Меня успеют скрутить. И передадут королю.
Так или иначе, сегодня опять «экзамен». И думать нужно именно о нем. Я заставила себя пообедать, подкорректировала прическу, переодела платье…
А около восьми вечера, когда сердце предательски заходилось от тревоги, за мной пришел секретарь Квин со словами, что я следующая, нужно поспешить.
Что же будет? Смогу ли я укрыть пережитое изменение внешности? И не заметит ли Герат, что мне сегодня было дурно? Он ведь хорошо чувствует физическое состояние.
