Текст книги "Ректор моего сердца (СИ)"
Автор книги: Лидия Миленина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 31 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]
Глава 23
Вот вроде бы разумная девушка. Все разложила по полочкам, договорилась с собой, как относиться к Герату. Но в первый же день отбора оказалось, что иллюзий у меня хоть отбавляй.
Успела привыкнуть к личному общению с ним, к его вниманию, пусть резковатому порой, но пристальному и, что греха таить, цепляющему. К его подначкам и неоднозначным фразам.
Теперь же Герат, тот самый Герат, что с перекошенным лицом бежал ко мне, когда я упала в обморок, который спешил с нами по коридору спасать Кристана, словно все мы были студентами и собирались совершить шалость. Тот самый Герат, что пришел в водный отрог проверить, все ли со мной в порядке… Этот Герат теперь был в отборе по другую сторону баррикад.
Нас собрали в небольшом зале с вытянутой в сторону зрителей сценой. Здесь иногда проходили выступления академических музыкантов, сейчас же мы, тридцать девушек, ждали здесь, когда появится ректор.
Он появился. Тогда мне и стало ясно, что теперь мы с ним «по разные стороны». Это опять был могущественный маг, со строгим, почти злым лицом, с величественной статью и резковатыми движениями. Он быстро прошел к сцене, едва кивая на приветствия девушек.
Я сидела недалеко от прохода, но он смотрел только вперед. Мне не досталось ни взгляда, ни полуулыбки. Впрочем, никому не досталось. Просто мне это было непривычно, в отличие от других, кто не избалован его вниманием.
Герат явился не один, вслед за ним шел средних лет мужчина в костюме королевской магической гвардии и двое наших профессоров с факультета общей магии. Видимо, члены «комиссии», не может же он один оценивать все свои конкурсы.
– Приветствую, уважаемые конкурсантки, – сказал Герат, встав перед залом. Мы дружно встали и сделали книксен перед ним и его спутниками. – Разрешите представить вам членов сегодняшний комиссии: магистр высшей магии Таорн Веспутто, – указал он на мужчину из королевской гвардии (вот только придворных магов мне и не хватало в отборе!). – Профессор Гарро Тэйн и профессор Тимион Сэрра с факультета общей магии, думаю, хорошо вам знакомые, – да, он прав, эти двое профессоров в разное время преподавали основы общей магии, наверное, на всех факультетах. Неплохие люди, только вот я предпочла бы мэтра Соло.
– Несколько слов о нашем конкурсе, потом мэтр Тэйн объяснит вам условия первого испытания. Итак, дорогие дамы, в первую очередь благодарю вас за внимание к конкурсу, – на этот раз Герат одарил нас полуулыбкой. Привычной мне, с легко читающейся иронией. Его ведь забавляет происходящее. Это я чувствую себя, словно вдруг оказалась породистой коровой на выставке среди таких же коров.
Противненькое ощущение. И зачем я согласилась на отбор?! Впрочем… разве у меня был выбор?
– Сегодня мы начинаем, – продолжил Герат. – Испытания продлятся столько, сколько потребуется, чтобы мы с членами комиссии (в разных конкурсах комиссия будет разной) смогли выбрать лучшую. Вероятно, это займет от двух недель до полутора месяцев. На все дни, когда вы задействованы в отборе, каждая из вас получает освобождение от обычных рабочих обязанностей. Вас ждут разные испытания. Великая должна не только великолепно владеть своей стихией, прекрасно ориентироваться в других видах магического искусства, но и обладать силой воли, способностью к организационной деятельности, уметь держать себя в любой ситуации и многое другое. И, разумеется… – Герат слегка усмехнулся, – у нее должны быть цели, схожие с моими, мы должны достичь определенного взаимопонимания. Поэтому кроме испытаний в разных областях магии, вас ждут и конкурсы на умение держать себя, и испытания силы духа, и просто личные беседы со мной. Желаю удачи! Профессор, – он обернулся к Тэйну, – не откажите в любезности, объясните дамам суть первого конкурса.
А вот Тэйну, среднего роса шатену лет на сто старше Герата, все происходящее, похоже, доставляло истинное удовольствие. Казалось, ему было приятно любоваться на целый зал девушек. А что? Его можно понять. Среди нас не было ни одной несимпатичной. Блондинки, брюнетки, шатенки и русые, высокие и маленькие, среднего роста, худые и с пышными налитыми формами… разные. Но каждая – по-своему хорошенькая. Точно цветочная клумба.
– Дорогие мои девушки! – с улыбкой сказал Тэйн. – Общая магия – основа всех магических искусств. Пусть магистр общей магии никогда не обретет силу стихийника, но любой стихийник начинает с приемов общей магии и не может обойтись без нее в течение всей жизни! Так и Великая должна в совершенстве владеть необходимыми приемами общей магии. Поэтому самое первое ваше испытание посвящено общей магии. И я признателен магистру Герату, что он пригласил меня судить этот конкурс. Мы с коллегами обещаем быть справедливыми и беспристрастными, хоть нам искренне жаль, что нескольких девушек придется отчислить уже после первого конкурса. Итак… Одно из важнейших искусств для магистра общей магии – способность создавать иллюзию, накладывать ее на себя и на других, – Тэйн подмигнул в зал, мол, уж дамы-то должны хорошо владеть этим искусством. – Наш конкурс будет называться «иллюзорное дефиле». От вас не потребуется ничего нового, ведь многие из вас каждый день накладывают на себя небольшую иллюзию как косметическую процедуру. Спустя час вы должны явиться сюда в другом облике и пройти по этой сцене, не будучи узнанной. В конце «дефиле» вы должны снять иллюзию – постарайтесь сделать это красиво, это тоже немаловажно. Какой облик наложить на себя, каждая из вас решает сама, главное, не быть узнанной. Накануне мы с профессорами познакомились с досье на каждую из вас, знаем, как вы выглядите. Поэтому старайтесь. Те, кого мы узнаем, будут отчислены сразу, но, надеюсь, таких не будет. К тому же каждая из вас получит несколько баллов за конкурс – от одного до десяти. Двое с наименьшим количеством балов тоже будут отчислены. Удачи, дорогие мои! Ждем вас через час! Подготовиться можно в комнатах за сценой или где желаете.
Ничего себе, так просто, подумала я. Герат специально что ли придумал конкурс, с которым я не могу не справиться. Он ведь знает, что я каждый день накладываю иллюзию и преуспела в этом искусстве. А говорил, что не будет «подыгрывать»…
Впрочем, о чем я опять думаю! Ректор всего лишь проводит отбор, как считает нужным. Такой конкурс просто напросто логичен!
Вопрос в том, какой именно облик принять, и как быть с тем, что в конце иллюзию нужно снять… Выход один – я должна наложить «двойную иллюзию». Мой обычный легкий «грим» будет прятаться под верхней иллюзией, которую я сниму в конце перед всеми.
Это очень сложно, требует даже не столько сил, сколько концентрации и филигранной работы, чтобы внутренняя и внешняя иллюзия не смешались друг с другом.
– Пойдем, – Керра и Сара с улыбкой потянули меня за руки.
– Давайте обсудим, в кого превращаться, чтобы не принять всем один и тот же облик королевы Шантли! – рассмеялась Сара. Королева Шантли была легендарной красавицей древности. А вошла она в эти легенды за страстный нрав, ведь историки насчитали у нее около пятидесяти официальных любовников, и неофициальных без счета.
Сара оказалась права. Когда через час мы вернулись в зал, тут было целых три королевы Шантли. Да и вообще зал кишел множеством высокородных магичек, прославившихся в давние времени. Зачем, улыбнулась я про себя. Конкурс ведь на умение наложить на себя хорошую иллюзию, а не конкурс красоты.
К тому же, если прежде наш зал напоминал цветник, то теперь он стал похож на бальный зал, где собрались самые сногсшибательные красавицы. Каждая конкурсантка если не превратилась в красавицу из истории страны, то во много раз улучшила свою внешность.
Поэтому на их фоне я в образе старой гномихи из легенд смотрелась весьма… интересно. Девушки хихикали, глядя на меня, и переговаривались, кто мог «отмочить такой номер».
Только Керра и Сара знали, что я буду в таком антураже. В отличие от многих, я накладывала иллюзию не в общей комнате, а в кабинке туалета. Мне нужно было уединиться, чтобы выполнить тонкую работу по установке «иллюзии поверх иллюзии». Они просто видели, как зашла я, а вышла «красавица» с горбатым носом, лопатообразным подбородком, в зеленой кривой юбке и огромных деревянных башмаках.
Такой образ я выбрала по нескольким причинам. Во-первых, эта иллюзия сильно отличалась от моей каждодневной, так они не перепутаются друг с другом.
Во-вторых, кучу красавиц комиссия и так увидит, у них будет рябить перед глазами от прекрасных лиц и великолепных иллюзорных нарядов разных эпох. А вот посмеяться никогда не грех. Да и какой смысл накладывать иллюзию более красивой девушки или девушки симпатичной, как ты сама. Ведь в конце снимешь ее – и можешь показаться более блеклой, чем твоя иллюзия.
А вот сняв уродливую, смешную иллюзию, будешь на ее фоне смотреться настоящей красавицей. Интересно, много ли девушек догадается об этом? Честно говоря, мне до последнего не верилось, что догадалась я одна…
У меня есть преимущество. Жизненный опыт. Не каждую растил вор и мошенник Ганс, умевший перевоплощаться в любой образ, великолепный мастер пантомимы…
Другой идеей было наложить иллюзию, изображающую самого Герата. Стать высоким брюнетом, совершенно не похожим на меня. Но… я подумала, что могу оказаться не одна «такая умная». Эта идея может прийти в голову еще кому-нибудь и потеряет оригинальность. К тому же, конечно, у Герата неплохо с чувством юмора. Но как бы такая шутка не показалась ему слишком наглой…
Претендентки внезапно стихли, все, как одна, обернулись ко входу. Вошел Герат и члены комиссии… С ними был секретарь ректора, который должен был следить за очередностью выхода на сцену и подавать руку, когда девушки поднимались туда.
Красавицы и исторические личности встали в очередь, а я затесалась где-то в середине. Самое место, чтобы разрядить обстановку посреди конкурирующих между собой красавиц разных эпох и стилей.
Девушки выходили на сцену, красивой походкой добирались до ее конца, делали книксен или реверанс и снимали иллюзию кто во что горазд. Кто-то окутывал себя вихрем серебряных искр, а когда они оседали, то на сцене стояла конкурсантка в обычном облике. Всем аплодировали. Особенно громко и с энтузиазмом хлопал в ладоши профессор Тэйн.
Мне понравилось, как Сара из щуплой, хоть и красивой брюнетки превратилась в высокую и статную себя, под звуки бравурной музыки, в темном смерче, вызванном ею. Понравилось и оригинальное превращение одной из «королев Шантли» в воздушную магичку Геру Пит, через танец, в котором она словно бы срывала с себя покров один за другим и обнажала истинный облик.
Наконец очередь дошла до меня.
Я поковыляла на сцену. Отрицательно покачала головой секретарю, когда он попробовал подать мне руку, приподняла свои убогие юбки и кряхтя полезла на сцену.
Уже в этот момент смеялись все. Мельком бросила взгляд и заметила, что даже Герат улыбается краем губ, сложив руки на груди. Небось думает, кто это решил устроить пантомиму посреди испытания, что это за рисковая девушка. Не догадается. Он считает меня немного трусихой, ему невдомек, что это я.
По сцене я шла, оглядываясь, махала головой, словно меня, гномиху, атаковали вредные мухи. Хлопала себя по щиколоткам, по шее, как будто отбивалась от них.
Зал заливался смехом.
На краю сцены, где нужно было снять иллюзию, я сделала шутливый книксен и… словно потеряла равновесие. Как я и ожидала, секретарь ректора кинулся ко мне. Тут-то я его и поймала… Большой гномьей ладонью взяла за воротник и притянула его лицо поближе к себе. Указательным пальцем другой руки похлопала себя по щеке, мол, целуй, прекрасный принц.
Секретарь несколько мгновений недоуменно смотрел на «гномиху». Потом рассмеялся и быстро, брезгливо чмокнул в щеку. От поцелуя «прекрасного принца» я должна была превратиться в саму себя…
Отпустила секретаря, закрутилась волчком, воздела руки вверх, опустила, и иллюзия гномихи словно упала к моим ногам.
Я улыбнулась и сделала книксен комиссии.
Комиссия хлопала в ладоши, большинство девушек – тоже. Керра и Сара отчаянно заливались смехом и показывали мне поднятый вверх большой палец. Лишь несколько недоброжелательниц с воздушного стояли с кислыми серьезными лицами и недоуменно смотрели на меня.
А еще… На мгновение я встретилась взглядом с Гератом. Он не хлопал и не смеялся. Устремленный на меня взгляд был строгим и даже злым. Осуждающим.
Сердце тревожно забилось. По знаку секретаря я растерянно пошла со сцены.
Да что плохого-то я сделала?! Развеселила всех, и, уверена, никто из членов комиссии, да и сам Герат меня не узнали. Я ведь видела, что он улыбался все время, что я была гномихой, а злым стал только сейчас, когда открылось, кто скрывался под личиной.
Я села рядом с Сарой и Керрой ни жива ни мертва. Неужели своей выходкой я все испортила? По моим представлениям, это должно было, напротив, произвести на него впечатление…
Подруги хвалили меня, Керра признала, что это «лучшее выступление», и ей с ее голубоглазой блондинкой, похожей на иллюстрацию из любимой книги, было далеко до моей «мамаши деревянные башмаки». Кстати, сама Керра выступила хорошо, хоть я все ждала, когда она совершит ошибку, чтобы вылететь из отбора. Неужели вчера у них с Кристаном что-то прошло не так? Остаться бы вдвоем и мягко расспросить ее…
Но сейчас я почти не слышала подруг. Я словно провалилась куда-то.
От злого взгляда Герата мне стало почти физически плохо. И возможность вылететь из отбора прямо сейчас внезапно замаячила на горизонте.
Через час конкурс был закончен. Комиссия посовещалась несколько минут, потом мэтр Тэйн начал оглашать результаты.
Оказалось, что двух девушек с воздушного члены комиссии каким-то образом узнали. Эти выбывают с конкурса…
Еще две получили четыре и три балла за недочеты в иллюзии, небрежность ее исполнения. Они тоже выбыли.
Остальные пока что остаются в отборе. Я среди них. Но когда начали объявлять, сколько баллов получила каждая из конкурсанток, мне осталось только в ярости сжать подлокотник кресла.
Глава 24
Многие девушки получили высший балл – десять. Например, Сара. Еще больше получили семь или восемь.
– Илона Гварди – шесть баллов. Но, по предложению членов комиссии, за оригинальность начисляется еще один балл. Итого семь… – в голосе профессора Тэйна прозвучало сомнение, словно он и сам не понимал, почему так мало баллов. Половина девушке в изумлении поглядывали на меня. Им тоже было невдомек, почему вдруг «фаворитка» получила так мало баллов. Ректор не любит юмор и гномов?
Слезы запросились на глаза.
Это несправедливо! Моя иллюзия была идеальной, выступление – артистичным, интересным и необычным. За что? К чему придрались?
И ведь ясно, кто настоял на том, чтобы я не получила высшего балла. Тот, кто недавно очень злобно смотрел на меня своими огненными глазами.
Тьфу, таросси ректор… Обещали не завышать балл. Но занижать-то зачем?!
Захотелось встать и гордо удалиться из зала. И больше никогда не иметь дела с ректором и его отбором. Но, конечно, я не стала этого делать. Это выглядело бы дезертирством.
Когда результаты были оглашены, профессор Тэйн взялся рассказать о следующем испытании.
– Магистр Герат попросил меня сообщить, что следующее испытание будет другим. На нем вы, напротив, должны будете показать себя «такой, какая есть» – без каждодневной иллюзии. В последующие два дня магистр Герат будет приглашать вас на личную беседу. Вы должны будете проявить хорошие манеры, умение вести светскую беседу. И должны прийти в своем истинном обличии без иллюзии на лице. Удачи, дорогие девушки! Двое, кто, по результатам этого и следующего конкурса, наберут высший балл, будут… сопровождать магистра Герата на ежегодный Новогодний бал его величества Статора Третьего. Это подарок двум победительницам первых испытаний!
Он что, издевается?! Подумала я. Специально придумал «сорвать» с меня каждодневную иллюзию. Впрочем, опять же, причем тут я… Если бы ему действительно была важна я, он не занизил бы мой балл в этом испытании.
Хотя… Нет, магистр Герат, вас совершенно невозможно понять. Может быть, зная о моих чувствах к королю и нежелании проходить ментальные проверки, он занизил балл, чтобы я точно не победила в двух этих конкурсах? И не поехала с ним на бал, где в расстроенных чувствах могу совершить какую-то ошибку?
Как понять вас, если я не имею ни малейшего представления о вашем истинном ко мне отношении. Слишком противоречивым оно получается. То тянете в отбор, то смотрите злым взглядом и занижаете бал на первом же испытании.
Как-то это нужно пережить. Ничего особенно страшного не случилось. Знакомое ощущение – несколько раз мне занижали оценки на экзаменах непонятно за что. Просто я давно отвыкла от этого.
После конкурса комиссия и Герат ушли. Проходя мимо, он бросил злой, горящий взгляд, словно пробежался по мне сердитым язычком огня, и скрылся в дверном проеме.
…Опять «отличилась». Ни на кого ректор не смотрел. А на меня посмотрел, но как! Так, что захотелось провалиться под землю.
И ведь многие, наверняка, заметили его взгляд на бывшую «гномиху»…
Девушки не расходились, собирались кучками, шептались или просто обсуждали прошедший конкурс. На меня все так же кидали взгляды. Некоторые даже сочувственные. Видимо, из «возможной фаворитки», вызывающей неприязнь одним этим фактом, я превратилась в несправедливо обиженную.
Две особо сердобольные воздушные подошли и искренне поговорили со мной, рассказали, что им очень понравилось мое выступление, посетовали на странность оценок.
А потом подбежала Ларисса. Сама она получила восемь баллов, то есть на балл больше меня. У нее и верно была неплохая иллюзия – одна из исторических Великих, «правивших» академией несколько тысяч лет назад.
– Ах, Илона… как несправедливо! Как я тебе сочувствую! Должно быть, им претит юмор и не нравится излишняя смелость.
«Куда бы засунуть твое лицемерное сочувствие?» – подумала я, а в голове даже всплыла пара картинок, как я бросаю ее в холодную ванну. Водная не водная, а ощущения при погружении в ледяную воду у всех неприятные.
– Решение ректора и комиссии считается объективным, – ответила я холодно. И добавила в ее стиле: – Рада, что ты выступила хорошо. Ты хотела участвовать в отборе и остаешься в нем, – и обернулась к Керре: – Полагаю, нам пора в водный отрог, или ты хотела бы задержаться?
– Ни в коем случае! – рассмеялась Керра и бросила на Лариссу неприязненный взгляд. – Странное ощущение… словно цветник превращается в змеиное болото. Пойдем, я хотела тебе кое-что показать…
Керра действительно кое-что мне показала. Привела в лабораторию водных монстров и принялась осматривать аквариумы и бассейны, в которых сидели твари. Мне было интересно. Давненько я не была здесь.
С некоторых пор тут появилось пополнение, которого я еще не видела. Крошечные водные дракончики – потомки когда-то существовавшего великого народа – резвились в большом теплом бассейне. Белые, золотистые с зеленым, красно-коричневые…. Я насчитала около пятнадцати особей. По размеру каждый из них был не больше стакана.
– Вот смотри, какие у нас малыши появились! – рассмеялась Керра. – Работать сегодня вроде как не предполагается, но прийти пообщаться с ребятами можно, я уверена!
Она опустила палец в бассейн, и дракончики начали виться вокруг него, как будто принюхивались.
– Можно, я тоже?! – рассмеялась я. – Руки я мыла и драконов не боюсь!
– Конечно! Только не пугай их, осторожно… А то цапнут еще… Они ж не такие умные, как были их предки…
Я вздохнула. Их предки…
Может быть, стоит сходить в подземелье академии? Один из предков, высеченный из камня, лежал в огромном зале. Один одинешенек, забытый всеми каменный дракон. Иногда – очень редко, потому что далеко было спускаться и идти подземными коридорами – я разделяла его одиночество. Сидела рядом или на изогнутом хвосте, гладила холодный камень, разговаривала, просила совета.
Мне казалась, что он отвечает. В присутствии дракона, даже каменного, было спокойно. Казалось, легендарная мудрость сказочного существа окутывает тебя. Наверное, и сейчас мне нужен совет, как быть с Гератом, и с отбором…
Пожалуй, схожу туда на днях.
Я тоже опустила палец в воду, и крошечные подобия легендарных драконов закружились вокруг него. Спустя пару минут каждая из нас вытащила из воды обвившегося вокруг пальца дракончика. У Керры он был коричнево-красный, у меня – сине-зеленый.
Он приподнял головку и смотрел на меня крошечными янтарными глазками.
– Невозможно приятные животные! – улыбнулась я и погладила дракончика. Он вытянул шейку, мол, гладь еще.
Из соседнего бассейна появилась бородатая голова морского «конька» – зеленого полуразумного существа размером с кошку, с вытянутой, как у лошади, головой и телом, напоминающим черепашье. Он пофырчал, глядя на нас с дракончиками, и принялся плавать по бассейну, поднимая волны.
– А ты, Спат, не ревнуй! – прикрикнула на него Керра. – Скоро приду тебя чистить, сам не рад будешь!
«Конек» Спат фыркнул громче, выпрыгнул из воды, сделал сальто и грохнулся в бассейн, подняв кучу брызг, окативших нас. Больше на поверхности не появлялся, видимо, боялся наказания за выходку.
Мы с Керрой расхохотались.
– Вот хулиганье! – улыбнулась я.
Дракончики так и висели на пальцах, с любопытством разглядывая наши лица. На воздухе они могли провести до часа времени. Если больше, то кожа начинала сохнуть, и дракончик испытывал дискомфорт. К тому же что ему делать на воздухе, если в воде он может резвиться, а на суше лишь бегать на четырех лапках? Настоящих крыльев у них не было, только небольшие рудиментарные остатки, похожие на плавники.
– Керра, – спросила я осторожно, – а ты решила пока остаться в отборе?
Девушка опустила глаза и покраснела, как вчера. Погрузила палец в воду, отпустила дракончика.
– Пока да, – сказала она.
– Что-то не так…? – еще осторожнее спросила я, имея в виду вчерашнее свидание с Кристаном.
– Да нет! – Керра рассмеялась и провела рукой по лбу. – Ты извини, просто… Ну я вообще не из стеснительных. А тут смущаюсь, как девчонка… Давно меня так не … цепляло. В общем, Илон… Хорошо все, вчера отлично посидели.
«Целовались?» – захотелось спросить мне. Но усилием воли я сдержала любопытство. Захочет – сама расскажет.
– Не то что бы очень уж романтично, рано еще для этого, нельзя же прямо с первого раза… сближаться, – продолжила Керра. – За руку держались, по душам говорили… Сегодня опять увидимся. А в отборе я пока остаюсь, потому что, – она подмигнула мне, – мужчин нужно в тонусе держать! Я видишь, хоть и краснею, а помню об этом! Вот если я сейчас вылечу сразу – будет неестественно, сразу понятно, что ради него. А он еще не предлагал мне отношений открыто. Вдруг возгордится и решит, что я у него в руках? Нет, я еще подожду… Да и нравятся мне конкурсы, это как в юности во время учебы… Если бы еще судили честнее, – Керра положила руку мне на плечо. – Ты сильно расстроилась?
– Ну неприятно очень, – кивнула я и тоже опустила палец в воду. Но дракончик и не подумал уплывать. Я пощекотала его другим пальцем, мол, слезай. Но он лишь сильнее вцепился в меня, обвился, как маленький удав.
– Ну все, любовь с первого взгляда! – сказала Керра. – Знаешь, лучше всего будет, если ты его заберешь. А то у малыша случится душевная травма.
– С собой забрать? – изумилась я. – Да меня ж никогда дома нет! Нельзя мне домашнее животное!
– Ну тогда бери этого и еще одного, – решительно сказала Керра. – Чтобы им не скучно было сидеть в бассейне, пока тебя нет. Мальчика – это мальчик, кстати, – и девочку.
– И что я с ними делать буду… потом, когда их станет больше двух? – рассмеялась я.
– Продашь, – совершенно серьезно ответила Керра. – Знаешь, сколько они вне стен академии стоят? Главное следи, чтобы в хорошие руки попадали. А то терпеть не могу, когда покупают как игрушку для детей аристократов.
Я еще раз попробовала отцепить дракончика, но тот пискнул и посмотрел на меня умоляюще своими маленькими янтарными бусинками с крошечными зрачками в форме песочных часов.
– Ладно, Керра! Давай сюда двух драконов! – решительно сказала я. – Этого парня назову… ну потом придумаю, как. И девочку давай вон ту – золотую…
Аквариум, который дала Керра, был слишком большой и тяжелый, чтобы тащить в руках. Поэтому я шла, поддерживая его «воздушной подушкой» и аккуратно толкая перед собой. Дракончики весело плескались, а я думала, не стоит ли выпустить их в мой большой бассейн.
Ну не подеремся же мы с ними, когда я решу принять ванну?
Знакомые останавливались посмотреть на живность, интересовались, как я назову питомцев. А я все еще не придумала. Потому что в голове притаилась шкодливая мысль назвать мальчика Крисом, а девочку – Керри, по аналогии с друзьями, которые шли друг к другу…
Почему бы и нет? Только бы Керру не обидеть.
У себя устроила дракончиков в аквариуме на окне, полюбовалась своим неожиданным приобретением. Кинула им пару кусочков драконьего «морского лакомства», что дала мне Керра. И… вскочила с места.
Сейчас, когда я осталась одна, обида на Герата накатила с новой силой. Ну вот что ему было не так, что не понравилось?
«Паршивый самовлюбленный и нечестный паразит!» – подумала я. Впрочем, помнится, этот паразит подарил мне средство связи. Не пришла ли пора им воспользоваться?
Я взяла бумагу и принялась писать: «Ректору Академии… От…» – пусть помучается, выискивая суть среди официальных «шапок» и подписей. Потом вздохнула, разорвала бумажку.
Взяла другую. Написала на ней одно слово: «Почему?». Даже не подписалась. И сунула в телепорт.
Не знаю, сидел он и караулил у телепорта, или мне просто повезло, но буквально минут через пять пришел ответ: «Хотите поговорить, тарра Гварди?».
«Паршивец огненный!» – сжала я кулак, но в душе мелькнула и молния радости. Отвечает так, значит, не прочь увидеться со мной вне отбора. «Хочу услышать ваши объяснения», – написала я. «Выход в третий сад из факультета общей магии. Через четверть часа», – пришел ответ.
Я встала перед зеркалом и поправила обычную иллюзию. Распустила волосы. Почему бы не предстать перед ним с распущенной гривой светлых вьющихся волос? Почему бы не… Подумала и надела синее платье с более глубоким, чем обычно вырезом и облегающими короткими рукавами.
«Не на свидание, – повторяла я себе. – Не на свидание. А прихорашиваюсь… ну хотя бы потому, что на красивую девушку сложнее злиться, если он еще зол…»
Но долго наводить марафет времени, конечно, не было. Через четверть часа нужно было оказаться в весьма отдаленном уголке академии.
Подозреваю, Герат тоже не хотел, чтобы наша очередная встреча стала достоянием общественности. Поэтому освободил меня от необходимости снова светиться рядом с его кабинетом и назначил ее в нейтральном, уединенном месте.
Влюбленные парочки сюда не ходили, студенты тоже не жаловали этот выход в сад. Здесь не было ни красивых кустов, ни раскидистых деревьев. Лишь голые каменные стены и площадка-полигон для тренировок по телекинезу. Вне занятий сюда обычно никто не приходил.
Не романтично. Но и хорошо, я ведь иду узнать, за что он снизил балл, а может быть, и высказать ему свое возмущение. А не на луну любоваться, вдыхая аромат цветов.
Когда я пришла с небольшим опозданием (так ему и надо!) было почти темно. Лишь луна, наполовину выглядывавшая из-за облаков, освещала площадку для тренировок. Я сделала шаг из-под каменной арки, и тут меня взяла под локоть сильная горячая рука.
– Садитесь сюда, – сказал невидимый в тени Герат и, ощутимо давя мне на плечи другой рукой, усадил на скамейку у входа. – И объяснитесь, что на вас нашло сегодня?
– На меня нашло?! – я как ужаленная вскочила на ноги. – На меня нашло, таросси ректор?! Это вы извольте объясниться, за что вы занизили мой результат балла на три, не меньше… – Я встала напротив него, понимая, что тяжело дышу от ярости. Герат сидел на краю скамейки, его лицо было ниже моего, почти не различимое в темноте. Только огненные глаза ярко горели. И мне, как никогда, хотелось размахнуться и заехать ему по лицу.
Впрочем, тон ректора был обидно-отрезвляющим. Таким, что собственная ярость казалась неуместной и становилось стыдно за нее.
– О, тарра Гварди, вам уже небезразличен результат в конкурсе и ваша судьба в отборе? И это девушка, которая не хотела на пушечный выстрел подходить к этому мероприятию?
– Перестаньте издеваться! – сказала я и снова села на скамейку, ощущая себя обиженным ребенком. – Вы прекрасно знаете, что получить заниженный балл на любом экзамене обидно. Не нужно приплетать дополнительные объяснения. Вам действительно не понравилась моя «мамаша деревянные башмаки», вы не любите гномов?
– Очень понравилась, – усмехнулся Герат.
– Тогда «почему»? – повторила я текст своего послания.
