Текст книги "Ректор моего сердца (СИ)"

Автор книги: Лидия Миленина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 31 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

Глава 21

– Хм… Не выходит! – задумчиво сказала Керра. – Ну давай тогда я по-другому попробую… Раз уж сказочная магия не работает!

Я освободила ей место, и Керра наклонилась и положила руку ему на лоб. Вгляделась в лицо.

– Ничего себе, как она его крепко! – сказала она. И вдруг взгляд Кристана стал осмысленнее, он посмотрел на Керру, явно оценивая, кто перед ним.

– Тихо, не дергайся! Кажется, получается! – радостно шепнула она ему. И сосредоточилась, закусив нижнюю губу.

– Подержите его! – крикнула она вдруг. Виктор кинулся к Кристану с одной стороны, я и Тэя – с другой. Вцепились ему в плечи, потому что его вдруг затрясло.

Керра положила вторую руку ему на грудь, и мелкая тряска превратилась в конвульсии. С ревом он пытался вырваться из наших рук. Но Виктор добавил магии к хватке, и Кристану оставалось лишь биться и хрипеть, пока… нить, выходящая из его груди таяла, истончалась, потом лопнула посередине и втянулась в грудь. И красное пятно начало растворяться под ладонью Керры.

Когда он затих, мы его отпустили. Кристан обессиленно откинулся, а потом вдруг открыл глаза, совершенно чистые и осмысленные.

– Илона, Виктор… Тэйка… – обвел нас взглядом, провел ладонью по лбу, словно просыпаясь. И замер, глядя на Керру. – Вы… мы почти незнакомы… Что произошло? И где… эта… «моя птичка»… тьфу… мелкая девка с бытовой водной…?

Мы переглянулись, не зная, насколько прямо можно сообщить человеку о том, что он три дня провел в полузабытьи под действием приворота к почти незнакомой девушке. Но прежде, чем успели принять решение, Керра твердо сказала:

– Вас приворожила та девушка – расплывчатые воспоминания о прошедших трех днях у вас должны быть. Ректор призвал к ответственности девушку, а нам удалось снять приворот. Как вы себя чувствуете, Кристан?

Кристан впился в нее взглядом.

– Неплохо. Благодаря вам, как я понимаю. Это вы сняли проклятие! – Он поморщился. Видимо, вспоминать прошедшие дни было неприятно. И вдруг осторожно, словно боялся спугнуть, взял руку Керры и поцеловал. – Благодарю вас.

Так и не выпустил ее ладонь, сжимал благодарно и крепко. Керра неожиданно засмущалась. Удивительно, прежде казалось, что ее не смущает ничто и никогда.

– Ну-у… Ваши друзья волновались за вас, – сказала она, опустив глаза. – И мы вряд ли достигли бы успеха без таросси Ванирро…

– Это правда, что ректор был здесь?! Мне не почудилось? – рассмеялся Кристан и весело, и нервно одновременно. И наконец отпустил ладонь Керры… – Да идите вы сюда все, я нормальный уже! Стыдобища, конечно, но… Спасибо огромное, что помогли! И ректору спасибо… Это настоящий ад… липкий, ужасный… Что бы я без вас делал!

Мы рассмеялись и бросились обниматься с ним, словно Кристан был в далеком путешествии, а теперь вернулся.

Так нас и застал ректор. Мы даже не сразу заметили его.

– Что ж, вижу, все удалось, – послышался голос ректора, мы как по команде оглянулись на него.

Герат стоял, прислонившись к дверном косяку и скрестив руки на груди, улыбался уголком губ и смотрел на нас.

Кристан поднялся, сделал пару шагов в сторону ректора, склонил голову:

– Благодарю вас за вмешательство, таросси ректор…

Мне понравилось, что друг благодарил Герата с чувством собственного достоинства, и, видимо, не слишком сильно стеснялся пережитого постыдного приключения.

– Не люблю нарушения в академии, – пожал плечами Герат. – Итак… Завтра специалисты займутся ведьмой, ей определят наказание. Сейчас, – ректор обвел взглядом нас всех. – Вы двое – он кивнул Виктору с Тэйе – останетесь до утра здесь, побудете с другом. Утром отведете его к медикам на полный осмотр. У приворотов могут быть небольшие последствия.

– Таросси ректор, я не нуждаюсь… – начал Кристан.

– Нуждаетесь. Девушек я провожу до водного отрога. Прошу, – кивнул нам с Керрой.

Ничего себе. Теперь у нас ректор провожает водных домой. Что-то новенькое! Просто вежливость, галантность? Но раньше я не замечала в нем ничего подобного. Ректор мог проявить заботу, но только по делу, когда она необходима. Как при моем обмороке. Видимо, по его мнению, нам с Керрой просто необходим сейчас эскорт до водного корпуса.

Только вот… Он мог прислать охранника, чтобы тот проводил нас. Или попросить Виктора проводить нас, а потом вернуться к Кристану.

Нет. Герат стоял перед дверью, и его взгляд говорил, что мы с Керрой должны проследовать в коридор немедленно.

Мы попрощались с друзьями. Я бросила на Кристана долгий взгляд и встретила ответный – задумчивый, с болью. Но в этом взгляде не было совсем уж убивающей горечи. Видимо, вырваться из того ада, что создала для него Вилесса, было настоящим счастьем. И радость спасения сейчас пересиливала все чувства.

К тому же Кристан смотрел на меня, когда я пыталась вернуть его сама. И его взгляд не просветлел, он не выплыл из омута к своей истинной любви. Значит… может быть, любовь не столь истинная? Или все же нужна взаимная… Точного ответа на этот вопрос у меня не было.

– Тарра Гварди, хватит воровать мое время, – услышала я знакомые слова. – Либо вы сейчас проследуете в свою… хм… «опочивальню», – Герат усмехался. – Либо мне тоже придется вспомнить приемы управления чужой волей.

«У вас и без приемов это неплохо получается», – подумала я и вышла вслед за Керрой.

До водного корпуса мы шли почти в полном молчании. Мы с Керрой переглядывались и пожимали плечами. Мол, поведение начальника объяснениям не поддается. В самом начале пути бурно поблагодарили его за помощь, он коротко кивнул в ответ. И с тех пор Герат непринужденно молчал. А мы продолжали тихонько переглядываться.

К счастью, по пути никого не встретили, что страховало от новых слухов по поводу участия ректора в жизни претенденток на должность Великой.

Когда мы вошли в водный корпус, ректор не попрощался и не исчез. Так и шел рядом с нами. Высокий, уверенный, горячий, и при этом от него исходило ощущение, что он несгибаем, как скала, не хуже любого земного. Это ощущение силы и уверенности заставляло чувствовать себя маленькой, хрупкой… Причем во всех отношениях. И физически, и магически – казалось, что с его огнем точно не сможешь справиться никакой водной силой. Интересно, а Керра ощущает его так же, подумалось мне? Она вроде не влюблена в Герата, хоть и высоко ценит личные качества ректора.

Интересно, ощущает ли она вот это… такое щекочущее и в то же время сносящее все на своем пути? Вот это – густое чувство его присутствия, его силы, его огня…

Неожиданно Керра остановилась.

– В чем дело, тарра Ти? – спросил Герат.

– Таросси ректор, – я заметила, что она едва скрывает смех. – Я здесь живу. Прошу позволения оставить вас.

– Доброй ночи, тарра Ти, – чуть улыбнулся ей ректор, я кивнула новой подруге и с колотящимся сердцем пошла по коридору вперед. Была уверена, что ректор проводит меня до комнаты. И эта мысль вызывала внутри одновременно пикантную сладость, и в то же время – непонятное волнение.

Потому что объяснить его поведение я не могла. Начнем с того, что он и обнаружился вечером у моей комнаты. Пришел навестить приболевшую претендентку?

– Таросси ректор, благодарю вас еще раз за помощь… Она неоценима… – начала я, чтобы нарушить тишину, которая была для него вполне естественной. А я просто не знала, куда от нее деться.

– Перестаньте, Илона, – бросил он резковато. Впервые назвал меня по имени. Мы сделали шаг к сближению? А я и не знала, таросси ректор! – Меня напрямую касаются нарушения и проблемы с безопасностью в академии. Лучше скажите то, что хотите сказать на самом деле.

– Спросить, не сказать, – я опустила глаза и ощутила, что на щеки выступает румянец смущения. А вдруг сейчас выставлю себя дурой? А вдруг он просто прогуливался ночью по разным корпусам академии?

Герат остановился. Мы были уже почти у моей комнаты.

– Ну так спросите тогда! – сказал он чуть раздраженно, глядя на меня сверху вниз. Темечко тут же нагрелось от его взгляда.

– Что вы делали в… водном корпусе этой ночью? – решилась я. Только добавить «возле моей комнаты» не осмелилась.

– Не поверите, – усмехнулся Герат. – Хотел убедиться, что с вами все в порядке после внезапной потери сознания. Знаете, у меня на приеме, на проверке или где угодно девушки не каждый день падают в обморок. Признаюсь, – он заговорщицки понизил голос и чуть наклонился ко мне. Я ощутила его горячее дыхание, и такие же горячие острые мурашки побежали по телу. – Меня даже посетила мысль, не передавил ли я вас на проверке. Впрочем, – распрямился, новая усмешка, – как оказалось, нет. Вы вполне бодры и бегаете по коридорам академии с благородной целью спасения друга.

– Но вы ведь могли написать мне через телепорт! – подняла я взгляд на него.

– Я и написал! – глаза блеснули, знакомый жар разошелся вокруг. Лишь бы ничего не загорелось, подумалось мне. Вспомнила, как вспыхнули бумажки на его столе в нашу первую, не самую приятную беседу. Но, конечно, ректор тут же взял себя в руки. Обычная полуусмешка. – Только вот мое послание никто не получил. После этого оставалось предположить, что либо вы спите так глубоко, что не слышите сигнала телепорта. В чем лично я сомневаюсь – они верещат, как голодные мухни. Либо последствия постановки барьера оказались для вас серьезнее и глубже простого обморока, и теперь вам снова плохо. Представьте себе, эта мысль не доставила мне никакого удовольствия, что бы вы ни думали на досуге обо мне! – он сложил руки на груди и усмехнулся на этот раз с горечью. Странно, подумалось мне, ему не все равно, что я о нем думаю…? И уж тем более не все равно, что со мной происходит?

– Либо, – продолжил Герат, и в пристальном взгляде мне почудилось что-то вроде осуждения, – вас и вовсе нет в комнате. Что понятно для молодой девушки, но вредно для ее здоровья после всех потрясений этого дня. Поэтому я решил хотя бы проверить ваш общий ментальный сигнал.

– Благодарю вас за беспокойство, таросси ректор! – искренне сказала я. Что сказать еще, просто не представляла. Ситуации казалась все более странной…

Неужели между мной и ректором действительно есть какая-то искорка? Что-то, что заставило его не забыть сразу о горе-конкурсантке, а отправиться проверять ее… И что, он посмотрел бы из-за двери, как я там? Даже не постучался бы? Или вошел бы без спроса…?

– Бросьте уже вашу благодарностью. И постоянно извиняться – тоже, – чуть раздраженно сказал Герат. – Идите спать, тарра Гварди. Это ваша дверь, если не ошибаюсь.

– Да, хорошо… спасибо, – прошептала я в ответ.

– Стойте, тарра Илона! – я уже вплотную подошла к двери, когда он меня остановил. Руки его были сложены на груди, в глазах плясало веселое пламя. – Скажите, вы ведь не подумали, что я внезапно воспылал к вам тайной страстью? – лукаво усмехнулся.

– Нет, таросси ректор, что вы! – но сердце сделало два сильных удара. Я почувствовала себя, словно соврала, хоть подобные мысли приходили мне в голову не всерьез, неуверенно, робко. И тут же отметались, как невозможные.

– Хорошо, – полуулыбнулся Герат. – Потому что Великой станет наиболее достойная. Не хотелось бы, чтобы вы сочли себя фавориткой отбора и выполняли испытания спустя рукава. Доброй ночи, тарра Илона.

«Паразит самовлюбленный!» – подумала я. И вошла в комнату, хлопнув дверью.

Глава 22

«Вот зачем он это сказал?! Зачем все испортил!?» – думала я, прислонившись спиной к двери своей комнаты. В душе бушевало возмущение.

Ведь так хорошо поговорили. Он все объяснил. И в его тревоге обо мне было что-то трогательное. Невообразимо приятное для женской души. Но нет, наш таросси ректор в своем репертуаре! Обязательно нужно было поставить меня на место.

Выставить романтичной водной дурочкой (он ведь меня такой и считает, так и говорил, просто другими словами), которая может всерьез думать, что он питает к ней тайные чувства. Ну или «тайную страсть», как он сказал. Которая может рассчитывать на роль фаворитки и надеяться выиграть отбор благодаря его благосклонности.

Это унизительно, в конце-то концов!

Хотя, по правде говоря, его волнение о моем здоровье и вообще пристальное ко мне внимание могло бы говорить как раз о внезапном мужском интересе. Это было бы логично! Ведь он мог бы послать кого-то другого проверить мое самочувствие. Мог связаться с дежурными по водному отрогу, в конце концов. А не поленился прийти сам.

Или это его «попробуйте, попрактикуйтесь» насчет снятия приворота. Ясно ведь, что он мог снять его «одной левой»! Что там приворот ведьмы-самоучки для могущественного огненного. Говорят, в пламени сильных огненных сгорает любая нечисть, любое недоброе ведовство. А он предложил попробовать нам… Вернее, мне. Что это было? Зачем?

Я тряхнула головой, чтобы отбросить бесконечные мысли обо всем произошедшем сегодня. И о Герате.

Пошла в бассейн отдохнуть. Завтра нет нужны вставать рано, можно не спешить в постель. Тем более, я все равно выбилась из обычного рабочего режима. Давно не ложилась так поздно…

Я разделась и развалилась в бассейне. Включила пару магических светильников, запрокинула голову на небольшую подушечку, что всегда держала рядом. Закрутила много струек, чтобы приятно обвевали тело. А шаловливые элементали тут же начали плавать вокруг, иногда приподнимались из воды и заглядывали в лицо.

– Ай! Ну-ка прекратите, а то выпущу в реку! Прямо завтра и выпущу! – захихикала я. Пара элементалей принялась щекотать мне пятки. Видимо, забыли, что я терпеть не могу щекотку.

Элементали почти ощутимо вздохнули и стали массировать мне ступни.

– Вот это другое дело! – улыбнулась я и наградила их ворохом магических искорок, которые рассыпались по поверхности воды. Они радостно захихикали.

А в голове немного прояснилось от приятной водной процедуры, от маленьких шаловливых существ, любимых с самого детства.

…Меня осенило.

Я многозначительно усмехнулась. Не только же нашему ректору позволено усмехаться по поводу и без повода? Я тоже могу.

Герат велел попробовать снять приворот в первую очередь мне. Это очевидно. Он был в курсе, что Кристан неровно дышит именно ко мне, ведь и мэтр Соло говорил ему, и Керра упомянула «глубокую привязанность» к другой женщине. Ректор достаточно умен, чтобы сложить два и два. Все ясно.

Значит… он хотел проверить, смогу ли я снять приворот. Если смогу, то между мной и Кристаном есть что-то настоящее. То есть… ему не все равно!

И значит, он может сколько угодно намекать, что предполагать его «тайную страсть» глупо.

Сколько угодно, таросси ректор, сколько угодно! На самом деле у него есть ко мне особый интерес. Да и видеть меня Великой он бы не отказался!

«Па-ба-ба-пам!» – победно пропела я и встала из бассейна. В душе разлилась сияющая радость. Почти эйфория.

Да, таросси ректор, может быть, я понимаю вас лучше, чем вы сами себя? Вам не приходило это в голову? Нет? Ну и не нужно. Так мне легче.

С этой мыслью я завернулась в полотенце и отправилась в постель под разочарованный плеск элементалей. Скучно им без меня.

Но стоило опустить голову на подушку, как противное сомнение начало выползать из тех щелей, куда его загнали рассуждения. Скорее всего, я выдумываю. И ректор прав, предостерегая меня от подобных мыслей. Нельзя быть романтичной дурочкой.

И раз уж я собралась стать Великой и восстановить справедливость, а может быть, даже изменить положение вещей в нашей стране, то питать иллюзии мне нельзя. Нужно твердо и смело идти к своей цели. А с Гератом просто научиться как-то… мириться, договариваться. И не впадать то в эйфорию, то в возмущение, то в горькое разочарование от его поведения. Это его прерогатива – пылать. Он же огненный. А мое дело – гасить избыток огня и струиться туда, куда мне нужно. К морю…

С этой мыслью я заснула. Только вот дурацкая эйфория не желала полностью уходить из души. И, может, поэтому мне всю ночь снился Герат. Мы с ним катались на драконе. Он сидел сзади, обнимал меня, прижимался горячим сильным телом. А внизу проносились горы, реки, города, и душу охватывал восторг.

Проснулась я в полдень. С мыслью, что давненько мне не снились драконы. И как всегда после снов с драконами, отдохнувшая и свежая. Впрочем, сложно быть другой, когда так хорошо выспишься.

Я действительно отдыхала весь день. Старалась не думать ни о чем. Хоть в душе так и поблескивала вчерашняя дурацкая радость. А в голову стучались сложные мысли и сомнения. И наконец приходила мысль, что пора подумать о своем собственном отношении к ректору. Но это было… настолько сложно, что я просто отгоняла ее.

Я иду на отбор не ради Герата. Я не из числа всех этих… млеющих от его взгляда, голоса и статной фигуры. Я иду на отбор ради должности Великой. А то, что ректор не противен внешне, достаточно умен, интересен, да что там… с ним просто очень интересно! Все это – лишь приложение к должности Великой. Мне или другой, кто победит, повезло. Не более того. Остановимся на этом.

Пусть они сражаются за Герата, если хотят. А я, и Керра, и Сара… и другие здравомыслящие девушки будем думать о должности Великой, и о том, чтобы совершить на ней нечто стоящее, важное, полезное.

Все. Хватит. Вот так и думай, Астер. Именно так. И не вздумай чувствовать себя расчетливой и холодной. Не вздумай.

В середине дня ко мне вдруг пришла Керра и пригласила прогуляться. Я не отказалась. Мы присели в саду у фонтана, и она спросила:

– Илон, послушай… Я хотела спросить, ректор действительно интересуется тобой?

Честно говоря, я не ожидала подобного вопроса. Лучше сплетен и перешептываний за спиной, но тоже… непонятно что ответить.

– Не знаю! – честно ответила я. – По правде, нет поводов думать, что интересуется. Он обещал, что соревнование будет честным. А почему ты спрашиваешь?

А вот потому и спрашиваю, серьезно ответила Керра. – Думаю, стоит ли вообще участвовать в отборе. Может, сразу вылететь? Если у него уже есть кандидатка. Ты пойми, я буду только рада, если выиграешь ты. Лучше, чем какая-нибудь вертихвостка воздушная. Просто я не люблю тратить время на пустые затеи. Если исход испытания решен, то я не считаю нужным участвовать всерьез и долго. Да и во время отбора запрещен секс… – тут в ее лице промелькнуло смущение, похожее на то, что мы видели вчера, когда она расколдовала Кристана.

– Спасибо, Керра, – улыбнулась я. – Спасибо за честность. Насколько я знаю, у ректора нет фаворитки. И могу сказать – он несколько раз говорил, что в любом случае соревнование будет настоящим. Так что шансы есть у всех…

– Ну что ж, – благодарно улыбнулась Керра. – Тогда есть смысл попробовать себя в отборе по-настоящему?

– Конечно! Почему ты у меня спрашиваешь?

– Ну-у… Вдруг ты мечтаешь о Герате. Не хотелось бы перейти тебе дорогу, мы стали не чужими друг другу людьми. А мне он… ну, в общем, наш ректор хорош, Илона, но не мой типаж. Мне будет приятно рядом с ним, я в состоянии оценить его как мужчину. Но не думаю, что он моя судьба…

– А со стороны кажется, что я мечтаю о Герате? – как можно непринужденнее спросила я. Только этого не хватало…

– Да нет! – рассмеялась Керра. – Просто я подумала, вдруг. Ты же больше всех с ним времени провела, да и слухи всякие. Не люблю их слушать, но кто знает, может, и верно у него к тебе что-то есть, и у тебя – к нему. А у меня чисто практические соображения – идти на отбор или свалить с него, как только смогу.

– Керра! – я с пониманием взглянула на нее. – Делай как велит сердце. Если ты хочешь на отбор, то иди, не думая ни о чем. А если нет… ну, вдруг ты встретишь парня, ради которого и отбор бросить не грех…

На этот раз Керра покраснела.

– Да, вдруг встречу… – быстро сказала она и встала. Вот уж не ожидала такого смущения от прежде уверенной в себе девушки. Она еще быстрее добавила:

– Вашего Кристана осмотрели, у него все хорошо со здоровьем…

– Откуда ты знаешь? – спросила я. – Он же вроде еще должен был быть у медиков…

– Он прошел осмотр и сразу зашел ко мне, – так же быстро сказала Керра. – Поблагодарил и… мы договорились вечером выпить… В честь его спасения. Ты придешь? – в ее глазах я уловила негласный посыл – откажись, пожалуйста.

– Да я даже не знаю, – протянула я. – Пожалуй, я отдохну перед первым днем отбора…

Керра благодарно кивнула.

– Кристан сказал, Виктор с Тэей тоже не смогут, – еще гуще покраснев, сказала она и отвернулась, чтобы скрыть это.

«Па-ба-ба-пам!» – пронеслось у меня внутри, примерно как вчера вечером. Вот это настоящее чудо… Кристан, Керра… Выходит, сказка вчера случилась. Просто не я была той принцессой, что разбудила спящего принца.

Когда Керра ушла, ко мне заявился Кристан. Собранный, серьезный, с горечью в глазах. С горечью, но без отчаяния. Как истукан застыл в дверях.

– Да сядь ты, ради Бога! – улыбнулась я, поцеловала его в щеку и указала на кресло.

– Мне так много нужно тебе сказать, если будешь слушать… – произнес он.

– Я всегда тебе рада… И надеюсь, мы все еще друзья.

– Конечно, – кивнул Кристан, – Первое, что я хочу сказать, это… Прости меня. Прости, что подвел тебя.

– Как подвел? – удивилась я.

– Ну как… – грустно улыбнулся он. – Поддался на приворот. Не помог тебе, не поддержал. А ты ведь не хотела идти на отбор, и у тебя была сложная ментальная проверка, и ректор явно был с тобой суров… Мне следовало быть рядом, хотя бы как друг.

– Ты не нарочно поддался. Да и, как видишь, я иду на отбор, и ректор не такой уж суровый. Без него вчера было бы намного… сложнее.

– Да, я понимаю и бесконечно благодарен ему… тоже. Поэтому второе, Илона, спасибо за твою помощь вчера.

– Не за что. Я рада, что у нас получилось! Переживала за тебя!

– И третье. Как я понял, ты сама решила участвовать в отборе. Так? – в его глазах сверкнула и тут же погасла боль.

– Да, Кристан… Я подумала, что в этом нет ничего особенно страшного.

– Что ж… – выдохнул он. – Тогда удачи тебе. Я… я буду рад, если ты станешь Великой. Ты заслуживаешь этого. И… возможно, у нашего… – я поняла, что сейчас ему совсем сложно говорить, но Кристан продолжил, – у нашего ректора получится дать тебе то, что я… не смог. И не смогу. Теперь я понимаю, – продолжил почти скороговоркой, как недавно Керра. – Знаешь, я лучше понял все, когда побывал «там» – в безволии, в пьяном приворотном угаре. Сложно представить себе кошмар хуже, чем если один в паре не по доброй воле, а по каким-то пусть даже самым разумным и нужным причинам. Я не желаю тебе этого. И больше не буду предлагать тебе руку и сердце, – закончил твердо. И так же твердо добавил: – Потому что не хочу и не смогу видеть тебя несчастной. А Великая… – Кристан подмигнул мне, – из тебя получится хорошая. В тебе всегда было что-то такое… королевское!

– Спасибо, дорогой Кристан! – улыбнулась я. От его слов на глаза просились слезы благодарности. – Только ты так говоришь, словно я обязательно стану Великой. А там ведь еще двадцать девять девушек, включая нашу Керру…

Вот зря я сказала про Керру! Лицо Кристана помрачнело.

– Да, и Керра тоже в отборе, – ровно сказал он. Подчеркнуто ровно. – Еще одна достойная кандидатка.

А может, и не зря я про нее сказала, подумала я. Теперь я точно знаю, что смущение Керры оправдано. И вечером ее ждет свидание, а не просто встреча с благодарным ей новым знакомым.