Текст книги "Атака из Атлантиды"

Автор книги: Лестер Дель Рей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 45 страниц)

Было уже поздно, когда они покинули судно, но Дон чувствовал, что Халлер успел освоиться на подводной лодке.

Адмирал на прощание протянул юноше руку:

– Спасибо, Дон. Вы отличный гид. Жаль, что не сможете завтра отправиться с нами.

– Его следовало взять, – заметил Апджон.

– Так все говорят, – признал Халлер. – Дон, если бы я мог, я изменил бы распределение работников. Но я не имею права принимать подобные решения, если только не возникает непредвиденная ситуация, требующая немедленных действий. Рикс стоит в списке, и я вынужден соблюдать это предписание.

Дон прекрасно понимал адмирала, он не сердился на него.

Ему хотелось уже закрыть эту тяжелую для всех тему. Он старался не думать о завтрашних испытаниях, но это ему не слишком хорошо удавалось. Он пошел к себе в комнату и попытался сосредоточиться на разработке нового устройства для кодировки и декодировки сигналов, которое должно было стать частью радиооборудования, но мысли блуждали далеко от диаграмм и схем, лежащих перед молодым человеком.

Дон всегда увлекался электроникой, но его главное стремление заключалось в том, чтобы стать частью команды, проводящей официальные испытания «Тритона». Теперь все остальное казалось ему бессмысленным.

В конце концов он оставил тщетные попытки поработать и отправился в постель, даже не поужинав. Шеп свернулся калачиком рядом с кроватью, и Дон поглаживал собаку по спине, почесывал за ухом. Вероятно, пес почувствовал наение хозяина, потому что в ответ лизнул ему руку.

Утром Дон заставил себя принять жизнерадостный вид, сохранять спокойствие, наблюдая за последними приготовлениями. Халлер был крайне занят, он проверял все мелочи, все детали, а Дрейк и Симпсон повсюду сопровождали его и помогали проводить эту последнюю предстартовую проверку.

Большинство из тех, кто всходил теперь на борт, это люди в фoрме, которых Дон видел лишь мельком. Кок, два члена экипажа – навигатор Кейн и чернокожий рулевой Кавано.

Лишь Дрейк, Симпсон и старший механик Уолрич были людьми, которые участвовали в создании «Тритона».

Рикс пришел одним из последних, он приветливо кивнул Дону и подошел к Халлеру, с которым быстро переговорил о чем-то. Затем он отошел, и адмирал жестом подозвал Дона.

– Возникла непредвиденная ситуация, – лицо Халлера оставалось суровым, но в глазах светилась улыбка. – Мой специалист по электронике, кажется, чем-то отравился. Очевидно, что он не способен должным образом выполнять свои обязанности. К несчастью, у нас нет официальной замены. Мистер Миллер, не хотели бы вы стать добровольцем?

Дон едва перевел дыхание, он почувствовал, как подгибаются колени. Теперь он начал кое-что понимать: он припомнил подмигивание Апджона, загадочные улыбки дяди, – все это, вероятно, были намеки. Но происшедшее стало для юноши абсолютным сюрпризом. Ему пришлось дважды глубоко вздохнуть, прежде чем он смог ответить. При этом он просто физически ощущал, как по лицу расплывается дурацкая счастливая улыбка.

– Я… Я был бы рад стать добровольцем, сэр!

– Отлично. В таком случае возьмите все, что вам необходимо, у вас есть десять минут, чтобы собраться и прибыть на борт, мистер Миллер, – теперь Халлер уже откровенно улыбался.

Апджон и дядя тоже улыбались Дону. Только худое, мрачное лицо сенатора Кении оставалось недовольным. Кении выглядел так, словно процесс доставки его багажа на судно вызывал у него крайнюю неприязнь.

Симпсон взял племянника за руку и отвел его в сторону.

– По странному стечению обстоятельств я обнаружил, что все твои вещи уже упакованы и находятся здесь. Апджон сказал мне, что у них с Риксом были вчера какие-то планы на вечер, и я подумал, что Халлер может присоединиться к ним. Но только не подумай, что все было подстроено!

Дон заметил Рикса, когда все остальные отошли и занялись своими делами, он хотел было поблагодарить бывшего школьного товарища, но Рикс держался неестественно прямо и, похоже, действительно плохо себя чувствовал.

– Мне придется встать на якорь, – сказал он с вымученной улыбкой. – Но я рад, что ты заменишь меня. Надеюсь, испытания пройдут отлично!

Дон выяснил, что ему определено в каюте для экипажа то же место, которое он занимал раньше. Он положил на место сумку, собранную дядей, удивившись, зачем так много вещей для обычного выхода в море на стандартные испытания.

Но затем вспомнил, что слышал от кого-то об особом приказе в запечатанном конверте, в котором, возможно, идет речь о походе на несколько дней. Сам он сомневался в этом, но взять вещи «на всякий случай», наверное, вполне разумно.

Он доложил Халлеру о прибытии на борт в капитанской рубке – если крошечная комнатка заслуживала такого громкого названия – и приступил к выполнению рутинных обязанностей в радиорубке. Его рабочее место было хорошо организовано и отделено дверью от остального пространства, чтобы в более спокойной обстановке заниматься считыванием сигналов.

Дон уселся на привычное место и осмотрелся. Он бывал здесь уже тысячу раз, но сейчас все выглядело по-новому.

Тихое жужжание кондиционера смешивалось с другими звуками корабля, на котором все готовились к отплытию. Запах металла, машинного масла приобрели новое значение.

– Мистер Миллер, все готово к выходу на Операционную Глубину! Он слышал, как закрываются люки, следил за стрелкой хронометра, которая медленно подползала к отметке «десять часов». Еще три минуты – и они отправятся в путь.

Затем раздался громкий сигнал, который означал, что все люки закрыты. И следом за ним прозвучал голос по громкой связи корабля: «Все люки закрыты. Опустить башню!» Дон вскочил на ноги еще до того, как большая коническая башня начала медленно скользить внутрь корпуса судна. Со стороны доносились крики людей и лай собаки!

Почти одновременно с этим Дон услышал, как кто-то скребется в дверь. Он открыл ее, и увидел Шепа, который прыгнул к нему навстречу, лизнул руку. Громкоговоритель снова ожил, но юноша уже не слышал, что там сказали. Он почувствовал, как чуть заметно задрожал корабль.

Позади собаки стоял один из новых членов экипажа и сенатор Кении, который просто лопался от гнева – он и допустить не мог мысли, что на борту судна оказался пес!

– Немедленно убрать его отсюда! – приказал он, обращаясь к офицеру.

Металлическая дверь снова открылась, вошел адмирал Халлер.

– Что здесь происходит? – резко спросил он. А затем глаза его расширились, поскольку и он увидел собаку, которая жалась к ногам Дона. – О! «Заяц» на борту!

Дон придержал пса за холку. Он понимал, что хорошее не может длиться слишком долго. Вероятно, они решат, что он безответственный ребенок, который мог в столь ответственный момент специально провести на борт собаку, вместо того чтобы сосредоточиться на исполнении своих обязанностей. А теперь его вместе с Шепом отправят на берег, решив, что лучше уж взять с собой Рикса, несмотря на его плохое самочувствие.

– Извините, сэр, – проговорил он слабым голосом и пошел к выходу.

Глава 3 НЕПРИЯТНОСТИ НА «ТРИТОНЕ»

Халлер остановил его, прежде чем он успел уйти.

– Вы несете за это ответственность, мистер Миллер?

– Я не приводил Шепа на борт, сэр, – ответил Дон, что-то в тоне адмирала давало ему надежду на благоприятный исход дела. – Полагаю, он сам пробрался сюда. Извините…

– Смотрите, чтобы он не путался ни у кого под ногами, приказал адмирал. Кении попытался протестовать, но Халлер не стал его слушать: – Мы уже в пути, согласно официальным инструкциям, мы не имеем права возвращаться. И я не намерен нарушать приказы командования. В любом случае, не вижу, как этот инцидент может стать источником опасности, возможно, Апджон напишет что-нибудь об этом. Если вы вернетесь в свою каюту и останетесь там, пока мы не достигнем заданной глубины, сенатор…

Кении резко развернулся и вышел вон, бормоча что-то о будущих взысканиях. Дон подумал, что согласен с оценкой Апджона относительно этого человека. Большинство сенаторов, посещавших остров года два назад, были приятными людьми. Просто позор, что на испытания прислали именно Кении.

Халлер невесело улыбнулся Дону, а потом вернулся к своим обязанностям.

– Закройте, – он указал на дверь, и Дон поспешил выполнить распоряжение, а потом приступил к работе.

Шеп смирно лежал у его ног. Экран сонара показывал, что они уже довольно далеко ушли от острова. Дон скользнул взглядом по телевизионной панели наблюдения – «Тритон» шел под водой с включенными передатчиками, показатели которых можно было отслеживать непрерывно. Вокруг судна была лишь пустая водная масса. «Тритон» мог погружаться очень быстро, но сейчас все системы управления работали без перегрузки, и лодка медленно скользила вперед и вниз, удерживая равновесие корпуса. По мере погружения вода становилась все темнее, Дону пришлось включить освещение. К вечеру обещали шторм, наверху, наверное, уже поднимался ветер, и вздымались волны, поскольку темнело слишком быстро. На глубине двести фатомов внешний свет полностью исчез.

На этот раз они не пытались устанавливать радиоконтакт с поверхностью. Антенна и ведущий к ней тонкий провод были спрятаны внутри корпуса, – провод покрыт тонким изолирующим слоем пластика, внутри которого оставалось воздушное пространство, которое делало конструкцию легкой, как окружающая ее водная среда. Теперь это устройство будет использовано только в экстренных случаях. Внезапно раздался по громкой связи голос Халлера:

– Мы вышли на уровень независимого плавания, господа. Мы движемся в районе впадины Милуоки, нам предстоит провести тщательное эхозондирование океанского дна для составления точной карты маршрута. Мы проведем ряд за планированных маневров и вернемся в порт через сорок восемь часов.

Впадина Милуоки лежит к северу от Пуэрто-Рико, достигая местами в глубину девяти километров. Дон невольно задумался: а что случится, если субмарина потеряет контроль и затонет в подобной части океана? Но ответ он знал наверняка: даже «Тритон» не выдержит давления свыше семи тысяч килограммов на квадратный сантиметр, лодка будет просто раздавлена, прежде чем достигнет дна впадины.

Вероятно, этот район выбран именно потому, что в наименьшей степени подходил для испытания нового типа подводного судна, а это создавало оптимальные условия с точки зрения соблюдения секретности.

Они уже опустились на глубину четыреста фатомов, то есть почти на восемьсот метров. Там и тут мелькали в свете прожекторов рыбы – странные создания, совсем не похожие на тех рыб, которые обитают возле поверхности океана или на шельфе. Дон присматривался к ним, некоторые из рыб напоминали ему иллюстрации из книг по глубоководной фауне и тех морских жителей, которые встречались ему во время погружения на батискафе. Почти круглые, серо-стальные, тяжелые, обладающие столь высоким внутренним давлением, что могли опускаться в глубину океана гораздо дальше, чем «Тритон».

Здесь, в глубине океана, вода сохраняла постоянную температуру 39 градусов по Фаренгейту, вне зависимости от погоды и климата на поверхности. Солнечный свет никогда не проникал на такую глубину, а потому не мог обеспечивать условия для развития жизни. Планктон, поддерживающий существование большинства организмов в верхних слоях океана, частично опускался и сюда, равно как тонули и другие жизненные формы, части тел которых медленно скользили вниз, к самому дну. И здесь растения и животные питались тем, что достигало глубин.

Дон внимательно следил за продвижением судна, докладывая всю информацию, непрерывно поступавшую на экран сонара и системы эхозондирования. Но ему было гораздо интереснее следить за тем, что находилось за стеклом иллюминатора. Он искал «человека в пузыре». Для него это явление оставалось загадкой, особенно интригующей после того, как появились царапины от металлического предмета на борту «Тритона».

На глубине пятьсот фатомов они прекратили погружение и продвигались вперед ровным курсом со скоростью приблизительно тридцать узлов в час. Дон вплотную приступил к анализу показаний приборов, пытаясь определить, какая часть шумов производится самим «Тритоном». Это казалось почти невыполнимой задачей. Шум моторов и движение воды, вызванное движением подводной лодки, почти не слышались, так хорошо был спроектирован и выстроен мотор и вся ходовая часть корабля. Субмарина скользила сквозь водную толщу почти беззвучно. «Тритон» был действительно практически неуловим.

Обычная практика требовала проведения четырехчасового наблюдения, а потом восемь часов перерыва. Но «Тритон» проходил испытания, он был разработан специально для океанографических исследований, а вовсе не как боевое судно.

Большая часть его оборудования действовала автоматически, для обслуживания корабля достаточно экипажа из двенадцати человек. Однако на этот раз на борту находились также наблюдатели разного ранга, так что экипаж несколько сократили.

На лодке находились лишь десять членов экипажа, на плечи которых ложились все обязанности. Офицерам и матросам пришлось работать почти постоянно на протяжении всех испытаний, на отдых и сон времени почти не оставалось.

Часа через два к Дону заглянул Апджон, который продвигался по кораблю, ссутулившись. Халлер отдал приказ, позволявший ему свободно перемещаться по судну, поэтому Дон без колебаний впустил его.

– Пойди разомни ноги, старина, – сказал журналист. – Я спросил шкипера, где мне лучше находиться, и он посоветовал пойти к тебе. Я неплохо разбираюсь во всех этих приборах. И, насколько я понимаю, не будет никаких испытаний, пока мы не наладим контроль глубины.

Дон с удовольствием поднялся со стула, потянулся, но нахмурился, услышав последнее замечание:

– А что не так?

– Судя по всему, они обнаружили снова какие-то неполадки с балластом, они там пытаются разобраться, в чем причина. Покажет оснований для серьезного беспокойства, но они могут возникнуть, если не отладить систему сейчас, Нас просто преследуют неудачи. Наверное, дело в том, что на борту оказалось тринадцать человек!

– Ты же не веришь в этот предрассудок? – Дон задал вопрос, хотя отлично знал, каким будет ответ.

Апджон ухмыльнулся, а затем посерьезнел:

– Нет… но если кто-нибудь из присутствующих, кто верит в предрассудки, выяснит, сколько человек на борту, у нас могут возникнуть осложнения. Так всегда бывает – те, кто боится, создают опасные ситуации, провоцирую именно то, чего боятся. Удирай отсюда, пока можешь, Дон. Я позову тебя, если что-то случится или ты срочно понадобишься.

Дон поспешил по небольшому проходу в боковой отсек, откуда доносились голоса работавших людей. Уолрич и дядя Дона хлопотали над насосами и системой контроля бортового балласта.

– Опять заело, – пробормотал дядя в ответ на вопрос Дона. – Очевидно, клапаны перестают работать при повышенном внешнем давлении, хотя я абсолютно не понимаю, почему так происходит. Мы можем набирать воду, но не можем ее сбрасывать. Ну что же, придется вернуться к первоначальному варианту устройства. Во всяком случае, пока не выявим и не устраним причины неполадок. Уолрич, посмотри, что мы можем выжать из того мотора.

Механик слегка пожал широкими плечами:

– Его все равно не хватит. Запустим другой и попытаемся усилить клапаны. Полагаю, нам потребуется дополнительная энергия. Но вот этот клапан просто обязан работать! Я позову одного из своих людей на помощь, и мы займемся этим вплотную.

Симпсон и Дон вернулись в комнату отдыха экипажа, где их ожидал горячий кофе. Дядя выглядел озабоченным, хотя пытался не показывать свою тревогу.

– Мы уже вышли на намеченный уровень глубины, но я бы предпочел сейчас находиться поближе к поверхности. Мне не нравится, как ведут себя клапаны. В этом есть нечто странное. И еще одно: в прошлый раз мы обнаружили на них снаружи что-то вроде дегтя, перед этим погружением мы прикрыли клапаны защитной пленкой, но, видимо, она не помогла. Возможно, здесь, на глубине, есть нечто такое, о чем мы не знаем.

Вошел Дрейк, налил себе чашку кофе.

– Происходит что-то странное, Эд… Не в порядке основные емкости с балластом. Там творится та же чертовщина, что и с боковым балластом. Проверяя их, мы набрали достаточное количество воды, чтобы отправиться на дно. Если мы прекратим движение, то немедленно ляжем на дно. Нас удерживает на плаву лишь движение основного ходового механизма.

Он вытащил из пачки сигарету и стал задумчиво крутить в пальцах, не делая ни малейшей попытки зажечь ее.

– Ну, что же, – вздохнул он, наконец. – Я попытался кое-что сделать. Перед отправлением я проанализировал то вещество, похожее на деготь. Похоже, что оно растворяется при воздействии моющих средств, поэтому я захватил с собой несколько емкостей на всякий случай. Вот была задачка – раздобыть все это в последний момент перед погружением! Если средство сработает, у нас все будет в порядке, я прихватил большой запас для растворения нашего дегтя.

– Пожалуй, мне стоит сказать Уолричу, чтобы он опробовал то же средство, – решил Симпсон.

– Я только что видел его. Сейчас он работает над прочисткой инжектора, а не над подключением дополнительного мотора.

Дядя Дона поднялся, чтобы идти назад, а Дрейк присоединился к нему. Юноша последовал за ними, но потом передумал. Пора возвращаться к приборам и посмотреть, какие данные поступают на датчики и экран сонара. Дон захватил с собой сэндвич и отправился к себе, и в этот самый момент ожил громкоговоритель, который сообщил:

– Миллер, немедленно пройдите к радару!

Между основным контрольным пунктом и радиорубкой существовала раздвижная панель, и Дон сразу заметил, что она отодвинута. Апджон быстро встал ему навстречу, и Дон нырнул на свое привычное место. Со стороны основного контрольного пункта за его действиями наблюдал Халлер.

Дон сосредоточил внимание на экране сонара. Рядом с подводной лодкой, вне всякого сомнения, двигался другой крупный объект, следовавший тем же курсом и с той же скоростью. Об этом можно было судить по тому, что предмет находится в одной и той же точке экрана.

– Может быть, сонар не в порядке, – пробормотал Дон.

Нелепо было даже предположить, что рядом с ними на такой глубине и в столь безлюдном районе океана появилась еще одна субмарина.

Дон переключился на показания других приборов, в частности эхолокатора. Однако там он не обнаружил никаких звуков, кроме тех, что производили глубоководные рыбы и сам «Тритон». В наше время все знают, что рыбы не только издают случайные шумы, но и «разговаривают» между собой.

В следующий момент пятно на экране сонара сдвинулось с мертвой точки, объект явно всплывал. Потом он вернулся на прежнее место, причем все это происходило крайне быстро, почти мгновенно. Впрочем, стало ясно, что пятно – не ошибка сонара, не техническая неисправность, а совершенно реальный предмет. И он двигался рядом с подводной лодкой.

Халлер приказал на десять градусов изменить курс. Когда «Тритон» сманеврировал, объект на несколько секунд исчез с экрана, но потом снова появился на прежнем месте. Он, безусловно, следовал за ними, в точности повторяя движение субмарины. Халлер взял микрофон и связался с Дрейком, который моментально отозвался.

– Сообщите, удалось ли вам освободить клапаны от этой дряни? – поинтересовался адмирал.

Когда в проеме появился Дрейк, адмирал заметил:

– Вам не нужно было являться ко мне лично. Чтобы сэкономить время, вы можете воспользоваться прямой связью в машинном отделении, Дрейк.

– Слишком рано говорить, дают ли моющие средства ощутимый эффект, мы даже не знаем пока, достигают ли они этой смолы снаружи. Если это вообще смола или деготь. Я распорядился, чтобы Уолрич все-таки подключил дополнительный мотор к боковым клапанам.

Потом Дрейк провел ладонью по волосам и улыбнулся так, словно извинялся:

– Я как-то забыл об аппарате прямой связи. Полагаю, я не привык еще к методам, принятым в ВМС.

– Я и не ожидаю от вас этого, – ответил адмирал. – Когда меня направили руководить испытаниями на вашем корабле, я приготовился к тому, чтобы отбросить в сторо книгу с инструкциями. В любом случае, делайте все возможное, чтобы наладить клапаны. Похоже, рядом с нами движется другая субмарина. Нам следует рассматривать ее как вражеское судно и приготовиться к вероятной атаке!

Дрейк взглянул на экран сонара и присвистнул. Затем он коротко кивнул и поспешил в машинное отделение.

– Враг все еще занимает прежнюю позицию, – отрапортовал Дон.

Халлер рассеянно кивнул. Потом он отдал приказ по громкой связи:

– Постарайтесь всплыть как можно быстрее – и полный вперед!

Подводная лодка слабо вздрогнула, когда мотор запустили на все обороты. Не было необходимости передавать приказ через несколько инстанций, все действовали незамедлительнo и точно. Лодка постепенно начала продвигаться к поверхност с трудом преодолевая перегрузку, вызванную заполнением балластных танкеров водой сверх необходимой меры.

– Отличный корабль, если не считать мелких недоработок, – спокойно произнес Халлер, продолжая следить за экра ном сонара. – Жаль, что правительство не взяло всю ситуацию под контроль раньше. Мы бы имели теперь полный экипаж и традиционные клапаны. Во всяком случае, до тех пор, пока новые не прошли бы полную проверку и тестирование в рабочих условиях. Это тот самый случай, когда опыт ВМС оказывается гораздо более ценным, чем личный энтузиазм. У нас сейчас слишком мало людей для настоящего автономного плавания, даже для того, чтобы обеспечить настоящую живучесть корабля. Но если нам удастся вернуться в порт, я намерен рекомендовать построение подобных субмарин. Конечно, с учетом небольших доработок… Этот объект, как мне кажется, приблизился?

– Да, сэр, – признал Дон, который чувствовал, как увлажнились от волнения ладони. Однако спокойствие и уверенность адмирала помогали ему держать собственное беспокойство под контролем.

«Враг» действительно заметно приблизился. Теперь он находится, по всей видимости, не далее чем в четыреста метрах от борта «Тритона».

– Bы собираетесь тoрпедироватъ этот объект? ~– нe удержался Дон.

Халлер мрачно улыбнулся.

– Военно-Морской флот тоже совершает ошибки, Миллер. Нет, не вижу смысла атаковать их. Мы предполагаем, что они просто наблюдают за испытаниями – вряд ли они заранее рассчитывали встретить на такой глубине другую подводную лодку. Может быть, они даже не вооружены. Нет необходимости наносить превентивный удар. И, кстати, у нас и нет настоящего оружия. Все, на что мы можем рассчитывать, это увернуться от выпущенной ими торпеды. Если они, конечно, вообще атакуют нас.

Теперь руки Дона стали совсем мокрыми. Пятно на экране увеличилось в два раза по сравнению с первоначальными размерами, они занимали значительную часть экрана. Дон с трудом сглотнул и постарался сосредоточиться на работе. Он мог судить о том, что объект продолжает приближаться и по тому, как он становился все ярче и отчетливее.

– Он опережает наше движение, – доложил Дон адмиралу.

– Кавано, опускайтесь сверху, – приказал Халлер. – Нам не удастся опередить чужую субмарину при такой перегрузке, но, кто знает, вдруг удастся придавить ее, если мы тяжелее. Опускайтесь, пока я не дам приказ прекратить снижение.

На экране перемещение пятна свидетельствовало, что «враг» все еще опережает их маневры, причем дистанция стремительно сокращалась. «Тритон» снова погружался в темные глубины океана, но пятно на экране становилось все ярче и ярче, как будто чужое судно намеревалось идти на таран.