Текст книги "Приказано влюбить (СИ)"
Автор книги: Леока Хабарова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)
=27. Старший сержант Евгений Тихонов
Домой они не поехали. Они вообще никуда не поехали. Лена ухватила его под руку, будто они – парочка, и заявила, что хочет гулять.
Женя не стал сопротивляться: голова после беседы с носатым хлыщом трещала по швам. Да и когда он в последний раз с девушкой гулял? Сто лет назад. А с такой красивой – вообще ни разу.
Варина подруга повела его в парк. Они бродили по аллеям, болтали...
Ну... как болтали. Лена рассказывала что-то, а он слушал и иногда кивал. Выходило чуднo, и на душе теплело. Плохо только, что место опасное. Кусты какие-то кругом кучерявые. Трава, а в ней наверняка растяжки...
Именно так Лёшка Смирнов из соседнего двора и сожмурился: растяжку цепанул. А сейчас ещё и темнеет к тому же. Сумерки вообще время опасное: всё каким-то другим кажется, словно во сне...
Мимо проплыли две девчули с мороженым. Молоденькие совсем. В юбочках коротеньких. Наверное, школьницы ещё, или, может, первокурсницы. Женя бросил на них мимолётный взгляд, но одна из красоток ухитрилась этот взгляд перехватить, вспыхнула и прошептала что-то подружке на ухо. Та звонко рассмеялась и в итоге они обе уставились на Евгения.
Женю чуть не парализовало.
– Не дёргайся. – Лена крепче сжала его руку. – Ты им просто понравился.
"Я? – растерялся он, чувствуя себя полным идиотом. – Понравился?".
– Улыбнись им! – заговорщически шепнула Варина подруга и подмигнула. – Давай!
Евгений худо-бедно изобразил нечто отдалённо напоминающее улыбку, и девчонки захихикали. Причём обе покраснели, как помидорки. Женю это позабавило, и он улыбнулся им снова. Уже более уверенно.
– Эй, хорош. – Лена ущипнула его за бок. – А то заревную.
Захотелось немедленно остановиться.
Заревнует?
Она?
Его?
Она шутит сейчас, да? Или серьёзно говорит?
Евгений нервно сглотнул. Если ей не безразлично, кому он улыбается, то он... он...
Блин, да что же делать-то?
Хотя, лучше, наверное, ничего не делать. Или всё-таки надо? Их, женщин, фиг разберёшь ведь.
Может она сейчас идёт с ним, дружбу изображает, а на самом деле только и ждёт от него какого-нибудь первого шага, или что-то в этом роде...
Вообще ситуация располагала к романтике. Фонари зажглись. Жёлтые такие, круглые. Тени от веток качались на асфальте. Тишину наполнял стрёкот сверчков, приглушённые голоса, тихий смех и разговоры ночных птиц. Пахло весной.
Женя шагал рядом с Леной и чувствовал... чувствовал себя человеком. В искалеченной душе словно что-то ожило, шевельнулось, мир наполнился красками и хотелось разглядеть ближе каждый оттенок. Узнать, какого это, когда тебя любит... такая женщина.
Никакая другая не нужна...
Носатый хлыщ спрашивал его о ней. Много спрашивал. Обстоятельно. Только вопросы показались тупыми и странными.
"Часто ли Елена Николаевна ложится позже полуночи?"
"У неё есть татуировки?"
"Вы можете вспомнить, какого цвета её зубная щётка?"
"Желаете ли вы друг другу спокойной ночи перед сном?"
"Закрывает ли она дверь своей спальни?"
"Пользуется ли Елена Николаевна духами?"
И всё в том же духе. Бред полный. Он и про него самого много спрашивал. И вопросы задавал не менее бредовые. Про сны, про страхи...
А ещё носатый хлыщ говорил, что для восстановления речи можно попробовать гипноз. Советовал подумать. Женя кивнул, согласился, а потом... Потом увидел этого умника с Леной, и доверять Шраю свои мозги сразу как-то расхотелось...
Чёрт...
– Пойдём пруд смотреть? – Варина подруга потянула его куда-то вправо. – Там уточки.
И они пошли смотреть уточек.
Но на полпути Женя не выдержал. Сердце на куски разваливалось, мозг кипел. Поэтому до уточек они так и не добрались.
Евгений вознамерился прояснить ситуацию немедленно и прижал Непонятную Лену к ближайшему дубу. Не мог он ей ничего сказать, и слова бы сейчас ничего не решили. Поэтому Женя приподнял её лицо за подбородок и растворился в сером тумане глаз.
Её губы дрогнули, и рот чуть приоткрылся. Евгений помедлил секунду, потом наклонился к ней, и...
– Что за...? – Ленин взгляд изменился. Стал холодным и злым. Но смотрела она не на него, а куда-то мимо, поверх плеча.
Женя обернулся.
Из глубин парка к ним приближалось четверо крепких парней в коротких кожанках. Лица громил скрывались под чёрными балаклавами.
=28. Старший лейтенант Ленара
Взгляд у Жени нереально выразительный: с такими глазами и говорить не обязательно. Вон как вперился, сразу всё понятно. Ленара тут же сообразила, что к чему. Ещё до того, как её вжали в дерево.
Боец нервничал, но решимости в нём было, хоть отбавляй.
Ясное дело...
Несмотря на все ужасы, против природы особо не попрёшь. Тихонов оставался мужчиной. Молодым парнем, для которого плотские желания вполне естественны и закономерны.
Эх...
Сейчас он её поцелует. Сначала робко. Потом – жадно. А она ответит... и ответит горячо. Обнимет за плечи, запустит пальцы в русые волосы. Глаза закроет...
И если поцелуем дело не ограничится, особо сопротивляться не станет...
Котов дал ей карт-бланш. Самое время реализовать своё право с максимальной пользой.
Ну же, что же ты замер, Подарочек? Давай же. Я жду...
Он так тянул, что она даже глаза открыла. Открыла и обмерла.
Сквозь заросли вётел к ним подбиралась четвёрка каких-то упырей. В масках, надо же...
Женька тут же обернулся, за её взглядом проследить.
Чёрт.
Сабитова напряглась. У неё, в отличие от того же Артура, с физподготовкой всё было в норме. Однако она с детства умела мыслить здраво. Это ей от папы передалось.
Беда... Без подручных материалов даже одного такого качка не завалить. А уж тем более – четверых...
Ленара скрипнула зубами. И как, черт побери, проглядела засранцев?
На голубые глаза отвлеклась... Позор!
Придётся раскрываться: без пистолета не обойтись. Увы, это не фильм про Лару Крофт. Это реальность.
Мужики толково обступили их, отрезая пути к отступлению.
Какого хрена им надо? Может, это какая-то мудрёная вариация банального гоп-стопа?
Не похоже...
"Сначала надо их угомонить, а уж потом разбираться", – подумала Ленара и потянулась к сумочке, но Тихонов её опередил.
Оттеснил, закрывая собой. Набычился. Кулаки сжал до хруста.
Герой фигов. Хотя... Откуда ему знать, что у неё при себе старина Макаров [1]?
– Женя... – хрипло прошептала она. – Не надо...
Не хватало ещё рисковать клиентом! Может, ещё удастся...
Евгений втащил ближнему громиле так внезапно, что Ленара дёрнулась.
Фига се, овощ!
Двое других кинулись на Тихонова, третий метнулся к ней, и Сабитова встретила его шокером в шею. Упыря шарахнуло, и он повалился, хотя и не вырубился. Но секунду выиграть удалось: Ленара рванула к Жене. Подарочек как раз сцепился с самым здоровым из всей четвёрки, а тот, кому боец расквасил нос в начале схватки, подбирался к парню с тыла.
Нехорошо...
Женька знатно молотил громилу, хотя и сам пропускал удары. Взгляд его при этом становился совершенно бешеный. Казалось, парень не чувствует боли. Вообще ничего не чувствует, кроме ярости. Тихонов двинул первому нападавшему в челюсть, поднырнул под летящий кулак второго и зарядил по почкам. А потом получил под дых и согнулся в три погибели... чтобы тут же броситься на противника и опрокинуть на траву.
Ленаре не хватило грёбаного метра. Сильные руки схватили её и оторвали от земли.
– Куда? – прорычал упырь в балаклаве.
Беседовать с ним дольше не было никакого желания.
Сабитова от всей души двинула козлине затылком в морду. Куда попала – неизвестно, но хватка тут же ослабла. Ленара вывернулась и добавила классику: коленом по яйцам.
"Пора кончать со всем этим дерьмом, – решила она. – Без Макарова тут не справиться".
Никак не справиться...
Она уже почти вытащила пистолет. Почти.
Всё происходило нереально быстро и бесконечно медленно. Рука уже нырнула в сумку, но здоровяк, которого Ленара угостила шокером, оказался проворнее. Ствол блеснул в его лапище маслянистым чёрным пятном, и выстрел хлопнул, точно пробка от шампанского.
Время превратилось в кисель. Секунды замерли, точно песчинки в янтаре.
Казалось, при желании можно разглядеть пулю. Вот она. Летит, рассекая воздух, прямиком в лоб. Аккурат промеж глаз.
Прости меня, папа. Я накосячила...
Сабитова успела вдохнуть, но не успела выдохнуть.
Между ней и смертью вырос Женя.
Толкнул, и Ленара рухнула на пожухлую прошлогоднюю траву, сдирая в кровь колени и ладони...
... а порция свинца досталась клиенту...
* * *
Крещендо сирены, рычащее «уходим», и всё кончилось...
Сабитова могла выхватить пистолет. Могла рвануть следом и задержать хотя бы одного из нападавших. Могла...
Но она кинулась к идиоту, который додумался рисковать ради неё собственной жизнью.
Боже мой, Боже мой! Ну что за дебил! Ну зачем? Она бы увернулась. Наверняка бы увернулась!
О, Господи!
Крови-то сколько!
Твою же мать!
Твою. Же. Мать!!!
Ну и дебил!
Ленара скинула жакет: слишком плотная ткань не годилась. А вот блузка – самое то.
Трясущимися пальцами она расстегнула пуговицы и, не колеблясь ни секунды, разорвала красоту на полосы. Одновременно каким-то чудом она ухитрилась извлечь из бокового кармана сумочки телефон и набрать Степана.
– Срочно подмогу в парк на Садовой, – сухо бросила в трубку. – У нас огнестрел.
Она захлопнула мобильник и отшвырнула в сторону. То, что помощь примчится в рекордные сроки, Ленара не сомневалась ни секунды: напарник у неё, слава Богу, не дурак. Быстро сообразит, что к чему.
Главное, чтобы Подарочек продержался до приезда скорой.
Лишь бы только продержался!
ИДИОТИНА!!!!
– Прижми! – рявкнула она, впечатывая то, что недавно было блузкой, в окровавленное плечо. Ткань моментально стала красной. – Ну же! Сильнее! Сознание терять не смей!
Дебил!
Голубые глаза чуть подёрнулись мутью, но смотрели ясно. Побледневшие губы дрогнули.
– Ты... цела? – еле слышно прохрипел Тихонов, и Ленара забыла, как дышать...
1. Пистолет Макарова – табельное оружие в советских, постсоветских и российских ВС, правоохранительных органах и спецслужбах.
= 29. Старший лейтенант Ленара Сабитова
Врачи колдовали над Женей. Пулю извлекли и положили в пластиковую баночку.
Котов покрутил ёмкость перед глазами и передал одному из своих ребят.
– На экспертизу, – бросил он. – И побыстрее.
– Так точно! – парень боднул головой и умчался, а Николай Степанович перевёл взгляд на Ленару. Глаза полковника потемнели, как небо перед бурей.
– Ёб твою мать! – ласково начал он. – Ты совсем обурела? Ты в курсе, что будет, когда генерал узнает? Девочка моя, ты пойдёшь под трибунал, и никакие связи и протекции не помогут.
– Нападение не было спонтанным, – только и сказала Сабитова.
– Да хоть каким! – глухо рыкнул шеф. – Ты агент, Ленара! Ты, мать твою, АГЕНТ! Агент!!! Да эту четвёрку в кустах должен был взвод Спецназа поджидать! Но ты их не засекла. Да-да! Это Ты. Их. Не засекла! Поставила под угрозу срыва всю операцию, дура. И парень из-за тебя чуть не погиб. А без него найти базу Хазмата шансов с гулькин нос.
– Вы меня отстраните? – она глянула на полковника исподлобья.
– Это стало бы гимном идиотизму, – Николай Степанович сцепил руки за спиной. – Но тянуть дольше нельзя. Опасно, сама видишь. Парня явно хотят убрать. Пока он находился в состоянии овоща – никого не напрягал, а теперь... К тому же, боец заговорил.
– Что с ним будет? – Ленара вскинула голову и прожгла шефа взглядом.
– С кем? – переспросил Котов, выгнув дугой мохнатую бровь. – С клиентом?
– С Евгением Тихоновым, – хмуро уточнила Сабитова.
Николай Степанович пожал могучими плечами.
– Ты же слышала – опасность миновала. Сейчас заштопают, и...
– Я не об этом, – выцедила Ленара. – Что будет с ним после завершения операции.
Настала очередь Котова хмуриться.
– В смысле, "что будет"? – буркнул полковник. – Отправим домой. К родным.
– К мёртвой матери и сестре, которая прячется от мужа-алкаша по подружкам? – Она поднялась, чтобы иметь возможность смотреть шефу прямо в глаза. Ростом её природа не обидела, а Котов, наоборот, был мужиком невысоким, кряжистым, точно старый дуб. – Да он же сопьётся через месяц. И вы, Николай Степанович, прекрасно это понимаете.
Шеф уставился так, будто на ней проступили узоры.
– Ленара... – губы полковника скривились в мерзкой змеиной полуулыбке. – Ты ли это?
Сабитова стиснула зубы и набычилась.
– Ты что, девочка, Экзюпери на досуге обчиталась? – хмыкнул Котов. – "Мы в ответе за тех, кого приручили", да [1]?
Ленара не стала отвечать.
– Тихонов – твоё задание, – напомнил шеф, добавляя голосу гранитную твёрдость.
А вот тут уже не выдержала и выпалила:
– Он живой человек!
– Ах, вот оно что... – полковник медленно опустился на стул и вцепился в неё взглядом, точно бульдог в кость. – Ты влюбилась в него. Так ведь?
– Нет, не так! – рыкнула Сабитова. – Просто хочу напомнить, Николай Степанович, что решение парня сотрудничать во многом зависит от меня.
Котов потемнел лицом, но от комментариев воздержался.
– Если я не получу гарантий благополучия Тихонова в будущем, то хрен вам, а не логово Хазмата, – отрезала она.
– Ты ставишь под угрозу свою карьеру в ФСБ, – спокойно сказал шеф, глядя на неё, как на умалишённую.
– Возможно, – согласилась Ленара. – Но я готова рискнуть.
Она поднялась, чтобы выйти в коридор. Курить хотелось неимоверно.
– Ты для него никто, Ленара, – бросил полковник ей в спину.
– Ошибаетесь, Николай Степанович, – сказала она, обернувшись. – Я для него – всё.
1. Николай Степанович Котов вспоминает удивительную недетскую сказку французского лётчика и писателя Антуана де Сент-Экзюпери «Маленький принц». Именно там звучит афоризм «Мы в ответе за тех, кого приручили».
=30. Старший сержант Евгений Тихонов
Дуло упёрлось в лоб.
– На колени!
Мир наполовину затянуло чёрным: левый глаз вообще не открывался. В ушах стоял звон.
– На колени, сука!
Женя харкнул в бородатую морду, за что сразу получил прикладом.
На колени его поставили силой.
– Паскуда. – Боевик сгрёб его за волосы, дёрнул, и лезвие кинжала коснулось горла. – Ответишь за всё, паскуда!
Отвечать было за что. Женя снял двух чехов плёткой [1], третьего забил насмерть кулаками, а четвёртого задушил...
Это война. Либо ты убиваешь, либо тебя убьют. Другого не дано.
Евгений прорывался из пылающего ущелья с двумя уцелевшими первогодками. Вывести удалось только одного: второй так и остался... там... с ребятами... Навсегда.
Накрыли их в роще. На склоне, у ручья.
Шестнадцать против двоих.
Именно тогда Женя подстрелил двух чехов из винтовки, а двух других отправил на тот свет голыми руками.
Евгений ушёл бы. Он бы смог. Один бы смог, но... Боевики взяли паренька, зелёного юнца-срочника, не видавшего толком ни войны, ни жизни...
Отмудохали их по самое не хочу. В лагерь уже в отключке приволокли. А теперь учинили суд.
– Скотина! – нож впился в плоть. Ещё чуть-чуть и...
– Оставь, Асхад. – Бас громыхнул, точно раскат грома, и Женю мгновенно отпустили.
Сквозь алое марево боли Евгений разглядел "спасителя".
Хазмат-Скотобой собственной персоной...
Плохи дела. Плохи...
Тихонов сглотнул. Слава Хазмата шагала впереди него и гремела по всему Кавказу. Да что там по Кавказу... Рожа этого типа даже на ВВС [2] засветилась: знаменитое отрезание головы на камеру увидел весь свет. А ещё Скотобой частенько рубил пленным пальцы, кисти рук, дробил колени, ослеплял и... кастрировал.
"Уж лучше умереть сразу и целиком", – мелькнула мысль.
Вторая мысль мелькнуть не успела: его схватили за грудки и рывком поставили на ноги.
Скотобой резко замахнулся, но Женя даже не дёрнулся. Не дрогнул. Не моргнул.
– Смэлый, да? – Хазмат ухмыльнулся, и среди жёлтых зубов мелькнула пара золотых коронок. – Гордый?
Грязные пальцы крепко ухватили подбородок. Чеченский командир вынудил Женю посмотреть ему прямо в глаза и довольно заулыбался.
– Проси отпустить, – сказал он. – На коленях проси. И в ноги мне поклонись. Теперь я тебе Бог.
Хазмат сорвал у него с шеи крестик и отшвырнул в сторону.
Ну вот и что тут скажешь, в такой-то ситуации?
– Пшёл на х#й, – выплюнул Женя окровавленным ртом.
Один из боевиков тут же вскинул автомат, но Скотобой только рассмеялся. Хохотал он долго, громко и страшно, а потом приказал:
– Сэйчас научу просить правильно. Хорошо запомнишь урок.
Он обернулся и подал своим шакалам какой-то знак. Женя не видел, какой именно, но на него тут же накинулось пятеро чеченов.
Скрутили. Нагнули. Расстегнули ремень. Спустили штаны.
Евгений с ужасом сообразил, что сейчас произойдёт. Забился в стальных объятиях. Заорал.
– Нет! Нет!!! Не-е-е-ет!!!!
Рот ему зажали, а к горлу паренька-первогодки, имени которого Евгений так и не узнал, приставили нож. Мальчишку заставили смотреть.
– Расслабься. – Мозолистая пятерня грубо, по-хозяйски, сжала ягодицу. – В пэрвый раз всэгда больно.
Жене повезло. Он потерял сознание почти сразу.
Очухался ночью, в сарае. Избитый и в кандалах. Без штанов, в своей крови и чужой сперме...
Боль в конкретном месте напомнила о случившемся, и Евгения вывернуло наизнанку.
Так и лежал он, заблёванный, до самого рассвета. Скулил и кусал губы в кровь. Тогда он ещё не ведал, что всё произошедшее – только первый круг Ада...
* * *
– Тихо, тихо... – Её голос он узнал бы из тысячи. Он хотел идти к этому голосу, но не мог: у него не осталось тела. – Тихо, всё хорошо. Всё хорошо, милый. Мы в больнице.
Она гладила его по волосам. Ласково.
Непонятная Лена, ты ведь взаправду? Ты ведь не сон? Ты действительно рядом?
Титаническое усилие потребовалось, чтобы поднять веки, которые стали тяжелее могильных плит. Перед глазами всё плыло, но Женя слышал запах. Знакомый запах. Цветочный. Сладкий, но не приторный.
– Всё хорошо.
Размытое пятно наконец обрело очертания. Тёмные волосы, светлые глаза, пухлые губы, вкус которых он будет помнить до последнего вздоха...
– Т-ты... здесь... – выдавил он еле-еле. На вопросительную интонацию сил не хватило, но Варина подруга, как всегда, поняла его правильно.
– Да, я здесь. – Она сжала его ладонь, словно подтверждая своё присутствие. – Я здесь, с тобой. Ты как?
"Хреново", – подумал Евгений и вознамерился показать "класс". Однако не сумел сжать руку в кулак. Боль прошила плечо разрядом тока, и он застонал.
– Ну-ну, полегче, – улыбнулась Лена. – Ты тут, если помнишь, на пулю недавно упал, но, как оказалось, не критично. Всё обошлось. Кость цела, лёгкое, слава Богу, не задето. Крови, правда, потерял много. Напугал до чёртиков...
– Прости... – сказал Женя и удивился тому, как звучит собственный голос. Странно это, уметь говорить.
Варина подруга снова запустила пальцы в его волосы. Посмотрела с нежностью. Она вроде бы даже не удивилась, что он разболтался...
ЧуднАя...
– Простить за то, что спас мне жизнь? – Лена наклонилась к нему. – Интересная концепция.
Прежде чем Евгений сообразил, что на это ответить, она накрыла его губы своими. Женя оцепенел... но лишь на сотую долю секунды. Это же Лена – подруга Вари. Приезжала к ним на Новый год, а он просто...
...любит её так сильно, что готов кричать об этом небу, пока все ангелы не услышат.
И если снова потребуется заслонить её от пули, он сделает это, не раздумывая.
Евгений закрыл глаза и ответил на поцелуй, растворяясь в ощущениях.
1. Плётка – Снайперская винтовка Драгунова. Она же СВД.
2. ВВС – британская национальная телерадиовещательная организация.
=31. Старший сержант Женько... Евгений Тихонов
Удивительно это, возвращаться домой. Особенно когда ты понимаешь, что дом – это не место, а ощущение. Свой дом, по идее, у Жени имелся. Далеко-далеко. В другом городе. Но он туда не хотел. По крайней мере, не сейчас и не так сильно.
Сейчас больше всего на свете хотелось оказаться в безопасности уютной квартирки. Закрыться на все замки и просидеть на кухне до поздней ночи, молча обо всём на свете. Потом принять душ и растянуться на кровати, обняв подушку...
... а лучше Лену...
... а ещё лучше, одной рукой – Лену, другой – автомат.
Взгляд мазнул по миру вокруг, и Женя залип на секунду.
Чудеса...
Когда они выбрались, наконец, из больницы, всё стало каким-то другим. Ярким. Красочным. Только-только отгремела гроза и по бирюзовому небосводу плыли розовые облака. А над высотками цветной аркой раскинулась двойная радуга. Магнитола пела женским голосом незатейливую песенку. Ауди мчалась по мокрому асфальту. Лена сосредоточенно смотрела на дорогу и улыбалась, как та бабёнка на известной картине [1]. Загадочно так...
Такая красивая...
Женя вздохнул.
Он изо всех сил старался не думать о том, что случилось. Но рука на перевязи и ноющая боль в плече не давали забыть.
Что это были за мужики? Грабители? Лена так и сказала. Женя хотел ей поверить. Очень. Но... Нападать на парочку во время романтической прогулки? Вчетвером, с оружием и в масках? Не логично. Бредово даже...
А вдруг это люди Хазмата его отыскали? Или... Тот, кого надо забыть, пустил по следу своих ищеек? Всё может быть. Запросто.
Евгений покосился на Варину подругу.
Сказать ей?
Он вдруг представил, как это прозвучит: "Дорогая Лена, вполне возможно меня ищет человек, который купил меня у Хазмата, сделал своим рабом и...
... насиловал почти каждую ночь".
"Запомни, ты всегда будешь принадлежать мне, малыш. Только мне. Всегда..."
Женю передёрнуло. И от Елены Николаевны это не укрылось.
– Что? – спросила она. – Уже успел накрутить себя до отказа?
Чёрт! Мысли она читает, что ли?
– Нет, – глухо отозвался Евгений. Слышать собственный голос было странно. Непривычно. – Всё в п-порядке.
– Я заметила, – фыркнула Варина подруга. Она лихо обошла раскосую тойоту и сообщила: – Артур звонил. Настаивал, чтобы ты принял феназепам перед сном.
Женя сник. Опять проклятущие колёса превратят его в амёбу.
– Приму, раз настаивал, – буркнул он и уставился в окно.
Чёртов хлыщ... Хотя... Всё решаемо.
– Что хочешь на ужин?
"Тебя", – подумал Евгений, но озвучить пожелание не решился.
– Водку, – брякнул он.
– Могу предложить ягодный морс и яичницу, – заявила она. – Пойдёт?
Женя машинально показал "класс", и Лена усмехнулась.
– Смотрю, ты рад, что речь восстановилась.
Отвечать Женя не стал. Он снова и снова прокручивал в памяти нападение.
Четверо здоровяков. С оружием. В масках.
Вариной подруге фантастически повезло, что их спугнула сирена. Как потом выяснилось, это вообще была пожарка и ехала она мимо, но...
Если б не сирена, им настал бы каюк. Обоим.
Это не грабители... Нет, это не грабители. Совсем не грабители. Сто процентов.
Евгений украдкой закусил губу.
Да что ж такое-то!
Если он не расскажет всего, Лена так и будет думать, что нападение – чистая случайность, а опасность тем временем сохранится. И не просто сохранится, а возрастёт, причём нехило. Ну а если признается...
Как самая лучшая во всём необъятном мире женщина посмотрит на него, когда узнает, что он... что его...
Грёбаная засада!
Можно, конечно, всего не говорить, но... Неизбежно начнутся вопросы, уточнения всякие. Артур этот сраный подключится со своим гипнозом, и...
Всё всплывёт. Непременно всплывёт. Весь его позор, который хуже смерти...
Вот ведь чёрт. Чёрт!
– Ну хватит уже! – Лена вырвала его из мрачных раздумий и притормозила у обочины. – Прекрати!
Женя непонимающе уставился на неё. Моргнул.
Что, реально телепат?
– Прекрати, прошу тебя! – она хлопнула ладонями по рулю. – Зачем себя изводишь? Это же были просто бандюги, таких сейчас развелось, как собак нерезаных. Уже четвёртое нападение за месяц, мне так милиционер сказал, пока тебя штопали.
– Я... – протянул Женя и опустил глаза. – Мне...
Ничего более толкового он родить не сумел.
– А ну давай за руль. – Лена отстегнула ремень, и Евгений вскинул голову.
Чего?
– Что уставился? – она строго нахмурила брови. – Садись, говорю, за руль. Быстро!
Женя щёлкнул карабином, и они поменялись местами.
– Есть три верных способа прогнать лишние мысли, – сказала Варина подруга, пока он регулировал сиденье. Сделать это одной рукой оказалось ох как непросто. – Секс, алкоголь и быстрая езда. Пока тебе доступен только третий. Готов?
– Всегда готов, – отозвался Женя, медленно отпуская сцепление и выжимая газ. Губы сами собой расползлись в довольной улыбке.
1. Евгению вспомнилась Мона Лиза – знаменитейшее творение Леонардо да Винчи
