Текст книги "Приказано влюбить (СИ)"
Автор книги: Леока Хабарова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)
=58. Старший лейтенант Ленара Сабитова, слухи о смерти которой оказались несколько преувеличены...
Давным-давно, целых три операции назад, Ленара просекла, что женские слезы – козырное средство для усыпления бдительности. А если ещё и жалобно поскуливать, да так, чтобы губы кривились, а подбородок дрожал...
– Соси, шлюха, – рыкнул бородатый и вывалил из штанов хозяйство.
Запах давно немытого тела ударил в нос, и Сабитова едва не блеванула. Сморщилась, шумно втянула в себя воздух...
"Ну что ж... Пососу, не обломлюсь, – мрачно подумала она. – Только потом чтоб без претензий".
С несчастным видом она коснулась губами головки, а потом погрузила член в рот почти полностью. Вбирала его в себя, дразня языком и лаская мошонку пальцами.
В общем, делала всё, чтоб горемычный насильник позабыл, на каком свете находится. Минет вообще надо рассматривать как один из подвидов гипноза, не иначе.
– Ммм... – промычал горячий горец, когда она приласкала его особенно удачно, и закрыл глаза.
Какой, однако, опрометчивый поступок.
От боли он скорее взвыл, чем закричал, но Ленара перекрыла вой собственным протяжным стоном.
Её же насилуют как-никак!
Она вопила, когда горе-насильник согнулся пополам, машинально прижав руки к окровавленному паху. Кричала, жахнув коленом в морду и от души добавив по хребтине двумя кулаками сразу. Звала на помощь и умоляла остановиться, пока он хрипел...
Рыжебородый кавказец не имел при себе оружия: разве нужен мужчине автомат, чтобы заломать и как следует вы#бать перепуганную насмерть хрупкую барышню? Разумеется, нет. Поэтому Сабитова задушила похитителя его же собственным ремнём. Когда он посинел, она оттащила его чуть в сторону и закидала ветками.
Ленара не забывала охать, ахать, стонать и молить о пощаде, надеясь, что громогласное звукопредставление даст необходимую фору. Она так и видела, как дружки покойного чечена ухмыляются и отпускают сальные шуточки, дожидаясь товарища у фургона. Однако времени было катастрофически мало – не ровен час, выродки захотят самолично проверить, что же там такое интересное их приятель с ней вытворяет.
А пока красавцы-кавказцы мнут сиськи, надо рвать когти. Да поживее...
Уйти удалось легко, но пробираться по бурелому оказалось очень и очень непросто: Ленара спотыкалась о коряги и сучья, на одежду и волосы щедро налипли колючки репейника, ветки исцарапали лицо. От вкуса чужой крови мутило, ноги норовили подогнуться, сердце таранило грудную клетку, а пот заливал глаза... но Сабитова упорно продолжала двигаться вперёд, как хренов зомби. Она чуяла погоню, как чует лисица идущих по следу пойнтеров. Преследователи двигались быстро. Очень быстро – не уйти. А значит... Надо затаиться. Спрятаться. Сбить гадов с панталыки и отправить по ложному следу.
Она едва не слетела в овраг. В последний момент ухватилась за ветку скального дуба и еле-еле удержала равновесие. Твою ж мать! Нога соскользнула, и камни с тихим стуком посыпались вниз, где в тёмной расщелине журчал ручей, а берег был настолько крут, что спуститься, не свернув шею, не сумел бы даже Человек-Паук. Да что там, Паук! Сам Котов не смог бы.
То, что нужно!
Ленара решительно расстегнула блузку. Оставаться в лесу полуголой, конечно, не самый удачный вариант, но... Ничего другого не придумалось. Белая блузка в полумгле – всё равно, что маяк: издалёка видать. А теперь дело за малым: застегнуть пуговицы, завязать низ узлом, да набить всё это дело пожухшей травой. Отличное чучело вышло!
Недолго думая, Сабитова сбросила куклу с утёса, и та, пару раз врезавшись в известковые выступы, шмякнулась в воду. Следом в ручей полетел валун. Поднять его Ленара не смогла – пришлось лечь, упереться спиной в сосну и столкнуть ногами. Когда упрямая каменюка наконец поддалась, Сабитова громко вскрикнула. Шумный плеск дополнил картину...
Расчёт сработал на все сто.
Уже через минуту чехи замерли на краю утёса. Долго спорили. Бранились. Махали руками, указывая на еле различимую внизу блузку. Даже пытались её звать. Один особенно смелый на свой страх и риск попробовал спуститься, только ничего у него не вышло – чуть не расшибся.
А ручей, знай себе, уносил чучело всё дальше и дальше...
Горцы дали несколько залпов. Без азарта. Так, чисто для проформы. И, бестолково промаявшись у обрыва, скрылись в чаще.
Ленара, скукожившаяся под полусгнившей корягой в три погибели, закрыла глаза и облегчённо выдохнула.
=59. Ленара/Женя
Старший лейтенант Ленара Сабитова
Она ковыляла на заплетающихся ногах, не разбирая дороги. Разодранная кожа покрылась волдырями и чесалась так, что хотелось её содрать. Ступни сбились до кровавых мозолей и саднили, словно она ступала по битому стеклу. Но Ленара шла, шла и шла.
Спотыкалась, падала, поднималась и продолжала путь.
Порыдать бы. Прореветься как следует. Всё ж таки она убила человека. Собственными руками задушила. Жизнь отняла.
Но глаза оставались сухими, а голова до странного ясной.
"Поплачу ещё, успеется, – твердила себе Ленара и продиралась сквозь колючие заросли. – Сейчас просто время неподходящее".
Она брела и вспоминала отцовские байки о службе в Афгане. Он часто рассказывал, как они с Котовым очутились одни посреди барханов, под палящим солнцем, окруженные вооруженными до зубов моджахедами и без единого патрона...
"Вот тогда было страшно, – говорил отец. – А всё остальное так, бирюльки".
Всё ерунда. Я справлюсь. Я выберусь. Я сильная...
У родника, что бил из-под заросшего густым мхом валуна, Сабитова отпивалась часа два, не меньше. Казалось, целой реки не хватит, чтобы утолить жажду.
А уж чтобы отбить мерзкий привкус во рту...
Она снова и снова полоскала рот и отплёвывалась. От безысходности даже пожевала длинные гибкие стебли мятлика, отчего слюна сделалась зелёной, а привкус стал ещё более мерзким.
К чёрту всё. Я выберусь!
На рассвете следующего дня лес наконец-то прекратил истязать её и выплюнул на опушку, где примостился одинокий хуторок с крытыми соломой хатами и покосившимся частоколом. Гостеприимные селяне встретили её двустволкой и вилами, но Ленара к этому моменту уже почти ничего не соображала.
Пошатываясь, она приблизилась к седому усатому старикану с ружьём. Упёрлась грудью в ствол... и потеряла сознание.
* * *
Старший сержант Евгений Тихонов
Что-что, а бить лопатой куст умел мастерски: Асхад даже вскрикнуть не успел. Рухнул, как подкошенный.
А Женя прилип к спасителю взглядом.
Рост средний, сложение хрупкое, видавшая виды камуфлированная горка обшита махристой маскировочной сетью, тёмная косынка, повязанная на манер банданы, лицо, вымазанное сажей. А на нём...
... огромные блестящие глаза. Светлые, как туман. И такие родные...
– Лена...? – прохрипел он и на всякий случай основательно моргнул. Мало ли.
Следующий вопрос увязывался с законами логики чуть меньше, чем полностью.
– Откуда у тебя лопата?
– Долгая история. – Она скривила губы в знакомой полуулыбке.
Слушать долгие истории Евгений был не настроен. Вскочил, подлетел к возлюбленной и сжал, едва не раздавив в объятиях.
– Жива, – шептал он, покрывая поцелуями солёные от слёз щёки и сухие потрескавшиеся губы. – Жива... Жива!
Не отпущу.
Никогда больше не отпущу.
Моя...
– Прости, что ушёл тогда.
– Прости, что не сказала правду.
Слова прозвучали одновременно и растаяли в воздухе, а Женя впился в сладкий рот жадным поцелуем, ощущая любовь каждой частицей души.
Выстрел разорвал воздух свистом, и пуля впилась в ствол молодого дуба. Листья и щепы коры посыпались вниз.
Выстрел разорвал воздух свистом, и пуля впилась в ствол молодого дуба. Листья и щепы коры посыпались вниз.
Евгений сгрёб Лену в охапку, закрывая собой.
– Как трогательно.
Акцента не было, но Женя мгновенно узнал голос.
Джон... Сука!
Рука потянулась к оружию, но Женя перехватил взгляд любимой и замер. Замер и тут же сообразил, что к чему: на них обоих танцевали красные точки.
Вот же чёрт! Да они просто живые мишени!
– Не советую шалить, – хмыкнул многоликий работорговец. Он стоял на небольшом пригорке, скрестив руки, и широко улыбался. Компанию ему составляли люди Хазмата. Только их оказалось больше, чем Женя насчитал в лагере. Гораздо больше. Раза в два.
– Мои приятели очень горячие, – продолжил Тот, кого не забыть никогда. – И на подругу твою весьма сердиты.
Он хмыкнул, а Евгений крепче прижал Лену и набычился.
– Чего тебе надо? – рявкнул он.
– Да собственно, ничего нового, – Джон пожал плечами. – Просто хочу забрать то, что принадлежит мне по праву.
"Он одержим... Одержим желанием обладать тобой", – прозвучал в голове голос Артура.
Женя сглотнул и стиснул зубы.
Сука...
– У тебя нет на меня никаких прав.
– В самом деле? – Широченная голливудская лыба блеснула на загорелом лице. – Я купил тебя. Купил и заплатил за право тобой обладать.
Евгений помрачнел, а работорговец продолжил:
– Интересно, что скажет дама твоего сердца, когда узнает, что я почти полгода трахал её ненаглядного в жопу? – Дыхание перехватило резко и основательно. Ленара заметно напряглась в объятиях, и её узкая ладошка скользнула куда-то... непонятно куда. Но Жене было не до этого. – А ты давал и стонал, помнишь? Подмахивал. Или поведаем ей, как ты сосал мой член и глотал сперму?
Скотина! Паскудная тварь! Маразота!
Кто-то из чехов хохотнул.
По телу прокатилась раскалённая судорога, и жар залил щёки. Захотелось сдохнуть. Немедленно. Здесь и сейчас.
В принципе, желание вполне осуществимое, особенно в нынешних условиях, но... Рядом Лена. И она умереть не должна. Ни в коем случае.
– Когда ты краснеешь, у меня сносит крышу. – Зелёные глаза с желтовато-карими крапинками гипнотизировали. Лишали воли. – Ты принадлежишь мне, и сам под этим подписался. Забыл?
– Та бумажка ничего не значит, – заявил Женя. Голос прозвучал сипло и уверенности в нём явно не хватало. Котов бы сказал лучше.
– Ошибаешься, – фыркнул Джон. – Значит, и ещё как. Особенно за пределами этой долбаной страны.
К горлу подступил ком. Под ложечкой противно засосало.
Чёрт!
– Я всё ждал, когда же тебя окончательно упекут в психушку, – вздохнул работорговец и впился цепким взглядом в Лену. – Однако появление этой юной леди спутало все карты.
Евгений нахмурился и непонимающе покосился на любимую.
– Он подкупил кого-то в больнице, и тебя пичкали опасными психотропными веществами, – сказала та. – Когда ты переехал ко мне, воздействие прекратилось, и наступило резкое улучшение.
Жри колёса свои. Да так, чтоб я видел...
Женя шумно выдохнул и с хрустом сжал кулак. Чёрт! Лена приникла к нему.
– Вы совершенно очаровательны! – разлыбился Джон. – Такая красивая пара! Именно поэтому я предоставлю вам выбор. Обычно я этого не делаю, так что не упустите свой шанс.
Он выдержал паузу и выдал:
– Если ты пойдёшь со мной добровольно и без фокусов, мои ребята не тронут твою женщину. – От ледяного взгляда по коже бежали мурашки. – Ну а если решишь сопротивляться, тебя скрутят и заставят смотреть, как её насилуют всеми возможными способами. Со мной тут, к слову, двадцать четыре человека. Предполагаю, никто не откажет себе в удовольствии поиметь симпатичного агента ФСБ. А потом я продам то, что от неё останется в такое место, где...
– Хватит! – выпалил Евгений. Гнев кипел в жилах и разрывал изнутри. – Я пойду с тобой. Но её вы отпустите, ясно?
– Мудрое решение, – кивнул гад. – Всегда знал, что ты разумный мальчик. А теперь медленно заведи руки за голову и иди сюда, сладкий. Мои друзья помогут тебе освободиться от оружия.
Женя понурил голову и отстранился от любимой женщины. Их всё ещё держали на мушке, и любой супергеройский выкрутас мог стоить жизни. На свою Жене было плевать, но Лена...
Она должна выжить. Любой ценой должна, ведь она...
– Постой! – Она схватила его за куртку. Чехи мгновенно напряглись.
– Позвольте нам попрощаться, – прошептала Лена дрожащим голосом. По чумазой щеке скатилась слезинка.
=60. Старший сержант Евгений Тихонов
– Позвольте нам попрощаться, – прошептала Лена дрожащим голосом. По чумазой щеке скатилась слезинка.
Сердце сжалось от невыносимой боли, и Женя сжал зубы так, что на скулах заходили желваки. Смотреть на любимую было выше его сил, ведь он уже решил, как поступит. Не зря же под сиденьем старины УАЗа обнаружилась граната...
... и он взорвёт её.
Взорвёт, когда Лена будет далеко, а Тот, кого надо забыть – близко. Взорвёт и прихватит с собой на тот свет всю эту грёбаную кодлу!
Но надо, чтоб Лена ушла...
– У вас минута, – сухо бросил Джон.
– Женя... – Несмотря на свой странный прикид, Лена выглядела невероятно хрупкой, нежной и беззащитной. Губы её дрожали. Серые глаза блестели.
Но он должен заставить её уйти. Иначе нельзя.
– Уходи и ничего не бойся, – твёрдо сказал он. – Держись к Северу от ручья, там за болотом – высохший дуб. Здоровенный такой, мимо не пройдёшь. От него до трассы всего пять километров. Они за тобой не пойдут. Обещаю.
– Но... как же ты? – она всхлипнула. Слёзы катились градом.
– За меня не волнуйся. – Он положил руки на узкие плечи. Заглянул в родное лицо. – Доберись до наших, хорошо?
– Ты будешь помнить меня?
– Буду помнить и любить до последнего вздоха, – прохрипел Евгений. – А теперь иди.
– Постой, – Лена снова всхлипнула. – Я... Я хочу оставить тебе кое-что... На память обо мне.
Минута истекла, но Джона и боевиков, похоже, это не заботило. Во все глаза они наблюдали за рыдающей девушкой, которая трепетно сжимала в ладошке памятный дар. Казалось, даже птицы перестали щебетать в ветвях и сам лес затаил дыхание...
– Что это? – спросил Женя, приняв драгоценность, и нахмурился.
В руке оказалась чека от гранаты. Евгений вскинул голову и ошалело уставился на Лену, но рассмотреть себя как следует подруга не дала: метнула лимонку с завидной ловкостью и, прежде чем чехи жахнули по ним свинцовым дождём, упала на мягкую хвою, увлекая Женю за собой...
* * *
От взрыва до сих пор гремело в ушах. Чащоба лупила по морде зелёными лапами. Густые кроны скрывали солнечный свет, и малахитовый полумрак окутывал реальность душным маревом.
Они бежали. Быстро. Напролом сквозь заросли. Не разбирая толком дороги, и ощущая погоню спинами.
– Чокнутая! – выдохнул Женя. Он поднырнул под изъеденную термитами лесину и перепрыгнул полусгнивший пень.
– Они видели угрозу в тебе, а не во мне, – отозвалась Лена. – Потому и не смогли среагировать с нужной скоростью.
Да уж! К этой новой Лене надо ещё привыкнуть. Хотя нет. Не к Лене. Её зовут Ленара. Ле-на-ра... Красивое имя. Необычное. Наверняка означает что-нибудь до жути романтичное. Надо будет выяснить потом. Ну а пока...
– За мной! – скомандовал Евгений, уверенно сворачивая к болоту. Однако Лена рванула в противоположном направлении.
– Тебя куда несёт? – рыкнул он. – С ума сошла? Трасса в другой стороне!
– Зато грузовик этих долбоящеров в этой, – парировала она, не сбавляя скорости. – И до него ближе. Гораздо.
– Грузовик? – Женя следовал за ней с грацией медведя-шатуна.
– Да. – Ленара лихо перебралась через валежник. – Хочу его угнать.
Угнать? Грузовик?
Вот тебе и Варина подруга! Милая и нежная принцесса!
Фея с лопатой!
– Ты умеешь водить грузовик? – с сомнением спросил он, сбегая в овраг по скользкой траве.
– Не так хорошо, как легковую.
– Нам кранты, – буркнул Евгений.
– Что? – Ленара уже запыхалась, и щёки её разрумянились. – Ты что-то сказал?
– Сказал, что люблю тебя всем сердцем, родная, – откликнулся он и весомо добавил: – Но что бы ты там не собралась угонять, поведу я.
= 61. Старший сержант Евгений Тихонов
Воздух трещал от выстрелов. Пули градом стучали о бронированный кузов Урала. Подъём становился всё круче, и Женя остервенело давил на педаль акселератора всякий раз, когда грузовик упрямился на очередном вираже.
– Жми! – крикнула Лена. Она отвечала преследователям из Макарова. Не самый удачный вариант: на полном ходу скачущей по ухабам машины из ПМ даже слону в жопу не попадёшь. – Нам надо оторваться! Жми уже!
Евгений хмуро глянул в зеркало заднего вида. Печаль-беда... Ещё один такой же Урал, набитый вооруженными боевиками, точно консервная банка сардинами, и два лёгких крепких УАЗа...
Не весело.
Они сели им на хвост почти сразу и теперь гнали в горы, туда, где дорога вилась над ущельем опасным серпантином.
– Бл*дь! – прорычал Евгений. Лена расстреляла всю обойму. Ещё один магазин, и патронов для Макарова не останется...
– Садись за руль! – рявкнул он.
Ленара смерила его быстрым взглядом и ловко юркнула на сиденье. Под залпы, взрывы и очереди они поменялись местами.
– Сбавь скорость, – скомандовал он и дёрнул затвор АКМ.
Женя перебрался из кабины под брезент и длинной свинцовой песней прошёлся по головной машине супостатов.
– Газу! – возопил он, когда чехи ответили на любезность.
Урал чуть не взлетел, а Женя грохнулся на сиденье рядом с Леной. Перезарядил Калаш и приготовился к новому рывку.
– У тебя кровь! – чтобы перекрыть рёв мотора и грохот выстрелов, Ленаре пришлось кричать.
– Царапина, – фыркнул Женя. Он даже не заметил, что его зацепило. Зато заметил нечто более важное.
Высоко в небе рвал облака лопастями...
– Вертолёт!! – Лена тоже его разглядела.
Евгений напрягся. При помощи АКМ он мог бы ещё огрызаться на позади идущие машины, но вертолёт...
Вертолёт ему ни за что не достать...
Ритмично взбивая воздух, стальная стрекоза опасно снизилась. Грузовик мотыляло из стороны в сторону, точно бумажный кораблик, пущенный по весеннему ручью. Одновременно из УАЗа высунулся чех с внушительных размеров каламбиной и взял Урал на прицел.
Бл*@дство! Да это ж гранатомёт! Твою же...
– Лена... – Женя внимательно посмотрел на женщину, ради которой жил и дышал.
– Ч-что? – хмуро зыркнула она. – Если скажешь, что хреново вожу, засунь претензии себе в зад. Я предупреждала про грузовики.
– Ты выйдешь за меня?
Вертолёт затрещал очередями. Бил лопастый по чехам, а в кабине мелькнула до боли знакомая носатая рожа.
Неужели Артур? Обалдеть можно... А кто с ним? Непонятно из-за шлемофона, но затянутая в перчатку рука показала "класс".
Добрый знак.
– Чего? – Урал едва не опрокинулся на вираже.
– Ты выйдешь за меня? – переорать треск пулемёта, рокот лопастей и рёв моторов оказалось непросто.
– К-куда? – вопросительно крикнула Лена, лихо крутанув руль.
– Замуж!
Ленара нахмурила брови и, вжвариваясь в новый поворот, выпалила:
– Тебе не кажется, что сейчас не самое подходящее время для таких вот предложений?
Отставший УАЗ снова нагнал их. Боевик с гранатомётом занял удобную позицию, насколько это вообще возможно на такой скорости да по разбитому серпантину.
– Боюсь, другого у нас не будет, – серьёзно ответил Женя.
Он перехватил у неё руль и выкрутил как раз в тот момент, когда жуткое оружие плюнуло в них огнём и смертью. Заряд с грохотом вспорол дорогу, а Урал, впечатавшись в твёрдую бочину скалы, полетел в ущелье...
=62. Старший сержант Евгений Тихонов
Артур расплывался. Пришлось моргнуть раза три, чтобы носатый хлыщ прекратил наконец двоиться.
– Ты как? – голос психиатра звучал, словно из трубы, а в ушах до сих пор грохотал рокот лопастей вертолёта.
Вертолёта...
– Жить буду, – сказал Женя и сморщился: казалось, в изломанном теле не уцелела ни одна кость. Нога на растяжке и загипсованная рука служили этой гипотезе отличным подтверждением. – Лена где?
– Её зовут Ленара, – поправил Артур, и Евгений исхитрился хмуро зыркнуть на него. – Она здесь, в больнице. В другой...кхм... палате. Ну... то есть... в реанимации.
– Она... – Женя облизал пересохшие губы и сглотнул. Слово "реанимация" прозвучало, как приговор. – С ней... Ну... Как она?
– Уже лучше.
– А на самом деле? – попытка пошевелиться оказалась не самым удачным решением: от боли Женя чуть не заскулил.
– Плохо, но могло быть хуже. Гораздо хуже, – мрачно изрёк Артур. – Если б ты её собой тогда не закрыл, погибла бы. Так что... спасибо тебе.
Евгений понурил трещащую голову. Зажмурился. Перед глазами пылал грузовик. Тот самый, из которого он вытащил бесчувственную Лену за несколько секунд до взрыва...
В то, что они выжили, верилось с трудом. Нет, сейчас-то уже, конечно, более-менее верилось. А вот когда сознание вернулось впервые, и перед взором замелькали размытые белёсые фигуры, Женя всерьёз решил, что помер, и его встречают молчаливые хмурые ангелы.
– Хочу увидеть её, – хрипло прошептал он.
– Я тоже, – искренне вздохнул Артур. – Но пока нельзя. Надо подождать.
– Она... – выдавить вопрос оказалось сложнее, чем Женя предполагал. – Она тебе... Ты её...
– Не напрягайся, – улыбнулся носатый. – Разумеется, она нравится мне. Красивая, умная. С характером... Но Ленара сделала свой выбор и не изменит его. Мне ли не знать, я ж психиатр.
Евгений растянул растрескавшиеся губы в ответной улыбке. Отчего-то очень хотелось, чтобы носатый стал ему не соперником, а другом. Таким, чтоб всё на свете можно обсудить.
– Ты... – язык с трудом ворочался во рту. – Ты как в вертолёте очутился?
– Кто-то наверху основательно ставил палки в колёса Котову, – отозвался доктор. – Своих людей к вашему спасению он официально привлечь не мог. Никак не мог. Его там со всех сторон обложили, не рыпнешься. Вот я и...
– А как же... Рыжий?
– Какой рыжий? – Шрай нахмурил чёрные брови.
– Гаврилюк, – подсказал Женя. В том, что за штурвалом сидел именно сосед-вэдэвэшник, он не сомневался.
– Ах, ты о Степане! – протянул Артур и лукаво ухмыльнулся. – Так он меня просто подбросил. Чисто по-приятельски. Безо всяких приказов.
– Вот же черти, – хмыкнул Женя.
– А ты думал! – раздался знакомый голос, и в дверь втиснулся помянутый сосед. Вслед за ним в палату вошёл полковник Котов. Накинутые на плечи белые халаты смотрелись на них, как балетные пачки на зубрах.
– Здарова, братан, – Степан потрепал его по плечу. – Как самочувствие?
– Хреново, – Женя угрюмо кивнул на закованную в гипс руку. – На скрипке играть не смогу теперь.
– Можно подумать, ты умел, – хохотнул Рыжий.
– Но я мечтал научиться, – парировал Евгений и глянул на Котова. Шутить перехотелось сразу.
Полковник напоминал тучу, до отказа набитую ледяным градом. Хмуро глядя куда-то в пол, он тихо бросил:
– Оставьте нас, парни.
Артур и Рыжий переглянулись, но спорить никто не рискнул. Через мгновение дверь палаты тихо затворилась за их спинами.
Жене показалось, будто всё вокруг плавится, как те часы на картинах художника со смешными усами.
– Л-лена? – просипел он, а внутри всё сжалось и захолодело.
Николай Степанович слишком долго не отвечал, почти полсекунды. За это время в голову пришло не меньше дюжины страшных раскладов.
Лена умерла. Или ослепла. Или больше никогда не сможет ходить. А может, ей нужна пересадка всех органов сразу, или переливание крови, а у него, Жени, не подходящая группа, или...
– С ней всё в порядке, – сказал Котов, и Евгений облегченно выдохнул. – Ленару только что перевели из реанимации. Состояние тяжёлое, но стабильное. Я о другом поговорить пришёл.
– О чём же?
В голове совершенно не укладывалось, как может быть что-то важнее Лены?
– Джону удалось уйти, – ответил Котов.
Джону.
Удалось.
Уйти...
Евгений не поверил ушам. Он медленно моргнул и вперился в полковника взглядом, а тот присел на табурет у кровати и продолжил:
– Только после допроса Скотобоя мы поняли, кто был у нас в руках, – сказал он, разглядывая свои тяжёлые кулаки с волосатыми пальцами. – Твой грёбаный Джон работал напрямую с Ящером из Аль-Исламии. Похоже, он важная шишка в преступном синдикате, за которым уже пять лет безуспешно гоняется Интерпол.
– Но... как... – Женя проглотил ком, вставший в горле. – Как же он смог...
– Ему помогли, ясное дело, – Николай Степанович тяжело вздохнул. – Мафиози его уровня всегда имеют подвязы на самом верху. Но есть один момент, который беспокоит меня весьма основательно.
Полкан глянул так, что по спине промчался табун мурашек.
– Высока вероятность, что Иван Тарасович Сухолуцкий, известный тебе, как Джон, до сих пор в России, – гробовым голосом изрёк Котов.
Евгения передёрнуло.
– Он всё ещё здесь, Женя, – сказал Николай Степанович. – Затаился и ждёт.
– Ч-чего... ждёт?
Глаза "дяди Коли" стали тёмными, как небо перед грозой.
– Возможности заполучить тебя, полагаю.
От слов стало мерзко. Затошнило даже.
"Заполучить тебя..."
Жуть какая. Неужели Артур прав, и Тот, кого надо забыть и в самом деле одержим?
Евгений стиснул зубы. Тошнотворные воспоминания полезли из тёмных глубин памяти, как долбаные тараканы.
Ты мой теперь...
Ты принадлежишь мне... Навсегда...
Вот так. Расслабься... Расслабься. Ещё немного. Вот...
Я научу тебя получать удовольствие от этого...
– В связи с этим у меня к тебе одно интересное предложение, – бас полковника выдернул из пучины мрака, и Женя вскинул голову.
– Я предлагаю тебе агентурную работу в Конторе, – заявил Николай Степанович без долгих прелюдий. – Для начала побудешь наживкой для психопата, а там поглядим.
Евгений приоткрыл рот. Моргнул.
– Ну что завис, как ЭВМ времён застоя? Каким будет твой положительный ответ?
Способность соображать наконец-то вернулась, и Женя повёл плечами, сбрасывая оцепенение.
– Умеете вы убеждать, Николай Степанович. Что от меня требуется?
Котов скривил губы в довольной ухмылке.
– Не гони коней, герой, – сказал он. – Для начала оклемайся. А пока...
Полкан вытащил из внутреннего кармана сложенный вчетверо тетрадный листок.
– ...держи гостинец.
– Что это? – нахмурился Женя.
– Не имею ни малейшего понятия, – "дядя Коля" пожал могучими плечами. – Меня просили передать. Я передал.
Дрожащими пальцами Евгений развернул бумажонку. Двумя большими буквами на ней был написан... ответ.
Глаза защипало, а сердце подпрыгнуло. Кувыркнулось куда-то в живот и замолотило так, что сломанные рёбра отозвались резкой болью.
Женя улыбнулся.
– Что, хорошие новости? – Николай Степанович вопросительно изогнул бровь.
Старый лис. Неужели и вправду не заглянул в записку? Что-то как-то слабо верится.
– Самые лучшие, – отозвался Евгений и посмотрел на будущего шефа. Если уж когда и можно чутка понаглеть, то лучшего времени не придумаешь. – А можно просьбу, товарищ полковник?
– Да хоть две.
