Текст книги "Обретая тебя (ЛП)"

Автор книги: Лена Хендрикс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 16 страниц)

Эпилог

Джоанна

Запах кофе с корицей развеял мой сон. Я глубоко вдохнула, вытянув руки над головой. Я знала, что его там не будет, но рассеянно потянулась, чувствуя, что сторона кровати Линкольна все еще теплая.

С тихим стоном я наклонилась и схватила его подушку, вдыхая оставшийся запах. Мое сердце радостно забилось от опьяняющей смеси хвои, дыма и приятно пахнущего мужчины.

Зима всё ещё отчаянно цеплялась за горы Монтаны, пронзая утренний воздух холодом, так что, выбравшись из постели, я завернулась в пушистый халат.

Я спустилась по огромной деревянной лестнице Большого дома, чувствуя под руками гладкое темное дерево перил. Я до сих пор не могу поверить, что живу здесь. Дом нуждался в ремонте, так что за зиму Линкольн воспользовался низким сезоном (прим. Низкий сезон в туризме – период спада спроса на туризм, обусловленный в основном климатическими условиями) и удвоил усилия, чтобы привести его в порядок.

Заменены окна, отремонтированы разболтавшиеся доски крыльца. Как только, наконец, наступит весна, мы запланировали окрасить дом и просторное крыльцо в белый цвет. Мне нравилось наблюдать, как старый дом оживает и превращается в красивый дом. Наш дом.

Я свернула за угол и попала на широкую открытую кухню. На островке я нашла свежий кофе в кофейнике и записку от Линкольна.

Утренняя пробежка, затем помощь старику в сарае. Найди меня, чтобы я мог поцеловать тебя.

– Л

Маленькие счастливые бабочки заплясали у меня в животе. Одним взглядом этот мужчина все еще мог заставить меня почувствовать себя самой красивой девушкой. Я не могла дождаться, когда найду его и воспользуюсь этим поцелуем.

Я часто находила небольшие записки от Линкольна дома, в своей машине или в рюкзаке. Однажды он сказал, что это делается для того, чтобы наверстать упущенное за то, что он не отвечал на мои письма. Он этого не знал, но я прятала все до единой – даже если они были неважными или глупыми – в коробке из-под обуви. Его записки заставляли чувствовать себя особенной, как и браслет, который он сделал мне в нашу первую ночь в походе. На самом деле он не подходил ни к чему, что у меня было, но снимать его было неправильно, поэтому он стал частью меня. Как Линкольн.

Я сунула бумажку в карман халата, налила себе чашку горячего кофе и вышла на заднее крыльцо. Тихое утро именно в этом месте было моим любимым.

Я села на ступеньку, прижав ноги к себя, и позволила кофе согреть руки, наблюдая, как туман поднимается над водой. Река обвивала небольшие холмы и поля нашей собственности.

Дома.

Мы с Линкольном обустраивали здесь свой дом, и все складывалось просто невероятно. Мистер Бейли неохотно ужинал с нами почти каждый вечер и учил меня играть в покер. Прохладными вечерами мы с Линкольном зажигали костер и смотрели, как танцует пламя в камине, пока говорили о рыболовном бизнесе, «Проекте Эйр» и о наших мечтах построить что-то, что действительно соединит людей в нашем обществе с природой.

Я до сих пор не могу поверить, как после стольких лет нашла свой дом в Чикалу Фолз.

Однажды утром на заднем крыльце ко мне сзади подошел Линкольн, обнял своими сильными руками и прошептал:

– Детка, оглянись вокруг. Это… всё это. Это твоё.

Я откинула голову назад и уткнулась носом в его подбородок.

– Нет, – сказала я, – это наше.

Потягивая кофе, я вспомнила письмо Линкольна и то электрическое ощущение, когда он бежал с террасы ко мне. Он не мог дождаться, когда доберется до меня наконец. До меня.

Были еще дни, когда я не могла поверить, что Линкольн Скотт мой. Он по-прежнему был склонен к ворчливости и чрезмерной защите, но я понимала его, и он принимал меня такой, какая я есть.

Я также очень гордилась Линкольном. Он продолжал ходить на терапию, чтобы справиться с тяжестью своего армейского опыта. Его кошмары все еще пугали меня, но с помощью его психотерапевта они становились все реже и реже. Линкольн клялся всем своим существом, что лучшее, что можно сделать, когда они у него есть, – это быть рядом и обнимать его.

Мечта Финна о том, чтобы мы вместе руководили, наконец-то сбылась. Управлять конкурирующим бизнесом не имело большого смысла, а учитывая, что «Проект Эйр» отнимал у меня много времени, обслуживание рыбацких групп с Финном даже не казалось работой. Хотя я все равно наложила вето на новые названия, которые он пытался придумать. (ФиЛиДжо? Уф. Нет.)

Благодаря столь тесному сотрудничеству с Финном, Линкольн смог работать за кулисами бизнеса, и это сделало его намного счастливее. Иногда он присоединялся к нам, но больше предпочитал тишину офиса. Это также позволило им начать меньше фокусироваться на бизнесе и больше на том, чтобы быть братьями.

Мы познакомились с мужчиной, с которым Финн начал встречаться около месяца назад. Он владел кофейней в Бозмане и познакомился с Финном, когда тот был в городе. Финн лишь рассказал, что искры зажглись за чашечкой латте, и на этом все. Братья сблизились на почве сравнения Карателя и Сорвиголовы, но я всё ещё не была уверена, говорили ли они о фильмах или о чем-то другом. Как бы то ни было, видеть, как отношения Линкольна и Финна развиваются за последние несколько месяцев, было потрясающе.

До переезда в Чикалу Фолз я думала, что у меня есть все, что нужно. Оказывается, мне также нужен был дом, дружба и настоящая принадлежность. Я думаю, дедушка был бы рад узнать, что я пустила корни в его родном городе, и теперь я могла бы приносить цветы на кладбище. Иногда я ходила туда, чтобы рассказать ему и бабушке о том, как сильно изменилась моя жизнь.

· · • • ✶ • • • · ·

Линкольн

Я работал как собака всю неделю, пытаясь подготовить сарай. Джоанна вбила себе в голову, что лошадь станет следующим логическим дополнением к «Проекту Эйр». Она утверждала, что лошади не только обладают терапевтическим эффектом, но и оставят незабываемые впечатления у ветеранов и клиентов, разбивших лагерь на нашей земле. Эта девушка точно умела мечтать о бóльшем.

Я знал, что это займет какое-то время, но был чертовски уверен, что исполню мечты Джоанны. Забавно то, что где-то на этом пути ее мечты и мои переплелись, и я действительно не мог их разделить.

Сегодня вечером форель была активна, поэтому я предложил ей порыбачить на берегу. Наблюдение за рыбалкой моей девушки было одним из самых спокойных моментов моей недели. Ее ноги напряглись, когда она вошла в реку вброд. Вода покрылась рябью и заплясала, отражая розовые и оранжевые отблески угасающего заката. Ее силуэт был неясен, но я мог сказать, что она нашла свой ритм. Она двигалась взад и вперед, отбрасывая волны и двигаясь вместе с водой.

Я коснулся своего кармана. Я больше не носил с собой письмо Джоанны – мне это было не нужно, когда у меня была настоящая причина, ради которой можно было возвращаться домой каждую ночь. Я положил письма в сейф, чтобы они были в безопасности; время от времени мы доставали их и вместе читали. Я любил рассказывать ей, почему меня что-то рассмешило, или что мне больше всего понравилось в том или ином письме.

Сегодня вечером я не взял с собой письма. Вместо этого рукой ощутил очертания кольца. Я знал, что Джоанне не нужно ничего особенного, но к черту это. С некоторой помощью ее сестры Хани я разработал кольцо, которое было женственным, смелым и немного винтажным. Когда увидел макет, я понял, что это должно быть оно.

Бриллиант, наверное, был великоват, но, черт побери, я собирался жениться на этой девушке, и все будут знать это. Я улыбнулся и покачал головой при этой мысли. Я мог притворяться, что главный в этих отношениях, но все в трёх округах знали, что Джоанна обвела меня вокруг пальца.

Казалось, что на изготовление кольца было потрачено целую вечность. Я бы женился на ней несколько месяцев назад, но она заслуживала, чтобы все было идеально. Зная Джоанну, идеальное место для нас было здесь – снаружи, на закате в чудесный вечер и рядом с нашим домом, ожидающим нас на вершине холма. Хани настояла на завтрашней вечеринке по поводу помолвки, но сегодня мы будем вдвоем, увлеченные друг другом.

Стоя тут, я посмотрел на неё, и моё сердце забилось быстрее. Это чертовски красивый вид.

Бонусный эпилог

Джоанна

– Ты выглядишь невероятно, – Финн стоял позади меня, а я смотрела на него через большое зеркало номера для молодоженов. Мои глаза наполнились слезами.

– Ну не плачь, Банана, ты испортишь макияж, за который заплатила, – засмеялся он.

При этом я улыбнулась, проводя рукой по глазам и изо всех сил стараясь не размазать дорогую косметику. Обычно я пользовалась только тушью, но сегодня был такой особенный день, что Хани настояла, чтобы я «наложила макияж».

– Я не могу поверить, что этот день наконец-то наступил! – я ещё раз судорожно вздохнула и заставила нервы успокоиться.

– Не переживай, – Финн поправил галстук. – Кроме того, даже не ты выходишь замуж.

Я повернулась, чтобы рассмотреть его. Финн был одет в темный, тщательно сшитый смокинг. Его крупное тело заполняло пиджак, и я могла видеть, как его бицепсы натягивают ткань. Узкие темно-синие брюки делали его длинные ноги еще длиннее. Мой лучший друг выглядел просто потрясающе.

– Ты нервничаешь?

– Не-а. Ты видела Сета в смокинге? – он подмигнул мне, но начал постукивать большим пальцем по бедру.

Финн начал поправлять запонки, и я поняла, насколько он по-настоящему красив. Я заключила его в объятия и улыбнулась ему. Мой лучший друг вступает в брак с мужчиной своей мечты, и я очень рада за него.

– Я не мешаю? – от глубокого и раскатистого голоса Линкольна крошечные волоски на моей руке встали дыбом, а в животе заплясали бабочки.

Я высвободилась из объятий Финна и повернулась. Голубо-стальные глаза Линкольна оглядели меня, и во рту сразу пересохло. Было похоже на то, будто я могла слышать каждую грязную мысль, проносившуюся у него в голове. Один взгляд Линкольна, и мне, где бы мы ни были, хотелось сорвать с себя одежду.

Финн – относительно равнодушный к тому, что Линкольн с другого конца комнаты трахал меня глазами – откашлялся. Я почувствовала, как мои щеки покраснели.

– Вам двоим нужна комната? – спросил Финн.

Взволнованная, я посмотрела вниз и начала рассеянно переставлять средства для волос на маленьком столике.

Я совершила ошибку, посмотрев через зеркало на полные губы Линкольна, когда он их облизывал. Святое дерьмо. Мой живот резко сжался.

– Мы в порядке. Вы готовы, босс? – Линкольн подошел к Финну и протянул руку.

Они пожали друг другу руки, и Финн заключил Линкольна в медвежьи объятия. Мое сердце согрелось, когда я увидела, как братья разделяют этот момент. Всего несколько лет назад они были относительно незнакомые людьми.

Потребовалось время, но Финн и Линкольн смогли найти общий язык и восстановить отношения, которые каждый из них позволил упустить. Финн перестал хранить секреты, а Линкольн продолжил терапию, чтобы справиться с травмой, полученной в морской пехоте.

– Хани сказала, что уже почти пора, – Линкольн потер затылок. – Черт, эта девушка невозможна.

Я игриво хлопнула его по плечу.

– Ой, хватит. Может, она и напряженная, но у неё золотое сердце.

– Ну, это золотое сердце только что сказало мне, что если я не вытащу вас двоих, то она растопчет мои яйца своими шпильками.

Я от души рассмеялась.

– Ты смеешься, но я ей верю, – Линкольн поправил брюки, заставив меня снова засмеяться. – Пора идти, детки.

Финн остановился и глубоко вздохнул.

– Вот и пришло время. Сет ждет тебя, – я потянулась, чтобы сжать его руку.

– Я готов, – ухмыльнувшись, Финн отстранился. Он расправил плечи и поправил пиджак.

Когда Финн двинулся к двери, Линкольн вошел в мое пространство и навис надо мной.

– М-м, – проворчал он.

Я закрыла глаза и наклонилась к нему.

– Ты пахнешь невероятно, – я глубоко вдохнула, и из меня вырвался тихий стон.

– Лучше перестань издавать эти звуки, иначе я сорву с тебя это красивое платье прямо здесь.

Линкольн наклонился, проводя носом по моей шее и прикусывая мочку уха. Мои бедра сжались вместе, тепло скопилось между ног.

– Мы закончим это позже, – это было не обещание, а предупреждение.

· · • • ✶ • • • · ·

Линкольн

Наблюдать за тем, как женится мой младший брат, было чертовым приключением. Для меня была большая честь, когда он попросил меня быть его шафером, и я серьезно отнесся к этой работе, но мысль о том, чтобы встать и произнести речь перед толпой, полной людей, вызвала у меня желание выколоть себе глаза.

К счастью, Джоанна еще более серьезно отнеслась к своей работе и с радостью приняла честь произнести громкую речь.

Она была остроумной, обаятельной, и вся комната ела у нее с ладони. Ее глаза сверкали, когда она рассказывала о выходках Финна. Я не мог оторвать от неё взгляд.

К тому времени, когда она заканчивала свою речь, тупая боль в моей груди усиливалась. Она посмотрела на меня, подмигнула, и я мог умереть прямо тут. Я был так влюблен в свою жену.

Когда она села, она наклонилась и прошептала:

– И как я справилась?

Глубоко вдохнув ее сладкий цитрусовый аромат, я ответил:

– Невероятно.

Ее глаза сузились, и она наклонилась еще ближе, высоко положив руку на мое бедро. Ее губы коснулись чувствительной кожи под моим ухом.

– Рассказать тебе, как этот смокинг влияет на меня?

Мой член встал, и когда она провела языком по моему уху, я чуть не кончил прямо на месте.

– Теперь осторожно, – прорычал я.

Она рассмеялась знойным смехом, возвращаясь в свое пространство.

– Задира.

Я ненавидел свадьбы – слишком много светских разговоров, разбавленной выпивки, макарены, – но мне нравилось видеть, как Джоанна танцует, смеется и немного напивается вином.

Я был обязан и полон решимости быть благородным мужчиной, достойным ее любви. Так что в данный момент это означало снять пиджак и сделать все возможное, чтобы не опозориться на танцполе. Пока играла музыка, с каждой песней я держал ее ближе, чем предыдущую.

Один из двоюродных братьев Сета искушал судьбу, когда пытался пойти танцевать: парень не может сходить даже в чертову ванную. Я наблюдал, как они с Джоанной неуклюже крутились на одном месте. Улыбка играла на моих губах, когда она попыталась завязать светскую беседу. Я не боялся, что придурок ее украдет.

За те три года, что мы были женаты, я полюбил ее только сильнее. Мы были связаны таким образом, которого я до конца не понимал.

Джоанна полностью приняла меня, и я окончательно полюбил её. На самом деле, я не думал, что есть что-то, что могло бы заставить меня полюбить ее сильнее, пока…

В середине медленной песни я заключил Джоанну в свои объятия. Покачивая ее тело своим, я провел руками по обнаженной коже ее спины. Джоанна обвила руки вокруг моей шеи и притянула меня ближе к себе.

– Линкольн, – выдохнула она. – Мне нужно тебе кое-что сказать.

Я закрыл глаза, чувствуя, как ее голос пробегает по моей груди.

– Мы сделали это, детка. – сказала она. – Я беременна.

В этот момент мое сердце остановилось. Мы пытались в течение шестнадцати месяцев, и хотя я не возражал против всей этой практики, я знал, что это тяжело давит на Джоанну.

Я внимательно посмотрел в ее серо-зеленые глаза. Они были наполнены слезами счастья, и я чувствовал, как мое сердце разбилось на куски.

Я схватил Джоанну, притянул ее тело ближе к себе и поднял над землей, а она завизжала от смеха. В этот момент я держал весь мир в своих объятиях.

– Я обещаю, что всегда буду заботиться о вас. О вас двоих.

Джоанна убрала волосы с моего лба и положила руку мне на лицо. На ее губах танцевала улыбка.

– Детка, – продолжила она, – это близнецы.

Мое сердце сильно заколотилось, и мне показалось, что колени вот-вот подогнутся подо мной.

– Я твой, а ты моя, – я прижался своим лбом к её. За все годы, что я ее искал, я ни разу не ожидал Джоанну.

– Ты обещаешь, что будешь любить меня, когда я вырасту размером с дом? – рассмеялась она.

– Ты моя богиня. Моя Валькирия. Я всегда буду поклоняться тебе, несмотря на отекшие ноги и всё такое.

– И ты самый благородный мужчина, которого я когда-либо знала.

Толпа вокруг нас исчезла, а я растворился в этой женщине – моей великолепной жене – матери моих детей. Я понятия не имел, как смогу когда-нибудь оказаться достойным их, но я был чертовски уверен, что попробую.