Текст книги "Обретая тебя (ЛП)"

Автор книги: Лена Хендрикс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)

Глава 15

Линкольн

Святое дерьмо.

Потребовалось несколько вдохов, чтобы раскаленный добела туман в моем поле зрения рассеялся. Я только что пережил самый неожиданный и сильный оргазм в своей жизни.

Мысль о Джоанне в душе довела меня до крайности, но увидев, что она стоит там в этой тонкой пижаме – с широко раскрытыми глазами и ее сосками, торчащими из-под ткани, – я был так потрясен, что смог произнести только её имя. Когда она ответила простым «Да», я сошел с ума.

Целовать, гладить, наполнять её своим членом было невероятно. Сколько раз я представлял себе, что будет, когда наконец найду её? Сколько раз за последние два дня я думал об этом?

Моё тело обмякло от напряжения, которое я испытал только что, но мой член всё ещё был полутвердым и находился внутри Джоанны. До меня дошло, что я, вероятно, давлю её, поэтому переместил свои бедра и выскользнул из неё, лежа рядом с ней. Я прислонился к ней лбом, всё ещё пытаясь восстановить нормальное дыхание.

Я только что трахнул Джоанну. Совершенно неожиданно. Я открыл глаза и увидел, что ее глаза все еще закрыты. Я чувствовал себя иначе. Я не мог этого объяснить. Конечно, релаксация после секса была вещью, но обычное беспокойство, которое я носил с собой, казалось, растворилось. Я вспомнил, когда в последний раз чувствовал себя так.

Никогда.

– Эй, сталкер, что случилось? – улыбнулся я.

Маленькие руки Джоанны поднялись, чтобы закрыть лицо.

– О боже, остановись.

Она рассмеялась, и это заставило мое сердце сжаться в груди. Я хотел снова услышать этот смех – легкий и хриплый.

– Я огорчена, – призналась она, взглянув на меня одним глазом.

– Черт, я нет.

– Я полностью вторглась в твою личную жизнь. Мне очень жаль. Клянусь, я думала, что смогу просто почистить зубы, а ты даже не узнаешь. – Она едва могла смотреть мне в глаза, когда говорила.

– Не совсем тот тихий ниндзя, которым ты себя считала? – я не мог не упрекнуть её немного.

– Очевидно, нет, – она взглянула на меня, и я переместил свой вес, чтобы немного нависнуть над ней.

Я наклонился и поцеловал ее губы, потом лицо и шею. Когда я прижался губами к ее горлу, я почувствовал, как сквозь нее вибрирует стон.

– Это было сильно, – сказал я. – Надеюсь, это было не слишком грубо.

Джоанна слегка пошевелилась, и я почувствовал, как напряжение охватило ее тело.

– Джоанна, прости. Я сделал тебе больно? – в моем голосе прозвучала легкая паника.

– Нет. Боже, нет. Было здорово. Это просто… – она посмотрела на меня, ее глаза искали мои.

Я ждал, надеясь, чтобы она продолжила, потому что я чувствовал себя невероятно, но ее внезапное колебание заставило меня волноваться.

Финн.

Когда я думал о своем брате, в то время как был полностью голым, а Джоанна – всё ещё разгоряченной подо мной, я шевельнул челюстью.

Когда она не продолжила, я спросил:

– Ты с кем-то встречаешься? – я не мог смотреть ей в глаза, если она собиралась уничтожить меня.

– О, нет, определенно нет. Я встречалась кое с кем некоторое время назад, но это определенно закончилось. Просто мы с тобой ничем не пользовались, и у меня никогда раньше не было секса без презерватива.

Вздох облегчения вырвался из моей груди.

– Я тоже, – поделился я. – Не знаю, что на меня нашло.

Она посмотрела на меня скептически, но улыбка скользнула по ее красивому лицу, заставив ее глаза загореться, и я заметил, что у нее было несколько маленьких веснушек на переносице. Так чертовски мило.

– Значит, это впервые для нас обоих, – сказала она.

Мне понравилось, как это звучит. Слишком. Внезапная необходимость быть первым и последним для Джоанны казалась огромной.

– Давай-ка тебя вымоем, – сказал я.

Джоанна не стала ждать меня, а пошла в ванную, чтобы привести себя в порядок. Я посмотрел на влагу, которая с моих волос и тела стекала на её кровать. Она была пропитана этим.

Бад взглянул на меня с пола. Его глупое выражение лица выглядело раздраженным из-за того, что мы его разбудили.

– Извини, чувак, – сказал я, пожав плечами. Он застонал и отвел взгляд.

Через несколько мгновений вышла Джоанна, подхватила свою пижаму и скользнула обратно в нее. Она перевела взгляд со своей кровати, – мокрые пятна и все такое – на мою.

Стянув простыни, я указал на свою кровать.

– Здесь суше, – сказал я, пытаясь скрыть улыбку на лице.

Она кивнула и тихо сказала:

– Спасибо.

Я проскользнул в ванную, чтобы привести себя в порядок, и когда я вернулся в маленькую темную комнату, Джоанна была завернута под одеяло. В голове звенели тихие настойчивые сигналы тревоги. Я никогда не спал – фактически не засыпал – с женщиной. Никогда.

Я занырнул под одеяло на свою сторону. Джоанна лежала лицом ко мне, спрятав руки под подушку. Она выглядела уставшей, но довольной и чертовски красивой. Ее волосы рассыпались на плечах, когда она моргнула, глядя на меня широко раскрытыми глазами. Я принял ее позу – лицом к ней, спрятав руки под подушку. Нас разделяло всего лишь дыхание, и она не двигалась. Я вдохнул её.

Ее дымчато-зеленые глаза изучали мое лицо, но я не мог понять, о чем она думает. Мне казалось, что весь мой мир перевернулся. Она тоже это почувствовала?

Я протянул руку, чтобы убрать прядь с ее лица.

– Ты такая красивая, – сказал я.

Она посмотрела вниз и улыбнулась. Вместо ответа она двинулась вперед, устраиваясь под моим подбородком. Я переместился, чтобы лечь на спину, прижимая ее тело к себе.

Я хотел быть благородным человеком. Я знал, что Финн любит Джоанну, но не мог не чувствовать, что здесь что-то меняется. Позволив себе это крошечное мгновение, я провел рукой вверх и вниз по мягкой коже ее руки. Я сделал последний вдох и заснул в тепле ее тела.

· · • • ✶ • • • · ·

В ноздри ударил запах дыма и смерти. Поле было черным, а ветер бил мне в лицо пеплом. Я слышал, как Мендес зовет меня, болезненные крики «Док» снова и снова, но я не мог его найти.

– Я не хочу умирать здесь, чувак, – его голос казался далеким, но слова звенели у меня в голове.

Рвота подступила к моему горлу и обжигала, когда я подавился. Я не мог найти никого, кто не был бы уже мертв и сломлен. Паника заставила мое сердце биться о ребра, а пот выступил у основания позвоночника.

Я посмотрел на свои дрожащие руки. Крылья Валькирии на моем предплечье горели и на моих глазах начали обугливаться и отслаиваться. Я попытался прикрыть их другой рукой, но это было бесполезно, так как кожа деформировалась.

Вдалеке стояла свирепая воительница, ее затуманенные зеленые глаза напряглись, когда из неё вырвался смех.

Мое тело дернулось, руки затряслись. Мое бешено бьющееся сердце соответствовало звону в ушах. Потребовалась минута, чтобы понять, что я в постели.

Один.

Слава богу, её здесь не было, чтобы это увидеть. Соберись, морпех.

Моя волна облегчения сменилась неожиданным разочарованием. Ее сторона кровати всё ещё пахла цитрусовым мылом, которым она пользовалась, и, оставшись один, я позволил себе глубоко вдохнуть. Я не хотел думать о снах и о том, почему они мне продолжают сниться. Джоанна была воплощением моей фантазии, но она преследовала меня. Что, черт возьми, это было?

Придётся заглушить это, взять всё под контроль. Сегодня у нас был еще один долгий день походов и экскурсий, и я не мог позволить моему безумию испортить всё для всех.

Глава 16

Джоанна

Утро прошло в шквале рыбалки и бесконечных фантазий о повторе умопомрачительного оргазма прошлой ночи. Я позволила своим мыслям вернуться к тому, как его руки скользнули по моим ногам. Как легко он схватил меня за бедра, чтобы поднять на стойку.

Проклятие. Я была почти уверена, что он погубил меня навсегда. Как теперь можно будет превзойти спонтанный, в высшей степени грубый секс, от которого даже пальцы ног загибаются?

Все утро я не могла перестать летать в облаках и изо всех сил пыталась сосредоточиться на предоставлении высококачественного обслуживания клиентов.

Прошлой ночью у тебя было качественное обслуживание клиентов…

О Боже, вот именно это я и имею в виду. Сфокусируйся.

Улыбаясь про себя, я привязала к леске Шона новую мушку. Я надеялась, что зеленые и фиолетовые перья принесут ему больше удачи на этом участке реки. Глядя на воду, я видела, что течение сильное, но Шон быстро учился и, прислушиваясь к моим советам, становился лучшим учеником в группе.

Брендон подошел, кивая на муху, которую я привязывала.

– Она красавица. Это должно быть в самый раз для тебя, – сказал он Шону.

Шон отошел в сторону, пробираясь обратно в более глубокие части воды, чтобы снова попробовать забросить. Я осталась, мысленно критикуя его технику, чтобы продолжать помогать ему улучшать заброс.

Брендон повернулся ко мне.

– Это лучшее, с чем я когда-либо работал, – сказал он.

– Была отличная погода, – согласилась я, запрокинув голову и закрыв глаза, чтобы почувствовать теплое солнце на своем лице.

– Я не это имел в виду, – продолжил он. – Я знаю, что мы раньше рыбачили вместе, и Финн сказал, что ты хороший учитель, но дерьмо, Джо. Ты замечательный гид.

Я повернулась, чтобы посмотреть на Брэндона, который, прищурившись, смотрел на воду. Он действительно был по-настоящему хорошим парнем. Я привыкла слышать такие вещи, как «Ты, конечно же, умеешь ловить рыбу… как для девушки», или «Ты умеешь хорошо завязывать узел… как для девушки», или «Ты много знаешь о снаряжении… как для девушки». Редко можно было услышать комплимент, в конце которого не было бы прибавления «как для девушки». Это застало меня врасплох.

– Спасибо, Брэндон. Это действительно много значит для меня.

– Не могу поверить, что Финн и Линк не нанимали тебя до этого. Наверняка он предлагал, верно? – спросил он.

Я закусила нижнюю губу на его вопрос. Финн спрашивал. Настаивал, почти. Сколько я себя помню, он упоминал, что я буду партнером в службе гидов. Как-то вечером мы ужинали в местном маленьком баре, когда Финн начал выцарапывать на салфетке нелепые названия для организации услуг гидов, как будто мы новая голливудская пара.

ФиннДжо

ЛинкДжоФин

ФинЛиДжо

Он был действительно ужасен в этом. Я рассмеялась про себя при воспоминании. Но он был так взволнован этой идеей.

– Он спрашивал, – ответила я. Подняв плечо, я добавила: – Я вроде как скиталец. Наверное, я еще не нашла свой дом.

– Чикалу такое же хорошее место, как и любое другое. Семья – это не всегда то, от кого ты родился, – сказал он и отошел, чтобы помочь клиенту Стиву, с запутавшейся леской.

С каких это пор Брэндон стал Буддой?

Я думала о том, что он сказал, и о своей семье. Отношения с родителями казались безнадежными. Для людей, родившихся в горах, они были ужасно застегнуты на все пуговицы. За последние три года ежемесячные визиты сократились до праздников и телефонных звонков в дни рождения. Я знала, что они любили меня, но они отказались от попыток понять меня. Хани была моей единственной реальной связью с ними. Какими бы непохожими мы ни были, она привязывала меня к моим родителям, никогда не позволяя мне зайти слишком далеко.

Думая о ней, я решила отправить ей фото. Переключив камеру в режим селфи, я сфотографировала себя на фоне изгибающейся реки с большими соснами, усеивающими береговую линию.

Я: Разве ты не хочешь быть здесь?

Хани: Нет, если это не спа.

Она была безнадежной и совершенной, и я очень любила ее, несмотря на наши различия.

– Знаешь, в этом свете твои глаза красивого мшисто-зеленого цвета, – глубокий голос заставил меня оторваться от телефона. Линкольн.

Мой живот опустился при виде его. Татуировки выглядывали из-под рукавов его футболки, и я на мгновение вспомнила, какой мягкой была его кожа под моими пальцами прошлой ночью.

– Что ты задумала, Джоанна? – он проигнорировал или, по крайней мере, не возражал против моего очевидного взгляда.

– Фото-отчёт для моей сестры. Она ценит обновление статуса – знать, что я не упала в овраг.

– Могу ли я это увидеть? – спросил он, указывая на телефон в моих руках.

Я осторожно протянула ему свой телефон. Я была на середине написания сообщения, и я не была уверена, что он делает, но то, как он пах, и интенсивность его голубых глаз заставили меня без вопросов отдать свой телефон.

Всё ещё глядя на него, он притянул меня ближе к себе, протянул руку и сделал снимок. Он на секунду посмотрел в телефон, понажимал несколько кнопок и вернул его мне, просто сказав: «Ну вот».

– Ну вот, что? – спросила я, глядя в свой телефон, чтобы увидеть, что он только что сделал. Он отослал Хани фотографию – меня он держал под подмышкой, его красивое лицо улыбалось в камеру, а я смотрела на него снизу вверх. Он выглядел счастливым, а я похожа на влюблённую идиотку.

– Просто отправляю ей обновление статуса, – уверенно ответил он и ушел, а я всё ещё смотрела ему вслед.

Конечно, мой телефон взорвался после этого. В потоке сообщений Хани требовала каждой детали, но мне нужно было работать. Я рассказала ей основное и пообещала, что напишу, как только смогу. Мне также нужно было поговорить с Финном. Он, наверное, удивится, но я надеялась, что он будет рад за меня и не слишком расстроится из-за того, что Линкольн и я переспали. Я знала, что их отношения склонялись к сложностям, и я просто надеялась, что не делаю хуже ни одному из них.

Большую часть дня я пыталась убедить себя, что то, что произошло между мной и Линкольном, было не чем иным, как пылом момента, который взял верх над нами… уже дважды.

Я слушала, как река плескалась об мои ноги, пока я ритмично закидывала леску по бегущей речной воде. Игривость Линкольна и желание обниматься после того, как мы занялись сексом, были удивительными. В основном он казался серьезным, стойким и настойчивым. То, как он нежно гладил меня по руке и спине, пока я не заснула, было совсем не тем, чего я ожидала.

Я хочу тебя. Я хочу этого.

Мой желудок сжался при воспоминании об этих словах. Никогда в жизни я не чувствовала себя такой желанной. Чистая мужественность и самообладание Линкольна зажгли во мне самые женские части. Трепет пробежал по моему телу.

Я открылась ему полностью и без колебаний. Я боялась, что в утреннем свете все станет неловко, и мне очень не хотелось терпеть еще один разговор типа «было весело, ты милая девушка, но нам лучше быть друзьями». Тем более не от него.

Вот почему, когда я проснулась, все еще переплетаясь с Линкольном, я позволила себе лишь мгновение, чтобы оценить суровые черты его лица и землистый запах соснового дыма от его кожи. Я прильнула лицом к нему еще на мгновение, вдохнула и тихонько вылезла из постели. Нам предстояло многое подготовить к нашей поездке обратно в город, и я была полна решимости избавить себя от позора отказа Линкольна.

Теперь, когда игривый Линкольн вернулся, делая селфи и отправляя сообщения сестре, я была в еще большем замешательстве, чем когда-либо. Под его ворчливой, угрюмой внешностью он был действительно веселым. Жаль, что ему и Финну так трудно найти общий язык. Они более похожи, чем любой из них думает.

Сидя на упавшем дереве у реки, я привязала крошечные перья к крючку, создав новую блестящую мушку. Я смотрела на воду, наблюдая за мерцанием и отзеркаливанием солнечного света, и думала о братьях.

Между занятиями, а иногда и вместо них, мы с Финном часами проводили время на реке. В нашей дружбе был легкий ритм. Он был громким и обаятельным и всегда шутил. Я была более тихой и прилежной, и я думаю, что Финн втайне любил заставлять меня прогуливаться. Большинство людей предполагали, что мы встречались, но после того, как я спросила о подружках, Финн признался, что осознал, что он гей в семнадцать лет, хотя подозревал об этом гораздо раньше.

К тому моменту Линкольн уже был за границей, и Финну было легко хранить этот секрет. Казалось, никто и не подозревал, что у одного из самых завидных холостяков Чикалу Фолз была причина отказывать стольким девушкам. Иногда Финн навещал меня в Бьютте, и в баре я видела, как он флиртует с мужчинами, которые ему нравились. Было приятно видеть, как он сбросил фасад. Финн боялся, что если я скажу Линкольну, их отношения изменятся, и я пообещала сохранить его тайну. Хотя в то время хранить тайну от человека, которого я никогда не встречала, казалось намного проще, чем ситуация, в которой я сейчас находилась.

Смахнув с глаз прядь выпавших волос, я снова сосредоточилась на том, что делала. Любые чувства к Линкольну, которые всплыли на поверхность после стольких лет, не сработали. Эта поездка закончится завтра, и я вернусь к своей обычной жизни – найду клиентуру, найду новые места для рыбалки, буду скитаться, куда меня ведет вода.

Так почему же от мысли о жизни во сне у меня болел живот?

· · • • ✶ • • • · ·

Ужин удался. Все пятеро ребят с гордостью попробовали свежую речную рыбу, которую они помогли поймать. Линкольн снова удивил меня, добавив к рыбе лимон и свежие травы, превратив ее из хорошей в изысканную. Тот факт, что он был приличным поваром, не помогал мне прочно закрепить его в зоне друзей, но я изо всех сил старалась свести к минимуму свои взгляды исподтишка. Настроение было легким, и когда потрескивал огонь, вырывались истории и пиво.

– Джо! Сними груз, выпей пива, – крикнул Стив, когда я направилась к своей палатке. Судя по всему, сегодня я доказала, что способна тусоваться с парнями.

– Всего одно, – сказала я. – Завтра будет долгий день нашего обратного похода к машинам.

Я снова села, открывая крышку недостаточно холодного пива, которое протянул мне Шон. Когда между нами потрескивал огонь, они рассказывали истории друг о друге, шутки, которые устраивали в колледже: типичные разговоры о пожаре.

Линкольн тихо сел рядом со мной. Он не общался с группой, но иногда тихо посмеивался над их нелепыми историями. Всё это время его голова была опущена, и он что-то плел руками.

Как только любопытство взяло верх надо мной, я наклонилась к нему всем телом и прошептала:

– Что там у тебя?

Он перевел взгляд на мое лицо и, когда огонь заплясал в этих бледно-голубых глазах, сказал:

– Просто занят.

Не испугавшись того, что было похоже на отмахивание, я продолжила:

– Макраме?

– Я должен знать, что это такое? – он больше не поднимал глаз.

– Знаешь, макраме. Только не говори мне, что у тебя не было бабушки с подставкой для растений из макраме. У всех была! – я улыбнулась, надеясь, что моя небрежная шутка покажет ему, что я не против того, чтобы мы вели себя так, как будто то, что произошло между нами, было нормально.

При этом он взглянул вверх, и я не смогла сдержать улыбку, расцветшую на моем лице. Напряжение в его плечах ослабло, и он склонил голову ниже. Я наклонилась ближе к нему, чтобы услышать его низкий голос.

– На самом деле это не так уж и далеко, – прошептал он, открывая руки, чтобы показать две длинные оливково-зелёные веревки. – Паракорд, – продолжил он. – Ты знаешь, что это.

Я не могла сдержать удовольствия от его предположения, что я знаю, что у парашютного шнура есть все виды применения – от привязывания снаряжения до использования в качестве аварийной веревки. На самом деле я всегда носила несколько метров в рюкзаке. Это было удобно.

Отстранившись, Линкольн вернул внимание своему занятию. Я наблюдала, как его длинные пальцы ловко перебирали шнуры. Вытягивал одну прядь, заворачивая за остальные, заправляя конец через себя в небольшую петлю. Он работал быстро, слишком быстро, чтобы я могла точно сообразить, как это повторить. Он спускался вниз, методично создавая повторяющиеся узлы по всей длине.

Дойдя до конца, он завязал последний узел. Линкольн взял небольшой перочинный нож и отрезал конец. Наклонившись к огню, он поднес веревку к нему. У меня перехватило дыхание, когда я подумала, что он собирается бросить это в огонь. Вместо этого, когда жар слегка расплавил обрезанный конец, Линкольн лизнул палец и провел им по шнуру, запечатав его. Я отвела взгляд при мысли о языке Линкольна в других местах, чувствуя, как жар огня покалывает и согревает мою кожу.

– Вот, – сказал он, протягивая одну руку мне. Я посмотрела на неё, сбитая с толку, но вложила свою руку в его. – С днем рождения, Джоанна.

Он отпустил мою руку, но обмотал веревку вокруг моего запястья – браслет. Я уставилась на него. Как он узнал, что у меня день рождения? Неужели Финн что-то сказал? Письма?

Мои глаза метнулись к нему, и улыбка заиграла на его мягких, полных губах, изогнувшихся в одном уголке.

Браслет идеально подошёл на моё маленькое запястье. Маленькие крест-накрест узелки обвивались вокруг, и казалось, что вместо руки веревка натягивается вокруг моего сердца. Я тяжело сглотнула.

Короткое «спасибо» вырвалось шепотом, когда Линкольн закончил завязывать узел. Его пальцы коснулись чувствительной кожи на внутренней стороне моего запястья, прежде чем он встал.

Я смотрела, как самый красивый, задумчивый, сбивающий с толку мужчина отошел к огню.