Текст книги "Я бросаю тебе вызов (ЛП)"
Автор книги: Лайла Джеймс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)
Семь дней, чтобы мое сердце… было разбито им.
ГЛАВА 3
Мэддокс
Бар отеля сегодня был полон. Там была группа мужчин, которые пытались выглядеть дорого и прилично в своих дорогих костюмах и с напитком в руке, осматривая тускло освещенный бар. Предполагалось «джентльмены», но они косились на женщин, и было ясно как день, в их мыслях не было ничего правильного.
Там была еще одна толпа людей, которые были слишком пьяны, чтобы им было наплевать.
И, наконец, у нас были оппортунисты, женщины и мужчины, которые были здесь, чтобы привлечь внимание кого-то, кто, вероятно, был таким же богатым, как президент Соединенных Штатов, на ночь роскоши и страсти. Или, ну… больше одной ночи.
Это был лучший отель Парижа, и дорогой папочка, вероятно, заплатил тонну дерьма за то, что мы с Лилой остановились здесь. Мой подарок на день рождения.
Он швырнул мне деньги в лицо, хотя все, чего я когда-либо, блядь, хотел, это чтобы он признал мое существование простым «С Днем Рождения».
Я предположил, что он был слишком занят для этого.
Да пошел ты, папа.
Разговоры вихрились в грязном облаке дыма и вони сигарет. Мой нос пощипывало от сильного запаха духов, окружавших меня, и я одним глотком осушил свой напиток. Алкоголь обжег мне горло, но, черт возьми, он почти успокаивал.
– Если ты будешь продолжать так пить, то скоро совсем опьянеешь. А я-то думала, ты пригласил меня на свидание.
Сладкий голос Лилы прошептал рядом с моим ухом, ее дыхание обдало мою шею веером. Мои губы причудливо изогнулись, когда ее пальцы медленно провели по моим предплечьям и бицепсам, ощущая каждую выемку и изгиб моих мышц. Да, моя девочка любила исследовать мои мышцы.
Годы, когда я энергично проводил время в спортзале, бросая всю свою агрессию на тренировки и на боксерские груши, сослужили мне хорошую службу.
Я видел, как девушки – младше и старше – смотрели на меня в спортзале. Конечно, мое эго больше не нуждалось в поддержке; мой член был достаточно большим для этого.
Но Лила была единственной женщиной, которой я хотел смотреть на меня с голодом в ее темно-карих глазах.
Я повернулся на своем стуле, и моя рука обвилась вокруг ее талии, притягивая ее, чтобы она встала между моими ногами. Лила надулась, ее красные губы мерцали в тусклом свете бара.
– Очередь в туалет была слишком длинной, а наша комната слишком далеко.
– Твои волосы выглядят прекрасно, – сказал я еще раз. Заправив выбившуюся прядь ей за ухо, мой палец задержался под ней, касаясь ее горла. – Ты выглядишь прекрасно.
– Прекрасно, да? – В ее глазах был дразнящий взгляд, когда она чуть ли не надменно вздернула подбородок.
На ней была черная мини-юбка с пайетками, с небольшим разрезом по подолу. Юбка обернулась вокруг ее задницы, как вторая кожа, и я чуть не зарычал при виде этого. Черный кружевной укороченный топ обтягивал ее изгибы, привлекая мое внимание к ее груди. Этот наряд должен был быть незаконным.
– Сексуально, – прохрипел я, приближая наши лица. – Восхитительно. Я бы повалил тебя на барную стойку и трахал до завтра, – мой голос понизился, шепча ей на ухо наши грязные секреты, – пока ты не попросишь меня остановиться, потому что твоя киска слишком болит.
Лила покраснела, и ее дыхание сбилось.
– Но опять же, я не хочу, чтобы какой-либо другой мужчина видел твое обнаженное тело, или слышал твои отчаянные стоны, или… видел, как ты кончаешь.
Это было только для моих глаз.
Моих.
На неделю.
Пока я не смогу убедить ее остаться... дольше.
Лила была упряма, слишком чертовски упряма для ее же блага. Я должен был правильно сыграть в эту игру, иначе я рисковал потерять ее навсегда.
Четыре года назад я сыграл в порочную игру – сломать Лилу.
Сегодня я начал опасное дело – завоевать ее расположение.
– У тебя однонаправленный ум, Коултер.
– Ага. У тебя, Гарсия.
Она закатила глаза, прежде чем коснуться моих губ дразнящим прикосновением.
– У меня… такое чувство, что ты сказал эту строчку гораздо большему количеству девушек, чем мне. Это твоя стратегия?
Если бы она, блядь, только знала…
Лила понятия не имела, что я делаю все прямо противоположное тому, что когда-либо делал. Я никогда не гнался за женщиной, мне никогда не приходилось никого завоевывать, никогда не нужно было быть романтичным и никогда не приходилось соблазнять.
Я ухмылялся, и девушки падали вокруг меня. Моя фамилия и мой член были достаточно соблазнительны.
До нее.
Мой лучший друг: заноза в заднице и мой любимый чертенок.
– Я бросаю тебе вызов… – прошептала она мне в губы.
– Сейчас? – Мои пальцы сжались на ее бедрах. Настала ее очередь давать вызов. Я использовал свой сегодня утром, когда я попросил, чтобы она осмелилась остаться.
– Довольно иронично, не так ли? Это то же самое место, где ты посмела переспать с Люсьеном две ночи назад.
Я не хотел об этом вспоминать. Одна только мысль о том, что Лила спит с этим французом, вызывала у меня ярость. Как? Как я мог подумать, что будет нормально, если я дам Лиле этот глупый вызов? Как я думал, это поможет мне забыть ее?
Вместо этого я ненавидел себя.
Это заставило меня хотеть трахнуть ее, требовать ее еще больше.
Необходимость погубить ее ради любого другого мужчины была всепоглощающей.
Да, этот вызов не сработал так хорошо, как я ожидал.
Но вместо этого он дал мне что-то другое. Это дало мне Лилу, всю ее: все, чего у меня раньше не было, а теперь есть.
– Давай, дай мне свой вызов. – Шалунья.
Лила отстранилась достаточно, чтобы посмотреть мне в глаза. Ее взгляд скользнул к моим губам, прежде чем она пронзила меня непроницаемым взглядом.
– Помнишь девушку, которая пыталась заигрывать с тобой, когда мы вошли в бар?
Подозревая, к чему она клонит, я воздержался от ответа. Лила была милой, как ангел, и коварной, как дьяволица. Я не доверял блеску ее шоколадных глаз.
Она кивнула влево, и я быстро посмотрел в том направлении. Мисс Блонди смотрела на меня с восторженным вниманием. Когда она заметила, что я смотрю, ее рубиновые губы расплылись в широкой улыбке.
– Лила, – начал я.
Она прервала меня.
– Я бросаю тебе вызов потанцевать с ней.
Моя хватка крепче сжала ее. Лила играла с огнем.
– Почему?
Она подняла плечо, полупожав плечами.
– Потому что. Мы не можем спрашивать причину вызова, Коултер.
Что творилось в ее хорошенькой головке? Выражение ее лица ничего не выдавало, но я не смел доверять небрежному выражению ее лица. Ее тело было натянуто, как тетива, а руки сжаты в кулаки.
Да, она не хотела, чтобы я танцевал с Блонди.
Но тогда зачем… давать мне вызов?
Я еще секунду смотрел на нее, ожидая реакции, но она не дала никакой реакции. Ладно, вызов есть вызов. Никто из нас не играл на поражение.
Пальцы Лилы дернулись у меня на груди, словно она хотела схватить меня и не отпускать. Но вместо этого она вышла из-под моих бедер и встала возле моего табурета, заказывая себе выпить. Она была чертовски упрямой.
Я откинулся на стул, скользя языком по губам. Склонив голову набок, я поманил Блонди пальцем, показывая, чтобы она подошла ко мне. Ее улыбка стала шире, и она поспешила, чтобы угодить. Она бросила на Лилу быстрый грязный взгляд, прежде чем занять ее место между моими ногами.
– Привет, Красавчик, – сказала она с сильным акцентом, который я не мог понять. Блонди была одета в обтягивающее красное платье, которое облегало каждый ее изгиб. Ее лицо мерцало в лучах света, и от нее пахло сиренью и, может быть… ромашкой, но ее запах был не более соблазнительным, чем у Лилы.
Лила была… опьяняющей. Блядь, я бы опьянел от ее запаха.
Захватывающая.
Сумасшедшая.
Моя.
– Parlez-vous Français? – спросил я Блонди. Ты говоришь по-французски?
Лила напряглась рядом со мной. Хм, интересно.
– Un peu (пер. немного), – ответила она, хихикая. – Как ты говоришь по-французски? Ты американец. Я могу сказать по акценту.
Все благодаря маме и папе. Они позаботились о том, чтобы я свободно говорил как минимум на трех языках с раннего возраста. Английский, французский и немецкий. Брэд, мой отец, сказал, что это хорошо, когда я стану старше, когда мне пора будет править его империей. Меня дрессировали, как хорошую чертову собаку, с самого детства.
– Comment est-ce que tu t'appelles, Блонди? – Как тебя зовут?
Краем глаза я увидел, как Лила сжимает свой стакан. Ее костяшки пальцев побелели, а губы сжались в жесткую линию. Она смотрела прямо перед собой, игнорируя меня и женщину в моих руках.
– Серена. Et vous?
– Мэддокс, – представился я, поднося ее руку к своим губам и целуя ее тыльную сторону.
– Ой. – Она покраснела, закусив губу. – Приятно познакомиться, Мэддокс. – Мое имя скатилось с ее языка, как будто она пробовала его, черт возьми.
– Tout le plaisir est pour moi, chérie. – С удовольствием, милая.
Серена издала тихий хриплый смешок.
– Очаровательно, я вижу.
Я обвил пальцем ее белокурые локоны, притягивая ее к себе. Ее сиськи прижались к моей груди. На ней не было лифчика, и я мог чувствовать ее сморщенные соски сквозь наши тонкие слои одежды.
– Ты хочешь потанцевать?
Лила стукнула пустым стаканом о стойку, и Серена вздрогнула. Мои губы дернулись, ухмыляясь. О да, моя девушка была в ярости.
– Еще бухла. Крепкого, – практически огрызнулась она на бармена.
Ухмыляясь, я позволил своей руке блуждать по бедрам Серены. Мои пальцы сжались вокруг ее изгибов, толстых и пышных в моих ладонях, и она ахнула, приоткрыв губы. Заманчивое зрелище, но оно ничего не сделало с моим членом.
Конечно, она была привлекательна.
Несколько месяцев назад я был бы весь в ее киске, возможно, трахнул бы ее о туалетную кабинку. Но не сегодня.
Меня ничуть не интересовала Блонди, но если Лила захотела поиграть…
Ей нужно было выучить правила, а потом она должна была играть лучше меня. Она могла бы превратить это в свою маленькую игру, и я бы показал ей, как в нее играют на самом деле.
Когда наши глаза встретились, что-то вспыхнуло в ее глазах, прежде чем она моргнула. Если бы я не знал лучше, я бы сказал, что она немного психопатка. Ах, жизнь никогда не была скучной, когда в твоей жизни была Лила Гарсия.
– Это хорошая песня, – выдохнула Серена мне в ухо. – Ну что, пойдем?
Она схватила меня за руку и потащила нас на середину зала. Мы змеились среди теплых и потных тел, находя свободное место на танцполе.
Серена прикусила губу, бросив на меня взгляд «трахни меня сейчас». Ее руки легли мне на грудь, и она погладила меня сквозь рубашку. Ее большой палец скользнул по моему соску, и я схватил ее за запястья, обняв руками за шею. Это было безопасно. Блонди надулась, но в остальном плыла по течению.
Мои глаза нашли Лилу, и она пылала. Хм. Я вижу тебя, Гарсия.
Как будто она могла читать мои мысли, ее лицо стало жестким, лишенным каких-либо эмоций.
Красиво сыграно.
Схватив Серену за бедра, я притянул ее ближе к себе, и мы двинулись в ритме песни. Тела вокруг нас были практически сухими, трахаясь друг с другом на танцполе. В баре было достаточно темно, чтобы никого это не волновало.
Не сводя глаз с Лилы, я вжал колено между бедрами Блонди, и она практически терлась об мне. Я резко втянул ее в свое тело, и она восприняла это как приглашение. Ее руки обвились вокруг моей шеи, а ладони медленно опустились к моему животу.
Мы были достаточно близко к тому месту, где стояла Лила, и я увидел, как выражение ее лица сменилось с бесстрастного на кислое и болезненное.
Я уже собирался бросить Блонди, хватит глупых игр, в которые мы с Лилой играли, когда мой взгляд остановился на…
Проклятье!
Что он здесь делал?
Люсьен подошел ближе к Лиле, ее внимание переключилось на него. Он улыбнулся ей и сказал что-то ей на ухо, заставив ее улыбнуться. Я чуть не сбил с ног и Серену, и себя, увидев мою Лилу, улыбающуюся ему. Он принес ей еще выпить, и я смотрел, как его руки скользнули вверх по ее голым рукам, а она все еще улыбалась.
Люсьен кивнул в сторону танцпола, и взгляд Лилы на мгновение встретился с моим, прежде чем она вложила свою руку в его руку. Жар пронзил мою шею сзади, и я напрягся.
Лила обвила руками шею Люсьена, а его руки были на ее нижней части спины, слишком низко… его пальцы дразнили верхний изгиб ее задницы.
Задницы, которая принадлежала мне.
Я мог сказать, что Лила была в гармонии со мной и моим вниманием к ней, но она намеренно избегала смотреть в мою сторону. Серена что-то сказала мне, но я не слушал. Этот ублюдок держал Лилу слишком близко, и я мог поклясться, что она, блядь, захлопала в его сторону ресницами. Куда, черт возьми, подевалась ее сдержанность?
Когда Люсьен наклонился, словно желая поцеловать ее… С меня хватит.
Бросившись вперед, я отпускаю Серену. Она запищала, протестуя, но я уже шел к Люсьену, который все еще держал мою девушку слишком близко.
Горькая ревность бушевала в моих венах, когда я прерывал их интимный танец, разделяя их.
– Извини. Возможно, ты захочешь найти нового партнера по танцам, Люсьен. Этот занят.
Лила ахнула, когда я схватил ее за запястье и начал тянуть ее прочь.
– Что ты делаешь? – прошипела она.
– Мы уходим, – сказала я невозмутимо, мое сердце колотилось в груди.
– Ты устраиваешь сцену!
Я? Устраиваю сцену… когда она начала эту свою дурацкую игру? За что? ПОЧЕМУ?
Я потащил ее в пустой коридор, подальше от всех и посторонних глаз, прижав ее спиной к стене. Я прижался к ее телу, удерживая ее в клетке.
– Что не так с тобой? Мэддокс, – прошептала она. – Мэддокс!
Ее крошечные кулачки ударили меня в грудь, ее лицо покраснело, а глаза потемнели от гнева.
– Что ты делала, Лила? – спросил я обманчиво тихо.
Ее губы изогнулись в улыбке, хотя в ней не было ничего теплого.
– Танцевала. Как и ты. У тебя проблемы с этим?
Ей нравилось нажимать на мои кнопки.
– Осторожно, – предупредил я.
Ее глаза вспыхнули от вызова.
– Или что?
Мой большой палец провел по вене на ее горле, чувствуя, как она пульсирует под моим прикосновением.
– Тебе не понравится то, что я с тобой сделаю, детка.
– Ты меня не пугаешь, Коултер.
– Я знаю, – сказал я. – Но я должен.
– Ты не причинишь мне вреда.
– Но я причиню ему боль.
Ее улыбка погасла.
– Мэддокс…
Я наклонился вперед, приближая наши лица. Она прикусила губу зубами, теперь ее глаза сверкали неуверенностью.
– Боишься за любовника, своего француза? – поддразнил я.
Ее руки легли мне на грудь, как будто успокаивая меня.
– Это был просто танец, Мэддокс. Ты не можешь драться с ним, потому что я танцевала с ним!
С безрадостной ухмылкой я провел пальцем вниз по ее горлу и вдоль ключицы. Ее дыхание изменилось, резкий вдох… дрожащий выдох.
– Почему ты позволила мне танцевать с ней? – тихо спросил я, но угроза в моем голосе не могла быть ошибочной.
– Потому что… – прошептала Лила.
– Потому что, – повторил я.
Она облизала губы, в ее глазах мелькнуло что-то свирепое. Лила прижалась к моей груди.
– Казалось, ты наслаждаешься собой, так почему тебя это волнует? Блондинке это очень нравилось, и, конечно, твой французский был очень очарователен.
Ах, ах. Глупая… ревнивая, Лила.
Она поморщилась, как только поняла свою оплошность, и ее красные пухлые губы сжались в твердую линию.
– Тебе нравится мой французский?
– Это посредственно, – парировала она. – У Люсьена лучше акцент.
Я подавил смех. Лила действительно испытывала мое терпение. Забавно, я не знал, делает ли она это нарочно или она вообще осознавала, что идет по рискованному пути.
Приблизив свое лицо к ее лицу, мои губы скользнули вдоль ее уха, и я прикусил ее мочку уха.
– Не будем играть в детские игры, Лила. Мы с тобой оба знаем, что у него только один конец.
– И какой? – она пыхтела.
– Ты окажешься со мной на спине, между ног.
Я держал руку на ее горле, задерживаясь на ее пульсе, все еще крепко удерживая ее. Другая моя рука двинулась на юг, вонзаясь в ее мини-юбку.
Глаза Лилы расширились, и она ахнула, едва слышно.
– Мэддокс…
Мои пальцы дразнили ее щель сквозь трусики. Она лихорадочно огляделась вокруг нас, пока ее пальцы сжимали мое запястье, пытаясь остановить меня.
– Что… люди… Мэддокс , кто-нибудь может увидеть!
Я проследил мокрые складки на тонкой ткани, чувствуя ее мягкость кончиками пальцев. Ее лицо вспыхнуло, губы приоткрылись, дыхание стало прерывистым.
– Тебе… жарко? – Я чувствовал себя обязанным насмехаться над ней. Мой член затвердел и запульсировал. Мои джинсы внезапно стали очень тесными, и я зашипел, когда ее бедро коснулось моей промежности.
Удовлетворение охватило меня, когда я почувствовал ее влажность через трусики.
– Ты не хочешь, чтобы кто-нибудь видел… но тебе, кажется, нравится мысль о том, что моя рука поймает тебя под юбкой.
– Нет, – пробормотала Лила.
Я снова прикусил ее мочку уха, и она ответила резким шипением.
– Лгунья, – выдохнул я.
Медленно я стянул ее трусики в сторону, чувствуя пальцами ее голую киску. Мой большой палец обвел ее клитор, и она захныкала, сжав рукой мое запястье. В предупреждении? Или, в желании… желании большего?
Ее грудь вздымалась, когда она рвано вдохнула. Ее бедра дернулись вперед от моего прикосновения, ища мои пальцы. В ее темных глазах мелькнула необузданная потребность, когда я потер ее складки, двумя пальцами раздвигая ее губы.
Лила была всеми семью смертными грехами, и я бы с удовольствием оставался грешником ради нее до конца наших дней.
Не было никакого сокрытия того, что мы делали. Любой, кто шел по этому коридору, видел бы нас… Моя рука глубоко засунута под ее мини-юбку, ее лицо раскраснелось, губы приоткрылись в тихом всхлипе, когда она терлась о мою руку.
Засунув один палец внутрь ее плотного ядра, чувствуя, как ее внутренние стенки сжимаются вокруг него, я медленно потрогал ее. Лила напряглась, когда я сжал палец внутри нее, попав в ее чувствительное место. Ее реакция была мгновенной. С ее губ сорвался сдавленный стон, прежде чем она прикрыла рот рукой, заглушая непристойный звук.
Мои губы прошептали над ее губами, нежно прикасаясь к ней. Она открылась для меня, и я поцеловал ее. Я целовал ее так, словно был голодным человеком, словно она была кислородом, необходимым мне для выживания.
Лила задохнулась от нашего поцелуя, когда я ущипнул и потянул ее клитор, чувствуя пульсацию между пальцами.
– Такая красивая лгунья, – прохрипел я ей в губы. – Скажи мне, Лила. Зачем ты это сделала?
Ошеломленная, она, казалось, с трудом могла сосредоточиться на моих словах. Я сунул палец обратно в ее киску, вырывая из нее еще один стон. – Я… Мэддокс… что сделала?
– Зачем ты бросила мне этот вызов? – прошипел я, мой голос был таким хриплым, что я даже едва узнал его.
Еще один ее всхлип, когда я вырвался из ее плотного жара.
– Я… хотела увидеть… О Боже, Мэддокс, пожалуйста.
Я дразнил ее отверстие, чувствуя, как она сжимается, ища свои пальцы.
– Скажи мне.
– Хотела посмотреть, как я буду себя чувствовать… – выдавила она, ее глаза остекленели от удовольствия.
Я вознаградил ее двумя пальцами внутри нее.
– Продолжай.
Ее сердце колотилось о мою грудь, чувствуя вибрацию, как будто это было мое собственное сердцебиение.
– Если… я бы поревновала, увидев тебя с другой… женщиной. Я хотела увидеть…
– И? – спросил я, и это слово прозвучало резко даже для моих собственных ушей.
– Мне это не понравилось, – призналась она, тяжело дыша.
– Не понравилось видеть меня с другой женщиной?
Я задал вопрос, в то же время просовывая пальцы внутрь, сгибая их так, как я знал, что это сведет ее с ума. Она пульсировала вокруг меня, с нее капала влага, а звук моего траха пальцами был почти возмутительным.
– Да! – прошипела Лила. – Я ненавижу это.
– Не нравится, что я говорю по-французски с другой женщиной?
Ее глаза закатились, когда моя ладонь прижалась к ее нежному центру.
– Мэддокс…
– Ответь мне.
Она нахмурилась, в ее взгляде мелькнул злобный огонек.
– Ты никогда не говорил со мной по-французски, – выплюнула она, прежде чем издать низкий стон. Ее глаза расширились, лицо покраснело еще больше от смущения, и она сильно прикусила губу.
– Je veux te baiser.(пер. Я хочу трахнуть тебя).
Лила резко вдохнула на мой французский, ее ногти впились в мое запястье. Они оставят ее следы, в этом я был уверен. Жгло, и от боли мой член стал тверже. Она, вероятно, сейчас брала кровь. Черт возьми, я с радостью пустил бы ей кровь.
– Что? – прошептала она.
Ноги Лилы затряслись, и все ее тело задрожало на грани оргазма. Она снова закрыла рот рукой, заглушая свои отчаянные стоны, которые так и рвались с ее губ. Моя голова опустилась к ее груди, мои губы нависли над ее сиськой.
– Я хочу трахнуть тебя. Прямо здесь и сейчас, – сказал я горловым и хриплым голосом. Черт побери, я был готов вылиться в свои джинсы. Мой член пульсировал, практически плача о кусочке рая... и ада.
Ее соски торчали из-под укороченного топа. Очертания плотного, закаленного кончика были заманчивыми. Мои зубы прошлись по крошечному утолщению через тонкий слой, прежде чем я укусил ее, резко укусил, пока я перекатывал и дергал ее клитор между большим и указательным пальцами.
– Ты не можешь, – закричала она, когда я вытащил из нее освобождение.
Лила откинула голову назад, ее глаза закрылись. Ее оргазм поразил ее, в то же время мой взгляд нашел Люсьена.
Идеальное время.
Его лицо побледнело, превратившись в маску шока и гнева. Его губы скривились, когда он сделал угрожающий шаг в нашу сторону. Я поднял бровь.
Лила спустилась со своего кайфа и ахнула от тревоги при виде Люсьена, стоящего там и наблюдающего за нами.
В отчаянии она попыталась оттолкнуться от меня. Не так быстро, маленький дракон.
Аккуратно вытащив пальцы из-под юбки Лилы, я поднес руку к губам.
– О Боже… – в ужасе прошептала Лила, словно знала, что я собираюсь сделать.
Мало ли Лила знает…
Она разожгла во мне собственническую потребность. Что-то свирепое, что-то опасное, что-то… дикое.
Ее соки и ее сладкий, мускусный аромат покрыли мои пальцы, когда я облизал их дочиста, не сводя глаз с Люсьена.
Он сделал паузу, его грудь расширилась, а лицо опасно потемнело. Юбка Лилы все еще была собрана до бедер, ее бедра были раздвинуты для меня, ее трусики были непристойно сдвинуты в сторону. Ее киска была хорошо видна Люсьену, красная и набухшая от моего траха.
Блядь, я сходил с ума.
Я хотел размазать свою сперму по всей ее киске и дать Люсьену взглянуть, показать ему, что принадлежит мне, и что не может быть у него.
Лила одернула юбку на место, быстро пригладив волосы. Ее глаза смущенно опустились к земле. Ее ноги дрожали, все еще слабые после оргазма, и она споткнулась вперед, прежде чем я обнял ее за талию, прижимая ее к своему телу.
Я облизал губы, пробуя остатки сока ее киски.
– Мои извинения, Люсьен. Мы с моей девушкой немного увлеклись. Мы закончим то, что начали в нашей комнате. Если ты нас извинишь.
Лила избегала смотреть на Люсьена, когда мы проходили мимо него, но как только мы оказались вне его близости, она повернулась ко мне.
Ее кулак ударил меня в грудь, действие застало меня врасплох, и в итоге я отступил на шаг назад. В шоке мои губы скривились. Круто, как мне понравилось.
– Ты… мудак!
Лила зашагала прочь, ее красные каблуки цокали по мраморному полу. Она поднялась на лифте, а я, все еще ухмыляясь, поднялся по лестнице на четвертый этаж. Когда я добрался туда, она уже была в нашей главной спальне, расхаживая по ней.
Ее дикие глаза встретились с моими, когда я вошел в дверь.
– Это было совершенно ненужно! Что не так с тобой? Ты знал, что он стоял там, не так ли? Как долго? Исчезла мягкая и податливая Лила в моих объятиях, когда она испытала оргазм. На ее месте была моя любимая чертовка. В тот момент я понял... Лил не была хрупкой, как цветок. Она была хрупкой, как тикающая бомба, и я просто ткнул в нее пальцем.
– Мэддокс! Я говорю с тобой. Ты не можешь обращаться со мной... обращаться со мной как с платной шлюхой. Я не та, кого можно просто швырнуть об стену…
– …и трахаться?
Лила зашипела, ее щеки покраснели.
Я стянул рубашку через голову и позволил ей упасть на пол, прокравшись вперед.
– Давай проясним одну вещь. Пока ты моя, я буду трахать тебя, где захочу и как захочу.
Она ткнула меня пальцем в грудь. Лила была карликом, но, черт возьми, у нее был темперамент и отношение огненного дракона.
– Ты будешь относиться ко мне с уважением, Мэддокс.
Я выгнул бровь.
– Я буду относиться к тебе с уважением, да. Идеальный джентльмен. Я открою для тебя двери, принесу твой любимый мятно-шоколадный кекс с чипсами и даже возьму тебя за руку. Я мог бы даже дать тебе несколько мертвых роз. Видишь? Идеальный джентльмен.
Я наклонился, мое лицо нависло над ее лицом. У нее перехватило дыхание при моих следующих словах.
– Но я также буду наклонять тебя и трахать тебя, как захочу, потому что мне нравится видеть, как ты пытаешься отрицать, насколько мокрой я тебя делаю. Я буду обращаться с тобой как с принцессой, но я буду трахать тебя, как животное и как грязный извращенец, которым я являюсь, потому что тебе это нравится.
Ее глаза сузились от ярости, но лицо ее было обманчиво спокойным. Глубоко вздохнув, она села на диван, скрестив гибкие ноги. Я последовал за ней, стоя рядом, так что ей пришлось высоко поднять подбородок, чтобы посмотреть на меня сквозь густые ресницы. Какая идеальная позиция. Так ее рот оказался прямо напротив моего члена.
Глаза Лилы задержались на моем торсе еще на секунду, прежде чем ее взгляд снова встретился с моим.
– Ты так со всеми девушками разговариваешь? Ценят ли твои завоеватели эту... эту грубость?
– А ты как думаешь? – спросил я тихо и спокойно.
– Я думаю, что ты абсолютно отвратительный.
– О да, меня так называли несколько раз.
– О, когда? После того, как оставлял огромную очередь рыдающих, разбитых сердец девушек?
Я цокнул ей языком, когда она подстрекала меня. Моя рука обхватила ее лицо и провела большим пальцем по ее приоткрытым влажным губам, размазывая помаду.
– Ты так хорошо меня знаешь.
– Вот почему у тебя никогда не было девушки! Ты явно не знаешь, как смягчить свою мудаковщину! – раздраженно прошипела она.
– Продолжай говорить, Гарсия. Меня так и подмывает перебросить тебя через колено, чтобы показать тебе, почему именно меня называют отвратительным.
Лила моргнула, ее лицо побледнело от шока.
– Ты только что угрожал отшлепать меня?..
– Я обещал отшлепать тебя и трахнуть. Давай, продолжай быть болтливой малышкой. – Мой хриплый голос, казалось, сводил ее с ума еще больше.
– Это то, что ты делаешь и с другими своими… девушками по траху? – усмехнулась она.
Ах, так маленькая мисс Лила была на самом деле собственницей.
Ревность текла не только по моим венам, но и по ее жилам. Я знал это и подстрекал ее, ожидая ее реакции.
Когда я только ухмыльнулся, она рассердилась.
– Засранец.
Мои губы дернулись.
– Трусиха.
Лила потрясенно вздохнула, и я подавил смех. Мы были лучшими друзьями в течение четырех лет; Я точно знал, как нажимать на все ее кнопки.
– Ты только что назвал меня трусихой? – Да, я назвал. Особенно после того трюка, который она провернула в баре. Бросила вызов потанцевать с Блонди, когда она чертовски хорошо знала, что она единственная женщина, которую я хотел бы иметь в своих объятиях.
– Ты предпочитаешь, чтобы я называл тебя стервой?
Возмущенная, она вскочила на ноги и пронзила меня взглядом, от которого любой бы задрожал от страха. А я? Злая Лила только что заставила мой член затвердеть.
Я мог придумать шестьдесят девять способов избавиться от гнева в ее организме, пока она не превратилась в настоящий беспорядок под моим руководством.
– Зачем мы это делаем? – прорычала она, и в ее темных глазах загорелся огонь. Трахните меня, она была соблазнительной богиней. Такой заманчивой. Так красивой. Моей.
И я хотел посадить ее к себе на колени и поджечь ее задницу за то, что она такая чертовски упрямая.
Ее кулаки сжались по бокам.
– Ты очень надоедливый человек, Коултер. Почему я все еще здесь? – пробормотала она себе под нос последнюю фразу, но достаточно громко, чтобы я ее услышал.
Я ухмыльнулся.
– Потому что тебе нравится, как мой член чувствует себя внутри тебя.
Удар сердца прошел, прежде чем она взорвалась. Она швырнула подушку мне в голову и чуть не промахнулась.
Я мрачно цокнул.
– Тебе не следовало этого делать.
Пройдя вперед, я выследил ее, когда она пыталась убежать от меня. Но она была слишком медлительна, а хищник никогда не упускает из виду свою добычу.
Я легко поймал ее и бросил на кровать. Лила подпрыгнула на матрасе с потрясенным вздохом, и я набросился.
Она издала горловой звук, похожий на раздражение, но в нем не было огня. И она не оттолкнула меня.
На самом деле, ее пальцы обвились вокруг моих плеч, когда я раздвинул ее бедра и опустил между ними голову. Ее юбка была собрана вокруг талии, и я щелкнул завязками ее трусиков, перекинув через плечо кружевные стринги.
– Что ты делаешь? – Лила вздохнула.
Ее большие карие глаза были затуманены и наполнены необузданной потребностью.
– Говорю по-французски у тебя между ног, – пророкотал я, моя грудь содрогалась от низкого рычания. – Твоя киска и я собираемся снова познакомиться на… более личном уровне.
ГЛАВА 4
Лила
Я очнулась в руках Мэддокса, мое тело болело, а мозг… затуманивался. Тепло разлилось по моему телу до кончиков пальцев на ногах, и против моей воли на моем лице появилась глупая улыбка.
Тепло и безопасно.
Счастливая и…
Любимая?
Нет. Мое сердце упало в низ живота, внезапное резкое падение, которое заставило меня вырваться из моих мечтаний. Это была не любовь. Этого не может быть. По крайней мере, не от Мэддокса.
– Доброе утро. – Я так погрузилась в свои мысли, что снова задумалась. Но его голос, глубокий тембр, вернул меня к нему.
Тот же низкий хрип, когда он сказал мне свои последние слова прошлой ночью, прежде чем заснуть… после энергичного… траха.
Или… занятия любовью, предположила я. Я никак не могла решить, что мы делали прошлой ночью. Мэддокс был груб, брал меня долго и упорно… затем он был нежным, не торопясь. Прикасаясь ко мне с предельной осторожностью, как будто я была чем-то хрупким – легким. Он сбил меня с толку.
– Самый лучший день рождения, – прохрипел Мэддокс мне на ухо, прежде чем его дыхание выровнялось. Это был его ответ на мое поздравление с днем рождения, когда часы пробили полночь, а он был похоронен глубоко внутри меня.
Его двадцать первый день рождения.
Наш четвертый день рождения вместе. За исключением того, что мы отпраздновали это немного иначе, чем первые три.
Я повернулась на бок лицом к нему. Его глаза все еще были закрыты, но на губах мелькнула улыбка.
Скрестив руки на его широкой груди, я положила подбородок на ладони.
– Доброе утро, – прошептала я, прежде чем целомудренно поцеловать его в уголок рта. Я не знала, почему я это сделала, но это было инстинктивно. Почти как привычка, которую я приобрела за последние двадцать четыре часа. Я не могла оторваться от него ни руками, ни губами. – И с днем рождения.
