Текст книги "Я бросаю тебе вызов (ЛП)"

Автор книги: Лайла Джеймс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

Но я знал, что мой Маленький Дракон теряет контроль.

Моя жена была воином, и она починила себе корону, не нуждаясь во мне, но в некоторые дни она представляла собой полный беспорядок. И я был там, чтобы держать ее. Чтобы держать ее на земле, пока она сражается в битве, которую ведет в своей голове.

Но это была уже не просто битва.

Прямо сейчас в ее голове была целая проклятая война. А моя Лила? Она была чертовым солдатом, который медленно терял связь с реальностью.

Я позволил ей снова сложить подарки; Я сбился со счета, сколько раз она раскладывала подарки под елкой. Лила делала это каждый раз, когда терялась в своих мыслях, как будто она делала что-то неосознанно.

– Лила, – мягко позвал я.

Она подпрыгнула в ответ, но в остальном предпочла игнорировать меня. Но с меня достаточно. Подойдя к ее сгорбленной фигуре, я поднял ее на руки. Она пошла добровольно, ее тело расслабилось в моих объятиях.

Лила уткнулась лицом мне в шею и громко всхлипнула.

– Я не знаю, что делать! Что я делаю не так?

– Ты не делаешь ничего плохого. – Я погладил ее по спине, когда ее тело сотрясалось от каждого жалкого рыдания, вырывавшегося из ее горла. Ей было больно, и мое сердце обливалось кровью у ее ног.

– Тогда почему мне кажется, что это так?

Я не знал, как ей это объяснить. У меня не было ответа, который ей нужно было услышать.

Я устроился на диване и развернул Лилу на руках так, чтобы она оседлала меня. Ее лицо было покрыто пятнами, карие глаза остекленели от слез. Ее губы были красными и опухшими, и я знал, что она, должно быть, долго жевала их.

Я сжал ее челюсть между пальцами, удерживая ее неподвижно, чтобы она могла смотреть мне в глаза.

– Скажи мне, что тебе нужно, Маленький Дракон. Скажи мне, что тебе действительно нужно. Не лги мне. Не прячься от меня.

Я смотрел, как Лила изо всех сил пыталась подобрать слова. Она была настолько поглощена тем, что была идеальной женой и матерью, что совершенно забыла о своих потребностях. Она забыла поставить себя на первое место.

Ее лицо сморщилось.

– Я скучаю по тебе.

Мои губы встретились с ее нежным поцелуем.

– Я знаю.

– Я скучаю по себе, – выдохнула она в наш поцелуй. – Я скучаю по… нам.

– Я тоже, Маленький Дракон.

Лила прошептала свои секреты мне в губы. Несмотря на то, что я знал их всех без того, чтобы она говорила мне, я позволил ей разглагольствовать. Я позволил ей выплеснуть все, что она держала внутри себя последние шесть недель.

Она рассказала мне, как безнадежно себя чувствует.

Лила объяснила, как она была сбита с толку…

Я не чувствую себя достойной.

Я думала, что я идеальная мать для наших детей, но теперь мне так не кажется.

Говори что хочешь, но Айрис меня ненавидит.

Я не могу спать по ночам.

Я не могу есть.

Меня тошнит.

Мое сердце болит.

Бывают дни… Я не хочу просыпаться. Я больше не могу слушать, как Айрис плачет. Это больно.

Я не знаю, что делать.

Я не знаю, как быть матерью, в которой нуждается Айрис.

Что, если мальчики тоже начнут ненавидеть меня?

Я беспокоюсь, что мальчики будут чувствовать себя обделенными или ненужными, потому что я так сосредоточена на Айрис.

Я чувствую себя уродливой и толстой. Мое тело уже не то. Терпеть не могу смотреть на себя в зеркало.

Я хочу гулять с девочками. Я хочу ходить по магазинам, краситься, сделать прическу… Я хочу пойти с тобой на свидание, но каждый раз, когда я думаю об этом, меня переполняет чувство вины и стыда, но я понятия не имею, почему.

Тогда я злюсь на себя. Почему я так расстраиваюсь из-за таких тривиальных вещей?

Я должна быть сильнее. Я должна быть лучше. Но почему я такая слабая?

Ты не поймешь. Никто не поймет. Даже я не понимаю, что чувствую.

Иногда я сержусь на тебя. Я ревную тебя. Это нормально? Как я могу ревновать к собственному мужу, потому что он идеальный отец для наших детей?

Мы отдаляемся друг от друга. Я чувствую это. Не лги мне. Между нами расстояние, которого раньше не было, и я знаю, что это все моя вина.

Часы тикают и тикают, дни летят незаметно, время никогда не останавливается, но все кажется таким повторяющимся. Иногда мне кажется, что я застрялась в петле, в отдельной альтернативной реальности.

Так Лила заснула. В моих объятиях ее рыдания превращаются в тихий обиженный шепот. Чем больше она говорила о своих чувствах, тем больше я, наконец, понимал, что мне нужно делать.

Ее пальцы вцепились в мою рубашку даже во сне.

– Я понял тебя, Маленький Дракон.

БОНУС 4

Лила

Впервые за многие годы я проснулась в покое. И под покоем я имела в виду… абсолютную тишину.

Что определенно не было чем-то нормальным и обеспокоило бы любую мать. Я практически спрыгнула с кровати и побежала вниз по лестнице, чуть не споткнувшись о собственные ноги.

– Мэддокс! – крикнула я, паника охватила мою грудь.

Я остановилась у входа в кухню и увидела, что мой муж накрывает на стол две тарелки и… цветы?

Какого хрена?

Я огляделась и не нашла никого другого.

– Где дети?

– Ушли, – невозмутимо ответил он.

Я моргнула.

– Что значит ушли?

Его губы дернулись, и он одарил меня той сексуальной ухмылкой, на которую я сильно влюбилась.

– Я оставил их у моей мамы. Где они пробудут следующие 6 дней.

– Я не понимаю, – медленно сказала я, подозрительно глядя на него.

– Нам нужно немного побыть наедине, – объяснил он, вставая передо мной. Он схватил меня за челюсть и влажно поцеловал в губы, прежде чем опуститься ниже, покусывая чувствительное место на моем горле. Мэддокс точно знал, где мне нравится; он знал все места, чтобы свести меня с ума.

– На неделю? – Я вздохнула, а затем ахнула, когда его рука коснулась моей нежной груди. Он грубо сжал меня ладонью, массируя плоть, прежде чем ущипнуть мой чувствительный сосок. Молоко потекло, но его, казалось, это не волновало, пока он щипал и играл с моим соском до боли.

Твою мать. Почему это было так хорошо? Неужели я так долго обходилась без секса, что была достаточно возбуждена, чтобы испытать оргазм только от игры с сосками?

Когда я уже собиралась бросить Мэддокса на пол и взобраться на него, как на дерево, он отстранился со злой ухмылкой.

– Пора обедать, Сладкая Щечка.

Что?

Я смотрела на него в оцепенении. Мой муж был чертовски дразнящим. Я сердито смотрела на него, пока его слова наконец не дошли до моего медленного, мамочкиного мозга.

– Обедать? – Мой взгляд метнулся к часам, и я увидела, что уже второй час дня.

Моя челюсть отвисла.

– Как я так долго спала? Как я проспала, пока дети просыпались, а ты их собирал?

– Магия, – подмигнул Мэддокс. – Не беспокойся об этом. Я позаботился обо всем.

Я все еще была немного потеряна, поэтому смотрела только на него. Пытаюсь понять, как вчера я перешла от эмоционального срыва к сну всю ночь и утро, а проснувшись без детей.

– Мэддокс…

Он прервал меня.

– Перестань думать, Лила. Не сегодня. – Его голос стал жестче, его тон говорил мне, что здесь нет места для споров. – Просто позволь мне позаботиться о тебе, хорошо?

– Хорошо, – пробормотала я. – Мне нужно умыться.

Уголок его губ изогнулся.

– Хорошая девочка. А теперь поторопись. Я должен рассказать тебе о наших планах.

Я посмотрела на него сверху вниз. Мэддокс стоял, уперев руки в бока, склонив голову набок. Именно тогда я поняла, что он был с обнаженной грудью и в серых спортивных штанах, свободно свисающих с бедер. Я могла видеть очертания его выпуклости.

– Почему ты одет как шлюха? – Я надулась.

Мэддокс усмехнулся.

– Почему ты слишком одета?

– Хорошее замечание, – сказала я, наконец улыбнувшись. – Я вернусь.

Бросив последний одобрительный взгляд на мужа, я оставила его на кухне и поднялась в нашу ванную комнату. Почистив зубы и умывшись, я приняла импровизированное решение быстро принять душ. Детей не было дома; никто не кричал, чтобы привлечь внимание, и Айрис не просила молока – так что у меня было все время, чтобы побыть с мамой наедине.

Конечно, Мэддокс ждал.

Но он мог подождать еще десять минут, пока я спокойно приму душ.

Двадцать минут спустя я почувствовала себя намного лучше и посвежела, когда снова присоединился к Мэддоксу на кухне. Он приказал накрыть стол на двоих со свежими розами в вазе.

Как давно мы с Мэддоксом не были одни, по-настоящему одни в доме? Только мы вдвоем?

Черт возьми, прошло очень много времени, прежде чем Айрис появилась в нашей жизни. Я была так занята работой, уходом за мальчиками, а потом тяжелой беременностью с Айрис.

Наша жизнь превратилась в рутину. Больше не было… нас. Наша супружеская жизнь стала застойной, и искра угасла. Конечно, мы все еще наслаждались сексом. Конечно, мы все еще были очень влюблены. На самом деле, наша любовь друг к другу только расцветала с годами, пока я наблюдала, как он прошел путь от молодого и дикого Мэддокса до ответственного отца и зрелого мужчины.

Но когда я в последний раз флиртовала с мужем? Когда мы в последний раз ходили на свидание, не беспокоясь о детях? Я даже не могла вспомнить.

Мэддокс был прав. Нам нужно было некоторое время наедине.

– Итак, что ты взял на обед? – спросила я.

Мэддокс приподнял бровь.

– Я ничего не покупал. Я приготовил.

Я моргнула, глядя на своего мужа, который, кстати, был ужасным поваром.

– Прошу прощения?

– Попробовал приготовить куриную запеканку по маминому рецепту.

– Ты пытаешься отравить мен… – Он сунул мне в рот кусок курицы, прежде чем я успела закончить предложение.

– О. – Я пробормотала над куском курицы.

Сочный. Острый. Вкусный.

Мои глаза расширились.

– Эм, лжец. Ты этого не делал.

Мэддокс шлепнул меня по заднице, и я подпрыгнула, издав небольшой смешок.

– Не будь соплячкой. Садись и давай есть.

– Много начальства. – Тем не менее, я села на свое обычное место.

Он возвышался надо мной, и мне пришлось вытянуть шею. Озорство плясало в его голубых глазах.

– Тебе нравится, когда я командую.

Я закатила глаза, но он не был готов отпустить это. Мэддокс наклонился вперед, приблизив свое лицо к моему, и прижал меня к креслу.

– Тебе нравится, когда я говорю тебе, что делать. Не лги, Сладкая Щечка. Тебе нравится, когда я командую тобой в спальне. Ты любишь, когда я говорю тебе, что делать с твоей киской, как к ней прикасаться, как заставить себя кончить, пока я смотрю… тебе нравится, когда я держу твои волосы, заталкиваю свой член тебе в горло и говорю тебе сосать его, как хорошая девочка.

Я брызгал слюной.

– Мэддокс...

Он усмехнулся, прежде чем выпрямиться во весь рост, как будто он не только что шептал мне на ухо грязные слова и заставил меня разгорячиться и забеспокоиться… и захотеть. Он действительно воспользовался тем, что сегодня у него нет детей.

То, как дернулись его губы, сказало мне, что Мэддокс сегодня был в настроении дразнить. Он присоединился ко мне за столом, и мы пообедали, в то время как он рассказал мне, как он и Колтон думали о расширении территории объекта тхэквондо. Теперь у них было больше детей, чем космоса.

То, что начиналось как чистое хобби, и они не ожидали, что будет больше пятидесяти студентов, теперь превратилось для них обоих в своего рода работу на полный рабочий день. Я видела гордость и восторг на его лице, когда он говорил о своих учениках.

После обеда Мэддокс принес нам мятно-шоколадный торт, который я приберегла для себя из холодильника. Первый укус торта, и я застонала. Черт возьми, если бы я думала, что член хорош… этот торт был оргазмическим.

– Не делай такое лицо, Лила, – предупредил Мэддокс.

– Какое? – Я посмотрела на него одним открытым глазом. – Мятно-шоколадный торт ооочень хорош. Лучше, чем чл…

– Я бросаю тебе вызов закончить это предложение. – Он со звоном уронил вилку на тарелку, глядя на меня ожесточенными голубыми глазами. – Тебе не понравятся последствия.

Я сжала губы, сдерживая смех.

Мэддокс нахмурился.

– Мой член может заставить тебя стонать громче. Это факт.

– Может быть, мне нужно напоминание, а?

Слова едва слетели с моих губ, когда он был на мне. Мэддокс поднял меня со стула и усадил на край стола, одновременно отодвинув одной рукой наши тарелки.

Его тепло окружило меня, обернув коконом, и это было так чертовски идеально, что мне захотелось плакать. Мои ноги раздвинулись, и Мэддокс устроился между ними, выглядя там как дома. Его счастливое место.

Он сдвинул свою черную рубашку до моих бедер, его взгляд испепелялся. Пока я была дома, мне всегда было удобнее в его рубашках оверсайз. Его глаза переместились к стыку моих бедер, взглянув на мои красные атласные трусики, прежде чем снова встретились взглядом с моими.

Просто что-то было в том, как он смотрел на меня. Как будто я все еще была самой красивой женщиной, которую он когда-либо видел. Как будто я была единственным, что он мог видеть. Его пальцы погладили внутреннюю часть моих бедер, прежде чем его большой палец коснулся моей киски. Мэддокс потер меня о ткань, заставив меня извиваться в его руках.

– Хватит дразнить, Мэддокс.

Он цокнул.

– У нас есть все время, Сладкая Щечка.

Его прикосновение было мягким, почти как перышко. Дразнящий и игривый; заставляя меня хныкать.

Я была женщиной, которая была очень уверена в своей сексуальности, всегда была такой – и мне не стыдно было признаться, что я ужасно скучала по сексу и члену мужа. Наша жизнь в спальне никогда не была далека от взрывной и захватывающей… и совершенно грязной. Ну, это было раньше.

И теперь я хотела его вернуть.

Я хотела всех гадостей, которые мой муж делал с моим телом.

Словно Мэддокс мог сказать, что я схожу с ума, он запрокинул мои бедра вверх и быстро избавился от моих трусиков, небрежно бросив их куда-то на пол.

Он медленно опустился на колени, так что его глаза оказались на уровне моего холмика. По какой-то причине я чувствовала себя более голой, чем когда-либо прежде. Я никогда не была застенчивым человеком, но многое изменилось в моем теле с тех пор, как я стала матерью. Это окончательно поразило меня после рождения Айрис.

Мэддокс приблизил свое лицо к тому месту, где я желала и была чертовски чувствительна. Его дыхание скользнуло по моей обнаженной киске, и я сжалась, горячая жидкость скапливалась у меня в животе, и я чувствовала, как моя влажность покрывает мои нижние губы. Желание разлилось по моим венам, и мои руки впились ему в кожу головы, дергая его грязные светлые волосы.

Он запечатлел поцелуй на внутренней стороне моего бедра, прежде чем нежно укусить мягкую плоть. Я зашипела, а затем застонала, когда его пальцы раздвинули мои складки, его большой палец коснулся моего затвердевшего бугорка.

Я бесстыдно втянула его голову сильнее и сильнее в себя, теперь прижимая его нос к моей киске. Я почувствовала, как он вдохнул, долгий глубокий вдох, и я вздрогнула, мое тело сотрясалось от тихой дрожи.

Я всхлипнула, когда он провел своими понимающими пальцами по моим влажным губам. Он знал все места, чтобы прикоснуться ко мне, что сводило меня с ума и заставляло извиваться и умолять в его объятиях.

Я издала самый громкий стон, когда он наконец заменил пальцы своим искусным языком. Пульс между моими ногами был почти невыносим в этот момент. Он всегда так делал. Дразнил меня, оставлял меня в напряжении, заставлял меня болеть и гореть за него.

– Время десерта и, детка, ты так чертовски вкусно пахнешь. Я собираюсь пировать, потому что я чертовски долго хотел отлизать эту киску. – Мэддокс раздвинул меня, закидывая мои ноги на свои широкие плечи. – И я ждал достаточно долго.

Я практически зарычала от нетерпения.

– Ты зря тратишь время. Просто заткнись и работай!

Мэддокс щелкнул мой клитор и нежно похлопал меня. Это ужалило, потому что я была так подготовлена и готова, моя плоть промокла и стала сверхчувствительной.

– Дерзким девчонкам нужно преподать урок, не так ли?

– Можееет, – задыхаясь, простонала я, когда он наконец обхватил губами мой клитор и стал сосать.

– О, черт! – Я дернулась и закричала, мои бедра вздрогнули, когда я прижала свою киску к его лицу. Но у него не было ничего из этого. Мэддокс крепко схватил меня за бедра, удерживая на месте. Он продолжал сосать и лизать, беря то, что хочет. Выпивая меня, как будто ему не хватало воды и воздуха.

– Мэддокс, – захныкала я. – Вот черт… блядь, прямо здесь, о Боже мой! Мэддокс!

Я откинула голову назад и зажмурила глаза, когда этого стало слишком много, слишком быстро. Первый толчок его языка внутрь меня заставил меня выкрикнуть его имя, и я почти испытала оргазм. Я дергалась в объятиях, стонала и умоляла о пощаде… о большем.

Мэддокс Коултер был действительно хорош со своим членом. Но, черт возьми, он знал, как использовать свой язык, чтобы свести меня с ума.

Вскоре я раскачивалась у его рта, преследуя собственное освобождение, потому что я была такой возбужденной и такой отчаянной. Мэддокс пососал мой клитор, прежде чем провести языком по моей киске. Я пульсировала, мое тело натянулось, как лук.

Когда он укусил мой маленький кусочек, не настолько, чтобы причинить мне боль, но достаточно, чтобы ужалить и, вероятно, вызвать у меня боль позже – я ахнула, а затем закричала. Мои глаза распахнулись, когда мой оргазм пронзил меня, как огонь, прожигающий мои вены.

Я опустилась на стол и растворилась в его объятиях. Мэддокс поцеловал и прижался носом к моим бедрам. Он сладко поцеловал меня в мою киску.

– Просто потому что, – пробормотал он, прежде чем отстраниться. Он подхватил меня на руки и посадил к себе на колени.

– Святое дерьмо, – выдохнула я.

Его губы скользнули по всей длине моей челюсти, и я почувствовала, как его смешок вибрирует в моих костях.

– Значит, даже мой язык может заставить тебя стонать громче, чем чертов мятно-шоколадный торт.

Когда наши губы, наконец, встретились, он застонал, и я поблагодарила Бога за то, что много лет назад на моем пути оказался этот человек. Мы буквально столкнулись друг с другом, и это было самое идеальное совпадение в моей жизни.

Поцелуй был глубоким, отчаянным и жадным, и я могла ощутить остатки своих соков на его губах и языке. Обхватив руками его шею, я вцепилась в него. Мэддокс отстранился от поцелуя и уткнулся лицом мне в шею.

– Черт, я скучал по тебе.

– Да… – прошептала я.

– План состоит в том, чтобы забрать тебя отсюда, – объяснил Мэддокс. – Мы идем в другое место, где будем только вдвоем.

Дымка исчезла, и удовольствие от пребывания в объятиях Мэддокса исчезло. Мое сердце упало в желудок.

– Но дети…

– Нам нужен отпуск, Маленький Дракон, и я не принимаю «нет» за ответ.

– Айрис нужна мне. Ей едва исполнилось два месяца, – возразила я. – Мальчики нуждаются во мне. Я не могу просто оставить их одних на несколько дней. Это не нормально, Мэддокс!

– Что не так? Для матери, чтобы сделать перерыв? – прорычал Мэддокс. Наши глаза встретились, и интенсивность его взгляда почти заставила меня отвернуться, но я выдержала его взгляд. – Всего четыре дня. Разве ты не заслуживаешь отпуска? Ты уже долгое время работаешь без остановки. Ты разрушаешься, Лила, и в таком состоянии ты не принесешь ничего хорошего этим детям. Ты на пределе своих возможностей, а им ты нужна в лучшем виде.

– Значит, ты думаешь, что я плохая мать для наших детей? – Я плакала, толкая его в плечи, чтобы он отпустил меня, но Мэддокс крепко держал меня. – Отпусти меня!

– Я этого не говорил, – отрезал он.

– Вот что ты только что сказал!

– Нет. – Мэддокс схватил меня за челюсть и держал неподвижно. В его голубых глазах был упрямый блеск, которого я не видела уже очень давно. – Я сказал, что ты медленно теряешь себя, и я не могу этого допустить. Эти дети нуждаются в тебе больше, чем во мне. Ты идеальная мать для наших детей, Лила, и я буду повторять это тысячу раз и больше, если придется, пока я не сделаю свой последний гребаный вздох. Но я не могу позволить тебе причинить себе такой вред. Ты этого не видишь, а я вижу. Каждый может. Тебе нужно отпустить и дышать. Хотя бы на один чертов день!

– Но…

Я захлопнула рот, потому что не знала, что еще сказать, как спорить с Мэддоксом, потому что на самом деле мне было не о чем спорить. У меня не было достоверных ответов, и в них не было бы правды.

Потому что, как бы мне не хотелось это признавать, Мэддокс был прав.

Мои глаза защипало, а горло сжалось, комок в нем становился все больше.

Мэддокс обхватил меня за щеки, его большие руки практически закрыли все мое лицо.

– Пожалуйста, позволь мне сделать это. Позволь мне позаботиться о тебе единственным известным мне способом. Дети будут в порядке несколько дней. Они очень любят свою бабушку, и мама позаботится о них. Она будет баловать их до смерти. Райли и Аврора тоже вызвались посидеть с детьми. А ты знаешь, как дети обожают своих тетушек. У тебя за спиной целая деревня. Ты не одна, Маленький Дракон. Это нормально – просить о помощи. Это нормально – взять перерыв.

Это наконец поразило меня.

Когда пришло осознание, я осталась невесомой и запредельно хрупкой.

Все это время меня окружали мои близкие. Айрис была моим радужным ребенком, моим драгоценным комочком радости. У меня было все, что я когда-либо хотела. Любящий муж, дети, за которых я бы умерла, семья и друзья, которых я обожала… но чувство одиночества было невыносимым.

Я была зла, потому что беспокоилась, что поступаю неправильно.

Я была в ужасе, потому что чувствовала себя неуправляемой.

Я была потеряна, потому что моя жизнь пошла совершенно по другому пути, чем я планировала идеально и тщательно.

– Прости, – прохрипела я, дрожа всем телом. Стыд полз под моей плотью, а вина тяготила меня в груди.

Мэддокс гладил меня по спине, и его губы снова и снова встречались с моими самыми нежными поцелуями.

– Не извиняйся, потому что ты не сделала ничего плохого. Это нормально – сломаться, это нормально, когда жизнь становится беспорядочной, и не притворяйся, что с тобой все в порядке. Я держу тебя, Маленький Дракон.

Он поцеловал меня, вдыхая мой крик горлом.

Я отпустила, и Мэддокс заключил меня в свои объятия.

Он взял меня в моем худшем состоянии, разбитую, со множеством недостатков.

БОНУС 5

Мэддокс

Мне было трудно убедить Лилу позволить мне взять ее в мини-отпуск. Но было тяжелее смотреть, как она целует детей на прощание, пока я не украл жену.

Я был взволнован тем, что Лила будет одна в течение следующих пяти дней. Но самое главное, нам нужно было поговорить.

Через два часа я, наконец, оттащил Лилу от детей. Она жаловалась, плакала и, что хуже всего, я знал, что она была переполнена чувством материнской вины за то, что оставила своих детей. Но я не мог иметь ничего из этого.

Вся причина, по которой Лилу забрали, заключалась в том, чтобы она могла сосредоточиться на себе. Чтобы мы снова могли быть собой. Она была пронизана таким количеством непреодолимых эмоций, и после того, как она так долго застряла в своей голове… Лиле нужно было исцелиться.

Дети будут в порядке без нас в течение нескольких дней, я не волновался.

Сейчас я нужен моей жене.

Как только наш частный самолет поднялся в воздух, я отстегнул ее ремень безопасности и усадил на себя. Я щелкнул ее по носу, и она надулась.

– Из-за этого ты однажды попадешь в беду.

Лила извивалась у меня на коленях, а я напрягся в штанах. Да, ублюдок тоже был взволнован. Мой член знал мою руку только последние три месяца и был лишен киски.

– Куда мы летим? – наконец спросила она.

– Швейцария.

Волнение плясало в ее глазах, и о, как я чертовски скучал по этому взгляду.

– В наше любимое место?

Я кивнул, и ее улыбка стала шире.

– Святое дерьмо!

– Это будет долгий перелет, – сказал я.

– Мне уже скучно. – Голос у нее был мягкий, но что-то в нем было. Что-то дразнящее и игривое. Ее губы изогнулись.

– Как мы будем проводить время? – Я подыгрывал, мои руки скользили по изгибу ее задницы, и я мял мягкие шарики.

Лила наклонилась вперед, чтобы прошептать мне на ухо.

– У меня может быть идея. – Она взяла мою мочку уха между зубами, слегка укусив меня. Ебать.

Ее рот опустился ниже, и она пососала мое горло, прежде чем ее губы коснулись моего кадыка, и она лизнула меня. Она знала, что это сводило меня с ума.

– Черт возьми, Лила.

– Ты твердый, – дразнила она мою кожу, медленно двигая бедрами по моим коленям, раскачиваясь взад-вперед.

– Позволь мне позаботиться об этом. Сегодня перерыва не будет.

Прежде чем я успел что-то сказать в ответ – не то чтобы я собирался ее останавливать, – Лила уже высвободилась из моих рук и опустилась передо мной на колени.

– Ты сегодня дерзкая. – Я сжал ее волосы и притянул ее голову ближе к своей промежности. – А что, если к нам придут стюардессы?

Она ухмыльнулась.

– Давай посмотрим, смогу ли я заставить тебя кончить до того, как она войдет.

– Ты действительно бросаешь вызов? – Я уже расстегивал джинсы. Лила расстегнула молнию и вынула мой член, ее маленькие ручки обхватили мою длину.

– Ага, – выдохнула она, ее глаза наполнились озорством.

Рычание вырвалось из моего горла, когда она, не теряя времени, обхватила губами мой член. Лила была сумасшедшей женщиной на миссии. Я толкнулся глубже в ее рот, пока мой кончик не коснулся задней части ее горла. Лила издала слабый рвотный звук, прежде чем начала сосать. Как чертов профи.

Ее щеки впадали каждый раз, когда она сосала меня. Ее глаза остекленели от слез, когда она глубоко заглотила меня, и если бы я уже не был так безумно влюблен в эту женщину, это был бы момент, когда я влюбился в нее.

Ее язык проследил толстую вену вдоль нижней стороны моей длины, прежде чем она обвела кончик языком, следя за щелью и слизывая мой преякулят.

– Лила, – предупредил я. Мой голос стал глубже, и даже я мог слышать грубость.

Когда я больше не мог терпеть ее бесконечные поддразнивания, я дважды обмотал ее волосы вокруг своего кулака, пока мои костяшки пальцев не впились в ее скальп, и не засунул свой член глубоко в ее влажный рот.

– Не будь шалуньей, – проворчал я.

Она стонала вокруг меня, и я чувствовал вибрацию до самых яиц. Мои бедра сжались, а живот напрягся, когда я приблизился к своему оргазму. Руки Лилы лежали на моих бедрах, а ее ногти впились в ткань моих джинсов, уколов острыми кончиками мою плоть. Оттенок боли смешивался с тем, как она сосала меня, удваивая усилия, чтобы заставить меня кончить – трахнуть...

Мои бедра вздрогнули, и я застонал, выпуская сперму в ее горло. Она быстро сглотнула, но моя сперма все еще стекала с ее губ, стекая по ее подбородку. Лила все еще душила мой член, когда…

– Мистер и миссис Коултер, не хотите ли чего-нибудь... О боже! О, мне так жаль!

Стюардесса ахнула, и ужас на ее лице был бы пиком комедии, если бы моя жена не сосала меня так, как будто от этого зависела ее жизнь. Я наблюдал, как стюардесса убежала, опустив шторы, чтобы дать нам уединение. Лила дала мне один, последний ленивый поцелуй перед тем, как отстраниться. Ее щеки раскраснелись, и я заметил намек на смущение в ее взгляде, но она ухмылялась.

– Я выиграла.

Мой большой палец коснулся уголка ее рта. Лила обхватила губами мой палец, высасывая остатки семени, которое я собрал. Она была красивой, чертовски беспорядочной. Распухшие губы, испорченная помада, моя сперма на ее подбородке, раскрасневшиеся щеки и спутанные волосы.

– Нет. Она зашла к нам, – сказал я.

Ее зубы задели мой большой палец, прежде чем она отстранилась.

– Я сказала, что заставлю тебя кончить до того, как она войдет. Так все и было.

Я засунул свой член обратно в джинсы, а Лила снова забралась ко мне на колени. Такая хитрая шалунья, но меня не обмануть.

– Зачем ты это сделала?

Она невинно моргнула.

– Что сделала?

– Сумасшедшая женщина. – Я усмехнулся, когда она медленно ухмыльнулась, ни разу не выглядя виноватой. – Дай угадаю, она смотрела на меня дольше пяти секунд.

– Она смотрела на твою задницу дольше десяти секунд. Я посчитала.

Когда она надулась, я потерял сознание. Откинув голову назад, я рассмеялся.

– Блядь. Ты сумасшедшая.

Лила вздернула подбородок, бросая на меня свой лучший надменный взгляд.

– Как будто ты не поступил бы так же, если бы на мою задницу глазел мужчина. В последний раз, когда мужчина проявлял ко мне хотя бы слабый интерес, ты трахал меня пальцами в коридоре, чтобы он это видел. Ты практически осквернил меня перед незнакомцем, и все, что ты сказал, это "упс".

Мой смех утих, когда я вспомнил придурка Люсьена.

Лила ухмыльнулась.

– Страшное выражение, Коултер.

– Вы идете по опасной линии, миссис Колтер, – пригрозил я, предостерегающе впиваясь пальцами в ее бедра. – У тебя может просто заболеть киска еще до того, как мы приземлимся в Швейцарии.

– Я бросаю тебе вызов тебя, – выдохнула она.

Вызов принят.

* * *

Когда мы приземлились в Швейцарии, Лила одновременно зевала и ходила из стороны в сторону. У нее был постоянный сердитый взгляд на ее лице, и когда я потянулся к ее заднице, она оттолкнула мою руку, издав в ответ кошачье рычание.

– Слишком болит, чтобы идти прямо, Сладкая Щечка?

Она выхватила свой чемодан из моих рук.

– Знаешь что, заткнись.

– Не волнуйся, – протянул я. – Горячая ванна может успокоить твою киску, прежде чем снова заболит.

Не говоря ни слова, она направилась туда, где нас уже ждала машина. Я сжал губы, сдерживая смех.

Лила скрестила руки на моей груди, но я мог видеть, как дернулись ее губы. Моя девушка не была готова признать, что я выиграл этот вызов без каких-либо нечестных действий. Я оттрахал ее достаточно хорошо, так что у нее, вероятно, будет болеть до завтра или послезавтра.

К тому же, это были три месяца сексуальной неудовлетворенности. И я даже не был близок к тому, чтобы покончить со своей женой.

В тот момент, когда мы добрались до нашего отеля; Лила прыгнула в душ. Я не присоединился к ней, потому что знал, что мой член захочет войти в нее, как только она обнажится, но ей нужен был перерыв после нескольких часов энергичного траха.

Через тридцать минут моя жена вышла с мокрыми волосами и в черном шелковом халате. Лила улыбнулась, захватывающая дух улыбка, и, черт возьми, даже после одиннадцати лет брака у нее все еще было мое сердце в ладонях ее маленьких рук.

То, как меня всегда поражали ее красивые карие глаза; то, как ее улыбки всегда заставляли мое сердце биться в груди, как у подростка на первом свидании.

Лила Коултер была чертовски красивой, и она была моей. Как, черт возьми, мне так повезло?

– Иди в душ, – дерзко приказала она. И поскольку я был полностью выпорот, я сделал, как мне сказали.

К тому времени, когда я закончил и вышел из душа, я обнаружил Лилу, растянувшуюся на кровати и потерявшую сознание. Она слегка похрапывала, и я усмехнулся.

Я знал, что она не спала несколько месяцев. Было приятно видеть ее настолько расслабленной, что она так быстро заснула – или, может быть, я просто так ее утомил.

Я присоединился к жене в постели и обнял ее, пока она прижималась ко мне, даже во сне.