Текст книги "Пятая стихия (СИ)"
Автор книги: Лаванда Риз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц)
Глава 10
– Лучше убей меня, вождь, – вдруг еле слышно прошептала она, безжизненным голосом. – Пожалуйста. Так нужно. Я уничтожаю всех, кто мне дорог. Я зло. Я убила своего малыша, Дерека, Зойлу. Убей меня пока твой брат ещё жив. Меня нельзя пускать к людям.
Повисло гнетущее молчание, даже ребёнок перестал всхлипывать. Затем раздались шаги, шевеление, вздохи и Рэм наконец заговорил:
– Я не стану этого делать, – она почувствовала, как он сел сзади, как обхватил её сильными руками, подтягивая и разворачивая к себе, как прижал её голову к своей груди. И девушка нехотя призналась себе, что его прикосновения действительно её успокаивают. И это было странно вдвойне. – Ты не зло Лана. Это раскаянье твоей души, которая начала тебе приоткрываться. Это значит, что ритуал действует, ты идёшь по своему пути. Ты не должна бояться посмотреть в глаза своей душе и принять себя.
– Ты специально поселил меня в этом доме, – всхлипнула Лана, чудесным образом расслабляясь в его объятьях.
– Конечно. … Этот малыш дан тебе не для мук совести, а для того, чтобы ты разглядела в себе бесконечную любовь, способность к материнству и состраданию. Подари Кирасу частицу себя, то, что ты могла бы растратить на своего ребёнка, но не растратила.
– Я боюсь … боюсь, – она не смогла проговорить вслух, что боится полюбить ещё кого-то. Но ей показалось, что Рэм и так знает об этом. Судя по тому, как он замолчал и по тому, как её сжимали его руки.
Снова этот первый солнечный луч. На неё будто упало озарение и отодвинувшись от Рэма Лана посмотрела на него другим взглядом, словно увидела его впервые, без предвзятости, без влияния прошлого опыта общения, в большинстве случаев неприятного. И именно в эту секунду она ощутила, что готова идти за таким вождём, что он действительно может чувствовать людей и даже без огромного жизненного опыта способен вести за собой силой своего внутреннего стержня. Силой своего духа. Эри называли это даром зерна мудрости. Только сейчас она поверила, что он и вправду хочет помочь ей и действительно в силах защитить её от неё самой.
Рэм в свою очередь тоже заметил разительные перемены в её взгляде и настроении, её сердце забилось иначе, а в глазах появилась мягкость, теплота и почти детское доверие. Она улыбнулась. А Рэм опять поймал себя на мысли, что желание её поцеловать становится всё сильнее.
– Джеф, – протянув руки к топтавшемуся позади Джефу, Рэм со знанием дела взял малыша обратно, усадив его себе на колени так, чтобы Кирас мог видеть и трогать сидящую рядом девушку. Недолго думая, ребёнок потянул к ней свои ручки, залепетав на своём забавном детском языке. – Смелее, – поддержал Рэм попытку Ланы взять ребёнка.
Шумно втянув запах детской кожи и поведя носом по мягкому пушку на голове – Лана сама того не зная словно засветилась изнутри.
– Он пахнет молоком, и кажется, даже сладкий на вкус, – на что Кирас тут же укусил её за подбородок.
– Он тоже не прочь тобой перекусить, – подхватил Джеф своего сына. – Вообще-то он голодный и меня радует, что этот малыш совершенно обычный, был бы это маленький кугуару – пришлось бы воровать продукты и держать два холодильника, лишь бы только его прокормить. Кстати, Лана, я принёс для твоего птенца немного мяса.
Пока Рэм не ушел, Лане хотелось его спросить ещё кое о чём, разбередив сердце разговором с Шоном и их незаконченная перепалка в машине, вынудили её задать этот вопрос:
– Скажи Рэмхестам, ты знаешь многих кугуару, вы эри трепетно храните свои истории, я хочу знать, способны ли кугуару быть счастливыми в любви, создавать крепкие семьи, быть чуткими и верными? Я только слышала, насколько суровыми они могут быть, переменчивыми и своенравными.
Как показалось Лане – Рэм посмотрел на неё каким-то странным взглядом.
– М-м-м … то, что кугуары страстны во всём, импульсивны и часто неуравновешенны это правда, и от этого никуда не денешься, – проговорил он, взвешивая слова. – Эри разбавляют свою кровь, звериная суть становится нестабильной. Несколько веков назад чистокровные кугуары были иными, но наверняка и у них случались любовные трагедии. Я не стану скрывать, что к отношениям с противоположным полом кугуару подходят по-своему и из-за этого возникают сложности. Но мы способны на сильные чувства и ответственность и зачастую многое зависит от второй половины.
– Думаешь, выкрутился? А ты сам веришь, что сможешь найти свою половину, влюбиться и завести семью? Или дикие кошки только нагнетают страсть, оставляя после себя незаживающие раны? – в уголки её губ закралась печаль. – До меня доходили слухи, что эри это роковые мужчины, и все эти роковые сердцееды оказались кугуару. По Шону до сих пор сохнут несколько девушек, сходят с ума по тому, кто ими поиграл и бросил. Есть ли у тебя конкретный пример счастливого кугуару? Если есть я обязательно хочу с ним или с ней познакомиться!
Рэм потряс головой, его забавлял и одновременно раздражал этот разговор, её эмоциональность и излишний максимализм, идеализация отношений.
– Думаешь о вас с Шоном? – он прекрасно понял к чему были эти её вопросы. – Скажу банальную и очевидную вещь – у каждого на этой планете свои представления о счастье, даже у каждого кугуару в отдельности. И о бедах, кстати, тоже, – тут глаза Рэма налились кроваво-красным, его спина напряглась и прислушиваясь к каким-то своим внутренним ощущениям, Рэм резко поднялся. – Мне нужно идти!
Если бы не будильник, который она с сегодняшнего дня возненавидела, она бы ни за что не проснулась в шесть утра. И вот теперь, стоя у обочины в ожидании машины, Лана обняла себя за плечи, закрыв глаза. Было тихо, ранее утро дышало свежестью, но в этой тишине Лана ощутила присутствие рядом кого-то ещё. Мгновенно проснувшись, она порывисто обернулась и тут же обомлела:
– Ты напугал меня, – пробормотала она, отводя взгляд от забрызганного кровью тела Рэма. Штаны он видимо надеть успел, а вот отмыться от ночной охоты нет. – Нечестно так бесшумно подкрадываться.
– Моя стая сегодня охотилась на оленя, – ответил он на её невысказанный застывший в глазах вопрос. – Тебя не будет целые сутки. Я подумал, что мне стоит дать тебе наставление, раз уж поговорить мы сможем только завтра, – выражение его глаз «будто под кайфом» говорило о том, что Рэм обратился буквально только что. – Запомни, посторонних не волнует твоя личная жизнь, боль и проблемы. У них у каждого своё дерьмо и они тоже думают только о себе. Так что постарайся не быть дрянью, не груби и помни о своём новом лозунге «помогать ближнему».
– Очень глубоко мыслящая речь, – с сарказмом заметила Лана. – Так и быть я прикинусь хорошей девочкой.
Неожиданно порывисто притянув её к себе за затылок, Рэм шумно втянул в себя воздух возле её лица, и крылья его красивого ровного носа хищно раздулись. – Ты… – прохрипел он, вглядываясь в неё своим мутным взглядом. – Я бы хотел, чтобы всё было иначе…
Лана села в машину всё ещё озадаченно хмурясь, пассажиры и водитель старались её не замечать, что было ей только на руку, тем более она давно привыкла к такому отношению к себе со стороны эри.
Работа санитарки не вдохновляла умную и способную на большее девушку, да Лана и не питала на этот счёт особых иллюзий. Она мыла полы, выносила мусор, стерилизовала инструменты, провожала пациентов на обследование, убирала рвоту и меняла утки. В конце смены её шатало от усталости и единственное о чём мечталось – это упасть в кровать и уснуть.
В автобусе на обратной дороге она естественно мгновенно отключилась и если бы не сердобольная тётенька, растолкавшая её на нужной остановке – она бы так и поехала в другой штат. И если бы Рэм не стоял прямо у неё на дороге как столб – она бы и его не заметила.
– Вот я человечище, решил тебя встретить, прикинь! – его приподнятое настроение сегодня её бесило.
– Уставшая, не спавшая, злая и голодная, – предупредила его Лана, еле ворочая языком, и выражение её лица дополнило её слова беззвучными эпитетами.
Её безудержно клонило в сон.
– Вот что бывает с людьми, первый раз познавшими, что такое труд, – хмыкнул Рэм, умиляясь её куняющему состоянию.
– Давай-давай, издевайся, подначивай, расчленяй. Мне сейчас всё равно, можешь делать что хочешь, сдачи не дам, – пробормотала она с закрытыми глазами.
– О, да это искушает. Податливая и тепленькая Лана Сайлас с которой можно делать всё что угодно. Предложила бы ты мне это до ритуала Искупления.
– И что бы ты сделал? – вскинулась девушка, резко развернувшись к нему лицом. – А? Что значит «ты бы хотел, чтобы всё было иначе?» Целый день ломала над этим голову. Ясно одно, так как ты кугуару – у шифра двойной смысл. И это не то, что предполагает Шон, нет, в твоих словах скрыто что-то посерьёзнее сексуальной игры. Обидно то, что ты ни за что мне не расскажешь!
– Проблема многих девушек, что они слишком часто ломают себе голову не там, где нужно. Занимайся теми целями, которые я тебе поставил, а не теми, которые скрыл. И всё будет хорошо Лана Сайлас, – загадочно ухмыльнулся Рэм.
До обеда она проспала как убитая. Но вместе с пробуждением её осенила одна мысль, и не сказав никому о своих планах, она одолжила лежащий у соседского крыльца велосипед и помчалась на нём к родителям.
– Мам! – громко прокричала она, вбегая в кухню с заднего двора. – Умираю хочу есть, – тарахтя посудой, Лана начала накладывать себе всё, что находила.
– Ого, это на скольких? – Мелисса спустилась на шум, не скрывая, что рада дочери. – Они там морят голодом мою девочку?!
– Буду толстеть, – пробубнила Лана с набитым ртом, – Говорят, это сейчас модно. А вообще-то Рэм не разгонится кормить за просто так. Работаешь – ешь, не работаешь – катись к чертям, – вспомнив о наложенных на неё ограничениях, Лана со вздохом отставила недоеденную тарелку. – Как у вас дела?
– Теперь хорошо, – с любовью улыбнулась Мелисса. – Не поверишь, папа с Брайаном решили переделать наш старый сарай под конюшню.
– О, боже! Лошади?! – с восторгом просияла Лана, испытав что-то похожее на облегчение. – Как здорово! Это ведь папина мечта. …Мам … ты бы не могла научить меня готовить? – смущенно закусив губу, она посмотрела на мать взглядом дочери, о котором та даже уже боялась мечтать. – Боюсь, что на бутербродах я заработаю себе язву. Что-нибудь простое для начала.
– Ну надо же, я не узнаю своего ребёнка. Что Рэм тебе сделал? Ты хочешь начать учиться прямо сейчас?
Большего удовольствия она не могла доставить матери, которой в жизни не доставала вот таких моментов. Наглядно пошагово показав Лане как приготовить пирог, Мелисса с гордостью отправила в духовку их совместное творение.
– Не расскажешь, как поживаешь? – сделала осторожную попытку Мелисса, зная, насколько обычно закрыта её дочь.
– Рэм нашел мне работу санитарки в Менфисе. Вчера отработала первую смену и жутко устала, – тем не менее ответила Лана, продолжая удивлять мать. – Я снимаю комнату по соседству с Мэнхесами. Парень один растит годовалого сына. Иногда мне придётся помогать ему в счёт пропитания. Быть взрослой и самостоятельной не так заманчиво, как казалось раньше. Всё сложно, …и с Шоном тоже, – упоминание его имени на какую-то долю секунды исказили её лицо. – Можно я заберу пирог на обратном пути? Я бы хотела навестить Ноя, а по дороге заскочила бы к папе и Брайану.
Чтобы не сглазить происходящие перемены, Мелисса была готова на что угодно, не говоря уже о том, чтобы отдать пирог.
Такое же удивление отразилось на лице Уильяма, когда он увидел подкатившую к ним на велосипеде Лану.
– Привет пап, привет мелкий! – она улыбалась и раскраснелась от быстрой езды. – Мама обрадовала меня, что вы строите конюшню, это классно. Наконец-то я научусь ездить верхом.
– Первым вообще-то буду учиться я! – заявил Брайан, деловито помахав молотком. – Мы тут, между прочим, вкалываем, а то, что твой вождь даст нам лошадей не значит, что ты можешь влезть без очереди.
Лицо Ланы вытянулось, и Уильям недовольно крякнул, покосившись в сторону сына.
– Так это Рэм воодушевил тебя? – она насторожилась. Всё, что касалось кугуару являлось подозрительным, Лана знала это по опыту.
– Не совсем. На днях Рэм забрал этот несчастный мотоцикл, который всё равно сгнил бы у нас в гараже. Он сказал, что не может взять его бесплатно, спросил, что бы мне хотелось взамен.
– И ты сказал, что давно мечтал завести лошадей, – раздосадовано покачала головой Лана. – Ох, папа. Для эри важны слова, особенно их подтекст. Ты столько лет общаешься с местными и до сих пор не понял. Для Рэма это значит, что ты меняешь меня, свою дочь, на лошадей, что он может оставить меня себе.
– Не выдумывай Лана! Речь шла о старом ржавом мотоцикле, о тебе мы вообще не говорили! – оправдываясь, возмутился Уил. – В конце концов, мы живём не в диком средневековье и Рэм вполне адекватный молодой человек. Только скажи, если он обижает тебя.
– То, что Рэм не говорил обо мне – именно и значило, что он подразумевал меня, когда спросил, что ты хочешь взамен. Потому что пять лет назад Рэм пообещал тебе вернуть меня в обмен на мотоцикл, и на днях он лишь это уточнил! – Лана злилась, что отец не понял очевидного. – Ладно, не бери в голову, всё равно уже поздно что-то менять.
– Так они обижают тебя или нет?! – всполошился Уильям.
– Вроде бы нет, – Лана снова села на велосипед. – Но теперь не удивляйся, если через какое-то время тебе придётся спрашивать разрешения увидеть свою дочь.
Лана постучала в дверь. За все эти годы она стучала в эту дверь бессчетное количество раз, с радостью, с трепетом, со злостью, с болью.
«Но я больше не увижу за ними улыбающиеся голубые глаза» – прошептала она самой себе. Зная, что ей никогда не станет легче вблизи этого дома, она сцепила зубы. Ей открыла Тесса.
– Какие люди! Только о тебе вспоминали. Проходи. Ной, к тебе гостья!
– О, нет-нет, мы погуляем! – выкрикнул Ной, сбегая через две ступеньки, потащив Лану за собой к озеру.
– Привет вообще-то, – засмеялась она. – Что с тобой такое? Ты нормально себя чувствуешь?
– Привет! – улыбнулся Ной, в его глазах прыгали искорки. – Я уже собирался ехать к тебе в резервацию.
– Они живут на обычных улицах города Ной, отдельный район, никакая это не резервация. Да что стряслось?! – перевозбуждённый парень чуть не подпрыгивал на месте.
– Ты слышала о предстоящей вечеринке, завтра в восемь вечера, у какой-то Эммы Фронтеры?
– Нет, но я знаю Эмму.
– Да этими объявлениями весь город завешан! Местные тоже на эту тему бурлят в социальных сетях. Говорят, что это будет самая яркая вечеринка года, с морем выпивки, бассейном полным пены и девочек в бикини.
– Ух ты, – без особого энтузиазма протянула она. – Ты никак туда собрался.
– Ну да! И я очень хочу, чтобы ты пошла туда вместе со мной! Потому что я ещё ни разу не был на вечеринках! – воскликнул Ной, хватая её за руки. – Ну, пожалуйста, Лана!
– Ради тебя я бы пошла, даже если я терпеть не могу эти пьяные скопища, но я не уверенна, что Рэм меня отпустит.
– Попроси его, ты же не под арестом. Вдруг мне больше не представится такой возможности, – осёкшись, Ной отвёл глаза.
– Всё так плохо? – встревожено выдохнула Лана. – Ной, посмотри на меня. Укусы кугуару не помогли?
– Профессор сказал, что для попытки нужен костный мозг этого зверя, – нехотя выдавил Ной. – И я запретил ему пытаться. Мне надоело, что надо мной ставят бесконечные опыты. Я хочу немного пожить. … Так что, ты уговоришь Рэма?
– Сбегу если нужно, – кивнула она, заморгав, чтобы предательские эмоции не выдали её сострадания. Ной нравился ей, в нём была частичка чуда, света и удивительная доброта на фоне самодовольной упертости и мужской резкости.
– Как твоя новая жизнь? – поинтересовался он, отвлекаясь.
– Пытаюсь не сойти с ума в попытке найти себя, – пожала плечами Лана. – Моё общение с Рэмом – это обезвреживание часовой бомбы, Шон рвёт мне сердце, работа – полный отстой и в плане справедливости заработной платы тоже. Женщинам за такой труд нужно как минимум платить в три раза больше. У меня есть комната и возможность нянчится с чужим ребёнком. Кстати, заглянешь как-нибудь? Мне бы не помешал помощник по ремонту. Хотя я уверенна, ты понятия не имеешь, как красить стены, – она старалась улыбаться для него, и Ной отвечал ей теми же улыбками.
– Зато я необыкновенно креативный. … Лана, я должен спросить у тебя кое-что. У меня было время поразмышлять, и я задался вопросом. Если шаманы эри своими загадочными силами могут оградить человека от любой опасности, фактически сделать его бессмертным, значит они так же могут убить человека на расстоянии, подтасовав события. Возможно ли, что гибель Дерека была не случайной? Шон наложил на тебя оберег, и он был зол на своего соперника, что ему могло помешать заказать его смерть?
– Нет! – не задумываясь, крикнула Лана. – Этого не может быть! Даже думать так не смей, они были друзьями! Шон не пошел бы на умышленное убийство!
– Разве? – скептически поднял бровь Ной. – А не он ли сжёг Зойлу заживо в порыве мести? Я ничего не утверждаю. Но если ты побледнела, значит теоретически это возможно.
– Нет-нет-нет, – затрясла головой девушка, отказываясь подозревать любимого парня. – Нельзя сомневаться, иначе я совсем спячу, – но её взгляд всё-таки потух. – Мне пора возвращаться Ной. Завтра около восьми жди меня на перекрёстке пятнадцатой и Риз роуд.
Это было бы большим везением, если бы ей удалось незаметно прокрасться к себе, вернув при этом велосипед, но Лана увидела его, едва пересекла улицу. Высокий широкоплечий молодой человек в рваных модных джинсах и неприлично дорогой футболке, недовольно поджав губы, скрестил в ожидании руки на груди. Его грозный вид обещал ей расправу в духе кугуару. Кошки умели общаться друг с другом на расстоянии, они и предупредили его о её приближении.
– Дай мне сказать, прежде чем разразишься праведным гневом! – выпалила Лана. – Рэм, прошу тебя!
– Полминуты, – скрипнул он зубами, буравя её сердитым взглядом.
– Ты сказал, что я плохая подруга, соседка и дочь и я решила сделать шаг в сторону исправления. Да я спёрла велик, но я же его верну в целости. Плюс я с мамой испекла пирог, я навещу соседей с гостинцем в качестве извинений. Я успела пообщаться с родными и навестила друга, как ты и велел.
– А, то есть ты решила всё спихнуть на меня? – хмыкнул Рэм, всё ещё глядя на неё сверху вниз. – Но я не просил тебя втихаря драпать на краденом велике. Ладно, поступим так. Иди поставь велосипед на место, бери свой пирог и топай за мной, ты действительно навестишь соседей с дружеским визитом, но не этих.
Она так и сделала, но, когда Рэм подошел к крыльцу собственно дома – Лана застыла как вкопанная.
– Бога ради, Рэм нет! Только не это!
– Почему? – издевательским тоном поинтересовался он, подняв брови.
– Потому что ваш отец терпеть меня не мог с самого детства, потому что я … я избавилась от его внука. Потому что я боюсь его до потери пульса.
– Если бы он хотел уничтожить тебя или отомстить – давно бы это сделал. И ты войдёшь Лана Сайлас, ты обещала покорно идти по пути Искупления, не заканчивай его на этих ступеньках.
В доме Мэнхесов была специальная звукоизолированая комната, где глава семейства уединялся, чтобы общаться с духами и размышлять. Вот именно в эту комнату и постучался Рэм, подталкивая впереди себя тяжело вздыхающую Лану.
– Отец, она пришла.
Всё пространство комнаты до самого потолка занимал вигвам, изготовленный и выдержанный в традициях эри. Нессер Мэнхес сидел на полу, раскуривая трубку, и Лана точно знала, что там не табак.
– Здравствуйте, мистер Мэнхес, – еле слышно произнесла она, заранее насупившись в ожидании неприятностей.
– С чем пирог? – на удивление спокойно поинтересовался старый вождь, подняв на неё свои чёрные, как угли глаза.
– С яблоками, – ещё тише ответила Лана.
– Присаживайся. Рэмхэстам сделает нам чай.
Она даже моргнуть не успела, как осталась наедине со стариком из своих кошмаров.
– Я … я, наверное, … должна … гм-гм, извиниться… – начала она, но Нессер остановил её жестом.
– Не нужно лишних слов. Я в курсе. Путь Искупления для тебя единственный вариант. Путь приведёт тебя туда, где должно быть твоё место. В том, что дух Шонгравута заблудился – моя вина. Может так случиться, что ваши дороги с моим младшим сыном разойдутся и теперь ты не должна этому противиться. То, что вам кажется любовью вовсе не любовь – это одержимость слабых душ. Путь будет испытывать тебя, будь готова.
– Уже … испытывает, – Лана никак не могла избавиться от желания оказаться в любом другом месте, лишь бы подальше от этого испещренного морщинами седовласого старика, потому как все их предыдущие встречи вспоминались ей мрачными пугающими эпизодами, каждый из которых только отягощал трагедию семьи Мэнхесов.
Рэм принёс чай, грациозно поставив поднос на пол, разрезал пирог и уселся с совершенно безмятежным выражением лица, рядом с Ланой, которая уже сидела как на иголках.
– Какое душевное семейное чаепитие в стиле сюрреализма, – с иронией протянул Рэм, но ни его присутствие, ни тембр голоса на этот раз не успокаивали нервозность Ланы. – Картина бы называлась «всё возможно». Видел бы нас Шон. Пирог, кстати, неплох.
– Интересуешься живописью? – машинально поинтересовалась она, думая о своём.
– Окончил архитектурный колледж. Весь второй курс мы попутно изучали живопись.
– Шон может быть причастен к гибели Дерека? – не выдержав, прямо спросила Лана, глядя Рэму в глаза, боясь, что он обманет, а вот глаза не солгут.
– Ни в коем случае, – первым ответил Нессер, в очередной раз затянувшись.
– Уверяю тебя, – нахмурился Рэм. Ему совсем не нравилось, когда она снова поднимала тему прошлого. – Дерек погиб по другой причине, я тебе уже говорил. Шон, конечно, ещё тот сукин сын, может в мыслях он и допускал подобное, но к шаманам не обращался. Я бы знал.
– Сомнения – мерзкие черви, – задумчиво подал голос Нессер. – Как и нерешительность. Но хуже всего, когда своей ложью, ты предаёшь самого себя. Будь честна, Лана Сайлас, и тогда ты всегда будешь уметь радоваться своему счастью, похожему на робких мотыльков. Счастье вовсе не похоже на гром, оно не может обрушиться словно ураган, сломав всё на своём пути и возродив заново. Оно является неслышно, незаметно, нужно лишь вовремя его разглядеть и не спугнуть.
