Текст книги "Пятая стихия (СИ)"
Автор книги: Лаванда Риз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 22 страниц)
Глава 15
Она действительно ждала её на выходе из больницы – сияющая и свежая.
– Вы что там дрыхнете по ночам в детском отделении? – буркнула Лана, зажмурившись от яркого утреннего солнца. – У меня мозг просто выключается.
– Я живу всего в квартале отсюда, пойдём ко мне, приличные магазины всё равно в такую рань не работают. Вздремнём пару часиков, а потом оторвёмся, – с готовностью предложила Стела, и Лана согласно кивнула. Не потому, что ей так не терпелось скрепить дружбу с новой знакомой, а потому что ей захотелось подразнить Рэма, бросить ему вызов – без всякого предупреждения не вернуться домой вовремя. Но, прежде чем войти в гостеприимную квартиру Стелы, Лана на всякий случай осмотрелась по сторонам, ища глазами кого-нибудь из эри.
Не оказалось их и чуть позже, когда девушки направились по магазинам. Какое-то время Лана примеряла выбранные ей Стелой вещи с энтузиазмом, но очень скоро это перестало доставлять ей удовольствие. Тогда Стела решила сделать ход конём, потащив её в отдел женского нижнего белья.
– Какая же у тебя красивая фигурка! – щебетала Стела, – Уверенна, глядя тебе вслед у многих парней твердеет в штанах. Ну посмотри на себя – ты же суперприз! А теперь мы купим тебе платье. И когда, надев это бельё, и то бесподобное платье, что я тебе присмотрела, ты встретишься с тем, кто заставляет тебя страдать – твоей наградой станет его реакция! Обещаю, он будет мучиться, ведь теперь так просто ему это не получить, – весело подмигнула ей Стела. Оказалось, что она испытывала удовольствие не только наряжаясь самой, но и заставляя поверить в её терапию других.
Лана с огромным облегчением выбралась из очередного бутика:
– Всё, этот был последним. Сил моих больше нет. В препаратах главное ведь доза, верно? Если переборщить, пожизненное отвращение к шопингу мне обеспечено. Огромное спасибо за компанию, но кажется мне пора домой.
– Ты уверенна, что там твой дом? – произнёс голос за её спиной. При этом Стела явно оценила заговорившего парня, на её лице появилась очаровательная улыбка, а вот Лана снова удивилась тому, что она перестала ощущать его присутствие. – Поговорим, любовь моя?
Сердце Ланы встрепенулось по старой памяти, а затем заныло от боли, его ласковое обращение больше не приносило счастья. Оно мучило … их обоих.
– Конечно Шон. Привет, – обернулась Лана. – Увидимся, – махнула она любопытствующей Стеле, расстроив её тем, что не представила их друг другу.
Это было невыносимо – ощущать его рядом, идти рука об руку, видеть профиль его лица, знать, что любовь всё ещё связывает их друг с другом, но ради этой любви им больше нельзя быть вместе.
– У нас будут ещё дети. Мы уедем отсюда подальше и начнём все сначала, – выдал Шон. – Я хочу простить тебя, Лана, и уверен ты найдёшь оправдания и для меня. Но тебе больше не стоит играть в Искупление перед моим братом.
– Проблема в том Шон, что ты не пытаешься меня услышать, – застонала девушка. – Всё куда серьёзней. Как прежде уже не будет, пойми же ты наконец!
– Проблема в том, что ты не знаешь правды! – тут же огрызнулся Шон, прищурив вспыхнувшие гневом глаза. – Правду о себе и о том, что задумал вождь Рэмхестам, тот, кого я дурак считал своим братом.
– Ну, так просвети меня, ты ведь для этого меня выследил! – Лана остановилась прямо посреди проезжей части.
– Дело в твоей особенности, вернее в произошедшем чуде. Шаманы и старейшины видят в этом знак, проявление тёмной силы, но они так же уверены, что ритуалы помогут её усмирить, если к тому будет приложено и твоё желание. Мне самому стало известно об этом недавно. Что-то случилось тогда с нами в горах, в детстве. С тех пор в тебе скрывается дух кугуару. Ты не можешь и никогда не сможешь изменить свою форму, но зверь выбрал твой сосуд. Шаманы шепнули Рэму, что, вступив в связь с мужчиной кугуару – ты сможешь дать чистое потомство оборотней несмотря на то, что в твоей крови не течёт кровь эри. И Рэм хочет приручить твою скрытую суть, потому что у него есть планы на ваших с ним общих детей.
Пошатнувшись, Лана сделала шаг назад, но Шон быстро притянул её обратно, спасая от несущегося автомобиля. Следующее что ощутила Лана, это как она сидит у него на коленях в парке, а Шон гладит её по щеке.
– Я больше не позволю ему к тебе прикасаться. Не бойся, я знаю способ как нас защитить, – шепнул он, улыбнувшись, доставляя ей этой улыбкой новую порцию боли.
– Я и сама смогу за себя постоять, – вырвавшись из его объятий, резко ответила Лана. – Рэм вождь плюс он кугуару, конечно же я понимаю почему он так себя ведёт, не оправдываю, но понять могу. И ты не догоняешь Шон – я пройду этот путь уже из принципа. Не потому, что мечтаю выйти замуж за твоего брата, а потому что сама ощущаю необходимость усмирить свою раздвоенную суть. Оно пугает меня, то, что внутри меня, я его чувствую. Спасибо, что рассказал мне правду. Теперь я знаю, как мне вести себя с Рэмом, уверяю, он сам откажется от мысли заводить со мной детей.
– Я помогу тебе, но для этого мы должны уехать, – Шон снова протянул к ней руку.
– Нет, – сделав шаг назад, она покачала головой. – Ты должен принять мою жертву Шон и больше мы к этому разговору возвращаться не будем. Наши чувства были невероятно сильными, они как взрыв звезды, и её падающие осколки ещё долго будут тлеть в глубине нашей памяти, но они отгорели Шон, безвозвратно. Я хочу, … нет я требую, чтобы ты жил дальше с мыслью, что настоящее счастье у тебя ещё впереди. Мы сохраним себя в нашем прошлом, и того тебя я буду любить всегда, но нас с тобой нет в будущем.
Она не сказала ему слово «прощай», а он слишком хорошо её знал, мог читать по взгляду и сердцебиению. Шон больше не мог угрожать, уговаривать или даже умолять её, ему было достаточно видеть её глаза, чтобы наконец понять, что истончившаяся связь между ними всё-таки растворилась в прошлом. В глазах обоих блеснули слёзы. Ему было больно так же, как и ей. Лана уже знала, что время от времени будет вспоминать этот момент. Момент их немого прощания … на этот раз окончательного.
Лана смотрела безразлично-мёртвыми глазами на пролетающие пейзажи за окном автобуса, она понятия не имела, что теперь будет дальше, но точно знала, что выстоит наперекор всему – отчаянью Шона, замыслам Рэма, презрению племени эри. Впервые в своей опустошенности она ощутила внутреннюю силу. Возможно, потому что ей надоело падать в пропасть и чувствовать себя мёртвой.
Даже в том, что у дома её не поджидал разгневанный Рэм она увидела добрый знак. Но когда перед ней предстала картина неуверенных шагов Кираса посреди гостиной – Лана и вовсе отстранилась от своих горестей. Раскинув руки, она с улыбкой опустилась на колени и Кирас, оценив расстояние до дивана и до манящих объятий девушки – сделал выбор в её пользу, визжа, поковылял к ней на ещё заплетающихся ножках. Лана со смехом подхватила его на руки.
– Джеф, малыш пошёл! – радостно крикнула она, ища глазами отца мальчика.
– Я уж было начал волноваться, обычно дети начинают топать гораздо раньше, – подал голос, стоящий в дверях Джеф, его губы улыбались, а вот в глазах снова сквозила грусть. – Видимо сказался стресс. Даже в младенческом возрасте дети чувствуют гибель матери. … Надеюсь, причина твоего опоздания достаточно уважительная? Судя по настроению Рэма – у тебя будут неприятности.
– А когда у меня их не было? – спокойно произнесла девушка, с улыбкой опуская ребёнка вниз. – Я бы не прочь чего-нибудь перекусить.
– И я бы не отказался, – многозначительно хмыкнул Джеф. – Могу предложить молочную кашу.
– Сейчас возьму и быстренько что-нибудь соображу, – Лана сама удивлялась своей спокойной уверенности. Уже через пятнадцать минут на тарелке дымился ароматный омлет и вооружившись ножами и вилками они уничтожили её кулинарное произведение в два счёта.
– Недурно, даже невзирая на хрустящие кусочки скорлупы, – осторожно проговорил Джеф, послав ей насмешливый взгляд. Лане нравилась его манера общения, он никогда не повышал голос, не допускал бестактности и просто молчал, когда был недоволен. С одной стороны она симпатизировала этому человеку, с другой – ей было жаль парня, оказавшегося в такой непростой жизненной ситуации.
– Я научусь. Обещаю, – тряхнула головой Лана, не сдержав улыбку. – И даже вымою посуду.
Лана замечала, что иногда, вместо тупого просмотра телепередач, когда Джеф пялится в телевизор не особо задумываясь над льющимся оттуда потоком информации и развлекающих сюжетов, после того как уснёт Кирас, он выходит в сад и запрокинув голову вверх, сидя на лавочке всматривается в звёздное небо. Сегодня был именно такой вечер, а ей как нарочно нужна была непредвзятая компания.
– Чем дольше смотреть на звёзды – тем больше ты ощущаешь свою крохотность по отношению к вселенной, – заговорила она, присев рядом. – А твои проблемы так и вовсе кажутся мизерными и проходящими. Ты не против, если я посижу тут с тобой? Но я пойму, если тебе нужно уединение.
– Моему … уединению ты не помешаешь, – отозвался Джеф, не поворачивая головы. – Ты тоже это ненавидишь?
Опешив, Лана тянула с ответом, не совсем понимая, что он имеет в виду, и Джеф закончил свою мысль:
– Чувство одиночества, когда наступает ночь, когда приходится забираться в постель и начинать сражение со своими мыслями. … Говорят, глядя в звёздное небо ты по-настоящему чувствуешь, что ты не один, но это полный бред.
– Сомнительное конечно утверждение, – пожала плечами Лана. – Это будет выглядеть слишком бездушно, если я попрошу тебя рассказать мне о своей покойной жене?
Джеф вздохнул, опустив голову, уставившись куда-то вниз. И Лана уже было подумала извиниться ещё раз, но он заговорил:
– Мне её не хватает, но ужасно то, что я начал забывать ощущения её близости, участия, присутствия. … Я понятия не имею, как я смогу передать Кирасу образ матери. Да она была улыбчивой, неисправимой оптимисткой, писала стихи и исподтишка воровала у младшего брата конфеты. У него конечно же будет её фото, но как я смогу передать ему её любовь?
Лана впервые так отчётливо ощутила глубину чужих переживаний, пропустив их через своё сердце с каждым его словом. Изо дня в день погруженная в свои собственные мысли, она даже не замечала, насколько больно и одиноко человеку, живущему с ней под одной крышей. Подобрать слова было непросто. На своём примере Лана знала, что невозможно утешить того, кто похоронил любовь своей жизни.
– У тебя хотя бы есть смысл Джеф. Маленький сын, ваша с ней общая частичка, ради него ты и держишься. Ты обязательно расскажешь ему о матери, истории и образы всплывут сами собой. Чувствуя тебя, Кирас почувствует и её. Возможно, ты встретишь и полюбишь ту, кто примет Кис-киса как родного. Ты ведь не зарекался оставаться одиноким мучеником до конца жизни. Моя мама утверждает, что живое сердце всегда нуждается в любви, это такая же потребность, как наполнять лёгкие воздухом.
– Бродячий пёс тоже хочет, чтобы его приласкали, ну или хотя бы чтобы не прогоняли. Порой человеку нужно не так уж и много. Наблюдая за тобой, я сделал вывод, что любовь для тебя – это максимальная форма стихии, «я вырву тебе душу, а ты забирай моё сердце» что-то в этом роде. Я не могу похвастаться такими страстями.
– Может это и к лучшему, – вздохнула Лана, поёжившись в ночной прохладе, – Мне же тяжело представить себя в тихом размеренном уютном счастье, с принятыми общечеловеческими семейными ценностями. Кугуару навсегда изменили мою реальность… – Лана осеклась, мысленно напомнив себе, что не стоит снова окунаться в прошлое.
– Ты замёрзла, – заметил Джеф.
– Не хочется уходить.
Кто кого пожалел неизвестно, но в жесте Джефа почувствовалась такая непритворная забота, которая, как показалось Лане вырвалась произвольно, при этом смутив его самого – Джеф приподнял руку, чтобы обнять её, но его рука так и повисла над её плечом.
– Так мне действительно будет теплее, – она с благодарностью юркнула ему под мышку, и Джефу ничего больше не оставалось, как прижать девушку к себе. – У некоторых эри такие широкие души, но не все из них способны принимать. Ты не такой. И Зойла была не такая, она любила меня такой, какая я есть, она была мне вместо крёстной матери. Но никто из эри не заступился за неё, хотя она была одной с вами крови. Меня же твоё племя никогда не простит, даже если я воздвигну храм кугуару, – не без горечи выговорилась Лана, опять кляня себя за копание в прошлом.
– Ты для чего решилась на путь Искупления, ради них или ради своего душевного равновесия? – серьёзным тоном поинтересовался Джеф. – Что-то мне подсказывает, что не ради кучки индейцев.
– Я сегодня говорила с Шоном, – после долгой паузы снова заговорила Лана, обнаружив, что ей легко делиться с Джефом, что ей хочется говорить с ним даже о сокровенном, потому что он умеет слушать и не любит осуждать. – Он в конце концов понял, что я освободила нас от нас самих и что в нашем романе поставлена точка. Время нас рассудит и когда-нибудь он признает мою правоту, а пока я дала себе слово не сходить с ума от мыслей. Ты прав, я делаю это не ради чужого мнения, бороться за счастье нужно в одиночку, по крайней мере, проложить к нему путь. Я пройду, покорюсь правилам Рэма, и когда на моём горизонте разъяснится – я почувствую, как должна поступить дальше, Зойла говорила, знаки обязательно подскажут. Ты веришь в знаки, Джеф?
– Ещё бы! Как может эри не верить в знаки?! – фыркнул он. – Главное знать меру и не рехнуться, приписывая необычное самым простым вещам. У меня такое предчувствие, что ты справишься Лана, тебе ещё и не такое по зубам.
– Спасибо, но комплимент сомнительный, – и всё же Лана улыбнулась. – Неужели я не создаю впечатление хрупкой и ранимой девушки?
– О, … в тебе, как в истинной женщине много граней, – в его голосе блуждали подтрунивающие нотки. – Я тоже умею замечать, я ещё не совсем иссох.
Лана долго молчала, глядя на звёзды, а потом вдруг с грустью произнесла:
– Так редко в моей жизни выпадали минуты покоя.
***
– Лана… – ей не понравилось выражение его лица, это была не та милая растерянность, которую иногда Джеф изображал.
– Что-то с Кирасом?! – сердце девушки сжалось в дурном предчувствии, она, холодея подалась вперед.
– Нет, с моим сыном, хвала духам, всё в порядке. … Твой птенец сдох.
Непонятно почему, но Лана испытала облегчение.
– Рэм конечно же преподнесёт это как волю предков, мол духам такой дар не угоден, – непонятным для Джефа двусмысленным тоном, произнесла она. – Мне нужно срочно увидеть Нессера!
Джеф даже рта не успел раскрыть, как Лана уже мчалась через лужайку к дому Мэнхесов.
У них никогда не запиралось, впрочем, стучать Лана не стала. Войдя внутрь, она сразу же поднялась наверх. Нессер как раз набивал утреннюю трубку и был крайне удивлён появлению девушки.
– Ты уже виделась с Рэмом?
– Нет, на сегодняшний день я больше доверяю вашей мудрости, вы долгое время были вождём. Вы отличный следопыт, с вами беседуют духи…
– Хватит чертить вокруг меня медовыми словами! – оборвал он её. – Что ты хочешь? – чёрные угли глаз сердито глянули на Лану из-под косматых седых бровей.
– Один из шагов Искупления – дар духам предков. Короче говоря, соколу взлететь было не суждено. Мне нужно знать о других вариантах. … Это важно, – помолчав, добавила Лана.
Мысленно взвесив какое-то решение, Нессер запихнул трубку в специальный мешочек, повесил себе на шею и решительно взглянул на девушку:
– Идём!
Зная нравы эри, Лана понимала, что допытывать его не стоит, нужно просто идти следом. Нессер направился в сторону гор, шли они не спеша и через какое-то время Лане захотелось нарушить молчание несмотря на то, что компания индейца всё-таки тяготила её:
– Я чувствую, что смогу вынести Очищение, что мне нужно это сделать как можно скорее. Каких таких особых знаков вы ждёте?
– Спрашивай не у меня. Тебе дадут ответ, не гневи верховных, всему своё время и место.
Закатив глаза, Лана вздохнула с выразительной претензией. Люди, в чьих жилах текла кровь эри, отличались терпеливостью, но ей это качество привить так и не сумели.
Они уселись на ближайшем холме, откуда открывался вид на величественную горную гряду, такую же древнюю и извилистую, как и тайны этого мира. Нессер развернулся лицом к солнцу, и сунув трубку, поджёг её с помощью линзы. Задумчиво выпустив струю дыма, он уставился вдаль. Тревожить его было бессмысленно. Собрав всю свою выдержку в кулак – Лана тихо ждала.
Спустя полчаса ей на руку села чёрно-оранжевая бабочка. Все попытки Ланы согнать её не увенчались успехом, бабочка перелетала с колена на голову, и снова садилась на плечо. Это продолжалось довольно долго пока Нессер, ещё не растерявший замашек дикой кошки, не поймал её. Зажав бабочку двумя пальцами и пробормотав над ней несколько фраз, он совершенно спокойно сунул её себе в нагрудный карман, довольно усмехнувшись. Странность в поведении эри уже давно не удивляли девушку.
Обнаружив у своих ног пестрое перышко дрозда, от скуки Лана положила его себе на ладошку и дунула, глядя, как ветер подхватил и понёс его дальше в горы. Нессер вдруг затянул песню, она понимала о чём поётся, но слова и звук его голоса незаметно ввергли её в некий гипнотический транс.
Казалось, она закрыла глаза всего лишь на минуточку, и тут же увидела странный сон – всё та же бабочка-приставала, но во сне она ворчала на неё голосом Зойлы:
– «Снаружи смыть можно что угодно, страшнее грязь внутри – и это ненависть и фанатизм. А сердце очистить можно только любовью. Но ты, как всегда, не видишь того, что у тебя под носом. Желания исполняются незаметно, моя газель, не жалуйся потом, что счастье не заглядывало к тебе на огонёк».
Голос Рэма грубо вернул её в реальность. Старый Нессер сидел с таким невозмутимым видом, словно он вырос из этого камня, а трубка была дополнением его анатомии, гнев сына ничуть не затронул его. Зато Лана поспешно поднялась на ноги, приготовившись защищаться, но Нессер разрешил ситуацию всего лишь двумя словами:
– Она готова.
– Решать мне, – процедил Рэм, бешено играя желваками, недовольный тем, что события развиваются без ведома вожака. – Она провинилась и нарушила правила.
– Она готова, – чуть твёрже произнёс Нессер с нажимом в голосе. – Она хочет получить Искупление перед духами наших предков, если их воля благословит эту девушку, ты так же покоришься высшей силе. Ты защищаешь племя Рэмхестам, но происходящее не зависит от твоего желания, мы всего лишь безропотные воины стихий. Духи гор зовут её для Очищения. А вместо сокола, духи желают, чтобы она собственноручно сплела хранителя снов каждому рождённому в этом году.
Рэм разочарованно потряс головой, по всему было видно, что он категорически не согласен, но ему нечем было возразить отцу, личное во внимание не принималось – племя и традиции всегда были и будут на первом месте.
– Надеюсь, вы вернётесь домой той же тёплой компанией, – съязвил он, прежде чем уйти, но Лана знала, что вечером ей ещё предстоит с ним серьёзный разговор.
– Значит, время пришло, – произнесла она вслух, – Может, дадите мне наставления напоследок, совет, как выжить в горах наедине с собой?
– Высвободи свой дух, посмотри на него изнутри, прими его и снова слейся воедино, – пробормотал Нессер, как обычно придавая словам двойной, зачастую только ему понятный смысл.
Только скрутившись калачиком на диване в гостиной, Лана почувствовала шевеление настоящего страха. Ей предстояло непростое испытание на физическую и моральную выносливость, и она никак не могла решить, с кем ей провести остаток этого дня, ведь обратно она уже могла и не вернуться. Пугать родителей ей не хотелось, поэтому Лана предпочла бы, чтобы они узнали обо всём уже задним числом, Ной, как считала Лана, примется её снова отговаривать, в жизни остальных она слишком мало значила, про Шона она обещала себе не думать, мнение Шона ей было известно.
– Вот ты где, – Джеф подошел ближе, присев на подлокотнике. – Тут у меня к тебе такая просьба. Не посидишь с Кирасом? Обещаю, к девяти я вернусь.
– С радостью, – тихо ответила Лана, – Тем более это мой последний вечер перед неизвестностью. Завтра я на три дня отправляюсь в горы. Мало ли что, но в этой ипостаси я заканчиваю свои гастроли, – она попыталась улыбнуться собственной шутке, но Джеф нахмурился.
– Тогда я никуда не пойду! – решительно заявил он.
– Думаешь, я не способна справится с ребёнком?
– Я думаю, тебе не помешает поддержка, – спокойно произнёс Джеф, посмотрев на неё серьёзным взглядом своих зеленоватых глаз. – Поделюсь опытом, если хочешь.
– Ты проходил Очищение?! – воскликнув, Лана вскочила и уселась, глядя на него с возбуждённым интересом. – Как?! И ты до сих пор об этом молчал? Конечно же я хочу, чтобы ты посвятил меня во все мелочи и подробности!
– Все подробности тебе знать ни к чему, у каждого свой индивидуальный опыт и ощущения, это как увидеть собственную изнанку, но могу заверить, что к Очищению всегда прибегают для исцеления души. Год назад мне было настолько тяжко, что моя тьма не рассеивалась ни днём, ни ночью, ни на трезвую голову, ни на пьяную. У меня даже хотели забрать Кираса. Каким-то образом я внял словам Рэма, но дошло до меня, когда я уже сидел на Ладони Титана.
– И каково это? Подозреваю приятного мало, сидеть трое суток под палящим солнцем днём и дрогнуть ночью. Мне кажется сложнее всего продержаться без воды.
– Да, это непросто. Значит, Рэм решил поторопиться?
– Нессер. С Рэмом я ещё не говорила.
– И на какую они указали альтернативу вместо птенца?
– Навязать хранителей снов.
– В твоём исполнении это должно быть нечто, – усмехнулся Джеф, намекая на её нрав. Но на этот раз Лана шутку не оценила, а Джеф почувствовал характер её мыслей. – Ты обязательно вернёшься домой Лана. Сильная, уравновешенная, и я буду наблюдать за твоими муками творчества, я даже буду подтрунивать над тобой, чтобы хранители снов ловили только уморительные сны.
Лана кивнула натянуто улыбнувшись.
– А ещё я поделюсь с тобой кое-какими секретами, как усмирить голод и жажду, – Джеф взял её за руку, надавив точку на запястье. – Их три. Нажимай не сильно, до десяти раз. Здесь, вот тут, – Подушечками пальцев, Джеф потёр ей за ушами. Поймав его взгляд, Лана ощутила прилив теплоты, списав это на точечный массаж.
Джеф обладал сдержанной мужской привлекательностью. С одной стороны его внешность была ничем не примечательна, но когда Джеф улыбался, поднимая свои малахитовые глаза – тогда его очаровательность просто зашкаливала.
«Жаль, что Джеф улыбается так редко», – мелькнуло у неё в мыслях.
Показав ей последнюю точку, Джеф переключился на капризничающего сына, и Лана какое-то время наблюдала за ними со стороны. Джеф был одним из тех чутких и терпеливых отцов, несомненно души не чаявших в своём чаде, старающийся подарить своему малышу любовь за двоих. Отчасти такой порыв родительской любви обусловливался ещё и отсутствием рядом любимой женщины. Но в любом случае, Лана была уверенна, что Джеф был замечательным мужем, другом, и партнёром для своей половинки.
– Ты ещё будешь, – вдруг тихо произнесла она вслух продолжение своих мыслей.
– А? – коротко взглянул он на неё, не понимая.
– Ты ещё будешь счастлив, – прочистив голос, повторила Лана.
В дверь постучали. Лана нашла это странным, особенно когда увидела входящего Рэма, не привыкшего проситься войти в дом к эри. Что-то в его взгляде вызывало у неё тревогу. Тень отчаянья нет-нет, да проскальзывала в глазах молодого вождя.
– Нам нужно поговорить, – твёрдо произнёс он. – Прогуляемся?
– С твоего позволения я, пожалуй, предпочла бы остаться здесь, потому что в ближайшие дни я ещё успею нагуляться. – Лана держалась отстранённо, разговор с Шоном, в который раз перевернувший ей душу, не давал покоя, но поднимать эту тему она не спешила. Рэм чувствовал её настроение, видел по глазам, слушал сердцебиение и видимо не стал перегибать палку, без возражений присев рядом с ней на диван.
– Ты можешь задавать любые вопросы … касающиеся ритуала, – внимательно посмотрел он на девушку, с каждым вздохом подавляя в себе желание прикоснуться к ней. – Что тебя пугает больше всего?
– Мысли, воспоминания, ускользающий смысл жизни. Я всё ещё не знаю своей сути, и её непредсказуемость пугает меня, – ответила Лана, протянув руки к Джефу, прося Кираса. Она усадила ребёнка между собой и Рэмом. – Я так полагаю, завтра на рассвете ты проводишь меня на утёс, и кто-то из кугуару будет издали наблюдать за мной?
– Всё верно. Ты не хочешь поговорить со мной о твоей последней рабочей смене и последующем дне? – взгляд Рэма подозрительно сощурился, она слишком наглядно установила между ними дистанцию, и причина была не в запрете прикосновений, причина была в чём-то ином. Рэм судорожно сжал челюсти, не отпуская её своим взглядом.
