Текст книги "Дефект бабочки. Другой мир (СИ)"

Автор книги: Лариса Казимирова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 22 страниц)

– Ира, а что это вы с Гриней такого придумали? Что она имела ввиду – там во дворе?

Я опять закашлялась. Можно конечно было соврать, да толку-то. Сюда сейчас вызовут Гриню и она выложит все как на духу. Да и не дадут нам сговориться. Пришлось рассказать правду. Узнав о том, что это я придумала предлог для Грини остаться в крепости, Рэниэль произнес:

– По-хорошему вас с Гриней надо бы наказать.

Я не выдержав возмутилась:

– Господин комендант, откуда мне было знать, что на меня открыли сезон охоты?

– Не за то, что не знала, а за то что соврала, – припечатал этот сухарь.

– А зачем тебе вообще понадобилось в заповедный лес? – поинтересовался Таниэль.

– Сама не знаю. Просто захотелось посмотреть на то место, откуда все началось.

– А может кто-нибудь тебе посоветовал это?

– Нет, это была только моя идея, – возразила я.

– Ну, допустим, не советовал, а рассказывал, что-нибудь. Что-то, что показалось тебе очень интересным? – не отступался помощник.

– Нет, ничего такого не было, – твердо сказала я. Не хватало еще только Тима с Грэном сюда втянуть.

– Ты с такой уверенностью это говоришь… – протянул Таниэль, пристально на меня глядя. Я молча смотрела в угол. Тягаться с ним было сложно, но не будет же он меня пытать.

– Хорошо, иди, отдыхай. Но за ворота крепости тебе выходить отныне нельзя.

Я направилась сразу в свою комнату, минуя кухню – настолько устала. Я все время покашливала и кажется, температурила. Уже ложась в постель, я размышляла над словами Таниэля. А ведь если разобраться, зачем меня действительно понесло в этот лес?

Ночка в лесу не прошла для меня даром. Уже через два дня я не смогла встать с постели. Тело трясло от холода, несмотря на два теплых покрывала и жаровню, притащенную Тимом с кухни. Меня поили какой-то горькой гадостью, но действовала она – что мертвому припарки. Грудь болела от сухого кашля, а от слабости я не могла поднять даже руку. Болезнь развилась очень быстро и судя по озабоченному виду Рэниэля, дела мои были плохи. В глаза словно насыпало песка. Поэтому когда вечером раздался скрип открываемой двери, я их даже не открыла.

Вошедшие прошли ко мне и остановились. Кто-то убрал одеяло с груди и приложил к ней ухо. Рэниэль – поняла я. Почему-то он не использовал стетоскопы или что-либо в этом роде. Хрипы, раздававшиеся в груди, слышала даже я сама. Потом меня снова укутали и оставили в покое.

– Состояние угрожающее. Воспаление охватило оба легких. Если так пойдет дальше, через несколько дней жар поднимется еще больше, начнется бред, и она просто сгорит или задохнется, – тихо сказал Рэниэль.

– Чтобы человек умер от воспаления груди? – так же тихо усомнился Таниэль – это же лечится.

– Лечится, если есть Цвет Махаона. Только его у нас нет.

– А в заповедном лесу?

– Ты его искать будешь месяц. И это опасно, неизвестно какие неожиданности еще могут встретиться сейчас в лесу. Если ей суждено умереть, значит, такова судьба.

– Нет, я пойду, – и помощник со смешком добавил, – не забывай она моя прекрасная дама, – и уже серьезнее, – не будь ее, меня бы просто убили.

– Не будь ее, на нас вообще бы не напали. Знаешь, если она умрет, нам будет спокойнее.

– Не уверен. Черный маг никуда не денется.

– Черный? А государственным службам людей ты доверяешь?

– Я никому не доверяю, привычка такая.

– Тебе конечно виднее, но я все-же считаю – нужно отдать ее людям, – помолчав, проронил Рэниэль, – и пускай они сами разбираются с этой неприятностью.

– И как ты думаешь, они поделятся с нами своими выводами? Ты Рэниэль думаешь только о своей крепости, а проблема серьезнее.

Потом они вышли, а я провалилась в тягучую дремоту, время от времени прерываемую надсадным кашлем и забыла о подслушанном разговоре. Мне было не до него – ночью стало хуже. Голова раскалывалась, словно в нее стреляли из пистолета. Я засыпала на час, полтора и снова просыпалась. Начал болеть бок. Компрессы с холодной водой, которые Тим клал мне на лоб, быстро высыхали, их приходилось часто менять. К утру, когда его сменила Гриня, Тим выглядел ничуть не лучше меня. Днем стало немного легче, но пришлось устроится повыше – лежать было уже тяжело. С меня градом лил пот, и было душно, несмотря на открытое окно. Ближе к вечеру пришел Таниэль и принес новое лекарство. К этому моменту мною овладела такая апатия, что хотелось просто умереть, только чтоб меня не трогали. Лекарство пахло травами и по вкусу напоминало зеленый чай, хотя было яркого пурпурного цвета. Таниэль остался сидеть в кресле рядом с моей кроватью. А я, приняв отвар, через полчаса заснула и спала на удивление крепко.

Когда я проснулась, за окном была глубокая ночь. Окно уже было закрыто, но дышалось легче. Перестала болеть голова и грудь, хотя слабость никуда не ушла. Зато отпустил озноб. На столе мерцала десятком маленьких светлячков лампа, давая тусклый свет. Таниэль так и дремал в кресле. Я немного полежала, просто наслаждаясь покоем, потом попыталась устроиться поудобнее.

– Проснулась?

– Да, не спится, что-то.

Тениэль достал золотые часы на цепочке, размером с куриное яйцо:

– Неудивительно, четыре часа утра. Как ты себя чувствуешь?

– Получше.

Он потрогал мне лоб.

– Да, жар спал.

– Чем вы меня напоили?

– Это растение называется – Цвет Махаона, у вас – красная вешка. Незаменимо при воспалении груди.

– То есть я выздоровею?

– Конечно, не сомневайся, – он улыбнулся. Обычно он выглядел лет на двадцать пять, но сейчас в неясном свете ночника были заметны морщинки, собравшиеся в уголках глаз. Он здорово устал, видимо.

– Поговорите со мной, господин Таниэль.

– И о чем ты хочешь поговорить?

– Да о чем угодно, хоть сказку расскажите.

Он тихо рассмеялся.

– Сказок я давно не рассказывал. Уже наверное ни одной не помню.

– Значит, сказки у эльфов есть?

– Тебе так интересны эльфы?

– Мне все интересно.

– Ты любопытна как котенок, – усмехнулся он, но не похоже было, что сердился.

– Тогда расскажите мне про ваш поединок – почему тот эльф сразу согласился? Я конечно этому очень рада, но мне казалось, он вас просто расстреляет.

– Нет, расстрелять после вызова он меня не мог – это покрыло бы его несмываемым позором. Поединок чести проводится во имя прекрасной дамы. Когда двое эльфов хотят добиться внимания одной девушки.

– Внимания? Но вроде бы мое внимание ему было не нужно?

– А вот тут интересный нюанс. Конечно, предполагается, что претендуют они на ее внимание и любовь, но в уложении «О традициях первородных» сказано дословно – «Если двое же претендуют на одну и ту же женщину да рассудит их поединок чести». Идеально подходило к нашему случаю. После вызова другой должен либо отказаться от всех притязаний, либо сражаться один на один.

– Как мне нравятся такие нюансы, – не удержалась я.

– А мне то как! – и мы рассмеялись.

– Но что мешало кому-нибудь из его друзей остаться с вами, дождаться окончания поединка и в случае Вашей победы просто Вас убить из арбалета, например?

– Во первых, они спешили, а эльфов осталось только двое, не считая моего противника. А за наемниками нужен присмотр. Кстати – это они наняли наемников. А во вторых – тот эльф не зря был так уверен в себе. Когда он назвал свое имя, я понял – он действительно намного опытней меня. Я о нем слышал.

– Как же Вам удалось его победить?

Таниэль опять улыбнулся и посмотрел в сторону.

– Случайно.

Я поняла – об этом он мне не расскажет.

– Извините, может я лезу не в свое дело – но Дом Бабочки не дружит с Домом Лотоса?

– Не дружит – это мягко сказано. Хватит разговоров, тебе сейчас отдыхать нужно. Постарайся уснуть.

Но сам не ушел. А я все-таки уснула.

Глава 5

Мне пришлось провести в постели две недели. За это время я успела обдумать все события произошедшие со мною с момента попадания в этот мир. Я поняла, что предыдущие десять месяцев просто плыла по течению. Нет, конечно, я учила язык, выясняла все, что можно об окружающем, но в сущности ведь ни на йоту не приблизилась к ответу – почему я здесь появилась и можно ли вернуться обратно? Как мне жить дальше? Я словно все время готовилась к чему-то, но так и не предприняла никаких шагов.

Таниэль изредка заходил справиться о моем здоровье и я решилась на откровенный разговор. С Рэниэлем разговаривать не имело смысла. Во первых, из-за его отношения ко мне. А во вторых – раньше я воспринимала должность помощника как подчиненную коменданту, но после некоторого раздумья у меня закрались сомнения в том, что все так однозначно.

В один из теплых весенних дней я полусидела, полулежала в постели и смотрела в открытое окошко, наблюдая за легким облачком, беленьким и кудрявым как ягненок, медленно проплывающим над противоположной башней. Небо было голубым и таким чистым и прозрачным, какое бывает только в конце весны и начале лета. Или в начале сентября. Я так задумалась, что не заметила как дверь открылась и вошел помощник коменданта.

– Ты спишь с открытыми глазами? – улыбнувшись спросил он.

После того разговора ночью Таниэль выбрал определенный стиль общения со мной. Вместо вежливой холодности теперь он стал разговаривать со мною как с ребенком – такое незлобное, снисходительное подтрунивание.

– Нет, я разговариваю с горами.

– ? – Когда он вот так поднимает одну бровь – получается очень выразительная мимика. И забавная, если присмотреться.

– Плывут облака отдыхать после знойного дня. Стремительных птиц улетела последняя стая. Гляжу я на горы. А горы глядят на меня. И долго глядим мы друг другу не надоедая.

– Кто это написал?

– Поэт Ли Бо.

– Я не знаю такого.

– Он жил давно, в стране соседней с моей.

– Он был человеком?!

Я посмотрела Таниэлю прямо в глаза и медленно, стараясь подбирать слова, чтобы они звучали более весомо, спросила:

– Господин Таниэль, вы хорошо знаете человеческий язык. В вашем кабинете я видела человеческие книги. Неужели Вы никогда не читали человеческих стихов, которые показались бы Вам красивыми?

Он не отвел взгляда:

– Признаю, что касается людей – мои интересы проходили в другой области, – и задумчиво добавил, – видимо нужно восполнить пробел.

Тут я вспомнила, что мне не свет истины в темные эльфийские массы нужно нести, а про свои дела узнать. И я спросила напрямик:

– Господин Таниэль почему Вы не отпускаете меня в Рондан?

Он поморщился:

– Ира, разве тебе здесь плохо?

– Нет, не плохо. Но разве это мое место?

– А где оно, твое место?

Если он думал меня запутать, то просчитался. У меня было много времени на размышления.

– Этого я не знаю, но точно не здесь. Посмотрите на ситуацию с моей стороны, – при этих словах он снова удивлено и насмешливо поднял бровь – мне здесь, что – до старости оставаться? Всю жизнь – в этой крепости? А замуж я здесь за кого выйду? – добавила я весомый в этом мире аргумент.

– За Тима, например, – пожал плечами Таниэль.

– Так ведь Тим здесь тоже оставаться не собирается.

– Пойми, – начал он увещевать меня, – здесь ты в безопасности. А попадешь в Таррин – будешь совершенно беззащитна.

– Перед кем? Вы сами сказали, что наемников наняли эльфы. Получается в Рондане более безопасно. Особенно если уехать вглубь страны и затеряться.

– Ты не сможешь затеряться, тебя все-равно найдут, если уж начали искать.

– Кто? Господин Таниэль, Вы ведь что-то от меня скрываете? Вам не кажется, что я имею право знать то, что касается моей собственной жизни?

Он вздохнул и сел в кресло.

– Хорошо, слушай. В тот день, когда ты появилась в заповедном лесу – что само по себе преступление – ведь мы тебе не разрешали там присутствовать, на границе земель Рондана и Дома Бабочки был проведен обряд черной магии. На алтаре был убит один из наших дозорных. Ему вскрыли грудную клетку и вынули сердце. Ты хочешь угодить на такой алтарь?

Меня как обухом по голове стукнули. Я смотрела на эльфа и мне казалось, что это какой-то розыгрыш.

– Кто это сделал?

– Не знаем. Люди утверждают, что такие же обряды проводились и с их подданными. Ясно одно – черный маг – человек.

– Почему? Откуда такая уверенность?

– Потому-что использовалась человеческая магия. Мы жертвоприношения не приносим. Впрочем, и у людей это под запретом.

– То есть он преступник. А что ему нужно?

– Неизвестно. Господин Лис как-то не спешит меня просветить на этот счет.

– Так отдайте меня Лису – он сам обещал обо мне позаботиться.

– О великие силы! – он даже голос повысил, – а почему ты ему веришь?! Ты видела его два раза. А если он и есть черный маг?

Мне нечего было ответить. Таниэль успокоился и подытожил:

– Оставайся здесь. Так лучше для тебя, – и ушел.

Спасибо за гостеприимство, но сколько же мне здесь находиться?

Вечером вернулась Гриня и сразу же вывалила на меня свою радость – оказывается у нее появился тайный воздыхатель. Сегодня она, придя на реку полоскать белье, обнаружила на мостках букетик первоцветов. Намек конечно однозначный.

– Только никому не говори, Ира, – просительно заглядывала она в глаза, – Ты же понимаешь, господину Итанэлину это не понравится.

– Не скажу, зачем мне это. А что ты будешь делать, когда этот незнакомец объявится? Не с обоими же роман крутить.

– Ох, не знаю, даже.

Весь оставшийся вечер мы гадали – кто бы это мог быть. Занятие совершенно бесперспективное, учитывая как эльфы умеют скрывать эмоции. Так и не придя ни к какому выводу, мы решили подождать, когда поклонник обозначится сам. Скромный букет стоял на столе в горшочке из-под молока.

Через неделю я окончательно выздоровела и могла покинуть комнату. К сожалению, пределы моей свободы простирались лишь до ворот замка. Да я и сама не горела желанием отлучаться из крепости – помощник коменданта сумел посеять зерна сомнений в моей душе. Сам он уехал на несколько дней, а куда – людей естественно никто не проинформировал. Иногда, когда было время, я поднималась на стены крепости и смотрела на реку и лес. В одно из таких посещений я обнаружила там Рэниэля. Вздохнув, я уже развернулась и собралась уходить, но была остановлена.

– Подожди Ира, я хотел с тобой поговорить.

– Да, я Вас слушаю.

– Ира, насколько я знаю, тебе двадцать лет. В этом возрасте человечки обычно выходят замуж.

Он немного помолчал, я ждала, что будет дальше. Как-то эта тема разговора совершенно не вязалась с характером коменданта.

– Насколько мне известно, у вас с Тимом сложились очень хорошие отношения. Даже больше того, я помню, как он пытался тебя защитить, когда на тебя напала нежить. Это, как мне кажется, говорит о более серьезных чувствах, чем простая симпатия.

Мне становилось все более интересно – когда же он подойдет к главному?

– Я думаю, что вам с Тимом стоило-бы пожениться. Я, в свою очередь, как твой хозяин берусь обеспечить тебя приданным.

Вот это – да! Я даже не знала, что на это ответить – совершенно непонятно отчего такая забота.

– Господин Рэниэль, а Вы говорили об этом с Тимом?

– Пока нет, но уверен он не будет против.

– Господин комендант, мне нужно подумать.

Рэниэль на долю секунды нахмурился, но быстро взял себя в руки.

– И сколько тебе нужно времени на обдумывание?

– Не знаю, – это вышло немного резко, но и меня задело, как легко он распоряжается моей жизнью.

– Тим – это наиболее подходящая для тебя партия, – поджав губы изрек комендант, – будет глупо упускать его, гоняясь за химерами! Я тебя не подгоняю, но подумай хорошенько.

И я осталась на стене одна, но с ворохом вопросов. О каких химерах вообще идет речь?

Вечером того же дня после ужина все как обычно собрались на кухне. Сначала обсудили кольцо Грини – изящное серебряное колечко с абсолютно черным непрозрачным камнем посредине, окруженным другими винно-красными камешками. Это колечко она нашла сегодня привязанным к новому букетику лежащему на мостках, куда опять приходила полоскать белье. Несмотря на ее же просьбу никому не рассказывать о появившемся тайном воздыхателе, она уже на третий день сама разболтала все людям. Теперь в попытках разгадать кто-бы это мог быть участвовали все за исключением Тима. Сегодня я мало участвовала в общем веселье – из головы все не шел разговор с комендантом. Сначала была мысль поговорить с другом, но пришлось от нее отказаться – наслушавшись самодовольных размышлений Грини, Тим просто из желания чего-то доказать ухватиться за предложение Рэниэля. И придется мне отбиваться уже от обоих. Пока я размышляла, незаметным образом разговор зашел о наемниках. Дана, святая душа, горевала о том, что перед смертью им не дали встретиться с жрецом бога – проводника Суисанена.

– От, дура – баба, – сердился на нее муж, – да с чего ты взяла, что он им нужен был! Жили всю жизнь разбоем, а перед смертью вдруг в богов поверили? Правду говорят – волос длинный, ум короткий.

– Сиди ты! – шикнула Дана, – Поверили, не поверили, а не дело уходить в темный мир без проводника. И так вот, говорят, есть один Черный Наемник, а тут гляди, еще четверо объявятся!

– А что за Черный Наемник такой? – заинтересовалась Гриня. Мне тоже стало интересно.

Довольная Дана, повозилась на стуле, устраиваясь поудобнее, расправила складочки на юбке и приступила к рассказу:

– Говорят, давно это было, лет двести как, а может и тысячу, кто его знает. Возвращался один наемник домой. Долго он дома не был – аж двадцать лет. Отец и мать его померли, остался только брат младший. Младший да богатый – мельница у него была, от отца осталась. И вот, значит приходит старший сын домой. Ну как водится младший брат стол накрыл, пиво, брагу достал и почует старшего. А старший ему и говорит – мол, хоть и моя мельница, по закону, но я ее тебе оставляю, потому-как привез я из дальних странствий корону древнюю. Никому ее не показывал, никому про нее не рассказывал, только тебе как брату родному и говорю. А стоит она десять тысяч золотых! Вот я завтра поутру встану, да пойду к королю корону продавать. Ну, обрадовался младший брат, что мельница ему достанется. А старший достает из котомки своей походной корону – красоты неописуемой! Вся из белого золота, и брильянтами усыпанная как росою трава поутру. Свет от нее – как от солнца в полдень. Посидели они – погуляли, да спать легли. Старший брат сразу уснул, а младшему не спится – все ворочается он на кровати, да думу думает. И зачем, мол, этому бродяге такое богатство? Я тут столько лет спину горбатил, а всего-то лишь мельницу поимел. А брат только мечом махал, да бражничал – и такое! И надумал он злое дело – брата родного убить. Встал тихо, достал меч братнев, да голову тому и срубил. Отволок тело в лес и зарыл там под корягой. А корону тоже в лесу зарыл, чтоб значит, потом ее продать. Только на следующую ночь слышит он, как стучится кто-то в дверь. Открывает он, а на пороге – брат его стоит – весь черный и голову свою в руке держит. И спрашивает старший брат – «Где, мол, моя корона!». А младший и ответить не смог – тут же от удара и помер! И не сказал где корона-то. А Черный наемник с тех пор ночами по дорогам бродит. И как кого увидит – так и спрашивает – «Где моя корона!». Если есть у тебя золото – то нужно все ему отдать – тогда живым останешься. А коли нет – не обессудь, срубит голову с плеч! И пока говорят, он так десять тысяч золотых не наберет, или корону свою не отыщет, так и будет бродить ночами. Еще можно было-бы заказать жрецу молитву для Суисанена – тот бы и проводил грешную душу в темный мир, да только вот имени Черного наемника никто не знает!

Во время рассказа Гриня и Тим наклонились вперед и слушали жадно как дети. Даже Грэн с Каленом отвлеклись от своих карт. Дана частенько рассказывала нам сказки, и рассказчицей она была хорошей.

– А почему ты сказала, что может стать еще четыре черных наемника? – вдруг заинтересовало меня, – Их же было пятеро.

– Так одного казнить не стали. Даже отпустят потом с миром, когда он всех эльфов научит из пистолетов стрелять.

– А разве они не умеют? – поразилась я.

– Да с чего-бы, Ира? Ты у них пистолеты-то видела?

Пистолеты я видела только у Рэниэля и Таниэля в спальнях. Правда к другим эльфам я не заходила. А вот то, что они, кроме коменданта и его помощника, никогда пистолетов не носили и из них не стреляли – действительно, правда.

– А почему у них пистолетов нет? У людей-же есть.

– Не делают они их, – пожал плечами Грэн, – ладно хватит прохлаждаться. Ира, Тим, где ваши тетради?

Мы с Тимом достали тетрадки, карандаши и приготовились слушать учителя.

Этой ночью меня разбудил странный звук. Устав за день я повернулась на другой бок, но тихий скулеж, переходящий во всхлипывания не исчез. Что-то с Гриней! Я открыла глаза. Гриня сидела на кровати, поджав ноги, и прижав руки к груди, смотрела на меня застывшим взглядом, а на ее спине, шевеля передними лапами, сидел скорпион размером с небольшое колесо. Совершенно гладкое, черное тело, словно облитое маслом, медленно поворачивалось, цепляясь за одежду. Короткий вскрик вырвался сам собой, я дернулась и вжалась в холодную стену. Тот час же Гриня завизжала и бросилась вон из комнаты, выкрикивая на ходу мое имя. В полуобморочном состоянии я продолжала лежать глядя на дверь. Крики уже стихли, но встать все никак не получалось. Раскрытая дверь, поскрипывая, медленно покачивалась от сквозняка и стало казаться – за ней кто-то есть. Совершенно по-детски я натянула одеяло до подбородка, как будто это могло от чего-нибудь защитить. Тишина за порогом обернулась осторожными медленными шагами, и появился наемник – тот самый, что вел меня через лес на веревке. Немного постояв в проеме, он прошел к окну. Внизу во дворе раздался шум, в котором различался голос Грини. Наемник обернулся, посмотрел на меня и двумя руками, как снимают шлем, снял свою голову. Я стала медленно сползать с кровати, пятясь к двери. Наемник не двигался с места, а голова в его руках вдруг весело мне подмигнула. Аккуратно выйдя в коридор, я припустила вниз по лестнице.

Вот уже второй этаж, но вдруг впереди появилось нечто небольшое, размером с собаку, телом богомола и головой мартышки. Мерзкая человекоподобная физиономия оскалилась в зубастой гримасе. Тварь двинулась на меня, мелко переступая суставчатыми ногами. Я начала пятиться назад, лихорадочно соображая – что-же делать? Впереди нежить, сзади призрак. В голове никак не укладывалась мысль о том, что все это – реальность. Казалось, сейчас из-за угла выскочит кто-то и скажет – «Сюрприз!». На полу, прямо из камня, то там, то тут начали проступать лица. Они строили рожи и норовили укусить за босые ноги. Развернувшись, я тихо пошла назад, оглядываясь и стараясь на лица не наступать. Стены покрывались липкой паутиной и по ней сновали сороконожки.

Выбравшись в коридор третьего этажа, я встала как вкопанная. Из открытой двери нашей комнаты вышел наемник, но не один, а с товарищами. Сзади по лестнице дробно семеня, поднималась нежить. Вдруг немного впереди по коридору, не доходя до комнаты, я заметила открытое окно, выходящее не во двор, а наружу. И привязанную к нему веревочную лестницу. Паника сменилась надеждой, и я начала медленно подходить к окну, стараясь смотреть не на него, а на непонятно откуда здесь взявшийся светофор. Наемники все так-же молча стояли, а вот шаги нежити смолкли. Вместо них послышался топот ног нескольких человек. Я уже подошла к окну как в коридор высыпали трое эльфов во главе с Рэниелем. Вернее сначала показалось, что это они. Но в следующее мгновение я увидела, как на лицах у них прорастают зеленые щупальца. Чудовище, которое раньше было комендантом, сделало шаг вперед и протянуло мне руку:

– Ира, не делай глупостей!

Рука все удлинялась и удлинялась. Не дожидаясь, когда она до меня доберется, я ухватилась за подоконник и попыталась выбраться. Зеленые твари в мгновение ока оказались рядом. Кажется, я дралась и даже кусалась, а еще вывалила на них весь запас русских ругательств. Все это было бесполезно – меня связали, я так и не поняла чем, и потащили на первый этаж в апартаменты коменданта. Там меня сгрузили на его кровать. Рядом лежала Гриня, тоже связанная и с завязанным ртом. Увидев это, я перестала ругаться и вообще замолчала. Главное чудище выставляло на столик какие-то склянки. В воздухе запахло мелиссой. Смешав ингредиенты, монстр налил зелье в мензурку и подошел ко мне. Я сжала зубы и завертела головой.

– Ира, не заставляй разжимать тебе зубы ножом. Останешься без зубов!

Черт с ними, останусь без зубов, но не буду это пить! Не хочу превратиться в такое же!

Они поступили хитрее – мне просто зажали нос, и рот я открыла сама. Проглотив зелье я некоторое время наблюдала, как то-же самое проделывают с Гриней. Потом голова стала тяжелой, и я провалилась в глубокий сон без сновидений.