Текст книги "Клинок Сариолы"

Автор книги: Ладомир Гарт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 24 страниц)

ГЛАВА 17
Война

После продолжительного похода магистр Гийом Линс во главе сопровождавших его рыцарей достиг Ренегсберга. Император Гилдериан принял его в большом тронном зале с колоннами, где обычно проводились дворцовые церемонии. Владыка Империи восседал на высоком троне из серого мрамора, увитого золотыми листьями. Его плечи укрывала пурпурная мантия, а голову венчала золотая императорская корона, инкрустированная бриллиантами. В зале присутствовало огромное количество стражи, не менее двухсот воинов, закованных в латы и вооружённых мечами и алебардами. Владыка, как видно, очень опасался грозных рыцарей, пожаловавших к нему на аудиенцию. На его лице застыло суровое, надменное выражение, в котором читалась скрытая ненависть. Гилдериан взирал на магистра сощурившись, изподлобья. Рот владыки искривился в злобную гримасу. Кроме стражи, в зале присутствовали слуги и вельможи, и, о, ужас! – рядом с троном, по правую руку от владыки, стоял сам Гилморг, ни от кого не скрываясь, отдёрнув капюшон своего чёрно-фиолетового балахона.

Поклонившись императору, магистр Линс гневно воскликнул:

– Что я вижу, ваше величество! Преступник, которого везде разыскивают, скрывается в вашем дворце!

Император склонил голову, посмотрев на Гилморга.

– Ну почему же преступник? Это мой верный слуга, почтенный лорд Гилморг, мой хороший советник.

– Хороший советник? Этот злодей, похитивший принцессу, и исподтишка убивающий рыцарей чёрной магией – ваш верный слуга?

Гилморг всплеснул руками с видом оскорблённой невинности.

– Дозвольте объясниться, ваше величество. Я вовсе не похищал принцессу. Она гостит у меня. К сожалению, её сейчас нет во дворце, иначе она сама подтвердила бы мои слова. К сожалению, Элис, наверное, забыла сказать своим родственникам о своём визите ко мне, и это породило дурные слухи.

– Ты лжёшь, мерзавец! – вскричал старый магистр. – А зачем тогда ты убиваешь рыцарей, которые тебя разыскивают?

– Уверяю вас, к их смерти я вовсе непричастен. Действительно, я слышал, что кто-то убивает рыцарей, но ведь не я один владею магией! Почему во всех грехах обвиняют меня?

– Вы удовлетворены объяснением, уважаемый магистр? – спросил император, не изменив выражения своего каменного лица.

– А известно ли вашему величеству, что этот, с позволения сказать, ваш верный слуга, строит козни, чтобы свергнуть вас с престола и самому завладеть троном Империи?

– Какая чудовищная ложь! Да откуда же рождаются столь нелепые сплетни? – Гилморг возвёл глаза к потолку.

– Действительно, на основании чего вы выдвигаете такие ужасные обвинения? – спросил император.

– Мы узнали это от принца Эвальда, которого этот подлец держал в плену!

– Я никого не держал в плену, ваше величество. Принц выдумал всё это. Вот видите, он не решился даже придти сюда и сказать эту жуткую ложь вам в глаза! Я встречался с принцем, и он вёл себя крайне неадекватно, наверное, у бедняги не всё в порядке с головой, поэтому он и разносит всякие сплетни.

– Действительно, я могу подтвердить, что принц не в себе, – сказал император. – Он совершенно безумен! Недавно он был у меня во дворце, где, забыв всякие правила чести и почтения к хозяину дома, хамил и оскорблял меня. О, как я только смог вынести всё это! Потом принц куда-то пропал, не попрощавшись. А незадолго до этого он чуть не убил моего локкардского наместника, почтенного господина Гольма.

– Этот принц одержим Нечистым! Он втянул меня в поединок, и только по счастливой случайности я остался жив, – сказал жалостливым голосом присутствовавший тут же Гольм. – Он унизил и меня, и в моём лице всю Империю. Из-за него я был вынужден оставить должность, и теперь я не имею возможности служить моему повелителю.

– Замолчи, толстый индюк! – крикнул на него Линс. – Уж мне-то хорошо известно, что произошло в Локкарде!

– Ваше величество, – сказал магистр, обращаясь к императору. – Предоставьте нам самим разобраться во всём. Мы, рыцари Ордена посвящённых, требуем, чтобы вы выдали нам злодея, который плетёт ложь и злые козни, для справедливого суда над ним!

– О, повелитель, защитите вашего слугу! – Гилморг воздел руки к владыке.

– Какое право имеешь ты, негодный старик, требовать что-то в моём доме, в моей стране! – побагровев, вскричал император. – Я знаю, зачем вы пришли сюда, железные болваны! Вы задумали, используя свои нелепые психологические приёмы, лишить меня власти. Но я бы не был великим властителем, если бы не мог предусмотреть это! Стража, арестуйте их всех!

Стражники опустили алебарды и двинулись к рыцарям.

– Опомнись, владыка, ведь это война! – крикнул магистр. Император отвернулся. Магистр выхватил меч и отбил нацеленную на него алебарду стражника. Рыцари последовали его примеру, и тотчас тронный зал превратился в арену кровопролитного сражения. Стражники были слабее рыцарей, и гораздо хуже их владели приёмами боя, но их было очень много, они огромной массой валили из всех дверей. Звон стали и крики наполнили воздух. Гилморг укрылся за троном и производил магические пассы, чтобы нейтрализовать психологические приёмы рыцарей. Один за другим рыцари падали под ударами многократно превосходившего их врага. На длинных галереях, идущих вдоль стен зала на высоте второго этажа, появились арбалетчики, которые тяжёлыми стрелами, пробивающими доспехи, поражали рыцарей. Император, охраняемый большим отрядом стражи, двигался к выходу.

– Редан, Делангион, ко мне! – крикнул магистр. Вокруг него мгновенно собралась группа самых отважных и искусных бойцов. Единым слаженным ударом они раскидали стражников, охранявших владыку. Император бросился бежать, но Линс поймал его за длинную пурпурную мантию. Магистр намотал мантию на руку и подтянул владыку к себе. Император злобно скалился и бешено вращал глазами. Линс приставил к его горлу кинжал.

– Прикажите вашим людям опустить оружие и дать нам пройти, ваше величество, иначе Империя лишится правителя.

– Стойте! – сдавленным голосом крикнул император. Стражники отступили и перестали нападать на рыцарей. Из ста человек, пришедших во дворец вместе с Линсом, в живых осталось не более двадцати.

– Вы пойдёте с нами, ваше величество, чтобы гарантировать нашу безопасность, и тогда мы сохраним вам жизнь.

Линс потащил императора по коридорам дворца, держа у его горла кинжал, за ним следовали рыцари, поддерживая тяжелораненных товарищей. Гилдериана связали, положили поперёк крупа коня, и провезли через весь город на глазах у онемевших от ужаса и изумления жителей Ренегсберга, которые застывали с открытым ртом, увидев своего повелителя, грозного владыку величайшего государства мира, в таком жалком и униженном положении. Процессия вышла из города и пересекла гряду холмов. За ними, в отдалении, следовало войско императорской гвардии.

Когда рыцари достигли леса, магистр приказал Делангиону освободить императора.

– Вы поплатитесь за это, жестоко поплатитесь! – крикнул император, как только из его рта вытащили кляп.

– Разрешите, учитель, я отрежу ему уши? – сказал Делангион. – Вы обещали сохранить ему жизнь, но не более того.

– Нет, рыцари не варвары. Мы не должны так поступать, – сказал магистр. – Ступайте, ваше величество. Видит Всевышний, что не я развязал эту войну. Кровь убиенных взывает к отмщению, теперь война неизбежна. Ваше желание исполнилось, будьте вы прокляты.

Император молча побрёл сквозь чащу. Отдалившись на значительное расстояние, он крикнул:

– Конец пришёл Ордену! Я вывешу ваши головы на стенах дворца!

– Зря мы отпустили его, – покачав головой, сказал Оливер Редан.

– Не зря, – ответил магистр. – Если его не будет, кто будет править Империей? Гилморг? Из зол лучше выбирать меньшее.

– Вы уверены, учитель, что в предстоящей войне Орден окажется сильнее Империи? Вы видели, как Гилморг блокировал наши психологические приёмы?

– Уверен, – сказал Линс. – У нас много сил, а Гилморг не сможет быть одновременно в разных местах.

Опустилась ночь, и рыцари скрылись в лесу.

ГЛАВА 18
Свобода

Через пять дней караван пересёк пустыню и достиг города Оуш-Тигаринта, где Эвальду было суждено в числе прочих рабов быть проданным на невольничьем рынке. Здесь, в чужой, далёкой стране, всё было непривычно глазу принца – архитектура зданий, лица и одежда людей, их характеры и образ жизни. Старик, с которым Эвальд успел подружиться за время пути в пустыне, охотно отвечал на его вопросы, и благодаря ему принц многое узнал об этой стране. Она называлась Алхида, и Оуш-Тигаринт был её столицей.

Дома бедняков, хаотически теснящиеся вдоль узких улочек, были сделаны из необожжённой глины. Над ними высились мраморные дворцы, принадлежавшие знати. Повсюду кипела жизнь – сновали мелкие торговцы, занимались своими делами ремесленники, шлюхи предлагали свои услуги праздношатающимся, которых на улицах тоже было в избытке. Жители города носили просторные одеяния, очень непохожие на стиль одежды северных стран, откуда пришёл принц. Они напоминали длинные халаты, подпоясанные широкими кушаками. У бедняков они были серых тонов, сделанные из грубой ткани, у богачей и знати – яркого цвета, парчовые и бархатные, расшитые золотыми узорами.

Караван миновал лабиринты улочек и оказался на рыночной площади, заполненной палатками торговцев. В воздухе стоял невообразимый гам. Крики ослов и верблюдов, голоса торгующихся сливались в единый шум. Надсмотрщики заставили Эвальда и других рабов разгружать огромные тюки с товарами, которые привёз караван. Джал Шахра тотчас окружила толпа торговцев, кричащих, чуть ли не дерущихся между собой. Каждый предлагал караванщику продать оптовый товар именно ему, расписывая выгоду, которую тот получит, отдав товар им, и расписывая убытки, которые обрушатся на его голову, если он отдаст товар соседу. Пока караванщик решал вопросы коммерции, принц огляделся вокруг и увидел на стене грубо нарисованную углем картину, изображающую воина, сжимающего меч в поднятой руке. На лице воина застыло суровое, надменное выражение. Рядом красовалась непонятная Эвальду надпись.

– Кто этот воин? – спросил Эвальд старика, – И что означает эта надпись?

– Там написано: «Эйнар Красавец бросает вызов», – ответил старый раб. – В Оуш-Тигаринте существует традиция зрелищных боёв. Искусные воины сражаются на арене на потеху толпе.

– Воины убивают друг друга, чтобы доставить радость черни?

– Это любимое зрелище не только черни, но и знати, и самого эмира Оуш-Тигаринта. Убийства на арене происходят довольно редко. Бой продолжается до того момента, пока один из воинов не признает своё поражение, либо до серьёзного ранения. Конечно, воин может нечаянно или умышленно убить противника, а за убийство человека по законам Алхиды положена смертная казнь, исключение не делается даже для воинов, сражающихся на арене, но виновный может быть освобождён от ответственности, если заплатит крупный выкуп в казну эмира.

– Наверное, эти воины очень богаты, если могут платить крупные выкупы.

– Это зависит от того, сколь искусен воин во владении мечом. Зрители заключают пари, кто из противников победит, и организатор боёв принимает ставки. Часть денег организатор оставляет себе, и половину этой суммы он отдаёт победившему воину. Если воин мастерски владеет оружием, он зарабатывает немалое состояние, а наиболее искусные фавориты публики – очень богатые люди.

– Я тоже неплохо владею мечом, и мог бы попробовать выступать на арене, – сказал принц.

– Оставь эти мысли, – махнул рукой старик, – для этого надо быть свободным, рабов туда не пускают даже в качестве зрителей.

– Но могу ли я когда-нибудь получить свободу? – спросил принц.

– Можешь, – улыбнулся старик, – такие случаи нередки, когда рабы становятся свободными. Если ты, например, спасёшь своего хозяина от смерти, или кого-нибудь из его близких, он в благодарность подарит тебе свободу. Но такого случая может и не представиться. Гораздо лучше потихоньку обкрадывать хозяина. Помалу, незаметно, по грошу, пока не накопится значительная сумма, затем выбрать момент, когда хозяину очень нужны будут деньги, и предложить ему продать тебя тебе же, тем самым получив свободу. Я знавал истории, когда рабы купцов даже проворачивали выгодные сделки за спиной хозяина, будучи в курсе всех его торговых связей, а затем, получив свободу, оказывались даже богаче своего господина. Да, попасть к купцу неплохо.

– Воровать, чтобы выкупиться… – грустно произнёс Эвальд. – Нет, я не смогу уподобиться мелкому гнусному воришке.

– Тогда быть тебе в рабстве вечно, – рассмеялся старик.

Джал Шахр тем временем закончил переговоры с торговцами, удачно сбыл привезённые товары, и заключил договора о покупке новых. Оставалось распродать невольников. К рабам, пришедшим с караваном, присоединились новые несчастные. Джал Шахр, кроме торговли, попутно промышлял и ростовщичеством, эти люди не смогли в указанный срок вернуть свой долг, и решением суда были отданы ему в собственность. Среди них принц заметил маленького мальчишку лет восьми. Он был одет очень бедно, изодранные лохмотья едва прикрывали худенькое грязное тело.

– Неужели этот малыш тоже задолжал Джал Шахру? – спросил Эвальд старика.

– Наверное, не он, а его отец.

– Отдать сына в уплату долгов? Какая низость!

– Для его семьи это благо. Наверное, это большая семья, и если бы в рабство попал сам отец, все остались бы без кормильца. Уверен, отец соберёт деньги и выкупит сына, если, конечно, мальчишка попадёт к добрым людям и к тому времени не умрёт от голода и побоев.

– Дикие законы толкают людей на бесчеловечные поступки, – вздохнул принц.

Всех невольников вывели на дощатый сколоченный помост, установленный в восточной стороне площади. Вокруг помоста уже столпились покупатели, желающие обзавестись живым товаром. Старший надсмотрщик по одному выводил каждого раба вперёд и выкрикивал его имя.

– А есть ли среди покупателей галерщики? – спросил принц.

– Есть, – сказал старик, – вон там, в зелёных тогах.

Принц бросил взгляд туда, куда указывал его спутник, и увидел группу людей в длинных зелёных одеяниях. Главным среди них был высокий человек с властным лицом, с короткой бородкой и золотым обручем на голове.

– Вот они, проклятые, – процедил сквозь зубы старик, – мне не грозит попасть к ним, старики непригодны для галер, а вот у тебя есть все шансы стать гребцом. Моли Всевышнего, чтобы они не купили тебя.

«Я как раз буду молить Всевышнего об обратном» – улыбнувшись, подумал Эвальд.

– Дениел, раб из северных земель! – объявил надсмотрщик, толкая Эвальда рукояткой плети, чтобы он вышел вперёд, – Он статен и могуч, пригоден для всех тяжёлых работ, для галер и каменоломен!

Принц вышел на край помоста и обвёл взглядом толпу. Его появление вызвало гул одобрения, он нравился покупателям.

– Я, я куплю его! – раздались голоса, – Даю десять золотых!

«Не много для принца», – с грустью подумал Эвальд. Десять золотых, – вот и вся его настоящая цена! Принц вперился взглядом в главного галерщика, стараясь проникнуть в его сознание и внушить тому желание купить его. Наконец, это ему удалось. Галерщик поднял руку и сказал:

– Я покупаю этого раба за двадцать золотых!

– Извините, почтенный Харим, – сказал Джал Шахр, – но этот раб уже продан.

«Я продан! – подумал Эвальд, – Пока я гипнотизировал галерщика, кто-то купил меня! Но кто же мой хозяин?». Надсмотрщик тронул Эвальда рукояткой плети, знаками показывая, чтобы он сошёл с помоста. Его уже поджидал толстый невысокий человек в белой просторной одежде. Принц приблизился. Человек знаком руки повелел Эвальду следовать за ним.

– Меня зовут Алай, – сказал толстяк, – обращаться ко мне будешь «господин Алай».

– Хорошо, господин, – покорно сказал Эвальд.

– У меня харчевня в трёх кварталах отсюда. Будешь работать в ней – колоть дрова, рубить мясо, носить воду, чистить закопчённые котлы. А по вечерам будешь утихомиривать подвыпивших посетителей. Тебе очень повезло, что ты попал ко мне. Рядом с кухней от голоду не умрёшь! – Алай рассмеялся своеобразным, хихикающим смехом. Миновав лабиринты узких улиц, вскоре они добрались до харчевни.

– Я не буду держать тебя в колодках или оковах, – сказал Алай, – но бежать от меня бессмысленно. В городе тебя быстро схватят, а из города тебе не выбраться, потому что он окружён пустыней, и ты неизбежно погибнешь в песках. Да и зачем тебе бежать? У меня тебе будет хорошо. Еды тут вдоволь. Жить будешь в сарае за кухней. Это не королевский дворец, но вполне сносное жильё.

В сарае не было никакой мебели, на земляном полу лежала охапка соломы. «Это моя постель», – догадался принц. Алай протянул ему небольшой медный обруч.

– Одень это на шею. Его носят все рабы в нашем городе, обруч указывает на их положение в обществе.

Эвальд молча повиновался. Он исполнился решимости вынести до конца все унижения, которые пошлёт ему судьба. Вчера принц, ныне презренный раб, что же, так было угодно Всевышнему. Принц вспомнил фразу, сказанную некогда учителем Мартином: «Чтобы повелевать, сначала нужно научиться подчиняться». Теперь Эвальду, волею случая оказавшемуся на самом дне социальной пирамиды, представилась возможность хорошо познать эту науку.

На следующее утро Эвальд поднялся чуть свет, по велению Алая. Он наполнил большую бочку водой из колодца, затем наколол дров для очага. После этого хозяин отправил его вместе с поваром на рыночную площадь закупить овощей и мяса. Повар, которого звали Кахи, долго торговался с каждым крестьянином, энергично жестикулируя и иногда резко вскрикивая. Эвальд взваливал закупленный товар себе на спину и молча следовал за поваром.

– Можешь передохнуть, – сказал Кахи, когда всё необходимое было закуплено. Он протянул Эвальду горсть медных монет.

– Держи, это твоё.

– Я и не знал, что рабу полагается какая-то оплата, – удивился принц.

– Она ему не полагается, – рассмеялся Кахи. – Алай выделяет определённую сумму для закупок на рынке, но я торгуюсь и покупаю товар немного дешевле, а разницу присваиваю. А тебе я даю часть этих денег, чтобы ты молчал и ничего не говорил об этом Алаю.

– Не будет ли это считаться воровством?

– Конечно же, нет! Ведь мы зарабатываем собственным трудом. Но Алаю незачем знать об этом, чтобы у нас не было неприятностей. Никому не показывай эти деньги, лучше зарой их в своём сарае, а потом, когда их накопится достаточно много, сможешь выкупиться на волю.

– Это хорошо, – повеселел принц и положил деньги в карман.

Весь день он занимался разнообразной тяжёлой работой. Хозяин не давал ему ни минуты отдыха. Эвальд, хотя и был хорошо сложён и физически развит, не привык к рабскому труду, и это всё казалось ему сущим мучением. «Неужели теперь такими будут все мои дни? Ничего, я привыкну», – утешал он себя. Принц пересчитал деньги, полученные им от Кахи, и вычислил, что если повар после каждого посещения ими рынка будет давать ему такую сумму, то через три года у него будет достаточно денег, чтобы выкупиться на волю. Через три года! Свобода нужна была ему сейчас, чтобы продолжить поиски Элис.

Наступил вечер, и хозяин, сжалившись, разрешил Эвальду немного отдохнуть, сказав, чтобы он находился в харчевне на случай, если он вдруг понадобится для какой-нибудь работы. В зале шумели посетители. На улице стемнело, и на небе показалась луна.

– В Оуш-Тигаринте есть лунные зомби, господин Алай? – спросил принц.

– Есть, – ответил хозяин. – Но все они прячутся по своим углам, трусливо поджав хвост. Дело в том, что эмир приказал безжалостно истреблять всех, заподозренных в этой болезни. Для этого в лунные ночи по городу передвигаются большие отряды стражи. Только, мне кажется, эти стражники, – ещё большее зло, чем лунные зомби. Им дано право убивать любого подозрительного, ведут они себя крайне агрессивно, вызывающе, и неуважительно к людям. А вот, кажется, и они, нечистый бы их побрал всех до одного!

В харчевню вошло человек десять воинов в шлемах и кольчугах, вооружённых саблями и алебардами.

– Добрый вечер, почтенный Алай! – громко крикнул их предводитель, – Подавай на стол лучшей еды и вина мне и моим людям!

– Вы хотя бы заплатите мне за ужин? – спросил хозяин.

– Оплатой будет то, что мы будем охранять твоё почтенное заведение от лунных зомби, ночных разбойников, и прочих тварей, шляющихся тут по ночам!

– Тьху ты, – недовольно сплюнул Алай и приказал повару подавать на стол. Стражники расселись за столы, начали пить вино, громко кричать и смеяться. Эвальд скучал, сидя в углу зала. К его столу тихо подошла девушка и молча села напротив принца. Одета она была небогато, но слишком экстравагантно для добропорядочных женщин Оуш-Тигаринта. «Наверное, какая-нибудь шлюха ищет желающего плотских утех», – подумал Эвальд. Он молча смотрел на свою незваную гостью, стараясь скрыть своё отношение к ней, но та уловила в его взгляде тень укоризны.

– Хочешь развлечься, раб? – спросила она. – У рабов тоже иногда водятся деньжата.

Эвальд покачал головой.

– А ты, кажется, новенький? Я раньше не видела тебя здесь. Ты с севера, судя по твоему лицу.

– Алай купил меня вчера на рынке, – ответил принц. В его голосе прозвучала нотка брезгливости, и девушка уловила её.

– И ты, раб, тоже презираешь меня! Если бы ты знал историю моей жизни, ты бы не судил меня так строго. Меня зовут Наргис, – начала она свой рассказ. – Я родилась далеко отсюда, за морем, в большой дружной семье, жившей на крестьянском хуторе, на юге Империи. Мой отец и братья работали в поле, а я смотрела за домом и маленькими детьми. Я была помолвлена с парнем из соседней деревни и должна была выйти за него замуж. Всё шло хорошо, и я радовалась жизни. Но однажды на наш хутор попросился переночевать проезжий рыцарь. Был он красив и статен. Он улыбался мне, говорил красивые речи, и я влюбилась в него с первого взгляда. Однажды вечером на заднем дворе он схватил меня в свои объятия, и его поцелуи обожгли меня жаркой волной. Разум говорил мне, что надо кричать и вырываться, но тело влекло меня, и зов плоти оказался сильнее. Я тут же забыла, что должна хранить свою честь, и уступила ему. Всю ночь мы предавались безумной страсти, а утром я с ужасом представила себе, как я покажусь на глаза своим близким. И он предложил мне бежать с ним. Он клялся мне в вечной любви, обещал жениться на мне, говорил, что мы будем жить в роскоши в его замке и властвовать в его поместьях. Говорил он, что я, бывшая крестьянка, буду сказочно богата, и дана мне будет власть вершить судьбы многих. И я, очарованная, ослеплённая любовью и сладкими словами, потеряв всякий рассудок, последовала за ним. Мы бежали из нашего хутора. Он носил меня на руках, и каждый день мы предавались сладким любовным утехам, и я действительно верила, что он любит меня и готов сделать своей женой. Но прошло несколько дней, и мой спутник становился всё более грустным. Наконец, он признался мне, что у него уже есть жена, и мы должны расстаться. Я была убита горем, как он мог так поступить со мной! Он оправдывался, что потерял голову от вспыхнувшей страсти, и не ведал, что он творит, но теперь наступило отрезвление. Он сел на коня, и уехал, оставив меня, убитую горем, на солнечной дороге. Я решила вернуться домой, но весть о моём грехе уже разнеслась по округе. Отец проклял меня и приказал убираться с глаз. Он сказал, что он не хочет, чтобы в спину ему шептали, что он воспитывает шлюх, учит дочерей греху, и единственное, что он может сделать для меня из отцовской любви, так это не убить меня тут же. Мать и братья не хотели заступиться за меня, и мне ничего не осталось, как уйти, куда глаза глядят. Но дурная молва следовала за мной, отовсюду я слышала брань, насмешки, непристойные предложения, и ни один человек не желал протянуть мне руку помощи. Я пошла к морю, и уговорила лодочника перевезти меня на другой берег, потому, что не могла выдержать этого гнёта презрения. Затем, через какое-то время, я оказалась здесь, в Оуш-Тигаринте, одна, без родни, без денег. Но как выжить одинокой девушке? И я была вынуждена заниматься моим постыдным занятием, чтобы не умереть с голоду. О, как я хотела бы бросить его, чтобы вернуться на родину и жить как прежде…

– Ты стала жертвой обстоятельств, – сказал принц, растроганный её рассказом. – Все мы когда– нибудь совершаем ошибки. Если бы я мог это сделать, я бы помог тебе.

– Наргис! – закричал пьяный офицер стражников, – Иди сюда! Пора работать, шлюха!

Наргис обернулась и испуганно посмотрела на него. Тот выполз из-за своего стола и схватил её за платье. Материя затрещала, и платье разорвалось. Наргис вскочила, прикрывая наготу обрывками ткани.

– Оставь её, тварь! – крикнул Эвальд, схватил офицера за кольчугу и бросил его в угол харчевни. Офицер упал, с грохотом опрокинув стол.

– Как ты смеешь, раб! – прорычал он. Острое чувство опасности заставило Эвальда нагнуться, и тотчас в стенку рядом с его головой вонзился кинжал, брошенный кем-то из-за спины принца. Стражники бросились на него, всё произошло очень быстро. Несколько человек нависли ему на руки, в тусклом свете блеснуло лезвие алебарды. Принц закрыл глаза, ожидая холода стали, входящего в его тело, и боли, раздирающей внутренности. «Вот и всё, жизнь окончена. Какая бесславная смерть», – мелькнула в голове мысль. Раздался резкий металлический звон, и ничего не произошло. Руки, державшие его, разжались. Эвальд открыл глаза и увидел рядом с собой статного воина с обнажённым мечом в руке, которым он только что отбил удар алебарды, направленный в грудь принцу. Воин был немолод, даже немного грузен. Одет он был в очень богатую одежду из чёрного бархата, расшитого золотыми нитями. Его лицо с тонкими щегольскими усами показалось принцу знакомым. Ах да, он же видел его вчера нарисованным на стене рыночной площади!

– Вон отсюда, свиньи, все до одного! Убирайтесь, пока я не изрубил вас на фарш! – заорал спаситель принца на стражников, и те, как трусливые псы, бросились из харчевни, подбирая брошенную амуницию и оружие. Офицер пытался что-то возразить, но грозный господин схватил его за шиворот и отвесил пинка, так что несчастный опять полетел через зал, опрокидывая столы.

– Кто это, хозяин? – спросил принц Алая.

– О, это Эйнар Красавец, фаворит эмира и лучший боец зрелищ! Он очень богат и невероятно могуществен, – ответил Алай.

Эйнар рассмеялся, подбросил меч под потолок рукояткой вверх, и с невероятной ловкостью поймал его в ножны. Такой трюк был по силам разве что посвящённым рыцарям.

– А ты хорош, – сказал он Эвальду, – я уверен, что ты не мог видеть кинжала, летящего тебе в затылок.

– Я был воином в моей стране, – ответил принц.

– И ты клюнул на сказочку Наргис о том, что она якобы родилась за морем и была обманута неким рыцарем! Она рассказывает её каждому новому мужчине, появившемуся здесь. Всем известно, что родилась она в Оуш-Тигаринте, в какой-то трущобе. У неё никогда не было отца, а обучила её этому ремеслу её мать, такая же блудница.

– Да, теперь я понял, что она обманывала меня, – сказал Эвальд, – может быть, она хотела, чтобы кто-то поверил ей, полюбил и увёз из этого ада?

– Ты готов простить её, несмотря на то, что чуть не лишился из-за неё жизни? Да, ты воистину великодушен. Как ты оказался здесь, в рабстве? – спросил Эйнар. – Ты был взят в плен после неудачного сражения? Мне кажется, что ты благородный человек, случайно оказавшийся здесь злой волей судьбы. Но в моих силах исправить её ошибки.

Эйнар повернулся к хозяину.

– У этого раба сердце рыцаря. Не уступишь ли ты мне его, почтенный Алай?

– С удовольствием, господин Эйнар, – с суетливой услужливостью ответил хозяин. – Я и сам собирался продать его. Он строптив и вспыльчив, поднимает руку на моих посетителей, с таким не оберёшься беды.

– Сколько же ты хочешь за него?

– Не так уж много, пятьдесят золотых.

Да как он может обманывать этого благородного человека! Принц хотел было возразить, но Алай злобно крикнул:

– Замолчи сейчас же! Раб должен молчать и не противоречить господину!

После короткого торга Эвальд был продан Эйнару за тридцать золотых.

– Ты только что сменил хозяина, но в рабстве тебе оставаться недолго, – сказал Эйнар. – Я намерен сейчас же отпустить тебя на волю.

«Я свободен! Не могу поверить в это!» – обрадовался принц.

– О, благодарю вас, господин! – сказал он, – Да продлит ваши дни Всевышний!

– Посмотрите на него, он даже поклониться толком не может! – всплеснул руками Алай.

– Я и не требую, чтобы он мне кланялся, – сказал Эйнар, – принеси-ка письменные принадлежности!

Тут же, в харчевне, была составлена грамота о том, что Эвальду даётся свобода. Принц принял документ, вернув Алаю свой медный ошейник. Эйнар повернулся и направился к выходу. Принц двинулся за ним.

– Не ходи за мной, – сказал Эйнар. – Я выкупил тебя из рабства, потому, что мне понравился твой поступок, но это не значит, что я буду оказывать тебе милости в дальнейшем. Теперь ты свободен. Иди на все четыре стороны.

Принц вздохнул. Лучше было бы, конечно, чтобы этот человек стал его другом, но и без этого он был ему безмерно благодарен. «Теперь я свободен, и могу продолжать поиски Элис, – подумал Эвальд. – Но как я пойду через пустыню и море? У меня нет ни друзей, ни снаряжения, ни денег».

– Ты разрешишь мне переночевать у тебя, Алай? – спросил принц у своего бывшего хозяина.

– С удовольствием, – сказал Алай, – Но теперь ты должен заплатить мне за ночлег.

Принц вспомнил о деньгах, которые дал ему Кахи. Он опустил руку в карман и протянул медяки Алаю.

– Откуда у тебя деньги? – всполошился тот. – Ты украл их у меня!

– Разве у тебя что-то пропадало?

– Нет, – растерянно развёл руками хозяин. – Тем более удивительно, откуда они у тебя оказались.

– Их послал мне Всевышний, – улыбнулся принц. – Ведь ты, говоря, что я должен заплатить, подразумевал, что у меня есть деньги на оплату. Вот Всевышний и позаботился, чтобы твои слова не оказались неправдой.

Алай открыл рот и развёл руками. Ему ничего не оставалось, как пожелать принцу доброй ночи.