Текст книги "Клинок Сариолы"

Автор книги: Ладомир Гарт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 24 страниц)

– Не извольте беспокоиться, Ваше величество, это небольшое упражнение в фехтовании было даже на пользу мне.

– Какими же судьбами вы в наших краях, господин принц? Ах да, вы ищете Гилморга! Конечно же, то, что он совершил, это гнусность. Это недостойно с точки зрения чести и морали!

– Скажите, Ваше величество, есть ли среди ваших приближённых человек в чёрном плаще, фиолетовом изнутри?

– Нет, – ответил император и быстро отвёл взгляд, – ну, что же мы стоим, пожалуйте в зал пиршеств!

Сопровождаемые придворными, Эвальд и Гилдериан перешли в соседний зал, где уже были накрыты пиршественные столы, ломящиеся от всевозможных изысканных яств. Император уселся во главе стола, по правую руку от него сел принц, по левую – жена Гилдериана, императрица Амалия. Остальные места за столами заняли придворные и дамы. Им прислуживали многочисленные слуги. По залу разливалась тихая мелодия, издаваемая струным оркестром, располагавшимся поодаль на специальном помосте. Невдалеке от музыкантов за мольбертом работал художник, стремясь запечатлить образ императора.

Император встал, держа в руке большой кубок. Все замолчали, глядя на монарха, лишь только музыканты продолжали наигрывать свою нежную мелодию.

– Поднимаю эту чашу за принца Эвальда, сына правителя Сариолы, дружественной нам державы, короля Харальда!

Его величество попытался одним махом осушить кубок, но у него не получилось, и вино потекло на роскошный бархатный кафтан. Тотчас двое слуг приняли у правителя кубок и кружевной белоснежной салфеткой отёрли то, что не попало в монаршую глотку.

– Эх, не тот я уже, что в молодости! – посетовал Его величество. Придворные осушили свои кубки, и пиршество началось. На столе были расставлены диковинные яства, собранные со всего мира. Запечённые с фруктами павлины, редкостные рыбы, огромные омары, доставленные ко двору из восточных морей. Придворные, вкушая яства, тем не менее, зорко следили за настроением императора, и вели себя сообразно этому настроению. Когда монарх смеялся, все громко смеялись в ответ, когда он искал на столе какое-нибудь блюдо, все делали вид, что ищут его вместе с императором, чтобы тотчас доставить ему. «Всё-таки, у старого Хьюго было лучше, – подумал принц, – там стол вовсе не был так изыскан, как здесь, зато не было такого откровенного холуйства». Эвальд встал и произнёс ответный тост за здоровье Его величества, в котором поблагодарил императора за приём, и от имени короля Харальда заверил его в дружбе между Сариолой и Империей.

ГЛАВА 10
Гнев владыки

Пиршество продолжалось. Придворные и дамы перешли к танцам. Принц почувствовал, что неплохо было бы освежиться, выйдя на дворцовый балкон.

– Приглашаю, вас, принц, подняться со мною в хрустальную башню, – предложил император, – этой чести я удостаиваю только особо почётных гостей!

Принц согласился.

– Если вы не возражаете, Ваше величество, мой приближённый последует за мной.

– Конечно, конечно.

Принц махнул рукой мэтру, и они вместе пошли следом за монархом, которого сопровождали трое придворных и двое стражников. Проходя мимо художника, император остановился, чтобы взглянуть на его работу. Портрет ему не понравился.

– Ну что это такое! – всплеснул руками монарх, – Что это за выражение лица? Я кто, по твоему, – грозный властитель или смиренный отшельник? Давай-ка, милый, всё переделай!

Процессия перешла в другой зал, посередине которого находилось нечто вроде павильона. Придворные распахнули перед императором золочёные решётки, и он вошёл в клеть из узорных переплетённых прутьев, находящуюся внутри павильона. Все сопровождающие его лица, принц и Эмилиус также вошли внутрь клети. Его величество дёрнул за расшитый золотом парчовый шнур, и клеть медленно поползла вверх.

– Как видите, дорогой принц, – я широко внедряю технику в жизнь, и вижу в ней способ необычайно укрепить могущество Империи.

– Я думаю, Ваше величество, что ошибка Древних мастеров, приведшая их к гибели, в том и состояла, что они чрезмерно доверились технике, – сказал принц.

– Абсолютная чепуха и домыслы! Никто не может сейчас уверенно сказать, что он знает, отчего вымерли Древние мастера. Все только строят глупые, ни на чём не основанные версии! Но я раскрою секреты древних, и Империя будет сильна, как никогда! И прочие державы, видя такое могущество, сами попросят меня принять их в состав Империи. Никто не посмеет спорить со мной! Я буду властителем мира!

– Позвольте спросить, Ваше величество, имеются ли уже в вашем распоряжении огромные воздушные корабли, способные за считанные часы переносить армии вооружённых воинов на тысячи миль? А двигающиеся крепости? А смертоносный огонь, в мгновение ока сметающий с лица земли целые города?

– К сожалению, пока нет. Но мои учёные день и ночь работают над расшифровкой древних текстов, и придёт день, когда откроются тайны! Задача не из лёгких, я вам скажу. Многие тексты не несут полезной информации, другие очень запутанны.

– Раскрыта ли вашими учеными тайна невидимой жидкости, текущей по медным нитям, способной на огромные расстояния нести тепло и свет? И какой силой поднимается эта клеть?

Император тяжко вздохнул.

– К сожалению, секрет невидимой жидкости тоже пока не найден. И клеть эту движет осёл, ходящий по кругу во внутреннем дворе.

– Мой научный консультант, мэтр Николас Эмилиус, считает, что, достигнув могущества при помощи машин, Древние мастера бросили вызов Всевышнему, и были прокляты им, – сказал принц.

– Эмилиус? – цепкий взгляд императора устремился на мэтра, отчего тому стало не по себе, – Балларонг говорил мне, что от него сбежал некий пращелыга по имени Эмилиус, неужели тот самый?

– Мэтр Николас – почтенный учёный, не раз оказывавший неоценимые услуги Сариоле, – сказал Эвальд, – и он вовсе не раб, а свободный гражданин, в праве которого самому выбирать, кому служить своей мудростью.

Мэтр низко поклонился. Тем временем клеть достигла конечного пункта своего движения. Золочёные решётки открылись, и принц, император, и их приближённые оказались в круглом хрустальном зале на вершине главной башни дворца. По всему периметру стен зала были расположены огромные окна, дающие вид величественной перспективы Ренегсберга и его окрестностей. Отсюда весь город был как на ладони – с такой высоты дома казались маленькими коробками, кварталы были пронизаны сетью улиц, на которых муравьями суетились люди. Окрестности терялись в туманной дымке. Император встал в центре зала, раскинув руки.

– Вот они, мои владения. И в центре – я, на вершине власти! Отсюда я буду повелевать миром!

– Сомневаюсь, что мировое господство возможно в руках одного человека, – произнёс принц.

– Возможно, и вы убедитесь в этом! Придёт время, и я с радостью приму Сариолу и прочие государства в состав Империи на правах вассала имперской короны!

– Навряд ли такая перспектива обрадует жителей и королевский двор моей страны. Пока что у нас нет причин и желания проситься к вам в вассалы.

– Всё может измениться со временем, – усмехнулся Гилдериан, – зачем жить мелкими местечками в распрях и разногласиях, когда лучше объединиться под властью мудрого и справедливого правителя?

– А как же быть с гордостью независимости и национальным самосознанием?

– Правители да смирят гордыню во имя блага своих народов! А кто не смирит, тому придётся сделать это перед лицом силы!

– Позвольте напомнить вам, Ваше величество, что мир между Империей и другими государствами держится за счёт шатких политических компромиссов, нарушить которые может даже неосторожно брошенная фраза. Глупо было бы раскачивать карточный домик, стоя на его вершине.

Слова принца очень не понравились императору. Он молча вошёл в клеть, за ним последовали все остальные. Когда клеть опустилась, Гилдериан сухо сказал принцу:

– Я повелел отвести вам покои во дворце. Можете отдохнуть с дороги.

– Благодарю вас, Ваше величество, – сказал принц, поклонившись.

Слуги проводили Эвальда и мэтра в роскошные апартаменты, обставленные изысканнейшей мебелью. На высоких мраморных стенах теснилась искусная вязь из золотых листьев. Сбросив плащ и башмаки, Эмилиус плюхнулся на широкую кровать под атласным балдахином.

– Как изменчива судьба! Вчера только нашей постелью была полевая трава, а сегодня мы в прекраснейшем дворце!

– Что-то говорит мне о том, что где мягко стелят, там будет жёстко спать, – произнёс принц.

– Действительно, господин, зачем вы сказали такую резкость? Вы видели, как переменился в лице грозный владыка?

– Что же, мне лучше было молчать, когда мне сообщают о намерении силой захватить мою страну? Император забыл, что перед ним сын правителя независимой державы, а не его придворный холуй, стремящийся во всём ему угождать!

– Ох, чувствую, дело идёт не к добру. Гилдериан не из тех людей, которые прощают обиды.

Эвальд запер двери, и друзья тотчас заснули, растянувшись на роскошных кроватях, так как сильно устали в дороге.

Вечером мрачным предчувствиям мэтра суждено было сбыться. В дверь настойчиво постучали. Это был тот же самый стражник, который провожал утром принца во внутренние покои дворца.

– Господин принц, император немедленно требует вас к себе. Я провожу вас.

Эвальд последовал за стражником.

– Будьте готовы, господин принц, – предупредил стражник, – его величество в гневе.

– Я догадываюсь, – произнёс принц.

Гилдериан ждал их в зале аудиенций. Его лицо выражало крайнее раздражение. Эвальд подошёл ближе и поклонился.

– Я недоволен вами, принц. Я очень вами недоволен! – сказал император.

– Вы о нашей размолвке в Хрустальной башне? Согласен, я сказал резкость, но ведь вы сами спровоцировали меня! Давайте же простим друг друга, как будто ничего этого не было.

– Я не только об этом. Ко мне поступили подробные сведения о произошедшем в Локкарде. Выяснилось, что вы, угрожая смертью Гольму, заставили его выдать всем желающим разрешение для въезда в Империю! Какое право имели вы угрожать моему наместнику и отдавать ему указания?

– Я не угрожал ему смертью. Гольм должен был умереть по древним правилам хольмганга, поединок затеял не я, а сам Гольм. Я лишь простил его, избавив от необходимости уйти из жизни, и предложил ему загладить его ошибку перед людьми, над которыми он откровенно издевался, пользуясь своим высоким положением.

– Но среди этого сброда, который хлынул в тот день на землю Империи, могли оказаться вражеские шпионы и лазутчики! Разве вы не знаете, что враги мечтают разорвать на части мою державу! И вы, принц, им в этом способствуете!

– Там не было лазутчиков, Ваше величество. Ставя себя на место шпиона, я бы предположил, что легче проникнуть на землю Империи в обход пограничного пункта, а не ждать, пока наместник поссорится с проезжающим принцем.

– Ну, а дальнейшие ваши действия? Они тоже не были проникнуты дружественностью к Империи! Мне сообщили, что вы сверхъестественным образом разгромили войско варваров на севере под Коппервудом.

– Что же в этом плохого и недружественного? Варвары – враги Империи.

– А то в этом плохо, что правители и народ Коппервуда готовы были обратиться ко мне с прошением о защите и покровительстве и о приёме в состав Империи, если бы не этот ваш необдуманный поступок! Коппервуд мог бы стать хорошим форпостом Империи на севере!

– Боюсь, Ваше величество, что вашим войскам некого было бы спасать. Имперское войско могло успеть подойти к Коппервуду только через неделю, когда варвары уже разгромили бы Коппервуд и перебили его жителей.

– Ну и что? Мы бы заново его отстроили, населили поселенцами. Что значит жизнь горстки людей перед благом державы? Вам, принц, как будущему правителю, надо было мыслить в государственных масштабах!

– Благо державы – это добро для её подданных. Какое бы благо испытали эти люди, войдя в состав Империи и погибнув оттого, что вы не смогли их защитить? – произнёс принц, – к тому же рыцарский долг запрещал мне оставлять в беде людей, просящих меня о помощи.

– Рыцарский долг! Прежде всего, вы политик, а политика – это не всегда долг, правда и справедливость!

– В таком случае понимаю, что разочаровал вас, потому что этих принципов я всегда придерживаюсь в своих поступках.

Император повернулся спиной к Эвальду. Это было признаком крайней немилости.

– Вы, принц, объявляетесь нежелательной персоной, и вам надлежит покинуть Империю. Впрочем, – император обернулся, – дозволяю вам остаться во дворце до утра, чтобы меня не упрекнули в негостеприимстве.

Принц с поклоном удалился.

– Нас выгнали, – сообщил он Эмилиусу, который с тревогой ожидал его возвращения, – но позволили остаться до утра.

– Жаль, – вздохнул мэтр, – как бы хотелось подольше побыть среди всего этого великолепия!

– А я рад, что мы уходим, – сказал Эвальд, – здесь всё дышит какой – то недоброжелательностью.

За окнами опустился вечер. Слуги зажгли свечи и принесли роскошный ужин на золотых инкрустированных подносах. Друзья уселись к трапезе за полированным малахитовым столом.

– Жареный поросёнок, фрукты, вино столетней выдержки! – с наслаждением произнёс мэтр.

– Да, этот ужин достоин владыки, – согласился принц. Он протянул руку к графину с вином, и тотчас отдёрнул её, так сильное чувство опасности кольнуло Эвальда изнутри. Принц с ужасом заметил, что Эмилиус уже подносит бокал к губам. Он мгновенно выхватил бокал из руки мэтра и бросил на пол. Вино расплескалось по полированному мрамору. Мэтр растерянно посмотрел на принца.

– Я делаю что-то не так, господин?

– Конечно, не так. Ты хотел убить себя этим вином!

– Яд? Гилдериан хотел умертвить нас прямо здесь, в своём дворце? Ведь это могло бы стать поводом к войне!

– Это яд замедленного действия. Мы умерли бы завтра, когда были уже далеко от Ренегсберга, и никто не смог бы доказать, что мы умерли от яда, а не от болезни или враждебной магии. К тому же, идея отправить нас на тот свет могла исходить вовсе не от императора, а от Гилморга, или того же Гольма, который захотел отомстить мне за его унижение в Локкарде.

Принц отломил кусочек мяса и поднёс его ко рту, прислушиваясь к ощущениям. Нет, чувства опасности не было. Похоже, что отравленным было только вино.

Друзья доели ужин и собирались уже ложиться спать, как вдруг в дверь тихо постучали. Эвальд открыл двери. На пороге стояла пышно одетая придворная дама в шляпе с опущенной вуалью. Она тревожно оглянулась по сторонам и быстро прошла внутрь покоев принца.

– Я должна сказать вам нечто важное, господин принц, – сказала она, откинув вуаль, – Вы в опасности. Я случайно узнала, что император приказал сегодня ночью тайно схватить и убить вас. Вы должны срочно покинуть дворец.

– Хм, – пробормотал принц, – неужели он решится на это? И его не испугает угроза войны?

– В последние месяцы с его величеством творится что-то непонятное, – сказала дама, – Он стал подозрителен и вспыльчив. Его часто посещают вспышки непонятной ярости. Мы все живём, как на вулкане, не зная, что сулит нам завтрашний день. Гилдериан может утром наградить человека, а вечером приказать казнить его.

– Но кто вы, и почему помогаете мне? – спросил Эвальд, – Ведь вы подвергаете себя большому риску!

– Я – Робертина Лоренс, урождённая Вейс, фрейлина императрицы. Мой дядюшка, Джон Вейс, назначен локкардским наместником взамен Гольма. Мои родители рано умерли, и он заботился обо мне, как родной отец. Его стараниями я оказалась при дворе. Он занимал мелкую должность в одной из провинций Империи, и Локкард – это его первое солидное назначение. Он был так рад, получив его! Если начнётся война с Сариолой и западными землями, первый, кто пострадает от этого, это мой дядюшка.

– Гилдериан затеял опасные игры, – задумчиво произнёс принц. – Если Империя увязнет в войне на западе, поднимут голову враги Империи на юге и востоке. На севере, почувствовав безнаказанность, орды варваров перейдут границы. Неужели Его величество не понимает этого?

– Это ужасно! – всплеснула руками Робертина, – не знаю, что тогда ждёт нас всех! Но, не будем же медлить, господин принц! Прошу вас, поторопитесь. Я провожу вас к выходу из дворца.

Друзья быстро собрались и последовали за фрейлиной. Они шли по коридорам дворца неспешным шагом, чтобы не вызывать подозрений. Эвальд кивал в ответ на поклоны слуг, попадавшихся им навстречу.

– Скажите, госпожа Робертина, – спросил принц, – видели ли вы во дворце лорда Гилморга?

– Тсс! – шепнула фрейлина, – его имя лучше не произносить здесь вслух, чтобы не навлечь беды. До того, как он был объявлен вне закона, он очень часто появлялся при дворе. Но мне кажется, что и после этого он продолжает тайно посещать императора, и тот оказывает ему негласное покровительство. Несколько раз я видела во дворце человека, очень похожего на него. Лицо этого господина невозможно было разглядеть под опущенным балахоном, но ведь узнать человека можно не только по лицу, но и по походке и фигуре! И, мне кажется, именно Гилморг столь дурно влияет на его величество, так как вспышки его безумия начинаются после подобных посещений. Иногда императора охватывает мания мирового господства, но это ещё малое зло! Порой ему кажется, что вокруг него враги плетут заговоры, чтобы лишить его власти, кругом ему мерещатся шпионы и лазутчики, и тогда он рубит головы направо и налево.

– Представляю, как жутко находиться здесь, в атмосфере страха и недоверия, – сказал Эмилиус, – а мне вначале показалось, что тут всё красиво и радужно, и я даже завидовал обитателям дворца за то, что они живут в такой роскоши и великолепии.

Принц и учёный, следуя за Робертиной, вышли во дворцовый сад и мимо тёмных деревьев направились к боковой калитке в дворцовой ограде. Её охраняли двое стражников с алебардами. Эвальд положил ладонь на рукоять меча.

– Умоляю вас, принц, не обнажайте меч! – шепнула Робертина, – это может быть поводом к войне.

– Хорошо, попробуем уладить всё миром, – так же шёпотом ответил ей принц.

Когда они подошли к калитке, стражники преградили им путь алебардами.

– Извините, господа, в этот час выходить кому-бы то ни было из дворца запрещено. Это приказ его величества.

– Перед вами принц Сариолы! – сказала Робертина, не поднимая вуали.

– Извините, господин принц, но мы не получали никаких специальных указаний насчёт вас.

– Наверное, их просто забыли отдать, – развёл руками принц, – мы всего лишь хотели прогуляться по городу перед сном. Сходи-ка, милейший, к начальнику дворцовой стражи, – обратился он к одному стражнику, – и испроси его насчёт нас. Уверен, что этот вопрос быстро решится. А мы пока подождём здесь.

Стражник колебался. Наверное, он не имел права покидать пост, но и не выполнить просьбу принца он также не решался.

– Ты слышал, что тебе сказал принц? – рассерженным тоном крикнула Робертина. – Ты хочешь навлечь на себя гнев Его величества?

Упоминание имени императора возымело действие, и стражник побежал к начальнику. Эвальд напустил на себя вид скучающего ожидания.

– Как служба идёт, солдат? – спросил он у второго стражника.

– Ох, трудно, но я не жалуюсь, господин, – ответил тот.

– Капралы злые здесь?

– У-у! – махнул рукой стражник, – и жалование задерживают!

– Ну, ты не горюй. Служба не вечна. Когда-то придёт день, и поедешь домой.

Принц по-дружески обнял стражника за плечо. Внезапно ноги солдата подкосились, и он начал сползать вниз. Эвальд осторожно усадил его, прислонив спиной к дворцовой ограде.

– Вы убили его! – ахнула Робертина.

– Нет. Он спит, – успокоил её принц. – Нехорошо, конечно, спать на посту. Но как бы мы тогда выбрались отсюда без шума?

Мэтр Эмилиус вытащил ключи из кармана спящего воина и открыл калитку.

– А вы неплохо умеете усыплять бдительность стражи, господин, – рассмеялся он.

– Желаю вам удачи, принц, – сказала Робертина. – Прошу вас от имени простого народа нашей страны не придавать значения всем этим недружественным выпадам его величества против вас, так как они вызваны болезнью Гилдериана или влиянием враждебной магии. Пообещайте мне, что не будете способствовать началу войны!

– Обещаю, – ответил принц. – Спасибо вам за всё! Вы не боитесь оставаться здесь? Ведь стражники узнали вас! Император может расправиться с вами за то, что вы помогали мне!

– Не беспокойтесь, в случае чего я скажу, что вы взяли меня в заложники и заставили вывести вас из дворца. Императрица заступится за меня.

– Мой конь! – вспомнил Эвальд. – Он остался в дворцовой конюшне!

– Я приведу его, – сказала Робертина.

– Прошу вас, осторожнее. И, пожалуйста, поспешите, пока не вернулся второй стражник.

Робертина исчезла в темноте. Прошло десять минут напряжённого ожидания. Наконец, раздалось цокание копыт, и она вернулась, ведя коня под уздцы.

– Скорее уходите, – она махнула принцу рукой и скрылась за деревьями. В это время послышался звон лат и бряцание оружия. Большой отряд воинов вышел из караульного помещения, примыкавшего к дворцу, и направился к калитке. Медлить больше было нельзя. Принц вскочил в седло, Эмилиус сел за его спиной, и они понеслись по ночным улицам Ренегсберга, уносясь подальше от императорского дворца, белого айсберга, который оказался гнездом подлости и предательства.