Текст книги "Клинок Сариолы"

Автор книги: Ладомир Гарт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 24 страниц)

ГЛАВА 41
Дракон

Дорога спускалась с холма. Далеко впереди, в туманном мареве, Эвальд увидел огромную движущуюся процессию. Во главе процессии двигалась огромная повозка с колёсами, диаметр которых превышал рост человека. В повозку были запряжены два невероятных размеров фантастических зверя, похожие на гигантских слонов, головы которых были увенчаны большим рогом. Эвальд понял, что животные эти, также, как и гморки, были порождением магии. Повозка, которую они приводили в движение, представляла собой ступенчатую пирамиду, на вершине которой был установлен большой шатёр из чёрной ткани. За повозкой следовала многочисленная конница, над головами которой развевались чёрные знамёна, испещрённые магическими символами и изображениями чудовищ.

Эвальд остановился, и, как заворожённый, смотрел на приближающихся к нему гигантских животных. Повозка остановилась, полог шатра на вершине пирамиды раздвинулся, из него появилась мрачная фигура в чёрном балахоне, с серебряным посохом, и начала медленно и величественно спускаться по ступеням. Эвальда окружила конница свиты.

– Сойди с коня и поклонись! – раздались голоса. – Повелитель мира перед тобой!

Чёрной фигурой был не кто иной, как сам Гилморг, спускавшийся с вершины своей власти. Эвальд узнал его из видения, показанного ему Аирином.

К Эвальду подбежали слуги Повелителя, чтобы стащить принца с коня, но Гилморг остановил их мановением посоха.

– Оставьте его, раз уж он так невежлив, – скрипучим голосом проговорил Повелитель мира. Гилморг сошёл со своей повозки и встал перед принцем, опираясь на посох. – Я знал, что мы встретимся рано или поздно. Я направлялся на свадьбу моего друга и верного слуги Роберта Балларонга, но только что я получил известие, что ты расстроил эту свадьбу. Ты, жалкий фигляр, карточный принц, осколок прежнего мира, пришедший из прошлого! – гневно сказал тёмный лорд. – Едва появившись, сколько ты уже успел напакостить мне! Но бесполезны твои старания! Тебе нет здесь места, в этом мире, потому, что твоё время давно ушло. Этот мир мой, и всё в нём подвластно мне! Не возомни себе, что ты чем-то опасен для меня, ты всего лишь никчемная назойливая муха, приносящая мне мелкие неприятности. Можешь и дальше разъезжать по моим владениям и мелочно пакостить, до тех пор, пока не поймёшь, что ты не в силах что-либо изменить в мире, где правлю я. Все твои старания бессмысленны, потому, что моя власть в умах людей, и с этим ничто ты не сможешь сделать. Предлагаю тебе, принц, убраться в какую-нибудь глухую дыру, и жить там тихо и мирно. Обещаю не преследовать тебя, если, конечно, ты не будешь вести себя по-глупому.

– Подлый колдун, сколько зла ты принёс из-за того, что я не убил тебя когда-то! – сказал принц. – Но пришло время исправить ошибку!

Эвальд выхватил меч, и направил коня к тёмному лорду. Конь поднялся на дыбы, и сталь сверкнула над головой Повелителя. Но длинное лезвие рассекло пустоту. Гилморг мгновенно исчез, и тут же появился на другом месте.

– Глупец! Разве не знаешь ты, что убить меня невозможно? Нельзя уничтожить зло, можно лишь бесконечно и бессмысленно бороться с ним, – торжествующе усмехнулся тёмный лорд. – Я предлагал тебе мир, но ты сам выбрал свою судьбу!

Посох Гилморга засветился колдовским огнём, из него вырвалась длинная ветвистая молния, и ударила в грудь принца. Но смертоносный огонь не причинил Эвальду никакого вреда, и расплескался вокруг яркими блёстками. «Щит Призрака действует!» – радостно подумал принц.

Увидев, что Эвальд остался невредимым, тёмный лорд недовольно произнёс:

– Да, я вижу, что ты подготовился к нашей встрече, но хорошая защита ещё не победа. Если ты смелый, развлекись с моей гвардией.

Гилморг махнул рукавом за пригорок, затем завернулся в свой чёрный балахон, и растаял в воздухе. Эвальд направил коня на вершину пригорка, и увидел огромное войско, следовавшее за повозкой Повелителя. В центре войска были расположены стройные ряды копейщиков и меченосцев, на флангах двигалась конница. Это была гвардия Гилморга, лучшие из лучших. Солнечные блики играли на шлемах и доспехах солдат, и войско казалось стальной лавиной.

Принц бесстрашно направил коня навстречу войску, и тотчас тысячи, десятки тысяч стрел взвились в воздух. Они падали вокруг смертоносным дожём, но ни одна стрела не причинила вреда Эвальду, так как щит Призрака надёжно хранил своего хозяина. Принц приблизился к первым рядам войска, и стальная лавина ощетинилась копьями. Несомненно, ему было не победить такое количество воинов, и не было для него никакого смысла в бесцельном убийстве солдат. Эвальд решил обратиться к ним с речью.

– Солдаты Повелителя! Опомнитесь! Почему вы служите злобному колдуну? Ведь вы, как и все люди, хотите любви и добра, почему же вы заодно с чёрным магом в его злых делах?

Ответом ему был хохот и улюлюканье, из рядов воинов в адрес принца послышались проклятия и оскорбления. Эвальд почувствовал раздражение и бессилие перед этой толпой железных мужланов. Он не знал, что ему делать. Повернуть коня и скакать прочь, отступить, признав своё поражение?

Вдруг на землю легла большая тень, поднялся сильный ветер, испускаемый кожистыми крыльями, и перед принцем с небес опустился огромный дракон. Чудовище открыло свою пасть, и на Эвальда обрушился поток огня. Белый конь принца испуганно заржал. Пламя бушевало вокруг, но ни один волосок на голове принца не обгорел, щит Призрака надёжно хранил его. Когда дым рассеялся, принц оказался среди огромного пятна выжженной земли. Чудовище горой возвышалось над ним, и принц внезапно узнал его – это был дракон, который охранял принцессу Элис, и которого мэтр Эмилиус выпустил из подземного плена. Правда, с тех пор дракон сильно увеличился в размерах, наверное, Гилморг немало потрудился над ним, но сомнений не было, это был тот же самый дракон!

– Ты опять становишься на моём пути, ящерица! – мысленно воззвал к нему Эвальд. – Не ты ли клялся не причинять мне вреда? Придётся отрубить тебе когти и крылья!

– Извини, господин, – безмолвно ответил дракон, – я не узнал тебя с высоты. Мне было приказано уничтожить тебя, но я рад, что ты остался жив, и что моя клятва осталась ненарушенной.

– Помнишь ли ты, что ты поклялся также исполнить моё желание?

– Да, помню.

– Помоги мне в этой битве!

– Слушаюсь, господин, – ответил дракон, и, вздымая пыльные вихри, поднялся в воздух. Набрав высоту, он сделал разворот полукругом, и сверху, изрыгая пламя, устремился на не ожидавшую такого поворота событий гвардию Гилморга. Дракон приземлился посреди войска, задавив насмерть сразу не меньше сотни человек своей массой, и, крутя головой, поливал смертоносным огнём воинов Повелителя. Вмиг земля превратилась в пылающий ад, отвратительно запахло палёным мясом, и воздух наполнился воплями заживо сжигаемых людей. Войско бросилось врассыпную, но тщетно солдаты пытались спастись, длинные языки пламени настигали их всюду, и не было им спасения от ужасной смерти. Дракон поднялся в воздух и начал кругами летать над мечущимся в панике воинством Гилморга, поливая его жарким пламенем, и ни пеший, ни конный не мог уйти от него.

Принц, наблюдавший за всем этим, замер в ужасе от жуткой картины.

– Довольно! – крикнул он дракону. – Твоя клятва исполнена! Убирайся!

Мгновенная смерть тысяч людей потрясла Эвальда. Нет, не такой победы желал он, и не рассчитывал, что дракон исполнит его приказ таким ужасным способом.

Чёрный дым поднимался над полем, среди гор обгоревших трупов раздавались стоны умирающих. Остатки конницы спасались бегством, отходя к Ренегсбергу. Сердце принца бешено колотилось, он чувствовал себя виновным в массовом убийстве, несмотря на то, что это были враги, ненавидевшие его. Простит ли ему это Всевышний?

«Я давал им шанс, но они сами выбрали служение злу», – подумал Эвальд. Усилием воли он вернул себе самообладание, и, пришпорив коня, понёсся к городу. Главные ворота Ренегсберга были открыты, никто не пытался остановить его. Быстро проскакав по широкой главной улице, не обращая внимания на толпы людей, встревоженных зловещими клубами дыма, Эвальд достиг императорского дворца.

Дворец Гилморга, огромный замок, сложенный из серого гранита, окружала высокая решётка.

– Открывайте немедля! – крикнул он стражникам.

– Кто ты, неведомый всадник? – спросили всполошившиеся воины.

– Повелитель мира! – ответил Эвальд.

Стражники, не задавая лишних вопросов, молча отворили узорные ворота. Они уже всё знали, весть об исходе битвы опередила принца, несмотря на то, что он скакал во весь опор.

– Начальника стражи ко мне! – резким голосом приказал Эвальд. Офицер смиренно приблизился.

– Слушаю вас, Повелитель.

– Проводи меня в тронный зал!

Офицер поклонился, и движением руки предложил принцу следовать за ним. Они двигались по длинному переходу с колоннадой, и встречные слуги склонялись в низком поклоне. Дворец был совершенно другим, совсем не таким, как во времена Гилдериана. Потолки стали гораздо выше, окна уже и заострённее, стены из полированного гранита, отделанные чернёным серебром и колонны из серого мрамора были украшены ажурными тонкими узорами с переплетёнными в них изображениями магических знаков и оскаленных драконов, химер и других чудовищ. Окна были слишком узкими, и пропускали слишком мало света, от этого в огромных залах и переходах царил сумрак, навевающий тягостное и гнетущее настроение. Мебель гармонировала с внутренним убранством, она имела вытянутую форму и заострённые черты, тонкую резную отделку в стиле магической власти.

В главном зале, в полутьме, возвышался трон Вселенной, сработанный из цельной глыбы серого мрамора, отделанный серебром. Он представлял собой шедевр искусства камнерезов. На подлокотниках трона змеились серебряные драконы, а высокое, вытянутое вверх оголовье придавало трону величественный и зловещий вид.

Эвальд движением руки отпустил офицера и, когда тот удалился, сел на трон.

«Вот я и в кресле Правителя мира» – подумал он. Сидеть на троне мирового господства было холодно и неуютно. В душе Эвальда не было радости или удовлетворения, он чувствовал только раздражение и злобу. «Это не победа – думал принц. – Уничтоженная гвардия – лишь малая часть войск Империи. Гилморг не побеждён, он всего лишь скрылся. Что буду делать я, когда он двинет на Ренегсберг свои войска? Я, один, против тысячи легионов? На помощь дракона рассчитывать я уже не смогу, в нашем договоре с ним речь шла лишь об одном желании». Пытаясь успокоиться, принц обвёл глазами потолок зала, откуда, с необозримой высоты, из тьмы, царящей под сводами, свешивались полотнища знамён.

В тишине гулко прозвучали шаги, и на середину зала вышел царедворец с длинной седой бородой, в сером роскошном костюме, держащий в руке узорный серебряный посох, и отвесил Эвальду глубокий поклон.

– Кто ты? – спросил принц.

– Я Ульрих, – ответил вельможа, – министр-распорядитель двора. Под моим начальством все слуги и дворцовые службы. Приветствую тебя, Повелитель мира! Какие будут распоряжения вашего величества?

– Темно здесь, и душно, – грустно произнёс Эвальд. – Пробить бы окна пошире.

– Мы можем зажечь светильники и факелы, господин.

– Нет, от них смердит, – сказал принц. – Скажи мне, Ульрих, где находится правительство Империи?

– В Доме правления, господин, это совсем недалеко от дворца.

– Передай всем министрам мой приказ немедля прибыть в тронный зал для принесения мне присяги и клятвы верности. Если же хоть тень неповиновения замечу я в них, то я, Эвальд, Повелитель драконов, предам Ренегсберг огню и разрушению, и не останется камня на камне от его зданий, а жителей постигнет судьба гвардии Гилморга, сгоревшей заживо!

В ужасе Ульрих побежал исполнять приказание Эвальда. Уже через полчаса тронный зал начал заполняться народом. Вдоль стен и у всех дверей стояла стража. В зал прибывали важные, богато разодетые в пух и прах министры, каждый во главе свиты своих приближённых. В их руках были свитки, с записанными на них сведениями о состоянии вверенной им области правления. В зале стоял разноголосый шёпот, собравшиеся испуганно шушукались, с опаской поглядывая на принца. Эвальд молча и надменно взирал на них с высоты трона.

Ульрих вышел на середину зала, и воцарилась тишина.

– Правительство Империи собрано полностью по вашему приказу, Повелитель, – сказал министр-распорядитель, склонившись в глубоком поклоне.

Эвальд встал с трона, и все присутствующие опустились на колени. Принц выждал паузу, затем, удовлетворённо кивнув, знаком руки приказал всем подняться.

– Армия колдуна Гилморга, объявившего себя Повелителем Вселенной, разбита, а сам он бежал! – торжественно объявил Эвальд. – Теперь я, Эвальд, принц Сариолы, Властелин мира!

Собравшиеся молча слушали принца в напряжённой тишине.

– Осмотрев общественное устройство, установленное тёмным лордом, я нашёл, что оно из рук вон плохо и бесчеловечно. Отныне всё будет по-новому. Я понимаю, что в одночасье не изменить порядки, царящие на огромных территориях, поэтому многие из вас пока будут оставаться на своих должностях. Реформы будут происходить постепенно. Я ознакомлюсь с работой правительства, и те, кто не запятнан преступлениями, сохранят свои места, неправедные же будут сурово наказаны. Сейчас все вы, министры правительства, должны будете подойти к трону, присягнуть мне, и принести клятву верности. Если кто-то не согласен с этим, он может добровольно оставить свой пост.

По знаку Ульриха к трону один за другим начали подходить министры правительства Гилморга и клясться в верности принцу. Министр дорог, министр полей и пашен, морской министр, министр городов и замков, министр юстиции. Лицо министра финансов показалось Эвальду знакомым. «Не иначе, кто – нибудь из тех, кого я знал из прежней жизни, ещё до войны и моего исчезновения» – подумал Эвальд. Он приказал Ульриху поднести поближе светильник, чтобы осветить лицо министра, и застыл от изумления. Перед ним был не кто иной, как Бенито Реес, король воров. Растолстевший, обрюзгший, но это был он, повелитель преступного мира Ренегсберга, с которым принц некогда дрался в жестоком поединке. Эвальд громко расхохотался.

– Воистину глуп и неразумен был Гилморг, назначив вора министром финансов!

Смех Эвальда поверг министров в страх и недоумение.

– Стража! Схватить и повесить этого негодяя! – крикнул принц.

Из-за колонны вышли стражники и направились к несчастному министру финансов.

– За что, Повелитель? – горестно воскликнул Бенито, падая на колени.

– За то, что ты украл у меня коня двадцать лет назад!

– Я не помню ничего об этом злосчастном коне, но я признаю, что совершил ошибку! Я могу исправить это! Разрешите, я пригоню вам целый табун, нет, два табуна породистых жеребцов!

– И где ты взял их? Тоже украл?

– Но дозвольте сказать, Ваше величество, – попытался заступиться за Бенито министр юстиции, – кража коня по закону не может караться смертью.

– Довольно перечить мне! – гневно крикнул Эвальд, – законом теперь будет то, что скажу я!

Внезапно в голову принца пришла мысль, от которой ему стало не по себе. «Чем же я лучше Гилморга? Я становлюсь таким же, как и он, злодеем и убийцей – подумал Эвальд. – Это зло, оно действует на моё сознание, оно клубится здесь, в этих стенах, и оно заставляет меня совершать мерзости».

– Все свободны, – сказал принц. – Оставьте меня одного. Рееса бросить в темницу. Его преступления будут расследованы.

В зале не осталось никого, кроме Ульриха, опиравшегося на серебряный посох.

– А я бы повесил его, – сказал распорядитель. – И не только его, а и ещё пару-тройку министров. У каждого из них за душой свои преступления, все они нечисты на руку, погрязли в мздоимстве и казнокрадстве.

– Разве сам ты праведен и чист кристально?

– У меня свои тайны, – смущённо улыбнулся Ульрих, – и я тоже опасаюсь кары.

– Я знаю, что ты творил зло вместе с Гилморгом, но я не варвар, чтобы казнить без суда, – сказал Эвальд. – Возможно, и ты заслуживаешь наказания, но сейчас мне нужен опытный помощник. Придёт время, когда все преступления будут расследованы. Я не хотел бы начинать своё правление с жестокости, и рубить всех с плеча, карать смертью, основываясь лишь на своих эмоциях.

– А как же вы собираетесь править? – Ульрих недоуменно развёл руками. – Власть держится на страхе, и лишь только подданные ваши поймут, что вы мягкосердечный, и не собираетесь карать, сразу же власть ускользнёт от вас. Империя развалится на множество удельных княжеств, враждующих друг с другом, и понадобится новая великая война, чтобы вновь объединить их.

– Нет, Ульрих, по-моему, ты не прав, – произнёс Эвальд. – общество не должно держаться на страхе.

– Рискую навлечь на себя ваш гнев, повелитель, но я прав. Мало взять власть в свои руки, надо её ещё и удержать, а быдло понимает лишь кнут, это закон природы, и с этим ничего не поделать.

– А может быть, стоит народу перестать считать себя быдлом?

Ульрих рассмеялся.

– Вы наивны, Повелитель. Быть может, вы и великий воин, но у вас нет опыта управления государством. Изменение сознания народа требует долгого времени, быть может, десятилетий, или даже веков, а властвовать нужно сейчас. Без сильной власти, основанной на страхе, империя будет ввергнута в хаос, где будут властвовать местные князьки, вечно воюющие друг с другом.

– Не будем спорить сейчас, Ульрих, – устало сказал принц. – Можно ли мне где-нибудь прилечь и выспаться в этом унылом замке?

– Я провожу вас в покои лорда Гилморга.

– Нет, я не хочу ложиться на его кровать. Проводи лучше меня в покои для гостей.

«Смогу ли я спокойно уснуть здесь, где даже стены дышат злобой и ненавистью? – подумал принц. – И что сейчас замышляет Гилморг? Ведь он может в любую минуту появиться здесь и убить меня, спящего».

Эвальд повесил над кроватью щит Призрака, ещё раз прочитал защитное заклинание, и только тогда смог заснуть тревожным, беспокойным сном. Всю ночь его мучили кошмары, и утром он встал невыспавшимся и усталым.

ГЛАВА 42
На троне Вселенной

Принца разбудил Ульрих. Сквозь узкие стрельчатые окна в покои пробивались лучи утреннего солнца и яркими бликами играли на полу и стенах. «Где это я?» – встревожился Эвальд, едва открыв глаза, но тут же вспомнил, что он во дворце Гилморга в Ренегсберге, вспомнил вчерашнюю битву, если только можно назвать битвой эту жестокую бойню, вспомнил и о том, что он теперь Повелитель мира.

– На площади перед дворцом собралась большая толпа. – сказал министр-распорядитель. – Простолюдины волнуются. Вы должны выступить перед народом.

– Да, – согласился принц, торопливо одеваясь, – я должен выступить перед людьми.

Сопровождаемый Ульрихом, он вышел на высокий дворцовый балкон, обращённый к площади. Народу в самом деле было очень много, здесь присутствовали все слои населения города, начиная от роскошно одетой знати до оборванных жителей трущоб. При появлении принца толпа притихла, и все взоры обратились к нему.

– Жители Ренегсберга! – громко сказал принц. – Кончилась власть чёрного колдуна! Кончилась власть зла и страха! Не будет больше слежки и доносов, казней, бесправия и произвола!

Эвальд делал паузы между фразами, чтобы передние ряды могли передать его слова дальним.

– Пришло время справедливого правления, – продолжал он. – Прежде всего, империя будет разделена на отдельные земли, согласно границам прежних стран, существовавших до великой войны, в которых правители будут избираться всеобщим голосованием жителей, а здесь, в столице, будет находиться совет мудрейших, правительство мира, включающее в себя представителей всех земель, и решения его будут обязательны для исполнения всеми. Вы же, свободные люди, должны изгнать из ваших душ страх и злобу, и перестать быть быдлом и рабами, боящимися плети, почувствуйте себя хозяевами своей судьбы и страны. Вы будете сами выбирать себе правителей, и будете вольны заниматься чем угодно, если только это не будет нарушать законы и права остальных. Крестьянин может стать землевладельцем, а подмастерье хозяином многих мастерских, всё зависит от вашей энергии и трудолюбия. Каждый будет работать на благо всех и в прибыток себе, каждый будет волен выбирать себе род занятий в зависимости от его желаний и способностей. Будет время, когда мы, люди всего нашего мира, заживём довольно и счастливо, и не будет более голода, воровства и нищеты!

Речь Эвальда была встречена овацией и рукоплесканиями.

– Слава принцу Эвальду! – кричал народ. – Слава Повелителю мира!

Воодушевлённый поддержкой народа, Эвальд обернулся к Ульриху.

– Вот видишь? Народ будет со мной!

Ульрих усмехнулся в бороду.

– Отличный ход, принц! Заговорить чернь обещаниями и добиться её поддержки – испытанный приём.

– Но я был совершенно искренен, и не собирался обманывать!

– И вы сами верите в то, что наговорили сейчас?

– Конечно!

Ульрих сделал страдальческое лицо.

– Как вы всё-таки наивны, о Повелитель, неужели вы не понимаете это! Коллегиальная форма правления, которую вы желаете установить, невозможна, это породит разброд и словоблудие, и в конечном итоге приведёт к войне. Представляю, какие потасовки будут разгораться в этом вашем совете мудрейших при решении спорных вопросов!

– Мудрые люди не будут решать вопросы с помощью кулаков.

– А с чего вы взяли, что они будут действительно мудры? Мысль о выборных должностях также кажется мне полной глупостью. Какая бездна лжи и мздоимства будет крутиться вокруг этих выборов, и в совет мудрейших, и в правители областей пролезут те, у кого больше наглости, денег и связей, они будут думать не о благе страны, а о том, как побольше украсть. И как в этих условиях сможете выполнить вы обещания, данные черни? А она отвернётся от вас, едва распознает, что её водят за нос. И вам, Повелитель, чтобы сохранить власть и порядок, придётся рано или поздно подавить их железной рукой и пролить крови больше, чем пролил Гилморг, так как очень трудно будет обуздать быдло, вкусившее сладость свободы и безнаказанности.

– Ульрих, твой разум закостенел, и не может воспринять нового, – сказал Эвальд. – ты не мыслишь иной формы правления, кроме жестокой деспотии. Уверен, что не сразу, но нам удастся преодолеть все трудности. Со временем будут приняты мудрые законы, не допускающие злоупотреблений. А насчёт того, чтобы в выборные должности не пробрались негодяи, у меня есть хорошая мысль. В Волгарде существует прибор, отличающий хорошего человека от плохого, и я попрошу его владельца передать его мне, чтобы доставить его сюда, в Ренегсберг. Каждого кандидата мы будем проверять на этом приборе, и это поможет нам отсеять всякую мразь, пытающуюся пробраться к власти.

– Но то, что задумали вы, Повелитель, невероятно и не укладывается ни в какое уразумение!

– Всё новое обычно не укладывается в уразумение, – успокоил его принц. – Эти идеи, выработанные ещё во времена Древних мастеров, были высказаны посвящёнными рыцарями на их последнем совете перед большой войной. Отправимся же в зал совещаний. Собери министров, я намерен издать кое-какие указы.

Первым указом Эвальда стал указ о возрождении Ордена посвящённых. Великим магистром Ордена он назначил себя, и постановил совмещать титулы верховного правителя и магистра в одном лице. В будущем это должно было исключить противостояние между главой Ордена и верховным правителем. Адептов Гилморга принц приказал схватить и бросить в темницу.

Также необходимо было подчинить своей власти всех наместников тёмного лорда.

– Отправить всем наместникам через систему огней на башнях приказ немедленно прибыть в Ренегсберг для принесения присяги новому повелителю мира. Неподчинишиеся приказу будут считаться изменниками и понесут суровое наказание! – повелел Эвальд. Затем он приказал военному министру направить все армии к столице. Принести присягу должен был каждый солдат и офицер.

Первым из наместников прибыл Аирин. Он склонился перед Эвальдом в глубоком поклоне.

– Приветствую, тебя, о великий и несравненный, лучезарный, затмевающий солнце!

Его речь была исполнена почтения, но принц знал, что Аирин смеётся над ним. Он подошёл и обнял сариолского наместника, как старого друга.

– Вот ты и на троне Вселенной! – рассмеялся тот, – Скажи, о всемогущий, как же удалось тебе выгнать отсюда прежнего колдуна?

– Он вовсе не побеждён, увы. Он где-то прячется, копит злобу, и выжидает момент, чтобы напасть исподтишка. И сил у него очень много, поэтому я прошу тебя ещё раз, стань на мою сторону, обнажи меч и помоги мне в борьбе с тёмным лордом. Я предвижу, что битвы с ним ещё впереди, мой нынешний успех всего лишь случайность.

– Надо подумать, – сказал Аирин. – Ты же знаешь, что я не желаю более убивать кого-либо, а ты, принц, убил десять тысяч человек, чтобы взойти на этот каменный трон.

– Так получилось. Я не хотел их смерти.

– Вполне возможно, – кивнул чёрный рыцарь. – Дракон и щит Эдвина помогли тебе выиграть битву. Но знаешь ли ты, что Гилморг может использовать мощное оружие против тебя, перед которым бессилен щит Призрака?

– Что же это за оружие?

– Это те, кого ты любишь. Он может пленить их, и, угрожая лишить их жизни, предъявить тебе любое требование, и ты не сможешь отказать ему.

– Ты прав, – встревожился принц. – Прошу тебя, Аирин, доставь мне сюда из Алхиды принцессу Элис и моих друзей. Здесь, под моей защитой, они будут в безопасности.

– Слушаюсь, Повелитель, – склонил голову чёрный рыцарь и исчез.

После полудня начали прибывать наместники из ближних провинций. Эвальд принимал их в тронном зале. В присутствии дворцового секретаря и министра юстиции наместники по одному приближались к трону и зачитывали текст присяги, составленный Ульрихом, после чего целовали руку принца и подписывали грамоту верности новому Повелителю. Наместников было много, и эта процедура вскоре наскучила Эвальду. Один за другим тянулись долгие часы. Наступил вечер, и за окнами дворца сгустилась чёрная мгла. Ульрих объявил, что на сегодня церемония окончена, и приказал слугам зажечь свечи.

– На какой день прикажете назначить вашу коронацию? – спросил распорядитель.

– Хмм, пока я об этом не думал, – произнёс принц.

К ним приблизились слуги, неся на бархатной подушке нечто, покрытое кисейным покрывалом из тонкой узорной ткани. Ульрих снял покров, и взору принца предстала корона Вселенной, из белого золота, украшенная бриллиантами и сапфирами. По золоту змеилась узорная вязь из чёрного серебра.

– Она мне не нравится, – сказал Эвальд. – Это символ жестокой власти. Мне не подойдёт корона, лежавшая на голове Гилморга.