Текст книги "Порочная (ЛП)"

Автор книги: Л. п. Ловелл

Соавторы: Стиви Коул
сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

– Заткнись!

Камилла царапает ногтями ткань моих брюк от костюма, её взгляд прикован к дымящимся развалинам моего некогда великолепного дома.

– Кто, чёрт возьми, настолько глуп, чтобы бросить вызов Ронану Коулу? – шепчет она что-то себе под нос.

Ворота открываются, и машина выезжает на подъездную дорожку. Как только она останавливается, я распахиваю дверцу и, спотыкаясь, выхожу на снег к куче кирпича и пепла. Моё сердце колотится в груди так сильно, что мне кажется, оно может сломать кость. Каждый неровный вдох, который я делаю, вызывает ожоги и жжения. Моя кровь буквально кипит под поверхностью. Это был мой дом – не какой-то ужасный склад, набитый оружием, не заражённый болезнями бордель – мой дом! Мои пальцы сжимаются в кулак, костяшки хрустят, когда тонкое потрескивание угасающего огня насмехается надо мной.

Камилла придвигается ко мне, нежно проводя ладонью по моей руке, и, к своему большому удивлению, я нахожу в её прикосновении малейшую нотку утешения.

– Всадник – очень храбрый человек, – бормочу я себе под нос.

– Тот самый Всадник? – она хмурится. – Предполагаемый криминальный авторитет?

– Да, – я подхожу к краю фундамента и поднимаю кусок кирпича. – Это он, очевидно, хотел твоей смерти и крал мои припасы.

– Отлично, – она проводит рукой по своим длинным волосам. – Это определённо не тот, чьего внимания я бы хотела, – бормочет она. – Полагаю, ты собираешься убить его.

Бросив кирпич на землю, я смотрю на неё.

– Я даже не знаю, кто он такой! – и впервые в жизни я кажусь слабым самому себе. Я, пошатываясь, направляюсь к открытой дверце лимузина, ожидая, пока Камилла проскользнёт внутрь, прежде чем я упаду на сиденье. – Отвези меня в мой пентхаус, – говорю я.

Не говоря ни слова, машина трогается с места и мчится по пустой дороге.

Час спустя я вхожу в свой пентхаус на двадцать седьмом этаже Агусту. Включённый свет освещает гладкие мраморные полы и современный декор. Я закатываю глаза и провожу пальцем по столу у входа. Далеко не так элегантно, как в моём доме, но пока этого должно хватить.

Камилла проходит мимо меня прямо к бару, расположенному сбоку от зала. Она наливает нам обоим выпить и протягивает мне бокал. Я выпиваю его, прежде чем пройти мимо неё, чтобы налить ещё один.

– Если ты собираешься напиться и продемонстрировать ослепительную несдержанность, пожалуйста, скажи мне, – её зубы царапают полную нижнюю губу, когда она наклоняет голову набок.

Обхватив ладонями её затылок, я провожу большим пальцем по её щеке.

– Я бы предпочёл сделать тебе сюрприз.

Донован включает новости, и шум привлекает моё внимание.

– «…Чарльзу Уайту предъявлено обвинение в государственной измене в связи с продолжающимся российским расследованием», – это всё, что я могу вынести.

– Выключи, Донован.

Я делаю глоток бренди. Чарльз Уайт был одним из моих шпионов. Кто-то очень близкий мне – крыса. Я бросаю взгляд через комнату на Донована. Он занят тем, что печатает на своём телефоне. Игорь на связи, обсуждает торговлю с Пакистаном. Обычно тебя предают самые близкие тебе люди. В конце концов, враг знает, за какую информацию полагается самая высокая награда.

Камилла проводит пальцами по моей шее сбоку, прослеживая повязку, закрывающую глубокий порез, который она мне оставила. Её горячее дыхание скользит по моему горлу, прежде чем она целует меня.

– Всё будет хорошо, Ронан, – выдыхает она.

Я сжимаю челюсти, взбалтываю напиток в бокале, подхожу к дивану и сажусь.

Вздохнув, Камилла обходит диван, оседлав мои бёдра, прежде чем сесть, сжимая мой подбородок.

– Ты Ронан Коул, – её губы прижимаются к моим, её язык медленно дразнит краешек моих губ.

– Продолжай… – я улыбаюсь.

– Только глупый мужчина попытался бы наебать тебя, – ещё один поцелуй, на этот раз более глубокий, когда она откидывает мою голову назад и прикусывает губу. – Твой враг неровня тебе, – её пальцы зарываются в мои волосы. – Тебе нужно только напомнить ему об этом.

Закрыв глаза, я сжимаю в кулаке её волосы, оттягивая её голову в сторону.

– Ты всё ещё мой враг, Камилла?

Она издаёт негромкий смешок.

– Всегда, но я стою выше тебя, Русский.

Донован прочищает горло у меня за спиной.

– Сэр…

– Что случилось на этот раз? – я стону, оглядываясь через плечо. – Китайцы отклонили ваше предложение о ещё одной ракете.

Мои ноздри раздуваются.

– Что?

Донован делает вдох, медленно выдыхая.

– Они нашли другого поставщика.

Я мягко отталкиваю Камиллу от себя и встаю, огибая диван с яростью, горящей в моих венах.

– Ещё одного поставщика, – говорю я между тяжёлыми вдохами, – моей ракеты?

– Они очень похожи.

– Это невозможно, – я прохаживаюсь по комнате. – Невозможно! – я швыряю свой бокал в стену. Повсюду разлетается стекло, бренди стекает по стене. Мои плечи поднимаются и опускаются при прерывистом дыхании. – Вон, – шепчу я, прежде чем поднять взгляд. – Всем выйти!

Донован и Игорь уходят, не задавая вопросов, и Камилла медленно проскальзывает через дверной проём в холл. У меня голова идёт кругом. Как возможно, что я настолько потерял контроль над собой? Был ли я настолько поглощён Камиллой, что пропустил что-то столь важное, как предательство?

Все, кто знал формулу этого прототипа, были убиты, файлы конфискованы или уничтожены. Эта информация хранилась в двух местах и только в двух локациях. Хранилище в этом пентхаусе, о котором знаю только я, и хранилище в моём офисе. И только три человека когда-либо имели право свободно распоряжаться моим домом, и только один когда-либо был моим врагом.

Ох, маленькая кошечка…

Глава 24

КАМИЛЛА

О Боже. О Боже.

Я расхаживаю туда-сюда перед огромным окном спальни. Москва сверкает внизу, как море разноцветных звёзд темной ночью. Интересно, этот Всадник где-то там, внизу, наблюдает, ждёт?

Я была так поглощена Ронаном, своей извращённой привязанностью и всем этим дерьмом с Доном, что почти забыла о таинственном друге, которого приобрела, находясь в плену в доме Ронана. Но, конечно, сейчас… теперь всё медленно встаёт на свои места. Я крыса Ронана. Флешка, которая, как я надеялась, поимеет его после того, как он убьёт меня, что ж, она определённо выполняет свою работу – за исключением того, что я не мертва. Сколько пройдёт времени, прежде чем он поймёт? Был ли мой таинственный друг Всадником? Если так, то я здесь не единственная крыса. Кто-то знал код от его сейфа, они знали, что у него будет эта флешка, и они знали, что я захочу её получить. Но… если бы они были в его доме, они, конечно, могли бы просто взять её сами – если только они не хотели рисковать быть разоблачёнными. Так много вопросов проносится у меня в голове.

Я даже не могу заставить себя пожалеть об этом, потому что в то время Ронан был моим врагом. Но если это один и тот же человек, то я помогла кому-то, кто затем пытался меня убить.

Ублюдки.

Это не картель. Демонстрация силы здесь не сработает. Ронан буквально сражается с врагом, которого не видит, и всё же я знаю, что он выпотрошит его, потому что это то, что он делает.

Покончит ли он со мной, когда узнает, что я сделала?

Странный трепет возбуждения охватывает меня, и я почти закатываю глаза. Я проводила слишком много времени с Ронаном. Я становлюсь такой же развратной, как и он.

Мне нужно сказать ему, потому что, хотя когда-то мы, возможно, и были врагами, сейчас это не так. Я направляюсь к двери спальни, но мои ноги, кажется, не переносят меня дальше порога.

Блядь, как мне вообще рассказать ему?

Я облажалась.

Его шаги эхом отдаются в коридоре, прежде чем его тень падает на дверь. Я поднимаю глаза и встречаюсь с его ледяным взглядом, когда он делает шаг ко мне. Гнев, охвативший его ранее, исчез.

– Кто-то очень близкий мне предал меня, маленькая кошечка, – мурлычет он мне на ухо, прежде чем заправить мои волосы за ухо.

У меня перехватывает дыхание, и я изо всех сил стараюсь сохранять спокойствие, делая неуверенный шаг в сторону от него. Он наблюдает за моими движениями так, как хищник изучает хромающую, слабую добычу.

– Как ты думаешь, кто это? – спрашивает он. – Игорь или Донован, – я оборачиваюсь и вижу садистскую ухмылку на его лице.

Мои зубы впиваются в нижнюю губу, и я качаю головой.

– Ты знаешь, кто это, Ронан.

Его ухмылка становится шире, когда он делает ещё один шаг, прижимая меня к окну.

– Да, – он подносит свои губы в нескольких дюймах от моих. – Да, – его взгляд опускается на мой рот. Его палец проводит по моей ключице. – Храбрая маленькая кошечка.

– Ты всё равно собирался убить меня, – шепчу я. – Они попросили меня о помощи.

Он хватает меня за горло, прижимает к стеклу и поднимает с пола.

– Кто? – его глаза горят безумием.

Я царапаю ногтями его запястье, когда-то немногое, что осталось от дыхания, с шипением вырывается из моих лёгких. Его хватка ослабевает, и он позволяет моим ногам коснуться пола.

– Я не знаю. Я просто воспользовалась возможностью поиметь тебя из могилы, – я представляю, как бы всё это выглядело, если бы он убил меня, и мои губы растягиваются в улыбке.

Закрыв глаза, он стонет и прижимается своими губами к моим.

– Ты правда совершенна. Теперь жалеешь об этом, Красивая? Хм?

– Нет, – я прищуриваюсь, глядя на него. – Мы были врагами. Я выстрелила, и попала в цель, – я кладу руку ему на затылок, касаясь губами его губ. Опасное влечение кружится вокруг нас, притягивая меня к нему, даже когда угроза возмездия тяжело висит в воздухе. – Я бы не стала делать этого сейчас, если это поможет, – я пожимаю одним плечом.

– Где ты нашла эту информацию?

– У тебя правда завелась крыса, Ронан, – я вздыхаю. – Кто-то подсунул мне в сумку одноразовый телефон на ужине, где ты расправился с Василием.

– И… информация?

– На следующем ужине я получила флешку вместе с сообщением о твоём коде безопасности. Я поменяла их местами.

Его ноздри раздуваются, как у быка, и его хватка усиливается, его взгляд опускается к моим губам.

– Как это храбро с твоей стороны – выполнять приказы того, кого ты не знаешь. Я думал, ты умнее этого.

– Мне было всё равно. До тех пор, пока я не облажалась с тобой. Я представляла, какой ты будешь злой и в то же время неспособный что-либо сделать, потому что я уже была бы мертва, – ностальгическая улыбка украшает мои губы. – О, чтобы выиграть твою игру, Ронан.

Тихий смешок срывается с его губ, и, вздохнув, он отпускает меня.

– Теперь ты устроила ужасный беспорядок с которым нужно разобраться… – и с этими словами он поворачивается ко мне спиной и выходит из комнаты.

***

На следующее утро я просыпаюсь и вижу рядом с собой холодные, нетронутые простыни. Вздохнув, я переворачиваюсь на спину и смотрю в потолок. Конечно, он зол на меня, но это Ронан… оставаться злым означает отсутствие эмоционального контроля, которому он редко поддаётся.

Я встаю и принимаю душ, прежде чем подойти к шкафу. Он ещё не заполнен, поэтому я беру одну из дорогих рубашек Ронана и натягиваю её через голову без нижнего белья. Я прохожу по пентхаусу, останавливаясь на кухне, чтобы выпить чашечку кофе, прежде чем нахожу Ронана в гостиной, гордо восседающего на диване. Рядом с ним сидит платиновый блондин с такой бледной кожей, что она почти ослепляет.

При моём появлении Ронан оглядывается через плечо и улыбается.

– Камилла, это Борис, – говорит он.

Мужчина хмурится.

– Меня зовут Арнольд.

Ронан поднимает руку.

– Мне нравится Борис.

Когда я заворачиваю за угол, то обнаруживаю тела Донована и Игоря, распростёртые на полу. Пулевые отверстия у них во лбу.

– Какого черта, Ронан?

– Скорее всего, крысой был один из них. Никто другой не знал кодов, так что, – он пожимает плечами, – нельзя полностью быть уверенным в том, что крыса скажет правду. К сожалению, для того, кто был невиновен.

– Ты не подумал уточнить это? Или выяснить, кто именно это был? – я подношу свою кружку с кофе к губам, делаю глоток и смотрю на тела. – Это кажется… расточительством.

– Моё время слишком ценно, чтобы тратить его на подобные пустяки.

Я бросаю взгляд на Бориса или Арнольда, как бы там его ни звали.

– Ты, должно быть, в восторге от своей новой должности, – говорю я с ухмылкой.

Он с трудом сглатывает, прежде чем его взгляд опускается на мою грудь, задерживаясь на сосках, прижимающихся к тонкому материалу рубашки Ронана.

Ронан щёлкает пальцами, и Борис быстро отводит от меня взгляд.

– Больше не смотри на неё так, или я прикажу выколоть тебе глаза.

Я прикусываю губу, чтобы скрыть улыбку, прежде чем плюхнуться на диван рядом с Ронаном и положить свои голые ноги ему на колени. Его рубашка задирается мне на бёдра, но я притворяюсь, что не замечаю это. Бедный Борис выглядит так, словно вот-вот обосрётся. Ронан свирепо смотрит на меня.

– Итак, – говорю я, – помимо преждевременной кончины Донована и Игоря, каков порядок дел на сегодня? Очевидно, мне нужно кое-что прибрать, – я приподнимаю бровь, глядя на Ронана, и подношу свой кофе к губам.

Рука Ронана опускается на моё бедро, медленно поднимаясь вверх. Его глаза останавливаются на Борисе, пока он продолжает скользить ладонью вверх по моей ноге. Такой пещерный человек. Добравшись до верхней части моего бедра, Ронан скользит рукой по моей голой заднице, затем замирает, прежде чем бросить на меня взгляд.

– И вот нецивилизованная дикарка возвращается.

Борис поудобнее устраивается на своём сиденье, на лбу у него блестит пот, он смотрит прямо перед собой на стену. Я не могу удержаться от смеха.

– Думаю, Борису нравится кое-что нецивилизованное.

– Борис, – говорит Ронан и тот подпрыгивает, – принеси нам завтрак. Омлеты. Ржаной тост.

Борис вскакивает и практически выбегает из комнаты. Смеясь, я ставлю свой кофе на боковой столик и откидываюсь на подлокотник дивана.

– Вокруг нас горит мир, а ты заставляешь его готовить завтрак?

– Это ещё не всё, что я делаю. Люди работают за меня, маленькая кошечка. Я просто сижу и жду.

Я закатываю глаза и сажусь, беря его за подбородок и притягивая его лицо к своему.

– Ты дал понять, что ищешь информацию о Всаднике?

Он выдёргивает свой подбородок из моей хватки.

– Это плохо для дела – дать врагу понять, что ты за ним охотишься.

– Ты русский дьявол. Чертовски страшный, у тебя больше власти, чем у президентов. В буквальном смысле, – его губы подёргиваются. – Кто-то знает, кто он такой, и, если они были столь счастливы приобрести благосклонность могущественного человека… Так устроен мир за пределами твоей территории, Русский. Тебе лишь нужно прошептать нужные слова нужным людям, – я приподнимаю бровь.

Он гладит меня по щеке, как будто я маленький ребёнок.

– Это не картель. Здесь на карту поставлено гораздо большее.

– Что ж, – я встаю, убедившись, что перед тем, как встать, я демонстрирую подходящее количество задницы, – когда поймёшь, что Всадник играет не по твоим грёбаным цивилизованным правилам, ты прибежишь ко мне, – я собираю волосы в конский хвост, и его взгляд останавливается на нижней части рубашки, которая теперь едва прикрывает мою киску. – В конце концов, я дикарка картеля, – я провожу пальцами по верхней пуговице своей рубашки и медленно расстёгиваю её, позволяя материалу сдвинуться, пока не обнажаются округлости моей груди.

Ронан со стоном встаёт и шагает ко мне, хватая за талию и прижимая к дверному косяку. Его горячее дыхание овевает мою шею, и я наклоняю голову набок, чтобы предоставить ему лучший доступ, пока он прокладывает дорожку поцелуев вниз, к верхней части моей груди. Я просовываю руки ему под пиджак, провожу ими по его широкой груди. Улыбаюсь, когда ощущаю твёрдые очертания его телефона во внутреннем кармане. Запуская пальцы в его волосы, я оттягиваю его голову назад и прижимаюсь губами к его губам, постанывая ему в рот, пока он должным образом не отвлекается. А затем свободной рукой я вытаскиваю телефон из его кармана и засовываю его себе в рукав. Его руки скользят под рубашку, и моя кожа покрывается жаром, когда знакомое, опасное желание начинает овладевать мной. Так трудно отказать ему, но я заставляю себя слегка оттолкнуть его в ответ, и, о, его горящие глаза изучают меня.

– Сейчас не время, Русский, – говорю я, изо всех сил стараясь не улыбнуться взгляду, который он бросает в мою сторону. – На карту поставлено гораздо большее, чем то, что ты засунешь свой член в какую-то дикарку.

Выражение его лица говорит о том, что он вот-вот нагнёт меня над диваном и покажет, каким дикарём он может быть. Все идёт не по плану. К счастью, входная дверь распахивается, и входит Борис с завтраком. Ронан на секунду отвлекается. Я использую это время, чтобы поднырнуть под его руку и помчаться в спальню. Я хлопаю дверью спальни и иду в смежную ванную, запирая за собой дверь. Ставлю на то, что ему потребуется две минуты, прежде чем он поймёт, что его телефон пропал.

Я беру телефон и набираю номер Гейба, с тревогой ожидая, когда он ответит.

– Si? (прим. – Да?)

– Гейб. Мне нужна твоя помощь, – быстро говорю я, не уверенная в том, в каких отношениях мы с братом находимся в данный момент.

– Что? – он вздыхает. – Этот русский ублюдок тебя надул?

– Нет, – если бы он только знал, как сильно я подставила Ронана. Он бы мной гордился. – Ты слышал о Всаднике?

– О, нет… – ругается он себе под нос. – Нет! Скажи мне, что этот бледный придурок не работает с грёбаным Всадником?

– Нет. – Чёрт, если я скажу Гейбу, что они враги, он, вероятно, откажется помогать, просто на случай, если Ронан проиграет. – Он пытался меня убить.

– Ай, ай, ай. Видишь! Трах с этим русским не принёс тебе никакой пользы!

– Гейб, прямо сейчас я попала в эпицентр дерьмовой бури, а Всадник, похоже, неприкосновенен. Мне нужно имя. Мне нужно, чтобы ты замолвил словечко. Ненавязчиво, – добавляю я, потому что речь идёт о Габриэле. – Миллион долларов тому, кто сможет привести Всадника к Ронану Коулу.

– Маленькая кошечка, – ручка на двери ванной дребезжит, и я подпрыгиваю, прежде чем открыть краны.

– И, конечно, благодарность русских, – говорю я, игнорируя Ронана.

Гейб вздыхает.

– Ты, блядь, издеваешься надо мной!

– Габриэль, мне просто нужно, чтобы ты воспользовался контактами. Больше ничего, – говорю я тихо.

Раздался громкий стук в дверь.

– Камилла, открой дверь.

– Я писаю! – кричу я. На другом конце провода тишина. – Габриэль, мне нужно, чтобы ты сделал это! – шиплю я. – Для меня, а не для него. – Ложь. Хотя технически Всадник, по-видимому, хочет и моей смерти тоже.

– Хорошо.

Дверь сотрясается.

– Отдай мне мой телефон, Камилла.

– Ч`рт. Мне нужно идти, – говорю я Гейбу.

– Никогда не думал, что доживу до того дня, когда ты поклонишься `банному мужчине.

– Ну, возможно, я просто соблазнила его, украла телефон и позвонила тебе, чтобы ты помог вопреки его желанию? – я вздыхаю. – После того, как я призналась, что продала его врагу, прежде чем перерезать ему горло, – торопливо говорю я. – Это сложно, – вешая трубку, я слышу смех Гейба.

Собравшись с духом, я выключаю краны, прежде чем рывком открыть дрожащую дверь. Ронан похож на надвигающуюся бурю, тёмную и зловеще смертоносную. Я вкладываю телефон ему в руку и ныряю под его вытянутую руку.

– Завтрак готов? – спросила я. Прежде чем я успеваю отойти на три фута, меня дёргают за волосы и прижимают к его груди. Его руки обхватывают меня за талию, крепко сжимая.

– Действуй осторожно, – в его голосе слышится дрожь раздражения.

Наступает момент тишины, момент, когда я не уверена, что он может со мной сделать, – и я наслаждаюсь этим. Выражение его лица нечитаемое, и именно тогда Ронан пугает меня.

– Или что, Русский? – я дышу ему в губы, не в силах ничего с собой поделать. Я отчаянно хочу видеть, как он теряет контроль, как наркоман, жаждущий моей любимой, опасной дозы.

Его ноздри раздуваются, а в холодных глазах загорается искра.

– Не вмешивайся, блядь, в мой бизнес.

– Это не просто бизнес, Ронан. Это личное, и ты это знаешь. И на случай, если ты забыл, этот парень охотится не только за тобой.

Его тёплое дыхание овевает моё лицо, обещание и угроза в одном флаконе.

– Не вмешивайся в мои дела, Камилла, – он отпускает меня, затем поворачивается, чтобы выйти из комнаты.

О нет, он этого не сделает!

Я следую за ним, останавливаясь в дверях кухни и упирая руки в бока.

– Знаешь что, Русский, мир не вращается вокруг тебя. Я не твоя грёбаная пленница. Я босс картеля, которого кто-то пытался убить. Так что теперь мой картель выдаст мне его имя.

Он свирепо смотрит на меня, ощетинившись от гнева.

– Ты никто, Камилла!

– Ты ранишь меня, – говорю я, с улыбкой хватаясь за грудь. – Можешь думать, что я никто, но твой Всадник всё равно пытался убить меня. Независимо от тебя, Ронан, это дерьмо требует возмездия. Я не какая-нибудь беспомощная девица, попавшая под перекрёстный огонь.

– И возмездие свершится, но ты мне не нужна, – он делает шаг ко мне, – ничтожная принцесса картеля, пытающаяся решить, что такое правильный бизнес, – он медленно приближается ко мне. – Знай своё место! – говорит он сквозь стиснутые зубы.

– А каким слабым ты, должно быть, чувствуешь себя, зная, что ничтожной принцессе картеля удалось перерезать тебе горло. Жаль, что я не порезала чуть глубже, – рычу я.

– Да, демонстрация истинной трусости. Перерезать горло человеку во сне, – он хватает нож со стойки, сует его мне в руку, затем прижимает к своему горлу чуть выше повязки, наложенной в прошлый раз. Мышцы напрягаются, когда он поднимает подбородок. – Сделай это сейчас, Камилла. Перережь мне горло. Посмотрим, выиграешь ли ты на этот раз.

– Говорит человек, который отравил меня? – мои пальцы сжимаются вокруг рукояти ножа, и я прижимаю лезвие к его коже чуть сильнее, наблюдая, как по лезвию стекает кровь. Капля стекает по щетине на его горле, прежде чем впитаться в повязку. – Говорят, что яд – это женское оружие, – я поднимаю на него глаза. – Было время, когда я бы перерезала тебе глотку, и глазом не моргнув, – я бросаю нож в сторону кухни, разбрызгивая капли крови по мраморной столешнице, прежде чем сделать шаг назад. – Какой жалкой ты меня сделал.

– Яд – оружие любовника, – ухмыляется Ронан. – Только так я мог трахнуть тебя, когда ты умирала, моя сладкая Красивая.

Я крепко зажмуриваюсь и считаю до десяти. Не уверена, что смогу сделать это с ним, с изменчивой каруселью, которая, кажется, просто продолжает и продолжает своё движение. Он превратил меня в ничто, и как может эта, эта… любовь стоить таких жертв?

– Я не могу этого сделать, – я разворачиваюсь и направляюсь к лифту. Я даже не знаю, куда я иду, но мне просто нужно выбраться отсюда.

Он смеётся, и я слышу его шаги, когда он следует за мной.

– У тебя нет выбора.

Я нажимаю на кнопку лифта.

– У меня есть ёбанный выбор, Ронан, – огрызаюсь я, и даже я слышу нотки истерии в своём голосе. Он вздыхает у меня за спиной, прежде чем перекинуть меня через плечо. – Ронан! – кричу я. Он игнорирует меня и тащит обратно в гостиную, бросая на диван.

– Такая злая, – говорит он, опускаясь на колени. – Всегда такая сердитая, – он улыбается, прежде чем раздвинуть мои ноги, его взгляд останавливается на моей киске. Несмотря на то, что я хочу бороться с ним, в ту секунду, когда его тёплый язык касается меня, я стону.

– Я не просто твоя маленькая игрушка для секса, Ронан, – выдыхаю я, даже когда мои ноги бесстыдно раздвигаются для него.

– Тогда тебе не следует так злиться, – каждое слово обдаёт меня горячим дыханием. – Это фатальная форма возбуждения.

– Ты меня чертовски злишь, – рычу я, запуская пальцы в его волосы.

– Что за… – он облизывает меня, и моё тело дёргается в ответ, – …дилемма.

Я поднимаю ногу и прижимаю ступню к его груди, отталкивая его на пол. Я поднимаюсь с дивана и встаю над ним, задирая подол рубашки.

– Я всё ещё чертовски зла на тебя, – шепчу я, опускаясь на его тело, пока не оказываюсь верхом на его бёдрах.

Иногда мне жаль, что я не могу уйти от него, но он как мой личный сорт крэка. Я прижимаюсь своими губами к его губам и сильно прикусываю, вкус его крови скользит по моему языку. Его руки со стоном опускаются на мои бёдра, и он притягивает меня к себе так сильно, что мне приходится раскинуть руки, хватаясь за кофейный столик, прежде чем я упаду. Горячая ласка его дыхания на моей киске заставляет меня трепетать. Его язык проникает в меня, твёрдый и требовательный. Сдавленный стон срывается с моих губ, и мои бёдра двигаются от собственного гнева, стремясь к большему, нуждаясь в нём. Он безжалостно трахает меня своим языком, пока я не начинаю выкрикивать его имя и скакать верхом на его лице.

Как только моё тело перестаёт дрожать, я поднимаюсь на ноги. На его лице самая самодовольная из улыбок. Кровь размазывается по его шее, напоминая мне о нашей жестокой стычке на кухне и обо всех пренебрежительных словах, которые он бросил в мою сторону. Неприятное чувство поселяется у меня в груди. Он говорит мне, что я ничего не стою, а потом трахает меня, заставляя подчиниться, и я позволяю ему это. Ронан делает меня совершенно беспомощной, и он наслаждается этим. Я отодвигаюсь от него, позволяя рубашке вернуться на место, прежде чем выйти из комнаты.

Мне нужно пространство. Мне нужно немного подумать. Я захожу в ванную, прижимаюсь спиной к двери, прежде чем соскользнуть на пол и провести руками по волосам. Закрыв глаза, я думаю о доме, о вилле и жаре пустыни. Я скучаю, но, когда я была там, я проводила своё время, думая только о Ронане. Может быть, это было потому, что я думала, что он мёртв. Может быть, теперь я могла бы отпустить его и уйти. Мы в осаде. Всадник нападает на нас и, вместо того чтобы держаться вместе, он отталкивает меня. И это работает, потому что прямо сейчас я хочу бежать, пока не окажусь в Мексике.

Я решила остаться с ним не для того, чтобы быть его пленницей. Возможно, именно так обстоят дела с такими людьми, как Ронан и я. Мы волки-одиночки, неспособные работать с другими.

Я поднимаюсь с пола и открываю дверь. Хватаю одежду, которую Ронан дал мне, чтобы переодеться вчера: платье и туфли на каблуках, затем беру одно из его пальто. Направляясь к двери, я хватаю кредитную карточку, которую взяла в офисе Габриэля.

Я жду у лифта, удивлённая тем, что Ронана нигде не видно.

Дзынь.

Двери раздвигаются, и я вхожу внутрь. Только за секунду до того, как двери закрываются, я вижу, как Ронан выходит из-за угла гостиной со стаканом бренди в руке и маской безразличия на лице.