Текст книги "Пистолет и Роза (СИ)"

Автор книги: Ксения Туманская

Соавторы: Anastasia Extrano
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)

По бионике, вскользь, бьет пуля. Разворачиваюсь и стреляю в новоприбывших солдат до тех пор, пока в магазине не заканчиваются патроны. Второй пистолет лежит рядом с Роджерс, так и не тронутый. Совершаю выпад, метая нож прямо в висок одному зазевавшемуся агенту, и подхватываю пистолет, успевая заметить, что в магазине не хватает одного патрона, – Амелия все же выстрелила. Мерными шагами направляюсь в зону ГИДРЫ, – группа из восьми человек разделилась: трое идут к Амелии, видимо, решая, что убить девушку не составит труда, и пятеро на меня. Технично уворачиваюсь от их пуль; сам же стреляю то в сердце, чтобы наверняка, то в живот, – мне нравится, когда люди страдают перед смертью.

Переступаю через одного: в пустых глазах застыли слезы. Умри с достоинством, сопляк. Это зрелище жалко донельзя.

Амелия умело расправляется с двумя нападающими – точные броски в сердце и в шею. Третьего добиваю я, стреляя в спину. Оборачиваюсь в поисках новых поступлений солдат – пока чисто.

Слышу сдавленный крик.

– Фред, мы восемь лет знакомы, что за фигня? Это прикол, да? – Амелия тяжело дышит, пытаясь вырваться из лап охранника, пустившего нас сюда.

– Тебе хорошо мозги промыли, Эми, в этом Щ.И.Т.е. Очень хорошо, – шипит он ей на ухо, сильнее стягивая захват на шее девушки.

– О чем ты? – хрипит она, смотря на меня ошарашенными глазами.

Поднимаю руку с пистолетом на уровень его головы, – между нами два метра, попасть – дело простое. Но вот попасть в нужного человека, когда Амелия неистово извивается в его руках, не так просто.

– Скоро все встанет на свои места. Скоро ты будешь Дома. Да и твой новый дружок тоже, – в глазах мужчины в последний раз сверкает огонь. Выстрел. Я закрываю глаза.

Амелия вскрикивает, дальше слышится грохот. Когда я открываю глаза, охранник с простреленным сердцем лежит на полу в растекающейся луже собственной крови. Роджерс сжимает левое плечо рукой. Пуля прошла по касательной к ней и угодила прямо в сердце охраннику. Если бы девушка не дернулась, я бы не задел ее.

– Дочь Весны, – хрипит мужчина, смотря немигающим взглядом на девушку, перед тем, как его сердце перестает биться.

– Валим отсюда, – скрипит она, смотря на свое плечо. Это просто царапина. Немного глубже, чем обычная, но это царапина.

За дверью раздаются крики и стук берцев о пол. Подаю Амелии руку и рывком поднимаю, – она кривится, но следует за мной, не отставая. Выбиваю входную дверь – она предусмотрительно не заперта. Хватаю «за шкирку» Роджерс и тащу в противоположном направлении от того места, откуда мы пришли.

Оборачиваюсь: несколько солдат преследуют нас, держа нас на мушке.

Выстрел. Боль. Кровь. Обжигающая боль растекалась по всему телу, хотя пуля прошла в правую часть ребра и застряла там. Это ненадолго выбивает из меня дух, но вскоре я концентрируюсь на дороге.

Выстрел справа, – пуля врезается в дорожный знак, пробивая дырку в железе. Амелия хватается за меня, как за последнее, что у нее есть, и на всей скорости, которую она может развить, тащит нас в безопасное место. Я разворачиваюсь полубоком и стреляю в одного из агентов ГИДРЫ – пуля проходит в правое предплечье, – солдат жив, но выведен из строя. Слишком много смертей на сегодня, слишком много.

Второй успевает пальнуть еще раз, – пуля пролетает совсем рядом с головой Роджерс, перед тем, я стреляю в него последним патроном. Пуля находит свое место в его солнечном сплетении.

Амелия сворачивает за угол, ведя нас в один из плохо освещенных дворов. В подворотне мы останавливаемся, – девушка переводит дух, а я слежу за обстановкой – тихо. Неужели нас так просто отпустили?

Болевой шок проходит, и рана начинает пульсировать, давая крови вытекать. Прижимаю руку к месту входа пули, – это должно немного остановить кровь.

Мы стоим слишком близко друг к другу – спина к спине, но сейчас это играет нам на руку – Роджерс не видно за мной, в тени не видно меня. Мы – невидимки.

На пару минут воцарилась тишина, прерываемая лишь моим тяжелым дыханием.

– Они ушли? – шепчет Амелия, поворачиваясь. Это дается ей не легко, но она держится стойко.

– Не знаю, – отвечаю я, выглядывая за угол. Никого. Но есть то, что нам сейчас поможет – машина.

Чья-то удачно оставленная машина. – Пошли.

Блондинка кидает на меня полный недоумения взгляд, но следует за мной по пятам.

Выбиваю окно машины – хруст разбившегося стекла слышен на всю улицу. Плевать. Амелия обеспокоено оглядывается по сторонам.

Открываю дверь и лезу внутрь. Роджерс тут же плюхается на пассажирское сидение, тяжело дыша.

– Быстрее, прошу тебя, быстрее, – произносит она, снимая с себя свою верхнюю кофту.

Я, кажется, помню, как управлять этой штукой. Поворачиваю ключ зажигания, который хозяин машины почему-то оставил в руле. Машина с довольным урчанием заводится, и я трогаюсь с места. Получается слишком резко – шины визжат от соприкосновения с асфальтом, но, выехав на трассу, я полностью осваиваюсь.

– Куда дальше, – спрашиваю я, не поворачивая головы в ее сторону.

– Направо, – кивает девушка, поворачиваясь в мою сторону. – Ты угнал машину.

– Это спасло нам жизни, – резонно отвечаю я, притормаживая, чтобы повернуть.

– Черт возьми, – шепчет она, хватаясь за голову. – Что это было вообще?

– Засада.

– Но кто? Кто мог знать, что мы пойдем в «Лазер»?– недоуменно произносит она. – Теперь налево.

Внезапно у меня перед глазами всплывает воспоминание об объятиях Амелии и Пола. Что-то было там, чего я не заметил. Или…

– Выкинь кофту, – командую я, указывая на сверток, приложенный к ее руке.

– Что? – трясет головой блондинка.

– Маячок, – девушка Амелия рассеянно кивает и, открывая окно, выбрасывает кофту.

Через пятнадцать минут мы прибываем к дому Роджерс. Машину решено бросить в нескольких кварталах от трассы, которая проходит рядом с жилым массивом. Сейчас еще день, но пошел дождь, поэтому на улице будет малолюдно. Это нам на руку.

Я иду медленнее, чем обычно – рана дает о себе знать. Амелия держится, но видно, что она на грани нервного срыва.

До дома девушки мы доходим без нареканий. Лестница становится для меня адом, – поднять ногу стоит мне огромных усилий.

Роджерс плетется сзади, глубоко вдыхая через нос.

Когда дверь квартиры за нами захлопывается, первое, что делает Амелия – оседает на пол и начинает плакать.

========== Глава 4. Амелия ==========

То, о чем мы молчали, стало словами – вслух между нами.

В твоей кружке мой чай – счастье невзначай…

То, чего мы не ждали, вдруг между нами – прочнее стали…

Между строчек мечтай, между прочим взлетай…

«Между нами» Амели на мели

Сил не было ни на что. Хлопнув входной дверью, я по стеночке сползла на пол, не сдерживая рыданий. В два счёта рухнуло то, что долгие годы связывало меня с прошлым. Мосты сожжены, пепел рассеян. Не осталось ничего, что служило бы доказательством о том, что жизнь до Щ.И.Т.а была. Вся моя прошлая жизнь – большой спектакль.

С осознанием, что Пол и Фред являлись прихвостнями ГИДРЫ, внутри что-то оборвалось. Будто я сама упала, провалилась в кроличью нору, которой нет конца, и за время полёта умерла сотню раз.

Невидящим взглядом уткнулась в собственные ладони, судорожно сжимающие заколку с лезвием. Я вновь начала убивать людей. Взяла в руки пистолет, чтобы пристрелить

кого-то. Мои руки снова омыты кровью.

Это никогда не кончится. До конца жизни мне придётся убивать и калечить, спасая собственную шкуру. Самое страшное – меня захватывает азарт драки. Ужасно, но в груди билась радость, когда я попадала точно в цель. Мне нравилось. Словно это не люди, а мишени в тире.

Но сегодня я спасала не только свою задницу. Я пыталась прикрыть Джеймса, помочь ему. Хоть и получилось не очень. Как помочь тому, за кем не угнаться? Чувствую себя обузой, балластом. Зимнему солдату не повезло, когда его назначили моим охранником.

Подняла глаза на Барнса, прижавшегося спиной к соседней стене и зажимающего бионикой бок. По ткани майки медленно расползается тёмное пятно. Костерю себя, что раньше не заметила его ранения, ослепленная собственными душевными терзаниями. Саморазрушение подождет, пока я разберусь с более насущными проблемами.

Поднявшись на дрожащие ноги, грозящие подогнуться в любое мгновение, пересекла коридор, оказываясь рядом с мужчиной и без слов перекидывая его правую руку через свои плечи. Зимний солдат не сопротивлялся, не пытался оттолкнуть меня, и я со спокойной душой обняла его за пояс одной рукой и потащила в сторону своей комнаты – в неё попадало больше всего света.

– Как там было… А! Как Вы оцениваете своё физическое состояние? – вспомнилась некстати фраза из мультфильма «Город героев». – Отчитывайся о целостности организма, короче.

Ко мне возвращается способность шутить? Скорее это нервы сдают.

– Одно ранение, пуля застряла между пятым и шестым ребрами правой стороны. Органы не повреждены, но пуля достаточно глубоко, – будничным тоном ответил Барнс, сжимая горячими пальцами моё плечо, оступившись.

– Будем вытаскивать, – с энтузиазмом заявила я и тише добавила: – не в больницу же тебя вести. Слишком много вопросов будет.

– А ты сможешь вытащить? – с сомнением вопросил Джеймс, тяжело и глубоко дыша. Я пнула дверь в комнату.

– Обижаешь, друже, – прохрипела я, подтаскивая его к кровати. – Медицинская помощь – первое, чему учат новобранцев. Я была лучшей в группе. А ты тяжёлы-ый.

– Ты всего лишь женщина, поэтому тебе тяжело, – усмехнулся Зимний солдат. Нет, я его сама прибью, если он ещё раз скажет, что я «просто женщина». Не будь он ранен, обиделась бы, а так лишь сильнее сжала зубы. – А ещё надо поработать над твоей меткостью при стрельбе. И над скоростью, задыхаешься быстро.

– Нашёлся критик! – сделала я ремарку в сторону. – Я полгода не стреляла и не бегала. Устраивайся поудобнее, сейчас вернусь.

Не дав мужчине съязвить ещё раз, умотала на кухню за бинтами, спиртом, пинцетом, иголкой и леской. Попутно отхлебнула из бутылки с виски, найденной в шкафчике с медикаментами. Для смелости и чтобы руки не дрожали. Алкоголь меня не пьянил, но успокаивал неплохо. Подумала и прихватила тару с напитком с собой – пригодится.

Может, Джеймса глоток хорошего виски тоже приведёт в норму. Не будет же он пить этиловый спирт?

Вернулась в комнату и обнаружила, что полураздетый Барнс лежит поверх застеленной кровати, прикрывая рукой ранение. Глаза прикрыты, на лбу испарина. А вот это уже плохо.

Поставив коробку с медицинскими штучками на прикроватный столик, отвинтила крышку бутылки с виски и приложила её горлышко к губам мужчины.

– Пей, – приказным тоном произнесла я, вливая в приоткрывшийся рот алкогольный напиток. Зимний солдат сделал пару глотков и плотно сжал губы.

– Что за поило? – вопросил, услышав, как донышко бутылки со звяком опустилось на поверхность столика.

– Джонни Уокер, пятилетней выдержки. Ну и у меня года два простоял, – фыркнула я. – Чем тебе не нравится? Нормальный виски. Молчал бы…

Он, не открывая глаз, ухмыльнулся, приподняв левый уголок губ. Чем-то это напомнило попытку улыбнуться.

– Я постараюсь сделать все как можно безболезненно, но сам понимаешь… – я примолкла, протирая спиртом пинцет и руки. – Так что пожелай мне удачи.

Я опустилась рядом с ним на постель и принялась оттирать смоченным в спирте бинтом кровь вокруг ранения. Осторожно, почти не касаясь ледяными от волнения пальцами горячей кожи. Барнс сделал глубокий вдох, отчего грудная клетка поднялась вверх. Амелия, не отвлекайся на пациента. Просто вытащи эту чертову пулю.

Отчистив кожу, я снова взялась за пинцет, критически оглядела дырку в боку Зимнего солдата. Пуля вошла под прямым углом. Никаких существенных кровеносных сосудов задеть был не должен, просто повредил мягкие ткани. Чёрт, что ж так страшно? Почему из себя пулю вытащить гораздо легче?!

– Ты готов? – получив утвердительный кивок, аккуратно погрузила в дыру от пули пинцет. Джеймс крепко сжал между пальцами бионики одеяло и стиснул зубы. – Бутылка справа от тебя на столике.

Пинцет погрузился в тело наполовину прежде, чем я услышала глухой звон соприкосновения металлов.

– Вытаскиваю, – кратко информирую мужчину, припавшего к горлышку бутылки с виски. А говорил, что «поило»! Когда из тебя на живую удаляют инородное тело, любое «поило» становится нектаром.

С противным чпокающим звуком извлекаю пулю из тканей.

– А стреляли в тебя из Gloc 20, – этот пистолет мечта любой девушки. Сама облизывалась на такой год назад, но позволить себе не могла – стреляю все равно не важно. А вот у Джессики такой был, поэтому патрон я узнала сразу, даже перепачканным в крови. – Эх, жаль мы пленных не берём, такой пистолет упустили…

– Ты зашивать сегодня планируешь? – оторвался от виски Джеймс. В бутылке золотистого напитка осталось меньше половины. Если так и дальше дело пойдёт – мои скудные запасы быстро подойдут к концу.

– Не торопи меня, пожалуйста, – пробормотала я, просовывая леску в игольное ушко. На третий раз мне это удалось. Протираю иглу спиртом, обеззараживая. Поднимаю взгляд на лицо Барнса. Серые глаза выжидающе смотрят на меня, влажные губы приоткрыты. Возможно, в другой ситуации я бы рискнула поцеловать эти губы. Почему-то

кажется, что они очень требовательные.

Тряхнув головой, отогнала эти мысли. У меня просто давно не было мужчины. Работа в Щ.И.Т.е не предусматривает наличие длительных амурных отношений, поэтому последний раз они у меня были в выпускном классе. А «постельных», простите за подробности, не было уже больше года.

Сконцентрировавшись, аккуратно проткнула край раны. Иголка вошла, как в плотную материю. Стежок за стежком. Сначала кривовато, потом выровнялись. Джеймс время от времени издавал шипящие звуки и крепче сжимал одеяло. К бутылке он больше не притрагивался.

– Ну вот и все, – я завязала бантик на конце шва и полюбовалась на свои труды. – Как будем повязку накладывать? Заматывать тебя полностью или пластырем бинт сверху просто приклеим?

Мужчина выровнял дыхание и ответил, что лучше пластырь. Я быстренько организовала поверх ранения квадратик стерильного бинта и плотно приклеила его пластырем по краям. – Операция прошла успешно. Можешь остаться пока здесь.

– Почему ты так стараешься? – полюбопытствовал Зимний солдат, разжимая и сжимая затекшие пальцы.

– Сегодня ты спас мне жизнь, это раз. Не известно, сколько раз ещё спасешь, это два. Мне одиноко, это три, – я слабо улыбнулась, вставая с кровати и направляясь к

выходу из комнаты.

– Мне тоже, – донеслось сзади, – иногда. Но одному проще выжить.

– Зато труднее жить, – заметила я, украдкой вздыхая.

– Ты ранена? – задал вопрос мужчина. Можно подумать, ему не все равно.

– Царапина, – отмахнулась я.

– Дашь взглянуть? – только вчера он не шёл на контакт вообще, а сегодня уже предлагает осмотреть мою царапину. У него скачки настроения? То душит, то решает помочь. Как мне узнать, кто передо мной в данную секунду – Джеймс или Солдат?

– Предлагаешь мне раздеться перед тобой? – хмыкнула, загоняя смущение вглубь себя. Я – его задание. Ему плевать, кто я и как выгляжу. Ему плевать на моральные принципы. Его миссия – моя жизнь и это его обязанность – не дать мне сдохнуть. Вот и все. Никаких чувств к тебе он не питает и никогда не будет. Разве что презрение к твоей слабости. – Ну ладно.

Медленно расстегнула пуговицы рубашки и спустила её с плеч, стоя к мужчине спиной. Пусть видит.

Вдоль всего позвоночника тянулась длинная белая полоса в палец шириной.

– Откуда это? – тихо спросил Джеймс. Кровать скрипнула.

– В детстве, играя с мальчишками на стройке, я поскользнулась и упала на металлическую балку, распоров себе всю спину, – голос плохо слушался, снова став хриплым.

Я села рядом с мужчиной, изучая соседнюю стену, выкрашенную в небесно-голубой. – Тогда должен был настать конец – от потери крови и болевого шока я должна была умереть. Но медики вытащили меня обратно на эту сторону. На том конце что-то есть. Что-то, кроме темноты. И я почти коснулась этого. Но, как видишь, я все ещё тут. На твою голову.

Барнс молчал, исследуя мой порез живыми пальцами. Приятно и больно чувствовать чьи-то касания на своей коже. Я изголодалась по прикосновениям, сама того не замечая. В голове билась только одна мысль – лишь бы он не убирал руку.

***

Полторы недели спустя…

Наверное, тот момент послужил отправной точкой. Не могу сказать, что мы с Зимним сдружились, но постепенно привыкли друг к другу. Все реже я награждалась его раздраженными взглядами и пару раз ловила улыбку, тут же исчезающую, когда он обнаруживал, что я наблюдаю.

А ещё я научилась готовить курицу! С пятой попытки вышел неплохой гуляш. Мне просто не оставили выбора – Барнс заявил, что не выпустит меня с кухни, пока не получит порцию животных белков и жиров. На попытку всучить ему сырые птичьи мощи ответил броском через плечо и встал в дверях, преграждая выход. Я не была бы собой, если бы не совершила акт побега, но меня поймали, наградили грозным взглядом и снова отправили готовить. Я обиделась и два дня молчала. Мужчина этому обрадовался, и тактику пришлось сменить.

В этот вечер я решила отомстить. Покинула свою обитель и родной компьютер и отправилась в гостиную, прихватив кружку с недопитым кофе и пачку печенюшек.

Обычно в семь часов по одному из кабельных телеканалов крутили военные фильмы разных стран мира. Зимний солдат считал их интересными и засиживался перед теликом до позднего вечера. Но сегодня мы его обломаем.

Плюхнулась рядом с Джеймсом на диван, сбросила тапочки и подобрала под себя ноги. На меня не обратили внимания. Мужчина привык, что где-то поблизости крутится мелкое создание, периодически пакостящее, но в основном мирно пишущее вирус.

Я тихонько стянула пульт и переключила канал, ища BBC One.

– Теперь мы будем смотреть «Доктора кто»! – радостно провозгласила я, попав как раз на начальные титры серии. – Смирись, но следующие тринадцать суббот у тебя пройдут именно так.

На экране телевизора появился Доктор в исполнении Питера Капальди с запчастью далека в руке. Отлично, это повтор предыдущего сезона.

Барнс со скептицизмом на лице уставился на действо. Я тихо хихикнула. Да, этот сериал затягивает людей с 1963-его года.

Через двадцать минут наблюдений за реакцией Зимнего поняла, что начинаю проваливаться в сон. Эту серию я уже смотрела несколько раз, поэтому меня не особо волновали бегающие туда-сюда Доктор и Мисси. Но смена выражения на лице моего охранника забавляла. Скептицизм плавно перетек в интерес и увлеченность, те начали развивать переживания за персонажей. Мне чертовски нравилось любоваться профилем мужчины, каждой черточкой его лица.

Сама не заметила, как оказалась у Джеймса под боком. Наверное, отрубилась на мгновение. Его рука лежала на моих плечах, не давая пошевельнуться. Не то, чтобы касаться друг друга до этого было запретом, но физический контакт по молчаливому согласию сокращался до минимума. А тут Барнс сам прижимает меня к себе.

– Спи, – прошептал он, не отрывая глаз от телека. Горячие пальцы успокаивающе погладили предплечье. Я послушно прикрыла глаза, подумав, что это сон. – Глупая девочка.

– Джеймс? – пробормотала я, опуская голову ему на грудь и стягивая к себе плед со спинки дивана.

– Что?

– Просто не оставляй меня одну.

– Угу.

И Морфей снова распахнул мне свои объятья.

***

Ещё неделя спустя…

Теперь к обычному распорядку дня добавились тренировки – кардио нагрузка, силовые упражнения и растяжка. Несколько раз мы устраивали пробежку, но дождь упорно заставлял проводить больше времени дома.

Зимнему солдату очень понравилось кидать и швырять меня по комнате, бросаться острыми предметами и проверять мою скорость реакции. Он прямо-таки получал от этого удовольствие. Пару раз я завалила его на лопатки, пользуясь эффектом неожиданности. Его ранение уже давно зажило, остался лишь небольшой шрам.

– Если я тебя победю, ты… – меня перебили.

– Амелия, нет! – Джеймс сложил руки на груди, угрюмо смотря на меня. Я состроила грустное лицо.

– Ну Джеймс… – протянула я, пряча руки за спиной.

– Нет! – мужчина перевёл глаза на часы, висевшие на стене за моей спиной. Гад, пользуется тем, что выше меня.

– Ну, пожалуйста! Я не так уж и много прошу, – я сделала шаг к нему, запрокинула голову и попыталась привлечь его внимание. Мы только что закончили разминку, и Барнс дал мне короткую передышку перед спаррингом.

– Амелия, я сказал «Нет». Что конкретно тебе не понятно в слове «нет»? – на меня кинули тяжёлый взгляд. На губах Зимнего играла лёгкая, ничего не значащая усмешка.

– Ну, я же только потрогать, – пробормотала я, размышляя – может подкараулить, пока мужчина уснет?

Дело было в том, что я в конец осмелела (читай: обнаглела) и уже третий день прошу своего охранника-тренера-няньку-соседа (нужное подчеркнуть) дать потрогать бионическую руку. Мне смерть как интересно изучить, поковырять и пощупать металлические пластинки и понять, как они работают. Но хозяин чудо – руки проводить мне эти безобидные опыты над конечностью не позволял.

– Такое ощущение, что ты девственница, а я тебя совращаю, – хмыкнула я. – Почему ты не разрешаешь мне потрогать свою руку? В этом же нет ничего такого. У меня исследовательский интерес. Хватит дырявить меня взглядом, уже не действует.

Страшно не было ни капельки – вздрагивать от уничтожающего взгляда льдистых глаз я перестала уже через неделю сожительства. Было интересно. Как наблюдать за хищником в его естественной среде обитания.

– Я могу не сдержаться и покалечить тебя, пока ты удовлетворяешь своё любопытство, – вздохнул Джеймс, стараясь не встречаться со мной глазами. – Иногда мне до сих

пор сложно контролировать монстра, и я не знаю, когда могу сорваться.

– Значит, когда ты швыряешь меня через себя, это нормально, а просто так я дотронуться до тебя не могу?!

– Да, чёрт возьми! – рявкнул он. – Я пытаюсь тебя обезопасить, идиотка!

– Ты понимаешь, что это не честно по отношению ко мне?! И если честно, Барнс, мне плевать на то, что ты себе там придумал.

Сделав ещё шаг, я обняла Джеймса за талию, утыкаясь лбом в его плечо.

– Глупая девчонка, – прошептал мужчина, неуверенно проводя правой рукой по моим волосам.

– С отшибленным чувством самосохранения и отсутствием совести, – добавила я к своей характеристике.

***

Ещё три дня спустя…

Меня разбудил настойчивый дверной звонок, действующий на нервы.

Я попыталась проигнорировать эту противную трель, перевернулась на другой бок и уткнулась носом во что-то тёплое. Разлепив левый глаз, констатировала, что чем-то

тёплым оказалась грудная клетка Зимнего солдата, на чьем плече покоилась моя голова, и кто мирно дрых, не слыша звонка. Везучий.

Сев, обнаружила, что наши тела находятся в окружении подушек на ковре в гостиной. Ага! А что мы тут делаем? Точнее делали.Восстановление хронологической цепочки заняло пару секунд: мы устроили марафон просмотра сезонов «Доктора кто» и за ночь посмотрели первые два сезона от начала до конца. Наверное, трудно представить, но это идея Барнса, а не моя. Ему понравился сериал, не смотря на «псевдо научность».

С горем пополам я поднялась, похрустела суставами, потерла затекшую руку и пошлепала босиком встречать названных гостей. Распахнув дверь и пустив в квартиру сквозняк, я узрела на своём пороге миссис Симпсон.

– Доброе утро, Амелия, – убитым голосом поздоровалась старушка. Я кивнула, отчаянно сдерживая зевок. – Твой друг ещё не уехал?

– Нет, он ещё в Лондоне, – буркнула я, прикрывая рот рукой и все-таки зевая.

В подтверждении моих слов раздались глухие шаги и сиплый ото сна мужской голос:

– Лия? – с недавних пор Джеймс решил, что «Амелия» слишком длинно, и сократил имя до простого «Лия». Так меня не называл никто, гораздо привычнее было «Эми», но, по правде, мне чертовски нравилось, как звучит моё имя из его уст.

Обернувшись, крикнула, что я в прихожей.

– У меня кран в ванной сломался, вода хлещет уже десять минут. Мастера не вызвать – воскресенье же. А твой друг, вроде, парень толковый, починит.

Мужчина явил нам себя заспанным, со спутанными шоколадными волосами. Одетый в майку-алкоголичку и спортивные брюки он выглядел по-домашнему, окутанный ореолом уюта и тепла. Почти месяц назад я не смогла бы представить себе, что буду лицезреть легендарного Зимнего солдата в таком образе. Да и подумать, что я проснусь на его плече, тоже.

– Почему ты ушла? – похоже, мозг у него ещё спит. Я выразительно посмотрела сначала на Джеймса, потом перевела взгляд на распахнутую входную дверь и миссис Симпсон.

– Простите, что отвлекла, но дело срочное, – вклинилась старушка в наш «диалог».

– Да, конечно, Джеймс с радостью Вам поможет, – натянуто улыбнулась я. – Только дайте нам минутку, и он спустится к вам.

Я бесцеремонно захлопнула дверь перед её носом и повернулась лицом к Барнсу.

– Будь добр, сходи, перекрой ей кран, а то старушенция меня потом запилит.

Зимний издал душераздирающий вздох.

– Я буду тебе должна, – заговорчески улыбнулась я. – Любое желание за такую мелочь.

И он согласился! Только вот зачем перед уходом стянул из тумбы электрошокер – не знаю.

========== Глава 4. Джеймс ==========

«Чтобы раскрыть пару секретов, нужно лишь получить удар током. Пару раз. Пару десятков раз»

Anastasia Extrano

Первое, что я ощущаю, открыв глаза – холод. Ее нет рядом. Но я всем нутром чую, что еще совсем недавно она была здесь.

Откуда-то доносятся голоса, но я не могу понять, откуда именно. Сбрасываю с себя теплый плед, – тот самый, что она приносила мне на крышу, и тихо бреду на голос.

Сон – мое слабое место. Пока я полностью не проснусь, мои рефлексы и реакция несколько заторможены, если не сказать, вообще спят.

– Лия? – глухо зову девушку. Голос не слушается и хрипит.

Не знаю, почему начал называть ее именно Лия. Не Амелия, не Эми, как называют ее все, а Лия. Это как-то привычно и не так режет слух.

– Я в прихожей! – доносится мне в ответ.

За эти недели, что я в Лондоне, во мне медленно угасает желание к убийствам. Таблеток у меня нет (пачки, данные Полом, я выбросил), поэтому приходится справляться самому.

Вид Роджерс больше не вызывает у меня желания убивать. Она даже успокаивает, – дает понять, что я не один.

В коридоре стоят заспанная блондинка с вороньим гнездом на голове и миссис Симпсон. Последняя окидывает меня оценивающим взглядом и поспешно отводит глаза. Чего ты боишься, дамочка?

– Почему ты ушла? – зевнув, спрашиваю я у Амелии, игнорируя соседку снизу.

– Простите, что отвлекла, но дело срочное, – тараторит Симпсон, не давая и слова вставить Лие.

– Да, конечно, Джеймс с радостью Вам поможет, – хоть девушка и улыбается, но это совсем не естественно. – Только дайте нам минутку, и он спустится к Вам.

С дурацким выражением лица Амелия захлопнула дверь прямо перед носом у ошалевшей миссис Симпсон.

– Будь добр, сходи, перекрой ей кран, а то старушенция меня потом запилит.

Я набираю полные легкие воздуха. Эта девчонка сведет меня с ума. А Симпсон я смогу убить, даже не прилагая особых усилий. Но я зарекся бить женщин после того случая.

– Я буду тебе должна, – ухмыляется Роджерс, переступая с ноги на ногу. – Любое желание за такую мелочь.

Опять, опять она строит эту умоляющую рожицу. Если ей не поддаться, она загрызет меня, проест плешь, а потом еще заставит готовить (сама блондинка готовит из рук вон плохо и учиться, видимо, не желает, сопротивляется). Поэтому из двух зол я выбираю меньшее: сходить к странной соседке, и медленно киваю.

– Спасибо, – пищит она, прыгая, как ребенок.

Провожу рукой по волосам и медленно потягиваюсь. Нужно умыться, чтобы смыть с себя остатки сна, который так быстро кончился. Тихо ступаю по паркету и вхожу в ванную. Включаю воду и, набрав полные ладони воды, брызгаю себе на лицо. Желательно бы побриться, но на это нет времени – миссис Симпсон не стерпит опозданий.

Я начал спокойнее спать. Если только и просыпаюсь, то только от того, что Амелия телится ко мне. Утром она ничего не помнит и постоянно спрашивает, что делает в моей комнате. Если однажды не выгнать котенка и не сказать «нельзя», то он будет с рвением стремиться обратно. Также и с Роджерс. Но и я как-то свыкся с мыслью, что рядом лежит сопящая человечинка (понабрался у Лии), и не стал ее выгонять.

Эти зеленые обои, поклеенные в комнате, действительно успокаивают и дают какую-то тихую безмятежность внутри.

Выхожу из ванной и иду к входной двери. Примечаю на тумбочке шокер и зачем-то кладу его в карман спортивных штанов.

– Лия! – зову я девушку.

Она появляется через секунду, собирая волосы в хвост.

– Если меня не будет больше получаса, иди на подмогу, – командую я, разворачиваясь на носках. И чего это Симпсон не спится по утрам?

– Чип и Дейл спешат на помощь, – усмехается она, начав напевать какую-то детскую песенку. Понятия не имею, кто эти Чип и Дейл и знать, если честно, не хочу, но если они смогут спасти меня от выжившей из ума женщины, то будут очень даже кстати.

Бросив тяжелый взгляд на Амелию, я выхожу вон из квартиры, спускаясь по лестнице на нижний этаж.

Дверь в квартиру миссис Симпсон приоткрыта, поэтому я, не церемонясь, толкаю ее и заглядываю внутрь. Здесь все так… по-домашнему. Никаких новых элементов, такое ощущение, что вся мебель сохранилась еще со времен войны. Виски снова сдавило, но почти сразу же отпустило.

– Миссис Симпсон? – произношу я, оглядываясь в поисках женщины. – Миссис Симпсон?

– Я здесь, в ванной, Джеймс, – мне не нравится, как из ее уст звучит мое имя. Даже противно.

Иду на голос, заворачивая направо. Женщина действительно обнаруживается в ванной, сидящая на полу.

– Воду вытираю, – говорит она, поворачиваясь, и одаривая меня своей змеиной улыбкой. – Труба засорилась, вот ее и прорвало. Инструменты остались от моего покойного мужа, так что я не знаю, в каком они состоянии, но, надеюсь, ты сможешь что-то сделать.

Симпсон встает, кряхтя, и отжимает тряпку в ведро. Замечаю, что вода разлита лишь посередине комнаты, но выпускаю это из виду.

Наклоняюсь к ящику с инструментами, что стоит на стиральной машинке, и пытаюсь найти что-то, что поможет мне. Нахожу пару гаечных ключей разного размера и один большой, газовый.

– Джеймс? – зовет меня женщина. – Вот, возьми.

Оборачиваюсь, чтобы забрать то, что хочет дать мне миссис Симпсон, и не сразу понимаю, что происходит. По телу проходится резкая боль, импульсами расходящаяся от одного места, отчего я начинаю заваливаться на пол. Ток. Снова боль. Я уже на мокром полу, гляжу невидящими глазами в потолок.

– Пока, Джеймс, – слышу я перед тем, как отключиться от очередного удара током.

***

– Джеймс, – произносит голос. – Джеймс, проснись.

Когда я открываю глаза, первым, что я вижу, является белый потолок. Затем, резко, голова того человека, которого я вижу в кошмарах. От звука собственного имени начинает сосать под ложечкой.