Текст книги "Крылья для бессмертника"

Автор книги: Ксения Герцик (Гаврилова)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)

Эй, – толкнула жнеца в бок. – Слышишь меня? – Наклонилась над телом, прислушиваясь к дыханию. Оживать он не торопился. – Да что ж такое, – простонала, забираясь на стол. – Раз, два, три, – сложив руки, нажала на грудную клетку в области сердца и потянулась к бледным губам.

Ты что это делаешь? – Подозрительно сощурился жнец.

СЛР, – огрызнулась, спрыгнув со стола, за что поплатилась резкой болью в подвернутой ночью ноге.

Что за слр такое, где непотребствами занимаются? – Еще более недоверчиво переспросил он.

Да иди ты, – прошипела я. Вот так, ты к человеку со всей душой, а он тебя в извращенцы записывает. – Сердечно-легочная реанимация это. – Закатила глаза. – Так в одном из миров к жизни возвращают.

Не надо на мне обряды развратные применять, – поморщился он, пытаясь сесть. Как и у меня, вышло у посланника смерти не с первого раза. Руки и ноги свело судорогой, а мне пришлось разминать ему мышцы, выслушивая требования не трогать «там» и «тут тоже».

Наконец, жнец сумел сесть, а потом и встать, навалившись на меня всей тяжестью немалого тела. Коленки подогнулись, и я упала, больно приложившись затылком о пол. Посланник смерти же удачно приземлился на мое многострадальное тело, еще и ерзать стал. С трудом удалось его столкнуть и подняться, схватившись за стол.

Помоги, – протянул он руку.

Сам поднимайся, – прошипела, согнувшись. Ушибы радостно разливались болью, из глаз потекли слезы.

Кто-то идет. – Внезапно заметил он, прислушавшись.

Что? – Простонала я.

Идет кто-то. – Повторил он, судорожно задергавшись на полу. Задел ногой стол, который сдвинулся с громким скрежетом.

Ненавижу, – схватила его за руку, поднимая и толкнула на стол. – Лежи. – Закинула его ноги. – Ты – мертв, – угрожающе нависла над обескураженным лицом и закрыла простыней, а сама залезла на соседний, стараясь отдышаться.

Шаги и впрямь приближались. Я запоздало заметила, что оставила свой мешок у ящиков с вещами.

Темнейший, да нечего мне вам сказать, – послышалось за дверью. – Открыто, – замерли шаги. – Странно. – Шуршание и шаги уже внутри. Я скосила глаза. Знакомый по прошлому разу мужичок в переднике и черный плащ, командир отряда. Вот так повезло.

Нечего сказать, – задумчиво повторил темный. – Даже о том, что к вам попало еще живое тело?

Да мертвая она была! – Взвизгнул мужик. – Вот хоть режьте!

Светлейший, давайте без представлений, – перебил его командир. – Когда ее привезли?

Сейчас, – мужик достал со стеллажа журналы и торопливо перебрал страницы. – Вот! – Вчера после полуночи. Мы вам сразу и сообщили о странном убийстве.

И вы тело не осматривали? – Продолжил темный.

Осмотрел. – Закивал мужик. – И записал все, вот, – подвинул журнал темному. – Девица, лет до двадцати, волосы светлые, смертельных ран не обнаружено, причина смерти неизвестна. И второго описал, кого там нашли, – указал на другую запись. – У него рана в сердце.

Тогда как получилось, что мертвая девица напала на двух воинов Крыла и вас, к слову, а потом скрылась? – Захлопнул книгу темный.

Тварь она темная, – зашептал служитель морга. – Вот вам Свет, – нарисовал перед лицом полукруг.

Темные твари к лекарям не обращаются, – задумчиво постучал по журналу командир.

Да кто ж этих тварей знает, – пожал плечами мужик. – Это уж по вашей части, темнейший.

Вещи ее есть? – Не получив вразумительных объяснений, повернулся к ящикам плащ.

Нету ничего. Все вычистила. И другие ящики обыскала. – Помотал головой служащий.

Темная тварь, – хмыкнул командир. – Оживает, грабит мертвецов... Как-то не складывается, не находите?

Но и простая девица так себя не ведет. Они завсегда в обмороки падают, стоит мертвеца увидеть, – пробубнил мужик. – А эта и ящики обчистила и на воинов короля напала. Да еще сбежать от вас сумела.

Вы забываетесь, – оборвал его темный.

Прощения прошу, темнейший, – поклонился он, убирая журнал. – Чем еще могу быть полезен?

Кто тело доставил? – Направился к выходу темный.

Сейчас, сейчас, – засеменил следом служащий. – Это мы точно знаем, кликнем...

Я скатилась со стола и в последний момент успела подставить ногу в закрывающуюся дверь. Замерла, прислушиваясь, но удаляющиеся посетители ничего не услышали.

Уже можно встать? – Прошептал жнец, отбросив простыню.

Можно, – огляделась, что бы подложить, но как назло ничего под рукой не оказалось. – Вещи мои бери и пойдем отсюда.

Раскомандовалась, – походкой паралитика жнец дошел до ящиков и подобрал мой мешок. – Как выбираться будем?

Так же, как и вошли, – закинула мешок на плечо, но выходить не торопилась. Надо дождаться, пока темный уйдет подальше, да и плату за работу со жнеца стребовать.

И? – хрипло спросил он, прислонившись к стене.

Плата, – хищно улыбнулась я, покрутив в руках нож.

Плата? – Дернул бровями жнец.

Ты обещал, что выполнишь условия договора, когда мы закончим. – Ласково провела пальцами по кривому лезвию. Убить таким проблематично, но ведь жнец об этом не знает, верно?

Черная душа, – прошипел он. – Ты получишь оплату, как только я посчитаю нужным.

Посчитаешь нужным, – протянула я, недобро сощурившись. – А что если их крокодил найдет меня раньше? Я не горю желанием гореть на костре. – Нож стремительно приблизился к его шее.

Не найдет. – Спокойно ответил он, даже глазом не моргнув. – Пока я рядом – тебе ничего не грозит.

И с чего мне верить? – Надавила на нож, мечтая порезать наглому посланнику смерти горло.

Я дал слово, бессмертница. – Также спокойно ответил он и первым поковылял по лестнице наверх.

Я глубоко вздохнула, успокаиваясь, и пошла следом, хромая не меньше посланника смерти. Чудо травки лекаря перестали действовать и я чувствовала каждый синяк и ссадину, которые болью сопровождали движения.

***

В ярких солнечных лучах пляшет пыль, опускаясь на грязные столы, наспех протертые полноватой разносчицей. Жнец с жадностью поглощает пережаренную картошку с мясом, которое найти можно разве что в мечтах. Его роль исполняет прогорклое масло, придавая непередаваемо мерзкий аромат.

Я устало смотрю на одинаковые камни старой стены города. Сейчас она сохранилась лишь на половину, закрывая неровными зубцами разросшийся город с востока. Тем не менее стража исправно несет караул, требуя от въезжающих мзду. И как ни странно люди послушно выстраиваются в очередь перед воротами, чтобы получить метку в виде размазанной печати на запястье. Если вдруг при патрулировании не сможешь предъявить – штраф грозит в три раза больший, чем плата за проезд. Никто не рискует, особенно торговцы, которым метка также позволяет вести дела во время предстоящей ярмарки. Я передернула плечами, вспомнив торговую площадь и еженедельные долговые торги. Кому-то не повезет, как и Рие когда-то.

О чем задумалась? – Напомнил о себе жнец. Он уже расправился с картошкой и теперь смаковал густой кисель.

О том, когда же ты выполнишь свое обещание, – перевела взгляд со стены на посланника смерти.

Что ты планируешь делать дальше? – Проигнорировал мой намек.

Жить, – развела руками и тут же поморщилась от боли.

А более конкретно?

Не знаю. Есть такая поговорка «поживем – увидим». – Пожала плечами.

Так просто? – Дернул он темной бровью. Странно тело у жнеца. Слишком ухоженный он для простого смертного, попавшего под горячую руку разбойникам. Да и следы отравления на потемневших ногтях еще не прошли. Об этом я жнецу говорить не стала. Теперь это его проблема, а свою задачу я выполнила.

Ты удивишься, насколько жизнь на самом деле простая, – ухмыльнулась, приложив к опухшему глазу принесенную служанкой из погреба куриную лапу.

Но ты не простая живущая, – напомнил он.

От этого правила не меняются, – протянула, наслаждаясь прохладой, которая временно избавила от пульсирующей боли.

И ты не будешь захватывать мир или еще что-то? – Продолжил настаивать на злодейских помыслах жнец.

Мне бы со своей жизнью справиться, – тихо засмеялась, – а ты про мир. Кому он нужен?

Многим нужен, – покачал он головой, убрав за ухо длинную прядь каштановых волос. – Я встречал таких, как ты. Вы одинаковы. Хотите доказать себе и всем вокруг, что лучше, сильнее и так далее. Все ваши мерзкие мысли вылезают наружу, с перерождениями становясь навязчивой идеей. И я хотел бы знать какое зло освобождаю. – Испытующе посмотрел мне в глаза.

Зло? – Криво усмехнулась. – Я, видимо, неправильный бессмертник, – заметив скептический взгляд жнеца, решила не настаивать на своей доброте, – ну или тебе встречались какие-то неправильные. Моя цель – не потерять себя. Остальное – ерунда.

Не потерять себя? – Склонил голову на бок. – Боишься вод реки забвения?

Верно, – щелкнула пальцами. – Все остальное – ерунда. Мне нравится жить. Дышать, – втянула запах горелого масла, – чувствовать, – погладила покрытую слоем застарелого жира столешницу. – Не знаю, как еще тебе объяснить.

Твои цели столь мелочны, – тихо сказал он.

Не тебе судить. – Жестко осадила его. – Каждому свое. Я стараюсь не высовываться и не делать зла. Возможно это суеверно, но иногда кажется, что миры похожи на болото. Чем больше барахтаешься, тем глубже засасывает, за Грань.

А может это ты передо мной такая? – Подозрительно сощурился. – И людей не убиваешь, хотя выбрать кого-то из живущих для моей цели было проще. И тот отряд. Неужели не справилась бы?

Серьезно? – Представила, как с тупым ножом выхожу против отряда воинов во главе с магом. – Я, по-твоему, терминатор? Или что?

Терми...что? – На этот раз удивился он.

Ты как первый день родился, – фыркнула и засмеялась, поняв, что по сути у жнеца сегодня действительно первый день жизни. – Не бери в голову, – отмахнулась. – В бессмертниках нет ничего особенного, – вздохнула, решив просветить столь далекого от реальности посланника смерти, представляющего меня чем-то вроде настоящего демона. – Мы такие же живущие. Вместе с жизнью мы не получаем ничего, кроме головной боли и проблем. У меня нет суперсилы, нет магических талантов или неуязвимости. Я ничем не отличаюсь от других. – Снова приложила лапу к ушибу и прикрыла глаз. – Но если ты сможешь меня разубедить, то буду только рада. Какие же бессмертники тебе встречались, что могли выйти против отряда воинов и победить?

Ты и правда так думаешь, – помолчав, кивнул он. – Отчасти права, но ваша черная душа может многое. Я видел ваше безумие. Это страшнее отряда воинов, бессмертница.

Безумие? – Фыркнула, старательно пряча в выдуманном подвале прошлое, чтобы жнец и на миг не усомнился в моих словах. – Ну да. Мы голыми руками рвем живущих на части и завтракаем младенцами. Конечно, как же я не догадалась.

Не шути так, – поморщился он.

А ты прекрати тянуть время. – Прошипела, наклонившись над столом. – Время платить.

Обещай, – тоже наклонился над столом так, что я чувствовала его ледяное дыхание. – Обещай, что не причинишь зла этому миру.

Что может сделать целому миру такая букашка, как я? – Прикрыла глаза от выплывшего из-за засаленной занавески солнца.

Значит, твой страх – смерть? – Задумчиво постучал пальцами по столу жнец.

Не смерть, а забвение. – Поправила, сдвинувшись на край скамейки в тень. – А управлять мирами – сложно. Зачем мне этот, прости, геморрой? Отвечать за что-то, решать, переживать. Теряется смысл жизни, а она слишком коротка, чтобы посвящать ее чему-то или кому-то кроме себя.

Самовлюбленность, эгоизм, лень, – кивнул он, собирая мой психологический портрет.

Давай вернемся к нашей теме. – Опомнилась я. Настрой посланника смерти пугает, он словно оценивает меня. Для чего? Не знаю и знать не хочу.

Что ж, – вздохнул он, протянул руку к яркому свету из окна, словно ловя его лучи, а в следующий миг у него на ладонях появился белоснежный свиток с золотой шелковой кисточкой и печатью золотого солнца на пустом листе. – Это решение Светлого суда. Коснешься бумаги и она считает твои воспоминания и чувства. Если ты не соврешь, то поучишь оправдательный приговор.

Считает? – С сомнением посмотрела на свиток. – А что если он считает не то, что нужно?

Тебя ведь обвиняют в убийствах и предательстве короны? Вот о них и подумай, прочувствуй все, что произошло и коснись свитка. Если ты не виновна он подтвердит. – Объяснил жнец. – Это единственное, что я могу сделать.

И опять все зависит от меня, – вздохнула, разминая пальцы. Как-то страшно касаться заколдованной бумаги, от которой зависит жизнь. – Начнем, – осторожно положила пальцы на шершавую бумагу рядом с золотой печатью и закрыла глаза, позволяя чувствам испуганной Рии вырваться наружу. Нужна жалость, я же испытываю только досаду и злость. Не лучшее подтверждение невиновности.

Перед глазами снова вечер, свечи, странные слова и голодные тени. Короткий миг смерти и пробуждение в морге. Погоня, боль, страх, отчаяние. Рия старалась на славу, радуясь возможности рассказать хоть кому-то о своей судьбе. Воспоминания остановились на обшарпанном здании гостиницы под городской стеной. Я открыла глаза, раздраженно вытирая слезы.

Поздравляю, – глухо сказал жнец, положив свиток, где чернели, словно выжженные слова. «Обращение к Ордену номер триста семьдесят шесть. Светлейшая Рийя Алкар признана невиновной по всем пунктам обвинения. Требование третьего отряда Крыла аннулировано и подлежит пересмотру. Светлейшей Рийе причитается компенсация морального и физического вреда. Урегулирование по результатам согласования сторон после Освещения. Срок – три дня».

Занятно, – поковыряла печать и буквы. – Я-то думала это будет как-то... – помахала пальцами в воздухе. – А тут сплошная бюрократия. И что значит это «Освещение»?

Ты недовольна? – Хмыкнул жнец. – Обращение должно быть подтверждено в храме. Для этого тебе нужно положить его у ног статуи.

Отличненько, – скрутила свиток и спрятала в вырез платья, прикидывая, успею ли добежать до храма до того, как отряд решит снова открыть охоту. – Удачи тебе. – Поднялась, положив на стол пару монет.

Куда? – Успел схватить за руку жнец. Ссадины тут же отозвались болью, заставив зашипеть.

Жить, – по одному отцепила его пальцы и потерла сорванные болячки заживающих следов от веревок долговых торгов. – А тебе искренне желаю удачи.

И даже не спросишь, зачем мне все это? – Встал следом жнец.

Нет. Не спрошу. – Ухмыльнулась и, накинув плащ, поспешила к выходу.

Стой. – Приказал жнец и ледяной ветер толкнул в грудь, попутно захлопнув хлипкую дверь. – Я не позволял тебе уйти, бессмертница.

А я не давала тебе права мной командовать, – прошипела, обернувшись. Дремавшая в углу разносчица встрепенулась и, пригнувшись, поспешила скрыться в подсобке, откуда следила за нами через щель в двери.

Предлагаю новый Договор. – Уже более спокойно продолжил он, указав мне на скамью.

Отказываюсь, – улыбнулась, не сдвинувшись с места. Как и ожидалось, посланник смерти счел меня подходящей кандидатурой для своих планов. Минус лишь в том, что я не собираюсь участвовать в его делах. И знать о них не хочу, потому что единственное, что могло послужить причиной нарушения законов Грани одним из стражей – катастрофа. Апокалипсис, конец света, великий мор или потоп. Только ради великих целей, такие как он, могут сделать шаг из-за Грани.

Ты не понимаешь, – устало потер глаза посланник смерти. – Ты даже не представляешь, что стоит на кону...

Понимаю и представляю. – Перебила его чувственную речь. – Наверное поэтому и отказываюсь даже слушать. Не заставляй меня жалеть, что помогла.

Ты должна помочь мне спасти этот мир. – В глазах жнеца поселилась непроглядная тьма, воздух стал ощутимо холоднее, а за его спиной мелькнула тень крыльев.

Это проблемы мира, – пожала плечами, прислонившись плечом к стене. Снова в глазах темнеет. По-хорошему надо добраться до лекаря и поселиться у него на недельку. И уж точно не рассуждать о спасении мира. – Напоминаю, что Договор исполнен и я тебе ничего не должна. У тебя есть тело. Спасай, кого хочешь.

Миллионы живых существ, которые смеются, плачут, радуются и даже не знают, что им грозит, – продолжил он. – Ты сможешь пережить их смерть даже не попытавшись спасти?

Ты, друг мой замогильный, – прошипела я, приблизившись, – плохо знаешь жизнь. Тебе неведомы законы мира.

И поэтому мне нужна ты. – Поднялся он. – Помоги мне.

Прости, – сбросила его руки со своих плеч. – Не по адресу. – И снова развернулась, чтобы уйти.

Я удержу тебя, не дам провалиться в воду забвения. – Предпринял он последнюю попытку. – Ты получишь столько жизней, сколько захочешь. Я буду рядом, буду твоими крыльями.

Я остановилась. Предложение очень заманчивое, но можно ли верить? Жнецы не лгут, но вдруг после он посчитает угрозой меня? Черная душа на свободе. «Бессмертники рушат миры», это его слова и мнение вряд ли изменится. И тогда врагом стану я, а при перерождении лучше держаться подальше от жнецов.

К тому же, – продолжил он, – ты уже увязла в этом деле. Так давай выберемся вместе? – Снова его руки на плечах, а за спиной холодное дыхание смерти. Это меня отрезвило.

Увязла? – Повторила, обернувшись. – И насколько глубоко?

Я следил за тобой с самого появления. – Вздохнул он. – Ты – мой единственный шанс.

И ты же дал мне пинка за Гранью, – грустно усмехнулась, вспомнив чудо, которое буквально толкнуло во вспышку угасающей жизни.

Я, – не стал отрицать жнец. – Мне нужна была помощь.

И ты ее получил, – многозначительно посмотрела на его тело.

Но я по-прежнему не смогу влиять на судьбу мира. – Поморщился он. – Я подчиняюсь законам Грани. Тело лишь средство удержаться в нужном времени. Не более. Для этого есть масса других способов, но этот помог нам сблизиться. Я узнал тебя и убедился в том, что ты подходишь.

То есть ты хочешь, чтобы я делала грязную работу, пока ты раздаешь указания? – Поняла наконец задумку посланника смерти. Он не может влиять на события, зато толкнуть меня на амбразуру – за милую душу и пусть бессмертник разгребает их вселенские проблемы.

Ты спасешь мир. – Повторил он, глядя темными глазами в самую душу. И помимо надежды я ясно видела угрозу. Если откажусь – лететь мне в объятия реки забвения, ведь на бессмертников правила Грани не распространяются и он вполне может меня убить. Вот и захлопнулась ловушка.

Хорошо, – медленно кивнула, чувствуя, как крепко его пальцы впились в плечи. Одно неверное движение и смерть не заставит себя ждать. – Я помогу тебе.

Договор? – Он отпустил плечи и протянул руку. – Ты поможешь мне спасти этот мир.

Для начала я помогу тебя понять законы жизни, а там посмотрим, – уклончиво ответила, сжав его ладонь.

Меня устраивает, – до боли сжал мои пальцы, внимательно глядя в глаза. – Пока устраивает. – Отошел, возвращаясь за стол. – Садись, я расскажу тебе.

А давай все-таки закончим с моим оправданием? – Погладила свиток. – И раз уж ты так добр, что продлил Договор, то снизойди до такой малости, как проводить девушку до храма Света, а то от кавалеров отбоя нет, а ножки болят бегать, – наивно похлопала глазами, отчего жнец ненадолго завис, переваривая длинную просьбу.

Спрятать? – Наконец понял он.

Именно, – подхватила его под руку и потащила на выход.

Час без тени – время, когда не остается ни одного темного уголка, небо кажется белесым от жара, а земля покрывается глубокими трещинами. Люди прячутся по домам, торговцы завешивают прилавки тканями, стараясь хоть как-то скрыться от палящих лучей, а местные «князьки» в лице состоятельных караванщиков, служащие высшего звена и мелких барончиков устремляются к распахнутым дверям храма, где ежедневно служители возносят хвалу Свету, собирая богатый урожай пожертвований, ведь как известно, любой грех затмевает блеск золота.

Рийя внутри недовольно зашевелилась, едва впереди замаячили белоснежные стены. Разряженный народ нестройной толпой восходил к Свету по стертым ступеням. Блеск шелков и драгоценностей гостей стремился превзойти сиянием знак солнца над створками, тихие разговоры и пока еще нестройный хор голосов послушниц храма.

Я закуталась в накидку и влилась в строй «верующих», конечно, не все они пришли ради новых связей и восхищенных взглядов завистниц, были и те, кто действительно верил в высшую силу, но, как подсказывает опыт, таких здесь по пальцам пересчитать.

Первыми зашли сиятельные господа, спокойствие которых охраняли служительницы, задерживая основной поток народа. Я зашла в рядах последних, прячась за массивной фигурой жнеца и вжалась в стену. Многим не повезло и слушать хвалу Свету они остались на ступенях храма. Как вспомню, сколько времени провела, отмывая лестницу, так зубы сводит. Передернув плечами, избавилась от навязчивых воспоминаний и устремила взор на статую возвышающуюся на каменном языке постамента. Все, как и раньше, хрупкая фигурка, то ли девушки, то ли молодого человека с полуразвернутыми золотыми крыльями, сияющими в ярком свете, падающем из круглого отверстия в потолке. Ее лицо поднято к небу в безмолвной мольбе. О чем? Рийя считала, что о свободе. Мне же в неточных чертах лица мерещилась усталость и равнодушие к окружающему столпотворению, которое она вынуждена лицезреть ежедневно.

Послушницы затянули знакомую песню, толпа притихла, кто-то повторял слова, слезящимися глазами глядя на раскаленный диск солнца. Стало жарко, я обливалась потом и с трудом дышала, мечтая поскорее выбраться из «светлой бани», в которую превратился храм. Запах благовоний и немытых тел грозил обмороком, а неосторожные тычки локтями от молящихся добавляли радости, напоминая о синяках и сломанных ребрах.

Чего ты ждешь? – Спросил жнец, взирая на меня с высоты своего двухметрового роста. Я едва ему до плеча доставала, хотя мелкой меня назвать нельзя.

Т-ш-ш, – гневно зашипела чопорная женщина неопределенного возраста со строгим лицом.

Я толкнула жнеца под ребра и, схватив за шею, заставила наклониться:

Сейчас все отпоют, и настанет время обращения к Свету. – Прошептала ему на ухо.

Жарко, – распахнул рубашку жнец, за что получил еще один недобрый взгляд от женщины. В храме телеса оголять не положено. Я торопливо затянула шнуровку обратно.

Лучше поработай кондиционером, – простонала я, вытирая со лба пот. Песня служительниц перевалила за половину. Впереди еще полчаса, прежде чем посетителям позволят коснуться ног статуи и оставить пожертвование.

Чем? – Удивленно покосился на меня посланник смерти.

Похолоди крыльями или как ты там это делаешь, – помахала рукой, – в гостинице недавно буквально к стене меня приморозил.

Это святое место, здесь нельзя. – Покачал он головой.

Святое? – Фыркнула я. – Нельзя? Ты издеваешься? – Скривилась от воспоминаний Рийи о жизни за этими «святыми» стенами. – Да здесь темнее, чем в моей душе, поверь.

Нельзя. – Жестко ответил он, отвернувшись. Я поморщилась, но больше настаивать не стала. Кто их замогильные правила знает.

Ноги устали стоять раньше, чем отзвучали последние строчки хвалы Свету и я бессовестно устроилась прямо на полу за одной из колонн, блаженно прижавшись к холодному камню. Жнец закрывал меня от любопытных глаз мощной фигурой и печально вздыхал, постукивая пальцами по колонне в такт заунывному ритму.

Наконец, толпа пришла в движение. Зазвенели карты, падая на отполированный до блеска позолоченный поднос. Прекрасные дамы и благородные господа, оставив приличную сумму на нужды храма, гордо поднимались по ступеням к статуе и дефилировали до ее ног по двухметровому каменному языку. Когда очередь дошла до простых смертных, поднос заменили глиняными чашами и передвижными столиками, куда каждый складывал то, что мог себе позволить подарить Свету. Я нашарила в кармане накидки два кварта и стала пробираться к статуе, старательно пряча лицо под капюшоном. Не хватало еще с наставницей столкнуться.

Очередь двигалась медленно. Каждый, заплативший за встречу со Светом старался задержаться у ног статуи подольше, вымаливая прощения или помощи в нелегкой судьбе. Те же, кто не смог положить дар на подносы или же их подношение оказалось не достаточным по мнению служительниц, с благоговением касались мраморного постамента.

Пусть Свет коснется тебя, – заученной фразой наградила Варала, одна из старших служительниц, которая сегодня отвечала за прием подношений.

Монетки ее устроили, и я взобралась по высоким ступеням на постамент. Сердце отчего-то ухнуло в пятки, ладони вспотели, а голова закружилась. Я запоздало поняла, что Рийя снова вырвалась на свободу и теперь с восторгом смотрит на статую, к которой послушницам не разрешали приближаться. Она была уверена, что стоит коснуться белоснежных ступней или края бесформенного балахона Светлого посланника, как все желания исполнятся. Именно ими сейчас заполнилась моя голова, грозя разорваться от бессчетных «хочу».

Я со злостью отпихнула навязчивую девицу прочь из сознания и торопливо пошла к статуе, но в последний момент запнулась о накидку и картинно растянулась у ног статуи, носом ударившись о каменные пальцы. Грамота вылетела из выреза платья и покатилась по постаменту, направляясь к темному провалу между плит. Я поползла следом, шаря руками по скользкому камню, в последний момент удалось поймать свою свободу за золотую кисточку. Я с победной ухмылкой поднялась, но забыла, что как раз над моей головой нависло одно из крыльев, которое безжалостно приложило по затылку каменным пером. Я снова согнулась, на этот раз, не забыв крепко прижать свиток к груди.

А ну перестань! – Послышались торопливые шаги и перед глазами замелькала белоснежная ткань балахона служительницы.

Ответить я не успела, видимо удар затылком был засчитан высшими силами, как обращение и свиток внезапно стал очень горячим. От неожиданности я его выронила, но жжение в руках не прекратилось, стремительно распространяясь на все тело. Вскоре мне казалось, что я горю в настоящем огне. Перед глазами нет ничего, кроме ослепительного света, который выжигает все внутри.

Все закончилось так же неожиданно, как началось. Свет померк, вернувшись к привычным солнечным лучам, снова стало душно и жарко, но кожу больше не обжигало. Вытерев набежавшие слезы я, наконец, смогла разглядеть стены храма, а также вытянувшиеся от удивления лица людей.

Свет одобрил прошение светлой леди! – Первой очнулась служительница, возвестив о «чуде», а сама тем временем внимательно на меня уставилась, словно пытаясь что-то разглядеть. Я запоздало поняла, что во время охоты за свитком капюшон упал и теперь моя опухшая грязная физиономия открыта на всеобщее обозрение.

Свет меня порази, – в полной тишине воскликнул чуть хриплый мужской голос.

Темные твари, – поддержал его второй, сверкая на солнце ярко-рыжей шевелюрой.

Светлого дня, – хмуро поздоровалась я, спускаясь с постамента. Бросила на жнеца предупреждающий взгляд, чтобы не подходил. Ни к чему нам вместе попадать на радар Крыла.

Пока я ковыляла к стоящим у входа воинам в черной форме, они спешно что-то объясняли еще двоим товарищам и озаренному, который по случаю службы облачился к сияющий белизной мундир с золотыми заклепками на рукавах. Темные волосы встретились с расческой и лежали красивой волной, вид портило только осунувшееся лицо и темные круги под глазами.

Стоять, – при моем приближении прервал разговор с воинами маг, предупреждающе вытянул вперед руку и пренебрежительно окинул меня взглядом. – Надеюсь, в храме вы не станете устраивать сцен?

Леди получила Светлое озарение! – Тут же подскочила к высоким гостям служительница.

Озарение? – Удивленно вскинул брови маг. Видимо мое триумфальное восхождение к статуе они пропустили, явившись в момент, когда все отходили от вспышки. Ответить я не успела, так как в храм ворвался невысокий худощавый мужчина лет сорока в алой накидке, что говорило о высоком статусе в местном городском правлении.

Светлейший! – Он подбежал к озаренному, схватив того за рукав. – Я получил жалобу от Ордена!

Меня как-то незаметно оттеснили и я уже было решила покинуть неприветливые стены храма, но дорогу закрыли два хмурых воина. Седовласый и его рыжий напарник всем видом показывали, что стоит мне дернуться, и забудут про правила Света, истыкают мечами прямо здесь, залив мраморный пол горячей кровью. Я примирительно выставила вперед руки и замерла, также ловя каждое их движение. И надо было им прийти именно сейчас? Я собиралась хоть немного привести себя в порядок, сбросить с хвоста жнеца и пообедать.

...Вы уверяли, что все верно! Что вы возьмете ответственность на себя! И что теперь?! Как я должен оправдываться? – Повысил голос мужчина в накидке. Скорость речи говорила о том, что вопросы это скорее риторические. – И что вы теперь собираетесь делать?

Я не понимаю о чем вы, светлейший, – успел вставить слово маг, морщась от крика трясущего русой бородкой мужчины. – Мы...

Что? Что вы? – Зло выкатил глаза мужчина. – Вы с ней даже не встретились? А мне что Ордену писать прикажете?

Светлейший граф Вайрак, успокойтесь, – Не выдержав, рявкнул на мужчину озаренный, в глазах которого появились знакомые мне угрожающие золотые искры. – Мы сейчас немного заняты и если вы не объяснитесь, то я вынужден буду применить силу, потому что вы мешаете Крылу.

Озаренный, – моментально сдулся граф, – вот, сами посмотрите. – Он поманил рукой еще одного мужчину в алой накидке, который торопливо подбежал, протягивая смятое письмо. – Доставили срочный образом!

Озаренный снова поморщился и вырвал послание из рук помощника графа, попутно бросил на меня злой взгляд и пробежал глазами по строчкам. Нахмурился, перечитал еще раз.

Что еще, – прошипел сквозь зубы, подняв на меня светящиеся расплавленным золотом глаза. – Не желаете объяснить?

Я? – На всякий случай огляделась, но толпа подозрительно быстро растеклась в стороны, потянувшись к выходу. Представление становилось опасным.

Не в храме! – Взвизгнула служительница.

«Требование признано незаконным. Третий отряд Крыла, а также ответственный представитель короны в лице светлейшего графа Вайрака Алнар обвиняются в превышении полномочий, покушении на убийство светлой крови и посягательстве на светлую честь леди Рийи Алкар». – Подняв письмо, прочитал озаренный.

Я же, пока он зачитывал сообщение пришла в себя. Рийя была снова заперта в подвале сознания, сердце перестало метаться в груди, а мысли прояснились. Придется импровизировать.

Позвольте представиться, – гордо вскинул голову, – Рийя Алкар, – в этот раз, надеюсь, реверанс выглядел изящно. Так замоталась, что внимания на заветную приставку «й» не обратила.

Темные твари, – выдохнул седовласый воин.

Извольте ознакомиться, – протянула озаренному свой свиток, который буквально вырвал из моих пальцев граф и поднес к глазам. Озаренному пришлось встать за его плечом.

Леди? – Растерянно моргнул граф, едва не выронив свиток, но маг успел перехватить. – Вы та самая леди Рийя?