Текст книги "Чародей в скитаниях"

Автор книги: Кристофер Зухер Сташеф (Сташефф)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

Огромный изгиб медленно двинулся вбок. Никакого ощущения движения не возникло, но солнечный диск постепенно повернулся в центр отверстия в потолке.

Йорик резко выпустил набранный в легкие воздух.

– Да. Самое обычное явление. Верно.

Гвен удовлетворенно кивнула:

– Вот теперь мы падаем вниз.

С другой стороны прохода Шорнуа ошеломленно уставилась на них.

– Кто они такие?

– Ведьма и чародей, – уведомил ее Йорик. – Но это просто местные термины, там откуда она прибыли.

– Так значит, на самом деле это не магия? – с надеждой переспросила Шорнуа.

Йорик покачал головой.

– Всего лишь пара эсперов.

Шорнуа, обмякнув, откинулась на спинку сидения.

– Рада слышать, что все сводится лишь к этому.

– Правильно, – улыбка Йорика стала кислой. – Все куда меньше пугает, когда можно дать ему название, не так ли?

– Пират теперь пропал, – уведомила его Гвен.

– А? – Йорик поднял взгляд и увидел чистое небо. – Хорошо. Полагаю, увидев, что он отстрелил нашу капсулу, бандит счел нас покойниками.

– Имел на это полное право, – искренне признала Шорнуа.

– Хорошо, – Йорик сплел пальцы на животе и откинулся на спинку амортизационного кресла. – Вполне можно расслабиться и наслаждаться полетом.

– Он может получиться отнюдь не плавным, – предупредила Гвен.

– Ну и ладно! Вполне подойдет, леди Гэллоуглас! – поднял ладонь Йорик. – Как ни крути, а все равно выйдет чертовски лучше, чем мне думалось.

На самом-то деле, с этого момента дальше все шло довольно скучно.

Затормозила их Гвен очень умело, но ей требовалось погасить немалую скорость, и потому это заняло некоторое время. Иногда начинало становиться малость жарковато, и Гвен приходилось сводить брови, глубоко сосредоточившись, пока они не охлаждались. Йорик провел некоторые изыскания и нашел пару аварийных кислородных генераторов, но даже при этом Род опасался, что, возможно, придется попытаться осаждать углерод из нарастающей в воздухе двуокиси углерода, а он как-то не горел желанием видеть, как черная пыль осыпается по всей сияющей парче его нового камзола.

Один раз Род сказал:

– Дорогая... планета... под нами... вращается. Сравняйся в... темпе.

– Это значит, сравняться в скорости с вращением планеты, – объяснил Йорик. – «Темп» это насколько быстро движется что-то в любом данном направлении. Просто убедитесь, что мы движемся с той же скоростью, что и поверхность мира.

– Как мне сие сделать? – спросила Гвен.

– Найдите какой-нибудь ориентир, – объяснил Йорик и взглянул на обзорный экран. – От него мало толку, энергия-то отрезана, как только мы оторвались от корабля. У нас есть немного аварийной мощности для света, воздуха и обогрева, а для осмотра достопримечательностей ничего не осталось.

Гвен наморщила лоб, глядя на экран, и тот вспыхнул, ожив. По нему катился ландшафт, смазанный из-за скорости, скрытый темнотой.

– Как вы такое проделали? – уставился на экран Йорик, а затем плотно зажмурил глаза и покачал головой. – Неважно. Думается, мне не хочется знать. Но постарайтесь выбрать какой-нибудь крупный ориентир, леди Гэллоуглас, и замедлить нашу скорость. До тех пор, пока он не будет оставаться в середине экрана.

Ландшафт начал скользить медленнее. Лунный свет очерчивал гряды, бывшие горными цепями, показывая впадину, бывшую, должно быть, долиной.

В центре ее сверкали точечки света.

– Цивилизация! – воскликнула Шорнуа. – Должно быть это город! Такой свет создают только люди! Быстрее, леди Гэллоуглас, сажайте нас туда!

Гвен еще сильнее сосредоточилась на экране.

– Попытаюсь так и сделать...

Шорнуа нагнулась поближе к Йорику.

– А почему она может свободно говорить, когда этим занимается, а он нет?

– Потому что она умеет это делать лучше, чем он, – развел руками Йорик. – Что я вам могу сказать? Она упражнялась с рождения, а он лишь три года назад обнаружил, что обладает такими способностями.

Шорнуа откинула голову назад, искоса глядя на него.

– А откуда вы столько знаете о них?

– Друг семьи, – заверил ее Йорик. – Если бы вы повстречали их ребятишек, то тоже захотели бы подружиться.

– Вот, – на лбу у Гвен выступили бисеринки пота, – мастер Йорик, именно сего вы и желали?

– Прекрасно, – промычал Род.

Йорик посмотрел на экран. Тот был неподвижен, как скала, словно кто-то повесил на передние стенки каюты карту. Он моргнул:

– Как вы, черт возьми, это проделали? Я ничего не почувствовал.

– Я замедлила нас также как замедлила судно.

Йорик уставился на нее.

– Правильно, – он встряхнулся. – Разумеется. Инерция – что это такое? Всего лишь система отсчета координат, верно?

– В таком случае, просчитай «координаты» по сей «системе»! – Гвен показала на экран. – Вон тот квадрат тьмы в центре – что там такое?

Йорик прищурился, нагнулся вперед. А затем покачал головой:

– Пока не могу сказать, леди Гэллоуглас. Когда подлетим поближе, может быть.

Крошечный квадрат начал расти. Он увеличивался, пока не заполнил собой весь экран. Лунный свет серебрил этот темный квадрат, открывая подробности.

– Верхушки деревьев, – воскликнула Шорнуа.

Йорик вгляделся попристальней.

– Вы скинули нас пониже или просто увеличили картинку?

Гвен показала:

– Видите ту серебристую нить, что беспорядочно блуждает по нему? Должно быть речка.

– По-моему, это парк, леди Гэллоуглас.

– Тогда там должно быть мало народу, – сказала с нарастающем волнением Гвен. – Он будет хорошим посадочным полем.

Парк на экране увеличился. Они могли разглядывать отдельные деревья, сдвигавшиеся по мере роста к краям экрана.

Гвен сосредоточила на экране все свое внимание.

Речка становилась все шире и шире, заполняя собой центр экрана. Затем она уплыла вправо и вообще за пределы экрана.

Шорнуа и Йорик на несколько секунд уставились на экран, затаив дыхание. Оторванная от корабля каюта сильно дернулась, вдавив всех в амортизационные кушетки. Несколько минут все сидели, не двигаясь.

Затем Гвен заговорила, ее голос казался мягким в тусклости аварийного освещения:

– Прошу прощения. Я не собиралась врезаться с такой силой.

– О, все получилось отлично! – подняла ладонь Шорнуа.

– Чудесно, – кивнул с большим энтузиазмом Йорик. – Поверьте мне, леди Гэллоуглас, эта посадка куда лучше, чем мы ожидали.

– Любая посадка просто великолепна, – добавила Шорнуа.

Йорик освободился от амортизационной паутины и встал.

– Вот. Позвольте мне помочь вам, – он помог Гвен высвободиться из паутины. Встав, она ухватилась за его руки.

– Большое спасибо, мастер Йорик.

– О, пустяки. Это... эй! Майор! С ним все ладно?

Род откинулся на спинку разложенного амортизационного кресла, закрыв глаза, с мерно подымающейся и опускающейся грудью.

– Да, он в полном здравии.

Род с трудом приподнял одно веко.

– Да, – другое веко тоже поднялось, и он перекатил оба глазных яблока в сторону Йорика. – Просто немного устал.

– Он помогал мне перемещать судно, – объяснила Гвен.

– Немного устал, – кивнул Йорик. – Разумеется, майор. Э, прежде чем мы примемся еще за что-нибудь, как насчет того, чтобы немного вздремнуть?

Род покачал головой, освобождаясь от амортизационной паутины и с трудом подымаясь на ноги.

– Нет времени. Мы должны убраться отсюда до рассвета.

Йорик протянул было руку остановить его со словами:

– Нет, майор. Вы не... – но Род уже миновал его и шел, пошатываясь, к люку.

Пожав плечами, Йорик оттолкнулся и поднялся на ноги.

– Ну, он в чем-то прав. Приземлились мы весьма недалеко от терминатора. Как я помню по последнему взгляду на обзорный экран.

Шорнуа поспешила следом за Родом, мыча:

– Но откуда мы знаем, что здешний воздух хотя бы годен для дыхания!

– Потому что им уже дышат приблизительно два миллиона колонистов, – зашагал в ногу рядом с ней Йорик. – И, конечно, всегда есть дырка в нашей собственной крыше. Неплохая попытка, леди, но его вам не остановить даже дорожной баррикадой из булыжника.

Род навалился всем весом на шлюзовой рычаг и толкнул. Дверь распахнулась, и он выскочил наружу вместе с ней. Он наполовину свалился, наполовину спрыгнул и почувствовал себя так, словно падает сквозь густую патоку. Когда его ноги соприкоснулись с землей, Гвен очутилась рядом с ним, поддерживая его за локоть.

– Умоляю, милорд, потише!

– Зачем, раз ты смягчаешь мои падения? Хотя спасибо, милая.

Гвен улыбнулась и покачала головой.

– Не отдохнуть ли тебе, милорд?.. Нет, все так, как ты речешь, мы должны скрыться. Однако, умоляю тебя, не забывай о собственной слабости, щади себя!

Род улыбнулся ей.

– Если я рухну, ты всегда сможешь устроить мне воздушную подушку, дорогая. В конце концов, в одиночку я плавать в воздухе не смогу... – он огляделся кругом. – Эй! Неплохо.

Одна луна стояла высоко в небе, а другая только-только взошла над горизонтом. Вместе они создавали как раз достаточно света, чтобы показать окружающие их со всех сторон ухоженные лужайки и подстриженные в виде живых скульптур деревья.

На обычных клумбах шелестели цветы, сомкнувшие на ночь лепестки, а в нескольких сотнях ярдов блестел, словно зеркало, небольшой пруд.

– Да здесь же... прекрасно, – вздохнула, оглядываясь кругом, Гвен.

Йорик бочком-бочком подобрался к Роду и ткнул его локтем в бок, показывая на Шорнуа. Та стояла молча, с напряженным лицом и затуманенным взором, упиваясь окружающей ее пышной красотой.

Род посмотрел и кивнул.

– Да. Рад, что мы вытащили ее с тюремной планеты.

– Да, бедняжка! – посочувствовала Гвен. – Увидать столь много красоты после долгих лет такого оголенного края...

– Мы можем снова увидеть его, если не уберемся отсюда, – Род просканировал деревья и кустарники, чувствуя, как усталость в нем оттеняется на задний план забурлившим в крови адреналином. – Невозможно сказать, в каком из этих фигурно подстриженных деревьев спрятана телекамера, а может даже микрофон.

Йорик кивнул.

– Кто-то должен был заметить, как мы свалились на них.

– Ну, тогда давайте посмотрим, не сможем ли мы исчезнуть, прежде чем они пришлют комитет по организации торжественной встречи, – Род повернулся уходить. – Посмотрим, нельзя ли разбудить Шорнуа, хорошо?

Йорик осторожно протянул руку, коснувшись предплечья Шорнуа. Та резко повернула голову, широко раскрыв глаза, и Йорик быстро отступил на шаг, просто из предосторожности.

– Мне действительно очень неприятно отрывать вас от созерцания, миз, но нам надо убираться, а не то у нас появится общество.

Шорнуа круто обернулась, глядя кругом диким взором.

– Правильно, – кивнул Йорик. – Невозможно сказать откуда. Только то, что они уже в пути.

– Мы не можем быть в этом уверены, – снова развернулась к нему Шорнуа. – Но будем дураками, если пойдем на такой риск. В какую сторону ушел майор?

Йорик показал, и Шорнуа двинулась вперед за Родом и Гвен таким ускоренным шагом, что заставила Йорика заторопиться.

Они вышли к мостовой, когда небо светлело от зари, пронизывавшей все тусклым, лишенным источника светом, подчеркиваемым прядями позднего лунного света. Это было время, когда ночь уже умерла, а день еще не родился, время между реальностями, когда нет ничего определенного и все возможно, время фантазии, когда может случиться все что угодно.

И ландшафт был самый подходящий для этого. Туман поднялся им выше колен, и его клочья выплыли, окутывая дымкой ряд наполовину деревянных домов с нависающими над улицами вторыми этажами. Скрипели на ветру вывески лавок. А где-то вдали раздавался чей-то лай.

– Да тут словно у нас дома, – удивилась, широко раскрыв глаза, Гвен.

– Да, – нахмурился Род. – Интересно, что же тут не так?

– А почему мы так тихо говорим? – прошептала Шорнуа.

– Да кто ж может шуметь в подобном месте, – пробормотал себе под нос Йорик.

– Кроме того, мы можем разбудить соседей, – Род стряхнул с себя усталость и собрал всю свою решимость. – А нам нежелательно, чтобы они нас увидели, пока.

– А чего так?

– Потому что найдут привезшую нас сюда капсулу, а нам нежелательно, чтобы какой-нибудь праздный зевака с высокоразвитым чувством драматического рассказал властям, что он видел нас сегодня утром неподалеку от парка.

– Довод ясен, – сказал Йорик. – Какая-нибудь пылкая душа может прийти к выводу, что мы прилетели на том корабле.

– Но отчего нам нежелательно сие? – озадаченно перевела взгляд с одного мужчины на другого Гвен. – Ведь мы же находились у него на борту.

– Да, дорогая, но тот, кто бы там ни попытался подстрелить нас, думает что мы мертвы. Нам ни к чему выводить его из заблуждения, не так ли?

– Или ее, – вставила Шорнуа.

– Но когда они найдут пустой корабль, то узнают, что мы живы!

– Да, но они не будут знать, как мы выглядим.

– Камуфляж, леди Гэллоуглас, – объяснил Йорик. – Все шансы за то, что нападавший на нас не знает, как мы выглядим, помимо общего описания. Он узнает, что мы спаслись, но больше ничего, поскольку на Отранто нас никто не видел. Но если он сможет получить у очевидцев подробное описание...

– Стоп! – Шорнуа подняла руки над головой, словно футбольный судья. – Тайм-аут! Вы оба исходите из предположения, что тот пират стремится достать нас! Он мог охотиться только за кораблем.

Род посмотрел на Йорика. Йорик посмотрел на Рода.

– Ладно, ладно! Довод ясен! – прорычала Шорнуа, резко опуская руки. – Хватит, пошли! – и двинулась быстрым шагом вперед по улице.

Род последовал за ней.

– Разве я виноват, что уродился циником?

– А ты желаешь им быть? – прожурчала Гвен.

Четыре квартала спустя Род вдруг резко остановился.

– Посмотрите-ка на это! Можно подумать, что топограф начертил линию, а городской совет объявил о создании зоны.

– Вероятно, так оно и было, – провозгласила Шорнуа.

– Вот и кончается жилой район, – вздохнул Йорик.

– И начинается деловой округ, – согласился Род.

– Но каким же делом здесь занимаются? – недоумевала Гвен.

– Древнейшей профессией, – заявила Шорнуа.

– О, они не такие односторонние, – поджал губы Род. – Я вижу вон там по меньшей мер три игровых зала и пять салунов.

– И пять всечуственных театров, три танцевальных салона, две опийных курильни и ломбард, – Йорик посмотрел направо-налево по улице. – Я что-нибудь пропустил?

– Да. Но они – нет.

Насколько они видели, улица представляла собой сплошную массу мигающих, назойливо, корчащихся голографических изображений броских цветов, рекламирующих все виды удовольствий, какие способны измыслить смертные мужчина и женщина.

– Интересно, как выглядят эти здания, – задумчиво произнес Йорик.

– Кто может сказать, – пожал плечами Род. – Даже если тебе удастся его увидеть, ты не сможешь быть уверенным, что оно настоящее.

Шорнуа кивнула.

– Судя по всему, что я слышала, это определяет суть всей этой планеты.

– Я думал, она курорт.

– Курорт. И можно лишь изумляться, чему только не предаются люди на курорте, если могут добыть денег.

– Отранто, – проговорил Род, вспоминая репутацию этой планеты, ставшей куда более громкой в его собственную эпоху, пятьсот лет спустя. У них ведь, кажется, девиз: «Иметь с вами удовольствие – сплошное дело»* [3]3
  Здесь обыгрывается выражение – «Иметь с вами дело – сплошное удовольствие».


[Закрыть]?

– Нет, но будет, – заверил его Йорик. И сделал глубокий вдох. – Ну, ребята, мы должны пробиться сквозь все это, верно?

– Верно, – Род расправил плечи и мужественно шагнул вперед. – Вдыхайте каждые пять шагов, друзья.

Это было не так легко, как казалось. Вывески были не только визуальные, большинство из них воздействовали также и на слух, и на обоняние. А иной раз и на осязание. Вся компания шла вброд через смесь звуков и запахов, их чувства подвергались атакам всех подвластных искусству чар. Извивались и манили к себе эротические изображения, наплывали, окутывая их, восхитительные ароматы, перед глазами у них вспыхивали образы богатства и роскоши. Выступали, заманивая их к себе, голографические мелкие торговцы, такие же реальные, как натуральные, и вдвое пикантней. Они стискивали зубы и заставляли себя идти дальше, переходя вброд все развлечения, какие они когда-либо желали.

Из дверного проема вышел холеный, невероятно красивый молодой человек с играющими под вечерним костюмом мускулами. В одной руке он держал массу роз с длинными стебельками, а на другой у него висело бриллиантовое ожерелье. Шорнуа устремилась к нему, словно магнитная стрелка.

– Постой, сестричка, – схватил ее за руку Йорик. – Всего лишь иллюзия, помнишь? Кроме того, он стоит денег.

Шорнуа встряхнулась, с оханьем выходя из транса.

– Спасибо. Этим меня чуть не проняли.

– Почти, – согласился Йорик. – Смелей, леди. Вы почти выбрались.

– Откуда ты знаешь? – подивилась Шорнуа.

– Не знаю, но это безобразие не может тянуться бесконечно!

– Оптимист, – фыркнула она.

Однако колония эта была еще молодой, этот местный чипсайд протянулся не больше, чем на четверть мили. Они вышли из ароматов и ощущений, жадно открытыми ртами глотая чистый, свежий воздух.

– Думаю, большего я бы не выдержал, – бессильно прислонился к фонарному столбу Род.

– А у нас и денег-то нету, – Йорик наконец вытащил руку из кармана и разжал судорожно сжатые пальцы. – По-моему, у меня спазмы.

– Спазмы в душе, друг? Этот смертный мир причиняет тебе боль своим обилием филистеров?

Пораженные сотоварищи подняли голову в сторону голоса. Перед ними стоял монах – настоящий, натуральный монах в коричневой рясе и с веревкой вместо пояса. Хотя и без тонзуры.

– Да он же совсем как у нас дома, – воскликнула Гвен.

– Э, ну, да... вообще-то нет, дорогая, – почесал кончик носа Род. – Просто выглядит схоже.

– Нет! Он же носит знак! Ужель ты не зришь?

Гвен показала, и Род посмотрел. У рясы имелся нагрудный карман, а из него торчала желтая рукоять маленькой отвертки.

– Вы катодианец.

Монах склонил голову в приветствии:

– Брат Джозеф Маззил, хотя знакомые обычно зовут меня брат Джой. А вас?

– Гвен и Род Гэллоуглас, – Род показал на жену. – Это Гвен, – он сделал жест в сторону двоих других. – Это Йорик, а это Шорнуа.

– Очень приятно, – отвесил легкий поклон брат Джой. – Полагаю, никто из вас не заинтересуется обращением к религии?

– Ээээ... – почувствовавший себя неуютно Род взглянул на Гвен. – У нас, э, по этой линии все и так устроено, спасибо. Как я понимаю, вы священник?

– Нет, но работаю над этим.

Род поглядел на собеседника, тот был совсем не настолько молод.

– Но вы дьякон.

– О, да, все улажено, кроме окончательных обетов, – брат Джой вздохнул и покачал головой. – Просто дело в том, что я по-настоящему не уверен, что создан для подобной деятельности.

– Для чего? Для работы священнослужителя?

Брат Джой кивнул.

– Уверяю вас, стремление у меня-то есть. Я посетил на данное число девять планет, но добился крайне низких успехов как миссионер. Обратил пока только двоих, и оба были отступниками, вернувшимися к религии, – лицо у него посветлело. – Но я превосходный механик.

– Проблема мне ясна, – согласился Род. – Разве Отранто не кажется немного странным местом для проповедничества?

– Явно так оно и есть, но я думал что из нее выйдет отличное, э... «охотничье угодье», если вы улавливаете мою мысль. Своего рода духовная целина. Я хочу сказать, если есть такая планета, где люди нуждаются в религии, так это Отранто!

– Да, но, учитывая, сколько денег потратило большинство из них, чтобы прибыть сюда и окунуться в удовольствие, и сколько еще наживают остальные, предоставляя им их, то это последнее место, где я ожидал бы найти кающихся грешников.

– И, очевидно, ваши ожидания проницательнее моих, – вздохнул монах. – Но идея казалась такой блестящей!

– Однако, необязательно всем служителям церкви быть миссионерами, – мягко утешила монаха Гвен. – Возможно, вам более подходит служить в деревенской церкви.

– Э, если вы намерены поговорить на эту тему, – Род нервно оглянулся на пройденный им путь, – вы не против продолжать беседу на ходу? Признаю, чтобы пройти по нашему следу сквозь тот ароматный рай потребуется гениальная ищейка, но мы в некотором роде выделялись, будучи живыми людьми, в этом округе подсвеченных испарений в такой час утра. Мне нужно место.

– Но, заверяю вас, в этом районе места хватит, – брат Джой зашагал в ногу рядом с ним и повел рукой вокруг.

Роду пришлось согласиться с ним. Дома, если их можно так назвать, стояли далеко друг от друга и далеко от дороги, каждый, в центре участка площадью в несколько акров, с расстилающимися у дорожек безупречно подстриженными лужайками. Ближайший смахивал на мрачную усадьбу эпохи Тюдоров, но прямо рядом с ним стоял готический замок. С противоположной стороны дороги на них хмуро взирал хаотично построенный особняк эпохи одного из Георгов, а на участке за ним виднелись средневековые руины.

– Странное у них здесь представление о развитии жилищного строительства, – Род нахмурился, оглядываясь кругом и нюхая воздух. – Пахнет так словно вот-вот пойдет дождь.

– Здесь всегда так, – заверил его брат Джой. – И небо всегда затянуто тучами, за исключением первого получаса после ежедневного рассвета. Как раз хватает, чтобы те, кому нравятся восходы, могли полюбоваться ими.

– До каких только чудес не дошло нынче управление погодой, – дивясь, покачал головой Род. – Но зачем?

– Чтобы сделать Отранто ни на что не похожей, – объяснил брат Джой. – Пока существует всего полдюжины таких планет наслаждений, но этого уже достаточно для возникновения сильной конкуренции. В конце концов число действительно богатых граждан в Земной Сфере не так уж велико.

Шорнуа кивнула.

– И большинство из них хотят лететь на Отранто.

– Отранто похоже прочно захватила основной поток туристов – «что нибудь для каждого» и все такое. Как я понимаю, у них для каждой темы развлечений отведен отдельный континент.

– Скорее очень большой остров, – поправила Шорнуа. – Но их там много, да?

Брат Джой кивнул.

– Поэтому другие планеты наслаждений вынуждены специализироваться. Они привлекают лишь небольшой процент клиентов, но этот небольшой процент доходит до миллиарда в год. А заманивают они этих клиентов, разрабатывая только одну тему, но разрабатывают ее во всех вариациях, для каких только есть место на целой планете.

– О, – Род оглянулся на разрушенный замок и мрачные особняки под нависшим над всем этим тяжелым, серым небом. – Как я понимаю, Отранто специализируется на готических романах.

Брат Джой кивнул.

– Для этой цели они даже переименовали планету. Раньше она была Звезда Зейна IV.

– Ее заполнили домами с привидениями, мрачными вересковыми пустошами и самыми тщательно спроектированными кладбищами, на каких когда-либо покоились тела, – сказала Шорнуа. – Туристы воплощают свои фантазии, переодеваются с головы до пят в маскарадные костюмы и бродят по своим, взятым напрокат фамильным особнякам, прислушиваются к лязгу цепей или стенаниям призраков.

– Так, – молвил Род. – Значит, я могу ожидать, что увижу целую стаю упадочных аристократов, преследуемых фамильными духами?

Шорнуа кивнул.

– И кучу бедных гувернанток, и уйму шикарных сельских помещиков, так и излучающих Weltschmerz* [4]4
  Вельтшмерц (нем.) – мировая скорбь


[Закрыть], и настоящий зоопарк разных чудовищ.

– Но самая большая приманка, – дополнил брат Джой, – это конечно же дома снов.

– Да, – Шорнуа с мечтательной улыбкой уставилась в пространство. – Ложишься, принимаешь наркотик, вводящий тебя в транс...

Род резко остановился, в ужасе уставившись на нее:

– Наркотик-зомби?!!

– Нет, нет! Он просто глушит телесные ощущения и повышает внушаемость. Наркотик-зомби совершенно отключает лобные доли мозга, лишая клиента всякой свободы выбора, а выбор играет важную роль. Клиент действительно должен реагировать! Конечно, реагирует он в общем-то вполне в рамках сюжетной линии, если он не настоящий оригинал...

– Сюжет? – нахмурился Род. – Я думал, он просто видит сон!

– Ну, так оно и есть, но сон этот идет из компьютера прямо в мозг клиента. Конечно же, заранее расписанный во всех деталях, и клиент играет героя или героиню. Как я слыша, это высшее достижение в области развлечений – волнующее, воздействующее на эмоции, со всеми цветами, в полном звуковом окружении, с полным диапазоном запахов и привкусов и полным ощущением осязания.

Он задрожал:

– Рвущиеся корсеты* [5]5
  так называются псевдоисторические романы типа «Анжелики», «Марианны» и т. п.


[Закрыть] стоят дороже.

Гвен недоверчиво уставилась на нее.

– Как я понимаю, – сказал брат Джой, – все это выглядит куда ярче, чем действительность.

– О, нет! – плотно зажмурил глаза Род. – Почему это мне вдруг стало жаль всякого, кто прошел через один из таких снов?

– Возможно потому, что после того, как клиенты пройдут через один такой сон, они по большей части уже никогда не могут удовлетворяться реальной жизнью. В результате они постоянно жаждут увидеть еще один сон, и еще, и еще, – брат Джой содрогнулся. – При таких обстоятельствах утверждать, что они не создают привыкания всего лишь потому, что не вызывают физической потребности организма, значит просто манипулировать значением этого термина.

– Никогда, – заявила с полнейшей решимостью Гвен, – ни под каким видом я не подвергну себя такому.

– О, но они не опасны! – воскликнула Шорнуа. – Да и не могут быть опасными, иначе дома снов потеряют клиентов.

Род покачал головой.

– Забудем про сам сон. Ты ведь лежишь там в отключке несколько часов, верно?

– Всего лишь несколько минут реального времени. Самое большее, час, – ответила Шорнуа.

– Час? – нахмурясь повернулся к ней Йорик. – Да сколько же, собственно, стоит эта эмоциональная конфетка?

– Все пару сотен квачей...

– Пару сотен? За менее чем час?

– Это реального времени, – вздрогнула Шорнуа. – Но пока ты видишь сон, тебе кажется, что он длится недели, а может даже месяцы.

– Поэтому на самом деле ты платишь за целые недели развлечений, – кивнул Род, кривя рот. – Но заведению это обходиться всего в несколько минут эксплуатации своего оборудования. Вот и говори тут о высокой оборачиваемости...

– Целый отпуск за одну ночь, – задумчиво произнес, глядя в пространство, Йорик. – Развлечение, волнение, романтика, и все за один вечерний сон.

Род встряхнулся.

– Мы что, рекламное бюро домов снов? Факт остается фактом, что, пока твой разум наслаждается этой полнейшей иллюзией, твое тело лежит там, полностью уязвимое!

Шорнуа кивнула.

– Вот потому-то дома снов и гарантируют вашу безопасность.

– Как они могут это устроить? Я имею в виду, что пока ты спишь, они могут... – Род в ужасе уставился на спутников. – Боже мой! Они же могут попросту накачать тебе в мозг заодно с развлечением и индоктринацию.

– Нет, не могут, – быстро возразила Шорнуа. – Я имею в виду, мочь-то могут, но это совершенно противозаконно. Законы, оберегающие завсегдатаев домов снов очень жестокие.

– И к тому же довольно скрупулезные, – согласился брат Джой.

– Вот как? – пожал плечами Род. – Как я, по-моему, недавно указывал, убийства тоже противозаконны, но людей все равно убивают.

– Но эти законы вынуждают соблюдать! Очень строго!

– Также, как и законы, запрещающие убийства. Трупу это мало чем помогает.

Челюсти у Шорнуа прямо сжались.

– Говорите все, что угодно, а сны безопасны. Даже полиции не дозволяется беспокоить грезящего.

– О! – весело улыбнулся Род. – Значит, дом снов – идеальное укрытие для беглого преступника!

– Пока у него не иссякнут деньги, – уточнил Йорик.

– Церковь, бывало, могла предложить кое-что получше, – вздохнул брат Джой.

– Вы не можете отрицать, что нам не помешает хорошее место отдыха, – ткнула пальцем в Рода Шорнуа.

– А вы не можете отрицать, что у нас маловато наличных, – поправил Род. – Фактически, нам будет тяжеловато раздобыть сумму на рейс к Земле.

– Конечно... – поджал губы Йорик. – Возможно мы сумеем убедить местное правительство действительно сильно пожелать избавится от нас...

– Но не слишком сильно, – быстро оговорил условие Род.

– Прошу прощения, – извинился высокий, темноволосый и бескровный субъект, проскакивая вперед, задев их и бормоча своему спутнику. – Нам суждено опоздать на перекличку.

– А не рановато ли ты входишь в роль? – спросил его напарник.

Шорнуа повернула голову, глядя ему вслед.

– А не длинноваты ли зубы у этого парня?

– У меня такое ощущение, будто я его уже где-то видел, – согласился Род.

– Дракула.

– Граф Дракула? – уставился вслед брюнету Род. – А кто тот парень вместе с ним?

– Тот, что с заросшим лицом? – спросил Йорик. – Мне на мгновение подумалось, что это родственник.

– То вервольф, – ахнула Гвен.

– Скорее застрявший, наполовину обернувшись волком, – у Рода сохранились яркие воспоминания о вервольфе, с которым ему однажды довелось драться. – Разве вы не говорили, что клиенты здесь любят переодеваться в маскарадные костюмы?

– Да, но они не встают в такую рань!

– Особенно, если парень, изображающий вампира, намерен попробовать по-настоящему войти в роль, – согласился Йорик. – В конце концов, ведь сейчас может в любую минуту засиять солнце.

– Я должен посмотреть, куда они идут, – Род двинулся вслед за парой. – Валяйте, называйте меня доверчивым, но я должен увидеть!

Гвен и Шорнуа обменялись взглядами, а затем пожали плечами.

– Отчего бы и нет? Не вижу ни малейших оснований не идти.

– Одно направление ничуть не хуже другого, когда ты не знаешь куда идешь, – согласился Йорик.

– Я с вами, если вы не против, – сказал брат Джой. – В конце концов, там, где я нахожусь, от меня мало толку...

– Кто среди нас может похвастаться иным? – вздохнул Йорик.

Они вышли на деревенскую площадь, окруженную с трех сторон деревянными лавками, а с четвертой выходящей на расположенный в нескольких сотнях ярдов мрачный замок на вершине искусственной скалы. К стенам ее вел неровный склон с картинными, чахлыми деревьями.

– Хороший ландшафтный архитектор, – заметил Род.

– Или декоратор, – указал Йорик. – Смотрите.

– Что то за люди, милорд, – спросила Гвен.

– Группа специалистов по чарам, дорогая, – ответил Род. – По-моему, они творят какую-то повесть.

На площади болталось много народу, в основном в костюмах баварских крестьян, а один-другой в деловых костюмах девятнадцатого века. И прямо среди них находились люди в самых что ни на есть современных комбинезонах.

Большинство из них собрались вокруг стола, так и стонущего под тяжестью наваленной на него снеди.

Мимо них торопливо прошла женщина лет двадцати двух с низко надвинутой на лоб фокусирующей повязкой и повязанными платком волосами.

Повязка на лбу сгущала воздух у нее перед глазами в два одинаковых силовых поля, показывающих, как бы она выглядела, если бы носила очки, чем, собственно, эти силовые поля и были энергетическими линзами. В левой руке она держала компьютерный блокнот. Проходя она взглянула в их сторону, а затем резко остановилась и, нахмурясь, посмотрела на Рода и Гвен.

– Каким образом костюмер обрядил вас в эти тряпки? Вы же, по меньшей мере, на триста лет отстаете от нужной эпохи! Если эти наряды и относятся к какому-то периоду, так только к елизаветинскому. Вернитесь в костюмерную и скажите там, что вам нужны баварские, девятнадцатого века, – она повернулась к брату Джою, окинув его взглядом с головы до пят. – У вас все как надо, но если видел одного монаха, значить видел их всех, – брат Джой начал было возражать, но она подняла ладонь. – Нет, не надо мне втолковывать – «монах увидел, монах сделал». Это я уже слышала, хотя я не припомню, чтобы я затребовала вас.