Текст книги "Чародей в скитаниях"

Автор книги: Кристофер Зухер Сташеф (Сташефф)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)

Громила с плоским квадратиком нажал на кнопку у себя в ухе и какой-то миг глядел в пространство, а затем кивнул:

– Подтверждается. Обкорнанная женщина – агент-ренегат, приговоренный к смертной казни.

– Обкорнанная! – заорала Шорнуа. – Да я тебе уши обкорнаю, шовинист поганоротый!

Тот проигнорировал ее.

– Другая женщина и говорливый мужчина стоят в связке на первом месте, как Враги Общества, а плотный мужчина числится важным недругом.

– А я-то почему? – уставился на него Йорик.

– Не знаю, – отрезал бюрократ, – но у моего начальника, должно быть имелись в высшей степени веские причины для зачисления вас в такую категорию.

– Не волнуйся из-за этого, – успокоил Йорика Род. – Эти в высшей степени веские причины просто пока еще не возникли.

Бюрократ уставился на него, на мгновение растерявшись. Но только на мгновение, а затем его рот презрительно сжался, и он щелкнул двумя пальцами другому своему подлипале, носящему пристегнутый к поясу и плечам портативный пульт управления. Тот нажал клавишу и повернул рычажок, и воздух вокруг четверки, казалось, уплотнился. В сфере вокруг них заплавали слегка муаровые цвета, похожие на отражение на мыльном пузыре.

– Вас теперь окружает силовое поле, – уведомил их бюрократ. – Мое начальство проинформировало меня, что ваша четверка отличается большим умением избегать ареста, но от этого силового шара никак не сбежишь.

Йорик эксперимента ради пнул по силовому полю. Его стопа затормозилась и остановилась всего в пределах одного-двух дюймов. Шорнуа уставилась на это диво, а затем рубанула по муару ребром ладони, но ее рука отскочила обратно, стукнув ее по носу. Она взвыла от гнева.

– Я должен увидеть это сам, прежде чем поверю! – Род врезал по муару кулаком, с плеча. Ощущение возникло такое, словно его рука ударила по матрацу. Муар продолжал невозмутимо болтаться себе по сфере.

Бюрократ в самом деле улыбнулся. Губы, правда, еле дрогнули, но все же это была улыбка.

Гвен испытала поле пальцами, ощупывая его, задумчиво нахмурив брови.

Бюрократ повернулся, собираясь уходить, и сделал знак громиле с пультом:

– Пошли.

Оператор последовал за ним.

Силовое поле сгребло всю компанию, сшибив их с ног так, словно оно было снегоуборочной лопатой, и покатило их по коридору, кричащих и вопящих.

Бюрократ снова улыбнулся.

Гвен сумела подняться на ноги, разрумянившись от гнева, и заспешила, стараясь не отстать от силового поля, прикасаясь одной ладонью к стене и сосредоточенно нахмурясь.

Род увидел и содрогнулся.

Гвен протянула руку и, с обманчивой легкостью подняла на ноги Шорнуа.

– Как может та блестящая плитка создавать такую невидимую стену?

– Ну, подробности я не знаю, – отвечала тяжело дыша Шорнуа, – а в общих чертах, она, своего рода, передатчик. Он проецирует небольшое магнитное поле, которое вызывает локальное искажение гравитационного поля. Оно обертывается вокруг крошечного шарика электромагнитной силы, а затем увеличивается в зависимости от того, сколько энергии подает оператор в поле-катализатор.

Гвен кивнула, а затем несколько минут сверлила горящим взглядом затылок оператора. Наконец, она закрыла глаза – и муар исчез.

Оператор резко остановился, лихорадочно возясь с ползунками и массивными кнопками.

– Мой пульт сдох!

Бюрократ стремительно обернулся, в шоке уставившись на открывшуюся сцену. Ровно как и все его подручные.

Ровно как и Род. Он знал, что сам-то не может даже и мечтать о понимании того пульта, и вот на тебе, его жена, которая несколько недель назад слыхом не слыхала об электронах, разобралась в приборе, отличавшемся такой сложностью, что он представлялся почти абстрактным. По крайней мере разобралась в нем достаточно хорошо, чтобы отключить его на расстоянии 20 футов.

Гвен весело улыбнулась, щелкнула пальцами, и муар снова завился вокруг них. Род недоверчиво уставился на него, а затем протянул руку пощупать его. Да, силовая стена снова была на месте.

– Не мятися, – успокоила Гвен бюрократа. – Мы снова обволокнуты.

Бюрократ метнул быстрый взгляд на оператора, который все еще тыкал по кнопкам и щелкал рычагами. По лбу у него градом катился пот, он покачал головой.

Бюрократ снова повернулся к Гвен, в ужасе уставился на нее.

Гвен кивнула:

– На сей раз, то сделала я, и именно я управляю им, – она лучисто улыбнулась Роду. – Брось, муж, пошли, – и зашагал прямо к бюрократу.

Шорнуа и Йорик заорали, когда силовое поле снова сшибло их с ног. Они отскочили, поднялись и присоединились к Роду, двигавшемуся скорым шагом, чтобы не отстать от Гвен.

Бюрократ отпрыгнул в сторону, закричал:

– Остановите их!

Его громилы мигом выстроились в шеренгу.

Гвен прошествовала вперед, плавно надвигаясь на них.

Они разлетались, словно кегли, и отскакивали от стен. Одна пара покатилась по земле, потеряв сознание, но остальные выхватили бластеры и открыли огонь.

Йорик нахмурился, ощипывая невидимую стену.

– Она становится тверже.

Гвен кивнула, плотно сжав губы:

– Мое поле выпивает пламя из оружия. Я чувствую сие.

Род резко повернул голову, уставясь на нее.

– Будь поосторожней.

Несмотря на напряжение, она улыбнулась и коснулась ладонью его руки:

– Не бойся, милорд. Я могу удержать его.

Это «милорд» помогло.

– Ты не против объяснить мне, как ты проделала этот небольшой фокус?

Гвен просияла, глядя на него.

– Я мысленно пощупала внутренности того, как ты его называешь «пульта». Ты, муж, давным-давно научил меня как заставлять самые крошечные частички материи ускорять или замедлять свое движение, и посему для меня было не столь уж незнакомым делом, почувствовать, как текут куда более крошечные частички. Я дала своим мыслям течь туда же, куда двигались они, и открыла, как они устремлялись течь такими узорами, кои создавали шарик силы, который вызывал и напластовывал куда большую силу, из самой земли.

Рассудок Рода дрогнул, так же как и его эго. Всего лишь на ощупь, руководствуясь лишь малостью знаний, она разобралась, как образовать электромагнитное поле и применить его для создания гравитационной волны, раздувшей вокруг них силовой пузырь. Он потрепал ее по руке и сказал:

– Я лишь рад, что ты на моей стороне.

Она слегка улыбнулась ему.

– Я тоже.

– Всего лишь чуть теплая, – Шорнуа щупала пальцами силовое поле. – В него идет вся эта дикая, чистая энергия, а оно всего-навсего чуть теплое.

– Если мы не сможем найти убежище, оно достаточно скоро накалится докрасна, – лоб у Гвен увлажнился. – Теперь уж вы должны направить меня.

– Убежище? – Шорнуа какой-то миг лишь глядела на нее во все глаза и в полной растерянности. Затем ее осенило вдохновение, и она усмехнулась. – Сверните в конце этого коридора налево!

Йорик принялся обмахиваться ладонью.

– Направьте ее самым коротким путем, какой только знаете. Здесь становится жарко!

– Заряды в этих бластерах просто обязаны вскоре иссякнуть, – пробурчал Род.

Они свернули за угол, и коридор вышел в широкий зал. Там и сям спешили люди в тускло-коричневых комбинезонах, по большей части с сумками в руках.

К ним подбежало, размахивая бластерами и крича, еще полдюжины молодчиков в мундирах.

– Вот и все с надеждами на истощение зарядов, – проворчал Род. – Но не станут же они стрелять, когда кругом столько налогоплательщиков.

– Всем служащим космопорта и пассажирам немедленно укрыться, – загремел вокруг них усиленный голос. – В зале находятся на свободе опасные преступники. Агенты безопасности должны открыть огонь на поражение. Всем служащим космопорта и пассажирам немедленно укрыться!

– Вот и вся забота о налогоплательщиках, – крякнул Род.

По всему залу головы разом вскинулись, а затем люди метнулись к дверям и с воплями побежали свернуть за углы.

– Сюда, вниз! Быстро! – показала на широкую лестницу Шорнуа.

Гвен свернула и ступила на эскалатор. Все сумели не отстать от нее, за исключением Йорика, но тот через секунду снова очутился на ногах.

Позади них молодчики в мундирах в панике заорали.

– О! Движущиеся ступеньки! – радостно воскликнула Гвен. – Значит сие было не просто сон!

– Что?.. О! В доме снов! – Шорнуа наморщила нос. – Да, я ненавидела ту лестницу. Но, пожалуйста, продолжайте идти, миз Гэллоуглас. Они пытаются помешать нам.

– Поистине, коль вы того желаете! – Гвен весело сбежала вниз по лестнице. Род же сбежал, споткнувшись, но поле дало ему мягкую посадку, и он схватился для устойчивости за руку Гвен, когда вернулся на ноги.

– Отчего они так раскричались? – Гвен, нахмурясь, оглянулась на охранников из службы безопасности, которые как раз появились на верху лестницы.

– От того, что наши действия опасны, – объяснила Шорнуа. – Вот, мы внизу! Видите ту чистую стену, миз Гэллоуглас, просто прогуляйтесь туда, хорошо?

Род вдруг сообразил, что именно они делают и побледнел.

– До конца, – направила Шорнуа. – До самого дверного проема. Вот так. А теперь подождем.

Гвен повернулась лицом к лестнице:

– А отчего мы боле не убегаем?

Охранники с громом скатились по лестнице, увидели всю компанию у дверного проема в чистой стене из пластобетона, и резко затормозили, замерев от ужаса.

– Этот туннель – линейный ускоритель, – объяснила Шорнуа. – Он облицован кольцеобразными электромагнитами, и они последовательно включаются и отключаются, отчего получается почти так, словно магнитное поле движется вперед по этому туннелю.

Глаза Гвен потеряли фокус, когда она усвоила эту идею.

– Изобретательно. Однако, для чего сие служит?

– В этот туннель помещают, э... «повозки», миз Гэллоуглас, трубчатые повозки, без колес, они называются «капсулами». Их начиняют сидениями и коврами, и каждая вмещает сто человек.

Гвен нахмурилась:

– Странный способ путешествия.

– Да в общем-то нет. Видите ли, эти капсулы проносятся по этим трубам со скоростью сотен миль в час, и проложена огромная сеть труб, так что по ним можно добраться почти до любого места в мире. Если мы заберемся сейчас в капсулу, здесь под островом Мадейра, то сможем через четыре часа оказаться на Пуэрто-Рико, узловой станции Америк. Это в тысячах миль отсюда.

– Невероятно, – выдохнула Гвен. Затем ее глаза сфокусировались и она нахмурилась. – И сколько же народу находится в сей миг в таких повозках?

– Вероятно, миллион с чем-то.

– И, – медленно проговорила Гвен, – что же произойдет, если сии ратники настолько наполнят пламенем мое поле, что я больше не смогу удерживать его в виде шара?

– Вся эта энергия высвободится в один миг, – тихо произнесла Шорнуа. – Она вся вырвется на волю в одном огромном взрыве. И, конечно, убьет нашу четверку, но вдобавок разрушит эту станцию, и этот сектор трубы.

Гвен медленно кивнула.

– И тогда сила больше не будет течь по ней.

– Совершенно верно, – подтвердила Шорнуа.

– И все повозки с этими людьми остановятся?

– Да. Постепенно, но остановятся. И свет в них погаснет. А также остановятся вентиляторы, нагнетающие в них прохладный воздух. Чем ниже опускается, миз Гэллоуглас, тем жарче становится.

– Значит, они все умрут? – слабо произнесла Гвен.

– Большинство из них нет, по крайней мере, не сразу же. Но некоторые из них будут в сотнях миль от ближайшей станции, даже в тысячах, из тех, которые под дном моря. Поэтому им потребуется так долго выбираться, что некоторые из них могут действительно умереть с голоду. А еще вероятней, они ударятся в панику и затопчут друг друга. Или задохнутся.

Гвен дрожала всем телом:

– Чего бы то ни стоило, я не стану убивать столько народу.

– Вы не станете, а они станут. Только на такой риск никак не пойдут, потому что знают, чего с ними сделают их боссы. Они не посмеют этим рисковать, особенно в виду того, что некоторые из находящихся сейчас в этих трубах могут быть важными чиновниками ПЕСТа. Или их женами и близкими.

И верно, охранники устроили быстрое совещание, обмениваясь мимолетными взглядами, в тоже время держа компанию под дулами бластеров.

– Встряхните их малость, – посоветовала Шорнуа. – Расширьте поле.

Гвен нахмурилась, но муар раздвинулся от них во все стороны. Он коснулся чистой стены, а затем прошел сквозь нее.

Охранники застыли, уставясь на них. Затем один из них рявкнул приказ, и они начали отступать к эскалатору, работающему на подъем. Постепенно они один за другим исчезли из поля зрения, пятясь назад.

Когда скрылся последний, Гвен выпустила задержанное дыхание одним огромным выдохом.

– Скажите мне, вы похоже знаете, как мне рассеять сей пузырь силы без взрыва, о коем вы рекли?

Шорнуа нахмурилась:

– Думаете вы сможете выпустить всю эту энергию постепенно?

– Да, сие я смогу. Однако, куда она уйдет, когда я ее высвобожу?

Шорнуа испустила вздох облегчения.

– В стену, миз Гэллоуглас. Слава богу, с этим затруднений нет. Просто отведите нас к одной из каменных стен, и разрядите энергию.

Гвен выглядела озадаченной, но медленно двинулась к ближайшей скальной стене.

– Вот так, чтобы пузырь только-только соприкасался с ней, – подсказывала Шорнуа. – А теперь, когда он станет меньше, подходите к стене поближе, так чтобы пузырь оставался в контакте с ней. Отлично, попробуйте высвободить ее.

Гвен сосредоточенно нахмурилась, и затрещали, словно пистолетные выстрелы, искры при каждом соприкосновении кромки пузыря со стеной.

Род благоговейно наблюдал за тем, как заземлялась энергия, гадая, как же он сможет когда-либо вновь обнять Гвен.

– Это коренная порода, – объяснила Шорнуа, когда пузырь уменьшился в объеме. – Энергия уходит сквозь стену и дальше в самые недра земли. Оно большое, миз Гэллоуглас, очень большое. Там хватает камня для впитывания мощи.

– Возможно, она впитывается недостаточно быстро, – нахмурилась Гвен. – Камень-то так и пылает.

Они посмотрели, и, верно, скальная стена сделалась вишнево-красной.

– Думаю, коренная порода может поглотить ее, – нахмурилась Шорнуа. – В конце концов, пузырь ведь почти исчез, и камень еще не размягчился.

Род кивнул:

– Покуда она только красная, нам, вероятно, ничего не грозит.

– Он исчез, – вздохнула Гвен, когда последние крохи энергии прыгнули в стену в одной последней, подобной пистолетному выстрелу искре. – И куда же мы отправимся теперь?

– Как куда, ну конечно же в трубный вагон, – усмехнулась Шорнуа. – Не так ли?

* * *

Они ждали у двери в чистой стене где-то около пяти минут. Для Рода это были чересчур долгие пять минут, он все время с опаской оглядывался на эскалаторы. Но трубный вагон наконец со свистом подлетел к двери и с шипением остановился. Дверь ушла в стену, и хлынул поток народа.

– Пусть выходят, пусть выходят, – прошептала Шорнуа. – Чем больше их высадится, тем больше будем места для нас.

Наконец, они смогли ступить на борт. В вагоне оставалось всего человек двадцать, и поэтому они смогли занять четыре места на сидениях лицом друг к другу, но в стороне от всех прочих пассажиров.

Гвен нервно глянула на дверь:

– Когда же он поедет?

– Он уже тронулся, – улыбнулась позабавленная Шорнуа. – Плавно едем, не правда ли?

– Да, в самом деле, – глаза у Гвен пораженно расширились. – Однако, скажите мне, как же мы едем? Отчего «начальство» того коротышки не остановило все повозки поблизости от нас?

– Не может, – объяснила Шорнуа. – Ему пришлось бы перекрыть всю энергию всему этому сектору, а это оставило бы застрявшими тысячи людей, пока не смогут найти нас. И мне думается, оно понимает, что если оставят нас одних в темноте в подобном туннельном комплексе, то может вообще никогда не найти нас.

Лицо у Рода сделалось деревянным, слушая, как Шорнуа объясняла Гвен реалии положения, он наполнялся мрачным негодованием. И потому зло глядел кругом, ища на чем бы сорвать свою злость, наверняка ведь она не могла быть ревностью?

Вот! Тот поблескивающий, скромный кружок, шириной в дюйм на передней стене.

– Улыбнитесь, – порекомендовал он, – мы красуемся у кого-то на экране.

Трое других обернулись, уставясь на переднюю стену вагона. Но глаза у Рода уже сузились, когда он прожигал этот кружок взглядом, и от него потянулся к ближайшему вентилятору самый слабенький дымок. Пассажиры в передней части салона начали, нахмурясь, принюхиваться.

– Ловко проделано, – Гвен казалась удивленной. – Однако зачем, муж? Какой от него был вред?

– Это был электронный глаз, – объяснил Род, – и когда мы решим сойти с этой высокоскоростной колбасы, я бы предпочел, чтобы чины службы безопасности не знали, где именно мы это сделали.

– А! Хорошая мысль! – Гвен окинула задумчивым взглядом остальной салон. – Нет, я их больше не чувствую.

Род уставился на нее во все глаза. Она теперь вдобавок способна чувствовать электромагнитные поля.

Гвен решительно покачала головой:

– Нет, только один тот.

– Имеет смысл, – фыркнула Шорнуа. – Пролетарское Единоначальное Содружество Терры несомненно слишком скупое, чтобы устанавливать больше одного аудио– и видеомонитора в каждом вагоне.

Рот у Рода плотно сжался, хотя у него и мелькнула мысль, что Шорнуа возможно пытается быть тактичной. И в порыве раздражения, он направил пылающий взгляд на маленькое зарешеченное отверстие на потолке в центре салона, думая опаляющие думы. Когда и оттуда потянулся дым, он расслабился.

– Порядок. Аудиомонитор теперь тоже выведен из строя.

Йорик удовлетворенно кивнул:

– Теперь они никак не смогут определить, где именно мы сошли.

Род нахмурился при неожиданной мысли.

– Но им ведь и не нужно, не так ли? Им требуется всего-навсего направить кучу охранников на все станции, – он повернулся к Шорнуа. – Сколько у нас впереди?

Та побледнела:

– Всего одна – Канарские острова. После нее Пуэрто-Рико.

– Так, – Род, поджав губы, откинулся на спинку сидения. – Значит, один шанс у нас есть.

– А зачем утруждать себя? – Йорик, усмехаясь, развалился в кресле. – Мне всегда нравилось Западное Полушарие.

Род сумел застенчиво улыбнуться.

– Ну, на самом деле, нам вполне подойдет любое место, – понимание вдруг ударило ему в голову, словно целая бутылка выпитого шампанского. – Эй! Мы же дома! Ведь это же Земля – самый натуральный дом предков человечества! Планета, где мы развились!

Йорик вскинул бровь:

– Никогда прежде не бывали здесь?

Род покачал головой:

– Хотя и слышал о ней. Многое.

Гвен в полной растерянности переводила взгляд с одного на другого.

– Эта планета, откуда пошли все люди, миз Гэллоуглас, – объяснила Шорнуа. – Ваши предки распространились отсюда на звездолетах во всех направлениях. И колонизировали планеты, на которых вы теперь живете.

Лицо Гвен наполнилось благоговением.

– У нас по-прежнему проблема с тем, как сойти, – напомнил им Йорик, – не попав под арест.

Взгляд Шорнуа прогулялся по салону.

– У большинства из этих пассажиров есть багаж, не так ли?

– Вот как? – Йорик выпрямился в кресле, глядя туда-сюда по всему вагону. – Черт побери! Полагаю, эти наплечные сумки могут быть чемоданами.

– Разумеется. Для упаковки выходной одежды много места не нужно.

– Никогда не привыкну к этой вашей компактной одежде, – вздохнул Йорик. – Я лично всегда считал, что паучий шелк следует оставлять арахнидам.

Шорнуа улыбнулась:

– Ладно, первобытный. С какой отсталой планеты ты происходишь?

– Вы б удивились услышав, – пещерный житель похоже насторожился. – Но должен признаться, иной раз удобно, когда есть костюм, который можно сложить, сделав таким же плоским как доска.

– Что за «доска»? – нахмурилась Шорнуа.

Род быстро вмешался:

– Значит, у всех у них есть багаж. Вы ведь не думаете того же, что думаю я, не правда ли?

– Думаю, – Шорнуа кивнула на ближайшего пассажира. – У него примерно ваш размер, и у него должна быть какая-то запасная одежда.

– Конечно, нам придется оглушить его, – напомнил ей Род.

Шорнуа кивнула, нахмурясь:

– Мне тоже не по нраву эта часть операции, но ему не будет от этого никакого непоправимого вреда, а когда он очнется, то никак не узнает, что ограбили его именно вы.

– Мы оставим наличные, – Йорик извлек из кармана плоский бумажник.

Род воззрился на него.

– У тебя есть и кредиты ПЕСТа?

– Разумеется, – пожал плечами Йорик. – Каким же я был бы путешественником, если б выходил из дому, не прихватив с собой немного наличных той страны, куда отправляюсь?

«Путешественником по времени», подумал Род, но вынужден был признать, что в сказанном Йориком есть смысл. Человеку, отправляющемуся путешествовать хронологически, естественно следовало принимать те же меры предосторожности, что и отправляющемуся путешествовать географически.

Просто дело в том, что он не мог рассчитывать на обмен валюты, когда доберется до своей цели...

– Так зачем же мы проделывали всю ту сложную операцию в казино? – потребовала ответа Шорнуа. А затем нахмурилась: – Э, да, я забыла. На пограничных планетах больше никто не примет кредитов ПЕСТа в уплату за любой товар.

– Почему? Потому что они свободны от тирании ПЕСТа?

– Нет, потому что БТЕ ПЕСТа очень недорого стоит. Законодательные постановления никогда не бывали очень здоровой основой для валюты, майор.

– Цена бережливости, – вздохнул Род. – Мне очень неприятно указывать на это, но разве другие пассажиры не заметят, как мы похищаем пижаму у того парня?

Гвен какой-то миг сидела очень прямо, глядя в пространство остекленелым взглядом. Один за другим, прочие пассажиры начали храпеть.

Наконец, она расслабилась и с лучезарной улыбкой заявила:

– Нет.

Шорнуа уставилась на свое окружение, закрыла глаза, помотала головой и посмотрела вновь.

Йорик с шипением выдохнул и сказал:

– Да, – а затем сказал:

– Ну, в один прекрасный день я возможно привыкну к тому, что вы способны делать, леди Гэллоуглас.

Про себя же Род надеялся, что он тоже привыкнет.

Йорик оттолкнулся, подымаясь с кресла:

– Итак, приступим, идет?

Несколько минут и быстрых заходов в туалет спустя несколько минут их четверка снова уселась, оставив четыре чемодана немного легче и намного богаче.

Гвен пощупала тонкую серую ткань.

– Она такая тонкая, что я чувствую себя совершенно раздетой.

– Вполне вас понимаю, – согласилась Шорнуа. – После моего трико и куртки, она вызывает действительно странное ощущение.

– Вы ведь не шутили, когда острили насчет пижам, не правда ли? – спросил Род.

– Ни чуточки, – печально молвил Йорик. – Но на Земле теперь труд под открытым небом – работа для специалистов, так зачем же кому-либо еще утруждать себя ношением всей этой тяжелой, неудобной шерсти и клеенки?

– Полагаю, я просто не привык к здравому смыслу, – Род посмотрел на свою невзрачную серую пижаму. – А почему они все носят одно и то же?

– Стандартный казенный образец, – Йорик пожал плечами. – Это же Пролетарское Единоначальное Содружество Терры, майор... Эй! Не надо воспринимать это так тяжело, Шорнуа! Как же вы могли узнать, что они собирались сделать?

– По-настоящему подумав о том, что они говорили, – прошептала она, – вместо того, чтобы просто зацикливаться на тех частях, которые мне нравились.

* * *

Они гуськом вышли из вагона вместе с другими пассажирами, всего лишь еще четыре одетых в серое тела. Род порадовался, что у этих пижам имелись и капюшоны, это давало им минимальный шанс на то, что никто не узнает их лиц. Также гуськом они взошли на эскалатор и поехали вверх. Род вглядывался в чистый желто-коричневый пластобетон стены, давая своим мыслям умолкнуть. А затем нахмурился:

– Это уже не пластобетон.

– Верно, – Шорнуа странно посмотрела на него. – Пластобетон желто-коричневый, а эта стена красная.

– Это камень! – Роду хотелось дотянуться до нее и коснуться рукой, но стена находилась в четырех футах от эскалатора. – Это настоящая, неподдельная скала! Но почему на такой глубине? – он посмотрел на высеченную на склоне рядом с эскалатором пологую лестницу. – И почему тут лестница?

– Потому что именно так их построили испанцы, – ответил Йорик.

– Испанцы? – нахмурясь, поднял взгляд Род. – Я думал, ПЕСТ был международным правительством.

– Да, но оно же любит на всем экономить, помните? Зачем платить хорошие деньги для постройки новой станции, когда можно приспособить под нее старую?

Род уставился на свое окружение:

– Ты хочешь сказать, что...

– Верно, – кивнул Шорнуа. – Вы находитесь на Пуэрто-Рико, майор, где у испанцев была колония. Они сильно укрепили остров. Мы находимся внутри крепости «Эль Моро», построенной в семнадцатом веке.

– Четырнадцать столетий назад!!?!

Шорнуа кивнула:

– И она по прежнему стоит. В те времена строили прочно.

Дневной свет поразил их словно россыпь игл, и движущаяся лестница плавно доставила их на движущуюся дорожку. Гвен глубоко вдохнула теплый благоухающий воздух.

– Да тут же истинный Рай! – а затем нахмурилась, глядя на низкую каменную стену.

Род посмотрел, а затем уставился во все глаза.

– Это, дорогая, океан. Вода. Сплошная влага.

Гвен некоторое время смотрела на нее остекленелым взглядом, а затем произнесла:

– Редко мне доводилось видеть столь глубокие воды. Что ты говоришь, муж?

Род пристально смотрел в другую сторону.

– Что ты зришь? – повернулась посмотреть и Гвен и ахнула.

Красная стена тянулась ввысь, местами повыщербленная, но угрюмая и отвесная, и уходила от них, огибая мыс, все дальше, дальше и дальше.

– Се жилище великанов, – прошептала Гвен.

Род окинул нервным взглядом террасу. Она теперь почему-то казалась очень узкой. Стена была такой огромной, что заставляла его ощущать себя мухой, цепляющейся за носок сапога.

– И это построили люди? – тихо произнесла Шорнуа.

Йорик кивнул:

– Великое множество людей. И у них не было большого выбора на этот счет.

Дорожка доставила их к основанию еще одного эскалатора. Тот перенес их в туннель, подымающийся параллельно скату. Род глазел по сторонам, ошеломленный размерами увиденного.

– Семнадцатый век, говоришь?

Шорнуа кивнула.

– А для чего служит этот туннель? Я имею в виду, у них же тогда не было эскалаторов.

– Для пушек, майор. Огромных пушек, в десять футов длиной, сделанных из чугуна. Они швыряли ядра величиной с вашу голову и тяжелые, как смертный грех. Тонны весом. Видели те шестифутовые щербины на стене, обращенной в сторону моря, там внизу на террасе?

Род кивнул.

– Ну, они проделаны именно для них, для пушек. Только чтобы доставить их туда, их пришлось спускать по этому скату. А чтобы поднять обратно наверх, приходилось использовать лошадей, – Шорнуа с мрачным видом оглядывалась кругом. Когда они приблизились к верху ската, она кивнула на забранную решеткой с железными прутьями нишу в стене. – Камера пыток. Когда какой-нибудь бедолага – солдат нарушал устав, его на время запирали там. В полный рост не выпрямишься, не хватает места, и санузел тоже оставляет желать лучшего.

– Плюс знание, что все его товарищи всякий раз, когда спускаются сюда, видят, как он страдает, – кивнул Род. – Милые ребята.

– Да, – Шорнуа посмотрела на окружающий ее красный камень и содрогнулась. – Солдат тогда, должно быть, думал, что он здесь пребывает в аду. Этот кусок скалы был для него всей вселенной, а офицеры были его хозяевами.

– Узаконенное рабство, – хмуро определил Йорик.

Они снова вышли на солнце и оказались в широком крепостном дворе с двумя десятками высеченных в его стенах помещений. В центре его стояли два огромных цилиндра.

Шорнуа кивнул на них:

– Цистерны. Здесь были готовы к осаде.

– Осада, пушки... – нахмурилась Гвен. – Зачем столько мощи?

– Затем, что Пуэрто-Рико служил воротами к Карибскому морю, миз Гэллоуглас, и ко всем богатствам стран на его берегах. Вон там Атлантический океан с Европой на противоположной стороне, но всего лишь за изгибом этой береговой черты плещет Карибское море. Другие страны пытались отнять у испанцев этот остров, а с ним и все те богатства. Сперва это попробовали сделать голландцы, потом англичане, и потому испанцы построили эту крепость для обороны от врагов.

Гвен мрачно кивнула:

– Обороняла она, должно быть, хорошо.

– Да, – согласилась Шорнуа. – Ее построили для отражения каравелл семнадцатого века, но она будет очень эффективна и против любой группы повстанцев, которая попытается сегодня захватить трансатлантическую трубу.

Род медленно поднял голову.

– Так вот почему путешествие заканчивается здесь!

Шорнуа кивнула:

– Будет столь же легко запереться от всякого, кто попытается вторгнуться через трубу из Европы. Для этого понадобится запереть вон там те большие ворота и стрелять из-за зубцов стен вон там, – она показала на крыши. Они еле-еле сумели различить на фоне неба очертания бойниц. Однако было совсем нетрудно разглядеть прогуливающихся там дозорных охранников в мундирах.

Род содрогнулся и отвел взгляд.

– Не очень-то ободряющая мысль, при наших-то обстоятельствах.

– Не беспокойтесь об этом, – с намеренной небрежностью Шорнуа продефилировала через главные ворота. Другие со вздохами облегчения последовали за ней.

– Куда мы идем? – спросил Род.

– Туда, – показала на небосклон Шорнуа.

На холме перед ними высилась еще одна крепость.

Гвен задрожала, а затем расправила плечи.

– Мы деем то, что должны, – и шагнула на движущуюся дорожку.

– Это была единственная труба из Европы? – спросил Род.

Они прошли через еще одни ворота в стене из красноватого камня и оказались в еще одном крепостном дворе. Гвен ошеломленно оглядывалась кругом.

– Да он совсем как тот, другой, только поменьше.

Шорнуа кивнула.

– Неплохой способ описать это. Я имею в виду, ведь это же имеет смысл, не так ли? Если такая штука сработала с «Эль Моро», то почему бы не проделать ее вновь? Это крепость «Сан-Кристобаль», миз Гэллоуглас, и да, майор, та труба в «Эль Моро» единственная из Европы.

– На все Западное Полушарие?

Шорнуа снова кивнула.

– О, из-за этого возникают пробки, спору нет, но это безусловно позволяет ПЕСТу контролировать, кто куда перемещается.

– Так почему же они не остановили нас? – пробормотал Йорик.

Шорнуа нахмурилась.

– Я и сама об этом гадала. Они ведь должны были вычислить, что на Канарских Островах нас нет.

– Но они не знают, что мы носим серое, – напомнил ей Род.

Шорнуа покачала головой.

– К этому времени они уже должны раздать охранникам наши фотографии. Мы же всего лишь переоделись, а не сделали себе пластические операции.

Они медленно проехали по дорожке через двор «Сан-Кристобаля», дружно обдумывая эту мысль. Наконец Йорик сказал:

– Вы ведь не предполагаете, что местные охранники могут быть не слишком рады тому, что ПЕСТ указывает им, как надо действовать, не так ли?

Дорожка увлекла их в еще один темный туннель.

Этот был с низким потолком и не очень широкий. Умеренное отраженное освещение показало им, когда дорожка свернула на эскалатор.

– Здесь, бывало, обходились без света, – пробормотал себе под нос Йорик.

Шорнуа метнула на него острый взгляд, сузив глаза.

– Здесь закладывали с регулярными интервалами пороховые заряды. Именно к ним и ведут вот эти линии, – Йорик показал на прямые трещины шириной в дюйм, тянувшиеся вверх по стенам и по потолку. – Если б взорвали противоположный конец туннеля, ближний конец остался бы цел. Поэтому, если какому-нибудь бедолаге-солдату приходилось спускаться сюда ночью, ему не разрешалось брать с собой факел.