Текст книги "Камень Чародея"

Автор книги: Кристофер Зухер Сташеф (Сташефф)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

Глава двадцать пятая

Брат Дориан сообщил:

– Теперь уже недалеко, потому что я ощущаю вокруг себя пси-энергию, словно иду вброд по болоту.

– Болото пси? – Род удивленно посмотрел на монаха. – Я думал, это музыка.

– Может, это сила пси отражается от музыкальных камней, – предположил Грегори.

Род посмотрел на младшего.

– Силовое поле пси, которое действует, хотя и отделено от творца, создавшего его? Никогда о таком не слыхал!

– Но это не мешает такому быть изобретенным, папа, – заметила Корделия.

– Очевидно, нет, – согласился Род, немного ошеломленный.

– А что же такое музыкальные камни, если не подобное изобретение, супруг? – мягко спросила Гвен.

– Действительно, – признал Род. – Это имеет смысл, верно? Я оказался самым медлительным в семействе.

– Вовсе нет, – Гвен сжала ему руку. – Никто из нас не замечал ничего подобного, пока не появились эти добрые братья.

– И если бы не твое изделие, папа, – подхватил Грегори.

– Ну, ладно, – сдался Род. – Это был главный ключ, – но он тут же опомнился. – Вовсе нет! Это технология, а не волшебство!

Гвен лишь подняла брови.

– Знаю, знаю, – признался Род. – Можешь не говорить.

– Отец, – обратилась Корделия к Телониусу, – а чего хотел от нас этот антихрист?

– Да, – подхватил Магнус, – и почему?

Отец Телониус покачал головой.

– Могу только предположить, дети.

– Ну так предположи, – попросил Грегори.

Монах вздохнул.

– Боюсь, он хотел привести тебя в рабство, подчинить колдуну, который владеет камнями.

– С какой целью? – поинтересовалась Корделия.

– Не могу сказать, – с мрачным выражением лица ответил отец Телониус. – Может быть, для жертвоприношения.

– А что такое жертвоприношение? – спросил Грегори.

– Неважно, маленький брат, – быстро вмешался Магнус. – В любом случае, это только предположение.

– Вот именно, – согласился отец Телониус. – Не могу сказать, для чего он пытался вас совратить – и не хочу знать.

– Мы тоже, – присоединился Магнус.

– Род, – сообщил Фесс, – кем бы ни была аморфная фигура перед нами, она предвещает зло. Может, стоит оставить младших детей сзади под моим присмотром?

Хорошая мысль, – поддержал робота Род, но Джеффри встал на дыбы.

– Нет! Ты не можешь оставить меня позади, когда начнется схватка!

Отец Телониус с легким удивлением посмотрел на мальчишку.

– И правда, добрые люди, большой опасности пока нет.

– Давайте вначале узнаем, что за опасность нас ждет, прежде чем разделить силы, – предложил брат Дориан.

Джеффри удивленно посмотрел на него.

– Для монаха ты говоришь неплохо!

– И ты говоришь хорошо, – отозвался брат Дориан, – для честолюбивого воина. Ну что ж, пойдем посмотрим?

– Нет, – решительно возразила Гвен, берясь за метлу. – Прошу вас, братья, остановимся, пока я не осмотрю это зло сверху.

Монахи быстро переглянулись, но Род еще быстрее вставил:

– Послушаемся ее, если не возражаешь, отец. Она почти никогда не ошибается.

Гвен, которая уже собиралась сесть на метлу, остановилась и строго посмотрела на мужа.

– Почти?..

– Ну, – замялся Род, – было время, когда ты пыталась носить шафран…

– Неважно, – Гвен быстро прервала мужа. – Будь готов, супруг! – и ее метла стремительно взвилась в воздух.

Святые братья вздрогнули и широко раскрытыми глазами посмотрели ей вслед.

– Я вижу, вы никогда раньше не встречали ведьму на метле? – мягко спросил Род.

– Не встречали, – признался брат Дориан. – Видишь ли, мы живем в монастыре, и женские способности…

– А к чему она просила тебя быть готовым? – перебил коллегу отец Телониус.

– На случай, если она попадет в неприятности – в чем мы оба сомневаемся. Но на всякий случай.

– Ей не нужно было этого говорить! – воскликнул Магнус.

Конечно, но так мы оба чувствуем себя лучше.

– Папа, – весьма заинтересованным тоном спросила Корделия, – а для чего мама хотела надеть шафран?

Род вздохнул поглубже, напряженно соображая, что бы такое ответить, но его спасло неожиданное поведение метлы Гвен. Метла взметнулась вверх, потом отлетела назад, как будто ее смахнула с гладкой траектории гигантская рука. И в данный момент Гвен падала.

Род даже не помнил, как взлетел; он знал только, что был еще на полпути к Гвен, а Гвен – на полпути к земле, когда метла прервала падение и выровнялась на более пологий курс.

«Все в порядке, – мысленно заверила его Гвен, еще не подлетев до пределов слышимости. – Но там опасность, которая требует более серьезной подготовки».

Род облегченно расслабился, а это не вполне безопасно в воздухе. Он парил, пока Гвен не спустилась пониже, потом подлетел к ней.

– Что ты видела?

Но Гвен нацеливала метлу на посадку, и он спланировал рядом с ней.

– Поразительно! – брат Дориан восхищенно качал головой. – Очень немногие монахи умеют летать, однако никто не может так быстро!

– Ох, мама! – Корделия обняла Гвен. – Мы так за тебя испугались!

Мальчики тоже окружили мать с потрясенными улыбками и потными лбами.

Гвен обняла Корделию и слегка улыбнулась.

– Спокойней, милая. Чтобы победить меня, нужно нечто большее, чем невидимая стена.

– Невидимая стена? – брат Дориан пристально взглянул на нее.

Гвен кивнула.

– Я еще только подлетала поближе, чтобы рассмотреть, что там у основания башни, как столкнулась с преградой. Преграда упруго подалась, но потом отбросила меня. Однако я успела разглядеть массу людей и помост с горящими факелами.

– Звучит зловеще, – отец Телониус мрачно нахмурился. – Больше ничего не увидела?

– Нет, – твердо ответила Гвен. – У меня до падения была возможность бросить только один взгляд.

– Мы должны узнать больше, – проворчал монах, потирая подбородок, – но как?

«У меня есть соответствующие приборы, Род», – молча напомнил Фесс.

– Конечно! – Род повернулся к роботу, глаза его загорелись.

– Не волнуйтесь, с ним все хорошо, – заверила Гвен монахов. – Просто его конь может разговаривать с ним так, что никто другой не слышит.

Теперь монахи посмотрели на нее так, словно она спятила. Потом виновато улыбнулись и отвернулись, решив поверить ей на слово.

Из седла Фесса снова взлетело металлическое яйцо. Род увидел вытянувшиеся лица монахов и улыбнулся.

– Мой конь – робот, преподобные.

Они подняли головы и улыбнулись. Основы технологии им, по крайней мере, известны.

Так что они не очень удивились, когда шар поднялся вверх и полетел к гигантскому кокону.

– Оно увидит, что там находится? – спросил отец Телониус.

– Не сомневайтесь, – ответил Род, – и покажет нам на встроенном экране.

– Нас так много, а экран такой маленький, – пожаловался Джеффри.

– Сначала посмотрю я, – Род строго прищурился.

«Я могу передавать вам видеоизображение в движении», – предложил Фесс.

– Конечно, – лицо Рода осветилось. – Мы же все можем держать связь с Фессом. Он телепатически связывается со всеми членами семьи, преподобные. Если сможете прочесть наши мысли, прочтете и его.

Брат Дориан улыбнулся и, сосредоточиваясь, закрыл глаза.

– У меня слабые способности, – пожаловался отец Телониус, – но мы так близко, что, может быть, я что-то и увижу, – он тоже закрыл глаза.

Род на всякий случай свои не закрывал, так что изображение, которое передавал Фесс, для Рода накладывалось на окружающее, как отпуск, который вспоминаешь в деловом разговоре.

Глаз стремительно приближался к кокону, изображение передавалось сверху. Род увидел толпу у основания башни и возвышение, окруженное горящими факелами. Изображение росло, глаз-шпион опускался. Преграда, остановившая Гвен, не подействовала на холодное железо, в данном случае, на алюминиевый сплав. Картина становилась все больше и яснее…

И Род увидел алтарь, окруженный большими, коптящими маслянистым дымом факелами; алтарь был установлен в центре амфитеатра, сплошь заполненного людьми, у которых, казалось, нет ничего общего, кроме грязи и полного беспорядка. Одеты они все были по-разному, цвета их платья резко контрастировали, зато все они преуспели в галдеже и совместных движениях. Люди пели и раскачивались в такт смутно слышимому ритму хриплой музыки. Перед алтарем лицом к нему стояла женщина в темном, металлически блестевшем платье. Она участвовала в каком-то тайном ритуале, включавшем большой нож и посох, но движения у женщины были резкие, порывистые, как будто ее частично парализовало.

Внимание Рода, как и всех, кто увидел эту сцену, привлек кокон. Стало совершенно очевидно, что это гигантский стоячий вихрь. Род не мог представить себе, что удерживает его на месте и не дает причинять разрушения. Возможно, какая-то новая и невероятно мощная форма пси-энергии. Хотя рев этого вихря доносился еле-еле, как будто специально приглушенный, тем не менее его грохот составлял постоянный фон для скрипучей музыки, сопровождавшей церемонию.

Картину неожиданно захлестнуло пламенем. Дети вскрикнули, закрыли глаза руками и отшатнулись. Голова Гвен дернулась, они с Родом мгновенно разорвали контакт с Фессом. Все долго молчали, глядя друг на друга.

Потом отец Телониус прошептал:

– Хорошо, что мы послали на разведку твоего робота.

– Да уж, – отозвался Род. Он словно онемел. – Вопросов нет, верно? Колдунья, которую мы видели, разнесла глаз-шпион на кусочки.

Почти бессознательно он взял Гвен за руку. Она ответила ему пожатием, заверяя, что по-прежнему рядом, живая и полная сил.

«Можно попробовать еще раз, Род», – пришло мысленное послание Фесса.

– Рад это слышать. Полагаю, ты записал этот эпизод?

«Конечно, записал, Род. Это стандартная операционная процедура. Хочешь просмотреть запись?»

– Слышали? Передача записана, – сообщил Род монахам. – Кто-нибудь хочет посмотреть снова?

– Хотим, – отец Телониус внезапно помрачнел. – Если можно, я хотел бы поподробнее изучить изображение, лорд Чародей.

– И звук тоже, – нахмурившись, добавил брат Дориан.

И монахи закрыли глаза, сосредоточившись на связи с мыслями Рода.

А он снова видел эту картину, полет над равниной, толпу в амфитеатре, факелы…

– Там среди пламени перевернутый крест, – резко бросил отец Телониус.

Дети потрясенно подняли головы.

В последний момент записи колдунья перед алтарем неожиданно отбросила плащ в сторону и принялась танцевать совершенно обнаженная.

Потом вспыхнул огонь, и изображение исчезло.

– Звук неправильный, – брат Дориан опустил глаза. – А нельзя ли пропустить его наоборот?

– От конца к началу? – удивленно спросил Род. – Я думаю…

«Конечно, можно», – ответил Фесс, и картина исчезла. Немного погодя послышалось пение – и Род удивленно вздрогнул и прервал запись.

– Латынь!

– Точно! – Брат Дориан стал еще мрачнее. – Латынь, произнесенная наоборот.

– Инверсия, извращение… – лицо отца Телониуса исказилось от отвращения. – Они пытаются провести черный шабаш.

– Поклоняются дьяволу?

Гвен пришла в ужас, а младшие дети, потрясенные, не сознавая того, прижались к ней. Магнус подошел поближе к Роду.

– Да, они пытаются это сделать, – подтвердил отец Телониус. – Но достигают только того, что отдают свой небольшой дар пси этой ведьме.

– Но что их привело к этому? – недоуменно спросила Корделия.

Отец Телониус посмотрел прямо в глаза Роду и Гвен.

Магнус заметил этот взгляд и понял его значение.

– Неужели музыка?

Отец Телониус тяжело кивнул.

– Несомненно. Эта женщина перед алтарем, это она обманула творца, заставив его создавать камни с искаженной музыкой, она собрала и разбросала их – чтобы приобрести последователей и с их помощью захватить власть над миром.

– И она обретает ее, объединяя небольшие сами по себе способности обычных людей? – задумался Род.

– Вот именно, и усиливая их на основе эмоций этих людей. Эти эмоции, хотя и не такие сильные, как любовь или сочувствие, гораздо легче вызвать.

– А башня за ней, – пробормотала Гвен, – приемник их способностей.

– Скорее всего, она собирает их и сжимает, при этом скручивая воздух в смерч.

– Но что его удерживает? – выпалил Грегори.

– Она удерживает его силой своей мысли, потому что она сама – гениальный эспер с исключительными способностями.

– Торнадо из пси, – выдохнул Род, – удерживаемый на месте одной лишь силой мысли.

Но Гвен покачала головой.

Она не может проделывать такое одна, без помощи со стороны. Если бы существовала такая могучая ведьма, я бы о ней знала.

– Возможно, у нее есть помощники, – медленно проговорил Род, думая о высокотехнологичных приборах.

– Но что привело ее к такому подлому концу? – воскликнула Корделия.

Отец Телониус покачал головой.

– Могу только высказать предположение.

– Я тоже, – мрачно вставил Магнус. – Мы все это знаем: она самая безобразная ведьма в мире.

Корделия сердито посмотрела на брата, но прежде чем смогла возразить, Род спросил:

– Но теперь, собрав такие огромные силы, что она собирается с ними делать?

– Собрать еще больше, конечно. С силой так всегда, – безапелляционно заявил брат Дориан, и отец Телониус кивнул.

Род для устойчивости оперся о седло Фесса, его поразило неожиданное видение: камни, созданные из ведьмина мха, наполненные ненавистью, алчностью и похотью, разлетаются с этой равнины обмана, подгоняемые объединенной силой мысли обманутой толпы; все больше и больше приверженцев, в которых пробуждаются худшие черты человеческой природы. И худшие их этих новых фанатиков спешат прийти сюда, чтобы добавить и свою ненависть и презрение ко все разрастающейся силе.

– Возможно, это конец всего доброго в Греймари, – прошептал он.

Он почувствовал крепкое пожатие на своей руке, открыл глаза и увидел озабоченное лицо Гвен. Заставил себя слабо улыбнуться, оторвался от Фесса и повернулся к монахам.

Отец Телониус встретился с ним своим спокойным серьезным взглядом и медленно кивнул.

– Следовательно, мы не можем позволить, чтобы это неприличие продолжалось.

– Но как нам остановить его?

– У нас есть и свои силы, – отец Телониус коснулся амулета. – Но даже без твоего прибора – большая сила в стремлении к правильному. Мы соберем все: жажду добра и порядка, любви и сочувствия, мягкости и понимания – все то, что заключено в наших сердцах. Сосредоточим и направим, противопоставим отвратительному хаосу.

– Хорошо сказано, – Род сурово свел брови. – Но как насчет оборудования?

Брат Дориан улыбнулся и достал из-под платья длинный кожаный футляр.

Дети с любопытством обступили его. Брат Дориан раскрыл футляр и достал из него… Предмет, созданный высокой технологией. У Рода расширились глаза.

– Вы сделали это?

Брат Дориан покачал головой, а отец Телониус негромко пояснил:

– Мы помним, чем владеет остальное человечество. В данном случае, это послано с Земли.

Клавиатура с полным набором синтезаторов и модуляторов звука.

– Ты умеешь этим пользоваться? – скептически спросил Род, но брат Дориан ответил очень спокойной улыбкой. Он расправил ножки клавиатуры и установил ее для работы.

– Что это? – спросил Магнус.

– Слушай, – просто сказал брат Дориан, – и смотри.

Пальцы его коснулись клавиш, и послышалась легкая мелодия. Не такая громкая, как музыка камней вокруг, но почему-то она приковывала внимание, заставляя грохот и скрип уйти куда-то в фон восприятия.

Дети были поражены.

Брата Дориана окружила светящаяся дымка. Синхронно с музыкой она постепенно сгустилась, начала вращаться и наконец приняла форму поникшего цветочного бутона. Музыка заиграла громче, и бутон медленно поднимался, расцветал, раскрылся, повернул лицо к солнцу. Музыка внезапно стихла, и цветок расплылся. Теперь вместо мелодии слышался писк и щебет. Дети молчали, они узнавали голоса мелких животных и птиц, но что делают эти зверьки здесь, на равнине?

Но вот они и сами появились по обе стороны от клавиатуры: лисы, бобры, мыши, фазаны, ежи – собрались полукругом и сидели, как заколдованные.

– Что они видят? – прошептала Гвен.

И музыка словно ответила на ее вопрос, взвившись и сотворив видимую фигуру – маленького человека с голубой кожей, одетого только в меховую набедренную повязку, с венком в волосах и флейтой у губ. Все хорошо услышали трели его флейты, чистые и быстрые. И когда он заиграл, между ним и мелкими зверьками появилось крошечное существо, эльф, вертевшийся так быстро, что постепенно превратился в размытое световое пятно.

Музыка вновь утихла, пятно поблекло, маленький человек и зверьки поблекли тоже, расплылись, исчезли. Музыку пронзила тоскливая, ностальгическая мелодия, она одновременно выражала сожаление и обещала обновление. Но и она вскоре кончилась.

Какое-то время дети сидели молча. Казалось, даже музыкальные камни стихли.

Но вот Род понял, что скрежет и звяканье продолжаются, а дети вздохнули.

– Удивительно! – воскликнула Корделия, а Джеффри добавил:

– Ты настоящий волшебник!

– Конечно, – подхватил Магнус. – Ты из ордена святого Видикона, у тебя нет прихода. Но ты волшебник, правда?

– Только в этом, – ответил брат Дориан. – Только в моей музыке.

– Дело не только в инструменте, – напомнил отец Телониус, – но и в его искусстве.

– Да, в нем большая сила пси, – задумчиво проговорил Род. – Ты гений, брат Дориан.

– Не я, – возразил монах, хотя и покраснел от удовольствия. – Не я, а тот, кто сочинил эту музыку.

– Я почти поверила, что такая музыка сможет противостоять этому грязному вихрю, – сказала Гвен.

– Конечно, сможет! Уверяю тебя, сможет! – воскликнул брат Дориан. Глаза его сверкали. – Но не она одна.

– Да, не одна, – подтвердил отец Телониус. – Но если прибавятся и другие инструменты и сила священной церемонии, чтобы противостоять злобным импульсам, которые вызывает богохульный ритуал этой ведьмы, мы надеемся создать такое напряжение пси, которое окажет ей достойное сопротивление.

– Но нас всего восемь человек, – со вздохом возразил Род.

– Вовсе нет, мы не одни, – торжественно провозгласил отец Телониус. – Сто двадцать монахов в нашем монастыре будут петь и играть, присоединяя свою надежду и ясность духа к нашим.

– Как это возможно? – поражено спросил Грегори.

– Таков талант нашего регента, малыш. Он умеет сливать музыку и направлять ее объединенную силу тем, кто в ней нуждается, как бы далеко это ни было. Он может действовать на очень большом удалении.

– Телечеловек? – спросил Род. – И вы все с ним связаны?

– Да, а он со всеми нами. У нас произойдет встреча сознаний, настоящий концерт.

– А чем поможем мы? – спросила Корделия.

Брат Дориан улыбнулся и стал доставать из многочисленных карманов своей одежды маленькие инструменты.

– Играйте на этом, как вам подсказывает душа. Тебе, младший, дудка, – он выдал Грегори деревянную дудочку. – А девушке арфа.

Корделия осторожно взяла деревянную раму, нежно погладила ее.

– Но я не умею играть!

– Ты только касайся струн: они настроены на гармонию. А для мальчика-воина – барабан, – брат Дориан передал Джеффри нечто вроде бубна без подвесок и палочку с утолщениями с обоих концов.

– Бей в такт с самыми низкими нотами. Ну, а тебе, старший сын, то, что полагается наследнику, – и он протянул Магнусу пластинку длиной в предплечье, с четырьмя клавишами для правой руки и шестью кнопками для левой. Магнус бережно принял ее, нахмурился и нажал на одну клавишу. В воздухе послышался мелодичный звук. Магнус едва не выронил инструмент.

– Но откуда мне знать, что нажимать?

– Ты уловишь импульс от меня, потому что у меня на клавиатуре есть такие же клавиши и кнопки.

– Но все-таки, как мы будем играть? – спросила Корделия. – Мы ведь никогда раньше не играли.

– В невинности молодости сокрыта большая сила, – отозвался брат Дориан.

Отец Телониус кивнул.

– Поэтому ваша невинность – самая большая угроза для тех, кто ищет зла. Поэтому они и стремятся так совратить молодежь.

Род оценивающе взглянул на монаха.

Ты как будто все очень хорошо спланировал, отец.

Само собой, – отец Телониус с улыбкой оторвался от сбора веток. – Для этого мы и были посланы, лорд Чародей: сдержать распространение этой злой музыки и совсем уничтожить ее, если сможем.

Род молча с минуту смотрел на него. Потом хмыкнул:

– Неудивительно, что вы нас нашли.

– И то правда, – улыбнулся брат Дориан. Неудивительно.

Роду хотелось спросить, зачем отец Телониус собирает ветки, но он решил, что не хочет этого знать.

Брат Дориан снова повернулся к младшим Гэллоугласам.

– Вы должны настроиться на меня, молодые люди, так, чтобы мы создавали гармонию вместе. И это слияние музыки несказанно усилит соединение наших сознаний.

– Но тогда мы тоже должны объединиться с тобой, – сказала Гвен.

– Естественно, – отец Телониус посмотрел им прямо в глаза, и неожиданно атмосфера накалилась. – Вы должны объединиться с нами, с детьми и с монахами в монастыре.

Род почти испуганно спросил:

– А на чем мы будем играть?

– Вы не будете.

Они молча долго смотрели на него. Потом Гвен спросила:

– Тогда что мы будем делать?

– Ты полетишь, подхваченная нашей мелодией, – сурово ответил отец Телониус, – потому что кто-то должен доставить Камень Чародея в это нечестивое место, чтобы сила ведьмы обратилась против нее самой.

Все молчали, детей охватил страх. Род не очень обрадовался, тем не менее он сглотнул и кивнул.

– Хорошо, отец. Давай его сюда. Кто-то должен ее остановить.

– Нет, – решительно вмешалась Гвен, – я пойду с тобой. Ты ведь для меня сотворил этот камень, супруг, – и она вышла вперед и склонила голову.

Отец Телониус кивнул, снял с себя цепь и протянул ее Гвен.

– Нет! – воскликнул Род. – Достаточно, если рискнет один из нас!

– Мне не нужна жизнь без тебя, – возразила Гвен. – Прошу тебя, отец.

Монах надел ей цепь на шею. Гвен распрямилась, потом повернулась к своему старшему.

– Если нам не повезет, позаботься о сестре и братьях.

Магнус, с огромными глазами, кивнул.

– А вы, – Гвен строго посмотрела на остальных, – уважайте его и слушайтесь.

Младшие медленно кивнули.

– Позаботься о них, Фесс, – негромко приказал Род.

– Конечно, Род, но я надеюсь, это не понадобится.

– Хорошо бы, – Род улыбнулся и разорвал оцепенение. – Что такое простой ковен против владеющих пси-энергией монахов и семейства эсперов? Даже если за злодеями стоит сила, украденная у одной восьмой населения Греймари. – он повернулся к отцу Телониусу. – А какую церемонию ты совершишь с помощью своей музыки, отец?

Монах повернул голову от импровизированного стола, который он смастерил из камней и веток.

– Это будет Месса Света.