Текст книги "Идеалы мисс Райт. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Кристина Зимняя

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 28 страниц)

– Да некуда идти, – плюхнувшись в кресло напротив Руперта, мрачно заявил оборотень.

– Вам, может, и некуда, – решила слегка поторопить события я, – а меня работа ждет! – Для подкрепления намеренья уйти не лишним было встать, но высвободиться из хватки Алекса не получалось. – Да помогите же мне кто-нибудь! – без толку провозившись с минуту, потребовала я.

– Зачем? – улыбнулась Ди. – Твоя надежная фиксация – гарантия, что мы будем как минимум выслушаны.

– И отправлены к кому-нибудь другому для решения своих опасных проблем! – отмела я нелепый довод. – Или мое участие в очередной авантюре предполагается прямо с этого дивана?

Джайс молча наклонился и, ухватив Алекса за руку, потянул его к подлокотнику. Ферран же позаимствовал у супруги пару думок и передал их мне. Создав из подушек барьер между собой и соседом, я устроилась поудобнее, приняла предложенную Ди чашечку с кофе и скомандовала:

– Рассказывайте!

– Ты верно догадалась, – начал перевертыш, – я тоже из них. – Он криво усмехнулся и язвительно добавил: – Из уродов!

Дайана недовольно зашипела и покрылась белесой чешуей. Я невольно дрогнула и даже не стала убирать с колен снова оказавшуюся на них руку Алекса – с ней было как-то спокойнее. Безопаснее.

– Полегче! – возмутился недоэльф, успокаивающе погладив жену по плечику.

– Ладно-ладно, как скажешь! – исправился Джайс. – Из неудавшихся экспериментов мерзавца Церуса. Чтоб этому гаденышу и на том свете покоя не было!

– Ты специально? – выкрикнул Ферран, едва успевший удержать от броска стремительно обернувшуюся змеей супругу. В пожелтевших глазах Ди засветилось что-то настолько хищное, что лично я бы не рискнула дразнить ее, но оборотню, похоже, было совсем не страшно.

– Прости, Даи, – спокойно произнес он. – Я не хотел тебя обидеть.

– И что с тобой не так? – попыталась я снять напряженность. – Вроде бы волк как волк. Хотя погоди, ты не от рождения перевертыш? Тогда ты, получается, – единственный удавшийся эксперимент?

– Если бы, – невесело хмыкнул Джайсон. – Над оборотнями Арий Церус тоже измывался, хотя в приюте нас было значительно меньше, чем людей. Из меня этот безумец пытался сделать симурана.

– Только вот крылья у нашего волчонка расти не пожелали, – развил пояснение Руперт. – Сперва мы думали, что ему вообще повезло избежать мутации.

– Но?

– Но изменения со временем обнаружились. Вот тут! – Джайс постучал пальцем по своему лбу. – Читала, наверное, сказки о том, как симураны спускались с небес и искали себе пару среди смертных?

– Герцогиня?! – осенило меня. – Так вот как ты умудрился связаться с человеком.

– Да какая из этой гадины герцогиня?! – злобно воскликнула Ди. – Выскочка бездарная она, а не герцогиня! Наглая, тщеславная, мстительная, самовлюбленная тварь!

– Тише, дорогая, тебе вредно волноваться! – принялся увещевать жену Ферран. – потерпи, совсем скоро мы решим этот вопрос и избавимся от нее раз и навсегда.

У меня тут же возникло нехорошее подозрение, что именно избавлением от Каролины Айвори мне и предложат заняться, едва закончат с откровениями. Чувство самосохранения взвыло пожарным сигналом и потребовало немедленно сбежать. Только вот уйти, так и не узнав всего до конца, я оказалась не в силах. Да и бросать Алекса в компании нелюдей было страшновато – даже если отринуть мои некстати обнаруженные нежные чувства к соседу, он был мне далеко не чужим. Кроме того, я ведь пока ничего не обещала. Следовательно, вполне могла выяснить все детали, а уж потом извиниться и вежливо отказаться от участия в самоубийственной затее.

– А зачем от нее избавляться? – осторожно спросила я. – Разве не логичнее убрать лорда Айвори, чтобы расчистить Джайсу дорогу к личному счастью?

– Не выйдет, – разумно ответил Руперт.

– Ну да, он все же такая важная персона! – покивала я.

– Да не в этом дело, – раздраженно возразил Ферран. – Просто она тут же найдет новую жертву, а значит, и новую возможность устраивать нам проблемы – для сирены это так же просто, как хлопнуть в ладоши.

– Для кого? – пораженно выдохнула я.

– Для сирены! – повторил недоэльф и пояснил: – Это такая тварь, способная зачаровывать голосом.

– Да знаю я, кто это такие. Но они же были одними из первых истребленных нелюдей как очень и очень опасные. Нет, только не говорите мне, что Каролина тоже была с вами в приюте!

– Ладно, не скажем! – согласился Руперт. – Тем более что ее там не было. Нас – выживших экспериментов – всего четверо.

– А Констанс?

– Нет, Конни – самый обыкновенный оборотень, – уверил меня Джайсон.

– Может, вы все же начнете с начала? – взмолилась я. – Ничего не понимаю.

– Сначала мы с Ферраном подружились и решили вместе бежать из приюта. – Приступил к повествованию режиссер. – Мы были с ним в одной экспериментальной группе, которая состояла из двадцати подростков. Подробности побега теперь уже не существенны. Важно другое – выбираясь, мы обнаружили Даи и взяли ее с собой, а потом наткнулись на Церуса, который куда-то тащил облезлого волчонка.

– С перепугу я впервые обернулась, – продолжила Ди и, помолчав, едва слышно добавила: – И раздавила его кольцами. Случайно! – Пристально глядя мне в глаза принялась оправдываться она. – Честное слово, случайно!

– Это все ерунда, милая! – поспешил успокоить змею недоэльф. – Этот мерзавец заслуживал и куда худшей смерти.

– Вместо побега мы сожгли тело директора в одной из лабораторий – там была специальная печь, в которой он избавлялся от тех трупов, что нельзя было списать на какой-нибудь несчастный случай или болезнь. А Джайсу, как самому младшему, поручили перебить все найденные склянки и принести к печи все бумаги, – рассказывал Руперт, кривясь, от неприятных воспоминаний. – Избавившись от свидетельств экспериментов, мы выбрались из подвала и постарались затеряться среди обычных воспитанников приюта. Джайсона вскоре забрали в приемную семью, и на время мы потеряли его из виду.

– Как Руперту удалось примазаться к знатному семейству Малиформ и стать режиссером, а нам начать актерскую карьеру, описывать не будем – слишком уж затянется процесс, да и к делу это сейчас не относится. В какой-то момент Джайс нас нашел и попросил помочь ему с работой. Так он попал в съемочную группу, – подхватил рассказ Ферран.

– Тут-то и выяснилось, что с мозгами у меня что-то не так, – влез с самоуничижительной фразой оборотень.

– В точку! – согласился недоэльф. – Этот безголовый идиот по уши влюбился в миниатюрную голубоглазую девушку-человека. Мы и оглянуться не успели, как он уже поселил ее у себя, а где-то через месяц начались странности. Бесталанная актрисочка вдруг в одночасье стала любимицей всей съемочной группы. А потом и вовсе внезапно окрутила лорда Айвори, который на свою беду очутился на одном из закрытых показов на киностудии.

– Оказалось, что юный олух припрятал пару тетрадей Ария Церуса и несколько образцов крови из его коллекции, – язвительно проговорил Руперт, – а амбициозная девица все это нашла, рискнула применить и, что самое досадное, выжила.

– Такие сами не мрут, – с горечью заметила Ди.

– Им помогать надо, – машинально развила я мысль, пытаясь переварить полученную информацию.

– Именно! – обрадовалась поддержке змея. – Я давно предлагаю!

– А я против! – агрессивно заявил Джайсон. – Каро – моя половина, мой единственный шанс на семью!

– Это крайние меры, дорогая, – ласково пожурил жену Ферран. – Сперва мы попробуем более щадящий метод, а вот если он не сработает – тогда уже…

– Мы не вмешивались – все же Джайс сам виноват, – продолжил режиссер, – но недавно лорд Айвори стал скупать акции нашей киностудии. А учитывая, как Каролина была обозлена тем, что я постарался оборвать ее актерскую карьеру, предельно ясно, откуда дует этот ветер.

– А как ты, кстати, умудрился отказать сирене? – спохватилась я.

– У нас у всех иммунитет к ее воздействию, – пояснил Руперт. – Голос – не дубина. Он на каждого действует по-своему. Кого-то зачаровывает сразу, чей-то разум затуманивает постепенно, шаг за шагом наращивая силу влияния, а у некоторых от природы повышенная сопротивляемость.

– Например, у тебя, – довольно прищурившись, улыбнулась Ди. – Тебе ведь она не понравилась, я сразу это поняла.

– Допустим, – кивнула я, хотя подозревала, что дело было вовсе не в каких-то моих выдающихся качествах, а в банальной ревности.

– На женщин вообще действует слабее – вызывает не обожание, а всего лишь симпатию. Но у тебя и ее нет, – обрадовала меня Дайана. – И именно поэтому мы решили просить о помощи тебя.

– Ну и потому, что с тобой мы можем быть достаточно откровенны, – подмигнул Ферран. – Тайной больше – тайной меньше.

– И чего конкретно вы от меня хотите? – пробурчала я полная дурных предчувствий.

– Нам удалось достать рецепт зелья, которое лишает голос сирены волшебства – навеянные им чувства должны будут исчезнуть сразу после применения. Раздобыть ингредиенты и сварить снадобье было уже проще, вот только как заставить Каролину его выпить? Никому из нас к ней не подобраться, не вызвав подозрений. Подкупить прислугу или официантов в ресторане – рискованно. А вот ты вполне можешь капнуть эликсира в кофе, когда Каро опять явится очаровывать твоего начальника, – изложил план Руперт. – Мы уже знаем, что она к нему особый интерес питает.

Джайсон, услышав последние слова режиссера, вскочил и, по-звериному порыкивая, заметался по комнате. Я и сама чуть зарычала, вспомнив, как синеглазая кукла кокетничала с моим Фрэйлом. Чтобы успокоиться, пришлось погладить спящего Алекса по плечу и собственнически переплести свои пальцы с его.

– Капнуть смогу, – задумчиво протянула я. – А в чем опасность, о которой вы меня предупредили в самом начале?

– Проверить зелье заранее, сама понимаешь, возможности нет, – пояснил недоэльф. – Оно может не подействовать или подействовать не так. Тебя могут застать в процессе подмешивания. Да мало ли что!

– Не так подействовать? – настороженно переспросила я.

– Не волнуйся – не отравишь, – уверил Ферран. – На мышах мы его все же опробовали.

– Согласна? – с надеждой в змеиных глазах подалась ко мне Ди.

Я немного подумала и кивнула – по всему выходило, что риск не так уж велик. Охранники герцогини вместе с ней в приемную не поднимались и вряд ли поднимутся в следующий визит – ей ведь наверняка не захочется, чтобы у флирта были свидетели, которые смогут донести лорду Айвори о неверности супруги. Да и мое желание избавиться от визитов опасно соблазнительной куклы было велико – пусть пока сосед не казался таким уж влюбленным в герцогиню, но кто знает, как скоро чарующий щебет пробьет брешь в его душе.

– Согласна! Только сперва я хочу еще услышать от Джайсона, что за договор у него с Алексом. Если вы не в курсе дела, то прошу предоставить нам возможность поговорить наедине.

– Да чего уж таиться, – проворчал перевертыш, снова устроившись в кресле, – от своих у меня секретов нет. Я пытался сам вернуть Каро, но она была моими попытками крайне недовольна. Требовала оставить ее в покое и забыть, что мы когда-то были вместе.

– А когда он не внял уговорам, – продолжил грустную повесть Руперт, – наша сладкоголосая красотка перешла к угрозам. Пообещала, что, если Джайс не отцепится, то отправится общаться с предками.

– То есть та пуля…? – начала я и осеклась, не уверенная, что имею право говорить о ранении перевертыша.

– Ну да, – уныло подтвердил он, – это кто-то из телохранителей Каролины в меня стрелял. Ты не думай, она на самом деле не такая!

– Да уж лучше не бывает! – съязвил Ферран.

– Она хорошая, – упрямо возразил оборотень, – просто испугалась. Я сам виноват – в пылу ссоры имел неосторожность тоже ей пригрозить. Пообещал, что предам гласности кое-что из прошлого Каро. Но я же на самом деле не собирался! Так просто ляпнул, а она всерьез восприняла.

– И что же такого страшного в ее прошлом? – решила уточнить я. – Рассказывай уже все – я же должна знать, с кем мне предстоит иметь дело.

– Да ничего особенного, – отмахнулся от моих опасений Джайс, – крохотная судимость.

– Что? – выпалила я пораженно.

– Условный срок за воровство, – пояснил Руперт. – Вот такая вот чудная деталь из юности герцогини Айвори. Прелестная особа!

– Да она тогда совсем девчонкой еще была, – возмутился перевертыш, – и жила почти в нищете, бедняжка! Такое с каждой могло произойти.

– Как же вышло, что никто об этом не знает? – Никак не могла поверить я.

– У нее тогда имя было другое. Когда мы жили вместе, мы же пожениться планировали – вот она со мной и поделилась и даже номер полицейского дела назвала, – погрустнев, поведал Джайс. – Она тогда совсем другой была, это власть ее испортила. В общем, я сглупил и рассказал про судимость Фрэйлу, чтобы он статью напечатал, если Каро ко мне не вернется. Теперь вот понял, что она мне позора никогда не простит, а этот гад, – оборотень вперил злой взгляд в Алекса, – отказывается, видите ли, материал отзывать!

«Так вот что за цифры были на том листочке!» – осенило меня. А в папке, которую сосед вынес из полицейского участка, наверняка было дело на Каролину. И раз добыл он его только сегодня, значит, соврал перевертышу про уже ушедшую в работу статью, но разоблачать обман я не собиралась – нет уж, если не выйдет с зельем, то пусть хотя бы разоблачение в «Вестнике» отвадит синеглазую хищницу от намеченной жертвы. Кстати, а не могла ли она как-то разузнать об уговоре между Алексом и Джайсоном? Не в этом ли кроется причина ее внезапного интереса к нашей редакции и главному редактору? И не ее ли машина, окатила меня из лужи, после моего разговора с оборотнем?

Глава 23

Вечером в квартире…

На работу в тот день я так и не вернулась – Фрэйл, которого вывели из колдовского сна при помощи специальной нюхательной соли и короткого напевного заклинания, был непривычно молчалив и слишком уж любезен с Ферраном и Рупертом. Так и хотелось ущипнуть его, чтобы очнулся окончательно и стал самим собой – противным насмешливым болваном, а не этим незнакомым мистером Чопорность. Ди, не сумев вернуть себе человеческий облик, просто уползла из гостиной еще до пробуждения соседа. Джайс ушел вместе с ней – его присутствие, а особенно полураздетый вид грозили нарушить иллюзорную гладкость ситуации, в которой якобы состоялся обещанный Алексу разговор – полностью его устроивший и абсолютно ничем не заинтересовавший. Покидая комнату, оборотень так гадко хихикал над проспавшим все важное соседом, что я даже запустила в насмешника подушкой.

Хотя до конца рабочего дня еще оставалось почти два часа, Алекс повез меня домой, заявив, что у него назначена встреча вне «Вестника», а мне без него в редакции делать нечего. Утверждение было спорным – к следующему утру я рисковала получить заваленный бумагами и письмами стол, но возражать не стала. Мне очень хотелось побыть наедине с собой и осмыслить все откровения сегодняшнего дня. Как назло, вместо тайн сирены и плана по ее нейтрализации в голову лезли исключительно события вчерашнего вечера и внезапно осознанная глупая влюбленность. Взгляд то и дело своевольно перебирался с пейзажа за окном автомобиля на профиль водителя и замирал на нем, будто притянутый магнитом.

Пока мы добирались от особняка Истэнов до нашей с Руми скромной квартирки, я успела сменить цвет лица раз пятнадцать. Стоило только вспомнить о торговле поцелуями или о том, как Алекс сидел рядом и держал меня за руку, как его голова лежала на моем плече, и к щекам приливала кровь. А страх, что сосед заметит мое неадекватное поведение, заставлял испуганно бледнеть. Неудивительно, что в итоге, ввалившись домой, я имела крайне нездоровый вид – с чахоточным румянцем, лихорадочным блеском в глазах, сбившимся дыханием и искусанными губами. Руми даже поинтересовалась, кто за мной гнался. Буркнув в ответ что-то невразумительное про призрака недоделанной работы, я поспешила запереться у себя в комнате, чтобы уткнуться носом в подушку и вволю поколотить кулаками по кровати.

Как ни странно, помогло! Розовый туман в мозгах слегка поредел, обнажив целый горный массив из важных сведений, вопросов и проблем. Отложив на потом главную из них – как избавиться от противоестественной тяги к Фрэйлу-младшему, я попыталась сосредоточиться на второй по важности задаче. Участвовать ли в авантюре с чудодейственным зельем?

Под влиянием рассказа о приюте, полоумном маге и темном прошлом герцогини я легко, если не сказать легкомысленно, согласилась помочь. Определенную роль сыграло и мое личное неприязненное отношение к синеволосой кукле. Но, прежде чем окончательно увязнуть в опасном предприятии, следовало еще раз взвесить все «за» и «против». Я даже достала из тумбочки свой розовый блокнот и разделила страничку в нем на две колонки – для минусов и плюсов. Первой строкой обозначила неизвестное воздействие эликсира – даже сами зельевары-любители не могли сказать наверняка, что у них получилось. Лично мне ядовито-лиловый цвет этой жидкости уже внушал опасения. Кроме того, не было никакой гарантии, что под видом волшебного снадобья мне не подсунули банальную отраву. А ну как после пары капель этой чудо-смеси леди Айвори отправится в мир иной?

Разумеется, я всячески сочувствовала Ди, Рану, Руперту и даже Джайсу, но угодить ради их спасения на каторгу как-то не стремилась. Так насколько можно было верить их словам? Конечно, я заставила всех четверых принести магическую клятву, что все сказанное ими правда, но кто мог гарантировать, что колдовство, разработанное для людей, эльфов и оборотней, правильно срабатывает на мутантах. Если у них у всех иммунитет к волшебному голосу сирены, то почему бы ему не быть и в отношении клятв?

К плюсам я в первую очередь отнесла шанс избавиться от нахалки, что активно тянула свои хищные лапки к моему Фрэйлу. Даже если отринуть глупую ревность, близкое общение Каролины с Алексом было крайне нежелательным. Связь с ней сулила проблемы с герцогом, который был достаточно влиятелен, чтобы устроить настоящую катастрофу в нашей редакции. А если подумать более глобально, то власть сирены – слишком сильное оружие, чтобы оставлять его в руках, а точнее, голосовых связках, тщеславной девицы. Такая и войну развязать умудрится, не оценив, к примеру, моду на шляпки в соседнем государстве.

Пункты появлялись поочередно то в правой, то в левой колонке, к первой странице прибавилась вторая, потом третья, а я все не могла прийти к ответу, стоит ли лезть в опасное приключение или предоставить шанс отличиться кому-нибудь другому – так и уснула, не определившись. А утром, собираясь на работу, все же сунула флакончик в сумку, решив положиться на судьбу: выпадет удобный момент – накапаю герцогине лилового зелья; а если нет – специально искать возможность не буду.

В среду…

Как с самого утра испортить порядочной мисс день? Разбудить ее слишком рано? Пролить кофе на единственный выглаженный костюм? Отключить воду? Насыпать в туфли битого стекла? Спрятать ридикюль с ключами и кошельком? Сесть на шляпку? Накрошить мыла в омлет? Прикрепить ко всем зеркалам в квартире искривляющие отражение амулеты?

А вот и нет! Достаточно просто встретить ее у подъезда, чарующе улыбнуться и любезно распахнуть дверцу красного кабриолета.

Впервые в жизни я вознесла хвалу урокам этикета, которые так ненавидела в школе – лишь благодаря им мне удалось не убежать домой в приступе паники, вызванной дикой смесью из желания повиснуть на шее у Алекса, огреть его чем-нибудь, чтобы не смел так ухмыляться, и смущения. Каким-то чудом я умудрилась изобразить приветственный кивок, заученным изящным движением устроиться в автомобильном кресле и чинно сложить затянутые в перчатки руки на коленях. Вид я при этом, полагаю, имела до отвращения чопорный, но нужно же было чем-то компенсировать предательский румянец и бегающий взгляд. Смотреть на Фрэйла у меня никак не получалось – мысли тут же уносились в неведомые дали, всецело посвященные его голубым глазам, четко очерченному рту, длинным пальцам и прочим внезапно обнаружившимся достоинствам, а губы так и норовили растянуться в идиотской улыбке. Оставалось только сидеть ровно, словно швабру к спине примотали, таращиться строго вперед, упрямо игнорировать все попытки соседа завязать беседу и молиться Пресветлой, чтобы его вдруг поразила избирательная слепота, а заодно – и феноменальная глупость, чтобы не заметил ничего странного в моем поведении и не сделал единственного логичного вывода.

Дорога от дома до редакции показалась мне бесконечной, но на рабочем месте стало только хуже. Вместо того чтобы скрыться в своем кабинете и не показываться хотя бы до обеда, этот гадкий тип принялся сновать мимо моего стола с папками и подшивками журналов, лично ходить за чаем и то и дело вызывать меня к себе. То ему вдруг понадобилось срочно продиктовать список вопросов для собрания акционеров, до которого, между прочим, было еще полтора месяца. То потребовалось немедленно полить фикус. То неожиданно захотелось посоветоваться насчет подарка ко дню рождения леди Манолы, который будет весной. То вздумалось обсудить перестановку мебели в приемной. А между этими сверхважными делами Алекс не ленился возникнуть на пороге и осведомиться, не было ли почты.

Размышлять, с какой целью он надо мною измывается, было страшно. Стоило только на миг представить, что сосед с полувзгляда определил, что со мной происходит – ведь опыта общения с влюбленными дурочками ему было не занимать, – как мне тут же делалось дурно. Но и игнорировать очевидное не выходило при всем желании – Фрэйл неслучайно все утро третировал меня дурацкими заданиями. И если не для того, чтобы развлечься, то оставался единственный вариант – Алексу зачем-то нужно было, чтобы я постоянно была у него на глазах. А может, он просто боялся остаться один? Вдруг, едва я отлучусь, нагрянет герцогиня и начнет приставать, а ему совесть не позволяет отвечать на приставания замужней дамы? Нарисованная воображением сценка с соседом, который убегает вокруг дивана от леди Айвори, слегка подняла мне настроение и тут же его испортила, когда я проиграла ситуацию заново, но в более правдоподобном и совершенно неприличном варианте.

Через пару часов я была готова взвыть и затеять прицельное метание стульев в начальника – более мелкие снаряды меня уже не устраивали. Зато здоровая злость слегка выветрила из головы нездоровый розовый туман и заставила вспомнить о деле. Флакончик с зельем перекочевал из ридикюля в рукав блузки под туго облегающую запястье манжету – допустить воплощение в реальность сюжета «он, она и диван» я никак не могла! Даже если для его предотвращения понадобилось бы освоить профессию налетчика, проникнуть в резиденцию Айвори, стукнуть Каролину по голове и влить волшебное снадобье прямо ей в рот.

Курьер с пачкой писем и Фрэйл с очередным требованием почты появились в приемной одновременно – я едва успела вклиниться между ними и выхватить стопку конвертов из-под носа у соседа. Он тут же попытался забрать ее, но уступать свое секретарское право первой взглянуть на корреспонденцию, которая так подозрительно интересовала начальство, я не собиралась – вцепилась второй рукой и потянула на себя. Алекс вздернул брови, изобразив не то недоумение, не то насмешку, и в точности повторил мои действия. Перетягиванием конвертов мы занимались бы, наверное, еще долго, если бы сосед не погладил вдруг мое запястье – естественно, я мгновенно залилась краской и отдернула руки. Алекс тоже зачем-то разжал пальцы, и корреспонденция веером разлетелась по помещению.

Курьер благоразумно скрылся, хотя я бы на его месте непременно полюбовалась на главного редактора и секретаря, азартно ползающих по приемной наперегонки. Меня вели любопытство и ревность. Чем руководствовался сосед, было ведомо лишь ему, но передвигался он с не меньшей целеустремленностью и прытью. В брюках собирать пыль с пола оказалось, к несчастью, сподручнее, чем в узкой юбке, и большая часть пачки предсказуемо очутилась в руках противника. Среди тех писем, что подобрала я, ничего занимательного не было – только официальные приглашения, счета и договоры, – а вот из тех, что достались Алексу, выглядывал весьма сомнительный сиреневый конверт. Любовное послание от синеглазой куклы?

Молча, даже не съязвив, отдать начальнику корреспонденцию было тяжело, но еще тяжелее – не затеять повторное соревнование по дележу писем. Сверля взглядом спину соседа, который направился к себе в кабинет, я прикидывала, как бы половчее подобраться к подозрительному конверту. И вдруг Алекс, словно уловив мои мысли, повернулся и протянул сиреневое письмо.

– Это тебе! – заявил он.

Послание действительно адресовалось мне, но никаких марок и штампов на нем не было, да и лаконичное «Для мисс Райт в приемную» яснее ясного говорило, что конверт просто принесли и оставили охране, а не отправили по почте. Открывала я письмо полная дурных предчувствий, и они полностью оправдались. Короткая записка гласила, что план отменяется, потому что у меня не тот флакон.

Как это не тот? А какой? Неужели в самом деле с ядом? Или с приворотным? Или с тем самым, обещанным Рупертом, воспламеняющимся? И что мне делать, если – а скорее, когда – явится герцогиня? Оттаскивать ее от соседа за волосы? Или связать и засунуть в рот кляп?

Действовать следовало быстро. Очень быстро! Прежде всего выяснить, что за снадобье мне подсунули – может, его даже выкинуть опасно. Потом потребовать правильный пузырек, если, конечно, он существует. То, что вместе с письмом мне не передали зелье, наводило на нехорошие мысли: вдруг обнаружилось, что рецепт – это всего лишь сказка и действенного эликсира попросту не существует. В любом случае сидеть в редакции и ждать было бессмысленно. Нужно было мчаться к Истэнам, чтобы все выяснить лично, а для этого сперва отпроситься с работы. Особых сложностей я не предвидела, тем более что до обеденного перерыва оставалось чуть менее часа, но предупредить непосредственного начальника все равно полагалось.

– Алекс, – начала я, едва переступив порог кабинета, – мне необходимо отлучиться на час-полтора.

– Куда? – оторвавшись от изучения бумаг, спросил он.

– По личному делу, – произнесла негромко и замолчала, начисто игнорируя пытливый взгляд соседа, который явно ожидал более развернутого ответа.

– Прости, Одуванчик, но сегодня мне никак без тебя не обойтись, – с притворным сочувствием изрек он. – Сама же видишь, что дел невпроворот! Совет акционеров на носу и…

– И фикус плохо полит? – не удержалась я от язвительного комментария.

– Кстати, – оживившись, отозвался Алекс, – цветок не мешало бы помыть. Смотри, какие у него листья грязные – несолидно держать такое чумазое растение в кабинете! Что о нас люди подумают?

– Хорошо, – прошипела я, – сейчас напечатаю твои вопросы для собрания, отполирую фикус и пойду, ладно?

– Потом еще необходимо пересортировать подшивки за позапрошлый год, найти в архиве все материалы по спортсменам и…

– И все это я могу сделать, когда вернусь!

– Еще напечатать персональные ответы на все эти приглашения, – словно не услышав меня, продолжил Фрэйл, указывая на внушительную пирамиду из карточек. – Проверить актуальность данных в личных делах сотрудников и подобрать портреты для юбилейной брошюры.

– А шторы постирать не нужно? – вырвалось у меня зло.

– Ну, если у тебя есть такое желание и найдется время, я не возражаю! – милостиво согласился Алекс.

Прикрыв глаза и досчитав про себя до десяти, я выдохнула, фальшиво улыбнулась и слащавым голоском произнесла:

– Как-нибудь в другой раз!

Успокоиться помогла идея, что можно ведь просто уйти на перерыв и задержаться – конечно, в этом случае визит к Истэнам откладывался, но не намного. На этом зарождавшийся конфликт мог бы и угаснуть, но вышло иначе. Весь следующий час я терпеливо печатала и писала под диктовку. И даже фикус протерла старательно, из-за чего бедолага лишился пары листьев. Наконец стрелки часов заняли желанное положение, и я осторожно покосилась на выход из кабинета. Фрэйл, как раз диктовавший мне список канцелярских товаров, которые необходимо немедля заказать, этот взгляд перехватил и, как бы между прочим, добавил:

– И попроси в буфете соорудить нам бутербродов – на обед сегодня, к сожалению, нет времени.

– Бутербродов? – переспросила я, откладывая блокнот.

– Да, и побольше, – отвернувшись к окну, подтвердил Алекс, – потому что через два часа ты отправляешься в командировку.

– В командировку? – попугаем повторила я, вставая с дивана.

– Не волнуйся – ничего слишком сложного! Непродолжительная поездка в западный филиал. Всего-то до субботы. Нужно отвезти кое-какие бумаги, и, разумеется, никому кроме тебя я это доверить не могу.

Если бы не этот небрежный тон, если бы не созерцание вида за окном, как будто он обращался не ко мне, а к воробью на подоконнике, если бы не внезапная мысль, что тут может произойти, пока меня не будет, если бы не спровоцированная этой мыслью ревность, возможно, я бы сдержалась. Но все элементы совпали так, что я не могла не вспылить. Мгновенно вспыхнув, как взрывчатая смесь, я швырнула в спину начальству блокнотом и завопила:

– Ах, в командировку?! Без предупреждения! Без вещей! Да еще и без обеда?!

Кажется, моя бурная реакция напугала Алекса, он стремительно обернулся и шагнул ко мне.

– Мэнди, ты что? Не нервничай так, пожалуйста, – принялся утихомиривать он и даже попытался взять меня за руки. – Это же обычное дело! Стандартная рабочая ситуация. Как твой начальник я имею полное право…

– Обычное дело? – взвилась я. – Знаешь что, мистер-начальник?! А не пошел бы ты со своими правами в эльфийский хор – баллады исполнять. Смысла в них примерно столько же, как в твоих тупых распоряжениях!

– Аманда, хватит, – тряхнув меня за плечи, потребовал Фрэйл, – успокойся! Ты же на работе!

– Вот именно, что хватит! С меня хватит! Хватит этой работы и тебя тоже хватит! Я увольняюсь, понял?!

Не исключено, что эта сцена закончилась бы дракой, потому что Алекс держал намертво, а я была готова сопротивляться до последней капли крови, но тут, символически постучав, в кабинет заглянула Бетси.

– Здесь кого-то убивают? – с усмешкой поинтересовалась она. – А трупы будут?

– Непременно будут! – огрызнулась я и что было сил пнула начальника по голени.

Он охнул и буквально на миг ослабил хватку, но мне хватило этого мига, чтобы вывернуться из его рук и метнуться к выходу. Бетси любезно посторонилась и ловко загородила дорогу Алексу. Вряд ли она сделала это из девичьей солидарности или желания мне помочь – скорее слышала вопли через дверь и была готова всячески содействовать моему исчезновению из «Вестника». В любом случае ее вмешательство сыграло на моей стороне – в считанные секунды я схватила ридикюль, плащ и, одеваясь на ходу, бросилась прочь. На стоянке возле редакции очень кстати оказалось свободное такси. Юркнув на заднее сиденье и пригнувшись, я пообещала водителю заплатить вдвое, если он немедленно тронется с места, поэтому Фрэйла, выскочившего на улицу мгновением позже, имела удовольствие созерцать из окна отъезжающей машины. Алекс был без пальто, и вид имел такой, словно прорывался с боем – наверное, Труповедка была убедительна, как никогда.