Текст книги "Выброшенная жена для генерала дракона (СИ)"

Автор книги: Кристина Юраш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

Глава 37

Он улыбнулся. Но в глазах не было торжества.

Только боль.

И вызов.

А я сидела, сжав пустую ладонь, и чувствовала, как надежда утекает сквозь пальцы – прямо туда, на улицу, где уже никто не найдёт её. Но в то же время я была хитрее, мудрее, опытней. И спрятанный пузырёк грел мою душу.

Теперь нужен был спектакль. Или что? Он думает, что самый умный? Посмотрим, кто кого!

– Т-ты… Ты зачем это сделал? – прошептала я дрожащим голосом. – Зачем⁈ Как ты мог!

Я даже завизжала, чтобы всё выглядело натурально.

Карета покачивалась на ухабах, как лодка в шторм. А я прижала руки к лицу, словно Гарт только что разрушил мою последнюю надежду!

Слёзы пришли легко.

Слишком легко.

Я сидела в карете, прижавшись к дверце, и вдруг – без предупреждения – зарыдала.

Не тихо. Не красиво. А так, как плачут, когда внутри всё рвётся: с хрипом, с дрожью в плечах, с перекошённым от боли лицом.

Гарт замер.

Он знал, как утешать женщину – шёпотом, поцелуем, руками. Но это… Это было не утешение. Это было падение.

– Ты… – начал он, протягивая руку, но осёкся.

– Зачем я вообще сюда поехала? – выдохнула я сквозь слёзы, не глядя на него. – У меня ничего нет. Ни зелья. Ни плана. Ни даже надежды…

Я вытерла лицо тыльной стороной ладони, будто стыдясь, но слёзы всё равно катились.

«Пусть думает, что я сломлена. Пусть верит, что зелья больше нет. Пусть расслабится – хоть на миг».

– Я просто… хотела, чтобы всё закончилось, – прошептала я, опуская голову.

Гарт смотрел на меня – и впервые за эту ночь не знал, что делать.

Его пальцы опустились. Усмешка исчезла.

«Она сломлена», – прочитала я в его глазах. «Значит, зелья действительно нет».

И тогда он наклонился ближе. Его голос стал тише, почти ласковым:

– Ты действительно хочешь вернуть меня туда, откуда я только что вырвался? – спросил он.

– Ты так и не сказала, нашла ли что-нибудь в книге, – наконец произнёс он, не шевелясь с места.

Голос – низкий, почти ласковый. Но я знала: за этой лаской – когти.

– Нет, – соврала я, не глядя на него. – Ничего. Зелье было последней надеждой!

«Ага! Щас! Так я и доверилась мужчине! После того, что я пережила, фигушки тебе, а не доверие!», – мысленно прошептала я, вспоминая про зелье в кармане.

– Значит, ты беспомощна, – усмехнулся Гарт. – Как и все они. Только ты – красивее.

Я резко повернулась:

– Не называй меня «как все они»! Я не твоя игрушка! Я не твоя «красивая проблема», которую можно решить поцелуем и улыбкой!

Он прищурился. В его глазах мелькнуло что-то острое – почти боль.

– А что ты тогда? – спросил он тише. – Служанка совести? Лекарь чести? Или просто та, кто боится признать, что хочет остаться со мной?

– Я – аптекарь! – вырвалось у меня. – И я не стану участвовать в твоих играх! Ни с тобой. Ни с ним. Ни с кем!

– Игры? – Он вдруг встал на колени на сиденье и перегнулся через пространство между нами.

Его руки легли на мои плечи – не грубо, но неотвратимо.

– Это не игра, Эгла. Это шанс.

Он наклонился ближе. Его дыхание коснулось моей щеки. Он приподнял мое заплаканное лицо так, чтобы наши взгляды встретились.

– Давай сбежим. Прямо сейчас. Просто… сбежим. Вместе.

Глава 38

Сердце замерло.

Не от страха.

От соблазна.

Но я вспомнила Марту. Аптеку. Белые стены, которые мы, ну то есть я, отмыла до блеска.

Вспомнила, как стояла на коленях на брусчатке, думая, что всё кончено.

А потом – вспомнила лорда Арвейна. Его трость. Его голос: «Ты – долг».

– Нет, – сказала я чётко, отталкивая его. – У меня есть обязательства. И бегство – это не выход. Всю жизнь от проблем не набегаешься!

Гарт замер.

Потом медленно опустил руки.

В его глазах – не злость. Не насмешка. А разочарование. Глубокое, почти человеческое.

– Ты ошибаешься, – прошептал он. – Иногда бегство – это единственный способ остаться собой.

Карета резко затормозила у ворот особняка.

Свет фонарей пробежал по его лицу – и на миг я увидела не хищника, а того, кто устал быть в клетке.

Я выскочила первой.

Не дожидаясь, пока он откроет дверцу и появится повод меня еще раз обнять.

Не глядя назад.

За спиной – шаги. Быстрые. Уверенные.

Он догнал у самой двери, схватил за запястье.

– Неужели тебе кажется, будто он тебя защитит? – спросил он почти в ухо. – Ас? Он не защитит. Он только спрячет. Запрёт. Как всегда.

– Я не ищу защиты! Я просто хочу исправить то, что случилось, – бросила я через плечо. – На кону моя аптека!

Он рассмеялся – горько, без радости.

– Ты даже не представляешь, как ты прекрасна, когда злишься…

– И ради этого стоило меня злить? – спросила я, не скрывая раздражения. – Всё! Уйди! Не трогай меня!

– Я злю тебя только потому, что злость – это ключ. Ключ, который открывает клетку с внутренним чудовищем, – усмехнулся Гарт.

– Что? Что ты сказал? – спросила я.

– Злость – это ключ, – заметил Гарт, а я задумалась. – Когда человек зол – клетка открыта.

Значит, генерала что-то ужасно разозлило. Настолько, что он потерял контроль. А зелье… Зелье просто помогло освободить чудовище окончательно?

Гарт проводил меня до комнаты.

Открыл дверь.

Затем – с тяжёлым щелчком – задвинул засов снаружи.

– Спи спокойно, прекрасная пленница Аса, – сказал он, уже уходя. – И думай о том, как сильно он ненавидит свободу и тех, кто к ней стремится!

Я не ответила.

Просто стояла посреди комнаты, пока его шаги не стихли в коридоре.

Только тогда, убедившись, что за дверью – тишина, я подошла к кровати, опустилась на колени и вытащила из кармана второй маленький пузырёк.

Серебристый. Мерцающий. Целый.

Я прижала его к губам – не как поцелуй, а как клятву.

– Завтра за завтраком, – прошептала я, – вы оба выпьете это. Хотите вы этого или нет!

И тогда…

Я не знаю, что будет.

Но я больше не позволю никому решать за меня – быть мне свободной или нет.

Я спрятала флакон обратно в карман, чувствуя, что сегодня смогла обмануть чудовище. И это был маленький повод для гордости. Нет, все-таки опыт – бесценная штука! Только иногда бывает очень больно.

С этой мыслью я легла на кровать, закрыла глаза – и впервые за эту ночь позволила себе представить, что всё может закончиться не трагедией.

А просто… быстро и счастливо.

Вот насчет последнего я бы не была уверена.

Глава 39

Утро встретило меня бледным солнцем за окном и тяжёлым стуком сердца.

Я почти не спала.

Всю ночь прокручивала в голове: «А если не сработает? А если он почувствует? А если…»

Но к рассвету страх сменился решимостью.

Я достала флакон из-под подушки, поцеловала его – как талисман – и спрятала в карман фартука.

Послышался скрежет засова. Дверь открылась. На пороге стоял дворецкий.

Харлен выглядел так, будто не ложился спать: глаза красные, лицо – серое, как пепел.

– Мадемуазель… – начал он, но я тут же приложила палец к губам.

– Тс-с.

Я вынула флакон и протянула ему. Серебристый, мерцающий, как утренний туман.

– Половину – в чай Асу. Вторую – в вино Гарту. Ни капли больше. Ни капли меньше. И чтобы никто не видел. Это должно помочь!

Харлен взял зелье так, будто держал не стекло, а спасение.

– Сделаю всё в точности, – прошептал он, пряча пузырёк в рукав. – Спасибо… Вы – наша последняя надежда.

Я кивнула, чувствуя, как внутри всё горит от нетерпения.

«Сейчас. Сейчас всё решится».

Нет, главное, он даже не спросил, откуда это у меня! Просто обрадовался и просто ушел!

Через десять минут меня пригласили к завтраку.

Столовая была просторной, но не пышной – всё в духе Аса: строго, сдержанно, без излишеств.

Он сидел во главе стола, идеально выглаженный, Гарт – напротив, в расстёгнутой белой рубашке. Он улыбался мне – не насмешливо, а почти ласково.

«Он ничего не знает», – подумала я с облегчением. Надеюсь, мне удастся провести его вокруг пальца.

– Прошу, садитесь, – произнёс Ас, вставая, чтобы помочь мне отодвинуть стул.

Я опустилась на стул, стараясь не дрожать.

Руки сложила на коленях. Взгляд – в тарелку.

Но из-под ресниц следила за каждым движением. Нервы были на пределе.

– Вы подумали, что вам нужно для того, чтобы решить проблему? – спросил Ас, наконец подняв на меня глаза.

– Да, – выдохнула я, стараясь говорить уверенно. – Мне нужны… ингредиенты. Корень белого имбиря. Роса с лунного цветка. Сопли мантикоры… И… эм… шиповник. И мёд. И… вообще, всё, что найдете. Лишним не будет.

Ха! Хочу посмотреть, как мне принесут сопли мантикоры. Я даже не знаю, есть ли такой ингредиент! Зато одному педанту и зануде будет чем заняться. А у меня появится железная отмазка, что без соплей половинки не склеишь!

Ас холодно кивнул Харлену:

– Запишите.

Дворецкий достал блокнот и начал быстро записывать, будто каждое слово – нить, ведущая к спасению.

Он удалился, отдавая слугам распоряжения. Через пять минут он вернулся с подносом, на котором стоял чай для Аса и вино для Гарта.

Оба поднесли напитки к губам.

Я затаила дыхание.

Ас сделал глоток.

Гарт – два.

Потом третий – медленно, с наслаждением, не сводя с меня взгляда.

И вдруг…

Их силуэты дрогнули.

Как будто воздух вокруг них заколебался.

Ас нахмурился. Гарт прищурился.

Между ними – вспышка света, тихий звон, будто срастается стекло…

Глава 40

Но в самый последний миг Гарт резко отпрянул, откинулся на спинку стула – и расхохотался.

Громко. Злорадно.

– Ах ты, – сказал он, глядя прямо на меня с азартом, – обманула, значит!

Я замерла. Едва ли не вздрогнула.

Ас медленно опустил чашку. Его лицо – лёд.

– Что происходит? – спросил он, переводя взгляд с меня на Гарта. – В чашке какое-то зелье? Откуда?

– Вчера ночью наша аптекарша сбежала, – усмехнулся Гарт, – покаталась со мной в карете, сбегала в свою аптеку… и вернулась с зельем. Вот этим самым. Ей даже удалось обмануть меня!

Он указал на пустой бокал.

– Очень мило. Очень хитро. Но не сработало.

Ас резко встал, грохоча стулом.

– Вы были вместе в аптеке? – голос звенел, как натянутая струна.

– Ну да, – пожал плечами Гарт. Я видела по его глазам, что ему нравится злить Аса. – Она сама попросила. А я… не удержался.

– Харлен! – рявкнул Ас, сжимая кулаки. – Ступай. Узнай: цела ли Столица?

Дворецкий побледнел, но кивнул и выскочил из комнаты.

Через минуту вернулся:

– Да, милорд. Всё… цело. Никаких пожаров. Никаких разрушений.

Ас смотрел на Гарта. Долго. Молча.

В его глазах – не гнев. Не ярость.

– Цела… А куда она денется? Когда рядом такая красивая женщина, разрушать Столицу – как-то не вдохновляет. Увлёкся, можно сказать, – махнул рукой Гарт.

– Ты решил обмануть меня, – тихо сказал Ас. – Использовал её, чтобы доказать, что ты… свободен! Ты подверг риску всех жителей Столицы!

– Да ладно! Я же ничего такого не сделал! Визит прошел тихо, мирно и без жертв! – парировал Гарт, всё ещё улыбаясь. – Ты запер её, как птицу в клетку. А теперь удивляешься, что она рвётся на волю?

Я не выдержала:

– Я вернулась! Сама! Потому что хочу помочь! Потому что не хочу, чтобы вы… разрушили друг друга!

Я посмотрела на Аса.

– Раз нейтрализатор не сработал – я найду другой способ. Но только в аптеке. Там книги. Там записи. Там… всё, что нужно! И поэтому не надо меня запирать! Я же вернулась? Вернулась! Я решаю проблему? Решаю!

– Нет, – отрезал Ас. – Ты останешься здесь.

– Почему⁈ – вырвалось у меня. – Я же не враг! Я пытаюсь всё исправить!

Он повернулся к Харлену:

– Отведите её в комнату. И на этот раз – заприте на ключ. Ключ – мне.

Я не сопротивлялась.

Шла, опустив голову, чувствуя, как за спиной Гарт смеётся – тихо, почти ласково:

– Не переживай, аптекарь… Вот такой вот я собственник… Дико извиняюсь за второго меня…

Я даже не обернулась.

Комната. Ключ в замке. Тишина.

Я бросилась на кровать, сжимая кулаки.

«Он не верит мне. Ни один из них. Один видит во мне угрозу. Другой – игрушку».

Но через час дверь снова открылась.

Я уже знала: это не Харлен. И не Гарт. Это был он. И я не знала – что хуже: быть запертой… или быть с ним наедине.

Глава 41

Ас вошёл без стука.

Точно так же, как тогда лорд Арвейн в первую брачную ночь.

И в тот же миг по коже прошла лёгкая изморозь страха.

Я не дрогнула. Но мозг уже отмечал сходства: та же выправка, тот же взгляд – не гневный, а оценочный, будто я не человек, а предмет, подлежащий проверке.

Тот же холод в голосе, за которым скрывается привычка повелевать.

– Как вас зовут? – спросил он, остановившись у двери.

– Эглантина, – ответила я чётко. Не шёпотом. Не как просьбу. А как заявление.

Он кивнул, достал из внутреннего кармана несколько листов пергамента и пробежал глазами. Движения – точные, без спешки. Как у судьи, уже вынесшего приговор.

– Я потрудился проверить, состоите ли вы в Гильдии аптекарей.

Итак… – он поднял глаза. – Аптека по адресу «Переулок Рабочих, дом 8» принадлежит Марте Сказард, вдове Артура Сказарда. Ей семьдесят два года.

Он сделал паузу, глядя на меня так, будто прикидывал: «Выглядишь ли ты на семьдесят два?»

– Наемных сотрудников в реестре нет. И в списках Гильдии ваше имя тоже отсутствует.

Я едва не осела.

Этот тон. Этот взгляд.

Я уже слышала это – не в словах, а в паузах между ними: «Ты – никто».

– И что это может значить? – спросила я, стараясь, чтобы голос не дрожал.

– То, что вы не имеете права даже прикасаться к ингредиентам, – произнёс Ас, и в его глазах мелькнула сталь. – А уж тем более – варить зелья.

– То есть вы хотите сказать, – медленно проговорила я, – что талант, аккуратность и умение – всё это ерунда? Главное – состоять в какой-то гильдии?

– Значит, вы не имеете права готовить зелья, – настаивал он. – И то, что случилось, – ваша халатность.

Я сжала зубы. Вспомнила, как лорд Арвейн швырял мне письмо матери. Как требовал встать на колени. Как называл «долгом».

И вдруг поняла: этот человек – не злодей. Он просто продукт той же системы. Той же логики: «Бумага важнее жизни».

– А вы? – спросила я, глядя прямо в его ледяные глаза. – Вы состоите в Гильдии Поучающих Зануд?

Его бровь дёрнулась.

– Нет!

– Тогда вы точно не имеете права меня поучать, – парировала я. – Особенно если сами не знаете, что такое быть аптекарем!

Он замер.

На миг – всего на миг – маска дрогнула.

И я увидела не судью. Не генерала.

– Вот видите! Нет гильдии – нет прав! – заметила я, чувствуя, как победила врага его же оружием. – Так что можете оставить при себе ваши замечания.

Я тяжело дышала, глядя на него, как на врага.

– И какое вообще право вы имеете меня удерживать здесь? – вырвалось у меня, будто наконец прорвало плотину. – Если вы мне не доверяете, то можете поехать со мной! Самому! Своими глазами увидеть, что и как я делаю! Надела ли шапочку, чтобы волосы не сыпались? Подложила ли бумажку? Правильно ли я все взвесила!

Ас стоял у окна, спиной ко мне, как статуя из льда и стали. Его пальцы сжимали подоконник так, что костяшки побелели.

– Я не могу оставить чудовище одного! – произнёс он, не оборачиваясь. Голос – ровный, но с трещиной внутри, будто лёд уже начал ломаться.

– Всё вы можете! – фыркнула я, шагнув ближе. – Просто без него вы чувствуете себя пустотой! В клетке обязательно должен кто-то быть! Кто-то должен скрестись и проситься на волю! И вам без разницы – я или Гарт! Совершенно без разницы! Главное – не чувствовать себя пустым!

Слова повисли в воздухе, как осколки разбитого зеркала.

Ас медленно обернулся.

В его глазах – не гнев. Не холод.

А боль.

Глубокая, старая, та, что прячется под манжетами и мундиром, под честью и кодексом.

Эти слова ударили его как пощёчина.

Глава 42

И я это видела.

– А что я не так сказала? – спросила я, не отводя взгляда. – Вам проще сидеть и контролировать, чем ехать со мной и решать проблему! Значит, вы не хотите её решать? Что вы чувствуете? Освобождение? Радость, что теперь вашу белоснежную репутацию, ваши идеальные манжеты не портит внутреннее чудовище? И вам нравится быть во всём идеальным! Сознайтесь честно! Это правда?

Он молчал.

Долго.

Так долго, что я уже подумала: он просто вышвырнет меня вон. Или прикажет запереть навсегда.

Но вместо этого он вдруг сделал шаг ко мне.

Не угрожающе.

А почти… уязвимо.

– Думаешь, мне нравится быть идеальным? – тихо спросил он. – Или полагаешь, я не устал от того, что каждое моё дыхание должно быть выверено, каждое слово – взвешено, каждый шаг – одобрен?

Он остановился в двух шагах.

– Не думала ли ты, что мне хочется просто… сорваться? Разбить что-нибудь. Закричать. Сжечь всё дотла?

Его голос дрогнул.

– Но если я сорвусь – кто остановит его?

Он указал в сторону коридора, где, наверное, сейчас Гарт развлекался, флиртуя со служанками.

– Он не просто «чудовище», – прошептал Ас. – Он – я. Моя жажда. Моё желание. Моя ярость. И если я отпущу тебя одну, а он в это время решит, что пора устроить оргию…

Он замолчал.

Потом добавил почти шёпотом:

– Не переживай… те, – заметила я. – Это – его дело. Пусть устраивает, что хочет.

Я замерла.

Не от страха.

От неожиданности.

Но тут же собралась.

– Хорошо! Скажу по-другому! Мне нужна ваша помощь! Поезжайте со мной, – сказала я твёрдо. – Проверьте мои книги. Посмотрите записи. Убедитесь, что я не вру. И если найдёте ошибку – скажите. Я исправлю. Но не сидите здесь, как статуя, и не притворяйтесь, что всё под контролем!

Он смотрел на меня.

Долго.

Потом в его глазах мелькнуло что-то новое.

Не уважение.

А вызов.

– Хорошо, – произнёс он с запалом. – Я немедленно готовлю карету и поеду с вами, чтобы убедиться в том, какой вы профессионал!

– Вот и отличненько, – заметила я, подбоченившись. – Только не забудьте надеть что-нибудь попроще. В аптеке нет ковров под ваши сапоги. И пыль не боится вашего взгляда. А Гарт, кстати, уже знает дорогу. Так что если вы передумаете – он с радостью составит мне компанию.

Он чуть не усмехнулся.

Почти.

Но сдержался.

– Будьте готовы через десять минут, – бросил он и вышел, хлопнув дверью не слишком громко, но достаточно, чтобы я поняла: он зол.

И впервые за эту ночь – не на меня.

А на себя.

Я опустилась на край кровати, чувствуя, как дрожат колени.

«Я его задела. По-настоящему. Не как врага. А как человека».

И теперь он знает: я вижу не генерала.

Я вижу – его.

А это опаснее любого зелья.

Глава 43

Карета подъехала к крыльцу ровно в девять утра.

Солнце ещё не согнало утреннюю дымку, и сад выглядел как сцена перед спектаклем: тихий, покрытый загадочным туманом, таинственный и романтичный.

Ас молча подал мне руку у крыльца особняка.

Без единого слова. Без тени улыбки.

Только холодная вежливость – как у часовщика, проверяющего, не отстают ли чужие часы.

Я взяла его ладонь. Сухую. Тёплую. Неподвижную. Надежную.

Он помог мне ступить на подножку, придержал локоть, пока я не устроилась на сиденье.

– Благодарю, – сухо сказала я, глядя вперёд.

– Не стоит, – ответил он и захлопнул дверцу так тихо,

Внутри кареты пахло воском, кожей и тем же кардамоном – но теперь всё это казалось лишённым страсти, будто мир высушили на солнце, чтобы убить запах жизни.

Я сидела прямая, как свеча.

Ас – напротив, с руками, сложенными на коленях.

Всю дорогу мы хранили молчание и соблюдали дистанцию согласно этикету.

– Ваша аптека, – произнёс он, когда мы свернули в переулок, – выглядит… неожиданно убого и не сильно опрятно.

– Это вы еще внутри не были, – усмехнулась я, предвкушая, как он зайдет в ее белизну.

Ас вышел первым.

Без единой складки на мундире. Без единой ноты в голосе, кроме холодной вежливости.

Он обошёл карету, открыл дверцу и, не глядя мне в глаза, подал руку.

– Позвольте, – произнёс он, будто цитировал этикетник.

Я взяла его ладонь – тёплую, сухую, сильную.

Но в этом прикосновении не было ни тепла, ни желания. Только обязанность.

Он снова помог мне ступить на подножку, придержал локоть, пока я не ступила на землю. Даже пальцы не дрогнули.

Как будто он не человек, а механизм, отточенный до совершенства.

– Благодарю, – сказала я, глядя вперёд.

– Не стоит, – ответил он и захлопнул дверцу.

И в этот момент я поняла: он – лорд Арвейн.

Только красивее.

Только холоднее.

Только умнее.

– После вас, – сказал он, когда мы подошли к двери аптеки.

– Ну что? – спросила я с вызовом. – Готовы увидеть грязь, тараканов, крыс, грызущих пробки от зелий? Или плесень на стенах, которая здоровается с покупателями?

Мне было забавно увидеть его реакцию.

– Вы же именно это себе представили? Не так ли? – спросила я с вызовом.

– Да, я уже вижу, что чистота – не ваша сильная сторона, – произнес Ас.

– Ну что ж, проходите! Скажете, когда плесень начнет обзываться. Я быстро объясню ей, кто здесь хозяин! – усмехнулась я, предвкушая момент.

Я вошла в аптеку первой.

Марта уже стояла за прилавком, в новом белом фартуке, с чашкой чая в руке. Увидев нас, она прищурилась, будто оценивая, не привезла ли я с собой ещё одного чудовища.

– Бабушка, познакомься, – улыбнулась я. – Это – Ас! Вторая половинка генерала!

– А-а, – протянула Марта, оглядывая его с ног до головы. – Так вот ты какой. Вчера был поживее. Этот – будто мраморный бюст. Только дышит.

Ас не смутился. Напротив – слегка поклонился:

– Марта Сказард. Я читал о вас. Ваш муж, Артур, был выдающимся алхимиком.

– Был, – коротко ответила Марта, ставя чашку на прилавок. – А теперь он – пыль на полках. И записи. И воспоминания. Так что не тратьте слова на комплименты. Лучше скажите, зачем приехали?

Ас был поражен белизной стен и полок. Словно из грязного мира попал в идеальное место чистоты. Я смотрела на него, чувствуя, как улыбка наползает на мои губы.

– Чтобы помочь, – ответил Ас, глядя на протертую стойку.

– Помочь? – фыркнула Марта. – Или проверить, не шарлатанка ли она? Не воровка ли чужих рецептов? Не неумеха ли, что раздваивает генералов?