Текст книги "Жена двух генералов драконов (СИ)"

Автор книги: Кристина Юраш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

Глава 52

Я стояла у окна гостиной и смотрела в темноту сада, где лунный свет окутывал всё вокруг таинственным сиянием.

Луна освещала фонарь, под которым прошлой ночью я видела силуэт, от которого сердце замирало и начинало биться быстрее. Я положила руку на грудь, словно пытаясь успокоить его бешеный ритм, боясь, что оно вырвется наружу.

Внезапно теплые ладони легли мне на плечи. Они были легкими, почти невесомыми, но в их прикосновении чувствовалась нежность и тревога. Агостон, стоящий позади меня, шептал слова, которые звучали не как приказ, а как мольба:

– Вы не должны ходить к нему.

Я не обернулась, продолжая смотреть на фонарь вдали. Мой голос был спокоен, но в нем звучала решимость:

– Почему? Вы же сами сказали, что он жив. Я хочу увидеть его. Для меня это важно.

Агостон подошел ближе, его дыхание касалось моей шеи, вызывая мурашки по коже. Он обнял меня, прижимая к себе, словно пытаясь защитить от всего мира. Его голос стал тише, но в нем звучала боль:

– Да, я сказал, что он жив, – ответил он, приближаясь. Его дыхание коснулось моей шеи. – Но я не сказал, что он безопасен для вас.

Он обнял меня, словно пытаясь защитить от всего мира.

– Проклятие, которое было на том маге, не просто так. Оно было создано для людей, у которых магический потенциал ограничен. Но у драконов… – он замолчал, словно подбирая слова. – У драконов магический потенциал намного выше. И проклятие может проявиться иначе. Непредсказуемо. Ректор академии предупредил об этом, когда увидел Анталя.

Я почувствовала, как его руки напряглись, и в его голосе появилась та болезненная нота, которую я не могла не услышать. Он что-то скрывал.

– Но разве нельзя что-то сделать? – спросила я дрожащим голосом, в котором сквозила надежда. – Найти способ снять это проклятие?

– Но разве нельзя что-то сделать? Найти способ снять это проклятие?

Агостон тяжело сглотнул, и я почувствовала, как его пальцы сжались на моих плечах. Он выцеживал слова, будто каждое из них давалось ему с огромным трудом:

– Ректор пытается. Он изучает древние книги, свитки…

Снова наступила тишина. Я не могла больше сдерживать свое нетерпение:

– Ну что? Что он сказал?

Агостон выдохнул, словно собираясь с духом, чтобы произнести правду:

– Когда он осмотрел брата, он отвел меня в сторону и… – он замолчал, будто не мог продолжать. – Сказал, чтобы я не сильно на это надеялся. Я не хочу убивать вашу надежду, но… – его голос дрогнул. – Я бы не сказал слово «невозможно». Наверное, лучше все-таки не просто, чтобы пощадить ваше сердце и сказать «очень сложно». Ректор уверен, что должно быть какое-то условие. И это условие нужно найти. Сейчас он этим занимается, потому что я в магии не сильно сведущ.

Я почувствовала, как слезы навернулись на глаза, и отвернулась, пытаясь скрыть их. Агостон продолжал обнимать меня, его тепло было единственным, что давало мне силы.

Агостон внезапно развернул меня к себе, его сильные пальцы сжали мои плечи. Я почувствовала, как его дыхание стало прерывистым, словно он изо всех сил пытался сдержать бурю эмоций внутри себя.

– Пообещайте мне, – прошептал он, его голос дрожал, а глаза наполнились тревогой. – Пообещайте, что вы никуда не пойдете. Что вы не будете искать встреч. Пожалуйста, пообещайте.

В его взгляде читалась не только глубокая забота, но и неподдельный страх. Страх за меня, за мою безопасность, за мое будущее. Я физически ощущала, как этот страх проникает в мою душу, заставляя сердце биться быстрее.

– Я обещаю, – прошептала я, глотая слезы, которые предательски подступили к глазам.

Глава 53

Мое сердце сжалось от боли и неопределенности. Я не знала, как мне поступить. С одной стороны, было хорошо, что мой муж уехал. Но что, если он вернется? Что, если он захочет встречи? Что тогда?

Агостон, казалось, почувствовал мою внутреннюю борьбу. Он отпустил мои плечи и, взяв мои руки в свои, словно согревая. Его губы коснулись моих ладоней, оставляя за собой тепло и нежность.

– Спасибо, – прошептал Агостон. Он снова сжал мои руки и поцеловал их по очереди, прижимая к своему сердцу. – Мне хотя бы спокойнее будет. Хоть на кого-то из вашей пары я смогу рассчитывать. Что у кого-то хотя бы из вас проявилось благоразумие.

Я почувствовала, как внутри что-то дрогнуло, когда он поцеловал мои руки. Это было странное, но приятное ощущение. Я поспешила попрощаться и направилась в свою комнату. Но перед тем как закрыть дверь в гостиную, я услышала его голос:

– Спасибо, что пообещали.

Я кивнула, не оборачиваясь, и закрыла дверь. Мое сердце продолжало биться так сильно, что я едва не теряла сознание. Мне так хотелось сорваться с места, броситься в сад, найти мужа и поговорить. Но я обещала. Я обещала Агостону, и я должна была сдержать свое слово.

Я легла в постель, откинула одеяло и попыталась уснуть.

Но мысли, словно рой беспокойных пчел, не давали мне покоя.

Я ворочалась с боку на бок, пытаясь найти удобное положение, но безуспешно. Наконец, я почувствовала рукой, что под подушкой что-то лежит. Я осторожно вытащила записку. Белый листик с четким, знакомым почерком.

«Жду тебя возле фонаря. Сегодня»

Я прижала записку к сердцу, и внутри меня что-то болезненно сжалось, словно невидимая рука схватила мою душу. Это был зов, который я не могла игнорировать. Я поняла, что должна быть там, но слова Агостона эхом звучали в моей голове: «Обещай мне, что не сделаешь этого. Обещай, что останешься в безопасности». Обещание против желания, страх против надежды – чаши весов внутри меня качались, как маятник, и я не знала, на какую сторону склониться.

Вскочив с места, я начала нервно расхаживать по комнате, как пленница в клетке.

Мои шаги были резкими, но неуверенными, словно я пыталась найти ответы, которых не было.

Сердце колотилось, как безумное, и я чувствовала, как оно рвется наружу, разрывая меня на части.

Я знала, что должна быть там, где меня ждали, где я могла быть нужна. Но я также знала, что здесь меня ждет Агостон, который верил в меня и боялся за мою жизнь.

Я прикрыла глаза, пытаясь найти в себе силы. Скрывая сердце за маской спокойствия, я приняла решение, которое могло изменить всё.

Глава 54

Я прошептала «прости», и мой голос растворился в тишине комнаты. Тот, кому предназначались эти слова, их не услышит.

Дождавшись, когда дом, наконец, погрузится в глубокий, безмятежный сон, когда слуги завершат свои последние хлопоты и покинут бальный зал, я бесшумно спустилась вниз по лестнице.

В доме царила абсолютная тишина, лишь изредка нарушаемая легким скрипом половиц. Осторожно, словно боясь разбудить призраков, я вышла в сад.

Лунный свет заливал всё вокруг, создавая волшебное, почти мистическое зрелище. Его серебристые лучи пробивались сквозь густую листву деревьев, играя на каплях росы и освещая путь к одинокому фонарю.

Сердце мое колотилось так сильно, что казалось, его стук слышен даже в этом безмолвном мире.

Туман, густой и таинственный, медленно поднимался от земли, словно живое существо, крадучись вдоль дорожек и скрывая свои тайны в своих объятиях.

Сделала шаг. Другой.

И вдруг почувствовала, что меня крепко схватили за руку.

Передо мной стоял Агостон. Его глаза горели гневом, а лицо было мрачным и решительным. В его голосе, когда он произнес мое имя, звучала сталь.

– Элис! Вы же обещали, – произнес Агостон. В его голосе я слышала гнев. – Неужели ваши обещания ничего не стоят?

Его слова, как острые кинжалы, пронзили меня насквозь.

– Мне нужно поговорить с ним, – прошептала я дрожащим голосом, словно пытаясь удержать слезы. – Это очень важно. Ты не понимаешь, насколько это важно для меня. Ты не понимаешь… Я не знаю, как тебе это объяснить.

Агостон крепко сжал мою руку, его пальцы впились в мою кожу, словно пытаясь удержать меня на месте. В его глазах вспыхнул стальной блеск, холодный и решительный. Он смотрел на меня, как будто пытался проникнуть в самую глубину моей души.

– Я не пущу вас, – твердо сказал он, его голос звучал как удар молота. – Ради твоего же блага. Ради тебя самой. Ты не понимаешь, что делаешь. Я не пущу.

Он начал уводить меня обратно к поместью, но я упиралась, чувствуя, как внутри меня поднимается волна протеста.

Впервые я ощутила его силу, и она не пугала меня, а наоборот, почему-то заставляла сердце биться быстрее.

Он грубо завел меня в комнату, бросился к шкафу, схватил оттуда ворох моих платьев и бросил их в камин.

– Раз вы не понимаете по-хорошему! – произнес Агостон, сверкнув глазами. – Придется по-плохому!

Резким движением он схватил меня за ворот платья и дернул его, словно пытаясь содрать его и бросить в камин, где уже летели другие изорванные вещи.

Его движения были резкими, пугающими. Я прижала руки к груди, пытаясь удержать на себе платье.

Но Агостон замер, глядя на кусок ткани в его руке. Оторванный рукав сполз вниз и упал на пол, растекаясь алым шелком, словно лужа крови. Из корсета вылетела записка, которую поднял Агостон и быстро прочитал. Он тут же смял ее в руке и сжал кулак.

– Прости, – прошептал он, низко склоняя голову. – Я просто устал… Я так устал от этого… От его безалаберности, неподчинения, от твоей ненависти, от твоего презрения. От всего… Завтра закажу новые платья.

Я почувствовала, как напряжение внутри спадает. Я чувствовала себя виноватой.

– Агостон, – прошептала я, а потом зажмурилась, словно пыталась быстро найти правильные слова. – Я все понимаю… Но…

– Вы же пообещали мне! Вы же пообещали мне! Да мне проще… – на меня смотрели серые глаза. – Я не знаю, что с вами делать. Я не знаю, как вам объяснить. Я не хочу утром выйти в сад и увидеть ваше тело. Вы достаточно боли мне причинили! Достаточно! У всего есть предел!

В этот момент он смягчился и отпустил меня. Я стояла и смотрела на него, чувствуя, как губы дрожат.

– Это слишком страшно, – прошептал он. – Я не могу потерять вас. Даже если мне придется закрыть окна. Даже если мне придется врезать замок на дверь. Я никуда вас не пущу. Никуда. Если мой брат ведет себя безответственно, если он не понимает масштабов… Поймите хотя бы вы.

– Я не знаю другого способа, как защитить вас от вашей собственной любви, от ваших мыслей, от вашего сердца, – прошептал он.

В этот момент я поняла, что он для меня делает слишком многое. Чтобы быть врагом тому, кого ты так сильно любишь – это самое сложное.

– Я хочу просто поговорить с ним, – повторила я, стараясь, чтобы голос звучал мягко. – Я не собираюсь к нему приближаться. Я обещаю, что буду соблюдать дистанцию…

– А он сможет? Вы готовы поручиться за него? Готовы поручиться за проклятие? – спросил Агостон. – Как же вы мне все дороги!

В этот момент Агостон посмотрел на меня. Он словно раздумывал, какое-то решение давалось ему тяжело. Он достал письмо. Оно было запечатано печатью магической академии.

– Вот, – произнес он, протягивая мне письмо. – Читайте. Официальный ответ Академии Магии.

Я взяла его дрожащими руками. Распечатала. Начала читать.

И вдруг почувствовала, как кровь отхлынула от лица. Слова перед глазами поплыли.

Уважаемый генерал Агостон,

После тщательного изучения проклятия, которым поражен ваш брат Анталь, мы приходим к выводу, что оно не поддается снятию обычными методами. К сожалению, мы не можем предложить способа снять проклятие. Единственный выход – изоляция носителя проклятия от людей. К сожалению, это пока все. С уважением, ректор магической академии Абсалом Финчер.

Я прочитала, чувствуя, как внутри все рухнуло вниз.

Глава 55
Дракон

Я шел по саду.

Туман полз по земле, словно призрачный дым, но я знал, что он здесь. Я чувствовал его присутствие так же, как чувствую боль в старой ране – глубоко и неотвратимо.

– Анталь! – мой голос прозвучал резче, чем я планировал. – Выходи, трус! Не прячься за своими перчатками и маской! Я прекрасно знаю, что ты никуда не уехал! Что ты еще здесь!

Тишина.

– Хватит прикидываться! Я знаю, что ты здесь, – продолжил я, сжимая кулаки. – Ты же не можешь устоять перед соблазном посмотреть, как я мучаюсь. Это же твоя любимая забава последнее время – наблюдать за моими страданиями. И поздравляю. Ты идешь на рекорд! Столько мучений, сколько было у меня за последние несколько месяцев, у меня за всю жизнь не было!

Я бросил скомканную записку себе под ноги.

Из тумана вышел силуэт. Высокий, в длинном плаще, с маской на лице и перчатками на руках. Мой брат. Мой мертвый брат. Тот, кого я похоронил живым ради его же безопасности.

– Ну и что? – спросил я, подходя ближе. – Решил проверить, как я справляюсь с ролью вдовца? Или, может, пришел похвастаться, как ловко ты разбрасываешься записками за моей спиной?

Анталь молчал. Как всегда. Даже когда мы были детьми, он предпочитал молчать, пока я орал на весь дом, что хочу быть генералом.

– Наконец-то! Явился! Я уж думал, что ты и правда уехал, – процедил я.

– Я же сказал, – послышался глухой голос из-под маски. – Мне нужна библиотека. Там много книг, привезенных с Исмерии. Я сказал, что мне нужно время? Или ты думаешь, я сижу сложа руки и жду, когда ректор что-то накопает? Мне кажется, я близок к истине… Я кое-что нашел… Но пока не уверен, что речь идет именно о том проклятии, которое на мне.

– Тормози крылом, – произнес я. – Я зол на тебя. Это раз. Настолько зол, что ты себе не представляешь. Это что был за номер во время бала? Что это было за внезапное появление? А если бы я не успел? Что, если бы я не шел за ней по пятам? Что? Любящая женщина бросилась бы тебе на шею и умерла?

– Постой… Я тут пока кое-что нашел, – заметил Анталь. – Я нашел способ, как сделать перчатки безопасными для прикосновения… Одно старое-старое исмерийское заклинание…

– И ты хотел испытать его на нашей жене? – рассвирепел я. – Ну уж нет!

Я чувствовал, как во мне закипает гнев. Словно в горле и груди проснулось жерло вулкана.

– Ты один раз уже ослушался приказа. Ты полез на рожон! – усмехнулся я, но улыбка не коснулась глаз. – Ты мне так и не сказал, что тобой двигало? Что это за самодеятельность и самонадеянность? Что, решил, что если умрешь, то станешь легендой? Или хотел увидеть, как дракон давит слезы над твоей могилой?

Он всё так же молчал. Только его пальцы в перчатках слегка дрожали.

– Чего ты добивался? – спросил я, сдерживая гнев. – Ты хотел славы? Что это был за акт самопожертвования? «О, смотрите на меня, я герой, я спас армию!» Да ты просто полез под удар, как последний дурак, потому что не мог устоять перед соблазном поиграть в героя!

Анталь вздохнул. Даже через маску я чувствовал, как тяжело ему дышать.

– Я сделал это потому, что… – начал он, но замолчал.

– Так почему же? – спросил я, сарказм сочился из каждого слова, как яд из раны. – Почему я должен тянуть из тебя слова, как из шпиона клещами?

Он поднял голову. Я не мог сказать, что он чувствует. Его лицо заслоняла маска.

– Ты бы маску снял. Может, комары бы тебя облепили бы и сдохли! А то их тут столько развелось! – произнес я, понимая, что разговариваю со стенкой.

Анталь молчал. Но маску не снимал. Я не мог видеть его глаза, не мог понять, что он сейчас думает.

– Я сделал это потому… Потому что я не мог смотреть, как ты страдаешь, – наконец произнес он. – Я видел, как ты смотришь на нее. Как ты стараешься не показать, что любишь ее. Как ты молча обожаешь ее. И я… я не мог этого вынести.

– Ты не мог этого вынести? – переспросил я, смеясь горько. – А я мог? Я каждый день смотрю на нее и помню, что она любит тебя, а не меня. Что она вышла за меня замуж только потому, что думала, что ты мертв. Что каждый ее взгляд – это нож в моем сердце. И ты думаешь, что мне легко?

– Нет, – прошептал Анталь. – Я знаю, что тебе тяжело. Но я не мог… Я не мог отдать ее тебе, пока я жив. Я люблю ее. Но я также люблю тебя, брат. И видеть, как ты страдаешь из-за нее… Это было невыносимо.

Глава 56
Дракон

– То есть ты полез на рожон? – спросил я, сжимая челюсти. – Ты просто хотел умереть?

Повисла тишина. Даже туман замер.

– Да, – наконец ответил Анталь. – Я просто хотел умереть. Я не мог смотреть на то, как тебе тяжело. Я не мог отдать ту, которую люблю. При этом я понимал, что ты… На моем месте должен был быть ты!

Он запнулся, пытаясь подобрать слова. Я знал, как ему тяжело выражать чувства. Всегда был таким – молчаливым, но когда говорил, каждое слово было как удар.

– Если бы я умер, – продолжил он, – так было бы лучше. Ты всегда был сильнее меня. Ты – настоящий генерал. Ты – настоящий дракон. А я… Я безответственный. Ты прав. Во мне не хватает многих вещей, которые есть у тебя. И мне кажется, что рядом с тобой она была бы куда более счастливой, чем рядом со мной. Понимаешь? Я забрал ее у тебя? Тогда, на балу. Ты хотел подойти к ней… Я видел твои глаза. Видел, как ты смотришь на нее, как на ту самую, единственную… Но тогда я решил подойти к ней первым… Может, в шутку… Или просто чтобы тебя позлить. Это все как та мелодия. Которую я попросил у тебя для того, чтобы очаровать ее. Ту, которую ты сам написал для нее… Это были твои чувства. Твои… Я помню, как ты рисовал цифры на клавишах, чтобы я научился ее играть. Как я разучивал ее наизусть. А ведь кроме нее, я больше ничего не умею.

– Поздравляю, теперь вас двое! – заметил я, вспоминая цифры и Элис.

– Да, – кивнул Анталь. – Я украл ее у тебя. Можно сказать, увел прямо перед самым носом. Хотя по праву она должна была принадлежать тебе.

Анталь простонал, опустив голову.

– Боль от этой мысли просто невыносима, – продолжил он, голос дрожал, – но при этом я не могу не любить ее. И не могу не любить тебя, брат.

Я стоял, не зная, что сказать.

– Ты идиот, – наконец произнес я, и в моем голосе не было сарказма. – Ты настоящий идиот. Ты думаешь, что я хотел твоей смерти? Что я бы радовался, когда ты умер?

– Я не хотел умирать, – прошептал Анталь. – Я просто не знал, что делать. Я не мог быть с ней, но не мог и уйти. Я чувствовал себя виноватым за то, что первый сделал шаг. И может быть, раньше драконы решали этот вопрос поединками, но я не хотел сражаться. Потому что ты мне очень дорог.

– Ты дурак, – повторил я, но уже мягче. – Ты настоящий дурак.

– Нет, – прошептал Анталь. – Я знаю, что ты не хотел этого. Но я не знал, что делать. Я чувствовал себя виноватым. Я чувствовал, что украл у тебя то, что по праву должно было быть твоим.

– Ты не украл ничего, – резко сказал я. – Ты просто любил ее. И я… Я не могу тебя ненавидеть за это. Даже если я хотел бы.

– Я знаю, – прошептал Анталь. – Я знаю, что ты не можешь меня ненавидеть. Потому что ты меня любишь. Как и я тебя.

Мы стояли в тишине, глядя друг на друга. Впервые за все эти годы я почувствовал, что мы снова братья. Не враги. Не соперники. Просто братья.

– Ты должен был сказать мне, – наконец произнес я. – Ты должен был рассказать мне, что чувствуешь.

– Я не знал, как, – прошептал Анталь. – Я боялся, что ты перестанешь меня уважать. Что ты подумаешь, что я слабак.

– Ты не слабак, – сказал я. – Ты просто дурак. Но ты мой дурак.

Он усмехнулся. Даже через маску я слышал его смех.

– Просто разреши мне увидеть ее, – прошептал Анталь. – Просто поговорить. Я уверен, этот разговор нужен не только мне, но и ей…

– А безопасность? – спросил я.

– Я же сказал. Я нашел заклинание защиты. Старое. Имерийское… – заметил Анталь. – Просто у магов Исмерии не хватило на него магических сил. А у меня хватило. И я хочу его на ком-то испытать. Я должен убедиться, что перчатки работают. Что пока я в них, смерть никому не угрожает…

– И что ты хочешь? Чтобы я нашел для тебя жертву? – спросил я. – Нет, братик. Так дело не пойдет. Если ты так уверен в этом заклинании, то будь добр, испытай его сначала на мне!

Глава 57

Я лежала в кровати, раскинув руки по одеялу, и не могла оторвать взгляд от потолка. Он казался бесконечным, словно ночное небо. Луна, пробившись сквозь тонкие шторы, рисовала на стенах причудливые узоры. Её холодный свет скользил по поверхности обоев, превращая их в полотно художника.

Я смотрела сквозь них, словно сквозь дымку воспоминаний, которая искажала реальность.

Мысли путались, как нити паутины, а в голове крутился один вопрос, как назойливая мелодия:

Почему я так тревожусь?

Эта тревога была не просто чувством, а живым существом, которое поселилось внутри меня.

Она шептала на ухо, как тихий, но неумолимый голос, что что-то не так. Это было не то, что я испытывала раньше.

Не боль утраты, которая сжигала душу, как огонь.

Не гнев, который мог бы разорвать меня изнутри.

Даже не страх, который сковывал тело, как ледяные цепи.

Это было не то, что я испытывала раньше.

Нет, это была тревога, которая обволакивала меня, как туман, проникая в каждую клеточку моего существа. Она была мягкой и вязкой, но от этого не менее разрушительной. Она не давала мне покоя.

Что-то должно случиться.

Я перевернулась на левый бок, пытаясь спрятаться от этого ощущения.

Сердце билось так громко, что, казалось, пробьет матрас.

Каждый удар был вопросом: «Почему?» Каждая пауза – безответной тишиной, которая давила на меня, как невидимая тяжесть.

Я закрыла глаза, но это не помогло. Тревога не исчезла, а лишь стала более ощутимой. Она была частью меня, как дыхание или биение сердца. И я не знала, как от неё избавиться.

Пытаясь найти объяснение, я перебирала мысли, как бусины на нитке.

Может, это из-за того, что муж жив?

Но нет, это было не то. Эта тревога была другой, глубже и острее. Она не о нем. Или… Может, о нем?

Я закрыла глаза, пытаясь уснуть, но сон не приходил. В тишине ночи передо мной всплывал бал, словно оживший в памяти мираж. Тот самый бал, где я дебютировала. Я до этого вообще бал только по телевизору видела. А тут настоящий бал! И платье было настоящим! Я сама была частью этого бала, не зрителем, а именно частью. Конечно, это не умаляло того факта, что меня привели на бал, словно корову, в поисках достойного покупателя. Примерный сценарий своего будущего я уже знала. В определенный день меня нарядят, как куклу, потом привезут на венчание, укажут: «Вот этот – твой жених! И ты должна сказать ему 'да»«. А дальше потянутся, как унылый клин гусей, серые беспросветные будни 'счастливой» жены.

Но пока что был бал. И у меня был шанс найти жениха самой.

В зале царила атмосфера ожидания.

Я стояла в центре внимания, окруженная взглядами гостей.

Генералы Анталь и Агостон, два брата, смотрели на меня с высоты своего положения. Их лица были непроницаемы, но в глазах читалась оценка.

Агостон – строгий и суровый, воплощение дисциплины и чести. Его взгляд был холодным, словно ледяной клинок, который мог пронзить до глубины души. Анталь – полная противоположность брату. В его глазах я видела тепло, доброту и искренность.

Я не могла отвести взгляд от Агостона. Его присутствие заставляло мое сердце биться быстрее, а мысли путались. Почему? Почему мой взгляд искал его среди множества гостей? Почему мне так хотелось, чтобы именно он подошел ко мне, чтобы именно он заговорил со мной или пригласил на танец?

Почему мне было так странно, когда это сделал его брат? Он тоже мне понравился, но… Я словно ощутила, как судьба обманула мои надежды.

Этот момент, словно заевшая пластинка, снова и снова звучал в моей голове.

И сейчас….

Его прикосновения, его голос, его глаза – всё это казалось мне чем-то неправильным, но в то же время невероятно притягательным.

Я спряталась под одеяло, пытаясь укрыться от своих мыслей.

Это же предательство! Думать о другом!

Я вспомнила, как Агостон держал мою руку у рояля.

Его пальцы, словно прикосновения крыльев бабочки, осторожно касались моих, будто боясь причинить боль.

Его взгляд, глубокий и внимательный, следовал за каждым моим движением, и в этом взгляде было что-то, что заставляло моё сердце биться чаще.

Как он смотрел на меня, когда я впервые сыграла ту самую мелодию.

Когда я впервые сыграла ту самую мелодию, я почувствовала, как его глаза следили за мной с восхищением и гордостью.

Я клянусь! Что бы я к нему ни чувствовала, он об этом не узнает!