Текст книги "Последняя принцесса Нуменора (СИ)"
Автор книги: Кристина Камаева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 34 страниц)
– Если нашим мечтам суждено сбыться, смерть Яшмета не сыграет никакой роли, – настаивала я. – Если мы уверены в своей правоте, не следует прибегать к таким страшным средствам, чтобы совершить задуманное.
– Ты надеешься на судьбу? – насмешливо спросила Вэнили. – Мы сами вершим свои судьбы и выбираем средства.
– Но мы не можем убивать! – я была в отчаянии. – Люди-птицы не убивают. Мы нарушим заветы… – тут я расплакалась.
– Как будто в первый раз, – буркнул Велизар. – До сих пор тебе казалось, что мы ни в чем не отступаем от законов? А за что ты сидела в тюрьме? Зачем ты вообще ввязалась не в свое дело?! – это была слишком длинная речь для угрюмого и замкнутого Велизара. Он никогда мне не нравился, а тогда был особенно зол и раздражен.
– Успокойся, – Вэнили опустила свою тонкую руку на его плечо.
– Пойми, – обратилась она ко мне, – нам необходима всего лишь одна единственная жертва. Этот ребенок исчезнет для того, чтобы другие рождались в любви и в радости. Я знаю, ты очень привязалась к Яшмету, но он даже не почувствует, как перейдет в другой мир, возможно более совершенный, чем этот. Он просто уснет и все. Ты быстро забудешь о нем, у нас есть о ком заботиться и есть кого любить.
Я чувствовала себя как в тяжелом безысходном сне, смысл ее слов едва доходил до сознания. «Они убьют его, – думала я, – мы все убьем его». Вэнили показывала письмо Велега, в котором он настойчиво советовал избавиться от ребенка Орминэ. Все еще обсуждали что-то, но я не слышала их.
– Но кто сделает это? – раздался звонкий голос Либеры. И тогда все смутились и перестали смотреть друг другу в глаза. Рассуждать о преступлении оказалось легче, чем совершить его.
– Нам придется кинуть жребий, – предложил Аргуин.
– Погодите! – неожиданно поднялся Велизар. – Не надо пытать судьбу. Я возьмусь за это дело. Слабонервным это не по силам. «Страшный человек», – содрогнулась я.
– Спасибо, – благодарно взглянула Вэнили на мужа. – Ты сделаешь это, но мы все разделим твой грех. Идите же сюда, ориенцы. Поклянемся в верности друг другу и нашему делу. Все встали рядом и скрепили руки в общем пожатии. И я тоже. Но даже произнося клятву верности, я чувствовала себя чужой, отторгнутой теми, которые еще недавно считались моими друзьями. Ночью я убежала, потому что не могла больше оставаться с ними, и продолжать работу ради нашего общего дела тоже было не в моих силах. Я летела прочь от своих соратников, как от прокаженных, и думала только о том, чтобы улететь как можно дальше.
Горделия умолкла. Лидия плакала.
– Вы убили настоящего, живого ребенка, – сказала она зло.? – А оставили порождение своих фантазий, монстра, того, которого люди называют Неприкаянным, Лютым Бесом, Истребителем. Смертный грех – ввести в мир такое страшное существо!
– Ты права, – тяжело вздохнула Горделия. – Наш опыт не удался. Я встретилась с Аргуином позже, когда Ярон вырос. Они так и не посмели назвать его Яшметом, чтобы не привлечь внимания шпионов Орминэ. Я думаю, грех убийства тяготил всех. Память о прошлой жизни Велег утратил, лишь иногда у мальчика возникали странные видения. Ребенок рос нервным, вспыльчивым и жестоким. Учение давалось ему легко, и скоро он превзошел своих учителей. Совершенным у него оказалось только тело. Ему не страшны никакие болезни и раны, он стремителен в бою, его невозможно застать врасплох. И перевоплощается он легко не только в сокола, но и в полоза, леопарда… Это Вэнили постаралась. Она души в нем не чаяла, наделяла его безграничными возможностями, одаривала новыми свойствами, совершенствовала и добилась неуязвимости своего сыночка. Только солнечные лучи медленно наносят вред этому чудовищу. Даже солнце не выносит это исчадие мрака на земле, поэтому он часто закрывает лицо маской. Он сеет раздор и смерть.
Когда ориенцы поняли, что не могут контролировать Ярона, оставался один выход – уничтожить свое создание и пресечь зло, причиной которого они были. Вэнили, ослепленная безумной любовью к Ярону, все еще верила, что он призван стать вождем человечества. Рубозавр во всем подчинялся жене. Именно их Ярон считал своими родителями, поэтому в заговор их не посвятили.
Я в это время жила у Горудуна. Маг, теряющий свои силы, цеплялся за каждого, кто был наделен магическими способностями. Я познакомила его с Аргуином, Либерой и Окуном. Мы все нашли приют на его острове. Идея о Совершенном правителе мира увлекла его. Он убеждал нас не отказываться от своей цели и выразил желание познакомиться с Яроном. С тех пор Ярон стал частым гостем на острове. А мы наблюдали за ним и выжидали. Он не менялся, казалось, что страсть унижать и причинять боль другим была в нем неискоренима. Я не показывалась ему на глаза, не могла забыть маленького Яшмета, которого погубили из-за этого монстра. А они по-прежнему вели себя как наставники и надеялись, что со временем одолеют Ярона хитростью. Но Горудун противился им, не хотел, чтобы столь прекрасное совершенное тело подвергли уничтожению. Аргуин надеялся применить в борьбе с Яроном кристаллы – несколько камушков ему удалось утаить от Орминэ, и даже мы не знали об этом. Но в решающий момент кристаллов у него не оказалось, Горудун похитил их. Ярон оборонялся так яростно, что с самого начала битвы было понятно: шансов на успех у заговорщиков нет. Они бились над морем, приняв облик птиц. Он вырвал сердца у Либеры и Окуна, и их тела поглотила морская бездна. Аргуина он преследовал до самых Прибрежных гор и там загнал в подземелья, которые кишат полоумными орками, поклонниками подземного огня. От них никто еще не уходил живым, и Аргуин там сгинул.
Потянулись долгие безнадежные годы, некому было сражаться с Неприкаянным. Но в эти дни вновь забрезжил свет, я почувствовала это. Если ты поможешь мне, мы попытаемся уничтожить Ярона.
– Я помогу тебе или умру, – решительно поддержала ее Лидия. – Но, что мы можем сделать с неуязвимым врагом, которого не могли одолеть лучшие ориенские маги? Ты всерьез полагаешь, что мы сможем справиться с ним вдвоем?
– Нет. Но втроем у нас будет больше шансов победить.
Глава 16 ТриадаСтаруха вошла без стука и очень осторожно, Мириэль обнаружила ее присутствие, только когда она дошла до середины комнаты. Принцесса резко обернулась и почувствовала облегчение оттого, что это был не Ярон.
– Твой плащ, – почти дружелюбно улыбнулась старуха тонкими губами.
– Я уже и не чаяла увидеть его вновь, – кивнула Мириэль. Горделия положила сложенный плащ на подушки.
– Он почему-то дорог тебе? – спросила она. Мириэль не ожидала такого любопытства от надменной старухи, но все же ответила.
– Это подарок моего друга.
Старуха не спускала с нее пронизывающего взгляда, как будто ждала, что она продолжит разговор.
– Это все, что я хотела сказать, – пожала плечами Мириэль.
– Этот плащ значит намного больше, чем ты думаешь, – не унималась старуха. – Надень его.
Мириэль в свою очередь пристально поглядела на Горделию. Ей были известны случаи, когда людей убивали, предлагая им пропитанную ядом одежду. Она не сомневалась в том, что в замке хотят от нее избавиться, но почему-то подчинилась старухе, взяла плащ, развернула и накинула на себя.
– Теперь подойди к зеркалу.
Она встала перед большим зеркалом, слегка досадуя на то, что ею так бесцеремонно руководят, и взглянула на свое отражение.
– Надень капюшон! – вновь скомандовала старуха. И снова Мириэль подчинилась.
«Зачем ей это нужно?» – недоумевала она. Принцесса еще раз взглянула в зеркало и отпрянула. Вместо знакомого отражения она увидела статного витязя в шлеме, с бородой и темными усами. Он был на голову выше ее.
– Кто это?! – воскликнула Мириэль.
– Аргуин. Один из обликов его прежнего владельца, – спокойно ответила старуха, нисколько не смутившись. – Запомни, когда ты надеваешь капюшон, твой настоящий облик исчезает для других, ты кажешься всем рыцарем. Полезное свойство в некоторых ситуациях.
– Как вы узнали об этом? – спросила Мириэль, снимая капюшон.
– Я узнала не только об этом, – сказала Горделия, – но обо всем расскажу тебе позже. Ты не можешь больше оставаться здесь, поскольку, как ты верно догадалась вначале, мне приказано уничтожить тебя.
Мириэль нахмурилась.
– Но я не сделаю этого, я проведу тебя…
В коридоре послышался громкий топот, завесу бесцеремонно отдернули, и в комнату ворвались Горудун и двое его слуг. Испугавшись, что их застанут врасплох, Горделия быстро начертала в воздухе знак, и на этот раз Мириэль увидела в зеркале себя, охваченную багровым пламенем. Зрелище было настолько правдоподобным, что даже она не могла сообразить, происходит ли это с ней наяву или только кажется.
– Я, похоже, не вовремя! – отшатнулся Горудун при виде ужасной картины. – Зайди ко мне сразу… как закончишь, – обратился он к Горделии и задернул штору.
– Что ж, – с облегчением произнесла Горделия, снимая заклятие, – так оно, пожалуй, еще лучше.
Старуха провела принцессу в свою комнату, напоминающую ледяную пещеру, и оставила ее с Лидией. Им было о чем поговорить. Сама же, повинуясь приказу Горудуна, поспешила к нему. Горделия догадывалась, о чем он собирался говорить с нею. После нападения драконов ленивого и довольного собой мага как будто подменили. Конечно, испытание было неожиданным и тяжелым, но он напрасно так испугался за свою драгоценную жизнь. Ориенцы, которым он дал кров и помог, не остались в долгу. Чтобы надежнее укрыться от мира, они возвели барьеры вокруг острова: дальний, который не позволял никому покинуть остров без их ведома, и ближний, защищающий замок от тех, кто посмел бы посягнуть на его обитателей с враждебными намерениями.
До сих пор на замок никто и не покушался, и первое же испытание повергло мага в панику. «Ты должен был сгинуть вместе со своим убежищем, – с горечью думала Горделия, – потому что предал гостей. Из-за тебя они погибли».
Горудун осунулся и побледнел, даже исхудал за неполных три дня, прошедших со дня нападения драконов. Горделия надеялась, что теперь он не будет возражать против того, чтобы как можно скорее уничтожить Ярона. Она не старалась помочь ему избавиться от тяжелых мыслей, не давала советов, хотя он казался совершенно потерянным. А сегодня утром он вызвал ее к себе. По его решительному виду, упрямому блеску воспаленных от бессонницы глаз, она поняла, что он принял какое-то важное решение.
– Убей принцессу! Как можно скорее! Сейчас же! Она может расстроить все наши планы, – требовательно говорил он, надвигаясь на нее раскормленной тушей. Жутко было смотреть в его темные зрачки, окруженные красной сеткой лопнувших сосудов. Хитрый, понимающий тонкое обхождение Горудун раньше никогда бы себе такого не позволил. «Он сошел с ума!»? – отшатнулась от старика Горделия. Но, поразмыслив, поняла: «Нет, скорее всего он снова был в Шепчущей башне».
Эта башня находилась совсем недалеко от дворца и была с виду ничем не примечательна, но островитяне называли ее Проклятой башней и обходили стороной. Однажды в ней укрылся от преследователей преступник. Утром его нашли мертвым, с лицом, искаженным от ужаса, как будто в застывшей навсегда маске. Он умер от страха. Горудун избегал разговоров об этом месте со своими гостями, но Аргуин однажды все-таки побывал там. Он вернулся задумчивым и мрачным и сказал, что слышал голоса из другого мира. Голоса духов, которые стремятся прорваться в Арду. «Надо обладать сильной волей, – сказал он, – чтобы не возвращаться в башню снова и снова. Опасно прислушиваться к их шепоту, можно легко стать их рабами». – Ориенцы знали, что Горудун бывает в башне, но почему-то не остановили его. А ведь ему слушать этот шепот было гораздо опаснее, чем людям-птицам. Именно тогда появилась у мага идея о совершенном могучем духе Вселенной, который, возродившись в Арде, приведет человечество к долгожданному благоденствию.
Горделия приоткрыла тяжелый занавес, скрывающий покои мага.
– Можно?
– С принцессой покончено?
– Не осталось даже пепла.
– Я уезжаю, Горделия.
– В Прибрежные горы?
– Да. Я понял, что надо делать, – он подошел к старухе и взял за руку.
– Ты единственная, кому я могу здесь доверять. Обещай, что поможешь мне!
– Можешь во всем рассчитывать на меня, – кивнула Горделия.
– Это слишком важно. Нельзя ошибиться и упустить шанс. Я чувствую, что ответственность за судьбу мира лежит на моих плечах.
– Да, это большая ответственность, – согласилась старуха.
– Я расскажу тебе о моих планах. Вчера ночью со мной говорил… Дух Совершенного! Он начертал перед моим взором картины своего правления в Арде. Речь его была мудрой и справедливой. Его замыслы напомнили мне о ваших мечтах, люди-птицы, о государстве, где должен был править Ярон. Но душа Велега оказалась не готовой к такой значительной роли.
– Кто он, этот дух, Горудун? – спросила старуха ласково.? – Он сказал тебе?
– Это Бог! – воскликнул Горудун, и сам стал как бы светлее и выше от переполнявшего его ликования. – Бог, равный Эру по могуществу, но не такой безразличный и безответственный. Он может сделать людей счастливыми! Там, в Прибрежных горах, хранятся тайные письмена, которые могут быть использованы во благо мудрым, но они же могут принести непоправимое зло, если их тайну узнает тот, кто желает гибели человечеству. Ты не можешь представить себе, какая опасность нависла над миром! Принцесса нашла эти книги и едва не уничтожила их. Я должен ехать немедленно и завладеть ими, чтобы уберечь мир от опасности. А когда Ярон вновь появится на острове, мы с тобой совершим обряд, который описан в книгах. Душа Велега покинет совершенное тело, и Великий Дух войдет в него. И тогда начнется новая эра.
– Мы сделаем все, как ты решил! – с воодушевлением заявила Горделия. – Нет больше сил выносить бесчинства Ярона. Пусть самый достойный дух обретет его прекрасное тело!
– Да, жди меня. Я буду скор.
– Только… – Горделия опустила глаза, – прежде чем ты уедешь, я хотела бы попросить тебя об одном одолжении.
– Проси о чем хочешь! – в припадке великодушия воскликнул Горудун.
– Я опасаюсь, что Ярон появится здесь раньше, чем ты вернешься. Я не смогу совладать с ним одна. Дай мне на время свои четки.
– Четки? – Горудун стушевался: «Что угодно, только не это», – подумал маг. Он не расставался с ними с тех пор как стал свидетелем расправы, которую Ярон учинил над ориенцами. Без кристаллов он чувствовал себя беззащитным. Он понимал, что и Горделия могла чувствовать то же самое.
– Ты вряд ли встретишься с Яроном в пути, – уговаривала его Горделия. – Он не подозревает об этой поездке.
– Это чудовище может быть как раз там, где его меньше всего ожидаешь, а в замке есть такие места, о которых он не знает. Ты можешь спрятаться и не показываться ему на глаза.
– Он терпеть меня не может! – жалостливо заговорила старуха. – От него не спрячешься. А если со мной что-нибудь случится, ты не сможешь сам провести обряд.
– Полноте! – Горудун положил руку на плечо всхлипывающей старухи. – Успокойся, скорее всего Ярон не объявится здесь до моего возвращения.
– Почему же? Я уже здесь! – занавеси распахнулись, и в комнату вошел Неприкаянный.
Старуха и маг вздрогнули от неожиданности. «Как много он слышал? Что он предпримет?» – подумали оба.
– Ты собрался куда-то ехать? – Ярон подошел к нише, в которой стояли темные пыльные бутыли, налил вина и с удовольствием выпил. Горудун и Горделия облегченно вздохнули: Ярон поспешно ворвался в покои мага и услышал только конец фразы. У него не хватало терпения подслушивать.
– Да, я отплываю в Средиземье, по твоей милости между прочим, – ответил Горудун, лениво растягивая слова.
– Объясни, – насторожился Ярон.
– Меня удручает ссора с драконами, и я намерен восстановить мир с ними.
– Ярость драконов не проходит так быстро. Ты надеешься на свое красноречие?
– Нет, на их жадность. Я подкуплю драконов сокровищами гномов и верну их дружбу.
– Я поеду с тобой, чтобы указать тебе путь к кладу в пещерах Прибрежных гор.
– Нет, мой мальчик. Ты оскорбил Бируза, тебе лучше не показываться на глаза драконам. Не вставай между нами.
«Как складно выкручивается», – думала Горделия. Казалось, что осознание важности принятой на себя миссии придавало магу уверенность, а его речам убедительность. Могучий дух, говоривший с ним в башне, твердо вел его к цели.
– Но что я буду здесь делать? Скучать с твоей старой каргой? – Ярон подошел ближе к Горделии. Она инстинктивно подалась назад, стараясь не смотреть на него.
– Кажется, она боится меня? Боится, что мне станет тошно на нее смотреть? – он провел пальцем по ее лицу. Горделия стояла, не шелохнувшись.
– Какие глубокие морщины испещрили твою желтую изношенную кожу, и не догадаешься, какой ты была раньше. Как все-таки презренна старость! – Ярон скривился и тут же резко схватил Горделию за горло. – Не слишком ли ты задержалась на этом свете?
– Оставь ее! – резко сказал Горудун. – Она лечит Лидию.
Ярон разжал пальцы. Шея Горделии покрылась красными пятнами, она судорожно ловила воздух и откашливалась.
– Как Лидия? – равнодушно спросил Ярон.
– Она поправляется, – Горудун едва скрыл свою ярость. Ярон кивнул.
– Принцесса! – вдруг хлопнул он себя по лбу. – Как я мог забыть о ней! Где же она?
– Она отправилась погулять по острову, – невозмутимо солгал Горудун.
– Я составлю ей компанию, – усмехнулся Ярон, – чтобы не расслаблялась.
Он устремился к выходу, но вдруг обернулся и поглядел на мага испытующе.
– Кстати, объясни мне, что случилось с драконами, когда они напали на твой замок? Их корчило так, как будто они объелись тухлой рыбой, причем пучить их стало всех одновременно?
– Мог бы и сам догадаться, – пожал плечами Горудун.? – Замок защищен энергетическим куполом – люди-птицы постарались в свое время. Драконы не смогли преодолеть защиту.
Ярон задумался на мгновение.
– Мне тоже бывает плохо только в твоем замке. Не оставили ли эти люди-птицы тебе какое-нибудь оружие против меня?
Горудун с трудом выдержал его долгий, цепкий взгляд.
– Если узнаю что-нибудь такое, убью! – пригрозил Ярон и наконец-то покинул замок.
– Прости, что так вышло, – обратился Горудун к Горделии, мягко положив ей руку на плечо. – Скоро все изменится, ждать осталось недолго.
– Нет, я не могу больше ждать, – Горделия покачала головой. – Это выше моих сил. Я покидаю остров, мой друг. Он сказал, что я задержалась на этом свете. Хочу прожить остаток дней в тишине и покое, подальше отсюда. Я улетаю сейчас же, прости меня.
– Погоди, – Горудун посмотрел на нее с мольбой и отчаянь-ем, – не бросай меня сейчас. Я встал на великий путь, мне нужна твоя поддержка! Возьми! – он отстегнул от пояса четки и вложил их в ладонь старухи. Та стиснула пальцы и почувствовала прохладу и шелковую нежность спасительных кристаллов, но не позволила торжеству, охватившему ее, отразиться на лице.
Не теряя времени, Горудун тотчас же отплыл с острова на «Алом альбатросе» – небольшом корабле с красными парусами. Легкое головокружение предупредило его о приближении к защитному барьеру. Он знал, как разомкнуть его, а потом восстановить.
Горделия тем временем поспешила в комнату, где Лидия и принцесса ждали ее.
– Ярон вернулся, – сказала она взволнованно. – Нам придется действовать быстрее, чем я предполагала. Он не найдет принцессу на острове, поймет, что его обманули, и вернется во дворец. Как хорошая ищейка, он без труда найдет наше убежище. Нам необходимо предупредить его.
– Что мы должны делать? – спросила Мириэль. – Драться с ним? У него молниеносная реакция. Однажды у меня было оружие, которым мне удалось его ранить – меч Дуккума, но он быстро совладал с собой, и меч рассыпался в пыль.
– Да, драться с Яроном на равных бесполезно, – кивнула Горделия. – Он был создан неуязвимым. Любая рана или ущерб, нанесенный его физической оболочке, излечиваются мгновенно, стоит ему только сконцентрировать свою волю. Обычными способами его не одолеть.
– В нашу первую встречу он был повержен Олвиком, моим белым волком. Сколько раз я потом жалела, что не убила его тогда!
– Ты и не смогла бы его убить, он не был повержен, просто не мог поднять руку на снежного волка. Ведь у Ярона душа Велега, или то, что от нее осталось. И несмотря на то, что память о прошлой жизни в Ориене затуманена, в подсознании, по-видимому, осталась память о братстве: ориенцы и снежные волки – друзья и не могут убить друг друга.
– Так что же мы можем сделать с ним? Какой необычный способ ты знаешь? – нетерпеливо спросила Мириэль.
– Единственный способ уничтожить Ярона – разъединить его душу и тело. В плаще, в котором ты пришла, я нашла письмо Аргуина. Много лет прошло с тех пор, как он погиб, но письмо не пропало. Я счастлива оттого, что дожила до этого дня и могу быть полезной в деле, об исполнении которого мечтали мои друзья. Итак, слушайте внимательно. Спасаясь от преследований Ярона, Аргуин скрылся в подземельях Прибрежных гор. Он был искусным магом и воином и избежал участи пленника орков ордена Подземного Огня. Там, в горах, он снова услышал голос духа, который говорил с ним в Шепчущей башне, он звал его за собой, и Аргуин последовал на этот зов.
При этих словах Мириэль замерла. Горделия взглянула на нее, и принцесса тотчас же поняла, что старухе известно и про книги, и про то, что она их нашла. Мириэль отвела взгляд и стиснула зубы, тяжело было смириться с тем, что кто-то проник в ее тайну.
– Я прочту вам часть письма, – сказала старуха и достала из шкатулки тонкий пожелтевший лист бумаги:
«…я намеренно не стану указывать место, в котором обнаружил книги, пусть человека, оказавшегося здесь, минует встреча с ненасытным злом. Они обладают свойством сковывать волю, и тот, кто соприкоснется с ними, едва ли сможет уйти живым. Мне предложили освободить Ярона от его души и призвать дух Моргота, чтобы он занял это место. Я согласился, но не взял книги, а лишь переписал заклинание, с помощью которого можно это осуществить. Это необходимо сделать как можно скорее. Пусть трое, чья жажда убить ненавистного им человека достигла предела, возьмутся за руки и замкнут пространство вокруг него. Огромные усилия придется приложить, чтобы изгнать душу из тела без ее согласия, но волю души необходимо полностью поработить, повторяя заклинания вновь и вновь и вкладывая в них всю свою ненависть. Когда воля души будет сломлена, поднимите руки вверх, не размыкая их, и произнесите заклинание, открывающее вход в мир неприкаянных духов. Да простит нас Велег за такой ужасный конец! Проводив душу, немедленно закройте проход.
Ту часть описания, где сообщается, как призвать дух Моргота в наш мир, я сжег, чтобы никто не совершил опрометчивого поступка, расплатой за который будет гибель мира. Я пишу это письмо, потому что уверен, что книги не позволят мне уйти. Если тот, кто прочтет эти строки, будет обладать достаточной силой воли, пусть уничтожит их и разрушит Шепчущую башню на острове Тол-Фалас, чтобы предотвратить возвращение Черного врага в Арду…»
– Он не вернулся, значит, книги стали причиной его гибели, – Горделия смахнула слезы. – Мы сделаем то, что не удалось Аргуину. Лидия, в этом письме есть три заклинания на языке врага, запомни их. Для нас с принцессой это не составит труда, а тебе надо поторопиться, у нас уже нет времени.
– Я выучу! – с жаром воскликнула Лидия. – Мне кажется, что нашей ненависти хватит, чтобы вышвырнуть Ярона не только в мир неприкаянных духов, но и куда-нибудь подальше.
– Дальше не понадобится, – одобрила ее рвение Горделия.
– Меня беспокоит другое, – нахмурилась принцесса, – как мы сможем завлечь его в круг? Ярон проницателен, и не позволит нам даже приблизиться к нему.
– На него подействуют эти камушки, – торжествующе улыбнулась Горделия и показала принцессе четки. – С помощью этих кристаллов можно с легкостью подчинить волю обычных людей. Ярон сильнее их, и его воля противостоит их воздействию. Но и он испытывает боль, когда удается обратить энергию камней против него. А боль он переносит плохо и не сможет нападать, если она нахлынет на него, вопьется в него острыми иглами, стиснет голову. Это я беру на себя: с четками надо уметь обращаться.
– В ваших способах борьбы, люди-птицы, есть что-то нечестное! – заметила принцесса.
– А что, вспарывать животы и перерезать горло противникам честнее? – возмутилась Горделия. – Неужели это так тебя волнует?
– В данном случае нисколько, – призналась Мириэль, – какое счастье, что у нас есть такое оружие!
– Тогда поднимемся наверх, – приказала Горделия,? – пусть Ярон не думает, что мы от него прячемся. Там просторнее, а чтобы осуществить наш план, нужно обширное пространство. Лидия, ты готова?
Лидия без запинки выпалила все три заклинания. Заговорщицы выбрались из каморки Горделии и поспешили наверх по темным лестницам. «Неужели свершится?» – думала принцесса, и сердце ее стучало, так, что, казалось, все его слышат.
Они пришли в тот парк, где Мириэль впервые увидела, как танцует Лидия. Был жаркий безмолвный полдень, и только шум воды в фонтанах нарушал тишину.
– Вы встретите его здесь, а меня он пока не должен видеть, – сказала Горделия и укрылась за деревьями. Принцесса и Лидия присели на бортик у фонтана. Со стороны казалось, что две подруги собрались поболтать о своих делах. Но говорить они не могли, напряженное ожидание сковало языки. Предчувствие смертельной опасности как будто парализовало их. Принцессе казалось, что остров обезлюдел, черный смерч или неведомая болезнь унесли жизни всех его обитателей, а они последние оставшиеся в живых, но и их вот-вот настигнет кара. Но когда Ярон наконец появился, страх исчез. Ей сразу стало легче, как будто кровь снова заструилась в жилах, жажда битвы током пронзила тело.
– Странно видеть вас вместе, – Ярон неторопливо подошел к ним.
– Я пытаюсь сделать незаметными шрамы, которые остались у Лидии после твоих… ласк, – тонко улыбнулась принцесса.
– Я искал тебя на острове, думал, что ты попытаешься сбежать отсюда, – не обратил внимания на ее слова Ярон.
– Была бы рада вам не докучать, – не стала отрицать принцесса. – Может, ты мне поможешь?
– Куда ты клонишь? – нахмурился Ярон.
– Мне показалось, что здесь я никому не нужна. Да и с Лидией я не могу соперничать.
Ярон снова испытующе посмотрел на них.
– Тут что-то не так, – сказал он наконец – зачем вы обе жаритесь на солнцепеке? И… я чувствую ненависть, – он оглянулся настороженно, как зверь, почуявший опасность.
– Ты не скучал без меня? – поднялась ему навстречу Лидия. – Ты причинил мне боль, но я простила тебя, потому что люблю. О какой ненависти ты говоришь?
– Не следует быть такой строптивой, ты заслужила наказание, – глаза Ярона полыхнули фиолетовым пламенем. Но Мириэль заметила, что он не отстраняется от нее. Более того, похоже, его по-прежнему влекло к ней. Лидия подходила все ближе, обволакивая его аурой желания.
– Можешь наказать меня снова, если захочешь, – прошептала она у самых его губ. Он нетерпеливо привлек ее к себе, и губы их слились в жадном поцелуе. «Самое время появиться Горделии. Сейчас мы все с наслаждением обнимем тебя, ясный сокол», – подумала Мириэль, и тут же увидела, как старуха выходит из-за деревьев и направляется к фонтану своей удивительной неслышной походкой. Она была уже на расстоянии двух метров от вожделенной цели, когда Ярон вдруг отстранился от Лидии. Она посмотрела на него вопросительно.
– Уйдем отсюда в мои покои, – сказал он, – терпеть не могу солнце. – Он стиснул руками виски. Застывшая на месте Горделия сжимала четки. Ярон застонал.
– Тебе так плохо? – изумилась Лидия. – Постой-ка, – придерживая его за талию, Лидия обратилась к Мириэль.
– Принцесса, не одолжите ли вашего чудесного бальзама, может он поможет моему возлюбленному?
«Ловка!» – подумала Мириэль, стараясь приветливо улыбнуться. Она приподнялась с бортика и приготовилась соединить свою ладонь с протянутой к ней рукой Лидии. Горделия подобралась к ним почти вплотную, но тут Ярон взглянул на землю и заметил ее тень.
– Кто здесь?! – Ярон мгновенно развернулся, вырвавшись из объятий Лидии.
– Это ты, старая карга! Я всегда знал, что ты что-то замышляешь против меня.
Подбородок Горделии задрожал. Принцесса понимала, что ей сейчас очень страшно, но она сумела подавить страх и приблизила четки к искаженному яростью лицу Ярона. Он взвыл и пошатнулся от нахлынувшей на него боли. Но реакция его оказалась непредсказуемой: он рванулся вперед и кинулся на старуху, легко оторвал ее от земли и единым махом швырнул в фонтан. Она сильно ударилась головой о колонну, потеряла сознание и ушла под воду, стиснув в предсмертной судороге свое оружие. Неконтролируемая никем энергия кристаллов перестала причинять Ярону вред, и он пришел в себя. Все произошло так быстро, что ни принцесса, ни Лидия не сумели вмешаться.
– Значит, это камушки! – прохрипел Ярон и, пошатываясь, пошел к фонтану. – Сейчас я проверю, что они из себя представляют.
– Сначала поговори со мной! – Мириэль послала ему под ноги волну такой ударной силы, что едва не сбила с ног. Пользуясь моментом, Лидия бросилась к фонтану и попыталась вытащить Горделию, но тело в вымокшей одежде было очень тяжелым, и ей никак не удавалось перекинуть его через бортик.
Между тем принцесса разила без передышки, не дожидаясь ответных ударов. Она знала, что не победит его, но важно было дать время Лидии. Ярон вскоре изнурил ее, на этот раз он дрался не ради наслаждения битвой, ему надо было пробиться к старухе и отобрать у нее четки. Его удар на какое-то мгновение ослепил Мириэль, голова гудела, перед глазами поплыли красные пятна, звуки стали приглушенными, но ей показалось, что она слышит топот ног человека, бегущего через площадь. Когда зрение вернулось к ней, она увидела, что Лидии удалось высвободить из руки Горделии четки, но Ярон подобрался к ней совсем близко.
– Как они действуют?! – отчаянно визжала Лидия, беспорядочно нажимая на камни. Ярон казался спокойным и самоуверенным, он протянул руку к Лидии и с издевкой в голосе проговорил:
– Дай их мне, детка, тогда я не буду наказывать тебя.
Казалось, все пропало, но помощь пришла с неожиданной стороны. К Лидии подскочил Альбер – это его шаги слышала Мириэль – и увлек ее прочь от Ярона. Странно, что Ярон позволил им это, видимо, даже в руках Лидии камни оказывали на него какое-то действие.
– Четки! – закричала Мириэль. – Мне нужны четки!? – Альбер мгновенно сообразил, что к чему, выхватил четки у Лидии и бросил их Мириэль. Она вцепилась в них мертвой хваткой, теперь их можно было забрать у нее только вместе с жизнью. Ярон рванулся к ней, и в его взгляде она прочитала приговор себе. Но теперь, когда в руках ее были холодные гладкие камни, она обрела вдруг уверенность и силу. Принцесса поглаживала пальцами отшлифованные кристаллы и хладнокровно направляла в сторону врага уничтожающие мысли. Ярон сразу это почувствовал, и впервые за все время их знакомства в облике его появилось что-то затравленное. Тело словно обмякло в ожидании ее действий. Она подходила все ближе и ближе, монотонно и беззвучно напевая:
