Текст книги "Лукавый сексуальный лжец (ЛП)"
Автор книги: Кристина Лорен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)
приходит план отхода. А с каждой секундой мои шансы уйти незамеченным
тают.
И тут он оборачивается и видит, как я стою тут и наблюдаю. По его лицу
заметно, как он меня узнает и потом, сглотнув, снова смотрит на девушку.
Она начинает уходить, а он делает шаг мне навстречу.
Как бы я поступил на его месте? Выдал хук справа? Прошел мимо?
Он останавливается в метре от меня.
– Люк.
– Ансель. Привет.
Мы обмениваемся кратким и самым неловким на свете рукопожатием.
Сейчас, вдали от тусклого освещения бара, я думаю, он на несколько лет
старше меня. И дело не столько в морщинках на лбу, сколько в том, как он на
меня смотрит: спокойно, уверенно и прямо в глаза.
– Как ты здесь оказался? – спрашивает он.
– Мой отец руководитель Института биоцепей. [ориг. название Biocircuits
Institute, BCI UCSD – прим. перев.] Он работает… ну, вон там, – я показываю
на здание позади него, и он оборачивается посмотреть. – И мы договорились
вместе пообедать.
Когда он снова поворачивается ко мне, с приподнятыми бровями
произносит тихое:
– А-а.
– Но я заметил тебя и хотел поговорить.
Ансель коротко кивает, побуждая меня продолжать.
– Тем вечером я повел себя, как мудила. Хочу извиниться.
Он снова приподнимает брови и подбородок, от чего мне понятно, что он
не это ожидал от меня услышать.
– Я знал, что Миа с кем-то, – продолжаю я, – и что она начала жить
дальше. Ну то есть, – тут же добавляю я, – и я тоже, конечно. Но я не знал, что она вышла замуж. Это просто сбило с ног.
Он кивает, но по его лицу ничего не прочесть.
– Я понимаю.
– И все-таки меня самого удивила собственная реакция, когда мы
встретились, – с улыбкой говорю я. – Потому что это кажется безумием –
привычно относиться к девушке спустя четыре года, правда ведь?
Он смеется в ответ, и его взгляд смягчается.
– Не обязательно, – замечает он. – Речь же о Миа. Думаю, я бы не смог к
ней относиться иначе и век спустя.
Теперь и я издаю смешок.
– Это точно.
Его улыбка исчезает.
– А еще речь идет о травмирующем опыте для вас обоих, разве нет? Вы
были вместе так долго, а она чуть не умерла.
Всякий раз воспоминания о том дне ощущаются ударом в живот: как
позвонила Харлоу, как я ошалело помчался в больницу, как четырнадцать
часов вышагивал по комнате ожидания, не присев ни на минуту, пока она
была на операции. Не было никаких хороших новостей. И как бы я не
сожалел о тех своих словах, они и по сей день ощущаются правдой: «У меня
такое чувство, что девушка, которую я любил, погибла под колесами того
грузовика».
– После аварии она нуждалась в ком-то рядом, но не во мне, – говорю
ему я и понимаю – наверное, впервые – насколько это правда. – Все
действительно настолько просто.
Ансель кивает и смотрит куда-то мне за плечо.
– Во всяком случае, тебе не о чем разбираться со мной, – говорит он. – Я
знаю, эти воспоминания ранят Миа, и она чувствует, будто потеряла члена
своей семьи, потому что она больше тебя не знает. А по собственному опыту
я в курсе, насколько это неправильно – двигаться дальше, притворяясь, будто
ничего не случилось, – его расслабленная улыбка возвращается, и я чувствую
благодарность; его лицо как профи куда более суровое. – Приходи к нам как-
нибудь поужинать. У нас потрясающий новый дом, Миа снова танцует – и
очень счастлива. Она с большим удовольствием повидается с тобой.
Похлопав меня по плечу, он уходит мимо меня по дорожке.
***
Этим же вечером мне не хотелось оставаться дома. Смс от Дилана
пришло как раз, когда я собрался поехать заказать начос. И когда он
предложил встретиться, я не нашел ни одной причины отказаться. Меня
одолевало дурное настроение из-за произошедшего в клубе, но как бы мне ни
хотелось увидеться с Лондон, в бар к Фреду меня не тянуло. Существует
тонкая грань между пообщаться и пофлиртовать с кем-то, кому ты тоже
нравишься, или даже не очень, и быть жалким ничтожеством. По моим
ощущениям, я приблизился опасно близко к этой грани.
Мы решаем пойти в «Клоув», в новый клуб, где я бывал пару раз, и –
если только у Лондон нет третьей работы – я надеюсь ее там не будет, и ей
не придется смотреть, какой я мудила.
Находим столик поближе к бару, и к тому времени как к нам
присоединяются Дэниел и Эндрю, я чувствую себя довольно неплохо, выпив
пару бутылок пива. Музыка тут превосходная, девушки еще лучше, и если не
ошибаюсь, я попал под прицел длинноногой брюнетки за угловым столиком.
Я кожей чувствую ее неустанное внимание, и наши глаза на мгновение
встречаются, когда я смотрю Эндрю через плечо. Тут же отвожу взгляд,
надеясь, что это выглядит, будто я рассеянно оглядываю клуб. Мне нужно
как-то решить возникшую дилемму. С одной стороны, хороший трах –
отличный способ сегодня отвлечься. И потом, я уже говорил: секс – он все так
же хорош. Но с другой стороны, я чувствую нерешительность из-за пусть
призрачной, но все возможности, что с Лондон все может быть очень хорошо.
Не знаю, может, все-таки стоит отправиться к Фреду. Мне хочется вернуться,
подначивать и поддразнивать ее, снова найти тот общий ритм, что у нас уже
был. Противно от мысли, что я могу общаться с ней разве что с прицелом на
грядущие шалости. Все же приятней думать, что она была права, и мне
правда не обязательно доставать член из штанов, чтобы кому-то понравиться.
Та брюнетка пробирается сквозь толпу, а когда оказывается в паре метров
от меня, мы встречаемся взглядами, и я понимаю: избежать с ней встречи, не
оказавшись полным мудаком, тут никак не выйдет.
– Здравствуй, – говорит она и зажимает соломинку между своих розовых
блестящих губ.
– Привет.
– Как вечер?
Слегка улыбнувшись, я киваю.
– Неплохо.
Наклонив голову в сторону, она какое-то время удерживает мой взгляд.
– Рада, что ты здесь.
Мои брови взлетают вверх.
– Я… тоже рад, что ты здесь.
Жду, что она представится, пригласит потанцевать, – все что угодно,
кроме этого:
– Хочешь, уйдем отсюда?
– Уй…
Что?
– Ага, – покусывая соломинку, отвечает она. – Ко мне.
Я моргаю. Несколько раз. Ну просто даже для меня это слишком быстро.
Но адреналин уже гуляет по венам, и я становлюсь сам себе привычным, кем-
то менее сложным, рефлекторно расслабившимся от перспективы нагнуть ее
над кроватью и оттрахать, пока не забуду имя Лондон. Кивнув, я ставлю свое
пиво на столик позади меня и беру ее протянутую руку.
Я чувствую себя хорошо.
Это – хорошо.
И просто.
И, кстати, Марго, какого хера? В девяноста случаев из сотни так и
происходит: женщина подходит ко мне в баре и явно хочет перепихнуться. И
я еще при этом должен анализировать собственные действия?
Между прочим, я чувствую себя прекрасно – после недели воздержания,
после разговора с Анселем. Возможно, мне действительно нужно было
закрыть вопрос с Миа и отпустить. Марго права: это хорошо – знать, что Миа
счастлива, что она живет жизнью, которую сама выбрала и сама строит. А
после того как поговорю с ней напрямую, буду чувствовать себя еще лучше.
Безымянная брюнетка ведет меня к своей Камри и открывает дверь. У
нее офигенная грудь, изящные ноги и пухлый, исключительно трахабельный
рот.
– Поедем вместе или ты за мной?
Но в глазах нет искорки, в характере огня, никакого хорошо
подвешенного языка и дразнящей улыбки. И никаких ямочек. Я закрываю
глаза от возникшего образа Лондон. Она была просто триггером,
катализатором, толчком вперед. Мне нужно было разобраться во всем с Миа,
а чтобы это сделать, нужно было что-то почувствовать. Благодаря Лондон я и
почувствовал хоть что-то, пусть и ненадолго; теперь я в этом не сомневаюсь.
А еще я не сомневаюсь в том, что если поеду на своей машине, то уже
домой.
– Вместе, – открыв пассажирскую дверь, я смотрю на нее поверх
машины и показываю на себя: – Я Люк.
Она смеется и кивает, словно сказанное мной и так очевидно.
– Я знаю, глупенький.
А потом садится в машину.
Ну допустим.
Сажусь тоже, и прежде чем я успеваю пристегнуться, она кладет руку
мне на промежность и, придвинувшись, шепчет:
– Хочу, чтобы ты кончил на меня.
Отстранившись, я выдавливаю из себя улыбку и стараюсь скрыть легкое
отвращение. Нет, обычно такая стимуляция воображения мне очень даже
нравится, и я за то, чтобы девушки откровенно говорили о своих желаниях,
но этой явно не хватает утонченности. Из приветствия она прыгнула в
откровенное порно.
Она ведет машину и держит руку на моем бедре, поглаживая вверх-вниз
и по члену. Все потирает и потирает, наполовину приятно, наполовину
раздражающе. Я закрываю глаза каждый раз, когда она меня касается.
С другой стороны, чувствую странное оцепенение. Это из-за нее? Или со
мной что-то не то? Ощущение, что я наблюдаю за нами снаружи машины.
На каждом красном сигнале светофора она делает что-то вроде
небольшого стриптиза, но с каждой расстегнутой ею пуговицей у меня в
висках пульсирует один и тот же вопрос:
Как тебя зовут?
Как тебя зовут?
Как тебя зовут?
Это важно. Были ли это важно две недели назад? Не-а, это могло быть
даже забавно: я бы поделился с друзьями и товарищами по команде историей
о том, как трахнул девчонку у нее дома, не спросив имя. А сейчас эта
безымянность меня напрягает. Благодаря Лондон это стало важно.
Я снова закрываю глаза, а в животе все сжимается, когда она, резко и
визжа шинами, сворачивает на парковку и останавливается. Ее дом где-то в
полукилометре от моего.
Оказавшись в лобби, она прижимается ко мне и целует, размазывая блеск
по моим губам и подбородку. Каждый раз, когда она немного отстраняется,
это ощущается как отдирание пластыря, пока наконец ее блеск полностью не
исчезает, и остается только прикосновение мягких губ – кожа к коже. Она
наполовину хихикает, наполовину стонет, когда я хватаю ее за задницу или
впиваюсь пальцами в талию. И я убираю руки, потому что ее хихиканье
звучит отвратительно – ни капли не искренне и не по-настоящему.
Повернувшись, она берет меня за руку и ведет вверх по лестнице в
квартиру 2А, и тут на меня накатывает дежавю. Когда наклоняется открыть
дверь, она потирается задницей об мой пах, а потом разворачивается ко мне
лицом и втаскивает внутрь, схватившись за воротник рубашки. Я осматриваю
квартиру, и от того, что многое вокруг кажется знакомым, на шее и щеках
вспыхивает румянец.
Я уже бывал здесь.
Вглядываясь в ее лицо – она прикусила губу отбеленными зубами, а глаза
соблазнительно полуприкрыты – я начинаю хотеть, чтобы она сказала, будто
ее соседка не дома или давно спит. Что-нибудь вроде этого.
Поскольку я в ужасе, что трахнул ее соседку, и если та появится тут и
увидит меня, вечер превратится в кошмар.
– Ты одна живешь? – наконец выдавливаю из себя я.
Она мотает головой.
– Мелисса на работе, – теперь ее глаза еще больше заблестели. – А что?
Хочешь, чтобы она к нам присоединилась? Она будет дома к полуночи.
Я с облегчением вздыхаю. До этого времени еще больше двух часов.
– Мне и так хорошо.
Хищно улыбнувшись, она хватает меня за шлевку брюк и тянет за собой
по коридору.
В спальне толкает меня к стене и, опять схватившись за воротник
рубашки, отрывает несколько пуговиц. Это смотрится настолько комично,
настолько чересчур, что мне хочется громко заржать. Эта девчонка как
клишированная порно-звезда. Я недоуменно смотрю, как она начинает
раздеваться, шлепнув меня по груди снятой блузкой, а потом и трусиками,
после того как стянула с себя джинсы.
В голове проносится нелепейшая мысль: если бы это увидела Марго, она
ржала бы, как конь. Это так нелепо и так смешно, что я бы к ней
присоединился.
И, господи, от этого у меня ни фига не встанет.
Закрываю глаза, решив расслабиться и сдаться этому грядущему сексу с
абсолютной незнакомкой. Ее руки решительные и грубые; оцарапав мне
грудь, она стаскивает с меня джинсы до середины бедер. Опустившись на
колени, делает все, что, как думают женщины, жаждет каждый мужчина:
много языка и немного зубов, глаз не спускает с моего лица, сосет, активно
двигая головой, и восхищается мои членом.
Презерватив надет. Она хочет сверху. Я чувствую какую-то отчаянную
похоть – не потому что вот-вот кончу, а словно боюсь, что желание сойдет на
нет. Звуки, которые она издает – явный перебор, и они специально для меня:
ахи и охи, вскрики и стоны на тему того, какой большой у меня член, как она
сейчас кончит, и как хочет, чтобы я трахнул ее до боли, и что-то еще
нечленораздельное. Запустив руки себе в волосы, она дергает их от якобы
мучительного удовольствия.
Она так паршиво притворяется, от чего теряю темп. Я ленивый говнюк,
поддавшийся ненапряжным привычкам. Зажмуриваюсь сильнее от этой
жалящей мысли.
Но едва закрыв глаза, импульсивно начинаю думать о Лондон: о ее
теплой коже и тяжелой груди в моих ладонях, о звуках, рвущихся – словно
она старалась, но не смогла больше сдерживаться – из ее горла.
Происходящее сейчас все-таки ни капли не похоже на секс с Лондон – как бы
яростно я не цеплялся за эти воспоминания.
Мысль, что мне нужно думать о Лондон, чтобы сохранить эрекцию,
подчеркивает уже зародившуюся панику в моей груди. Да я долбаный идиот!
Я ведь знаю, чего хочу, и трачу время, не находясь рядом с ней.
Я получил диплом, играл в команде по водному поло с лучшими
спортсменами мира, но я по-прежнему остался все тем же, каким был
больше четырех лет назад, в день, когда вошел в тот дом у пляжа и трахнул
Эли Стирлинг.
Хватаю переигрывающую красотку, объезжающую меня, чувствуя, что
пора заканчивать, пока я не переборщил с самоанализом и не психанул прямо
тут. Поглаживаю ее между ног – хорошо прижимая пальцы и настойчиво
двигаясь по кругу – и она, удивляя саму себя, начинает нуждаться в большем.
Удовольствие стало реальным. Я замечаю, как подрагивают ее бедра, как
начинает пульсировать внутри.
Она встречается со мной жадным взглядом.
– Шлепни по сиськам! – кричит она. – Шлепни по сиськам!
Я ошалело пялюсь на нее.
– Ч-что?
– Шлепни. Ударь. Мать твою, просто сделай это!
Помедлив, чувствую, как кровь холодеет от ужаса. Протянув руку, я
делаю, как она сказала, и ощущаю, как внутри нее я полностью обмяк, даже
когда она с воплями кончает, запустив ногти мне в кожу.
Внутри меня словно срабатывает переключатель, и я понимаю, почему
она не представилась.
Понимаю, почему и квартира показалась знакомой. И нет, я не трахал ее
соседку.
Я когда-то трахнул именно эту девчонку.
И забыл.
***
От хохота Марго чуть не задыхается.
– Зря ты сказал мне, ой зря, – тяжело дыша, говорит она. – Я не дам тебе
забыть этот вечер! Ни за что.
Этот вечер запросто можно назвать худшим в моей взрослой жизни. Я
настолько противен сам себе и знаю только двоих людей, с кем могу
поделиться и кто мне не даст спуску: это Марго и Дилан.
– Я и не хотел тебе рассказывать, – со стоном говорю я. – Я сначала
позвонил Дилану, но он был под кайфом и хреново соображал. Мне просто
нужно поговорить с кем-нибудь.
– Боже, могу себе представить. Это ж жуть. Как ты мог ее не узнать? По
лицу, например. По сиськам. Ну хоть как-нибудь!
Я мотаю головой и, придерживая телефон, снова со стоном ложусь на
диван.
– Да не знаю я! Кажется, раньше она была блондинкой. И вроде бы
выглядела немного знакомой. Но, Марго – я сейчас скажу самую отстойную
вещь на свете, но уж слушай, раз взялась – она выглядела как миллион
других девушек. Худенькая, с длинными каштановыми волосами, большие
сиськи, накрашенные блеском губы.
– И как же ты тогда узнал ее?
Шлепни по сиськам! Шлепни по сиськам!
Качая головой, я отвечаю:
– Ну нет. Я тебе ни за что не скажу.
– О боже, ты прав, молчи.
Мы оба замолкаем, и мне слышен ее телевизор на заднем плане.
– Приедешь переночевать? – спрашиваю я.
– Люк, уже поздно.
– Ну Марго-о-о-о, – начинаю скулить я. – Я чувствую себя ниже
плинтуса, а дом такой большой и пустой.
– И что, даже постель мне застелешь?
– А то.
Она глубоко вздыхает, и я знаю, что победил.
– Ладно, дитятко. Буду у тебя в десять.
***
Старшая сестра делает мне попкорн и горячий шоколад, а потом
подкладывает себе под голову диванную подушку.
Обычная цена за ее услуги – массаж ног под запись шоу Джимми
Фэллона.
– Спасибо, что приехала, – говорю я, проматывая первую рекламу.
Она закрывает глаза.
– Молчи уже.
С преувеличенным драматизмом хлопаю округлившимися глазами.
– Ты самая лучшая старшая сестренка в мире.
– Знаю, – она потягивается и пихает меня ногой. – Вот тут еще, где
подъем. Весь день простояла на ногах.
Я морщусь.
– У тебя ноги пахнут.
Марго фыркает.
– А ты пошел домой к незнакомке, прежде чем понял, что уже успел
когда-то с ней переспать.
Вздохнув, я отвечаю:
– Ты права, это в сто раз хуже, – делаю еще один глубокий вдох и
рассказываю о еще одном важном событии дня: – Ну, в общем, сегодня в
кампусе я случайно встретился с Анселем.
Она открывает один глаз.
– С Анселем?
– Муж Миа.
Ее рот округляется, и спустя пару секунд она выдыхает тихое:
– Ого.
– Ты должна мной гордиться. Я подошел и извинился, что по-мудацки
разговаривал с Миа.
Она приподнимается на одном локте и вопросительно смотрит на меня.
– И?
– И… знаешь, он хороший парень, – я пересказываю ей наш с ним
разговор. – Мне по-прежнему нужно поговорить с Миа, но сейчас я чувствую
себя в миллион раз лучше.
– Люкер, можно я спрошу тебя кое о чем?
Я большим пальцем массирую основание пальцев ее ноги.
– Конечно.
– Когда смотришь на Миа, думаешь ли ты о…
Оставив ее ногу, я протестующе поднимаю свою руку.
– Нет! Нет. Больше нет, – заметив на ее лице озадаченное выражение, я
добавляю: – Я не хочу спать с Миа.
Марго сдерживает растущую улыбку.
– Ну ладно.
Она с трудом умудряется не расхохотаться, от чего у меня внутри все
сжимается от ужаса.
– Ты ведь на самом деле не об этом хотела меня спросить, да?
– Ага.
Опускаю голову.
– Вот блин.
– Люк, у тебя серьезные проблемы с сексом.
Я шлепаю ее по лодыжке.
– Просто закончи свой вопрос.
Зловеще ухмыляясь, она спрашивает:
– Когда смотришь на Миа, думаешь ли ты, что она может прийти к кому-
нибудь домой, с кем когда-то переспала и забыла об этом?
Подскакиваю и щекочу ее бока, пока она не начинает визжать.
– Иди ты в жопу! – перекрикиваю я ее визг. – Давай спрашивай
нормально.
– Ладно! Ладно! – задыхаясь и уворачиваясь, говорит она. – Когда
смотришь на Миа, думаешь ли ты о том, что это классно – видеть ее снова
счастливой?
Откинувшись на спинку дивана, я обдумываю, как именно ответить,
потому что правда заключается в том, что я чувствую много всего. Если в
двух словах, то да, я счастлив за Миа, потому что она потрясающая и
заслуживает много любви. Но при этом все куда сложнее. Мне плохо, что я не
смог ей дать, в чем она нуждалась. Еще я чувствую разочарование, что так
отреагировал на то, что подошла к концу важная часть моей жизни. И что я
пошел на крайности, лишь бы поскорей открыть новую страницу. Терпеть не
могу, что мне до сих пор грустно из-за расставания с Миа и еще грустнее, что
до знакомства с Лондон я совершенно ничего не чувствовал.
– Это классно, да, – отвечаю я, и Марго, должно быть, видит все это на
моем лице, потому что улыбается мне, а потом слегка пинает ногой в живот.
– Ай! Господи боже, знаешь, я передумал. Не хочу, чтобы ты тут
оставалась.
Она спускает ноги с моих коленей.
– Мне просто хотелось выпихнуть тебя из этого ощущения
подавленности, куда ты соскальзываешь. У тебя был дерьмовый вечер, но ты
уяснил для себя главное и двигаешься дальше. Временами ты можешь быть
идиотом, Люкер, но все-таки не безнадежен. Просто не делай тех же ошибок
снова, – она немного мнется, а потом добавляет: – Я имею в виду, еще раз
снова.
Потирая рукой живот, я с осуждением смотрю на нее.
– Так. Уже поздно, пойду-ка я спать, – Марго наклоняется и целует меня
в лоб. – Я тебя люблю. Не засиживайся допоздна.
– Не буду, – отвечаю я и импульсивно добавляю: – Думаю, я хочу
позвонить Лондон.
Ожидаю в ответ очередную порцию подковырок, но она просто говорит:
– По-моему, это хорошая идея, – и уходит в свою спальню.
Услышав, как закрылась дверь, достаю из кармана телефон. Мне немного
смешно – пока разговаривал с сестрой, мне пришло семнадцать смс-сок, и ни
одной от девушки, с которой я хочу общаться.
Даже пока собираюсь с мыслями ей набрать, приходят еще две: от
Дилана, который зовет меня присоединиться к ним у Эндрю, а вторая от
девушки из Сиэтла, с кем я однажды переспал.
Что за адову хуйню представляет из себя моя жизнь?
Больше не раздумывая, нахожу в контактах телефон Лондон. Наверное,
она на работе и может долго не проверять телефон. А я боюсь, что спячу
долго ждать. Поэтому выбираю ее рабочий.
– Бар Фреда, – берет трубку она, и мое сердце по-дурацки подпрыгивает.
– Логан? Это Люк, – говорю я.
Она молчит довольно долго, как по мне, потом отвечает:
– Привет.
– Привет, – я понимаю, что она на работе, поэтому мне нужно сразу же
перейти к сути, иначе ее позовут. – Слушай, я тут подумал, может потусим?
– Потусим?
– Ну да, – улыбаясь, отвечаю я. Никогда еще не ощущал себя таким
нервничающим придурком. – Так говорят детишки, когда хотят что-нибудь
поделать вместе. Давай потусим на пляже. Или давай потусим и поужинаем.
Как-то так.
Она смеется и говорит:
– Не думаю, что это хорошая идея.
– Не сомневался, что ты так и думаешь, – замечаю я и сажусь прямее. –
Но я обещаю, что постараюсь, чтобы это на все сто процентов того стоило.
Выключу телефон. Заплачу за ужин. И не закажу ни одного Хайнекена.
– Ты звонишь мне на рабочий, чтобы пригласить на свидание?
– Я боялся, ты не ответишь на мобильный, увидев, что это я.
Когда она снова смеется, от этого звука я закрываю глаза. Он с
хрипотцой, и в нем я слышу ее раздражение и уже заготовленный отказ.
– И когда?
Внутри теплой волной проносится надежда.
– Как насчет завтра?
Так и вижу, как она прикусывает ноготь большого пальца, обдумывая.
– Завтра вечером я работаю.
– А днем? Адвокатские конторы завтра, очевидно, не работают.
– Днем?
– Ага.
Ее пауза длится миллион лет.
– У меня завтра… инвентаризация.
– Инвентаризация?
– Весь день, – тут же добавляет она. – Кажется, э-э-э, начинается в
десять, а может, и раньше. Мне нужно посмотреть в календаре, но он, э-э-э, в
кабинете Фреда. И, возможно, она продлится аж до начала моей смены, – она
делает паузу, а потом продолжает: – Знаешь, на самом деле, в следующие
пару недель у меня дел навалом.
Не могу решить, нравится ли мне или нет, что врушка из Лондон ну
просто никакая. Она как будто сидит в засаде и обстреливает меня.
– А, ну ладно, я понимаю. Хорошо тебе сегодня поработать, – говорю я
ей. – Может, как-нибудь в другой раз.
Закончив звонок, я падаю на диван, ругаясь от разочарования в подушку.
Лондон
Свернув с Юниверсити-авеню, мы едем по усаженному деревьями Парк-
бульвару в направлении к Парку Бальбоа. Лола сидит за рулем своего нового
Приуса, тихонько напевая рядом со мной. Она собрала волосы бело-зеленым
шарфиком. Миа сидит сзади и смотрит на телефоне какие-то танцевальные
видео.
Пытаюсь вести себя как ни в чем не бывало, пританцовывая в такт
музыке, но внутри я в раздрае.
Харлоу сказала, что встретит нас уже в парке.
Это первый раз, как мы собрались все вместе, с момента как я позвонила
Миа, а потом узнала, что Харлоу расстроена, узнав о нас с Люком. Лола
настояла, чтобы мы вместе провели этот выходной. И что нам просто
необходим небольшой девичник. Пообещала при этом, что не будет никаких
неловкостей.
Но если оставаться честной, то я новичок в том, что касается такой
близкой женской дружбы, а о крутом нраве Харлоу давно ходят легенды. Так
что мне будет неловко и неуютно, сто процентов.
Сегодня просто идеальный день: на голубом небе только несколько
пушистых и безобидных облаков. Тепло на солнце и прохладно в тени, и
воздух повсюду пропитан запахом океана. Хочется верить, что драм сегодня
не будет, но даже я, решительно их избегающая, понимаю: мы не сможем
делать вид, будто ничего не произошло.
– У всех все окей? – спрашивает Лола, нарушая тишину.
Не понятно, она обращается ко мне или к Миа.
– Все окей, – с заднего сидения отвечает Миа.
– У меня тоже! – радостно вторю ей я.
Чувствую, как они обе смотрят на меня. Мы останавливаемся на
светофоре, и в машине воцаряется настолько оглушающая тишина, что я все
еще слышу эхо моего излишне оживленного ответа.
– Мы лучшие подруги, ты же понимаешь? – Лола делает рукой круг,
включающий в себя и меня. – Думаю, поэтому Харлоу так и отреагировала.
Она молодец.
– Ладно, – улыбаюсь ей я, больше решив не извиняться. Я ценю ее жест и
желание помочь, чтобы я чувствовала себя такой же частью компании, как и
остальные. Так что стараюсь сосредоточиться на этом, вместо того чтобы
указывать на очевидное: меня не было тут четыре, три и даже два года назад, когда Люк с Миа рвали то, что их связывало. А еще чем больше ведется
разговоров про меня и Люка, тем больше наши отношения похожи на нечто
важное.
А это совсем не так.
Когда вчера вечером он мне позвонил, я была занята заказами и не сразу
сообразила, что это именно он, а не какой-нибудь неизвестный парень,
подсмотревший мое имя на чеке… Хотя, стоит заметить, больше никто не
зовет меня Логан.
Люк действительно хотел позвать меня на свидание? Тот Люк Саттер,
который «Я сейчас не гожусь на что-то большее»? Фред наблюдал за мной с
таким насмешливым выражением лица, что мне пришлось отвернуться,
потому что его удивление говорило о следующем: остаток смены он не
успокоится, пока все не выпытает.
А Люк говорил так искренне, что на мгновение я была застигнута
врасплох. Он мне нравится – и это часть проблемы.
Поэтому я наврала, будто у меня полно работы, хотя вообще-то могла
сказать, что просто другие планы.
А они на сегодня у меня и правда другие.
Терпеть не могу врать.
Я решила, что потом ему перезвоню. Скажу, что запаниковала и не была
готова к его звонку мне на работу. Но как можно деликатнее дам ему понять:
единственное, на что мы можем надеяться, – это дружба.
Мы паркуемся, и все выпрыгивают из машины, разминая ноги и спины и
подставляя лица солнцу. Парк Бальбоа – зеленый островок в центре
урбанистического Сан-Диего. Местный зоопарк – один из лучших в мире.
Садов и музеев здесь столько, что не посетить за один день, но обычно мы
устраиваемся на одной из огромных лужаек под сверкающим сапфировым
небом.
Находим тенистое местечко под деревом и расстилаем плед. Разувшись, я
какое-то время хожу босиком по прохладной траве, наслаждаясь, как она
скользит между пальцами, после чего плюхаюсь на плед, мечтая отключить
мозг хоть на пару часов.
Лола открывает корзину для пикника, бросает каждой по бутылке воды и
достает небольшую коробочку с капкейками.
– Десерт у нас на первое.
– Мне уже некуда, – я издаю стон, растянувшись на спине. – Вчера после
работы я слопала пинту мороженого.
– Ты вчера работала у Фреда? – спрашивает Миа, наклонившись
поправить плед с ее стороны. Ее темные волосы снова короткие и касаются
подбородка, когда она опускает голову. Такая стрижка далеко не всем
подойдет – дерзкая, с резкими углами – но в сочетании с ее тонкими чертами
лица и светлой кожей, я уверена, она даже в пивном шлеме будет выглядеть
великолепно.
Миа, конечно, очаровательная, но в подобные моменты я вполне вижу их
с Люком парой: красивая, изящная фарфоровая куколка Миа и Люк –
практически модель Abercrombie & Fitch и обладатель скул, красивей, чем у
любой из знакомых мне женщин.
– Ага, у Фреда.
– Я с трудом отслеживаю твой график, – настойчиво вручая мне капкейк,
замечает Лола.
– Это все потому, что она слишком много работает, – встревает Харлоу,
появившись из ниоткуда и напугав меня. Она садится рядом со мной. – Всем
привет.
Все отвечают ей тем же… И когда она поворачивается ко мне, да,
неловкость тут как тут. Ее улыбка напряженная, а моя чересчур широкая.
Но мы продолжаем вести себя как обычно. Харлоу берет у Лолы капкейк
и садится, вытянув перед собой ноги.
– Угадайте, кого я видела на парковке.
Я даже не возьмусь гадать – большая часть моих знакомых в Сан-Диего
сидит сейчас на этом пледе.
Видимо, Лоле с Миа тоже никто не пришел в голову, потому что они
хором спрашивают:
– Кого?
– Итана Крамбли.
Несколько секунд они пытаются вспомнить, после чего Харлоу
добавляет:
– Футболист из UCLA. [Калифорнийский Университет в Лос-Анджелесе
– прим. перев.]
– О-о-о-о, – снова хором выдают они, и, судя по их реакции, я тоже не
прочь на него взглянуть.
– Печально, – слизывая глазурь с пальца, замечает Харлоу, – что
выглядит он не очень.
– Да уж, грустно, – говорит Миа. – Но он был козлом, а бывшего лучше
видеть дерьмово выглядящим, чем с какой-нибудь развратной телкой.
Ну ёб вашу мать.
Миа замолкает и с ужасом смотрит на Лолу.
А Харлоу запихивает в рот большой кусок кекса и смотрит на нас троих,
застывших и молчащих.
– Что? – с набитым ртом спрашивает она. – Финн уезжает на две недели,
и раз у меня не будет секса, мне нужно хоть что-то глазированное взамен.
Значит, Харлоу ничего не заметила, и решила, что мы ужаснулись ее
прожорливости. Сидящая напротив меня Миа немного расслабляется.
А я готова сделать все что угодно, ради хоть чьей-нибудь успокаивающей
улыбки в свой адрес.
– Как Финн согласовал свои дела со съемками? – интересуется Лола.
– Он практически не жалуется, – отвечает Харлоу. – Что странно, потому
что обычно Финн недоволен всем и вся. Правда не словами: чаще это
тяжелые вздохи.
– Ну надо же, у вас много общего, – хмыкает Миа, и в нее летят
шлепанцы Харлоу.
– Я рада выйти из дома хоть ненадолго и подышать свежим воздухом, –
говорит Лола. – Потому что если еще немного времени проведу, глядя на
жуткий макет сайта, я одурею.
– Делаешь себе новый сайт? – спрашивает Миа, и Лола кивает в ответ.
– Ага, но пока что он чудовищный. Мне так рекомендовали этого парня,
но он до сих пор не разработал дизайн, а ведь это важно, разве нет?
– Очень даже важно, – встреваю я, и все оборачиваются на меня, словно
забыли о моем присутствии. – Хочешь, я могу посмотреть?
Лола выглядит так, словно ей на колени посадили щеночка.
– Посмотришь?
– Конечно, почему нет?
– Я знаю, как ты относишься к работе для знакомых, – покусывая
нижнюю губу, говорит она. – И мне не хочется ставить тебя в положение, где
ты не сможешь отказать.
– Ты – это ты, Лола. Если я не захочу, я так тебе и скажу.
Она бросается вперед обнять меня, после чего достает телефон.
– Я прямо сейчас скину тебе все ссылки! – радуется она.
– И чем еще ты занимаешься? – немного натянутым голосом спрашивает
Харлоу, скрестив свои длинные ноги. – Что-то ты притихла сегодня.
Я перевожу взгляд с дерева надо мной, причудливо переплетенные ветки
которого только что рассматривала, на нее и начинаю перечислять:
– Прыжками с парашютом, ловлей бандитов и управляю небольшим
борделем – типа побочный бизнес.
– Так, бордель горячо поддерживаю, потому что: во-первых, дамы
