Текст книги "Лукавый сексуальный лжец (ЛП)"
Автор книги: Кристина Лорен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)
сделали вдвоем нечто уникальное.
Обхватив руками мое лицо, она прижимается губами к моему
подбородку, слизывает воду с моей нижней губы. Ее сверкающие голубые
глаза так близко.
– Ты как?
Кивнув, я шепотом отвечаю:
– Думаю, ты меня прикончишь, – после чего снова тянусь к ее рту, но она
уворачивается.
– Ты сейчас всю горячую воду переведешь.
Она подается бедрами назад, и я выхожу из нее, осторожно поставив ее
на ноги.
Прошло много лет, с тех пор как я чувствовал чье-то тело своим тоже, и
это ощущение всплывает во мне возрожденным рефлексом. Я провожу
руками по ее бокам до бедер. Поглаживаю задницу, когда она наклоняется
выключить воду. Когда выпрямляется, стоя спиной ко мне, позволяю ладоням
подняться вверх к груди. Наклонившись посасываю и кусаю кожу на плече –
хочу оставить отметину, чтобы все знали, что я был здесь. Мне нравится, как
она ощущается рядом с моим телом, вписывается спиной или лицом –
неважно. Мы тут идеально подходим друг другу.
– Где у тебя полотенца? – оглянувшись через плечо, Лондон старается
подавить дрожь.
– Черт, прости, я сейчас, – вылезаю из душа и, обернув полотенцем
бедра, бегу к шкафу за еще одним для нее.
Она уже вышла, когда я возвращаюсь и отдаю его ей. Смотрю, как она
вытирает тело, промокает волосы. А я еще не оправился от ощущения, что
всего десять секунд назад она была моей девушкой.
– Хочешь верь, хочешь нет, – говорит она, – но я сейчас впервые не одна
принимала душ.
Я вытираю голову.
– Правда?
Подняв голову, она замирает и издает смешок.
– Господи, нет, ну ты только взгляни на свое лицо! Столько гордости.
– Вроде ведь не большая тайна, что парни любят быть первыми. Типа
открыть Америку. Изобрести что-нибудь. Принять Душ С Лондон.
– Ну ты и сексист. Женщинам тоже нравится…
Я перебиваю ее, подняв руку.
– Ну да, да. Я не настолько рехнулся, – я смотрю на нее, до тех пор пока
она не встречается со мной взглядом. – Успокойся. Просто рад быть первым.
И не собираюсь водружать флаг или что-нибудь еще.
И наконец она мне улыбается. Мягким взглядом окидывает все мое
лицо, после чего возвращается к глазам.
Выражение ее лица такое сладкое и расслабленное, просто охренеть…
даже счастливое, от чего я делаю шаг вперед…
Лондон несколько раз моргает, и ее глаза холодеют: она вспоминает, что
под полотенцами мы оба голые, а я не тот парень, который может ей
понравиться.
– Можно одолжить у тебя что-нибудь из одежды? Мне нужно домой
переодеться перед работой, а мое все в песке.
– Как-то не очень хорошо спланировала, а?
Она прищуривается и старается выглядеть раздраженной, но у нее не
важно выходит.
– Поплану у меня был душ дома.
Она идет за мной в спальню и наблюдает, как я из шкафа вытаскиваю
футболку и баскетбольные шорты.
– Наденешь… – я замолкаю, держа в другой руке боксеры.
– Не, – взяв у меня шорты, она скидывает полотенце и садится на край
кровати. Голая. И теперь мне только и остается, что думать о ней, в моих
шортах и без ничего между ее… – Ты пялишься.
Очнувшись от транса, я говорю первое, что приходит в голову:
– Ты правда никогда не принимала душ со своим парнем? Это ведь
кажется таким… естественным.
Пожав плечами, Лондон завязывает веревочки у себя на талии.
– В общем-то, у меня был только один парень, – отвечает она и
поднимает на меня взгляд, будто ждет, что я сочту это странным. По
очевидным причинам я так не считаю. Приподняв брови, даю ей понять, что
она может продолжить. – Мы очень долго были вместе… но нет, никакого
совместного душа.
– Тогда он просто неудачник.
– Ты даже себе не представляешь, насколько, – засмеявшись, она
надевает футболку.
А-а, я все понял.
– Он изменил тебе, да?
Когда ее голова появляется в вороте футболки, ее взгляд становится
настороженным.
– С чего ты взял?
– От тебя фонит вот этим вот: «Все мужики козлы».
– По моему опыту, большинство мужчин рано или поздно изменяют.
Чувствую, как моя голова слегка дернулась назад.
– «Большинство»? Звучит грубовато.
Она пожимает плечами.
– Вокруг меня не ходят толпами благородные джентльмены.
– Тогда зачем ты работаешь в баре? – когда она ничего не отвечает, я
замолкаю и морщусь. – Не знаю, как сказать получше, но у тебя же есть
диплом. И тебе не обязательно превращать смешивание коктейлей в дело
всей жизни.
– Не так-то просто найти работу, как тебе может показаться, мистер
Адвокат-Стажер. И потом, мне нравится смешивать коктейли. Удобный
график. Днем я на пляже, а в свободное время делаю кое-какую внештатную
работу. Будучи барменом, я получаю неплохие деньги. А вот как фрилансер…
нет. Ну или пока нет.
– Ты про графический дизайн?
– Ага. Арты. Логотипы. Видео. Сайты, – она становится напряженной.
Втянув плечи и зажав ладони между коленей, она сидит на моей кровати. Все
ее тело кричит: «Можно я уже пойду?»
Я узнаю этот язык тела. Я и сам был в такой позе. По какой-то причине
это мучительно наблюдать – тем более после того чем мы сейчас занимались
– и заставляет меня хотеть, чтобы она осталась. Почему мои инстинкты
всегда говорят мне подтолкнуть ее, хотя бы немного?
– Ну, ты будешь лишена опасности встретить какого-нибудь мудака, если
начнешь работать из дома. Или остается вариант в баре, где никогда не
познакомишься с кем-то, кто тебе понравится.
Лондон поднимает голову, и ее глаза, кажется, сверкают в полутемной
комнате.
– А ты? Когда в последний раз был с кем-то, кого считал своей
девушкой?
– На первом курсе.
Она недоверчиво смотрит на меня.
– Это ведь было аж четыре года назад.
– Знаю. Но мы до этого долго были вместе.
Я сажусь рядом с ней на кровать и, наклонившись, облокачиваюсь
локтями на бедра. Я все еще в одном полотенце.
– Люк?
Чувствую ее взгляд на своем лице и поворачиваю голову. По ее лицу я
понимаю, что она все сопоставила и сделала вывод.
– Да?
– Скажи, а как именно ты знаком с Миа?
Хочу улыбнуться, но губы не слушаются.
– Она моя бывшая.
– Ох, – она закрывает глаза. – Да. Я что-то слышала про парня, который у
нее был до Анселя. Вы действительно долго были вместе.
– Наш первый поцелуй был в наши двенадцать.
– А последний? – спрашивает она.
Мое сердце полно фантомных болей. Так всегда бывает, когда я
вспоминаю его: мы тогда оба точно знали, что он последний.
– В девятнадцать.
Лондон встает и вытирает руки о бедра, оглядываясь по сторонам, словно
ищет что-то.
– Как-то мне стало странно из-за всего этого.
Я иду за ней в ванную, где она собирает с пола свою одежду.
– Господи, почему? – спрашиваю я. – Миа сто процентов все равно.
– Но она ничего и не знает об этом, – жестом показывая между нами, отвечает она. – Ну то есть мы с Миа не прям уж такие близкие подруги, но
все же дружим, а я трахаю ее бывшего.
– Я бы так не сказал. Мы трахнулись всего два раза, и как бы я сделал
большую часть работы. А ты можешь претендовать тут процентов на
тридцать ответственности, но даже и их проигнорировать, потому что не
знала, что я ее бывший.
Она даже не улыбается в ответ и, выйдя из спальни, идет на кухню и
надевает шлепанцы.
– Но все же… М-да.
Я пресекаю собственный растущий интерес, заставляя себя никак на это
не реагировать. Мне нравится Лондон, но вокруг нее какое-то причудливое
защитное поле, которое я даже не буду делать вид, что понимаю, а новость
про Миа сделало его еще сильнее.
– Ну, несмотря ни на что, сегодня было хорошо, – тихо говорю я.
Она кивает, но не хочет на меня смотреть.
– Согласна.
Знаю, что она не станет звонить, но все равно не могу удержаться и
оставляю ей свой номер. Оторвав уголок конверта, лежащего на столе, я
пишу его и протягиваю ей.
– На случай, если захочешь еще разок протестировать шампунь.
Она смотрит на него, после чего все-таки берет. Потом отрывает еще
клочок бумаги и что-то пишет. С усмешкой она дает его мне, после чего,
схватив свои ключи, идет к входной двери.
Услышав, как отъезжает ее машина, набираю номер и с досадой смеюсь,
когда слышу в трубке низкий мужской голос:
– Бар Фреда. Фред слушает.
Лондон
Лестница на крыльце в общем-то небольшого дома Люка кажется
длиннее, чем когда я по ней поднималась. И еще я словно не могу идти
достаточно быстро, поэтому перепрыгиваю через одну ступеньку и,
перемахнув через последние две, жестко приземляюсь задницей на асфальт.
Как и в прошлый раз, на ослабевших и подрагивающих ногах пересекаю
дворик, а в голове все крутится и крутится мысль: «Какого черта я творю?»
Как такое со мной вообще случилось, чтобы парень типа Люка переспал
со мной, на следующий вечер разжился отсосом в машине, а потом появился
в моем любимом мексиканском ресторанчике, выглядя настолько
великолепно и интересно, осыпая меня шутками, что своим очарованием
получил зеленый свет прямо ко мне в трусики?
Э-э, снова.
Подойдя к своей машине, я оглядываюсь на соседние дома, пока
открываю ее и залезаю внутрь, внезапно осознав, что на мне надето не то, в
чем я приехала сюда – что это одежда Люка, – а мои волосы все еще мокрые
и спутанные. И что по моему виду всем понятно: я возвращаюсь с блядок.
Пообещав себе, что не стану больше такое делать, я оказалась здесь
снова – и снова взъерошенная и помятая, хожу сюда, как на работу – после
настолько классного секса, что не могу передвигаться, не спотыкаясь. Не
удивительно, что его телефон постоянно разрывается от предложений.
Глянув в зеркала, я выезжаю на проезжую часть, стараясь при этом не
вспоминать подробности, насколько было хорошо. Стараюсь не думать, что
он проводит выходные с сестрой и бабушкой, что помнит названия
магазинов, где они бывают, и что всякий раз, когда я с ним общаюсь, не могу
не заметить, что он на самом деле очень хороший. И уж точно стараюсь не
вспоминать, как оставила его стоять на кухне в одном голубом полотенце на
бедрах, или как моя кожа все еще пахнет его мылом.
– «Еще разок протестировать шампунь», – бормочу я, глядя в зеркало и
перестраиваясь. – Ну и придурок.
И чем ближе я подъезжаю к дому, тем больше меня начинает беспокоить
ситуация с Миа. Я знала, что у нее долгое время был бойфренд, но мы
никогда не говорили о нем. И это было не специально – просто сейчас у нее
другие заботы. Даже не уверена, слышала ли я когда-нибудь его имя. Если
даже и слышала, то явно забыла.
В баре он всего лишь сказал, что они выросли вместе, а не про то, что
были вместе семь чертовых лет. Для людей нашего возраста не типично
встречаться с кем-то так долго – так что это не какие-то там рядовые
отношения. Он знал, что мы с Миа как минимум знакомы, и даже не подумал
сказать о ней?
Но если честно… Я в общем-то и не ждала это, поскольку между нами
ничего особенного нет, так что он не должен был рассказывать мне о своих
предыдущих отношениях. Как и я о своих. Мы просто переспали, и все.
Но. Я спросила его про Миа, и он недвусмысленно соврал. А ведь я
дружу с ней. Она мне, конечно, не такая близкая подруга, как Руби до ее
переезда в Англию, или даже Лола или Харлоу, но все же подруга.
Есть несколько важных правил, которые должна знать каждая девушка:
всегда говори другой девушке, если у нее что-то в носу или зубах, или платье
заправлено в колготки. Всегда одалживай тампон или даже предупреждай
подругу о скором начале Красных Дней Календаря. Если девушка пьяна и ей
нужна подруга, помоги.
И никогда – НИКОГДА – не мути с бывшими подруг.
Это основы основ.
Я знаю, что у Миа все хорошо, и они с Анселем – воплощенная картина
супружеского счастья, но мне нужно ей позвонить.
Прямо сегодня. Пока не перенервничала.
Столкнувшись с Лолой в дверях нашей квартиры, я ощущаю дрожь от
чувства вины по позвоночнику.
– Привет, – говорит она, проверив содержимое кошелька и бросив его в
сумочку.
– Привет, – закрываю за собой дверь и, бросив ключи на столки, спиной
прислоняюсь к стене. – Как все прошло в Л-А? Погоди, или ты снова
уезжаешь?
– Меня… ждет куча неоконченной фигни, – отвечает она. – И со мной
едет Оливер, иначе я буду реветь всю дорогу, если снова буду одна.
На звук своего имени из-за угла выходит Оливер и, увидев меня,
улыбается.
– Привет, Лондонский Мост, – проходя мимо, он слегка шлепает меня по
плечу. – Сегодня отдал твою визитку. Один постоянный клиент и
управляющий парой пивоварен, интересовался, кто сделал мне сайт, и я
рассказал о тебе.
– Спасибо, Оллс, – благодарю я.
Как правило, я стараюсь не иметь дел с друзьями или родственниками –
когда речь заходит о деньгах, рано или поздно становится неловко – но и по
сей день сайт Оливера остается одним из лучших, что я делала. И получила
за него неплохо. Еще несколько таких работ, и у меня будет сформировано
отличное портфолио.
Закрыв свою сумку, Лола оглядывает меня с ног до головы.
– Смею предположить, что это не твоя одежда.
Вот дерьмо.
– А с чего ты взяла, что пока тебя нет, я не ношу мужские баскетбольные
шорты с футболкой? – отвечаю я и, открыв холодильник, беру последний Ред
Булл. Впереди долгая ночь на работе. – У меня довольно эклектичный стиль
вообще-то.
Подойдя ко мне, она убирает мои волосы с груди, чтобы прочитать
надпись на футболке.
– Ни с чего. Зато знаю, что ты ни сейчас, ни когда-либо в прошлом не
была членом команды по водному поло UCSD.
Двойное дерьмо.
Я отворачиваюсь, отмахнувшись от нее, и ставлю банку на стол, чтобы
сделать вид, будто рассматриваю пришедшую почту.
– Позаимствовала у одного парня на пляже, – говорю я.
– Ну да. Больно подозрительно. Но поскольку ты сторонишься мужчин, а
я сейчас спешу, то поверю на слово. На этот раз, – многозначительно
добавляет она и вешает сумку на плечо.
Этот легкий подкол напоминает мне, что Люк называл меня
мужененавистницей и стебался над тем, как я записала его в завсегдатаи, от
которых приличным девочкам надлежит держатся подальше.
Естественно, Люк ошибается. Я не считаю, что все мужики козлы.
Финн, Ансель и Оливер – просто замечательные. Мой папа тоже – пока не
начал изменять маме – и еще я просто обожаю Фреда. Но теперь я снова
злюсь, что мне по-прежнему нужно позвонить Миа.
Лола с Оливером ушли, и я опять иду в душ, чувствуя, что разговор
пройдет чуточку легче, если мои волосы не будут пахнуть шампунем Люка.
Резко проголодавшись, я стоя съедаю сэндвич с тунцом.
Потом подкручиваю дверную петлю, которая давно ослабла и скрипела.
Проверяю баланс на телефоне. Отлыниваю, в общем, как могу.
Из-за отсутствия надобности платить за жилье и наличия довольно
скромного студенческого кредита в обозримом будущем с деньгами у меня
все будет хорошо. Могу ли я себе позволить днями напролет заниматься
серфингом, а ночами работать у Фреда и при этом не бедствовать? Конечно.
Остаются ли у меня средства на что-то более серьезное? Нет. Я не сильно
шутила по поводу автомобильного фонда, потому что мне нужно заменить
машину и купить несколько новых дизайнерских программ – тогда смогу
использовать более сложные плагины для разработки сайтов – но это не
получится сделать, если я так и буду работать в баре.
Люк мастерски выносит мне мозг, с этой выводящей из себя чертовой
улыбочкой, спрашивая, зачем я работаю в баре. Он прав – у меня нет
необходимости, но обычно люди не спешат платить за твою работу, если ты
не можешь похвастаться многолетним опытом.
Мое портфолио понемногу формируется, но этого не достаточно. Пока
нет. К сожалению, Фред не может предоставить мне больше рабочих часов, а
я скорее сбрею себе брови, чем попрошу деньги у родителей. Может помочь
еще одна работа, и я мысленно делаю себе заметку поспрашивать у друзей-
барменов насчет дополнительной смены в каком-нибудь из местных клубов.
Это будет удачная идея. Я дважды ездила к Люку, что говорит о наличии
у меня слишком большого количества свободного времени.
Я тут же вспоминаю, что собиралась сделать: позвонить Миа.
Пора стать большой девочкой, решаю я и ищу ее имя в списке контактов.
Обычно я не звоню ей ни с того ни с сего – разве что для уточнения
совместных планов – поэтому даже не завела фотку для ее номера.
На втором гудке она берет трубку, и на одно застывшее мгновение я
понимаю, что у меня ноль идей, как вести такой разговор.
– Алло? – говорит она еще раз, и это тут же приводит меня в чувство.
– Привет, – расхаживая взад-вперед по гостиной, отвечаю я,
беспредельно благодарная, что меня сейчас не видит Лола. – Это…
– …Лондон! Привет, как дела?
– Хорошо, очень, – накручивая прядь волос на палец, говорю я. – Как вы
там оба?
– Мы здорово! – отвечает она, и это действительно звучит здорово. Она
так счастлива, что я рисую в воображении, как слова из нее вырываются
фейерверком. – Ансель приступил к работе в UCSD, а у меня вовсю идут
танцклассы. Дети просто прелесть.
– А как дом?
– Дом обалденный. Мы тут на днях обсуждали планы на отпуск, и тут
меня осенило, что мы же взрослые. И женатые. И у нас теперь есть дом.
Интересно, это когда-нибудь перестанет ощущаться, будто я живу жизнью
кого-то другого? – риторически спрашивает она. – А у тебя как дела? Чем
занята? Видела тебя недавно, но ты ушла, прежде чем я смогла подойти
поздороваться.
Как у меня дела? Ну, я наконец выяснила, как включать телевизор,
стереосистему и кабельное с одного пульта. Посмотрела два первых сезона
«Вероники Марс» за один день, поэтому в эти выходные даже не выходила из
дома. Ах да, еще неделю не пользовалась вибратором, потому что занималась
сексом с парнем, с которым ты потеряла девственность.
Треш.
Плюхнувшись на стул, я тру лицо.
– Как раз об этом я и хотела с тобой поговорить, – отвечаю я. – Кем я
была… – тут я замираю, а мои глаза округляются от ужаса. – То есть чем я
была занята.
В трубке раздается очаровательный смешок Миа.
– И?
– В общем, слушай, я сразу это не поняла, но начала… – я
останавливаюсь, потому что как продолжить? Начала встречаться? Нет, мы с
Люком явно не этим занимаемся. – Начала пересекаться с одним парнем, –
говорю я, потому что да, так лучше – без лишних намеков и технически
правда. – А проблема в том, что когда я начала… видеться с ним – ну, с этим
парнем – понятия не имела, что раньше вы были вместе.
– Я была вместе? – она на мгновение замолкает, а потом продолжает чуть
тише: – Погоди, ты про Люка?
Я по-быстрому обдумываю, то ли соврать, то ли вообще отключиться, но
все же понимаю: от этого мне не увильнуть.
– Да. Я видела, как вы с ним разговаривали как-то вечером, но до
сегодняшнего дня руки не доходили тебе позвонить.
Не знаю, чего я ожидала, но зато знаю, на что надеялась: на смех или
уверение, что все окей. Любой намек, что все не так жутко, как ощущается.
Вместо этого в ответ я получаю ошеломленное:
– Боже мой. Ты видишься с Люком?
– Нельзя сказать, что я с ним вижусь, – уточняю я. – Просто я
почувствовала себя странно, когда узнала о вас, а ведь мы с тобой подруги.
– Я просто… – начинает она, потом смеется и делает глубокий вдох. –
Прости, просто меня это удивило. Все в порядке, Лондон, мы с ним давно
расстались, просто я удивилась, – повторяет она. – Кажется, мне нужна
секунда уложить это в голове.
– Миа, чтобы ты знала: между нами ничего особенного нет, – не уверена,
помогаю ли я сейчас делу, ведь прямо сейчас сама признала, что мы только
трахаемся. – Это просто как бы случилось, и все. Сначала он даже называл
меня не тем именем.
Уф. Заканчивай этот жуткий треп, Лондон.
На этот раз ее смех звучит более убедительно.
– Нет-нет, тебе не обязательно объяснять про Люка. Он уже бывал с
девушками, о чем я была в курсе, просто… – она какое-то время молчит, и я
чувствую, как мы обе изо всех сил ищем подходящие слова.
– Уверена, об этом странно слышать, – заканчиваю я за нее.
– Да, есть немного.
Я думаю о вечно разрывающемся от смс телефоне Люка, о том, как на
моих глазах он уходил с той брюнеткой. Не представляю, каково было Миа
наблюдать такое снова и снова. И тут я чувствую себя еще хуже.
– Слушай, я понимаю, что ты не в курсе большинства деталей, но сейчас
со мной все хорошо, – продолжает она. Я слышала рассказы о том, в каком
раздрае пребывала Миа – душевно и физически – в течение нескольких лет
после аварии. Но та Миа, из рассказов, не имеет ничего общего с той, с
которой я познакомилась после ее лета во Франции. Настолько влюбленной в
своего мужа, что трудно представить ее встречающейся с кем-нибудь еще.
Миа вздыхает в трубке. – Просто мы – я имею в виду нас с Люком – пошли
очень разными путями, понимаешь?
– Да, – отвечаю я. Миа замужем за любовью всей своей жизни, а Люк
каждые выходные приводит домой разных девиц.
Хоть Люк и выглядит довольным жизнью с этими его улыбками, отчасти
я все же сомневаюсь, так ли это на самом деле.
– Я желаю ему счастья, – говорит она. – Он отличный парень и
заслуживает более… постоянных отношений. И честно говоря, Лондон, если
бы он в итоге был с кем-то вроде тебя и счастлив…
Почувствовав, как вытаращились мои глаза, я даже встала с дивана.
– Воу-воу. Я и Люк… Между нами ничего нет. Мы пересеклись
несколько раз, но на этом все и закончилось. Большего и не могло быть.
Она смеется.
– Просто хочу сказать, что мне бы не хотелось, чтобы ты перестала с ним
видеться из-за меня. Ты не нарушаешь никакие девочковые правила. Ансель –
мой муж и мой мир. Но я ценю, что ты позвонила.
Я киваю, хотя она меня и не видит. Но не уверена, действительно ли я
чувствую себя лучше.
– Ну, как уже сказала, я хотела быть с тобой откровенной. Люк, кажется,
будет продолжать появляться у Фреда, так что хочется избежать неловкостей.
– Ага, я заметила, что он крутится у бара, – поддразнивает она. –
Интересно, к чему бы это…
– Я в курсе, что ты сейчас делаешь, – я нервно улыбаюсь и чувствую, что
пора заканчивать этот дискомфортный разговор. – И на этой ноте предлагаю
закругляться. Мне пора на работу.
***
К счастью, я не видела Люка несколько дней, а на выходные – как я и
надеялась – мне повезло с работой в клубе в центре. Это место побольше, со
знаменитыми диджеями и время от времени появляющимися там поп-
звездами. Публика моложе, а атмосфера сексуальнее, чем у Фреда, поэтому
от меня ждут минимум одежды. Там будет много студентов и молодых
парней в частности, так что, видимо, надо завести еще одну ямочковую банку.
Сам бар тоже гораздо больше: нас тут четверо, а помощников вдвое
больше.
Море внимания и от девушек, и от парней, но выдержать это довольно
легко, потому что время работы очень удобное, чаевые просто супер, а если я
смогу управиться в течение двух месяцев с обеими работами, то оглянуться
не успею, как у меня будут деньги и для машины, и для программ.
Пьяные парни хоть и настойчиво зовут в постель, оставляют неплохие
чаевые.
Если Лола до этого считала, что я пропала, то сейчас меня и вовсе не
видит, пока я первую неделю жонглировала своими работами.
Я работаю почти каждый день, попутно разбираясь там во всем, и в
своей единственный выходной в полукоматозном состоянии валяюсь на
диване, один за другим переключая каналы уже по третьему кругу.
Остывший постный обед на вынос стоит рядом с ноутбуком на кофейном
столике. Будь у меня кошка, то картина под названием «Одинокая девушка»
стала бы более законченной.
Рядом со мной звонит телефон, и я морщусь, увидев мамино лицо на
дисплее. Ужасно хочется проигнорировать звонок – потому что разговоры с
родителями всегда заставляют меня чувствовать разочарование в самой себе
– но это только отсрочит неизбежное. Если она не поговорит со мной сегодня, то обязательно позвонит завтра, а потом и послезавтра. Наверное, проще
сдаться, тем более что у меня под боком кухня, а там целая упаковка мятного
мороженого с шоколадной крошкой.
– Привет, мам, – говорю я.
– Лондон, милая, как ты?
– Я хорошо. Как дома?
– В порядке. Помогаю тете Кэт с организацией свадьбы. Твоего папы нет
в городе, поэтому хорошо хоть чем-нибудь заняться.
– Ну да. Нет в городе, – повторяю я, ощущая, как горят щеки. Когда папа
уезжает из города, он всего скорей проводит время со своей секретаршей – с
женщиной, с которой изменял маме долгие годы – и я уже давно усвоила, что
этой темы лучше не касаться.
– Ты сегодня не работаешь? – спрашивает мама.
– Не-а, выходная.
– Я позвонила узнать, не передумала ли ты и не приедешь ли на свадьбу
Андреа. Но если ты занята, я перезвоню тебе завтра.
– Я сижу дома. И нет, мам, я недавно нашла себе еще одну работу. Так
что с приездом точно не получится.
Она неодобрительно хмыкает и вместо ожидаемых с ее стороны уговоров
спрашивает:
– А почему ты дома в пятницу вечером? Ты по-прежнему ни с кем не
встречаешься?
Сделав глубокий вдох, я в уме считаю до десяти.
– Нет, ни с кем не встречаюсь.
– Я сильно беспокоюсь о тебе. Лондон, ты ведь знаешь, что не сможешь
никого встретить, пока сидишь вечерами дома. Хочу, чтобы ты приехала, и я
познакомила бы тебя с сыном Пейдж Хэллоуэй. Он на несколько лет старше
тебя, но…
– Мам.
Она вздыхает. Долгий такой, безмолвно говорящий «ну зачем ты все так
усложняешь», вздох.
– Думаю, ты уже в курсе, что Джастин женится.
Эти слова заставляют меня поледенеть.
– Женится?
– Да, милая, и я по-прежнему не понимаю, почему не на тебе.
Когда она это говорит, я ощущаю, будто внутри меня что-то с треском
лопается, и оттуда выливается надежда, которую я питаю в подобных
разговорах, как и в сотнях подобных. Мне всегда хочется дать ей шанс. Но я
всегда слишком поздно понимаю, почему все же не стоит. И я зажимаю рот
рукой, чтобы не закричать. И держу его закрытым, потому что знаю – за этим
последует ее разочарованное: «Никогда не могла понять, почему ты
рассталась с этим мальчиком».
«Нет, ты и не поймешь, – думаю я, едва она это произносит. – И никогда
не скажу, потому что тебе гораздо проще думать, будто он хороший парень,
чем знать, как долго он мне изменял. Тем более что есть риск услышать от
тебя, что я сама виновата».
– Знаю, мам, – говорю я так мягко, как только могу. – Просто все очень
сложно. Но знаешь… Мне пора.
Отключившись, я несусь за мороженым.
***
Этот домашний вечер – за очевидным исключением маминого звонка и
новости о грядущей свадьбе Джастина – просто идеальный. Мне нужно
побездельничать и как следует выспаться. Вот почему Лола даже не стала
возражать, когда я отказалась принять их с Оливером приглашение вместе
поужинать.
Но сейчас мне становится скучно одной в пустой квартире. Скучно и
странно неспокойно. Если честно, я чувствовала подобное всю неделю, когда
у меня появлялась секунда передохнуть. Я думала, разговор с Миа меня
успокоит, но теперь из-за него все стало еще сложнее. А в конце она,
казалось, даже поощрила меня на встречи с Люком, но Миа явно видит наши
отношения несколько другими, как мне кажется. В то время как я не знаю,
смогу ли справиться с ним – или с самой собой рядом с ним.
Взглянув на часы, на которых всего лишь семь вечера, я издаю стон и
глубже зарываюсь в диванные подушки. Решаю пойти спать пораньше, чтобы
приятно провести время с одним старым приятелем, но даже это не кажется
таким привлекательным, как раньше. Хочется одновременно и придушить, и
поздравить Люка, потому что в этот грустный день мой любимый вибратор
теперь не достаточно мужественный для этой работы.
Поддавшись какому-то импульсу, беру телефон и просматриваю
контакты. Руби все еще в Лондоне, и потом, с учетом разницы во времени там
сейчас три часа ночи. Харлоу с Финном. А если я напишу Лоле, она будет
настаивать, чтобы я надела нормальную одежду и присоединилась к ним. Я
могла бы встретиться с НеДжо, но обычно мы видимся на пляже, ну и если
честно, он не тот парень, с кем бы мне хотелось поговорить.
Номера Люка у меня в телефоне нет, но я помню, что бумажка с ним
торчит из кармана сумочки. Минут пять у меня уходит на внутренний
монолог и воззвание к разуму, после чего я снова заваливаюсь на диван и
открываю новое окно смс.
Я толком не уверена, что сейчас делаю. Даже если не стану больше
заниматься сексом с Люком – а я абсолютно точно не стану – он мне
нравится. Он забавный. И может посмеяться над собой. Ходит с бабушкой по
магазинам.
Ведь нет ничего плохого смс-ситься с другом одним скучным вечером,
правда ведь?
«Почему у снеговика такое счастливое лицо?» – я нажимаю
«Отправить» и тут же отбрасываю телефон в сторону, будто вот-вот получу от
него ожог. Я спятила.
Меньше чем через минуту приходит ответ:
«Это мой драгоценный бармен с ямочками?»
Закатив глаза, пишу ему:
«Ты должен был ответить: «Почему, Логан?» Плоховато играешь».
«Извини, плохо слышу тебя, мешает звук клавиатуры, пока
сохраняю твой номер в контакты. Почему, Логан?»
Я уже смеюсь от собственной похабной шутки.
«Потому что он ждет игру в снежки» [сексуальная практика, при
которой мужчина эякулирует в рот партнерше, а та передает его сперму
другой партнерше или возвращает мужчине через поцелуй – прим. перев.].
Короткая пауза.
«Ого. Это отвратительно. Надо удалить твой номер».
«Ничего подобного, – возражаю я. – Шутка гениальная».
«Ладно. Ты меня рассмешила, – пишет в ответ он. – Как обычно».
«Как обычно, как же, – глумлюсь я. – Мы с тобой виделись всего
четыре раза».
«Хочешь пятый?»
«Нет».
«Ок. Чем занята?»
Хм, не такого ответа я ожидала.
«Полирую ружье и читаю про вазэктомию», – пишу я в ответ.
«Мой отец сделал вазэктомию, потому что это позволяет сексу быть
более спонтанным, – пишет он. – Это мне сестра сказала на мой двадцать
первый день рождения в отместку за то, что я врезался в ее машину,
сдавая задним ходом».
Моргая, смотрю на экран телефона.
«Мне действительно нравится твоя сестра, на каком-то духовном
уровне», – отвечаю я.
Люк идиот. И он совершенное не в моем вкусе. Почему я тогда сижу и
улыбаюсь?
«Знаю и вообще-то побаиваюсь, что вы познакомитесь».
«Что делаешь сегодня вечером?» – спрашиваю я.
«То же, что и вчера и позавчера вечером: гуглить читы к Titanfall,
чтобы надрать тебе задницу. Когда мой матч-реванш?»
Это вообще-то… вроде бы… звучит забавно. Несколько минут я ничего
не отвечаю. Иду на кухню и выбрасываю свой недоеденный ужин. Мою
тарелки и прибираюсь. Затем возвращаюсь к дивану и недолго думая пишу
ответ:
«Через двадцать минут. Готовься продуть».
***
Когда поднимаюсь по ступеням дома Люка, на меня накатывает дежавю.
Я здесь не ради секса – не перестаю себе об этом напоминать – но я бы
соврала, если сказала бы, что не вспоминаю тот последний раз, когда была
здесь. У меня никогда не было постоянного мужика для секса… И вот таким
образом это и случилось?
Не похоже на то.
Улочка тихая, с небольшими аккуратными домиками, в которых горит
свет. Снова посмотрев по сторонам, я стучу в дверь. Рядом с ковриком у моих
ног стоит большой горшок с маргаритками, и я не могу решить, какой из
вариантов мне нравится больше – что их посадили его сестра или мама, или
же сам Люк.
Где-то вдалеке лает собака, а через открытое окно слышен гул телевизора
