Текст книги "Лукавый сексуальный лжец (ЛП)"

Бля-я-я…

– Лондон…

– Люк, – мягко перебивает меня она, будто даже после произошедшего не

хочет ранить мои чувства. – Думаю, больше не стану это делать.

***

С ключами в руке я иду по плохо освещенной парковке, когда слышу, как

меня окликает Дилан.

– Уезжаешь? – подбегает он ко мне. – Только что ведь пришел.

Почесав шею, я смотрю мимо него на свою освещенную светом фонаря

машину.

– Завтра на работу, нужно кое-что успеть сделать.

– Послушай, – наклонившись в сторону, чтобы привлечь мое внимание,

говорит он. Его плечи слегка опускаются, после чего он повторяет: –

Послушай, мужик. Я не в курсе, как хорошо ты ее знаешь, но Лондон не

такая, – он смотрит мне прямо в глаза. – Она реально классная.

«Лондон не такая» в переводе означает: она не из тех, кого трахаешь и

уходишь, не оглядываясь. Стоило бы сказать ему, что я понял это практически

сразу, но это значит нагонять слишком уж много драматизма.

– Все нормально, Дил. Я только что говорил с ней.

– Надеюсь, она тебя отшила, – говорит он, и по его улыбке я понимаю,

что он совершенно серьезен, хотя и не хотел так говорить.

– Она именно это и сделала, – я оглядываюсь в сторону клуба. – А ты,

кстати, откуда ее знаешь?

– Через общих друзей, – обычно на этом объяснения Дилана и

заканчиваются. Но если раньше мне большего и не было надо, сейчас мне

стоит титанических усилий не задавать вопросов.

– Ладно, – говорю я. – Увидимся.

– Пока.

Ехать в свой темный пустой дом и к ярко сияющему пустому

холодильнику мне не хочется. Поэтому я сажусь в машину, включаю музыку

и, отбросив подальше мысли обо всем случившемся, еду к своей сестре, по

приезде воспользовавшись своим ключом.

На часах почти десять, так что Марго либо уже спит, либо еще в

лаборатории, а ее соседка, по-видимому, осталась у своей девушки. В

квартире царит благословенная тишина, а холодильник благословенно полон.

Почти закончив мастерить себе внушительный сэндвич с индейкой, я

слышу шаги в коридоре.

– Опачки, – театральным шепотом позади меня говорит Марго. – У нас в

холодильнике похозяйничал медведь.

Я инспектирую шкафы в поисках чипсов.

– У тебя тут вкусней, чем у меня.

Обойдя вокруг стойки, моя сестра облокачивается на нее.

– Просто я не жду, когда у меня в холодильнике мышь повесится, прежде

чем пойти в магазин.

Поворчав, с охапкой еды иду в гостиную. Чувствую, как Марго идет по

пятам, и понимаю, что если на самом деле хотел поесть и посмотреть телик,

вместо того чтобы вести беседы, то я попал не по адресу. Я не смогу

удержаться и не разоткровенничаться с сестрой; это как рефлекс.

– А что ты здесь забыл? – интересуется она. – Плохой день на работе?

Устроившись поудобней на диване, я беру пульт.

– Нормальный.

– Что-то с командой? Я слышала про Коди и Джесс.

– Да, но он считает, у них все будет хорошо.

Она садится на диван лицом ко мне, поджав под себя ноги. Одну сторону

моего лица начинает покалывать от ее пристального внимания.

– Ну и что именно ты тут тогда сидишь заедаешь?

– Голод.

– Люк.

Со вздохом откусываю сэндвич и, размышляя, медленно жую. Проглотив,

отвечаю ей:

– Думаю, я облажался с девушкой, которая мне нравится.

Марго резко выпрямляется и мотает головой.

– Что-что, прости? – она издает сдавленный смешок. – Похоже, ты что-то

сказал про девушку, которая тебе нравится?

Вскрыв пакет чипсов, я переключаю канал.

– Забудь.

– Ты это серьезно? – придвинувшись ближе, спрашивает она. – Ты из-за

девушки горстями лопаешь чипсы?

– Просто хочу есть, Марго. Отстань.

Я попадаю на шоу Джимми Фэллона, и Марго на какое-то время утихает.

Запустив руку в пакет, она присоединяется к моему ночному эмоциональному

жору. Но я чувствую, как ее интерес все растет и растет, пока наконец она

снова не садится прямо, сжав руки в кулаки и дожидаясь рекламу.

Дождавшись, Марго выдыхает давно сдерживаемый воздух.

– Расскажи о ней.

Теперь мне уже никак не увильнуть, ноль шансов. И возможно, потому я

и приехал сюда, чтобы на самом деле поговорить. Короче, хрен знает, но я тут

и готов рассказать.

– Ее зовут Лондон.

– Хм, не знакома ни с какой Лондон. Она местная?

– В UCSD она изучала изобразительное искусство. Хотя я не там с ней

познакомился, – я чешу затылок. – Она работает у Фреда.

– Секси-официантка?

Бросаю на нее настороженный взгляд.

– Секси-бармен, – и игнорирую ее насмешливое фырканье. – Короче.

Всю нашу первую ночь я называл ее Логан, а она даже не удосужилась меня

поправить. Даже не знаю, собиралась ли она вообще меня когда-нибудь

поправить. Дилан как-то назвал ее по имени, и я был просто в ужасе. Ну а ей

явно было пофиг.

Почему-то эта деталь кажется особенно важной. Она так много говорит о

самой Лондон и о «нас», просуществовавших жалкие две недели.

Марго хмыкает.

– Эта девочка мне уже нравится.

– Ага, ты ей тоже нравишься, – повернувшись к Марго, я вижу, как она

вопросительно приподняла брови. – Я рассказал ей, как ты меня

эксплуатировала в своем кукольном салоне.

Моя сестра расплывается в горделивой улыбке.

– Мы несколько раз переспали и…

– За одну ночь, как я понимаю?

– Нет, бестолочь. В разные дни.

– Ну ни фига себе, – закатывает глаза Марго. – Постоянные отношения

прямо.

Глотнув воды, я ставлю бутылку на стол.

– А ты еще удивляешься, почему я не люблю с тобой разговаривать.

– Ой, я тебя умоляю. Только со мной ты и любишь разговаривать,

поскольку я не ублажаю твое гигантское эго, – она пихает меня в плечо. –

Давай дальше.

– Она сторонится парней. Бойфренд, с которым у нее были долгие

отношения, изменял ей, и меня не покидает чувство, что она в своей жизни

видела немало мудаков. Самое интересное, что влечение-то есть, но не

уверен, что я ей действительно нравлюсь. Она сказала, что я полон штампов,

блядун, придурок, ну и так далее.

– О-о, теперь она мне нравится еще больше, – нырнув рукой в пакет и

достав оттуда горсть чипсов, замечает Марго.

– Она умная, забавная и красивая, и… – я настолько отвык от темы

девушек и чувств в одном разговоре, что еле выговорил продолжение: – и

есть что-то еще. Между нами, я имею в виду.

А потом я рассказал Марго о сегодняшних словах Дэниела, о том, как

парни подъебывали меня, что я переспал со всеми горячими барменами

женского пола города.

Помолчав несколько секунд, она кладет свою руку на мою, чтобы

смягчить удар:

– Они не ошибаются.

– Марго, – я поворачиваюсь к ней лицом. – Это мне никак не помогает.

По моему голосу она вполне может понять, что я не только в дерьмовом

настроении, но и чувствую себя самым настоящим дерьмом.

– Прости. Я просто хотела быть честной.

– Знаю, – отвечаю я. – Просто впервые в жизни мне неуютно от того, как

я обычно вел себя с девушками. Всегда оправдывал себя тем, что они тоже

хотели встретиться со мной на раз – и, возможно, про некоторых из них это

правда. Но я уверен, что в основном это не так. А когда Коди поржал, будто

нам скоро некуда будет пойти, чтобы не столкнуться с рыдающей из-за меня

женщиной, и… Господи. Я что, на самом деле так плох?

– Ты спрашиваешь у своей сестры, правы ли твои друзья по барам насчет

твоей шлюховатости?

– Я про то, кажусь ли я настолько ужасным?

Она меняет позу и кладет ногу мне на бедро.

– Честно?

– Честно.

– Отчасти. Ну вот, например, когда мы идем выпить, твой телефон просто

не перестает жужжать от смс. Ты настолько к этому привык, что уже не

обращаешь внимания. Или еще пример: мы ужинаем, к тебе подходит

девушка, и я вижу, как ты силишься вспомнить ее имя. Это… Я в общем-то

тоже уже привыкла, но да. Смотрится это неприглядно.

Откинув голову на спинку, я отвлекаюсь от разговора и смотрю, как

Джимми Фэллон во что-то играет с Дэвидом Бекхэмом.

– Я не хотела, чтобы ты чувствовал себя плохо, – шепотом говорит

Марго. Я вижу, что ее беспокоит этот разговор. Марго постоянно мечется

между желанием выдать голую правду и чувством вины, когда речь заходит

обо мне.

– Все нормально.

– Просто… – поправив свою пижамную футболку, начинает она. – От

Миа – и только Миа – ты шагнул ко всем подряд. Без какого-то постепенного

перехода.

– Так я и не хотел никого, как когда-то хотел Миа, – возражаю я.

– Но однажды захочешь, – говорит она. – Может быть, это будет Лондон.

Но ты говорил, она опасается парней, а сегодня видела и слышала тебя в

баре. Не удивительно, что она держит тебя на расстоянии. Ты сам-то стал бы

себе доверять?

В животе тяжело оседает неприятное чувство.

– Я понимаю.

– Слушай, я не говорю, что тебе надо срочно увольняться из

высокоранговых плейбоев, но просто взгляни со стороны на себя самого и на

то, что делаешь. Твоя жизнь – это идеальная комбинация удачливости и

амбиций, но на женщин ты смотришь как на оборудование в тренажерном

зале.

Я захлебнулся глотком воды.

– Марго, это ведь ужас какой-то.

Она приподнимает брови, как бы говоря мне: «Что, я не права?»

– Просто научись относиться к девушке так, как хотел бы, чтобы

относились к тебе, – продолжает она. – И я сейчас не про игры с участием ее

интимных частей тела.

Я фыркаю.

– «Интимных частей тела», говоришь?

Она закатывает глаза.

– Ты был на самом деле хорошим парнем для Миа.

От ее слов я ощущаю беспокойство. Легче всего было помнить конец –

когда я был одинок, она беспомощна и разбита, и казалось, мы больше

никогда не найдем общий язык. Повернувшись, я смотрю на Марго.

– Правда?

Она с улыбкой отвечает:

– Правда. Замечательным. Идеальным. Все вокруг ей завидовали.

– Ну, – снова повернувшись к экрану, говорю я, – очевидно, не таким уж

и идеальным. Иначе она бы не перестала нуждаться во мне.

Марго застывает, а потом берет у меня с коленей пульт и выключает звук.

– «Нуждаться» в тебе? – ее голос стал резким. – Ей и не нужно было в

тебе нуждаться. Хотеть быть с тобой – конечно. Наслаждаться тем, что ты

рядом – еще бы. Жаждать тебя – фу, гадость – но да.

Со стоном пытаюсь взять пульт, но она убирает его подальше.

– Ты ведь понимаешь, о чем я, – отвечаю я.

– Сомневаюсь. В один чудовищный день у Миа разрушились все мечты.

Произошедшее изменило ее и сказалось на ваших отношениях. Это не

означает, что ты как-то что-то напортачил.

– И в итоге, – поставив тарелку на кофейный столик, говорю я, – мы оба

оказались не в силах справиться с тем, через что она прошла. Вот и все.

Марго пожала одним плечом.

– Согласна.

Я рычу в ответ, желая, чтобы она это опровергла. Вот почему я терпеть

не могу говорить о Миа. Все это отстойно, абсурдно и бессмысленно – та

авария, ее холодность, мое разбитое сердце, наш разрыв – и до сих пор

ощущается кровоточащей раной. Терпеть не могу ее теребить. Но с другой

стороны, это всего лишь расставание двух людей. Такое происходит сплошь и

рядом.

– Люк, тебе было всего девятнадцать! – повышая голос, говорит Марго. –

Понятное дело, ты наговорил ей каких-то гадостей, потому что и самому

было больно, а она была не в состоянии обсуждать свои чувства. Вот вы и

отдалились друг от друга.

– Я знаю. Просто никогда не думал, что такое произойдет, – отвечаю я

тянусь через нее достать пульт.

– Разве мы можем такое предвидеть? Предсказуемая жизнь людей не

меняет.

Включив звук, я увеличиваю громкость, давая ей понять, что разговор о

Миа, Лондон и обо мне закончен.

Лондон

Бросив ключи в вазочку на столике у двери, я сбрасываю обувь. Стук

ботинок о деревянный пол громко раздается по почему-то тихой квартире.

Лола с Оливером либо у него, либо уже спят, и мне очень не хватает кого-

нибудь, чтобы отвлечься от собственного скверного настроения.

И совсем не хочется играть в Titanfall.

У меня какое-то тошнотное чувство из-за Люка и его друзей. Конечно, я

не настолько расстроилась из-за его поведения, как было в случае с

Джастином, когда обнаружила его в постели с другой. И не особо

расстроилась, убедившись – в который раз – что Люк именно такой парень,

как я про него и думала.

Но блин, я поняла, что хотела ошибаться в нем. От этого чувства –

непрошенного желания, чтобы он все же был способен на отношения – в

животе поселилось неприятное чувство.

Умяв две миски хлопьев, я валюсь в постель и дрыхну без задних ног, а

когда звенит будильник, я его выключаю и не иду на пляж.

Вместо этого просыпаюсь позже – гораздо позже, аж в десять утра – от

смеха, доносящегося из гостиной, и низких мужских голосов. Не собираясь

переодеваться в нормальную одежду, я выхожу, еле волоча ноги, в пижаме с

«Доктором Кто», пробормотав Лоле, Оливеру, Анселю и Финну:

– Всем привет.

Они отвечают на мое приветствие, а я как зомби бреду на кухню, где

Лола – благослови ее Господь – уже сделала кофе. Налив себе чашку,

возвращаюсь к ним и сажусь на диван рядом с Анселем, поджав под себя

ноги.

– Где недостающие? – спрашиваю я, имея в виду Харлоу и Миа.

– Они будут ждать нас уже в Maryjane’s, – отвечает Финн, а я обвожу

взглядом комнату, гадая, показалось ли мне, или все действительно застыли.

Потом с легким любопытством понимаю, что сейчас середина недели,

все они должны по идее быть на работе, а еще что меня на общий завтрак

никто на позвал.

Словно тоже это сообразив, Лола резко встает и идет на кухню тоже

налить себе кофе.

– Сегодня никакого серфинга?

От ее вопроса я мгновенно вспоминаю, почему именно я не встала – из-

за Люка и его идиотских друзей – и качаю головой.

– Вымоталась.

Она кивает и, вернувшись с кружкой кофе, устраивается на полу возле

ног Оливера.

Отхлебнув кофе и проглотив, я спрашиваю:

– А чем сейчас заняты Харлоу и Миа?

Вроде бы вполне нормальный вопрос. Когда Финн в городе, он живет у

Харлоу в Ла-Хойе, а Ансель с Миа купили дом в Дель Мар. Тем не менее, в

ответ все молчат.

И это какое-то неловкое молчание. Либо я снова не в теме каких-нибудь

новостей.

– Они поехали кое-что забрать, – мельком глянув на Лолу, отвечает

Оливер. – Как тебе работается в «Блисс»? Нравится?

Пожав плечами, я говорю:

– Дел там по горло. Хорошие чаевые, классный бар. Мне понравились

другие бармены. Не сильно удивило, что публика попохабнее, чем у Фреда,

но, сам понимаешь – центр… – я замолкаю, улыбаясь ему и делая еще глоток.

– Люк тебя защитит, – радостно заявляет Ансель.

Клянусь, я практически слышу визг тормозов в комнате.

– Люк? – переспрашиваю я.

В этой нарастающей неловкости улыбка Анселя медленно увядает, и это

происходит в идеальной синхронности с моим ухнувшим куда-то вниз

желудком.

Его щеки покрываются темно-розовым румянцем, и, бросив

беспомощный взгляд на Лолу, он снова смотрит на меня.

– Извини. Я просто думал, вы с Люком…

И тут я все поняла. Поняла, почему не пришла Миа. И почему они не

позвали меня на завтрак.

– Нет, – тихо говорю я, откинув голову на спинку дивана. Боже, я сгорю

со стыда. – Мы несколько раз встретились, прежде чем я узнала, что он и

Миа… Ну, то есть, это не единственная причина, почему между нами ничего

нет – между нами вообще ничего не может быть.

Во мне набирает обороты паника, словно заполняющий комнату пар. Я в

общем-то не против роли аутсайдера, которая мне иногда уготована рядом с

друзьями Лолы – они всегда такие доброжелательные и, несмотря на это их

перекрестное опыление между собой, я никогда не чувствую себя седьмой

лишней – но я совершенно точно не хочу испортить с ними отношения.

Снова выпрямившись, я встречаюсь взглядом с Лолой.

– Я собиралась тебе рассказать…

– Все нормально, – одновременно со мной говорит она.

– …но тут нет ничего серьезного, честное слово. Мы не вместе.

Лола успокаивающе смотрит на меня.

– Все хорошо, Лондон.

Но я словно не могу остановиться.

– Я правда не знала, что он бывший Миа, а когда позвонила ей… –

переведя взгляд на Анселя, я объясняю: – Разговор, конечно, был немного

странный, но по ее голосу я поняла, что она совершенно в порядке…

На протяжении всей моей последней фразы Ансель уже мотает головой,

бормоча:

– Нет-нет-нет, – и потом заверяет меня: – Она в порядке.

– Так и есть, точно тебе говорю, – убеждает меня Лола и передвигается

поближе, сев у моих ног на полу. – Милая, Миа в порядке.

Но по оставшемуся напряжению не трудно сделать следующий вывод:

– Значит, это Харлоу не в порядке, да?

Неловкая тишина возвращается и становится тяжелее, и я смотрю на

Финна.

Он небрежно от меня отмахивается.

– Она переживет.

Но, мать вашу, я не хочу быть причиной чего-то, что должна пережить

моя подруга. В то же время меня немного беспокоит, что она кинулась ее

спасать, как верный рыцарь, хотя по всем признакам – включая ее

собственные заверения – Миа в этом не нуждается.

Должно быть, Лола оценивает мое выражение лица и кладет руку мне на

колено.

– Лондон, это просто Харлоу, она всегда такая: сначала делает, потом

думает.

Финн фыркает.

– Мы просто с детства вместе, – продолжает объяснять она. – А когда они

расстались, было жутко неловко от того, как быстро Люк… ну, как бы начал

двигаться дальше. И у нас уже вошло в привычку молча ненавидеть всех, кто

с ним спал, словно именно они изменили его и словно это не было и его

решением.

Я смотрю на нее с осторожной улыбкой.

– Но ведь это безумие какое-то. Все эти женщины не какие-то там черные

вдовы, ведущие охоту на невинного мальчика. Люк сам хозяин своим

действиям.

– Да я понимаю, – поморщившись, кивает она. – Это просто привычка,

потому что тот, старый Люк был настолько верным и преданным… – от ее

слов в моем сердце колет. Несмотря на все увиденное и услышанное, мне не

составляет труда представить именно ту версию Люка. – Поэтому, возможно,

ты сможешь понять, почему это так странно для нас? Не мне, имею в виду, –

добавляет Лола. – Я-то думаю, это даже круто, честно. Просто у Миа тоже

выработалась подобная привычка, и когда она позвонила Харлоу…

– В чем и была ее ошибка, – сухо замечает Финн.

– …Харлоу развернула на всю мощь свои оберегающие инстинкты, –

Лола виновато поживает плечами. – Ее не изменить.

– Понимаю, – отвечаю я. Это действительно так. Но вместе с

собственным нежеланием, чтобы кто-то из моих друзей считал, что я

поступила неправильно, мне не хочется чувствовать потребность

защищаться, поскольку я переспала с парнем, про которого и понятия не

имела, что он больше четырех лет назад расстался с моей подругой. А в

качестве вишенки на торте – сам факт их уверений, будто что все хорошо,

никак не помогает мне перестать чувствовать себя аутсайдером.

– Я реально не хочу, чтобы все стало странно и неловко, – говорю я всем.

– Ничего такого и не будет, – отвечает Лола, а потом, подумав, добавляет:

– Ну, то есть, если даже и будет какая-то неловкость, это временно. Нет, ну

правда, ты ведь даже не узнала бы об этом, если бы встала после нашего

ухода, потому что Харлоу уже через пару часов пережила и забыла бы.

Она хотела, чтобы я чувствовала себя лучше, но получилось с точностью

до наоборот. Я «даже не узнала бы об этом», потому что никому бы и в голову

не пришло мне рассказать. Словно какие-то мои косяки нивелируются во

время их большого саммита во время завтрака.

– Ну ладно тогда, – вставая, говорю я. Иду на кухню и мою чашку. – Но я

серьезно: дайте мне знать, если нужно будет что-то сказать им обеим.

Все с готовностью кивают – знают, каково это, быть причиной гнева

Харлоу – но, конечно, они не могут знать, каково мне самой чувствовать себя

этой причиной. Она ведь даже толком меня не знает. Я всего лишь время от

времени присоединяюсь к ним и не могу считать себя частью их компании.

Так что Харлоу может и не испытывать необходимость «пережить это».

Я в очередной раз проклинаю впустую потраченное время на того

неверного мудака, с кем у меня были долгие отношения и из-за кого я за эти

годы практически свела на нет свой круг общения, став чудовищно

замкнутой. У меня сотни знакомых и так мало настоящих друзей. Это разве

я? Стала поверхностной и благодаря улыбке с ямочками и умению

непринужденно болтать заставляю людей расслабленно себя чувствовать,

чтобы внушить им, будто они меня хорошо знают?

Единственный человек, кому я могу позвонить и с кем обсудить, – это

Руби, но она так далеко и знакома с этой компанией еще меньше, чем я.

Иногда мне казалось, что понять меня может НеДжо – то есть, Дилан – но две

недели назад я даже не знала его настоящего имени.

Хотя это не совсем верно: меня может понять Люк, и больше, чем мне

хотелось бы это признавать. Но, к сожалению, ему нельзя доверять, он

кобель, у него дебилы-друзья, и – после этих утренних переживаний – он

полностью под запретом.

***

С последними закатными лучами солнца я открываю дверь в бар к Фреду.

Не сказать, что давно тут не работала, но после нескольких смен в «Блисс»

все у Фреда ощущается знакомым и успокаивающим. Я рада вернуться.

Фред стоит за барной стойкой и улыбается, когда я подхожу к нему.

– Эй, мелочь, мы тут соскучились по тебе, – говорит она. – Другие

бармены меня боятся. Не хватало кое-кого, выпендривающегося и бравшего

огонь на себя.

Посмеиваясь, я надеваю фартук.

– Рада, что тебя забавляет мое постоянно нарушение субординации.

– Хорошо провела время в новом модном клубе? – интересуется он.

– Ага, – пожав плечами и слегка улыбнувшись, отвечаю я, и Фред знает

меня достаточно хорошо, чтобы не начинать расспросы.

Как уже привыкла, я готовлю свое рабочее место, записав себе, что

принести из подсобки, а что заменить.

– Много народу сегодня? – спрашиваю я.

Фред кивает и облокачивается на стойку.

– Проходит какой-то турнир по софтболу, так что будет еще больше. По

большей части, молодняк, – с ухмылкой добавляет он. – Так что держи свою

банку наготове.

Он оказывается абсолютно прав, и первая половина смены проходит как

в тумане. К восьми вечера Фред бросил в мой «Автомобильный фонд» семь

долларов, после чего предложил лучше снова свалить хотя бы пару дней

поработать в «Блисс».

Идя с кувшином Маргариты я замечаю Люка. Прислонившись к

бильярдному столу и засунув руки в карманы темных джинсов, он

разговаривает с каким-то незнакомым мне парнем. У него сегодня мягкие,

ничем не уложенные волосы, и челка постоянно падает на лоб, закрывая

глаза. Конечно же, это еще больше подчеркивает линию челюсти и

обрамленную воротом серой футболки шею с движущимся адамовым

яблоком, когда он сглатывает.

Он написал мне четыре раза с того вечера, когда мы занимались сексом

на диване… я про наш второй диванный раз – чуть меньше недели назад – но

я ни на одно не ответила. Чтобы отгородиться от его присутствия, я мысленно

отмечаю галочками уже обдуманные мной причины:

Нельзя доверять.

Дебилы-друзья.

Кобель.

Под запретом.

Поэтому я возмущена собственной физической реакцией на него: сердце

бьется значительно быстрее, а между ног ощущается заинтересованная

пульсация.

С каких это пор мое тело стало коварным предателем?

Он поднимает голову, когда я ставлю поднос на соседний столик, и

встречается со мной взглядом. Не знаю, как долго он здесь, но ни капли не

удивлен меня увидеть.

Спросив у сидящих за столиком, не нужно ли им что-нибудь еще, я

возвращаюсь к бару.

Фред беседует с одним из завсегдатаев, когда я проскальзываю за стойку.

Делаю два джина с тоником, наливаю несколько стаканов пива и начинаю

загружать только что вскрытую упаковку Рэд Булла в холодильник, когда

слышу позади себя покашливание.

– Ты не отвечаешь на мои смс, Логан, – говорит он.

– Дезориентирующий опыт? – с улыбкой спрашиваю я, закрываю дверцу

холодильника и поворачиваюсь. – Что тебе предложить?

– Пиво, пожалуйста, – глядя в телевизор, отвечает он. – Это кажется

интересным.

Проследив за его взглядом, вижу трейлер к фильму ужасов.

– «Это»?

Он пожимает плечами.

– Слышал, у него много хороших отзывов.

– Я как-то не по ужастикам, – наклонившись бросить грязную тряпку в

корзину под стойкой, говорю я.

– А что из кинематографа любишь?

Поднимаю на него взгляд.

– Что? Ты сказал… кинематографа?

Он крутит перед собой подставку под пиво.

– Ну, сказал.

– Комедии, наверное.

Несколько раз быстро кивнув, Люк отвечает:

– Ага, я тоже.

Он такой странный и начинает суетиться и дергаться, когда ему

дискомфортно. Между нами, конечно, все непонятно, но я немного скучаю по

самоуверенному Люку. Возможно, сам он тоже, учитывая произошедшее в

«Блисс». Возможно, гадает, как много я слышала. И, может быть, его

старания улучшить ситуацию между нами должны меня порадовать, но, с

учетом случившегося, происходит с точностью до наоборот.

– А сейчас заведешь разговор про погоду?

Оторвавшись от телевизора, он смотрит на меня.

– Что?

– Откуда ты только такие слова берешь – кинематограф? Ощущение,

будто прослушиваешься на главную роль в «40-летнем девственнике». Ты

странный.

– Я не…

– Да-да.

Он проводит рукой по волосам.

– Кажется, я сегодня немного не в форме.

– Можно тебя спросить кое о чем?

– Да, – кивая, отвечает он. – Конечно.

– У тебя есть подруги, которых ты не трахнул?

Он прищуривается.

– Конечно, есть. Марго…

Я поднимаю руку, чтобы его остановить.

– Дай скажу по-другому. Я про друзей женского пола, с которыми ты

просто общаешься и которые тебе не родственницы, кого ты ни разу не

трахнул и/или кого и не хотел трахать?

Он выглядит немного обиженным.

– Да, Логан. Несколько.

Опершись локтями на стойку, я понижаю голос.

– Правда? А то ты не флиртуешь, но при этом ведешь себя как робот. Как

будто у тебя есть только два режима: мастер пикапа и воплощение

неуклюжести.

– Я же тебе уже сказал: у меня дурацкое настроение, – тихо говорит он.

– Люк?

От его робкой улыбки я потихоньку начинаю таять.

– Логан?

– Тебе не обязательно доставать член из штанов, чтобы кому-то

понравиться.

Градус тепла его улыбки повышается на несколько сотен пунктов.

– Правда, что ли?

– Стала бы я тебе врать!

В ответ он смеется.

– Ты не ответила на мои смс, – снова говорит он, словно это доказывает

мою неправоту.

Официантка кладет заказ на стойку, и я беру листок. С внутренним

содроганием понимаю, насколько просто снова начать с ним флиртовать – и я

сама же это и начала.

Нельзя доверять.

Дебилы-друзья.

Кобель.

Под запретом.

– Я по уши в работе, – отвечаю я ему.

Глотнув пива, Люк принимается разглядывать бутылку.

– Знаешь, однажды я превращусь в запойного алкаша, а виновата будешь

ты.

– Я заставляю тебя пить? – спрашиваю я.

Подцепив краешек этикетки, он медленно ее отрывает.

– Нет. Но я шатался по барам, надеясь тебя увидеть. В итоге это не

пройдет даром, и я стану похожим на своего дядю Стива.

От беспокойства я застываю всем телом. И причина не в том, что Люк

трахает всех женщин без разбору, – с ним я ставлю под угрозу дружбу с не

последними для меня людьми.

– Ты ведь всегда можешь провести время где-то еще.

– Я не хочу. В этом-то все дело, – отвечает он и слегка морщится, словно

признавая, что его это так же, как и меня, выбивает из колеи.

К стойке подходит посетитель, и я жестом даю понять Люку, что скоро

вернусь. Когда возвращаюсь, он по-прежнему выглядит таким же

несчастным. Глянув на экран телефона, он переводит взгляд на входную

дверь.

– Ждешь кого-то?

– Дилана, – отвечает он. – Мы поедем в какой-то книжный магазин или

что-то в этом роде. Кстати, как вы с ним знакомы?

– Общие друзья, – пожав плечами, отвечаю я. – И еще он занимается

серфингом, так что иногда видимся на Блэк бич.

– Может, мы… – начинает он, но тут открывается входная дверь, и входят

его друзья, которых я уже знаю по тому вечеру.

– Саттер! – орет один из них, показывая на него.

– Твой фан-клуб взывает, – с улыбкой говорю ему я и беру полотенце,

чтобы вытереть гору чистой посуды.

– Когда я снова тебя увижу?

– Я буду тут, – я понимаю, что не такого ответа он ждал. Какое-то время

он просто смотрит на меня, потом вздыхает и оглядывается на своих друзей,

которые окружили каких-то играющих в бильярд девушек. Ну еще бы им

оставаться в стороне. Он кивком дает им понять, что сейчас подойдет.

– Смею предположить, ты пошлешь меня на хрен, если я предложу тебе

встретиться после работы, да?

– Ты прав, как никогда, – отвечаю я. Дверь снова распахивается, и с

шумом и гиканьем вваливается команда по софтболу. Уже вторая, как я

понимаю.

Люк встает и, достав кошелек, кладет на стойку несколько купюр за свое

пиво.

– Тогда, надеюсь, увидимся, Логан, – улыбнувшись, говорит он и идет к

друзьям.

Люк

Уставившись в потолок, я перебираю в памяти несколько последних

встреч с Лондон. Это странно, когда все заканчивается настолько резко и

полностью. И я понимаю, почему она больше не хочет заниматься со мной

сексом. Понимаю, почему считает, что я не в ее вкусе. Проблема в том, что

сейчас к Лондон не подступиться, и мне никак ее не убедить, что я стою ее

времени.

Оказывается, я успел забыть, как сильно терпеть не могу всякие

беспокойные чувства.

Партнеры компании сейчас на встрече в Лейк-Эрроухед, но большинство

стажеров по понятным причинам не приглашены. Нам с трудом доверяют

принести юридическое обоснование из одного офиса в другой, не говоря уже

о посвящении во внутренние дела компании или детали самых интересных

дел. Это означает, что у меня появилось несколько выходных, вот только

время жутко не подходящее. Мне не хочется провести их в бесконечных

раздумьях.

Поэтому я заполнил день всякими делами: отвез бабулю на ее лечебную

физкультуру, помог Эндрю вытащить старый холодильник из гаража, намотал

несколько кругов в бассейне. А к тому времени, как настала пора ехать на

ланч с отцом, я ощутил напряжение в плечах и спине.

Все вернется в норму, когда я снова буду в настроении для старого

доброго перепихона, но Лондон, Миа и с трудом поддающееся

распознаванию множество тел, поцелуев и взглядов, составляющее мою

реальность между ними двумя… Мне кажется, я уже сам не могу понять,

чего хочу.

От приближающегося окончания учебного года кампус Калифорнийского

Университета Сан-Диего практически вибрирует. Кто-то из студентов

валяется на лужайке, кто-то кидает фрисби, а кто-то просто лениво

прогуливается по дорожкам, будто занятия уже кончились.

Впереди стоит парень, выглядящий очень знакомо… Мой памяти

требуется всего секунда узнать его, а когда это происходит, желудок ухает

куда-то вниз.

Это Ансель, он разговаривает со студенткой. Он высокий, поэтому

немного наклоняется, чтобы смотреть в глаза, и во время разговора

постоянно жестикулирует. В его внимании к ней нет никакого сексуального

подтекста, но даже просто глядя на него, мне понятно, насколько ему важно,

что она его понимает.

Проклятье. Он хороший парень.

Я оглядываюсь назад, откуда пришел. Мне нетрудно избежать встречи с

ним – достаточно вернуться назад и обойти кругом корпус гуманитарных

факультетов, но по какой-то причине я не двигаюсь, даже когда в голову