Текст книги "Сопротивление (ЛП)"
Автор книги: Кристи Доэрти
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)
Пройдясь вперед во времени, она нашла более знакомые имена. Те, что она видела в книгах по истории.Премьер-министр, канцлер. И вдруг она наткнулась на длинное имя, написанное уверенным, сугубо деловым почерком, резко наклоненным вправо: Баронесса Люсинда Элизабет Евгения Гастон Сент-Круа Мелдрам.
Каждое слово было ясным и четким – без приукрашивания.
На странице приводилось описание ее жизни, ее роли в качестве первой женщины канцлера, главы Всемирного банка, советника ООН. Под этим, были перечислены ее мужья, вместе с матерью Элли. Как и на других страницах книги, информация была проста. Но что-то в этом обеспокоило Элли. Она достигла нижней части страницы, прежде чем поняла, что это было. На странице все написано в прошедшем времени.
Страх скрутил ее как лезвие. Медленно, она повернулась к следующей странице. Когда она увидела, что ее бабушка написала в верхней части следующей страницы, кровь отхлынула от ее лица.
Глава 20
Слова расплывались перед ее глазами.
Как могла Люсинда так поступить? Элли чувствовала себя преданной. Ее не должно быть в этой книге. Она не одна из ушедших на тот свет стариков, оказавшихся на пыльных страницах. Она была молода.
Она была жива.
Внезапно она не захотела больше читать.
Захлопнув книгу с решительным стуком, она обернула ее обратно в безликую коричневую бумагу, и засунула в нижний ящик стола под кучу старых тетрадей.
Когда книга была спрятана, она вытерла руки об юбку, как будто, хотела удалить все следы,
и оставить все это позади.
Она не хотела эту книгу. Она не хотела ничего этого. Она выяснит
способ, чтобы вернуть ее обратно Люсинде. Чтобы сказать, что она сделала ошибку.
Вся жизнь Элли лежала у нее впереди. Натаниэль, возможно, пытался убить ее, но ему не удалось.
Она не принадлежит семейной книге мертвых.
Весь следующий день Элли ждала с от Люсинды сведений о дате переговоров, но не дождалась. На следующий день было то же самое: ничего.
Каждый день, когда заканчивались ее уроки, она забегала в офис Изабеллы узнать, нет ли новостей, но директор только качала
головой. – Они все еще согласовывают условия, Элли. Эта часть займет какое-то время. Может быть несколько недель. Проведи это время сосредоточившись на учебе, и на самоподготовке.
Но приходилось все труднее сосредотачиваться на своих уроках. Волноваться о домашнем задании. Все это казалось абсурдным по сравнению с тем, что происходило за пределами территории школы.
И что ждало впереди.
Отношения между Элли и Сильвианом были все еще прохладными, с невысказанными взаимными обвинениями. Она никогда не видела его в одиночестве, и ей казалось, что он избегал ее, как и она избегала его. В группах он оставался предельно вежливым по отношению к ней. Но их разговоры были неестественными. Трудно поверить, что чуть более недели назад он сказал, что любит ее.
Элли приступила к изучению книг в библиотеке. Никто другой не использовал ее в эти дни – самые старательные ученики предпочитали учиться в общей комнате, или на лужайке под солнцем – так
что библиотека была в ее распоряжении.
Элоиза медленно оттаивала к ней – Элли спрашивала себя, знала ли
библиотекарь, что это она обвиняла ее в шпионаже. Но она боялась спросить. Элли была просто рада, что она уже не выглядела такой напуганной каждый раз, когда видела ее.
Однажды днем ??она сидела в одиночестве за одним из столов, работая без особого интереса над научным проектом в лучах настольной лампы из зеленого стекла, когда кто-то упал в кресло напротив нее. Она посмотрела, и встретилась с темным взглядом Картера.
Привет, – его тон был непринужденным, словно они так всегда болтали.
И тебе привет, – ответила Элли и увидела вспышку удивления в его глазах
Так они всегда приветствовали друг друга раньше, когда были друзьями, прежде чем все произошло. Это была особая фраза. Их собственный, Картера и Элли, код. Это означало – Все в порядке. Я забочусь о тебе.
Элли с трудом сглотнула, в груди вдруг почувствовалась тяжесть. Она не знала, почему так сказала..
Их отношения были такими запутанными, особенно сейчас. Она ждала, что он замолчит, отвернется. Уйдет прочь.
Вместо этого он наклонился вперед, облокотился чуть ли не на весь стол перед ней.
Я давно хотел поговорить с тобой, – признался он, – о той ночи.
Элли приготовилась получить еще одну порцию критики. Картер держался на расстоянии с тех пор, и она была уверена, что он зол на нее.
Но оказалось нет.
Я хочу тебе сказать, мне очень жаль..Я должен был предупредить тебя, что они запланировали. Я позволил Раджу и другим диктовать мне. – Он выдержал ее взгляд, не мигая. – Я был неправ.
Элли выдохнула, она не понимала, что сдерживалась. Он никак не мог знать, как много это значит для нее. Она чувствовала себя такой одиноко с той ночи. В раздрае.
Спасибо, – произнесла она, действительно чувствуя благодарность. – Это много значит для меня.
Ты имеешь полное право принимать свои собственные решения,– Картер уставился на нее. – Не давай пытаться кому-либо отговорить тебя от того, что ты считаешь правильным. Даже мне.
Тепло разлилось по щекам Элли. Каждое сказанное им слово было как бальзам на ее душу. Но ей тоже есть за что извиниться.
До сих пор думаю, что я была неправа, – сказала она. – То, как я сразу приняла решение о переговорах, не спросив вас, что вы думаете. Я считала, что это было мое решение, но вы, ребята, в этом тоже. Это будет опасно. Я должна была сначала обсудить это с каждым из вас. Это должно быть общим решением.
Все столы вокруг них были пусты, и остальная часть библиотеки находилась в тени.
Элли знала, что Элоиза была где-то сзади, за стеллажами. Но здесь, в куполе света, льющегося из настольной лампы, она чувствовала себя в безопасности.
Я думаю, что обязана перед всеми извиниться. Включая тебя.
Глаза Картера потемнели. – Никто не должен винить тебя за это.
Изабелла не должна была предлагать тебе этого. Это несправедливо по отношению к тебе.
Их взгляды встретились и задержались. Темные глаза Картера были бездонными и полными противоречий. Он выглядел так, будто хотел сказать что-то еще. Потом он выпрямился, убрал руки со стола как бы случайно.
Чары были разрушены. Торопливо, Элли взяла ручку и играла с ней, словно это самое интересное, что она когда-либо видела.
Я должен пойти и найти книгу Гертруды Стейн для эссе по английскому, – сказал он, отодвигая свой ??стул. – Хотя не вижу смысла. Ее стихи имеет столько же смысла, как рыба с дробовиком.
Она заставила себя улыбнуться.
Это круто. К счастью, у меня есть удивительный мир физики, чтобы составить
мне компанию ... '
Ее тон был легким, но голос дрожал. Когда он уходил, она наблюдала за нимо из-под опущенных ресниц. Его длинные,
вприпрыжку шаги были знакомы ей, как собственное дыхание.
Она чувствовала себя более одинокой теперь, чем до того, как он подсел.
Элли не понимала, чего она хотела, и почему она хотела этого. Она не знала, что делать. Ей хотелось обсудить все это с Рэйчел, но отношения между ними сейчас были слишком хрупкими.
Это была еще одна вещь, которую она должна исправить. Так или иначе.
Она бы говорила об этом с кем-то, но ... кто оставался? Николь все еще сердится на нее.
И Зои... это Зои. Она посмотрит на нее, как на безумную.
Больше некого спросить. Во всем мире. Больше не было.
«О Боже, Джу. Я очень по тебе скучаю».
Собрав книги, она направилась к общей комнате, надеясь, что там получится лучше сосредоточиться.
Но там она с ней творилось то же, что в библиотеке.
Погрузившись в жалость к себе, она не слышала, как к ней подошла Кэти.
Господи. Все мои учителя такие ублюдки, – объявила она, усевшись на другой конец дивана, не дожидаясь приглашения. – Я желаю, чтобы они отправились работать на завод. – 'Едва взглянув на Элли, она вытащила учебник и начала листать страницы. – Они уморят нас работой до смерти.
Нажав подбородком на конец ручки, Элли задумчиво посмотрела на нее .
Она, вероятно, по своей природе злая. Но никто в этой школе не знает больше о мальчиках. Взглянув вверх, Кэти поймала ее за наблюдением.
Что?– ее зеленые глаза сузились. – У меня что-то на лице?
Хотя был соблазн сказать «да», просто, чтобы посмотреть на ее реакцию, Элли покачала головой.
Я просто ... Я думаю, я могла бы... Она заставила себя сказать это. – Могу ли я задать тебе странный вопрос?
Кэти ааметно оживилась. '
Скажи, пожалуйста, что хочешь получить совет по макияжу. Я умираю, чтобы ты спросила меня об этом.
Элли остановилась.
'Что плохого в моем макияже?
О, Элли, – сказала Кэти, качая головой печально. -Все.
В каком-то смысле Элли хотела бы обсуждать карандаши для глаз в течение получаса и выкинуть мысли о Сильвиане и Картере и вообще о жизни. Но она не могла забыть.
Это была проблема.
Это не о макияже,– выдавила она. -Это просто насчет ... мальчиков.
Кэти поджала губы. Наклонившись вперед в своем кресле, она понизила голос. – Я заметила, некоторые странности между тобой и Сильвианом. Что происходит? Это связано с сексом?
Нет, это не про секс , – взглянула Элли. – Это ... ну, это нечто другое. И у нас не возникли проблемы. – Она добавила последнюю строку слишком поспешно. – У нас все хорошо.
Это не было правдой, но лучше... что угодно.
Ну, что тогда? – Кэти смотрела так, словно не могла представить себе проблему между парами, не включающую секс.
Элли уже жалела, что затеяла этот разговор. Но ей нужно было поделиться с кем-то.
Это не обо мне и Сильвиане,– солгала она. – Это про других. Они спросили меня, и я не знала, что сказать, потому что ... в любом случае. Я не знаю. И я думала, что ты могла бы '.
Кэти не сводила с нее глаз.
Что ваши ... друзья – она подчеркнула слово – хотят знать?
ОК, так ... – Элли не могла смотреть на нее. Она не отрывала глаз от своих рук, которые скручивали подол короткой юбки в узел. – Если парень говорит, что любит тебя и ты не можешь сказать ему того же в ответ, значит ли это, что ты не любишь его? Или ты просто ... Я не знаю. Странная. Или что-то.
Улыбка Кэти исчезла.
О. Существенный вопрос. Правда.
Когда она замолчала, чтобы обдумать ответ, Элли сидела с несчастным видом, желая никогда не поднимать такой вопрос.
Когда Кэти, наконец, заговорила снова, в ее тоне проступала удивительная рассудительность.
Это может означать, что она не любит его. Иногда так бывает. Ничего страшного в том, что когда кто-то говорит о любви к тебе, а ты не чувствуешь того же.
Сердце Элли упало. Как я могу не любить Сильвиана? Это вообще возможно? Он красивый и целуется, как бог. И он любит меня.
Кэти все еще говорила, разогревая тему:
С другой стороны, это может также означать, ты... прости. Я имею в виду, она не готова к такого рода обязательствам еще. – Она посмотрела на Элли серьезно. – Это действительно большое дело.
Если вы говорите, что любите кого-то, потом вдруг все становится суперинтенсивным. Вы можете действительно любить его, но, может быть, он просто сказал это слишком рано. – Она, казалось, довольна собственной оценкой. – Скажи подруге, чтобы она взяла время на раздумье. Никто не должен спешить говорить "Я люблю тебя". Честно говоря, я удивлена, что Сильвиан давит на тебя.
Элли, которая все еще переваривала это, ответила автоматически.
Он не давил на меня, – понимая, что проговорилась, она побледнела. – Я имею в виду,на нее ... Я не имела в виду ...
Кэти смотрела с выражением триумфатора.
Конечно, нет. Он слишком опытен для этого. – У Элли появилось ощущение, что она наслаждалась своей новой ролью романтического советника. – Любовь – это большое дело, Элли. Вы не можете сказать, если не созрели. Я думаю, что никогда не говорила такого. Нет еще.
Элли пробормотала своего рода искаженное спасибо, и Кэти просияла.
Если тебе потребуются еще советы, приходи ко мне,– весело сказала она. – Я, как сексперт.
Если Элли думала, что разговор на эту тему заставит ее чувствовать себя лучше, она ошибалась.
Она совершенно запуталась
Как она могла не любить Сильвиана? Им хорошо вместе.
Но тогда, если она любит его, то почему не может просто признаться в этом?
И почему она чувствовала себя такой опустошенной, когда Картер ушел?
После Ночной школы в тот вечер, группа осталась обучаться обращению с оружием.
Элли ждала пока не соберутся все шестеро. Она думала об этом весь день. Настало время, чтобы все уладить. И вернуть вещи в нормальное состояние.
Прежде чем начать, я хочу что-то сказать. То, что произошло в часовне
то, как я согласилась на переговоры, предварительно не посоветовавшись с вами – это неправильно. Я прошу прощения.
Она увидела, как глаза Рейчел расширились. Осторожное одобрение на лице Николь.
Скучающее недоумение в выражении Зои.
Я знаю, что из-за этого вы все сердитесь и расстроены, и я не
виню вас Пожалуйста, поверьте мне.
Глазами она искала лицо Сильвиана. Его выражение было трудно прочесть. – Я не буду ничего подобного делать снова. Я обещаю. Мы команда. Мы решаем все вместе. – Дергая подол черного тренировочного топа, она отступила назад. – Это все, что я хотела сказать. Я надеюсь, что вы можете простить меня, и я бы очень хотела, чтобы мы вернулись к нормальной жизни. Если можем'.
Она увидела, как Зои закатила глаза, как Рейчел и Николь раскрылись для объятий. – Это прекрасные слова, – сказала Николь. – Я сожалею о том, что наговорила тебе на днях.
Это было несправедливо.
И мне жаль, что мы послушали моего папу, -добавила Рейчел. – Я должна была знать лучше.
Все классно,– настаивала Элли. -Я это заслужила. И ... если честно, если бы ваш папа пытался напугать меня, это чертовски сработало. Я сейчас боюсь.
Когда девочки перестали ее обнимать, подошел Сильвиан.
Я знаю, как тебе было трудно, – сказал он, когда никто не мог услышать. – Я действительно горжусь тобой. И я сожалею о многом. Я плохо справлялся с этим. Но я боялся за тебя. – Он помолчал. – Я хотел найти способ взять свои слова обратно.
Его тон был пылким, но он держался на расстоянии. Как будто не был уверен, что она будет рада его прикосновениям.
Осторожность в его глазах причинила ей боль.
Элли хотела знать, что делать. Они были так близки, когда жили во Франции.
Но, так или иначе, после того возвращения в Киммерию что-то изменилось.
Все было так запутано здесь, так легко потерять свой ??путь. Может быть, именно это и произошло.
Разорвав пространство между ними, она положила руку ему на плечо. «
Нет, мне очень жаль. Я была эгоисткой. Я не подумала. И я просто хочу, чтобы мы вернулись к тому, какими мы были прежде, чем все произошло. Я скучаю по нам.
Напряженность покинула Сильвиана. Взяв ее за руку, он поднес ее к губам.
Я скучаю по нам тоже,– сказал он тихо. – Давайте станем нами снова. '
Но даже когда Элли улыбнулась ему, часть ее знала, что хотеть и иметь
две очень разные вещи
Глава 21
За последующие дни, у Элли было мало времени, чтобы волноваться насчет Сильвиана. Обучение в Ночной школе стало более интенсивным. Радж усилил давление, назначив им сложные техники боевых искусств. Продлевая учебные часы. Требуя больше от них. Все ученики тренировались теперь с оружием, и напряженность была очень высока.
Каждую ночь он и другие тренеры кружили по комнате, критикуя и бросая
требования. И всегда он хотел, чтобы они были быстрее. Наносили
более сложные удары.
Элли не возражала. Она погрузилась в физические тренировки. Бег до изнеможения. Кик-боксинг, пока ее мышцы не превращались в желе. Отработку точных движений боевых искусств, пока каждый кусочек ее не болел.
Единственное время, когда ее мысли затихали. Единственное время, когда она не сомневалась в себе. Не беспокоилась о Сильвиане и Картере.
И Рейчел.
Рэйчел отставала все больше и больше от группы Ночной школы. Все знали,
она не создана для этого, но она упорно отказывалась сдаваться.
Элли не могла смотреть, как ей тяжело приходится.
Еще хуже было в те ночи, когда Радж тренировался с ними. Как она и Картер ожидали, он выказывал жесткую политику в отношении дочери.
Твой удар не достаточно высок, Рэйчел,– сказал он однажды
вечером, когда она снова попыталась достать ногой до шеи Николь. Рэйчел восприняла критику с стоицизмом. Но осуждающие глаза Николь были устремлены на Раджа, как будто она была готова его остановить..
Ты должна быть быстрой или ты просто предоставишь твоему врагу еще одно оружие, чтобы использовать против тебя же, – продолжал Радж. – Это все бессмысленно, если ты просто подставишь какую-то часть тела, чтобы ее сломали или скрутили, оставив слабее, чем раньше.
Рэйчел пыталась справиться с упражнением в течение некоторого времени. Большинство других учеников уже завершили отработку и остановились, чтобы посмотреть на разворачивающуюся сцену.
Я стараюсь, – тон Рейчел оставался рассудительным. Но ее лицо было красным от напряжения и смущения, и капли пота катились по щекам. Длинные, вьющиеся волосы собранные сзади в конский хвост, подпрыгивали с иронической боевитостью, когда она пыталась нанести удар еще раз.
Честно говоря, подумала Элли со вздохом, это было простое движение. Все, что ей требовалось блокировать фальшивый пистолет в руках Николь предплечьем, затем нанести удар под
подбородок француженки, чтобы отбросить ее назад.
У остальных получилось с первого раза.
Попробуй еще раз. – Голос Раджа был ледяным. – Старайся лучше.
Пока Элли наблюдала, морщась от неуклюжих движений Рейчел, Картер присоединился к ней. Они обменялись обеспокоенными взглядами.
Улучшение у нее не заметно ..., – прошептал он Элли. Тепло от его дыхания вызвали мурашки по ее позвоночнику.
Вижу, – сказала она, когда Рэйчел готовилась попробовать еще раз.
На этот раз удар Рейчел пошел слишком высоко. Николь пришлось отпрыгнуть и Рэйчел почти упала назад, потеряв равновесие.
Не достаточно хорошо, -сказал Радж сквозь стиснутые зубы. – Никто не уходит, пока у тебя не получится правильно. Мы останемся здесь всю ночь, если это необходимо.
Джерри сказал что-то Раджу слишком тихо, чтобы Элли могла услышать, но тот отмахнулся.
Нет Она должна выучить это.
Картер выстрелил в Элли выразительным взглядом.
-В чем проблема? – Зои подошла, чтобы к ним присоединиться. – Это простое движение. Я не понимаю.
Все они изучали позицию Рэйчел критически, надеясь найти способ, чтобы помочь ей, когда она сжала челюсти и снова попыталась выполнить упражнение, еще не отдышавшись от последней неудачной попытки.
Что же она делает не так? – прошептала Элли, наполовину обращаясь к Картер, чтобы он мог ее слышать.
Она не встала в эту позицию?
Он хмуро покачал головой. '
Это просто закаливание. Сила.
На этот раз, когда Рэйчел качнулась, ее нога оказалась в нужном месте, и Николь сделала ложный выпад в сторону, размахивая вверх кулаком, который Рэйчел заблокировала.
Элли осела с облегчением. Они сделали это.
Выглядя обрадованной, Николь похлопала Рэйчел по плечу.
Это терпимо. – Тон Раджа был пренебрежительным. – Вы должны сделать лучше.
Но каждый человек в зале знал, что Рэйчел не сможет сделать лучше . И Элли понятия не имела, что делать. Если ей разрешат выйти на поле в таком состоянии, она убьется. Что-то нужно делать.
После практики в ту ночь, Элли вышла из раздевалки в то же время, как и Картер и они зашагали вместе. Она искоса взглянула на него. Он смотрел вперед, нахмурившись себе под нос, как будто думал о чем-то тревожном.
Что, черт возьми, мы собираемся делать с Рейчел? – тихо спросила Элли.
Картер покачал головой.
Мы испробовали все. Она должна бросить, для ее собственного здравомыслия. Но она просто ... не бросит.
Если бы я знала, как убедить ее. – сказала Элли. – Но я накричала на нее столько вначале, сейчас она просто избегает меня, когда
заходит разговор. – Она с сожалением вздохнула.– И я не виню ее.
У тебя были свои причины,– отметил Картер.
Элли задумалась.
Иногда я думаю, что на самом деле я не человек.
Это вызвало у него ухмылку.
Я бы не волновался об этом, на твоем месте, – сказал он. – Я не люблю большинство людей, и прекрасно уживаюсь.
Некоторое время после этого, они шли вниз по узкому подвальному коридору в молчании. Флуоресцентные полосы света
над ними жужжали тихо и разыгрывали сцену в зеленовато-желтом свечении.
Могу я задать тебе вопрос?– спросила Элли.
Он бросил на нее косой взгляд. – Конечно.
Ты боишься? – Он приподнял бровь.
Переговоров, я имею в виду,' – пояснила она. – Все пойдет кувырком не так ли? Сколько бы мы ни тренировались и
готовились. Это не имеет значения. Кончится плохо
Картер покачал головой.
'Не боюсь. Больше похоже ... Скорее я буду рад, когда это будет сделано.
Элли кивнула; это было точно так, как она чувствовала.
Я просто хочу, я знаю, наверняка все будет в порядке, – сказала она.
Они достигли подножия подвальной лестницы. Картер прислонился к перилам,
изучая ее задумчиво.
Ты знаешь, это не твоя вина, не так ли? – сказал он. – Все это ... Он махнул рукой. – Это не из-за тебя.
Элли, которая много думала, что это была ее ошибка, закусила губу.
Я понимаю то, что ты говоришь, но ... по-прежнему. Возможно, я могла бы остановить его, если я просто ... я не знаю. – Она с трудом могла заставить себя произнести следующие слова. -
Сделав то, что Натаниэль хочет. Присоединившись к его стороне.
Картер выдохнул.
Я знал, что ты думала так. Я просто предчувствовал это. – Он выдержал ее взгляд. – Посмотри, Натаниэль просто использует тебя как точку фокусировки, потому что это управляет Люсиндой. То, что он действительно хочет – школа. Организация. Орион. Все. Он делал бы это, независимо была бы ты здесь или нет.
Его слова имели смысл, но Элли все еще не могла принять его логику.
Я поняла. Но я ... чувствую, что я втянула всех и тебя в это. – Она взглянула на него, а затем прочь. – И я ненавижу это. Это так опасно.
Мы все сделали наш собственный выбор по этому поводу, Элли. Так же, как и ты. И мы можем изменить наш выбор. Так или иначе я иду на переговоры, это мое решение, а не твое. – Его слова были остры, но была мягкость в его тоне.
И если что-то случится со мной, это будет из-за меня. А не из-за тебя.
Глаза Элли взметнулись к нему.
Ничего не случится с тобой.
Они обменялись долгим взглядом.
OK, – сказал он спокойно. – Ничего не случится.
Шок от связи электрическим током встряхнул ее. Их глаза встретились.
Она поняла, что увидела в его взгляде – желание. И это заставило ее ноги ощутить странную слабость.
Прыгнуть.
Внезапно раздался громкий смех из коридора, заставив ее рывком резко повернуться. Но он пришел издалека – от группы учеников ночной школы дальше по коридору.
Когда она оглянулась на Картера, того, что она думала видела в его глазах, уже не было. Он просто выглядел немного скучающим.
Со вздохом он отлепился от стены.
– Уже поздно. Я должен идти.
Когда он вприпрыжку помчался вверх по лестнице, она
покраснела, огорченная собственными запутанными мыслями. «Я теряю его».
Глава 22
Дав Картеру хорошую фору, чтобы не нарваться на него снова,
Элли
поднялась по лестнице в общежитие девочек в глубокой задумчивости. Мысленно, она воспроизводила их разговор снова и снова.
Чем больше она думала об этом, тем большей идиоткой чувствовала себя.
Все, что он сделал, это сказал ей что-то приятное. Как поступают друзья.
Что, если бы он заметил, как она неправильно истолковала это?
От этой мысли ее щеки запылали. Она ненавидела себя.
Она и Сильвиан – это было что-то настоящее. Когда он поцеловал ее, она растаяла.
И теперь они дали задний ход. Почему она не могла просто позволить этому случиться?
Почему она не могла просто быть счастливой с ним?
Между ней и Картером когда-то что-то было, но очень давно. Теперь он с трудом пытается быть ее другом, а она ведет себя невероятно глупо и портит все для всех.
То, что действительно испугало ее, мысль, что, если она не будет осторожна, потеряет их – и Сильвиана, и Картера. Она хотела иметь обоих.
Ее разум был настолько занят этими мыслями, что она не замечала, куда идет, но это не страшно. Она могла ходить по Киммерии с закрытыми глазами и никогда не врезаться в стену.
Она достигла элегантной лестничной площадки первого этажа с его высокими окнами и изящными статуями, не поднимая глаз. Когда она повернулась влево к лестнице, ведущей на верхний этаж, ее кроссовки отбивали мягкий ритм панихиды по дубовым полам.
На верхней площадке лестницы она помахала рассеянно охраннику, который сидел на своем обычном стуле спиной к стене, и направилась вниз по длинному, узкому коридору с выступающими белыми дверями, каждая с черными числами, нарисованными на них.
Теперь ей надо убедиться в том, Картер не заметил ее странной реакции.
Может быть, все нормально.
Ее мысли кружили в таком беспокойном вихре, когда она достигла своей комнаты на автопилоте. Она едва заметила, как открыла дверь – сила привычки, как сильно повернула ручку, как тяжело толкнула.
Внутри, Элли включила свет с небрежной фамильярностью и бросила сумку на пол в обычном месте.
Только тогда она поняла, кто стоял перед ней.
Она перестала дышать.
– Привет, Элли, – сказал ее брат. – Я думал, ты никогда не придешь
сюда.
Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов. Его статус: перевод редактируется
Глава 23.
Кристофер ...? – губы Элли не двигались. Слово вылетело испуганным шепотом.
Он стоял перед ее столом, спиной к открытому окну.
Это я, – произнес он, раскинув руки, словно это доказывало, что это он. – И я ничего не собираюсь поджигать, так что ... пожалуйста, не зови на помощь, пока не выслушаешь меня.
Сердце Элли заколотилось и, казалось, стало трудно двигаться. Как будто она вошла в сон. Кошмар.
Кристофер действительно здесь?
Раньше было время, когда разговор с ним был единственным, чего
она хотела. Теперь она боялась его. И сердилась.
Впервые узнав, что он присоединился к Натаниэлю, она не смирилась с тем, что он потерян для нее навсегда. В конце концов, ей пришлось отпустить его. Ей пришлось признать, что он выбрал другую сторону в этой битве.
Теперь вот он снова, прямо перед ней, улыбался, своей знакомой виноватой улыбкой. Как будто он только что сломал что-то и хотел, чтобы она обещала не говорить маме.
Обида и боль заставили ее желудок перевернуться.
Какого черта ты здесь делаешь? – ее тон был низким и зловещим.
Как ты пробрался мимо охранников?
Он усмехнулся.
Это было не легко. Послушай, мне очень жаль,
что обнаружил как это сделать, но я должен был поговорить с тобой.
Он говорил спокойно, но Элли видела, что его кадык нервно дергается. На самом деле, теперь зная обстоятельства, Элли могла видеть напряженность в плечах, руках, его руки продолжали
двигаться.
Его страх придал силы Элли. Напомнил ей, где она была и все, что она узнала. Он должен бояться.
Она изучала его постепенно, позволяя ему видеть ее подозрения. Делая это очевидным.
Натаниэль послал тебя? Чего он хочет?
Его пальцы дернулись.
Натаниэль не знает, что я здесь. Если он узнает ... – Его голос затих, как будто то, что произошло бы было неизъяснимым.
Немыслимым.
Прохладный ветерок дул в открытое окно позади него. Снаружи Элли не видела ни луну, ни звезды – ничего, кроме ночной тьмы. Ее глаза сузились.
–Тогда, почему ты рискуешь? Я думала, ты его верный подданный.
Я был. – Он облокотился на ее стол. – Я имею в виду ... я поверил ему. Я, по-прежнему, верю ему. – Он потер руками свое лицо. – Он просто запутался, Эл. Так все запутано.
Элли не могла скрыть недоверие. Этот новый Кристофер ... где он взялся?
Что запутано? – Спросила она, ее голос был резким.
Мы. – Кристофер посмотрел вниз. – Он рассказал мне правду о нас ... нашей семье. И я думал, что он мог бы улучшить нашу
жизнь. Дать нам то, что мы заслуживаем. Но потом он сделал вещи
действительно плохие вещи. И теперь я не знаю, во что верю.
Элли, знавшая все о ужасных вещах, которые Натаниэль сотворил, не понимала, что делать с любой из них. Ее брат казался настоящим. Но для всех, она знала, это будет тщательно продуманный акт. Часть некоторого трюка, который придумал Натаниэль. Есть одна вещь, которую она узнала в прошлом году это было так: все врут. Даже люди, которых вы любите.
Не говори «мы». – отрезала она. – Ты ничего для меня не сделал. Это все ты.
Он не стал спорить.
Хорошо. Я знаю, ты злишься. И я не виню тебя. Но ты должна понять. Этот парень ... Гейб? – Кристофер искал в ее лице признаки
узнавания.
Элли сделала краткий кивок. О, да. Она знала Гейба.
Он сумасшедший. И Натаниэль это знает. Он опасен как черт, но он собрал вокруг подобных ... Я не знаю. Человек-пистолет. – Он покачал головой.
Он вообще не должен был нападать на вашу
подругу Рут. Или, эту другую девушку ... как ее звали?
Мгновение Элли не могла говорить. Она сжала руки в кулаки, пока ногти не оставаили глубокие полумесяцы в ладонях.
Джу, – бросила она.
Да. – Было ясно, имя ничего не говорило
Кристоферу. Он не знал ни одного из людей, которых Элли любила. – Натаниэль был в бешенстве из-за этого. Но он оставил его.
Услышав это, Элли хотелось плакать. Закричать. Но она уняла этот порыв. Потому что ей нужно было знать больше. Она выровняла голос.
Почему?
Он выдержал ее взгляд.
Потому что он запугивает вас.
Элли услышала собственный горький смешок, и она попыталась задушить его.
Это чертовски плохая причина для того, чтобы общаться с психопатом.
Я знаю. Вот весь смысл. – Он запустил пальцы в свои волосы. Он выглядел
измученным, и она взглянула его с новым интересом. Мог ли он так фальшивить?
Там большее. Другие вещи. Я думаю, что он хочет, это правильно, но ...
Что? – Она не могла остановиться. – Чтобы править миром? Чтобы быть своего рода закулисным императором? Ты думаешь это оки-доки, но убив несколько человек ... теперь это неправильно? Черт возьми, Кристофер.
Ее голос источал сарказм, и он смотрел на нее, сузив глаза. В этот момент он был так похож на их отца, Элли затаила дыхание. Те же бледно-голубые глаза. То же самое выражение неодобрения.
Ладно. Ты думаешь, Люсинда нормально управляет страной сейчас, но если Натаниэль сделает это, что случится? – Он выпрямился и сделал шаг вперед. – А почему бы ему не запускать эти вещи? Почему мы не можем? Кто полон энергии и идей, за кем семейная история ...
Она ощетинилась.
Ну какое право дает семья? – ее голос нарастал.
Ты утверждаешь, что-то связанное с нами, позволяет иметь власть, потому что – она сделала вращающийся рукой – из Шериданов выйдут удивительные премьер-министры? Или что?
В то время как они спорили, они приблизились друг к другу так, что Элли не заметила. Теперь она была слишком зла, чтобы заботиться об этом. Она должна была встать на цыпочки, чтобы быть на уровне его глаз – она не помнила, каким он был высоким.
Мелдрам, – он поправил ее, используя фамилию своей бабушки. Элли думала о книге в ящике, заполненной именами своих предков, каждый из которых жил в богатстве и власти, из-за того, кто они были, а не из-за того, что они сделали. Или, как сильно они работали.
