Текст книги "Загадочный мужчина (ЛП)"

Автор книги: Кристен Эшли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 28 страниц)

Глава 21
Королева полного фиаско

– ОМойБог! Здесь так круто! – это была Трейси, которая прохаживалась, покачивая бедрами по бывшему складу Хока, оглядываясь вокруг, как будто она попала в сад конфет с потоком шоколада Вилли Вонки. Ее глаза остановились на Эльвире, которая была на кухне. – Эй, девушка! Что случилось?

– Получаю удовольствие от работы, каланча, что происходит с тобой? – ответила Эльвира с огромной улыбкой, не особо жаля новым прозвищем Трейси (по крайней мере, я надеялась на это).

Если Кэм – Инь, Трейси – Янь, Элвира была не Янь во всем, начиная с со своего женского начала. Она была ростом пять и четыре фунта. С округлыми формами, фигуристая. Ее кожа была гладкой, безупречного цвета мокко. Ее волосы были коротко подстрижены на затылке и на висках, но спереди была густая копна со светлыми прядями. И она была настолько далека от ношения экипировки коммандос, просто до смешного. Если дресс-код Хока позволял Эльвире так одеваться, я хотела бы у него работать. Короче, ее наряд состоял из горчично-желтого вязаного платья, с открытыми плечами до бедра и ярко-красных на шпильке высоких замшевых сапог.

Эльвира суетилась на кухне, создавая, как она объявила «накрыть поляну», кроме этого она доставала большие, квадратные, темно-синие тарелки из шкафчика Хока. Она накрывала стол, поскольку пришла сюда, обвешанная пакетами из мест Crate and Barrel и Fresh and Wild, которые, она сообщила, смогла посетить во время перерыва. В этих пакетах было абсолютно все – бокалы для мартини (набор из четырех бокалов, с длинной ножкой, ультра-гладкой), шейкер для мартини, огромная головка сыра «Бри», французский батон, виноград, яблоки, ассорти из оливок, корнишоны, красный лук, мармелад, крекеры, ассорти из шоколадных конфет и огромный кусок паштета.

Да, и она принесла еще ингредиенты для Cosmo.

Я тут же прониклась к ней, благодаря бокалам под мартини. От всего остального я просто растаяла, и я испытала, заявив о своей бессмертной любви к ней, что она официально принята в мою девичью компанию.

И я не шутила.

Когда я сообщила ей об этом, Эльвира засмеялась, и я поняла, что она просто смеялась, потому что уже решила, что и так принята в мою девичью компанию.

– Господи, он здесь живет? – спросила Кэм, идя за Трейси, и разглядывая все вокруг с удивлением и совсем немножко, если честно, будто бы она попала в заколдованный мир.

– Ему нравится, чтобы было много пространства, – ответила я.

– Да, здесь другого и нет, – ответила Кэм.

– Ты кто? – требовательно спросила Эльвира, внимательно всматриваясь в Кэм, в тот момент, когда Кэм внимательно смотрела на нее.

– Лучшая подруга Гвен, – ответила Кэм.

Трейси ослепила всех нас неимоверной улыбкой, в отличии от моей, и она немного наклонилась вперед и закричала Эльвире:

– Дааа! Мы разделяем этот титул.

Эльвира через плечо глянула на меня, где я подпирала столешницу задницей.

– Если это правда, подруга, то тебе лучше поторопиться, поскольку двух лучших подруг быть не может. У меня есть подруга, которая попыталась разобраться с этим дерьмом, но оно накрыло ее окончательно, в самый неподходящий момент. Двое ее «лучших подруг» боролись за все. Конечно, сначала казалось все хорошо, потом двое были за новобрачных, они, двое присутствовали на девичнике, две женщины, готовые выполнить любую прихоть невесты. Но это дерьмо становилось все противнее. Все закончилось чуть ли не дракой в день свадьбы, никто из них ничего не сказал невесте. Хотя на самом деле наступила полная катастрофа. Мне пришлось вмешаться, поскольку платье выглядело ужасно. Они зашнуровали шнурок на спине невесты вместе с кружевом. Невозможно идти по проходу церкви и каким-то образом скрывать такой казус, как шнуровку на спине. Поэтому я попыталась как-то это прикрыть, со стороны это выглядело смешно. А мне не нравится, когда я выгляжу смешно. Теперь я не разговариваю с ней, но это не из-за шнуровки. Скорее потому что она действует мне на нервы, все уже дошло до ручки. Она всегда так делала, все доводила до абсурда, но я все время предполагала, что мне нужно казаться милой до тех пор, пока я не поняла, что милой уже просто больше не могу быть.

Я застряла на ее фразе: «Двух лучших подруг быть не может», у меня перехватило дыхание, потом я глубоко вздохнула и передо мной замелькали картинки свадьбы с коммандос. Хок был в черных штанах-карго, я в белом бронежилете, украшенным кружевом. Потом я несла букет цветов, а Хок нес автомат. А потом у меня вызвала восхищение картинка, когда Хок достал гигантский охотничий нож. Дальше – Ястреб выносит меня из мэрии, объятой пожаром, вокруг свистят и летят пули, огонь разгорается от «коктейля Молотова», танцующий на танцполе.

Трейси тоже застряла, но может не на том же, что и я, но перед ней тоже мелькали картинки, отличные от моих, поэтому она захлопала в ладоши и закричала:

– Вот оно! Эльвира инсайдер, и она сказала, что такое произойдет!

– О Боже, я даже не кручусь на стуле и мне на самом деле очень нужен Cosmo, – пробормотала Кэм.

– Хорошо тащите сюда свои задницы и готового мужика, девочки, – сказала Эльвира и посмотрела на Трейси. – Что касается готов он или нет для свадьбы, не знаю, он не из тех, кто женится, если бы вы спросили меня неделю назад, я бы сказала однозначно «нет», но неделю назад он никому не покупал туфли от Джимми Чу, поэтому мне кажется, что он готов жениться.

– Кэм, скорее, Cosmo, – прошептала я.

– Я еще делаю, детка, – пробормотала Кэм.

– Ну, вот видите я всегда говорила, что все будет хорошо, я всегда в это верила, – заявила Трейси, усаживаясь на стул и наклоняясь вперед, чтобы схватить оливку с разделочной доска у Эльвиры.

Эльвира со стуком опустила нож для хлеба на доску и быстро шлепнула Трейси по руке.

– Я еще не доделала, – заявила Эльвира Трейси, которая подхватила свою руку другой и отвела ее в сторону с шоком глядя на Эльвиру. – Речь идет о моем блюде. Не порть мне его.

– Ладно, – прошептала Трейси, переведя на меня взгляд, я поджала губы, а Эльвира вернулась к работе своим ножом для хлеба, а также и к разговору.

– Мальчики на базе не любят сплетничать, это не одобряется руководством, им кажется, что это слишком по девчачьи, типа ми-ми-ми, и я не буду выражать неодобрение по этому поводу, но то дерьмо, которое происходит у тебя, равносильно пытки утопления.

Святое дерьмо!

Эльвира на этом не остановилась.

– Они могли бы поделиться, за чьей задницей они следят, но… это собственно и все. Худшая часть работы. Кто-нибудь слышал о работе, где нет сплетен? Но я могу сказать тебе кое-что, – она повернулась и тыкнула ножом для хлеба в мою сторону, – ты объект повышенного внимания уже довольно длительное время.

Ох, черт.

Эльвира вернулась к готовке.

– Никаких разговоров. Даже шепотом. Хок чертов крутой псих готов надрать им задницы, и никто из парней не хочет связываться с психом Хоком. Но это не значит, что нельзя обмениваться взглядами, которые о многом говорят.

Чтобы успокоиться, я взглянула на Кэм, которая всегда сохраняла здравый смысл в любой ситуации. Кэм продолжала заниматься шейкером, прикусив губы.

Ох, черт.

– Кэм? – позвала я.

Она перестала кусать губы, но так и не оторвала глаз от шейкера с мартини, ответив:

– Да, детка?

– Ты ничего не хочешь мне сказать? – спросила я.

– Она вполне может, – добавила Эльвира. – Я слышала доклад. Я знаю все имена ваших девочек. Камилла. Ты работаешь в диспетчерской в полицейском управлении. Копы не против слухов, они-то как раз их очень любят, поэтому она может спокойно рассказать все то дерьмо, которое сегодня произошло.

Я стояла, прислонившись к кухонной столешницу, но при ее словах, передвинулась, встав рядом с Эльвирой, чтобы получше видеть Кэм.

– А что сегодня произошло? – спросила я.

– Ты ничего мне не говорила в машине, – Трейси тоже посмотрела на Кэм.

Камилла добавила в шейкер водки, но продолжала молчать.

– Кэм, – опять окликнула я ее.

Кэм поставила бутылку водки на столешницу и посмотрела на меня.

А потом она заявила:

– Я не хочу говорить о нем.

Я почувствовала трепет у себя в животе.

Эльвира вскинула голову и удивленно приподняла брови.

– Почему?

– Он..., – она замолчала и потянулась за клюквенным соком.

– Кэм, – в какой раз повторила я.

Она добавила клюквенного сока и посмотрела на меня.

– Ну, хорошо, Лео позвонил мне и рассказал, что произошло. Он сказал, что оказался свидетелем произошедшего. На самом деле, он с трудом сдерживался, чтобы не позвонить раньше.

– А что произошло? – спросила Трейси.

– Хок Дельгадо стал крутым психом, вот что произошло, – ответила Эльвира.

– Чтооооо? – прошептала я.

Кэм кивнула.

– В отношении Джерри Трэверса.

– Кто такой этот Джерри Трэверс? – спросила Трейси.

Кэм перевела глаза на нее.

– Кейб Дельгадо уже давно за ним следил, и он оказался тем парнем, который начал все это дерьмо против Гвен.

«Ох, парень», – произнесла я в своей голове, но в животе по-прежнему чувствовала трепет.

– Ой, парень, – прошептала вслух Трейси.

– О, и Хок был прав, – подтвердила Эльвира.

– Так что произошло? – спросила я у Камиллы.

– Ну, Лео сказал, что Дельгадо оказался не настолько глуп, чтобы идти в полицейский участок и нападать на офицера полиции. Это не значит, что он не смог выразить свое недовольство, но при этом оказался кристально чист, хотя и сделал это публично.

– Мне, однозначно, нравится это, – вздохнула Трейси. – Как же он вышел из этой ситуации?

– Лео сказал, что он подошел к нему и ударил его по лицу, разозлив его прямо на глазах у всех, – ответила Кэм, и мой живот закончил трепыхаться и стал совершенно мягким. – И новость заключается в том, что он нанес ему удары по лицу и разбил ему губу. Все говорят об этом.

– Правда? – прошептала Трейси.

Кэм кивнула и посмотрела на меня с усталым выражением на лице. Она, видно, не знала, что с этим делать.

– Лео был вне себя от радости. Он так и сказал, что «обрадовался». Хотя Лео никогда раньше не использовал слово «обрадовался». Во-первых, он не большой поклонник Джерри Трэверса, потому что Джерри Трэверс говорит о тебе гадости, он настоящий засранец. Я знаю, Джерри. Да. Он мудак, и он не сказал мне ничего, потому что знает, что мы дружим с тобой. Я знаю, что он мудак, вот и все. Во-вторых, Лео думает, что ты слишком переживаешь из-за всего этого дерьма, которое свалилось на тебя, и ты знаешь это, девочка, и Дельгадо пришел к нам в отделение, чтобы установить закон над мусором, который несет о тебе всякую чушь, видно, он подумал, что от этого будет немного лучше.

Я решила, что немного лучше, правда, было бы хорошо.

Я посмотрела вниз на столешницу.

– Поспеши, Эльвира, если ты не поспешишь, я воспользуюсь замороженным тестом для печенья, – сказала я ей.

– Песочное замороженное тесто подходит для разбитого сердца и девушки в печали, с какой стати ты решила воспользоваться тестом для печенья? – спросила Трейси.

– Замороженное песочное тесто для печенья имеет много функций. Оно не только для разбитого сердца и девушки, находящейся в печали. Оно подходит также, когда ты начинаешь переживать о своей личной жизни, – ответила я.

– Я вот, что тебе скажу, – объявила Эльвира, нарезая маленькими ломтиками французский батон на тарелку, на которой уже были веером уложены кусочки яблока вокруг сверкающих гроздей виноград по середине. – Хок следил за мной, за каждым моим движением полтора года и задействовал даже парней, когда у меня были проблемы, и не было никакого печенья даже и в помине. Я стояла на коленях перед кроватью и молилась, чтобы Господь, возблагодарил его за то, что он услышал мои слова. Затем я надевала маленький фиолетовый тедди, который выглядел просто отлично на моей коже и представляла его у себя в постели и считала минуты, когда «он» мог довести меня до оргазма.

– Я одеваю ночную сорочки в постель, – сообщила я ей. – Хотя, у меня есть, конечно, сексуальный тедди.

Эльвира повернула ко мне голову.

– Я видела твой тедди, милочка, в корзине с грязным бельем. Оно было довольно милое. Но Хок, как, по-моему, мужчина шелка и кружев.

Мда. Оказалось, Эльвира довольно-таки основательно порылась в моем белье, пока упаковывала для меня чемоданы.

– Мужчина шелка и кружев? – спросила Трейси.

– Нет, он явно импровизирующий мужчина, – ответила я. Или, точнее, он импровизирует, потому что любая одежда ему мешает.

Эльвира усмехнулась огромной улыбкой.

– Мм-хмм.

Я посмотрела на Кэм.

– Камилла. Cosmo.

Кэм подняла шейкер из нержавеющей стали и начала трясти.

– Ладно, я просто хочу сказать, что некоторые вещи продвигаются немного медленно, – Трэйси начала уже вопить, как всегда, – но иногда мужчинам нужно немного времени, ну, ты понимаешь, чтобы принять соответствующие обязательства.

– Расскажи мне об этом, – пробормотала Камилла, открыв крышку шейкера и начиная разливать в бокалы.

Я немного скривила губы и скользнула взглядом по Трейси.

Тогда я произнесла:

– Лео хочет быть с тобой.

– Это на самом деле не так, – Кэм продолжала наполнять бокалы.

– Он любит тебя, – продолжила Трейси.

– Мм, – пробормотала Кэм, опуская шейкер и начиная передавать бокалы.

– У тебя есть мужчина с проблемами по обязательствам, девочка? – спросила Эльвира, шлепая паштет в середину нарезанных кусочков хлеба.

– Пять лет и четыре года мы живем вместе, – ответила Камилла.

– Боже! – пробормотала Эльвира, используя свой нож и переходя на сыр «Бри».

– Я думаю все будет хорошо, причем в ближайшем будущем, я чувствую это всеми фибрами своей души, – быстро объявила я, принимая бокал с Cosmo. – Он уже почти готов, Кэм, я знаю это.

– Я тоже знаю! – добавила Трэйси, Эльвира внимательно посмотрела на меня.

Затем перевела глаза на Кэм.

– Я могу читать людей, – заявила она, поднимая свой нож и направляя острием на Кэм, почти в дюйме от ее лица, у меня перехватило дыхание. – По лицу. Они обе не врут. Это прямо настоящее ТВ-шоу. Я удивлена. И твоя подруга не врет. Я не хочу быть той, кто может омрачить твою радость, поскольку достаточно знаю о фобии обязательств, знаю столько, что, по-моему уже могу написать Справочник по фобиям обязательство Денвера, но она, на самом деле, видит хороший конец, она чувствует его всеми фибрами своей души, и она твоя подруга, которая тебя не обманывает, – она продолжала трясти ножом перед лицом Кэм, – тебе стоит дать этому парню какое-то время и все будет отлично.

Эльвира изложила все, что она думала, Кэм завороженно смотрела на острие ножа, которое маячило в двух дюймах от ее лица, я протянула руку, обхватив за запястье Эльвиру и опустила ее руку с ножом на столешницу. Как только я сделала это, она перевела на меня свой взгляд.

– У Хока имеются определенные правила, использование ножа у него в доме, – пробормотала я.

– Уверена, что имеются, – ответила Эльвира. – А правило о правильном использовании сюрикенов у него имеется?

– Скорее всего, – пробормотала я, потому что на самом деле, скорее всего это было правдой.

– Я могу выпить Cosmo? – спросила Кэм, закончив переставлять к нам бокалы.

– Нарезка закончена, – объявила Эльвира, шлепая сыр «Бри» рядом с виноградом. – Давайте отправимся в комнату и присядем.

Девочки тут же схватили большие тарелки с едой, а я направилась к шкафчикам, чтобы достать маленькие тарелки, и мы все отправились в гостиную. Кэм и Трейси уселись в кресла. Эльвира и я сели на разных концах дивана. Тарелки с едой опустились на журнальный столик перед нами, и мы все уставились на них, частично потому, что никто не хотел ничего трогать без разрешения Эльвиры, а частично потому, что она, на самом деле, была права у нее определенно был талант по «накрытию поляны». Еда выглядела великолепно. Настоляько отлично, что ее можно было даже сфотографировать для кулинарного журнала.

– Ну? – спросила Эльвира. – Чего вы все ждете? Налетайте.

Мы все набросились на еду, как коршуны.

Я затолкала целый ломтик французского батона, смазанный пастой из красного лука, паштета и увенчанный ломтиком огурца, в рот, Эльвира вдруг заметила:

– Я бы все-таки купила те ножи для масла. С эффектными ручками. В Crate and Barrel были одни. У тебя есть сыр «Бри» и паштет и пипец какие глиняные горшочки, тебе необходимы ножи для масла с красивыми ручками.

Я подумала, что железный, кирпичный склад-логово Хока может еще претерпеть изящные бокалы для мартини на тонких ножках, но явно не с эффектными ручками ножи для масла.

Но об этом я Эльвире не сказала.

Вместо этого, я спросила комнату (ну, конечно же Трейси и Камиллу, Эльвира на самом деле меня пока не знала):

– Как вы думаете, я живу в своих фантазиях?

Трейси и Кэм мгновенно посмотрели друг на друга через кофейный столик.

– Это означает «да», – перевела Эльвира, с набитым ртом, жуя «Бри» и кусочек яблока.

Я посмотрела на Трэйси, потом перевела взгляд на Кэм.

– Вы так думаете?!

– Подруга…, – начала Кэм.

– Это вполне нормально, – быстро сказала Трейси. – Мы все живем в своих фантазиях, поскольку нам нужно как-то абстрагироваться от проблем, именно поэтому мы и мечтаем.

– Я не живу в мире грез, – произнесла я, но скорее это было неправдой. Я много времени мечтаю, но не все время. – Я живу своей жизнью. Я выхожу в люди. Я получаю удовольствие. Я встречаюсь с людьми.

– Лео называет тебя Королева полного фиаско, – объявила Кэм, и мои глаза остановились на ней.

– Кем?

– Королевой полного фиаско. Ты наряжаешься, выходишь, улыбаешься, общаешься, флиртуешь... и все: «Привет! Очень приятно было с тобой пообщаться! Пока!» Никаких номеров телефонов. Ничего. Мужчины думают, что ты заинтересована в них, и они готовы двинуться с тобой дальше, а ты бежишь от них не оглядываясь. Королева полного фиаско.

Эээ... Вау.

– Я так делаю? – поинтересовалась я, но я итак знала, что делаю именно так. До того, как она не обратила на это внимание, я не знала, вернее, наверное, знала, но не обращала на это внимание, но когда она озвучила это вслух, я поняла, что именно так и делаю.

– Точно, – шепотом подтвердила Трейси.

– А Дельгадо сказал, что ты живешь в своих мечтах? – спросила Кэм, я кивнула. – Почему?

– Ну, мы кое-что... обсуждали. Я сказала, что мне нужно подумать, а он ответил, что мне не нужно думать, что я живу в своих грезах, отгораживаясь от всего. Он сказал, что я не подпускаю его к себе. Он сказал, что я все время стою в обороне с поднятой рукой, готовая отразить его атаку в любой момент, – ответила я.

Глаза Трейси и Камиллы вернулись друг к другу.

– И это правда, – отметила Эльвира.

– Я открытый и дружелюбный человек! – объявила я.

Кэм вздохнула, откинувшись на спинку кресла и отхлебнув Cosmo.

Готовясь мне ответить.

Ох, вот черт.

Затем она заявила:

– Детка, я знаю, на прошлой неделе у тебя многое произошло, но зная тебя, у тебя был шанс подумать, что происходит между тобой и Дельгадо?

– Да, – тут же ответила я. – Я думаю об этом все время.

– И что ты надумала, милая? – спросила Эльвира.

– Я не знаю, мне, наверное, следует еще подумать, – ответила я, Эльвира закатила глаза и посмотрела на Трейси. Трейси хихикнула.

Хрень Господня! Я снова пустилась в свои думы.

– Ладно, – сказала я Кэм, понимая, что я совсем запуталась, – скажи, что ты думаешь по этому поводу?

– Я скажу, – ответила Кэм.

Здорово.

Ну! Я бы хотела бы, чтобы Кэм ответила мне в своем стиле.

– Тебе не приходило в голову, что после всего, когда он не делал ничего, я имею ввиду кроме секса, ты говорила с ним один раз, однажды, и он оказался полностью загружен твоими делами?

Нет. Это не приходило мне в голову.

– Нет, – прошептала я.

– Поэтому скажем так, когда ты открыла свой рот для больше, чем просто издавать стоны в те моменты, когда он посещал тебя ночью, как по твоему мнению, ты не ошибаешься в нем сейчас? – продолжила Кэм.

О, Боже мой.

Я молчала, но Камилла ответила за меня.

– Я бы сказала, что именно там ты и находишься, детка.

Ой. Мой. Бог.

– Я…, – начала я.

– Полтора года, Гвенни, ты удерживала его одной рукой, – тихо сказала Трэйси.

– Мм хм, – промямлила Эльвира в свое Cosmo.

Господи! Я ненавидела это чувство, когда Хок был прав!

– Ты... ты..., – запнулась я, – думаешь, мне стоит опустить руку?

– Да, – тут же сказала Трейси.

– Однозначно, – подала голос Эльвира.

– Суд присяжных решил единогласно, против тебя одной, – ответила Кэм, вставая и тем самым объявляя, что обсуждение закончилось, давая мне время разобраться в самой себе, и она объявила:

– Я сделаю нам еще Cosmo, – затем она направилась на кухню на своих четырех дюймовых каблуках.

Я наклонилась вперед и схватила гроздь винограда и большую горсть разных конфет. Мне необходимо было обо всем подумать.

Или, может быть, мне не стоило думать.

Вот черт.

Кэм сделала Cosmo, мы выпили, поели, и я, на самом деле, хотела обсудить еще и другие вопросы, которые изложил мне Хок, в основном, поскольку Эльвира была здесь, и она работала на него семь лет, поэтому она могла кое-что рассказать о нем. Однако, Эльвире тоже было нужно держаться своих убийственных вязанных платьев и ярко-красных замшевых сапогах, и я не хотела создавать ей неприятности и перемывать косточки ее боссу, чтобы она сплетничала о нем. Поэтому я оставила вопросы при себе.

Я также сделала это, потому что, по существу мне следовало задать эти вопросы Хоку.

Я услышала оглушительный скрип, поднимающейся двери гаража, и девушки в комнате стали напряженными. По крайней мере, это касалось Трейси, которая была очень за меня рада, что Хок вернулся домой. Также это касалось Эльвиры, потому что она была рада видеть, что я вместе с Хоком. Кроме того, дело касалось и Кэм, потому что она хотела скрыть свои удивительные умственные способности и задуматься, как ей следует меня судить. И последнее, это касалось и меня, потому что я, как Трейси, была взволнована и напряжена из-за того, что Хок вернулся домой.

Послышался еще один скрежет, когда дверь гаража стала закрываться, а потом внутренняя дверь в его логово открылась, и он вошел, уставившись на четыре комплекта женских глаз. Я повернула голову через плечо, отметив про себя, что он совершенно не смутился, пока четверо женщин в открытую пылились на него. Он был Ястребом – Хоком, уверенным в себе, даже самоуверенным, эффектным, грациозным и сильным, и благодаря всему этому он первый встретился с моим взглядом.

О, парень.

Он направился прямиком к дивану, на котором я сидела, и я отклонила голову назад, чтобы лучше его видеть.

– Привет, – спокойно произнесла я.

Он наклонился именно в тот момент, убирав волосы с моего плеча, оголив мою шею, наклонился и я почувствовала его губы у себя за ухом.

Его губы по-прежнему прижимались к коже у меня за ухом, когда он прошептал:

– Привет, детка.

– Ммм… хм, – услышала я мычание Эльвиры, обратив на него внимание, но всего лишь минутку, в основном потому, что мой живот затрепыхался, а укромное местечко стало призывать к себе, потому что я возбудилась.

Он выпрямился, его руки продолжали обвивать мою шею, и взглянул на собравшихся своими черными глазами.

– Дамы, – пробормотал он.

– Привет, – вздохнула Трейси.

– Привет, Хок, – тут же отозвалась Эльвира.

Камилла просто посмотрела на него.

Он отпустил мою шею, обошел диван, и я постаралась отодвинуться подальше, как только он опустился рядом со мной на подлокотник. Одной рукой он обнял меня за плечи, притягивая к себе, а другой – схватил мой бокал с Cosmo. Я повернула к нему голову, он сделал глоток мартини из моего бокала. Но мой разум воевал между собой, с одной стороны, мой живот трепетал, потому что он отпил из своего бокала, с другой стороны, мне хотелось вернуть свой Cosmo, до того, как он его полностью осушит.

Неудивительно, что победила первая сторона.

– Ты не хочешь собственный бокал? – спросила я многозначительно.

– Мне подходит и твой, – он проигнорировал мой намек, вернув мне бокал, наклонившись вперед и хватая оставшиеся порезанные кусочки яблока. Потом он откинулся на спинку дивана, небрежно бросив их в рот.

Я повернулась к своей компании девушек и объяснила:

– Тело Хока – святилище. Примерно через минуту, у него начнется анафилактический шок, как только водка попадет к нему в организм. Нет необходимости вызывать «9-1-1», у меня имеется инъекция антидот.

Трейси снова хихикнула. Эльвира открыто засмеялась. Хок издал чисто мужской, глубокий смешок, и даже Кэм ухмыльнулась.

– Мо сказал, что ты ушла в три тридцать, – заметил Хок, когда все отсмеялись, и я посмотрела на него, его глаза были направлены на Эльвиру.

Я перевела взгляд на Эльвиру, она кивнула.

– Должно быть.

Я прикусила губу и посмотрела на Трейси.

– Разве это не творчески замаскированная линия вопроса? – спросил Хок, схватив мелкий виноград и наклонившись вперед к еде на столе.

– Я рассказала Гвен о ее центре ответственности, – ответила невозмутимо Эльвира.

Мои глаза стали большими.

– Хорошая идея, – пробормотал Хок, откидываясь на спинку дивана.

Я сглотнула, но Трейси поставила свой бокал на столик, чтобы прижать руки к бедрам и не захлопать в ладоши от восторга.

Я посмотрела на Хока.

– Хочешь что-нибудь существенного?

– Ты опять будешь говорить о симптомах посттравматического стресса, пока будешь вынуждена есть паровые овощи и творог? – спросил он.

Я почувствовала, как у меня приподнялись брови.

– Ты хочешь это на ужин?

– Да, – ответил он.

– Тогда, наверное, да. Скорее всего мой центр ответственности нуждается к визитам к психологу, ты не находишь?

Он улыбнулся, а его рука быстро и крепко притянула меня к нему. Моя рука с Cosmo скользнула в сторону, чтобы избежать столкновения, как только моя грудь ударилась о его, и он проскользнул пальцами в мои волосы, обхватив затылок, наклонился и поцеловал меня в губы.

Поцелуй был коротким, но любой поцелуй от Хоука был сладким.

Хотя некоторые из них были еще слаще.

Как только он позволил мне отодвинуться от него хотя бы на дюйм, он сказал:

– Детка, – улыбаясь.

– Мне послышалось или ты мне говорил, что будешь целовать меня только, если я заставлю тебя смеяться.

– Да, говорил.

– Я не заставляла тебя смеяться, – уточнила я.

– Нет, но я поцелую тебя, и когда ты заставишь меня смеяться.

– И я не получу никакого словесного предупреждения?

Его рука скользнула вниз по моей шее.

– У тебя есть шанс, Душистый Горошек.

– Душистый Горошек, – выдохнула Трейси, и я вспомнила, что мы не одни.

Я отстранилась и села прямее, всматриваясь в лица подруг. Трейси загадочно улыбалась, видно отправившись в свои грезы, довольная от понимая, что она всегда была права. Эльвира ухмылялась в свой бокал с мартини, скорее всего, сожалея, что она не сможет поделиться с коммандос такими горячими сплетнями, свидетельницей которых стала. Кэм крутила в бокале остатки Cosmo, открыто оценивая Хока, не желая отпускать полтора года, когда она была уверена, что Хок был конченным мудаком, но по выражению ее лица, я могла сказать, что ее мнение о нем явно претерпевало изменения.

– Мне просто необходимы тушеные овощи, – заявил он. – Кто-нибудь еще хочет тушеные овощи?

– Только не я, – ответила Трейси.

– Мне уже пора собираться домой, – произнесла Эльвира, допивая свой Cosmo.

– Мне тоже, у меня смена утром, – добавила Кэм.

Хок протянул руку и снова конфисковал у меня мой бокал, но Трейси добавила:

– Если Кэм уходит, то я тоже ухожу. Она меня подвезет.

Хок сделал глоток, затем взглянул на Трейси.

– Если ты хочешь еще посидеть с Гвен, то я отвезу тебя домой?

– Ты? – спросила Трейси, глядя на него огромными глазами, его предложение, что он отвезет ее домой, стало для нее еще одним подтверждением, что она была права – никогда не стоит оставлять надежду.

– Конечно, – ответил Хок.

Ее глаза метались между мной и Хоком, прежде чем она сказала:

– Я хочу остаться.

– Тогда оставайся, – заключил Хок, вручив мне мой коктейль и потянувшись вперед, чтобы схватить последние кусочки нарезанного яблока.

Девушки быстро собрались. Трейси и я попрощались с Кэм и Эльвирой в дверях, я уверила их, что все приберу. Они прокричали свое adieus, и Хок попрощался с ними, резко кивнул головой из-за дверцы открытого холодильника. После того как они ушли, Трейси и я пошли на кухню, Хок отправился к своему столу, включив свой ноутбук, и я увидела на экране, как появляется его лицо, прежде чем он включил настольную лампу. Трейси прибралась в гостиной на столе, пока я тушила овощи и выкладывала творог. Хок пришел, когда я перекладывала овощи на тарелку, а Трейси делала в шейкере очередную порцию Cosmo. Мы отправились в гостиную, Трейси опустилась опять в свое кресло, Хок сел на угол дивана, и я прижималась к его боку, пока он ел.

С Трейси, Хок был таким же, как он был со мной во время нашего свидания. Он разговаривал. Он был спокойным, иногда забавным, не совсем открытым, и, если честно, в большинстве случаев обаятельным.

Мда.

Потом Хок извинился, положил свою тарелку в посудомоечную машину и вернулся к своему ноутбуку, Трейси практически светилась от радости, хотя для этого нужно было и немного, она выпила три Cosmo.

Она и я болтали и хихикали (в основном глупо хихикали) и наконец Хок повез ее домой. Когда они ушли, я закончила убирать со стола и отправилась готовиться ко сну, легла в кровать, собираясь заснуть, когда услышала, что дверь гаража открылась. Потом через несколько минут свет внизу стал гаснуть, почти погас везде, и я уловила, как он поднялся наверх, в спальню, его теплая рука опустилась мне на спину, как только кровать прогнулась под его весом.

Я повернулась к нему лицом, прежде чем он улегся у меня за спиной.

Его руки обвились вокруг меня.

– Итак, каков вердикт? – спросил он в темноту, хотя он точно не мог знать, зачем сегодня ко мне приходили мои подруги.

– По-видимому, я Королева полного фиаско, – ответила я.

– Что-что?

– Лео называет меня Королевой полного фиаско. Я флиртую и оставляю парней в подвешенном состоянии.

– Детка.., – ответил он.

– Я как-то не задумывалась над этим, но мне кажется, что все именно так.

– Мои ребята называют тебя Хозяйкой Синих Яиц.

Мое тело напряглось, и его рука скользнула под мою ночную рубашку, стягивая ее вверх.

– Они так говорят? – спросила я.

– Да, – ответил он, продолжая тянуть вверх мою ночнушку.

– Эльвира сказала, что твои парни не сплетничают.

Рубашка закрыла мне голову, и я была вынуждена поднять руки, чтобы он смог ее снять.

Он хотел полностью меня раздеть, чтобы ему ничего не мешало.

Он скользнул рукой по моей спине и уперся в мои трусики, обхватив и приподняв ладонями мою задницу.

Мм. Приятно.

– Они не говорят об этом при Эльвире, – продолжил он. – Они уже научились. Она патологически дружелюбна, особенно к тебе и к любой женщине, которая появляется в жизни или выходит из жизни моих парней. Трудно иметь деловые отношения с кем-то, когда ты работаешь каждый день со своей вновь приобретенной новой подругой.