Текст книги "Загадочный мужчина (ЛП)"
Автор книги: Кристен Эшли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 28 страниц)
Его рука обхватила меня за затылок, притянув поближе к своему лицу, он прошептал:
– Детка…
Нет. Нет. Он не должен быть таким сладким, он не должен так проникать мне под кожу. Ему следует говорить мне совсем другое, ругаться и перечить, но только не быть таким милым и сладким.
– Ты сказал Лоусону, что будешь через двадцать минут, а я хочу кофе, – напомнила я ему. – И мне надо подумать. Может ты и не хотел услышать меня так жестко. Но, уж как есть. Поэтому, можно я отойду.
Он не отпускал меня, крепко удерживая и пристально смотря мне в глаза.
– Хок.
– Ладно, детка, я отпущу тебя, но я скажу тебе кое-что, чтобы ты подумала, когда тебе в голову начнут лезть разные мысли. Восемь лет я был мертв. У меня были люди, верные мне, которые мне доверяли, но я не доверяю никому, ни одному гребаному человеку в этих рядах. Потом я увидел женщину в ресторане, которая смеялась, хихикая со своими подругами за чашкой кофе за столиком. Единственное, что я мог дать этой женщине, я отдал ей. Я знаю все о тебе, Гвен, потому что мои парни получили от меня приказ, докладывать о тебе ежедневно. Куда ты ходила, что делала, с кем была, как ты тратишь деньги, с кем встречаешься, с кем разговариваешь по телефону, когда гасишь свет в спальне, и они знали, во сколько ты ложишься спать. Я говорил себе, что за тобой нужно присматривать, но это было не так, Гвен, совсем не так. Но тогда я не знал этого. Я не знал этого, пока мне не позвонил Хорхе и не сказал поднять свою задницу и прибыть на базу, потому что ты появилась на экране монитора Ride. Я не поехал на базу, а потребовал видеозапись и пошел домой, так как понял, что дерьмо вокруг тебя стало горячее, но я также знал, что никому не позволю причинить тебе боль. Потом я увидел видеозапись и понял, что на следующий день Лоусон и Тэк будут осаждать тебя, и тогда я также понял, что никто не будет рядом с тобой, кроме меня. Я не позволил никому подобраться к себе за восемь лет, Душистый Горошек, кроме тебя. Теперь, у тебя есть все, что я мог и могу дать, но я не буду доверять тебе до конца, пока ты не доверишься мне. Поэтому, когда ты начнешь обмозговывать все в своей голове, подумай и об этом.
И с этими словами он отпустил руки и ушел. Он не исчез, поскольку его дом был слишком огромен, и я замерла от ужаса, страха и чего-то еще, чего-то совершенно нового – теплого и красивого, и это напугало меня еще больше, поэтому я не повернулась, чтобы посмотреть, как он уходил.
Глава 20
Занятой
Я сидела в потрепанном старом кресле Хока и осматривала его грандиозное, обширное логово.
Я только что закончила свое путешествие по дому. Сколько я здесь была, кроме его стола, комода в спальни, я почти ничего не видела, и после того как он ушел, я налила в кружку кофе и направилась в то место, которое я точно знала было только его.
Я прошла под платформу, на которой располагалась спальня, и стала рассматривать его полки.
У него имелось много компакт-дисков; он любил музыку, судя по всему. Вкус был разнообразным. Начиная от рок-н-ролла и старых хитов, в основном семидесятых. Тяжелый рок, хорош, но не для меня. Джаз, был милым, того времени, но не новый вид джаза с более жесткой игрой на саксофоне. Блюз, Билли Холлидей и Роберт Джонсон, были неплохи. R&B, рэп и завершала этот набор, даже кое-какая классическая музыка.
Иными словами, здесь не было ничего, чтобы могло меня захватить.
Я подошла к книгам, и хотя их было много, я тоже не получила никакого представления. Он предпочитал не расслабляться в своем кресле с захватывающем триллером или интригующей загадкой бестселлером. Большинство книг, было книгами, о которых я даже не знала, несмотря на то, что я была редактором. Здесь было много – руководства по стратегии войны, рукопашного боя, философии боевых искусств. Биографии генералов. Книги по истории сражений. И ничего, кроме этого. Даже тонкого томика стихов, который мог бы мне дать о нем некоторое представление.
Поэтому поджав ноги, я свернулась калачиком в его кресле и рассматривала его логово, обдумывая увиденное, кроме спальни и его офиса, которые тоже мне ничего о нем не сообщали. Не сообщали, что он за человек этот Хок. Его жизнь была ограниченной, организованной и полностью под контролем. Здесь не проявлялось его личности, как таковой. У него была семья – братья, племянники, семья, которая заботилась о нем, и они были близки, но здесь не было ни одной фотографии. Никаких вырезок. Не было ни одного ряда фотографий, отображающие его службу в армии. Не было DVD-дисков, говорящих, какие фильмы он предпочитает смотреть, чтобы скоротать время. Не было картин на стенах, которые бы отражали его вкус в живописи. Его мебель и аксессуары были стильными и дорогими, громоздкими, чисто мужескими, прочными. Несмотря на то, что они были привлекательными, все равно практичными.
За исключением этого уголка. Этого кресла. Этого стола. Этого торшера. Чувствовалось, что это его личное, но это тоже мне мало что говорило.
Если честно, наверное, я уже знала то, что он сказал мне прежде чем ушел, и даже то, что он сказал, когда впервые увидел меня, я понимала, что он имел в виду, я имею в виду, по поводу него, я догадывалась еще до того, как отправилась в Ride.
Ежедневные отчеты.
Вы не будете требовать ежедневные отчеты о ком-то, кто вас не интересует, даже если вы не вместе и у вас странные, эмоционально контролируемые отношения.
Я вздохнула и приняла решение. Распрямив ноги, вытащив их из-под себя, я поднялась вверх по лестнице, чтобы забрать свой телефон. Потом я вернулась на кухню, налила себе еще одну кружку кофе и отправилась к креслу Хока, сделав глоток, поставила кружку на стол и опустилась, опять поджав под себя ноги, в кресло.
Я открыла контакты в телефоне и прокрутила их вниз. Замерев.
У меня что-то ухнуло в животе и затрепетало, сердце запело, когда я пялилась на свой телефон, улыбаясь.
С экрана на меня смотрел Хок, а также шли номера телефонов, под определенными названиями. Под «Хок» была «База Хока», под этой «База Хока» личный номер, я предполагала, что он был его прямым номером, а под ним был «Дом Хока».
По-видимому, Хок хотел, чтобы я могла связаться с ним в любой момент, если мне это потребуется.
Решив попробовать, я нажала на «Дом Хока». Через пару секунд зазвонил телефон на втором этаже, на столике в гостиной, на кухне и на столе рядом со мной.
Я снова улыбнулась и нажала на красную трубку телефона, сбрасывая звонок. Затем я прокрутила назад до Хока и нажала вызов.
Раздалось два гудка, прежде чем он довольным голосом ответил, но, безусловно, нахальным: «Вы позвонили Хоку, с вами будет говорить Эльвира. Говорите».
Я не могла вымолвить и слова, находясь в полном удивлении, что она ответила на звонок.
– Слушаю, – подсказала она.
– Простите, я звонила Хоку, – тупо произнесла я.
На том конце провода воцарилось молчание.
Потом пронзительный возглас:
– Гвен?
– Э... да... Хок…
– Подруга! – прервала она меня. – Как твои дела? – поинтересовалась она обычным тоном, словно мы были давно знакомы и вместе ходили на маникюр. Но поскольку она упаковывала мои вещи, то, наверное, считала, что достаточно хорошо меня знает.
– ... Хорошо, – ответила я.
– Приятно слышать, – произнесла она. – Дерьмо, которое с тобой случилось, для меня полная шиза. Без сомнения. И то, что Хок собрал своих ребят, направив их на тотальную спасательную операцию на территорию байкеров, как-то успокоило мою задницу, немного.
– Да, это заставило меня почувствовать себя немного в безопасности, – согласилась я.
– Немного! – она ахнула, смеясь, поскольку, со стороны это, наверное, было смешно. Опять же, когда дело касалось Хока и его коммандос, они предоставляли гораздо больше, чем немного безопасности.
– Эм... спасибо, что собрала мои вещи, – вспомнила я.
– Подруга, спасибо тебе! Перебирая твое барахло, я словно побывала в сказочной сладкой стране. У тебя тринадцать черных маленьких платьев! – сообщила она мне.
– Я знаю, – ответила я.
– Каждое красивое и сексуальное, настолько горячее, что даже можно обжечься. Твое барахло нужно снимать на камеру, девушка, начиная, что ты одеваешь на задницу и кончая твоими волосами, но теперь я знаю и о тех маленьких черных платьев, – сказала она.
– Ну… угу, – пробормотала я.
– Итак, зачем ты звонишь? – спросила она.
– Хок на месте?
– Нет, – ответила она. – Он кое-чем занят и не может отвечать на звонки, поэтому они переадресовываются мне.
Мда. Это не совсем хорошо.
– Можешь сказать ему потом, чтобы он мне перезвонил?
– Конечно, но ты можешь сказать мне, если тебе что-нибудь нужно, мне дали зеленый свет на этот счет. Мальчики заняты, но я знаю, что ты в логове Хока и если тебе что-нибудь нужно, дай мне знать, и я сделаю все, чтобы помочь.
– Хорошо, я хотела бы узнать, можно ли мне пригласить к нему сюда своих подруг.
– Ты хочешь, чтобы мы пришли?
Мы?
– Хм...
– Я заканчиваю в пять, в пять двадцать я буду у тебя, – продолжила она.
– Ну... дело в том, что я… эм..., – я замялась, поскольку именно она ходила за туфлями от Джимми Чу, а потом отправилась ко мне домой, чтобы упаковать мои вещи. И положила все самое необходимое. Это было очень хорошо с ее стороны, даже если учитывать, что ей платили за работу, но она сделала все очень добросовестно. Очевидно, она хотела со мной подружиться, и мне не хотелось ее обижать и как-то ранить ее чувства.
– Что? – спросила она.
О, черт. Я ничего не могла сказать.
– Дело в том, что я хотела бы с подругами поговорить о Хоке.
– Понятно, что о Хоке, – продолжила она.
– Да, но он твой босс.
– А то, подруга, поэтому я тебе и нужна.
– Мне?
– Дорогая, может Жанин и делает все тяжелую работу у него по дому, чтобы как-то организовать его жизнь, но кто ты думаешь дает ей список на продукты и посылает ее купить очередные брюки-карго? Я. Нужен компромат на Хока, никто лучше не знает его, как я.
– А это уместно? – спросила я, и услышала ее всхлип-смех (снова).
– Черт, кого это волнует? – спросила она. – Послушай меня, Гвен. Я работаю на Кейба Дельгада уже семь лет. Когда принесла свою задницу в его офис на собеседование, я подумала, что умерла и попала в рай. Горячие парни были везде. Столько горячих задниц, вот черт! Я готова была работать здесь за просто так. Но в первый же день, за тридцать минут, эти мальчики стали настоящей занозой у меня в заднице. Отсортировывать их дерьмо, это все равно что иметь дело с шипящими кошками. К счастью, удовольствие от работы приносит их вид, который несказанно радует глаз, если и этого бы не было, я бы отправилась в подсобку и взяла бы дубинку и уже давно избила бы некоторых коммандос по заднице. Но пару дней назад, Хок зашел в комнату и приказал мне поднять свою задницу и двинуться в Nordstrom. Nordstrom! Я не спрашивала зачем, я просто схватила карточку компании и потащила свою задницу туда. Мне нравится все это барахло. Думаешь, я не сделаю все, что в моих силах, чтобы получить время от времени поход в торговый центр, ты... не права.
О, парень.
– Возможно, ты не сможешь быть предельно объективной в ходе обсуждения, – предположила я.
– Ты готова поспорить, что я не буду объективной, – согласилась она, затем продолжила. – Я буду у тебя в пять двадцать, что ты пьешь?
– Хм... Cosmo.
– Я за, – заявила она, приказывая:
– Позвони своим подругам, увидимся.
И она положила трубку.
Мда. Не могу сказать, что из этого получится. Но я была уверена в одном – Эльвира собиралась прийти ровно в пять двадцать.
Я позвонила Кэм и Трейси, которые тоже согласились прийти в пять двадцать на «мозговой штурм» по поводу Кейба «Хока» Дельгадо. Я продиктовала им адрес и сказала, что будет присутствовать Эльвира, а потом отхлебнула кофе.
Затем, потому что я могла быть девчонкой-дурочкой, я перевернула экран телефона, чтобы еще раз взглянуть на номера Хока, записанные в моем списке контактов. И дойдя до низа, я обнаружила номер Джинджер.
Я уставилась на имя своей сестры. Потом подумала, что гораздо лучше было бы для моей сестры, если бы она попала в программу защиты свидетелей, я старательно избегала любых мыслей о худшем, они очень печалили меня.
Потом у меня возникла совершенно дикая идея, и я нажала на вызов и приложила телефон к уху.
– Что? – ответила она.
Срань Господня. Она сняла трубку!
– Джинджер? Это Гвен.
– Я знаю, сука.
Ладно, может мне совсем не стоит волноваться, что моя сестра исчезнет навсегда, благодаря программе защиты свидетелей.
В данный момент меня больше всего волновало – худшее развитие событий.
– Ты в порядке? – спросила я.
– А тебе какое дело?
– Джинджер…
– Послушай, у меня куча дел. Не трать свое время на звонки и лучше продолжай делать вид, что тебе насрать, ладно?
– Мне не насрать, – ответила я.
– Ага, точно.
Послышался отчетливый сарказм.
Думаю, он означал, что у Джинджер, на самом деле, были серьезные неприятности и ей пришло время подумать о своем образе жизни и отношениях с семьей. Почему я совсем не удивлена этому?
– Да, Джинджер. Послушай, я знаю, что мы никогда не будем близки, ты не пьешь Cosmo, а я не курю травку, но ты моя сестра, и я в курсе твоих проблем, поэтому волнуюсь. Ты можешь мне не верить, но действительно это так. Я волнуюсь, также переживает папа и Мередит.
– Почему-то никто из вас не волновался, когда я пришла, чтобы принять гребанный душ, – парировала она.
– Это было до бутылок с зажигательной смесью и обстрелом моей гостиной.
Тишина.
– Может, я могу как-то тебе помочь, – предложила я негромко, прерывая молчание.
– Да, теперь ты хочешь кое-что для меня сделать. Все эти годы, ты обращалась со мной, как с куском дерьма. А как только расстреляли твой дом к чертям собачим, ты проснулась. С чего бы это?
– Все эти годы я не обращалась с тобой как с куском дерьма, – отрицала я, потому что это была, черт возьми, правда.
– Нет, а мне кажется, что именно так и было, – в ее голосе послышалось еще больше сарказма.
Может я схожу с ума?
– Именно так?! – повторила я. – Что с тобой происходит, но если у тебя есть время, чтобы все выяснить, то я сделаю это. Давай вспомним, это не я подстригла волосы у твоей Барби. Это не я крала у тебя барахло, чтобы купить наркотики. Это не я засунула руку в штаны моего парня. И это не я трахалась с твоим мужем.
– Я знала, что ты, в конце концов, бросишь мне все это в лицо, – возразила она.
Она что серьезно?
– Ты трахалась с моим мужем! – закричала я.
– Да, Гвен, а потом ты дала под зад этому мудаку. Тебе перво-наперво, если уж на то пошло, вообще никогда не следовала вступать с этим чмо в брак. А теперь ты живешь с Хоком, бл*дь Дельгадо, из всех бл*дь людей, ты должна благодарить меня за это и целовать мои чертовы ноги.
Этот момент явно заслуживал особого внимания.
– Я поняла, что ты сделала это специально для меня, – тихо сказала я.
– Кто-то должен был разбудить твое дерьмо.
Ой. Мой. Бог.
Была ли у меня вообще сестринская любовь к Джинжер, которую я должна была чувствовать? Я не могу сказать, поскольку не чувствовала ее и не почувствую, видно, вечность.
– Джинджер, дорогая, пожалуйста, послушай меня.
– Нет. Я не знаю, что Конан говорил тебе, но ты не представляешь, что происходит со мной. Однако, я знаю, что у милой Гвенни нет возможности помочь мне разобраться с этим дерьмом. Ни у кого нет такой возможности. Даже у твоего Конана. Я одна и мне пох*й. Я всегда была одна.
– Может, если ты согласишься принять небольшую помощь…
– Х*й тебе, Гвен. Ты не хочешь мне помогать. Ты заботишься о себе, хочешь, чтобы перестали обстреливать твой дом, вот и все.
– Да, хочу. Конечно, хочу, – согласилась я. – Но я также не хочу, чтобы моя сестра скрывалась от плохих парней и разбиралась во всем в одиночку, возможно, я смогу помочь.
– С этим ты мне не поможешь.
– Джинджер…
– Них*я не названивай мне, Гвен. Никогда. Понятно?
И установилась полная тишина на том конце провода.
Я перевернула свой телефон и прошептала:
– Вот черт!
Но он мгновенно зазвонил, и я перевернула его обратно, к себе экраном, думая, что это Джинджер, приложила к уху.
– Джинджер?
– Нет, – услышала я, – Трой.
Ой, вот черт.
– Трой, – спокойно произнесла я.
– Да, помнишь меня?
Ой-ой-ой.
– Трой, я…
– В твой дом стреляли. Я звонил четыре раза, но ты не перезвонила. Трейси сказала, что с тобой все в порядке. Ты звонишь стоит забиться твоей ванной или сломаться крану, а когда я звоню тебе, беспокоясь, ты не перезваниваешь. Я слышал, что твоя гостиная разрушена в хлам?
– Тут был полный дурдом.
– Гвен, твой дом расстреляли из мимо проезжающей машины, – ввернул он. – Я понимаю, что от этого можно немного свихнуться, даже много, но разве ты не могла позвонить своему другу и сказать, что с тобой все в порядке?
– Мама вчера приходила, – сообщила я ему. – Я была немного не в себе.
– Я вижу Мередит…, – психанул он.
– Нет, Трой, не Мередит, мама.
Наступила тишина.
Я сделала глубокий вдох.
– Я сожалею, что Хок так грубо с тобой обошелся. Он... эм... ну... неважно. Он – это он. Не знаю, что еще сказать…
– Ты не знаешь, что мне сказать, потому что скрывала свои отношения с ним от меня целых полтора года. И я как болван, пока ты веселилась с Рэмбо в городе, ремонтировал все на твоей кухне и дома все это время.
– Это было не так, – заявила я, и это было, действительно, не так. Но я не собиралась ему рассказывать, чем конкретно мы занимались все полтора года.
– Черт побери. Это было именно так. Думаю, я заслуживаю объяснений, почему ты играла со мной, Гвен.
Ладно, у меня опять едет крыша.
– На самом деле, Трой, это не твое дело. Я не играла с тобой, и ты не болван. Ты мой друг. Когда что-то случается или происходит не так, всегда обращаешься к друзьям.
– Да, с этим как раз у тебя проблем нет.
– И у тебя тоже, – выстрелила я в ответ. – Не я тебя звонила, когда у тебя начался тот ужасный грипп, а ты, и я повезла тебя к врачу, а потом отвезла тебя домой, проследив, чтобы ты принял лекарство, положив салфетки и вымыв тазик с блевотиной. И внимание, Трой, мне не нравится блевотина, во всех ее видах. Мне не нравится, потому что она напоминает мне ужасную кричащую оранжевую помаду, другими словами, которую я всеми силами избегаю. Но я сделала это ради тебя.
– Гвен…
– И не я просила, когда ты захотел произвести впечатление на девушку, и я пришла и приготовила тебе три блюда для вашего романтического вечера, чтобы ты смог произвести на нее впечатление и сказать, что это сделал ты, когда привел ее к себе домой.
– Я…
Я прервала его, выпустив тяжелую артиллерию.
– И конечно же не я бросила все и полетела с тобой в Тусон, чтобы помочь тебе организовать твоей маме перевезти тело твоего отца в Денвер, чтобы захоронить.
– Дорогая…
– Это не улица с односторонним движением, и ты это прекрасно знаешь, – опять перебила я его. – Я поступала точно также, как и ты, и меня расстраивает, что ты сейчас говоришь по-другому. Да, сейчас моя гостиная – полная катастрофа, я не могу вернуться домой, мои родители не могут вернуться домой, моя сестра в полной жопе, и тут еще объявилась моя мать, словно из ниоткуда, как только она услышала, что я встречаюсь с мужчиной, который может позволить себе туфли от Джимми Чу, и она захотела «присоединиться»... называй это как хочешь. Я не видела ее десятки лет, а она все это время жила поблизости. Я узнала, что она всегда была рядом, но никак не собиралась, до вчерашнего дня, обозначить свое присутствие, пока не «кое-что» не высветилось на ее горизонте. Мне жаль, что Хок ранил твои чувства и, я очень боялась, что могу потерять тебя из-за этого. Но мне не нужно сейчас еще и это дерьмо, Трой. Мне нужны мои друзья, и если ты не относишь себя к моему другу, я не знаю, что и сказать, кроме того, что твои слова сейчас убивают все, чем мы были раньше друг для друга.
– Я люблю тебя, Гвен, – прошептал он, не колеблясь, и тем самым всадил свои слова, я втянула воздух и не ответила, уставившись на свои колени, испытывая боль, которая пронзила мое сердце. – Дорогая? – позвал он, пока я молчала.
– Я бы хотела, чтобы ты мне сказал, – прошептала я. – Но я не могу сказать, что произойдет, когда ты сказал, но теперь... теперь, я не могу справиться с этим, Трой. Я люблю тебя, я думаю о тебе, но у меня есть мужчина. Я не знаю, куда нас все это приведет, но я знаю, что то, что он заставляет меня чувствовать, пугает меня до чертиков, какие-то страхи выходят из меня и мне нужно сосредоточиться на них.
– Я знаю, почему он тебя пугает, милая, – мягко произнес Трой.
– Почему?
– Потому что над ним просто светятся слова – такой же, как Скотт Лэйтон.
Я медленно вздохнула.
– Трой…
– Ты опять попала туда же. Ты всегда так делаешь. Симпатичные парни, которые думают, что их дерьмо не воняет, ходят вокруг, да около тебя кругами.
О, Боже.
Трой продолжил.
– Это очень ранит, Скотт носил мокасины. Но ты же чувствуешь страх, хотя парень и надел боевые ботинки?
– Я не уверена, что он такой же, как Скотт.
– Я уже как-то встречался с ним, совершенно его не зная, и он не колеблясь опустил меня перед тобой, Трейси и бл*дь этими парнями. Ему было насрать на меня. Почему ты решила, что если он подумает сказать тебе что-то, что тебе не понравится и что может причинить тебе боль, ему не будет насрать на тебя?
– Мне кажется, я знаю его лучше, чем ты, Трой, и он не похож на других. Он, на самом деле, думал, что делает тебе одолжение.
– Ну, Гвен, он ошибался. Ты и я, мы всегда были близки, а теперь мы выясняем отношения. Вот что он сделал. Возможно, он сказал тебе, что сделал мне одолжение, но этот парень из тех, кто метит свою территорию. Ты – его территория, и он увидел во мне конкурента, поэтому пошел на грубость. Не думаю, что это было что-то другое.
– Я не хочу ранить твои чувства, малыш, но мне кажется, что он не видит в тебе конкурента, – мягко произнесла я.
Установилось молчание, затем тихое:
– Хорошо.
– Трой, не разрушай наши с тобой отношения.
– Я не разрушаю, Гвен, Рэмбо все уже разрушил.
Я открыла рот, чтобы что-то сказать, но он повесил трубку.
Я посмотрела на экран, а затем, опять-таки, прошептала:
– Вот черт!
Но телефон снова тут же зазвонил у меня в руке.
Я нажала «ответить» и приложила к уху.
– Не хорошо вешать трубку…
– Детка, – прервал меня Хок.
– Хок?
Я была удивлена. Мне казалось, что он был отрезан от внешнего мира.
– Назови мне самую лучшую причину, из-за которой ты звонила Джинджер.
Я оцепенело поняла, что он знал обо мне все, включая и все мои телефонные разговоры.
– Хок…
– Я так понимаю, у тебя нет причины.
– Хок…
– Ты разве не знаешь, что с тем, кого все хотят поиметь, не стоит разговаривать?
– Хок…
– Ты позвонила, кто-то может мониторить ее разговоры, они услышали тебя, они стали тебя разыскивать и выстраивать свои предположения.
Ладно, это было что-то новое, однозначно, это стоило добавить в мой список, Хок имеет удивительную способность раздражать, несмотря на то, что он был прав.
– Я увидела ее имя в списке контактов и у меня возникла шальная идея, – призналась я.
– Нет, ты увидела ее имя в списке контактов, это напомнило тебе, что ты переживаешь о своей сестре, и ты позвонила ей, – предположил Хок.
– Ну, это тоже самое.
Он вздохнул, затем сказал:
– Детка.
– Я думала, что ты был занят, – сменила я тему.
– Я, действительно, был занят, но база запеленговали твой телефон, Мо позвонил Хорхе, Хорхе был в офисе и не занят. Он отправил мне сообщение, что ты связалась со своей чертовой сестрой, и я тут же оказался свободен.
– Ооооо, – пробормотала я.
– Гвен, детка, сделай мне одолжение. Доверься мне, и я сделаю все, что могу для твоей сестры. И поверь мне этого будет достаточно, чтобы я смог справиться с эмоциональным потрясением, касающимся твоей сестры и постараться сделать лучше, как будет для нас. Понятно?
Я посмотрела с его кресла на его книги и компакт-диски.
– Гвен, ты здесь? – позвал Хок.
Он отложил все свои дела ради меня.
Он хотел, чтобы я доверила ему эмоциональное потрясение.
Я еще раз осмотрелась по сторонам в его логове. Но оно ни о чем мне не говорило.
Но даже при этом, я знала, что Трой был неправ.
– Я здесь, – спокойно сказала я, – и я готова сделать тебе одолжение.
– Спасибо, Душистый Горошек, – спокойно ответил он.
– Мои подруги сегодня зайдут, ты не против? – спросила я.
– Нет не против, детка.
– Эльвира решила, что она, тоже моя подруга, – поделилась я.
– Не удивительно, – ответил он.
– Ты должно быть занят? – спросила я, хотя он не выражал тембром своего голоса, что куда-то торопиться, но я полагала, если шла переадресация его звонков, видно, он был занят чем-то действительно важным, что требовало его полного внимания.
Но его внимание переместилось на меня.
Вот черт.
– Да, – ответил он.
– Хорошо, тогда пока.
– Увидимся, детка.
– Увидимся, Хок.
Он отключился.
Я перевернула мой телефон и расфокусировано осмотрелась по сторонам.
Затем я снова взяла телефон в руки и стала пролистывать контакты, в поисках номера моего страхового агента, которому мне следовало рассказать о состоянии своего дома.
