Текст книги "Загадочный мужчина (ЛП)"

Автор книги: Кристен Эшли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 28 страниц)

Интересно.

Я рванула вниз по лестнице, больше не в состоянии выжидать.

Мои глаза встретились с ним.

Он был на кухне голый по пояс, с поднятой кружкой кофе и смотрел прямо на меня.

И в этот момент, я сдалась.

Плюсы перевесили минусы. Я больше ни в чем не сомневалась. Я была уверена… причем сильно.

Он мог быть властным и делал многое, что меня пугало и злило, но когда он был сладким, щедрым, сексуальным и открытым, это было гораздо лучше, чем даже в моих мечтах.

Однозначно.

А я была очень хороша в мечтаниях, я потратила много времени мечтая, поэтому создала самую лучшую мечту, которую когда-либо можно иметь.

Так что сама реальность превзошла все мои ожидания, и когда это случилось, мое решение стало просто незыблемым.

Я обогнула барную стойку и увидела его в полный рост, на нем были черные спортивные штаны с темно-серыми полосками по бокам, он был босиком.

Сексуально.

Я направилась прямиком к нему, не останавливаясь, пока не прислонилась всем телом, обхватив его руками за талию и прижавшись лицом в его груди.

Потом я пробормотала:

– Утро, малыш.

Он скользнул свободной рукой вокруг меня, притягивая ближе и прошептал мне в волосы:

– Доброе, Душистый Горошек. Ты хорошо спала?

Я прижалась щекой к его груди и кивнула.

– Хорошо, – пробормотал он, стискивая меня в объятиях.

Я крепче обняла его в ответ.

– Кофе? – спросил он, я кивнула, снова прижавшись к его груди. – Какой ты пьешь?

Я отстранилась от его теплой кожи, и запрокинула голову назад, чтобы взглянуть на него, мои брови поползли вверх, смотря в его черные глаза.

– Ты не знаешь?

Уголки его рта дернулись.

– Нет.

– Сливки и половинка сахара.

В это раз его брови поползли вверх.

– Половинка сахара?

– Я слежу за своим сахаром, потому что ем замороженное тесто.

Он усмехнулся, на секунду его рука сильнее сжалась вокруг меня, и он продолжал смотреть на меня сверху вниз, и я видела, как его глаза становятся с ленцой. Я никогда не видела, чтобы его глаза были с ленцой. Это было сенсационно.

Затем он наклонился, прикоснулся губами к моим и отпустил меня.

Он передвинулся к кофейнику на столешнице, а я передвинулась к бару в виде подковы, прислонившись.

– Я воспользовалась зубной щеткой, – сообщила я ему.

– Хорошо, – ответил он, доставая кружку с полки, которые были прикреплены к кирпичной стене, здесь же была куча блестящей темно-синей керамической посуды, столовые приборы из нержавеющей стали свисали с крючков с нижней полки, а сверху висели сверкающие кастрюли и сковородки.

Думаю, он не настаивал на том, чтобы я купила ему новую зубную щетку, и взглянув по-новому на его оборудованную кухню, я пришла к выводу, что он не часто готовит и ест в своем логове.

– Ты передвигаешь мебель и играешь в футбол по субботам с твоими коммандос? – спросила я, разглядывая мышцы на его загорелой спине, пока он наливал мне кофе.

– Нет, – ответил он, и я услышала улыбку в его голосе.

– В регби? – продолжила я допрос.

Он повернулся к холодильнику, открыл, повторив:

– Нет.

– Пейнтбол?

Он достал молоко, закрыл холодильник и посмотрела на меня через плечо, улыбаясь.

– Нет.

– Хмм, – пробормотала я.

Он принес мне кофе, уперся бедром в столешницу, наши тела соприкасались.

Я отхлебнула свой кофе, он сделал то же самое со своим.

Кофе был вкусным.

– Ты делаешь хороший кофе, – поделилась я.

Он молчал.

Я отклонила назад голову, чтобы взглянуть ему в глаза.

– И ты чистюля.

Он нахмурился.

– Я чистюля?

– Твоя ванная комната чистая, нет разбросанных по всему полу обтягивающих футболок и сваленных в кучу спутанных штанов карго, даже под кроватью, а также запасов оружия и боеприпасов, очевидно, все убрано.

Он улыбнулся и ответил:

– Дом в беспорядке ведет к беспорядочным мыслям и к жизни в полном бардаке, детка.

Это было правдой. Этому научил меня отец, и это было важно, чистота стала принципом моей жизни, вот почему моя гостиная сводила меня с ума.

– Я не могу представить, чтобы ты что-то убирал, – добавила я.

– Я и не убираю. Джанин делает это.

– Джанин?

– Убирается здесь и на базе. Джанин следит за порядком, поэтому я могу сосредоточиться на другом дерьме.

– Хмм, – пробормотала я.

Он мог нанимать много людей. Он водил Camaro верхнего ценового диапазона. Он устанавливал сложные системы сигнализации. Он мог позволить себе купить дорогие, дизайнерские туфли. Он мог отапливать пещерообразный склад и ходить босиком, с голым торсом и мне не было холодно всего лишь в одной его футболке и стрингах.

– Ты живешь в здании старого склада, – добавила я указал на очевидное.

– Да, – согласился он.

– Это большое пространство, Хок.

– Да, – опять согласился он.

– Огромное пространство, – добавила я.

Он усмехнулся и сделал глоток кофе. Я последовала его примеру.

Опустив кружку, он заявил:

– Мне не нравится замкнутое пространство. Необходим простор.

Интересно.

– Ну, ты понял, о чем я.

Он снова усмехнулся, поставил свою кружку с кофе, затем забрал из моих рук, поставив ее на столешницу, и встал передо мной, его руки заскользили по моей талии вверх по спине, обволакивая и притягивая к нему.

Я положила руки ему на грудь и подняла на него глаза.

– Ты такая милая утром, – сказал он мне.

– Я?

– Милая и сладкая.

– Мм, – пробормотала я, он видно думал, что я всегда была жаворонком. Хотя я тоже сова. Вернее, я могу быть и совой, и жаворонком в одном лице, просто все зависит от стрессов и плохого настроения.

Одна его рука оставила мою спину, и я заметила, как его глаза становятся более возбужденными, пока он изучал мое лицо.

Затем он сделал нечто прекрасное, нечто удивительное, нечто такое, что, если бы у меня по –прежнему были сомнения, они бы тут же рассыпались.

Он нежно скользнул костяшками пальцев по моей щеке, пробормотав:

– Полтора года. Бл*дь, упустили.

Мой живот стал мягким и затрепетал.

Да, безусловно, затрепетал.

– Хок, – прошептала я, и его рука накрыла мой подбородок.

– Ты доделала свою работу?

– Что?

– Ты расслабилась вчера вечером, у тебя прошел стресс, как у тебя с твоей работой?

– Хм..., – промямлила я, совершенно не желая думать о работе, о жизни и обо всем, чем угодно, потому что хотела только эту реальную мечту.

Хок продолжил:

– Мне нужно кое-что сделать сегодня утром, ребята будут здесь через несколько минут, но я хочу, чтобы ты была здесь, когда я вернусь.

Я смотрела ему в глаза.

О Боже мой.

Ура! Он снова хотел увидеть меня в своем логове, когда вернется!

Мое сознание тут же переключилось на работу.

Ой, черт.

Фи! Я должна вернуться домой и доделать все.

Но я таяла в его руках, в нем самом и мои руки заскользили по его груди к шее.

– Один из моих дедлайнов сегодня. Я почти закончила, но мне еще нужно кое-что сделать, – его рука сжалась, и я продолжила совсем тихо, немного побаиваясь, немного с надеждой в голосе, но я же приняла решение по поводу него, поэтому он должен был знать, хотя меня это и пугало до чертиков. – Я хочу быть здесь, когда ты вернешься, детка, но я всегда выполняю свои сроки. Обещания, которые я даю своим клиентам и…

– Детка, – перебил он меня, – это круто.

– Я хочу быть здесь, – повторила я, чтобы точно понять, что он меня услышал, хотя и говорила шепотом.

Его рука на моем подбородке, отклонила мою голову назад, и он придвинул ко мне свое лицо.

– Я займусь этим, Душистый Горошек, – прошептал он в ответ, – мне нравится.

Он услышал меня, и ему понравилось.

Я облизала губы и кивнула.

Он прикоснулся губами к моим, потом приподнял на дюйм голову и сказал:

– Я уеду с ребятами, позвоню Фангу. Ты не торопись, сходи в душ, поешь, делай, что хочешь. Он будет здесь через тридцать минут и отвезет тебя домой. Я оставлю ключ, ты заберешь его с собой. Код сигнализации – три, три, шесть, четыре. Когда ты все сделаешь, приезжай.

– Ладно, – согласилась я с готовностью.

Он обнял и притянул ближе к себе, и его рука передвинулась в мои волосы, а я наблюдала, как его глаза становятся более жаждущими.

– Мы прошли испытание свиданием, детка. Определенно. Даже больше, поскольку я вчера наблюдал, как ты была в этом платье, в этих туфлях, а потом практически вырубилась голая в моей постели, прежде чем мы перешли к играм. План на этот вечер будет более энергичным.

Вау.

– Хорошо, – выдохнула я, в этот раз у меня получилось легко.

Он улыбнулся своей улыбкой, не отрывая от меня голодных глаз, прижимаясь всем телом.

Ням-ням.

Мои пальцы заскользили по его волосам, я поднялась на цыпочки, не отрывая взгляда от его губ.

Поэтому я видела, как его губы произнесли слова:

– Определенно пропустили.

Потом он поцеловал меня, жарко, горячо с языком, его рука опустилась на мою задницу, притягивая мои бедра, я вцепилась в него, обхватив его ногами за талию.

Он разорвал поцелуй с разочарование рыкнув и мне так это понравилось, это заставило меня еще больше прижаться к его телу, дотронувшись своим губами до его губ, потом я отодвинулась, а потом еще раз чмокнула, а потом… его зубы слегка прикусили мою нижнюю губу.

Хм... приятно.

– Хок, – прошептала я, по-прежнему держась за него.

– Детка, отпусти, я потеряю клиента и не смогу купить тебе удивительную обувь.

Я задумалась над его словами – обувь против секса с Хоком в его пещерообразном складе.

Но я продолжала хвататься за него.

Он улыбнулся, вновь коснувшись меня губами, затем поставил на пол и отступил назад. Я передвинулась, опершись спиной на барную стойку, пытаясь сдерживаться, он поднял руку и провел указательным пальцем по коже моего подбородка.

Ммм... приятно!

– Позже, – пообещал он.

– Хорошо, – ответила я.

Его рука двинулась к моей шее, но он отошел, покопался в ящике, достал ключ, толкнул по столешнице в мою сторону и шагнул к лестнице. Я наблюдала, как он добрался до верха, взяв кружку с кофе и сделав маленький глоток, он открывал и закрывал ящики в шкафу и одевался.

Я услышала, когда он сидел на кровати, обувая ботинки, когда подъехали машины за окном и побрела к лестнице, Хок уже спускался вниз. Он схватил меня за плечи, направляясь к двери под спальней, через которую мы попали в другое огромное пространство, заставленное машинами – Camaro, черный внедорожник, мотоцикл, накрытый чехлом и еще оставалось достаточно места, чтобы поставить мой автомобиль, папин и еще чьи-нибудь.

Он взял тумблер, на подвесном кабеле, на котором были две большие круглые красные кнопки, нажал одну, массивные двери стали подниматься вверх, и я почувствовала холодный воздух с улицы, но я чувствовала его лишь секунду, потому что он повернул меня к себе, мне удалось увернуть от него свою кофейную кружку, и поцеловал меня горячим поцелуем.

Он поднял голову и пробормотал:

– Энергичный вечер.

– Хорошо, – ответила я, он усмехнулся, пока я провожала его взглядом легкую походку в сторону одного из трех внедорожников, коммандос, сидевший за рулем, вышел и направился к двери рядом с водителей с другой стороны, пока Хок садился за руль.

Я стояла на морозе, в одной рубашке, с блестящей, темно-синей кружкой кофе, совершенно не стесняясь своего вида, потому что была такой счастливой, что моя мечта осуществилась, поэтому помахала рукой спецназовцам, когда они стали отъезжать.

В ответ никто из них мне не помахал, хотя я заметила пару улыбок, а один кивнул головой.

Я схватила тумблер, нажала кнопку и двери кряхтя стали ползти вниз, я же отправилась вглубь логова Ястреба.

* * *

Я застилала кровать Хока, когда кое-что случилось.

Зазвонил телефон, конечно же я не взяла трубку.

Потом включился автоответчик на массивной из темного дерева тумбочке. Электронный голос попросил звонившего оставить сообщение и звонивший оставил-таки сообщение.

Когда я услышала женский голос, я застыла с подушкой в руках, которую взбивала.

– Хок? – раздалось нерешительно, как бы взвешивая стоит или не нет продолжать. – Дорогой, я надеюсь, с тобой все в порядке. Ты не пришел вчера вечером, а по четвергам ты у меня, – на том конце провода помолчали. – Я надеюсь, ты не будешь возражать, что я позвонила, – потом видно решилась продолжить: – Но я волнуюсь. Ум... Позвони мне, хорошо? – опять помолчали, потом быстро добавили, – чтобы я знала, что с тобой все в порядке. – Снова тишина. – Хм... ладно... пока.

Раздался какой-то шорох, потом она повесила трубку и воцарилась тишина.

Я стояла с подушкой в руках, уставившись на автоответчик, и что-то неприятное стало образовываться у меня в желудке.

По четвергам он у нее?

По четвергам?!

Что, черт возьми, это значит?

Она принимала его по четвергам. Вчера был четверг, и она ждала Хока.

Она встречалась с ним в четверг.

Что-то в моем желудке стало подниматься к горлу и рот наполнился кислотой.

Глава 14
Затычка

Фанг бездельничал на обочине тротуара, пока я устало тащилась после бурной ночи все в той же одежде, совершая свой путь позора домой. На самом деле не устало тащилась после бурной ночи, поскольку никто не видел меня утром в маленьком черном платье и сногсшибательных туфлях, чтобы понять у кого я провела ночь.

Фанг, к моему счастью, не был мастером общения. С одной стороны, это было хорошо и плохо одновременно, потому что всю дорогу от логова Хока я не могла перестать думать о звонке той женщины. Хорошо, потому что я полностью отдалась своим мыслям, пытаясь разобраться со всем этим дерьмом, и плохо, потому что я не хотела об этом думать и не могла выяснить, как разобраться во всем.

Я открыла дверь и увидела Мередит, Камиллу, Трейси и миссис Мэйхью, сидящих в моей гостиной и попивающих кофе. Чехлы с мебели сняли, полы подмели, слой пыли с поверхностей исчез, а также исчезли инструменты и средства для ремонта. Правая сторона гостиной было тоже убрана, но пуста. Заглянув через стеклянные двери в мою пустую коморку, я увидела составленные тюбики и банки со сложенными инструментами. Стены по-прежнему нуждались в обработке, полы отполированы, обкладку камина заменили, также как и светильники, но, по крайней мере, теперь это напоминало гостиную.

Господи. Десять часов утра, а Мередит все сделала.

Взглянув на женщин, я поняла, насколько их люблю. Я любила их всех. И мне очень нравилось, что Мередит удалось привести в порядок мою комнату, которая теперь выглядела как настоящая гостиная.

Но я хотела тесто для печенья. Я хотела побыть в одиночестве вместе с тестом для печенья.

Причем много теста.

– Привет, – произнесла я.

– Хорошо провела ночь? – просияла Мередит.

– Хм..., – промямлила я.

– Какое милое платье, – похвалила меня миссис Мэйхью.

– Спасибо, миссис М, – входя ответила я, думая о том, что сказала миссис М, хотя я была одета в милое платье, придя домой в вечерней одежде, просто кричавшей шлюха!

– Слышала, ты кое-кого поймала на крючок, – отметила она, улыбаясь огромной улыбкой.

Ну, я боюсь, что это я попалась ему на крючок.

– Хм..., – пробормотала я снова.

– Ты в порядке? – спросила Кэм, внимательно разглядывая меня.

– Эм..., – пробормотала я опять.

Все женщины неотрывно сосредоточились на мне, но я не могла говорить.

Кэм поднялась.

– Хорошо, – сказала она бойко, вскакивая с дивана. – Душ, штаны для йоги, вперед! – приказала она и захлопала в ладоши, двигаясь ко мне, подталкивая меня к лестнице наверх к моей комнате.

Я обернулась на нее в дверях в ванную комнату. Кэм была одного роста со мной, длинноногая и худая, с хорошей задницей и не большой ложбинкой между грудями, не стоит об этом рассуждать, это неважно, потому что она вся была утонченной, от нее замирало сердце и была великолепной. Большие миндалевидные глаза, пухлые губы, шикарные скулы, изящный подбородок, совершенно правильной формы брови. В ней присутствовала экзотика, афро-американской девушки инь, в отличие от Трейси, которая была янь. Все это создавало у меня комплекс, поскольку две моих лучшие подруги были сродни моделям, дефилирующим по подиуму, но я научилась контролировать свое чувство неполноценности обильным употреблением Cosmo и магазинами для поднятия своей уверенности, когда выходила куда-нибудь вместе с ними.

– Кэм, – сказала я.

– У тебя снесло крышу, – перебила она меня, читая, как обычно, словно книгу.

Нет, конечно, но я была немного загадочной.

– Кое-что произошло, – сказал я ей. – Ну, много чего-то произошло, но…

– В душ, детка, я сварю кофе и буду ждать тебя в кабинете вместе с Трейси. У тебя есть пятнадцать минут, – она повернулась и пошла к лестнице.

Мне много чего нравилось в Кэм, но одно из лучших ее качеств было и остается, когда моя жизнь делала крен и выходила из-под контроля, она проявляла свою удивительную способность контролировать ситуацию и принимать правильные решения.

Я отправилась в ванную, потом присоединилась к Кэм и Трейси, надев штаны для йоги, майку и толстовку с капюшоном на молнии, еще не успев высушить волосы.

Трейси протянула мне кружку с кофе.

Я взяла ее и скользнула взглядом по Кэм.

– Как ты смогла оставить Мередит и миссис М?

Я понимала, что это подвиг с ее стороны. Мередит была моей мамой во всем, она волновалась за меня, хотя мне тридцать три, даже в те моменты, когда не о чем было волноваться. Миссис М. была для меня бабушкой, и не только для меня, но и для любого ребенка в округе и не важно сколько лет этому ребенку тридцать три, три или шестьдесят три. Если этот человек моложе нее, она будет его бабушкой, всех кого я знала, естественно, были моложе нее, кроме ее подруги Ирмы, которая имела свидетельство с датой рождения еще с седых времен.

– Мне не пришлось их оставлять, – ответила Кэм. – Миссис М с Мередит поехали домой, чтобы встретить парня из страховой компании. Но я пообещала ей полный отчет.

– Ты не предоставишь ей полный отчет, – заявила я, садясь в свое офисное кресло и сделав глоток кофе.

– Конечно нет, – пробормотала она.

– Что у тебя с лицом? – спросила Трейси, и я взглянула на нее.

– А что с лицом?

– Твоим лицом, – ответила она. – Ты выглядишь... я не знаю, как ты выглядишь. Мне казалось, что свидание прошло замечательно. Прошлой ночью я получила от тебя двенадцать смс-ок, насколько все здорово. А теперь ты не выглядишь, словно свидание было настолько уж замечательным.

Я перевела взгляд к окну.

– Так и есть.

– Как? – спросила Кэм, и мой взгляд скользнул к ней.

– Звонила Четверг, – ответила я, глаза Кэм медленно закрылись, а на лице Трейси отразилось замешательство.

Я взглянула на Кэм. Кэм что-то знала.

– Звонила Четверг?! – переспросила Трейси.

Я проигнорировала ее вопрос.

– Кэм? – окликнула я, ее глаза открылись и в них была печаль, вид у нее был несчастный. – Кэм, – прошептала я.

– Ты сказала мне, что вы оба закончили свои отношения, – мягко сказала она.

Это была правда.

– Звонила Четверг? – уже нетерпеливо повторила Трейси, и я посмотрела на нее.

– Потрясающее свидание было лучшим, оно превзошло все мои самые смелые мечты. Он был нежным, интересовался всем, что я рассказывала, веселым, он купил мне туфли Джимми Чу, – сказала я ей, и ее глаза загорелись.

– Я знаю, приходила его леди Эльвира, забавная, кстати, она заставила меня поклясться, что я буду молчать, это так здорово! Он такой щедрый. Я предложила ей свою скидку, но она сказала «нет». Заплатила все кредитной картой компании. Круто! – закончила восхищаться Трейси, подпрыгивая на диване.

– Да, круто, до того, как позвонила Четверг, – ответила я, и Трейси снова посмотрела на меня в замешательстве.

– Что за Четверг? – спросила она.

– Я не знаю, – ответила я, посмотрев на Кэм. – Но ты знаешь, не так ли?

Камилла посмотрела мне прямо в глаза, затем вздохнула.

А потом она заговорила:

– Кейб «Хок» Дельгадо имеет напряженный график, – заявила она. – На самом деле, он имеет не какие-то дела в сетке графика, а занимает весь график. Есть много таинственного, и ходит много слухов о его деятельности, но он Мистер График. Если что-то происходит в Денвере, он тут же узнает об этом и слухи говорят, что ему кто-то помогает, но никто этого точно не знает, поэтому никто не понимает, как он это делает. Кроме того, никто точно не знает, чем он занимается, все просто знают, что он очень занятой парень.

Я уже об этом догадалась и на данный момент меня это совершенно не волновало.

Поэтому я сказала:

– И?

Она глубоко вздохнула, и судя по ее выражению лица, то, что она собиралась мне сообщить, мне это не понравилось бы.

– Существует одна вещь, которая не имеет никаких тайн, когда дело доходит до Дельгадо и Его Дней.

– Его Дней? – повторила Трейси.

Кэм кивнула ей.

– Другими словами Его Женщин.

– Дерьмо, – пробормотала Трейси и перевела на меня взгляд, но мой взгляд был прикован к Кэм, пока я боролась, чтобы вздохнуть.

Потом я выдавила:

– Расскажи мне.

Кэм сжала губы и сказала:

– Прости, девочка.

У меня стало сжиматься горло, и это явно не от радости, как прошлой ночью.

– Поговори со мной, Кэм, – прошептала я.

Она сделала еще один глубокий вдох.

– Хорошо, Дельгадо как известно, у женщин пользуется успехом. Он занимается их проблемами и заносит их в расписание. Они приходят и уходят, но пока они с ним, они востребованы. Он собирает на них информацию, и никто не имеет права касаться их. Когда он заканчивает с одной, он уходит, заполняя график другой.

– Этого не может быть, – сказала я ей. – У меня нет определенного дня.

Кэм с трудом сглотнула. Не очень хороший знак.

– Что? – спросила я.

– Подруга…, – начала она.

Я наклонилась вперед и повторила.

– Что?

– Ты известна как Затычка.

О Боже мой.

– Я известна, как Затычка? – прошептала я.

Она кивнула.

– Он не прочь перегруппироваться, если какой-нибудь его женщины нет в городе и у него имеется свободное время в графике, тогда он приходит к тебе.

– Я известна как Затычка, – повторила я.

– Дорогая…, – прошептала Трейси.

– Кто знает, что я Затычка? – спросила я у Кэм.

– Гм..., – затем она немного колебалась, а потом сказала, – все сейчас знают.

– Все знают, – повторила я.

Она кивнула.

– Лоусон?

Она закусила губу и снова кивнула.

О Боже мой!

– Тэк? – спросила я.

– Возможно, – ответила Кэм.

Я посмотрела в пол. Потом еще одна мысль пришла мне в голову, и я снова посмотрела на Кэм.

– Она знала, – сказала я.

– Кто, детка? – спросила Кэм.

– Четверг, она знала. Она знала, какой у нее день, кем она была и зачем. Она знала его имя и номер телефона.

– Ну, и что…, – начала Кэм.

Я прервала ее.

– Мне кажется, если ты занесена официально в график, то тогда получаешь его контакты. Но Затычка, замещает кого-то, она всего лишь Затычка.

– Гвенни, милая, – прошептала Трейси.

Я вскочила со стула и закричала:

– Я не верю в это!

Камилла и Трейси тоже повскакали со своих мест.

– Гвен, милая, послушай меня. Сейчас речь идет не обычном его дерьме. Черт с ним с Его Днями, они касаются тех женщин, но не тебя, его ночные визиты к тебе это строго разграничивали. Он не встречался с ними, он просто с ними спал.

– И? – закричала я, грохая свою кружку на стол, кофе выплеснулось.

– И, вот и хорошо, что ты выплеснула, – быстро произнесла Трейси, моя дорогая, милая Трейси, как всегда надеялась на лучшее.

– Нет, это не хорошо, – вставила я. – Это унизительно.

И это было действительно унизительно. В глубине души ужасно унизительно. И самое худшее было такое чувство, что я попала впросак сама по собственной воле.

Опять!

Я подняла руки, скользнула пальцами в волосы и провела по ним.

– Я не могу поверить в такое. Я не знаю, что мне с этим делать, – сказала я, глядя в пол.

– Может, тебе стоит поговорить с ним, – посоветовала мне Кэм, и моя голова дернулась в ее сторону, я прищурилась.

– Ты обкурилась? – закричала я, и ее лицо скривилось. – Я Затычка, и все из-за этого графика знают об этом. Господи! – я распрямила волосы по бокам, повторяя: – Боже мой!

– Детка, – мягко сказала Кэм, – успокойся.

Я снова подняла руки, прижимая ладони ко лбу и посмотрела на нее сквозь пальцы.

– Я хочу его, – прошептала я свой секрет.

– Тогда поговори с ним, – прошептала в ответ Кэм.

– Я хотела, чтобы он был особенным, – зашептала я.

– Подруга, – продолжала она тоже шепотом, подходя ближе, беря меня за руку, – поговори с ним.

– Чтобы он был особенным, он должен заставить меня почувствовать себя особенной. Мне не нравится, как я себя чувствовала со Скотти, – я услышала, как Трэйси хмыкнула, она уж точно знала, как я чувствовала себя со Скотти, они обе знали. – Но уж точно не хуже, чем я чувствовала себя со Скотти.

Кэм обняла меня, прижимая к себе, Трейси тоже придвинулась к нам.

– Я сделала это сама, – прошептала я.

– Детка, – в ответ прошептала Кэм, Трейси обняла меня за талию, прошептав:

– Дорогая.

– Мне хотелось верить, что я смогу прорваться, – прошептала я снова.

– Возможно, что ты прорвалась, – ответила Кэм.

– Думаю, у тебя все получилось, – продолжила Трейси.

– Я держалась, надеясь прорваться, – продолжала я говорить, пока они молчали.

– Гвен, сделай вдох и не думай об этом, – посоветовала Камилла.

Я опустила голову и посмотрела на свои пальцы на ногах. Темно-ягодный лак – зимний цвет. Мне нужен летний. Мне необходимо солнце. Настало время взять отпуск.

– Я всегда буду Затычкой, – сказала я, глядя на свои пальцы.

– Дорогая, – прошептала Трейси.

Вдруг я отстранилась, подняла голову и объявила:

– Мне необходимо закончить свою работу в срок, – и взглянула на Кэм. – Я могу сегодня остаться у тебя с Лео?

– Не думаю, что это хорошая идея, – заявила Трэйси.

– Да, детка, можешь, – ответила Кэм.

– Кэм! – Трейси сверкнула на нее глазами.

– Ей необходимо свое собственное пространство, – ответила Кэм.

Трейси взглянула на меня.

– Он же придет к тебе сегодня ночью, не так ли?

– Нет, – ответила я. – Он хочет, чтобы я приехала к нему.

Ее глаза засверкали, и она тут же пояснила:

– Езжай.

– Нет, – ответила я.

Она положила руки мне на плечи.

– Гвенни, это дерьмо, я согласна, полное дерьмо, и я не могу его исправить, но мне кажется, что…

Я отступила назад, и ее руки упали вниз.

– Я могу. Думаю, я могу исправить. И я даже не злюсь на него. Нет, не злюсь. Это все я. Я сама все сделала… позволила такому случиться. И даже если я никогда не смогу вернуть к себе уважение после такого дерьма, чертового дерьма, я единственная, кто должна все это остановить.

– Это плохое решение, – твердо сказала Трейси.

– Может и так, но я уже приняла решение, – ответила я, расправляя плечи. – Скотти трахал мне мозги, а я любила его. Это убивало меня. Я догадывалась, что что-то происходит, но я позволяла ему себя обманывать, пока больше не смогла с этим мириться. Слишком долго я терпела Скотти, не думая о себе, надеясь, что он оставит свое дерьмо, и слишком долго ждала с Хоком. Даже если он поменял ко мне отношение, я всегда буду чувствовать, кем позволила себе быть и что другие люди думают обо мне. Неудивительно, что оба – Лоусон и Тэк решили за мной приударить. Они тоже хотят залезть ко мне в постель, и кто может их обвинять за это? Точняк, она же делит свою кровать и разводит ноги, никаких вопросов, никаких обязательств, всего лишь возможность получить удовольствие и потом пойти своей дорогой. Дерьмо!

– Ты не такая, – объявила Кэм.

– Нет? А мне кажется, что такая, – выстрелила я в ответ.

– Тогда, подруга, ты ошибаешься, – ответила Кэм.

Я покачала головой.

– Я не в состоянии об этом думать сейчас. У меня имеется работа. Я приеду, как только отправлю файлы, – сказала я Кэм.

Она несколько секунд изучающее смотрела на меня, затем тихо сказала:

– Хорошо, детка. Сегодня у меня выходной. Я куплю мороженое.

– Песочное тесто, – поправила я.

– Тесто для печенья, – прошептала она.

– Гвенни…, – начала Трейси и мои глаза переместились на нее.

– Я люблю тебя, детка, ты же знаешь, но не сейчас. Я не могу думать о твоих надеждах. Пожалуйста.

– Ладно, – прошептала она.

– Мне нужно закончить работу, – повторила я.

– Точно, – ответила Кэм.

Я кивнула и включила компьютер. Я выхватила салфетку из коробки на столе, чтобы вытереть пролитый кофе, подруги направились на выход из комнаты.

– Гвен? – позвала Кэм, стоя в дверях, и я повернулась к ней, с мокрой бумажной салфеткой, зажатой в руке. – Скотт был задницей, Дельгадо контролирует каждый дюйм своей жизни. Только ты получила его внимание при свете дня, и он поменял ради этого весь свой распорядок. Ты ошибаешься насчет себя, ты совсем другая, – сказала она мне.

Нет, это она ошибалась. Я была именно той, как думала о себе, и самое худшее было во всем этом, что Кейб «Хок» Дельгадо знал об этом.

– Мне нужно работать, – сказала я ей.

– Ты ошибаешься насчет себя, – повторила она.

Я уставилась на нее.

– Тесто для печенья, – прошептала я, и она исчезла за дверью.

* * *

– Сейчас готово, – говорила я курьеру, стоявшему у моей двери и с нетерпением ожидающему, пока я закончу выписывать чек на сумму стоимости божественных туфель – серебряных из змеиной кожи, на платформе, с открытым носком, которую я узнала, позвонив в Nordstrom.

Я подписала чек, вырвала его из чековой книжки и сунула в конверт вместе с запиской, которую написала, пока у меня хватало мужества.

Хок,

За обувь. Тебе нужно найти замену для моей смены в твоем рабочем графике.

Гвен

Я лизнула конверт, запечатала и передала курьеру.

– А как называется фирма? – спросил он меня.

Я отрицательно покачала головой.

– Не знаю, знаю только дом, четырнадцатый этаж, направо от лифта, снова направо по коридору и вторая дверь слева. Отдай там любому и пусть они передадут Хоку.

Его брови взметнулись вверх.

– Ястребу?

– Хоку.

Он взглянул на меня, словно я была ненормальной.

Затем пробормотал:

– Все, что угодно, – и ушел.

Я закрыла за ним дверь.

Затем поднялась наверх и отправила файлы рукописи автору с моими заметками. Потом собрала сумку, написала записку отцу и Мередит, оставив ее на кухне. Села в свою машину, которую мне пригнали от дома Мередит.

И отправилась к Кэм и Лео.