Текст книги "Розы миссис Черингтон"

Автор книги: Крэйг Райс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

ГЛАВА 23

Маникюр за три доллара оказался необыкновенно удачным. Прическа тоже. За обедом троица восхищенно рассматривала мать. Против такого великолепия вряд ли устоять Биллу Смиту.

– Эстелла, видимо, очень постаралась на этот раз, – отвечала мать на комплименты детей. – Никогда еще она не обрабатывала мои ногти с таким усердием. Вам нравится этот цвет? – Мариан продемонстрировала руки. – Он не такой, как всегда. Меня уговорила Эстелла.

Эйприл и Дина с воодушевлением поддакивали ей. Цвет ногтей пришелся им по вкусу. Недаром Эйприл сама выбрала у Эстеллы этот прелестный светло-розовый оттенок.

– Я подумала, – продолжала мать, – что уж если я устроила себе каникулы, то не сходить ли нам всем завтра вечером пообедать в ресторан, а йотом в театр…

Девочки переглянулись. В глазах у Дины читался немой вопрос, не стоит ли немедленно уведомить мать о том, что завтра на обед приглашен Билл Смит? Когда же Эйприл отрицательно качнула головой, Дина взглядом попросила: "Так сделай же что-нибудь!"

– Это было бы замечательно, – улыбнулась матери Эйприл. – Но ты всегда так занята, мамуся! Гораздо приятнее провести вечер с тобой дома. Вчетвером. Если честно, это доставит мне больше удовольствия, чем ресторан и театр.

– Мне тоже, – горячо поддержала Дина..

– Правда! Правда, мамуся! – подал свой голос Арчи.

– Вы говорите искренне? – усомнилась Мариан. Все трое согласно кивнули. – Что за чудо-дети! Хорошо, останемся дома. По такому торжественному поводу я приготовлю превосходный обед. Что вы хотите? Может быть, жаркое?

– Мне больше всего хотелось бы съесть такой старомодный мясной рулет с густым соусом.

– А после – лимонный крем с целой кучей безе, – дополнила Дина.

– И бисквит, – попросил Арчи.

– Что за дети! – вздыхала Мариан. – Предлагаю им обед в лучшем ресторане и билеты на любой спектакль в городе, а они хотят посидеть дома, играя в лото. Предлагаю им жаркое, а эти глупышки предпочитают мясной рулет.

Дина захихикала, но Эйприл попыталась объяснить.

– Это потому, что мы не разбираемся в том, что по-настоящему хорошо.

– И еще потому, что… – выскочил Арчи, но, получив под столом толчок от Эйприл, проглотил конец фразы: "…мы знаем, что любит Билл Смит".

– Что ты хотел сказать, сынок? – поинтересовалась мать.

– Что мы тебя любим! – объявил Арчи, бросая победный взгляд на сестру.

– Сегодня я вымою посуду после обеда, – предложила Мариан.

– Нет, нет! Можно испортить маникюр, – решительно воспротивилась Эйприл. – Мамуся усядется на диване в гостиной, словно великосветская дама, и почитает книжку о детской психологии.

– Самое главное все-таки, чтобы ты могла нас правильно воспитать, – добавила Дина.

– Правильно! – крикнул Арчи. – Знаете что? Мамуся, знаешь что?

Эйприл пыталась усмирить его взглядом, но Арчи не смотрел в ее сторону и даже отодвинулся от стола, чтобы его не лягнули ногой. Тогда, поднявшись из-за стола, Эйприл стала собирать столовые приборы.

– Знаешь, мамуся, что сказал о тебе Билл Смит?

– Не знаю. А что именно? – Мариан проявила неподдельный интерес к мнению Билла Смита.

Однако Эйприл была уже за спиной у Арчи. Предостерегающе ткнув его пальцем в спину, она быстро ответила за него:

– Билл Смит сказал, что ты необыкновенная, очень красивая женщина. Мы и без него об этом знали. Арчи, собери тарелки!

– И не подумаю, – отказался обиженный Арчи и попытался удрать.

Но Эйприл схватила его за волосы свободной рукой. Арчи пощекотал ее под ребрами, и она выпустила из рук загремевшие по полу ножи, вилки и ложки. Дина, обежав вокруг стола, чтобы разнять борющихся, споткнулась о вытянутую ногу брата и рухнула на пол, увлекая за собой брата и сестру. Теперь уже под столом возилась вся троица.

– Это позор – бить маленького! – голосил Арчи.

– Арчи, негодник! Моя прическа! – визжала Эйприл.

– Дети! – взывала к их благоразумию мать.

Дина обхватила Арчи за плечи, а мать, пытаясь дотянуться до Эйприл, поскользнулась на коврике и неожиданно уселась на пол. В этот момент раздался звонок у входных дверей.

Наступила, мертвая тишина. Застигнутая врасплох четверка обменивалась растерянными взглядами. Вечер был теплый, и на время обеда входная дверь оставалась незапертой. На пороге стоял Билл Смит, за плечами которого виднелись еще двое мужчин.

– Надеюсь, мы не помешали, – произнес лейтенант.

Первой опомнилась Дина.

– Ничуть, – вежливо ответила она и, вскочив на ноги, помогла подняться матери и пригладить ей волосы.

– Обычно после обеда мы все вместе занимаемся гимнастикой, – с невозмутимым видом пояснила Эйприл. – Это очень помогает пищеварению.

– Пожалуйста, войдите и выпейте кофе, – пригласила Дина. – Арчи, принеси поднос… – Она ущипнула брата, который быстро выбежал из комнаты.

Один из гостей, сопровождавших Билла, оказался тем самым молчаливым человеком в сером костюме, который накануне вечером разговаривал с Эйприл. Второго никто из Кэрстейрсов не знал. Хотя… Хотя в чертах его лица было что-то удивительно знакомое.

– Я хотел сообщить, что необыкновенно ловкая девушка, ваша дочь Дина, выследила шпиона. – Билл Смит улыбался, как улыбались и оба его спутника.

Сдержав возглас удивления, Мариан смотрела на них широко открытыми глазами.

– Но ведь это не шпион! Это же Пат Донован! Пат! – Она бросилась к незнакомцу с распростертыми объятиями.

– Мариан! – вскричал незнакомец с улыбчивыми карими глазами, забирая ее руки в свои. – Какая же из тебя вышла растеряха! Чтобы не узнавать меня столько времени!

Билл Смит прервал процедуру встречи старых знакомых, чтобы представить хозяйке дома человека в сером костюме, представителя ФБР. Ошеломленная Мариан удивленно поглядывала то на одного, то на другого из своих гостей.

– Мамуся, это шпион! Дина разоблачила его. – Эйприл говорила вполне серьезно.

– Чепуха! – неуверенно возражала мать.

– Совсем не чепуха! – заверяла Дина. – Только он сказал мне, что на самом деле его зовут Питер Десмонд, а я ему поверила. Но потом поняла, что это невозможно, так как припомнила, что тот день был туманный и холодный, почему мы тогда и услышали выстрелы.

– Он рисует воду, – пропищал Арчи, устанавливая на столе поднос с кофейным сервизом.

– А если он не Питер Десмонд, – вмешалась разгорячившаяся Эйприл, – то как его зовут? Арман фон Хёне!

– То, что говорят дети, не так уж глупо, как I кажется, – признал, улыбаясь, мужчина в сером | костюме.

– Зато я чувствую себя совершенно глупо, – вздохнула Мариан, машинально разливая кофе по чашкам. – Может быть, кто-нибудь объяснит мне, что все это значит? Не могу поверить, что Пат Донован ввел меня в заблуждение фальшивыми усами!

– Не фальшивыми! – обиженно возразил Пат Донован. – Я отрастил настоящие!

У Дины все смешалось в голове. Она уже поняла, что обманулась, и в душе у нее закипала злость. Она молча слушала разговоры, наблюдая за происходящим. Дину нелегко было рассердить, и злилась она нечасто, но зато злость ее была неистовой.

– Итак, вы знаете этого человека? – спросил представитель ФБР.

– Разумеется. На протяжении многих лет он работал в редакции одной чикагской газеты одновременно со мной. Был шафером на моей свадьбе. Потом я встречала его в Париже, Мадриде, Берлине и Шанхае. В последние годы мы не виделись, но я не колеблясь узнала бы его везде и всегда…

– Если бы он не отрастил усы, – дополнил Пат Донован.

– Мог бы открыться мне, а не принуждать себя говорить на французском и дискутировать об этих ужасных малярах-богомазах.

– Не столь ужасных, как твой французский, – огрызнулся в шутку Донован.

Но тут сдерживаемый Диной гнев вырвался наконец наружу и, вскочив с места, она набросилась на Донована:

– Моя мать очень хорошо говорит по-французски, а вы, мистер Донован, или Десмонд, или Дегранж, или фн Хёне, или как вас там еще, вы, сэр, лжец!

– Дина! – вскричала Мариан.

– Ой-ей, Дина, – вмешался Арчи. – Знаешь что? Знаешь что?

– Молчи! – гневно осадила его Дина и продолжала, бросая в сторону Донована испепеляющие взгляды: – Сначала, сэр, вы обманули меня, а потом критикуете французский язык моей матери.

– Знаешь что? – пищал Арчи. – Дина, послушай, он не мог называться Питером Десмондом. Питер Десмонд – это такой парень из комиксов в моем журнале! Говорит на сорока языках и все время кем-то переодевается!

Дину внезапно осенило.

– Да-да, я ведь тоже читаю журнальчик. – В голосе ее зазвучали ледяные нотки. Теперь она злилась и на себя за то, что попалась в такую примитивную ловушку.

– Дина, – примиряюще произнес Донован. – Я все тебе объясню…

Весьма своевременно ей припомнилась реплика вычитанная в какой-то из материнских книжек. Гордо выпрямившись, Дина заявила:

– Меня не интересуют ваши объяснения, мистер Как-вас-там-зовут. У меня есть более важные дела!

Повернувшись на каблуках, она вышла в столовую, где стала убирать со стола грязную посуду.

– Ох, Дина! – Мариан вскочила с места, чтобы побежать за дочкой. Однако Эйприл снова усадила ее на диван.

– Мамуся не должна забывать, что пишут в той книжке о психологии ребенка. Нужно подождать, пока у Дины пройдет злость, и только после этого приступить к уговорам. – Немного помолчав, Эйприл добавила: – Со мной и Арчи это всегда удавалось.

Мариан вздохнула, но послушалась. Она по опыту знала, что Эйприл права.

– Ну, ладно Пат, в таком случае объясни это дело мне.

Дина курсировала между столовой и кухней с грязными тарелками в руках, мысленно убеждая себя, что совершенно не желает слушать разговоры в гостиной. Они ее совсем не касаются. Но невольно она слышала обрывки фраз и решила, что будет выносить из столовой только по одной тарелке.

– …встретил Армана фон Хёне в Париже… Дина перенесла солонку и перечницу.

– …мне показалось, что из этого может получиться сенсационный репортаж… Дина собрала салфетки.

– …отпустить бороду не составляет труда… Дина стряхнула скатерть.

– …та миссис Сэнфорд…

Уже не оставалось больше повода для пребывания в столовой. Дина вышла в кухню, наполнила мойку горячей водой с мылом, после чего с минуту обдумывала, не убежать ли из дома. Она уже чистила столовые приборы, когда в кухне появилась Эйприл.

– Дина, это не шпион, это журналист! Он пишет книжку о шпионах.

– Вытри стаканы, – распорядилась Дина. Эйприл потянулась за чистым полотенцем. В кухню с громким воплем ворвался Арчи:

– Ой-ей, Дина! Знаешь что?

– Вынеси корзинку с бумажками, – приказала ему Дина.

Эйприл и Арчи молчаливо выполняли свои обязанности. Дина в свою очередь вымыла кастрюли и сковородку и поставила их сушиться. Эйприл незаметно приглядывалась к сестре. Она предвидела, что пройдет долгий тоскливый день, прежде чем Дина задаст ей, наконец, какой-нибудь вопрос о Пате Доноване. Арчи вернулся со двора и с шумом поставил на место пустую корзину.

– Рисует воду! – провозгласил он и добавил что-то бранное.

– Арчи, убери кастрюли и сковородку на полку, – потребовала Дина. – Эйприл, на этом стакане остались ворсинки от полотенца.

Эйприл и Арчи обменялись многозначительными взглядами. Эйприл еще раз протерла стакан, Арчи принялся устанавливать кастрюли на полку.

– Знаешь, Арчи, – сказала Эйприл, – спорю, что у этой книжки будет большой успех. Возможно, по ней поставят и фильм.

– Еще бы! – с энтузиазмом подхватил Арчи. – О том, как гонялся за шпионами по всей Европе, а сам притворялся, что пишет о разных странах в какую-то газету.

– Как познакомился с Арманом фон Хёне… я-то думала, что все это выдумки и никакого романа вообще не было на свете.

Дина не прерывала своего молчания.

– Это было мирово сделано! – подтвердил Арчи. – А потом он… этот… Ну, как его зовут?

– Донован, – подсказала Дина. – Не говори слишком быстро.

Эйприл подмигнула Арчи и повернулась к Дине:

– Мне казалось, что ты не слушаешь…

– И не слушаю! – отрезала Дина. – Вы очень громко говорите.

Снова установилась тишина, которую затем нарушил Арчи:

– Факт, что он все сделал классно, даю слово!

– Самое удивительное, – заметила Эйприл, – что в той сказочке, которую он сочинил Дине, очень много правды. Например, что он знает много разных языков, что отрастил бороду и играл роль Армана фон Хёне, который сам выдает себя за кого-то другого, всегда носил рубашки с длинными рукавами и никогда не закатывал их, чтобы никому не бросилось в глаза отсутствие шрама на левом плече. Он постарался, чтобы тот парень из Нью-Йорка в письме к Флоре Сэнфорд упомянул о некоторых слухах, так как хотел внушить ей, что сам он не кто иной, как скрывающийся Арман фон Хёне…

Полотенце выпало у Дины из рук.

– Минуточку, – прервала она Эйприл. – Так он это сделал намеренно?

Глядя невинными глазами на старшую сестру, Эйприл и Арчи спросили одновременно:

– Что?

И уж поскольку слово вырвалось одновременно у обоих, пришлось сейчас же придумывать любое желание на букву "ч", и пока они его согласовывали, Дина успела окончательно забыть о своем гневе.

– Он намеренно подсунул Флоре Сэнфорд эти письма?

– Ах, ты об этом? Разумеется. Он рассчитывал, что если здесь скрываются шпионы, то они попробуют установить с ним контакт, полагая, что имеют дело с Арманом фон Хёне. А сам отрастил бороду и рисовал картины. Использовал себя как приманку!

– Рисовал воду! – поправил Арчи. – Потому как они знали о миссис Сэнфорд, что у нее разные подозрительные знакомства, и считали, что она, наверно, тоже водится со шпионами.

– Это правда? – громко вздохнула Дина.

– Не думаешь ли, что мы тебя обманываем? – оскорбилась Эйприл.

Но именно эти слова вновь напомнили Дине о ее обидах. Сердито взглянув на сестру, она тщательно отжала мокрую тряпку, повесила ее сушиться и объявила:

– Это меня абсолютно не интересует! – Поставив ведерко в шкафчик под мойкой, она захлопнула дверцы шкафчика и направилась к выходу.

На пороге, однако, задержалась: – Почему в таком случае он сбежал из своего здешнего дома? А шпионов он поймал, наконец, или нет?

– Мы хотели рассказать об этом, но если тебе не интересно… – Арчи умолк.

Подтолкнув украдкой брата, Эйприл быстро вмешалась:

– Разгромили настоящую шпионскую сеть, честное слово! Благодаря тому, что ты подняла тревогу в ФБР и Пату пришлось поспешно удирать. Эти шпионы предложили ему свою помощь, а он навел ФБР на их след. Но миссис Сэнфорд не имела с ними ничего общего. Пат полагал, что она, возможно, замешана в шпионские дела, но оказалось, чтЪ ничего подобного.

Эйприл перевела дыхание.

– Об этой истории нельзя пока написать в газете, и мы обязаны хранить тайну, но Пат Доно-ван опишет все в своей книге, где расскажет о разных приключениях. Пат говорит, что очень обязан тебе. Ты была очень хитра и разоблачила его. Ему пришлось удирать, и в итоге все быстро закончилось.

– Очень обязан мне? – Дина зарумянилась.

– Тебе, тебе! – крикнул Арчи. – Он говорит… говорит…

– Говорит, – подхватила Эйприл, – что полиция либо ФБР должны предложить тебе сотрудничество, так как ты великолепный детектив и у тебя необыкновенный дар вытягивать показания из подозреваемых. Так он говорит!

– У меня мировая сестра! – с гордостью провозгласил Арчи.

– Ну вот еще, я же не сделала ничего особенного! – смущенно уверяла Дина. Щеки ее пылали.

– Он говорил, что ты очень хитрая, не позволила обмануть себя сказочкой о Десмонде и сообщила в ФБР, – пояснил Арчи.

– Но, собственно, все это было не совсем так… – Дина быстро оглянулась на дверь. – Интересно, о чем они сейчас разговаривают?

Проскользнув через столовую, троица затаилась в темноте у подножия лестницы.

– …прости, что обманул тебя, Мариан."Но ты была единственным человеком, на котором я мог проверить свой новый облик. Мне казалось, что если меня не узнаешь даже ты, то я в безопасности.

– Если бы ты посвятил меня в свою тайну, я могла бы выдать тебя по рассеянности. В конце концов все закончилось хорошо!

У Мариан было великолепное настроение, щеки ее разрумянились, она смеялась.

Молчаливый гость в сером костюме откланялся и ушел. Пат Донован, развалившись в самом удобном кресле, прихлебывал кофе, чувствуя себя, видимо, так же непринужденно, как в собственном доме. Билл Смит, занимавший менее удобное кресло, сидел с хмурым видом, держа в руках чашку остывшего кофе, от которой уже издали веяло холодом.

– Скажи, Пат, как поживает Джейк? – расспрашивала Мариан. – Когда ты его видел последний раз?

– Джейк Джустас? Мы виделись с год назад в Чикаго. У него все очень хорошо. Женился на чудесной блондинке. Ах, Мариан, разве забудешь когда-либо ту ночь, когда на Блю Айленд горели товарные склады?

– Никогда! – смеясь заверила Мариан.

– А что тебе известно об Альме?

– Вышла замуж за человека, владеющего сетью бензоколонок в Индиане.

– До смерти не забуду время, когда Альма нанялась в отель горничной только для того, чтобы получить интервью…

– Работать журналистом, должно быть, очень интересно, – суховато заметил Билл Смит.

– Ты даже не представляешь себе, насколько интересно! Помнишь, Пат, как Джим написал статью на всю первую полосу о воздушной контрабанде алкоголя?

– Джим Форсайт? Конечно, помню. А где он сейчас?

– У него собственная газета в Мичигане, он ее великолепно редактирует и добился успеха. А помнишь, Пат…

– Эта профессия позволила вам встречаться со многими интересными людьми, – еще более сухо заметил Билл Смит, отодвигая чашку.

– Всех невозможно перечислить! – засвидетельствовал Пат Донован. – Помнишь, Мариан, ту золотоволосую графиню из Гаваны с кольцом в носу, которая водила на поводке ручную пантеру?

– Простите, становится, поздно, – извинился Билл Смит, вставая.

В углу под лестницей Дина подтолкнула сестру.

– Ревнует! – довольно прошептала она.

– Бегом наверх, Арчи! – Эйприл слегка встряхнула брата, – Подними крик и помни – орать благим матом!

– А почему? – спросил Арчи, уже взбегая по лестнице.

– Потому, что увидишь злого духа! В гостиной Мариан поднялась с дивана.

– Ах, господин лейтенант, вы в самом деле должны нас покинуть?

– К сожалению, должен. Но ведь я…

Эйприл задержала дыхание, но в этот момент заорал Арчи, и Эйприл облегченно вздохнула. Еще доля секунды, и Билл Смит завершил бы начатую Фразу фатальными словами: "…приду завтра вечером на обед".

Единым махом Дина оказалась на втором этаже. Эйприл юркнула за перила лестницы.

– Мамуся! – крикнула Дина. – Арчи увидел злого духа!

Мать уже взбегала по лестнице. Мужчинам же преградила путь Эйприл, внезапно возникшая перед ними.

– Ах, этот Арчи! – улыбнулась она.

– Мариан! – позвал обеспокоенный Билл Смит.

– Все в порядке, – донесся сверху ее голос. – Ребенку что-то приснилось! Доброй ночи, господин лейтенант!

– Доброй ночи! – повторила, улыбаясь, Эйприл. – Не забудьте, пожалуйста, что завтра вечером ждем вас к обеду, – добавила она, провожая лейтенанта к двери.

– Не забуду! – Лейтенант оглянулся на лестницу, хотя Эйприл уже распахнула перед ним дверь. – А ты уверена, что там наверху не случилось ничего плохого? – беспокоился он.

– Ну конечно! – прощебетала Эйприл. – Нам очень часто являются призраки. Разве вы не слышали, что в этом доме водятся привидения? Доброй ночи!

Она закрыла за ним дверь раньше, чем Мариан спустилась вниз.

– Мистер Смит уже ушел, ему некогда, – сообщила Эйприл.

– Очень жаль! – Мариан снова уселась на диван в гостиной, приглаживая волосы. – Знаешь, мне кажется, Арчи не всегда говорит правду.

Эйприл побежала наверх, где ее уже ждали Дина и Арчи.

– Замечательно! – шепнула Эйприл. – Появился соперник! Теперь победа обеспечена.

– Мне тоже пора собираться, – сказал Пат Донован.

– Ах, Пат! Ты смог бы прийти завтра на обед?

– Вот это было бы здорово! – прошептала Дина. – Соперник, перманент, трехдолларовый маникюр и мясной рулет. Биллу не устоять…

Троица внимательно вслушивалась.

– Весьма сожалею! Улетаю сегодня ночным рейсом. Эдна и дети уже с полгода сидят в Санта-Фе, с нетерпением ожидая, когда закончится эта моя забава.

Троица наверху обменялась взглядами и на цыпочках покинула свой пост.

– Ничего страшного, – утешала Эйприл брата и сестру. – Судя по виду Билла Смита, вполне хватит нашей сообразительности и мамусиной красоты. Обойдемся без соперника и ревности.

ГЛАВА 24

Утром во вторник троица проснулась слишком рано. Атмосфера, казалось, была насыщена электричеством, сердца бились в предчувствии великих событий, как в первый день каникул либо цирковых гастролей. Они ходили по дому на цыпочках, чтобы не разбудить мать. Чем лучше она выспится, тем лучше будет выглядеть вечером.

За завтраком Эйприл вдруг осенило и, отложив вилку, она негромко крикнула:

– Дина! Дочка мистера Холбрука!

– Что-о! – вырвалось у Дины. Арчи только вытаращил глаза.

– Надо взглянуть на ее фотографию. Немедленно! – Чуть помолчав, Эйприл объяснила: – Она звезда мюзик-холла, правда? Или, быть может, вернее сказать, была звездой?

– Почему была, а не есть?

– Бетти Ле Мо тоже была звездой мюзик-холла, – драматическим шепотом возвестила Эйприл. – Если это была дочка мистера Холбрука…

– Ох, Эйприл! – Дина поперхнулась молоком. Арчи долго молотил ее по спине кулаками, пока не восстановилось дыхание.

– Дина, где живет мистер Холбрук?

– На Вашингтон Драйв, в четырех кварталах отсюда. У него есть экономка… Очень злая старуха. Как-то мы с Джоэллой позвонили к ним, предлагая билеты на школьный благотворительный вечер. Она целых пятнадцать минут объясняла нам, почему ей и в голову не придет покупать эти билеты!

– Замечательно! – откликнулась Эйприл. – Великолепно. Именно то, что нам надо. – Схватив вилку, она энергично принялась за яичницу. – Зайдем туда, возвращаясь из школы. Вы с Арчи позвоните и предложите ей… ну, например, подписку на ежемесячный иллюстрированный журнал. А я тем временем проберусь в дом и поищу фотографию.

– Ура! – завопил обрадованный Арчи.

– А если тебя накроют? – забеспокоилась Дина.

– Тогда пойду в тюрьму, – произнесла Эйприл с невозмутимым видом. – Не каркай! Будем надеяться, что меня не поймают, и мы добудем фотографию.

– Когда я заговорю зубы этой старухе, можешь спокойно обыскивать дом, тебя не поймают! Я ее знаю, у нее очень хороший сад. Попрошу у Флэшлайта пса и возьму его с собой.

– Арчи, ты гений! – признала Эйприл. – В награду уступаю свою порцию мармелада.

– Давно знаю, что ты его не любишь. – Арчи, наморщив нос, придвинул к себе банку.

– Эйприл, сегодня уже вторник! – напомнила Дина.

– Ну и что? После понедельника всегда вторник.

– Разве что падаем дождь, – вмешался Арчи. – Тогда это суббота

– Но закрой глаза, и день покажется розовым, – запротестовала Эйприл.

– А я хочу, чтобы был в полоску!

– Не может быть полосатым, если вторник!

– Тихо, дети! – прикрикнула Дина. – Сегодня вторник…

– А кто говорит, что нет? – одновременно спросили оба – Эйприл и Арчи.

И им снова пришлось загадывать желание, как всегда, когда двое произносят одновременно одинаковую фразу. К тому же требовалось скрестить пальцы, чтобы желание исполнилось. Потом Арчи занялся вылизыванием остатков мармелада из банки.

– Дина, какое отношение к делу имеет вторник? – вполне серьезно спросила Эйприл, перестав, наконец, дурачиться.

– Во вторник после уроков у меня гимнастика. Выйду из школы только в половине пятого.

– О, черт побери! Ты всегда что-нибудь выдумаешь! – Эйприл ненадолго задумалась. – Ну, что ж! Придется смотаться с гимнастики!

– Не могу! В этой четверти я пропускала уже три раза. Один раз, когда Арчи заупрямился и мы сходили на фильм с Роем Роджерсом. Второй раз, когда была теплая погода и нам захотелось обязательно выкупаться. Третий раз…

– Минутку! – перебила Эйприл. – Уже знаю: сегодня ты подвернула ногу

Дина машинально оглядела свои ноги. Они показались ей как никогда здоровыми.

– Арчи! – скомандовала Эйприл. – Принеси пластырь и эластичный бинт. Кстати, участие в тренировках санитарной дружины бойскаутов принесло-таки кое-какую пользу.

– О-о-о! – протянула Дина, не совсем пони мая, что происходит.

Через пару минут Эйприл удовлетворенно рассматривала дело своих рук – артистично забинтованную ногу Дины.

– Помни, Дина, – наставляла она сестру. – Мать еще спала, когда мы уходили в школу, и ты не могла взять у нее оправдательную записку. Учительница гимнастики такая растяпа, что к следующему занятию наверняка об этом забудет. А если и не забудет, то мы уже успеем все объяснить мамусе. Понимаешь?

Дина кивнула.

– Набег на дом мистера Холбрука ровно в четыре, – напомнила Эйприл. – А пока, Дина, ты должна немного похромать.

Без двух минут четыре Дина и Арчи подходили к вилле мистера Холбрука. Дина хромала, Арчи вел заимствованного у Флэшлайта огромного бурого кобеля, рвущегося с поводка. Недалеко от них по боковой тропинке бесшумно передвигалась Эйприл.

– Значит, мы проводим подписку на ежемесячный журнал "Фермерская жена", – пробормотала Дина. – Но что мы, кук чучеруртуту, сделаем, если она действительно захочет подписаться?

– Скажешь, что подписную квитанцию принесем завтра, – посоветовал Арчи, – а я спущу Самсона с поводка. Увидишь, это займет у нее достаточно много времени.

Дина вздохнула. Они свернули к воротам и в кустах за домом увидели притаившуюся Эйприл.

Адвокат Холбрук проживал в большой, гладко оштукатуренной вилле с просторным, но весьма заурядным травяным газоном перед виллой и старательно ухоженным садом позади нее. На солнечных часах подремывал большой белый кот с ехидной мордой. Самсон заворчал.

– Тихо, Самсон, – прикрикнул Арчи, дернув поводок. И, обращаясь к Дине, добавил с сияющим видом: – Представляешь, что тут будет, когда Самсон погонит этого котяру?

У дверей Дина позвонила. Им открыла высокая, костлявая, седая женщина.

– Вам чего?

– Вы не хотели бы подписаться на год на журнал "Фермерская жена"? – несмело предложила Дина.

– Разве я похожа на фермерскую жену? – женщина с суровым видом оглядела Дину. – Разве этот дом напоминает ферму?

– Нет, – негромко призналась Дина. – Но…

– Понимаете, мэм, когда моя сестра найдет десятерых подписчиков, она получит колечко с настоящим бриллиантом, – пояснил Арчи.

Седая женщина сжала губы. Затем последовал десятиминутный монолог, в котором она подробно изложила, почему не намерена подписываться на "Фермерскую жену", что думает о бесстыжих детях, пристающих к соседям с такого рода предложениями, и каково ее мнение по поводу испорченности современной молодежи. Монолог завершился категорическим требованием:

– Прошу немедленно убрать отсюда эту дворнягу!

Дина всполошилась. Эйприл все еще находилась в доме. Они условились, что, выходя, Эйприл тут же подаст сигнал, но до сих пор не было ни сигнала, ни ее самой. Экономка мистера Холбрука, переступив порог, уже закрывала за собой дверь, когда Арчи выпустил из рук поводок. Самсон рванулся в сторону кота, который, отчаянно мяукая, пустился наутек. Экономка, вскрикнув, бросилась вдогонку. За ней, само собой, последовали Дина и Арчи.

Всеобщая суматоха продолжалась добрых пять минут и закончилась сценой на заднем дворе: кот сидел на телефонном столбе, Самсон под столбом заливался громким лаем, хозяйка ругала Дину и Арчи, а те попросту орали благим матом. Воспользовавшись замешательством, Эйприл выскочила из бокового окна и, обежав дом, присоседилась к остальным. Еще издали она взывала к брату.

– Арчи! Как не стыдно науськивать этого гадкого пса на прелестную бедную кисоньку!

Тем временем прелестная кисонька, выгнув спину дугой, осыпала Самсона кошачьими проклятиями с высоты телефонного столба.

Схватив поводок, Эйприл сунула его в руки Арчи, приказав:

– Марш домой!

Арчи немедленно ретировался, потянув за собой яростно лающего Самсона. Дина побежала за ними. Эйприл ненадолго задержалась, чтобы подать сочувственный совет:

– Позвоните пожарным, мэм. Этот кот никогда не слезет со столба по собственной воле. Она догнала Дину и Арчи уже на улице.

– Ну и что? Нашла? – осведомилась Дина.

– Нашла. В ящике стола – там, где и ожидала. Но с собой не взяла, незачем.

– Но почему?

– Фотография мисс Холбрук необычайно интересна– эти три павлиньих пера, жемчужная нить и все такое. Но сама она – крупная полная блондинка. – Эйприл вздохнула. – Похожа на Бетти Ле Мо не больше, чем, например, Арчи.

Дина посмотрела Эйприл прямо в глаза. Арчи выпустил из рук поводок, и освободившийся Самсон стремглав помчался к своему дому.

– Это значит, – с сокрушенным вздохом спросила Дина, – что мы провели эту экспедицию и загнали кота на телеграфный столб совершенно напрасно? И что я попусту хромала целый день?

– Слушай, сестричка-трагичка, – парировала Эйприл. – Мы узнали кое-что очень важное. Теперь мы уверены, что Бетти Ле Мо не была дочерью мистера Холбрука. Это уже много. Отсюда следует, что мистер Холбрук не мог мстить Флоре Сэнфорд за участие в убийстве Бетти Ле Мо. Нам остается только узнать, кто убил миссис Сэнфорд.

Дина в ответ лишь гневно фыркнула, не сказав ни слова.

– Нужно снять повязку с ноги раньше, чем вернемся домой, – напомнила Эйприл. – Иначе мать станет допытываться, что с тобой случилось.

Чтобы снять пластырь, потребовалось время. Операция эта вызвала оживленную дискуссию. Эйприл попыталась разрезать пластырь бойскаутским ножом Арчи, но не смогла. Тогда Дина предложила отклеить его с помощью ацетона. Наконец Арчи, ухватившись за конец пластыря, в отчаянии рванул его. Дина вскрикнула, и пластырь остался в руках у Арчи. Дина снова надела носки и туфли, после чего троица направилась домой.

– Перестань уж хромать, – шепнула Эйприл, когда они оказались на крыльце.

– Ничего не поделаешь, вошло в привычку, – уныло проронила Дина=—Боюсь, останусь калекой на всю жизнь, и все по твоей вине.

Они вошли в кухню. Стол украшало огромное блюдо с лимонным кремом, щедро усыпанное нежно-розовыми безе. Вкусно пахнувший мясной рулет стоял на плите в ожидании, когда его сунут в духовку. Сбоку в кастрюльке с водой белела очищенная картошка. Но, самое главное, на медленном огне уже тихонько побулькивал луковый суп. Вдохнув его упоительный запах, Эйприл восхищенно воскликнула: "Объедение!"

Дженкинс, Кляксик и Апсик, сидевшие рядом на полу около плиты, томно на нее поглядывали. В сите над мойкой громоздились вымытые овощи – многочисленные составные части великолепного салата. Аккуратно нарезанные гренки оставалось только поджарить.

– Знаешь, Эйприл, – возликовала Дина, – Билл Смит от нас не уйдет! Я уже вижу его в супружеских оковах.

Эйприл, однако, нахмурилась.

– Ты слышишь? Шумит стиральная машина! Они прислушались. В самом деле – вовсю работала стиральная машина. На заднем дворе мать громко и весело насвистывала мелодию баллады о крушении старого паровоза.

Охваченная недобрым предчувствием, Эйприл выбежала во двор. Вслед за ней выскочили Дина и Арчи.

– Мамуся! – вырвался из груди Эйприл возглас отчаяния.

– О, вы здесь! – обрадовалась мать. – Погода такая хорошая, а у меня выдалось немного свободного времени. Вот я и решила постирать старые походные одеяла. Последнее из них уже в машине. Поможете мне повесить их сушиться