Текст книги "Рыцарь бесконечности (ЛП)"
Автор книги: Кресли Коул
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)
Глава 42
ПИРШЕСТВО! ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЕ!
– Ларк! – крикнула я. – Беги…
– ШАБАШ! – Могучий кулак Огена ворвался, разбивая окно. Стекло разбилось вдребезги, обдавая меня осколками, когда его кулак встретился с моим торсом. Ларк завизжала, когда я ударилась о дальнюю стену. Кости сломаны. Череп? Ребра? Лопатка? Из кожи торчали осколки. Не в силах подняться, я наблюдала, как Оген пытался схватить Ларк, пока волки, защищая ее, хватали его за руки. Здесь, в дальнем углу комнаты, мы были для него недосягаемы.
Хотя я думала, что она сбежит вслед за своими животными, убегающими и улетающими подальше от опасности, она бросилась ко мне и помогла встать. Ей тоже досталось немало осколков. Оген вертелся, пытаясь втиснуть свое грузное тело в оконный проем.
– АЛТАРЬ ПУСТ! – ревел он. – СВЕЖИЕ ПОТРОХА.
Мой охваченный паникой разум поразила догадка. По-своему, Мэтью предупреждал меня об этом. «Молния скрывает монстра». Только что я видела Огена при свете молнии. И Мэтью дал мне инструкции: «Ты должна порезать себя, когда алтарь пуст». Алтарь Огена был пуст; пришло время избавиться от манжеты.
Я шепнула Ларк:
– О-отведи меня в подвал. К лампам солнечного света.
– Черт, черт! Босс меня убьет.
Но она повела меня к выходу. Свистом позвав за собой волков, она крикнула Огену:
– Эй, мудак, встретимся на кухне!
– ТЫ МЯСО! – завыл он, рванув из окна так быстро, что здание задрожало.
Я закинула руку на плечо Ларк, и мы двинулись в направлении, противоположном кухне, три волка следовали за нами по пятам. Когда мы поднялись наверх, я, задыхаясь, спросила:
– Что случилось?
– Возможно какой-то важный Шабаш, о котором я не в курсе, – пробормотала она.
Мы поднимались по лестнице, которой раньше я не видела.
– Я никогда не видела его таким огромным, Эви. Я вызвала подкрепление из сарая, но пока они, следуя моим указаниям, откроют замок, пройдет время.
Мы двигались по коридору, пока не остановились у стены. Ларк нажала рукой на панель на стене, открывая проход. Прежде чем она со скрипом закрылась, за нами с пронзительным вскриком впорхнул сокол.
В полной темноте я снова была вынуждена положиться на ночное зрение Ларк, когда мы быстро спускались вниз по лестнице. Мы поднялись, только для того, чтобы спуститься во чрево этого здания?
Воздух стал влажным, вокруг тише. Я не слышала дождь, только стук лап позади нас, хлопанье крыльев и скрежет моих костей, когда они начали себя восстанавливать.
Я призвала Арика:
– Мы в беде – ты должен вернуться! – Никакого ответа.
Я даже позвала Мэтью. Ничего.
– Просто держись, Эви. Мы на месте. – Она прислонила меня к стене.
Я услышала, как в замке зазвенел ключ, затем звук поворота колеса, как в банковском хранилище. Щелчок, и дверь со стоном открылась, проливая свет на площадку, где мы стояли.
Теплый свет.
Я была ошеломлена открывшимся передо мной видом. Такое же большое помещение, как и Ангар 13, заполненное рядами столов для выращивания растений. Ультрафиолетовые лампы, покрывающие каждый дюйм высокого потолка, изливали каскад света на мою измученную жаждой кожу.
Ларк заперла нас и своих созданий внутри.
– Эта дверь не сможет удержать Oгена, когда он находится в таком виде. – Облокотившись на нее, она вытащила осколок из бедра. Ее раны кровоточили из-за осколков почти так же сильно, как и мои. – Я оставлю здесь сокола, чтобы прислушиваться к нему. Давай пробираться к задней части.
Пока мы с Ларк и волками пробирались через бункер, я впитывала свет, чувствуя как мой мозг снова начинает работать. Я выдергивала осколки из своей кожи, ускоряя регенерацию.
Мы прошли ряды растений, выстроившихся как батальоны солдат. Здесь были виноградные лозы в горшках, и даже молодые деревья. Они не были такими же сильными, как гигантские дубы или столь же таинственными, как мое предпочтительное оружие – розы. Однако это была приличная армия – если бы я смогла вернуть свои способности.
В конечном счете, Oген найдет нас здесь; я только надеялась, что смогу устроить к этому времени ловушку.
– Ларк, мне нужен острый нож. – Или, в зависимости от обстоятельств… – Может быть топор? – Снова отрастет.
– Ух ты, представляешь, забыла в спешке и о том и о другом. – Она осмотрела сад вокруг. – Я могу достать для тебя лопату. Или совок.
Я пристально посмотрела вниз на ее когти, боясь того, что я знала, должно произойти. – Ты прорезала кожу прежде, верно? Своими когтями?
– О, черт, нет. Даже не думай об этом, Эви.
– Поверь, я готова выслушать варианты.
– Предполагается, что Босс вернется сегодня. Может быть, он доберется сюда вовремя?
– Готова поставить на это свою жизнь? – я схватила ее руку. – Ты поможешь мне избавиться от этой манжеты, или мы умрем.
Она пристально смотрела на меня, с трепетом.
– Ты спокойна как камень, не так ли?
– Нет. Нисколько. Но я все же заставлю тебя порезать меня.
К тому времени, как мы достигли дальнего угла, я заставила ее уступить.
– Отлично! – Она вскинула свои когти. – Скажи мне, что ты хочешь.
Я объяснила, что она должна будет срезать куски кожи выше и ниже манжеты вдоль ее краев, обводя по кругу. Зубцы из металла слишком глубоко вонзились в мою руку, чтобы она могла соскользнуть вниз, поэтому, я решила, что мы просто поработаем с пластом кожи под ней. Легко, плевое дело. О, и мы сделаем это, удалив мой бицепс. Так, парочку больших кусков с каждой стороны мышцы, пожалуйста.
Я сорвала с себя свитер, скручивая рукав, чтобы потом зажать зубами, потому что я видела такое раньше в кино. Когда я сунула материал между зубами, она подняла свои острые, как скальпель когти.
– Это так мерзко. – С глазами размером с блюдце, она начала резать вокруг манжеты.
От боли мои глаза увлажнились, но я кивнула ей, чтобы она продолжала. Пока она делала все надрезы на моей коже, лилась кровь, делая все скользким. Я обезумела настолько, что подумала, будто вижу вспышку удовольствия в ее глазах. Красные зубы и когти. Но когда я присмотрелась к ее лицу, все что я увидела, было тошнотворной бледностью.
Я вытянула ткань изо рта.
– П-поспеши, – выдохнула я. – С таким большим количеством зелени и света… я точно излечусь. Когда я оттяну манжету повыше, ты тяни вниз – мой голос дрожал – срывай с мышц. Быстрей. – Я снова закусила рукав свитера.
Неуверенно кивнув, она использовала свои когти, чтобы как клещами ухватить гладкую мышцу, а затем приступить к своей ужасной задаче.
Сквозь хлынувшие слезы я смотрела в потолок, чувствуя давление, боль, давление, боль! Я завопила в свой свитер. Как будто он услышал этот приглушенный звук, Oген проревел откуда-то сверху, внутри поместья.
– С этой частью мы покончили.
Почему она качается? Или это я? Безумная. Оставаться в сознании, оставаться в сознании. Она начала опускать манжету. О, Боже, зубцы! Меня вырвало в рот, задыхаясь, я отправила все обратно. Мои ноги стали подкашиваться, когда я попыталась ей противодействовать.
Почти у моего локтя, почти…
Металл, свободно двигаясь в потоке крови, ударился об пол, подскочил. Готово! Дрожа, я выплюнула свой свитер, затем облокотилась здоровой рукой об полку с растениями. Когда я наклонилась, мои глаза сузились от ужасного вида манжеты. Зубцы были похожи на корни, вросшие в мою бывшую кожу.
Ларк оторвала низ своего свитера, чтобы сделать бандаж для моей искалеченной, вялой руки. Хорошо. Не хочу это видеть.
– Я не могу поверить, что мы сделали это! Только не мумифицируй меня виноградной лозой, о’кей?
Освободившись, я приказала, чтобы все росло. Несмотря на свои раны, я была полна энергии. Экономить? Этим я занималась в течение многих месяцев.
Моя армия повиновалась так быстро, что я могла слышать их быстрые рывки. Когда корни, стебли и листья рванули к жизни, у Ларк заметались глаза:
– Это так волнует.
– Так же, как и твои кобры.
– Каков план игры? – спросила она.
– Мы должны будем обезглавить Oгена, верно? – после ее кивка я сказала, – чтобы добраться до нас, он должен будет проложить свой путь через джунгли, становясь в процессе все более и более слабым. Я буду удерживать его на месте, в то время как твои волки будут рвать его живот. После того, как мы прижмем его к земле, мы используем их клыки, чтобы разорвать его шею.
– Хорошо. Они знают программу.
Где-то над нами, он проревел:
– Я чувствую запах хорошего МЯСА.
– Он приближается, Ларк. Используй мою кровь. Полей ею любые листья, ты можешь. Это сделает их еще более сильными. Я создам последний барьер, чтобы защитить нас.
Она опустилась, окуная свои ладони в лужу у моих ног. Ладушки-ладушки… Безумная.
– Наша кровь смешивается как сумасшедшая. – Она поднялась, чтобы щелкнуть своими измазанными пальцами. Темно-красное на зеленом. – Мы как сестры по крови. Думаешь, это подарит мне дополнительную силу в этой битве?
– Я понятия не имею. – Наблюдая, как моя баррикада уплотняется, я увидела что-то у задней стены… Куст розы. Мои губы изогнулись. О, Aрик, ты не должен был.
В то время как Ларк выстраивала в линию своих волков перед баррикадой, я растила розу, пока ее шипы не стали большими как ножи, а стебли как цепи. Вспоминая тактику других Арканов, я разместила стебли специально для Oгена. Последняя линия обороны.
Закончив, я повернулась к Ларк:
– Ты можешь оставить волков и спрятаться. – Когда она заколебалась, я сказала, – странно, но я волнуюсь, выживешь ли ты или умрешь. Я буду больше беспокоиться о спасении твоей костлявой задницы, чем о его убийстве. Ты не сможешь помочь мне против него.
– Это не кажется правильным. Я буду поблизости…
Камни и щебень посыпались вниз с потолка; в пятидесяти футах над нами, Oген пробивал себе путь кулаком сквозь этаж поместья! Он просунул свою голову через новое отверстие, стирая рогами его зубчатые края.
– Пахнет КРОВЬЮ! – Когда он спрыгнул вниз, дрожь прокатилась под нашими ногами.
Лицо Ларк побледнело еще сильнее.
– О. Дерьмо.
Oген должен был преодолеть джунгли, прежде, чем он доберется до нас, ослабленным. Когда волки пригнулись, рыча, готовые к схватке, я вышла из шока. Взмах моей руки, и виноградные лозы, взметнулись, чтобы опутать его. Они связали его запястья и лодыжки, намотались вокруг его рогов.
Как только он был пойман, волки напали одновременно, кидаясь на его живот. Он взревел от боли, когда из его шкуры было вырвано три куска. Зеленовато-желтая слизь начала сочиться из его ран. В сражение вступил сокол, паря над головой Огена, царапая и клюя его глаза.
– Это работает! – простонала Ларк.
Только я кивнула ей, как Oген рванулся, освобождаясь, разрывая все мои виноградные лозы. Вскинув голову, он обернулся и ударил одним рогом в грудь сокола. Кровавая связка перьев свалилась на землю.
Широко распахнув глаза, я бросила в него все, что имела, бесконечные виноградные лозы. Волки по очереди вцеплялись в любой открытый участок кожи. Несмотря на это тотальное нападение, он начал продвигаться вперед, шаркая, проходя сквозь удерживающие его растения. Если мне удавалось захватить его правую руку, он использовал левую, чтобы освободиться. Если мне удавалось поймать одну ногу, то он тянул ее за собой, пока та не освобождалась. Где он получил такую силу? Он что, продолжает расти?
– Босса НЕТ. – Он усмехнулся, капая слюной. – Теперь ПИР!
Когда он достиг баррикады, волки удвоили свое нападение. Он схватил одного, скручивая его тело как окровавленную тряпку. Я вскрикнула, когда он сломал Циклопу колено. Третьего он растоптал копытами.
После каждого нападения, Ларк дергалась и задыхалась. Повернув ко мне мокрые от слез глаза, она пробормотала:
– Ч-что же нам теперь делать?
Мы были пойманы в ловушку в дальнем углу бункера с одним только препятствием, чтобы не пропустить Oгена.
Со слюнявой усмешкой, он сжал правую руку в кулак. Я приготовилась, зная, что за этим последует. Он обрушил этот кулак на мой барьер, пробивая в нем отверстие, посылая боль по всему моему телу. Несмотря на мои усилия, чтобы закрыть отверстие, он уже просунул одну ногу.
Он закричал:
– АЛТАРЬ! – и прорвался весь.
Ларк стремглав отскочила в сторону, но он был слишком быстр. Тыльной стороной руки он ударил ее. Она влетела в стену… и упала без движения.
Мой страх уступил место пылу сражения:
– Ты умрешь за это. – Желая приблизиться к нему, я подошла ближе к своей ловушке.
– Ну же, Дьявол. Прикоснись…
В нашей битве Арканов на берегу реки, Габриэль поймал Смерть сетью. У меня была одна наготове, моя собственная. Когда Oген сделал выпад, сеть из стеблей розы каскадом разлилась по нему, гигантские шипы, были острее, чем колючая проволока.
– Ты заплатишь свою цену.
Он ревел, когда я сжимала стебли вокруг него, их шипы резали его шкуру. Сильнее, сильнее, прорезая до костей.
– Разве ты не помнишь свои команды, Oген? Я говорила тебе оставаться… – Я замолчала.
Oген снова превращался. В ужасе я наблюдала, как он вырос еще больше, его рост приближался к высокому потолку.
Этот хитрый зверь скрывал правду все это время. Он скрыл истинные масштабы своей власти. Знал ли об этом Смерть?
Когда его рога вознеслись выше ультрафиолетовых ламп, стекло посыпалось вниз, и я знала, что не смогу удержать его.
Oген извивался в своих путах. Они распались, боль сразила меня. Гигант освободился.
Сгорбившись, он протопал ближе ко мне. Я отступила, бросая между нами виноградные лозы.
Моя спина уперлась в стену. Некуда бежать.
Он воспользовался этим, хватая меня одной из своих огромных рук.
– Хорошее мясо! – Он медленно приблизил меня к своему лицу.
Я хлестнула его своими когтями, но он, казалось, даже не почувствовал их. Его щелевидные зрачки расширились, когда он понюхал меня, неприятный запах его дыхания, ударил мне в лицо.
– МЕРТВОЕ мясо. – Он хлопнул меня об землю, выбивая крик из моих легких.
Он начал душить меня, как делал уже однажды. Только на сей раз, он сжал мою шею между большим и указательным пальцами, наслаждаясь, продлевая это.
Давление было мучительным. Он хочет совсем оторвать мне голову, как кукле? Неужели у этой куклы больше нет зубов?
Поскольку сознание дрогнуло, мне показалось, что я слышу Aрика, кричащего мне, чтобы держалась. Безумная. Я никогда не увижу его снова, никогда не получу шанс убедить его, насколько я стала другой. Он проведет еще семь столетий, страдая?
Оген дышал в мою щеку, касаясь ее свисающей слюной. Это будет последнее, что я увижу? Я испытала почти облегчение, когда мои веки сомкнулись, и воспоминание пронеслось в моей голове. Я увидела лицо Джека, когда он пристально смотрел на меня сверху вниз и время, словно застыло в этот момент. Я видела его словно наяву. Слышала его. «Я дома, Эванджелин. Наконец я нашел место, где должен быть». С моей смертью, когда Мэтью скажет ему, он прекратит охотиться, прекратит искать?
Смутно я услышала вопль. Aрик? Мне удалось раскрыть глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как он мчится к нам. Из-за забрала его шлема горел угрожающий свет. Я никогда не думала, что буду так счастлива увидеть, как Смерть направляется ко мне с двумя выхваченными мечами.
– Ты ослушался меня, Дьявол? Я просил тебя никогда снова не причинять ей боль. – Он это сделал?
Oген подскочил, освобождая меня.
– Не мой босс. Я сижу на колене Люцифера!
Я вдохнула, изо всех сил пытаясь подняться. Это был не конец. Битва все еще продолжалась.
Когда Oген понесся к нему, Aрик обманул его движением вправо, затем поразил левым мечом. Ловко. Лезвие погрузилось глубоко в бок дьявола. Oген взвыл от ярости, разбивая еще больше ламп. Вспарывая копытами землю, он напал еще раз. Aрик отпрыгнул за стол, но Оген поймал его длинным взмахом своей гигантской руки и бросил в стену недалеко от Ларк. Его голова ударилась об стену так сильно, что шлем слетел.
– Aрик, нет! – Задохнулась я. Бросила еще волну виноградных лоз в дьявола. Окруженная таким количеством растений и согретая светом, я стремительно восстанавливалась. Но даже в своей полной силе, я могла выиграть Aрику не так много времени.
Так или иначе, он держался за свои мечи. Как-то, он приподнялся, присел. Встряхнул головой, как будто проясняя зрение.
– Ах, Oген, много мускулов и нет мозгов. Нет мастерства – нет стиля. Разве ты не знаешь, что качество всегда побеждает количество?
Oген взревел настолько громко, что это причинило боль моим ушам. Он напал еще раз.
В последний момент, Арик откатился в сторону, уклоняясь от наковальни его кулака, и вскинул один меч вверх, вспарывая кишки Дьявола. Потекла вонючая слизь.
– Б-босс? – всхлипнул Оген. Он начал сжиматься, как будто его сдували.
Проворачивая меч, Aрик пронзил его вторым.
Тело Огена сжималось, пока он не стал чуть выше Aрика. Только тогда Смерть вытащил свои мечи… чтобы сложить их ножницами на шее Огена.
Пока Oген молча шатался на копытах, Арик сказал:
– До следующего раза, Дьявол. – Отрезал.
Карты «Дьявол» больше не было…
Опустошенный, Арик поднял и опустил плечи, смущенно глядя на все еще сжимающееся тело своего бывшего союзника. Сражение было закончено.
Арик стоял ко мне спиной. Больше не было манжеты на моей руке. Не было шлема на его шее, что оставляло его уязвимым. Импульс охватил меня. Пыл сражения? Более, чем.
– Я слышал, как ты зовешь меня, Императрица, – сказал он, начав поворачиваться ко мне.
Я же подскочила и ударила, вонзив в шею Смерти пять когтей.
Глава 43
Все его мышцы напряглись, но Aрик не пытался защищаться. Просто склонил голову и позволил мне нанести ему удар – капитулировал, давая мне достаточно времени, чтобы накачать его ядом. Когда я освободила его, он встретился со мной отчаянным взглядом.
– Хорошая игра, тварь. – Он уронил один меч, и взял за лезвие другой, чтобы вручить его мне рукоятью. – Прикончи меня, теперь. Я не буду сопротивляться.
Пошатываясь от растерянности, я взяла меч, но не шевельнулась, чтобы ударить. Я хотела объяснить свои действия, но выражение его лица лишило меня дыхания.
– Т-ты хочешь умереть?
С горьким смехом, он сказал:
– Зачем мне хотеть жить на протяжении многих столетий, когда я презирал бы себя каждую секунду?
– Презирал?
– Из-за того, что жажду тебя. Снова и снова я влюбляюсь. В первый раз, когда ты напала на меня, я защищался, не веря, что это была ты. Я убил тебя прежде, чем ты смогла впрыснуть полную дозу своего яда. В следующей игре ты умерла прежде, чем я смог найти тебя, но в третьей, я наблюдал за тобой и ждал.
Я вспомнила, как красная ведьма разрушала те галеоны. Он был на берегу, наблюдал. Она заметила, что Смерть всегда был «очарован подарками Императрицы».
– В конце концов, я открылся тебе, рассказал, что мы были женаты… и что ты со мной сделала, – сказал он. – Ты была в ужасе от этого, и убедила меня, что никогда больше не причинишь мне боль. Однажды ночью ты сказала мне, что я буду полностью обладать тобою. Наконец– то, подумал я, я познаю плоть женщины, моей женщины. Вместо этого ты дала мне свой ядовитый поцелуй.
Я задохнулась от невыносимой боли в его глазах. Безнадежность. Он хотел умереть, чтобы… забыть. Чтобы начать все заново.
– Твои губы были такими сладкими, что даже после того, как я понял, что ты со мной делала, я продолжал целовать их. Только в следующую секунду я смог оторваться. Мне потребовались месяцы, чтобы прийти в себя. – Он потянулся назад, чтобы коснуться своих ран на шее. – А теперь это.
– Арик, подожди.
– Я достаточно долго ждал. – Он сорвал с себя нагрудник, выгнув свою татуированную грудь, предлагая свою уязвимую кожу. – Что говорят об обманутых? Если позор приходит к тому, кого одурачили дважды, то правильно, что поражение приходит к тому, кого одурачили трижды. – Он взялся за конец своего меча, вынуждая меня поднять его против него. – Ты хотела знать, что означают руны на моей груди? Это – наша история, Императрица, напоминание никогда не давать тебе своего доверия – и конечно не отдавать свое сердце. И все же я сделал это в этот раз. – Сверкая глазами, он выдохнул, – прежде, я желал тебя, но я никогда не любил тебя до этой жизни.
Мое собственное сердце забилось быстрее, чем в сражении. Он любил меня!
– Ну же, пронзи меня этим мечом. Я принесу тебе пять знаков. – Он поднял правую руку, показывая свои значки, среди них был Оген – пара рогов.
Прежде, чем я смогла отреагировать, Aрик наклонился к лезвию, прижимая острие выше своего сердца. Кровь засочилась из одной из его рун. Как будто она плакала.
– Ты даже не избавишь меня от мук своего яда? Или возможно ты подаришь мне последний поцелуй? Теперь укушенный, я могу прикоснуться к гадюке.
Я выпустила рукоятку меча, и оружие упало между нами.
– Говоря о гадюках, я дала тебе сухой укус. – На его непонимающий взгляд я ответила: – я не использовала свой яд на тебе, хотя могла. Эти проколы заживут завтра. Возможно, теперь ты будешь доверять мне, если я скажу, что никогда снова не буду пытаться убить тебя.
Выражение его лица говорило, что он не смеет верить.
– Пока тебя не было, мне приснилась наша брачная ночь. И на сей раз, я действительно напугана тем, что я тебе сделала. Я никогда не причиню тебе боль снова, Aрик.
Его челюсть расслабилась, а брови выгнулись.
– Sievв.
Он называл меня так прежде.
– Что значит это слово?
– Это означает жена. – Он подошел ко мне. – Поскольку я собираюсь сделать тебя ею сегодня ночью.
Я захромала к нему, когда Ларк слабо пробормотала:
– Что происходит?
Я повернула голову.
– О, Боже, Ларк! – Она выглядела действительно разбитой.
Ее покалеченные волки подползали к ней, их мех оставлял мокрые кровавые следы. Ох, Циклоп. Несмотря на то, что они были похожи на выживших в дорожной аварии, они расположились вокруг нее, все еще защищая ее. Даже сокол ковылял к ней. Они будут исцеляться, также же долго, как и Ларк.
– С тобой все в порядке? – спросила я ее. Арик говорил, что у него в лагере есть медик. Я очень надеялась, что Oген не съел его. – Ты можешь стоять?
С усилием, Ларк спросила:
– Дьявол мертв?
Оглядываясь назад на Aрика, я ответила:
– Много чего умерло здесь сегодня вечером.
Арканы гудели:
– Смерть снова стал собой. -
– Дьявола больше нет! -
– Императрица следующая. –
Я сидела в своей темной комнате, освещенной только огнем. Aрик собирался прийти ко мне сегодня вечером. Снова, я задалась вопросом, что мне делать.
Я оставила Ларк и животных на попечение Арика и медика – невзрачного человека, который прятался от Oгена в подвале с углем. Молодой человек хотел перевязать и меня, но как только он сказал, что другие его пациенты стабилизировались, я ушла, чтобы избавиться от корки засохшей крови.
Арик не сказал мне больше ни слова, но напрягался всякий раз, когда я оказывалась рядом….
К тому времени, как я закончила принимать горячий душ, моя рука почти восстановилась. Она плохо выглядела, но исцелялась. Если бы только я могла окрепнуть морально. Я нервничала. В сущности это была моя первая брачная ночь.
Я то заплетала, то расплетала волосы, раздумывая над выбором одежды. И остановилась на длинной королевской шелковой синей ночной рубашке и халате.
Почему я так нервничала из-за перспективы секса с ним? Я привязалась к человеку и, ради Бога, я уже делала это однажды.
С Джеком. В тот момент времени. Я – все еще peekфn.
Казалось, что как только я решила переспать с Aриком, мои чувства к Джеку вышли на передний план, воспоминания о нем, вторгались в мой разум: «Эванджелин, я должен чувствовать тебя с каждым моим шагом. Иначе я схожу с ума».
Когда я была уверена, что умираю, я ясно видела лицо Джека. Почему? Он не был Арканом, напомнила я себе. Он лгал мне самым худшим способом. Это были препятствия, которые просто невозможно преодолеть.
Дверь распахнулась. Я вскочила на ноги. Сверкая глазами, Aрик стоял в дверях, словно занимая все пространство.
– Я ждал – его голос упал до шепота – тебя так долго, чтобы быть с тобой. – Его акцент стал сильнее, чем я когда-либо слышала.
Тогда он шагнул ко мне. Его пристальный взгляд, завораживая, приковал меня к месту, когда он взял в ладони мое лицо. Когда его губы накрыли мои, я ахнула. Он воспользовался этим, чтобы углубить поцелуй, застонав, едва прикоснулся. Его руки напряглись на моем лице. Его сексуальные стоны сводили меня с ума, путали мои мысли.
Хотя он не раздевал женщину веками, прежде чем я что-то поняла, одежда на мне растаяла, его рубашка и ботинки также исчезли. Он прервал поцелуй, чтобы отнести меня в кровать.
Как Джек. Не думай о нем.
Aрик пристально посмотрел на меня, раздетую в его руках, сверху, и прошипел:
– Великие боги. – Он положил меня на кровать, пристроившись около меня. Он все еще был в штанах, но по каким-то причинам я не стеснялась его, когда он рассматривал каждый изгиб моего тела. Вероятно потому, что я чувствовала себя раздетой перед ним в течение многих месяцев до этого.
Его взгляд светился голодом, когда он опустил голову вниз к моему телу и поцеловал… мою исцеленную руку.
– Моя жестокая Императрица. Я не могу больше быть гордым. – Он подарил мне настоящую улыбку: не дразнящую насмешку, не скупую полу-ухмылку.
Прекрасный мужчина. Губы безупречной формы, белые зубы. Хотя его глаза горели словно звезды, я могла видеть их золотистый цвет. Они были переполнены теплотой и… любовью.
Если он был великолепен прежде, то теперь он был разрушителен. Мои глифы вспыхнули в ответ, привлекая его пристальный взгляд.
– Они всегда приводили меня в смятение. Я нахожу их такими красивыми, но всякий раз, когда я их видел, ты собиралась меня убить.
Джек тоже находил их красивыми.
Блокируй это! Я была женой Арика. Я обидела его в прошлом, и заставила его страдать сотни – нет, тысячи – лет. Я должна была сделать все правильно. Как раскаяние.
Он провел по моей нижней губе большим пальцем, и его рука начала дрожать. Я поняла, что он теряет свой жесткий контроль, его желание разгоралось все жарче и жарче.
– Ты не можешь быть прекраснее. – Он смотрел так, будто собирается меня проглотить, заставляя меня дрожать как в ознобе. – Я терпеливый человек, sievв, но сегодня вечером…
Было что-то неуловимо угрожающее в его словах. Мелькнуло предчувствие. Слишком быстро.
Но затем он склонился, чтобы поцеловать меня, обжигая мои губы до тех пор, пока мои мысли снова не исчезли. Когда он переместил губы к моей шее, проводя языком по коже, его губы были такими горячими, что это вызывало головокружение.
Он всегда был безукоризненным и сложным. Теперь неизведанная сила его потребности поразила меня. Между поцелуями он шептал по-латышски.
– Что ты говоришь?
Он приподнялся, подняв мой подбородком пальцем.
– То, что ты на вкус как жизнь. Теперь ты – моя жизнь.
Его слова чувствовались настолько окончательными. Если в том далеком прошлом он выглядел собственником, то теперь он выглядел так, будто потерял себя. Во мне.
Я собиралась попросить делать все медленнее, когда он опустил свою голову к моей груди, целуя меня там. Удовольствие было таким интенсивным, что я с трудом вспомнила о своих опасениях и смогла только выдохнуть его имя.
Когда я выгнула для него спину, он застонал вокруг одной вершины, потом другой, обхватив ее губами, лаская своим умелым языком.
Когда раскаяние ощущалось так хорошо?
Не отрываясь от моей влажной кожи, он прохрипел:
– Лучше, чем тысячелетия грез.
Когда я стала извиваться от желания, он поднял свою голову. С тлеющими глазами, он сказал:
– Я фантазировал также и о других вещах.
Едва касаясь, его губы прошлись по моей груди, вниз по моему животу, я чувствовала на коже его обжигающее дыхание. Он потер носом мой пупок, затем продолжил свой путь ниже. Ниже.
– Мм, Aрик?
С отчаянным стоном, Смерть… поцеловал.
