Текст книги "Запятая Судьбы (СИ)"

Автор книги: Корин Холод

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 30 страниц)

– Так-так… – пробормотала себе под нос Тень, обрывая астральный контакт. – Значит, моя мысль с паутиной пришлась в кон.

Доля секунды – и по серверной заметались пронырливые тени, подключаясь, присасываясь и адаптируясь к энергокартине мира связи. Два щупика резво обвились вокруг синих искорок, стоящих отдельно от остальных, Тень прокашлялась и мелодичным дикторским голосом сообщила:

– Доброй ночи, дама и господин. В эфире – «Голубой огонёк» по второму государственному каналу. Алехандро, чего ты мне никогда не говорил, что с точки зрения этой вашей связи Агентство так похоже на новогоднюю ёлку?

– Потому что я, откровенно говоря, в этом всём разбираюсь теперь гораздо меньше тебя, – отозвался Светлов. Отозвался громко: динамики были выкручены на максимум.

Тень поморщилась.

– Там на столе наушники с микрофоном валяются, – включилась Птаха. – Нажми такую кнопочку сбоку, и звук пойдёт на них.

– Уже, – лаконично отозвалась Тень, цепляя на голову новую игрушку так, чтобы не мешала очкам Светлова. – Ну что, пост приняла. Чего от меня требуется? И можно я чипсы зажую? Тут с барбекю ещё полпачки недоеденной.

– Жуй что хочешь, под ногами у тебя холодильничек с пивом и прочей жидкостью, – Птахе явно понравился подход её «сменщицы». – От тебя требуется следить, чтоб не прерывались каналы связи, передавать важную общую информацию от Мэрионн – у неё свои функции – и на всякий случай прослушивать переговоры. Вампиры и оборотни не в курсе, что мы их слушаем, – мало ли что интересное попадётся. Хотя догадываются, наверное. Всё, мы начинаем. Птаха – отбой.

– Светлов – отбой.

– Тень – отбой, – с явным удовольствием отозвалась новоиспечённая связная и отозвала щупики, присосавшись вместо огоньков к нужным каналам связи. Затем размяла пальцы, хрустнула локтями и заграбастала желанную пачку с вредными, но вкусными картофельными ломтиками. – Ну-с, понеслась…

Глава двадцать пятая

– которая начинается на диво легко и непринуждённо, а завершается невиданным доселе накалом страстей.

2012 год. Июль. Санкт-Петербург. Между центром и юго-западом города.

– Гаури, расскажи анекдот? – Воин переключил скорость. – А то тоскливо ехать в тишине.

– Про чукчу? – усмехнулся раскосый оперативник.

– Нет, что-нибудь местное. Про меня, например.

– Не припомню подходящего. Может быть, Лорд что-нибудь слышал в наших коридорах? – Гаури обернулся к заднему сидению джипа. Падре Бэрринг вежливо улыбнулся в ответ:

– Боюсь, ваши сотрудники не сочли меня достойным вашего фольклора.

– Меня тоже, – на лице Алисии читалось сообразное ситуации сожаление. – Жаль, не смогу вас порадовать, Воин.

– Ладно. Тогда я сам. Короче, приходит мужик к Хозяину Перекрёстка и говорит: хочу, мол, мира во всём мире, спокойствия и равновесия. Забирай душу, только обеспечь. Тот мнётся пару минут, потом достаёт откуда-то лист бумаги. Мужик его берёт, смотрит – согласованное разрешение на отпуск. Это, говорит, что такое? А Хозяин ему: «А это вам, Александр Евгениевич, расслабьтесь пару недель и дайте другим спокойно свою работу сделать».

Гаури хрюкнул, дети Каина вежливо похихикали, но большей реакции не последовало. Демон разочарованно покачал головой и перешёл на общий канал связи:

– Птаха, меня тут не любят. У нас до старта операции почти полчаса – нажми кнопку «сделать хорошо», а?

– И-и-и-и доброй вам всем ночи, дорогие радиослушатели, – отозвался в ушах у присутствующих отнюдь не Птахин голос. – Вам крупно повезло, потому что вы только что заполучили в своё распоряжение дипломированного джинна. Джинна – и-и-из – бутылки! Да-да, только что из бутылки, свежий, только что из бутылки, проездом, выполняю ваши желания, большое спасибо за внимание. Кнопка «сделать хорошо» только что нажата, и, очень надеюсь, Птаха меня за это не убьёт. Потому что на экране только что высветилась табличка «Format C: – begin?». Нажму-ка я отмену, пожалуй…

– Ох ты ж… – два из шестнадцати автомобилей, стройной колонной двигавшихся на юго-запад города, сделали резкий вираж и вернулись на прежний курс.

– Предупреждать надо, господа, – раздался по связи голос Витольда. – Это кто у нас в эфире вместо пернатой мамочки?

– Я знаю этот голос, – произнёс Воин. – Равно как и манеру внезапного общения с теми, кто этого не ожидает. Это незабвенная и неуловимая временная сотрудница нашего Агентства. – Невольные свидетели безропотно внимали балагану, творящемуся на центральном канале секретной операции. – Тень, я безмерно рад тебя слышать. Раз уж ты у нас в роли исполнителя желаний, то организуй мне прибавку к жалованию, а? А то на новые шторы четвёртый год скопить не могу. И да, отмену всё-таки нажми. А то мало ли что.

– Я не временная сотрудница, а добровольная вольнонаёмная помощница, – педантично уточнила Тень, активно клацая клавиатурой. – Птаха решила, что хочет пострелять, поэтому временно – я за неё. А по поводу исполнения желаний – тут существуют некоторые оговорки… Но я поговорю с Алехандро, наябедничаю, что ты у меня упёр последнее платье на шторы, и уж какую-нибудь надбавку он тебе наскребёт по сусекам. Если не по шее.

– Значит, денег точно не ждать: всё кончится бюрократическим бартером, больничные и отпуска, – пригорюнился Воин и тут же воспрял духом: – Зато хоть шторы компенсирует, змеюка блондинистая.

– Тогда уж «змей». На гордое звание змеюки у нас Жрица претендует, – в голосе Витольда звучала непривычная ирония.

– Думаешь, тебе теперь терять нечего, друг мой? Зря, очень зря. Хотя… развлекайся, пока можешь. – Демон коротко рассмеялся.

– А чего мне бояться? Я и так пожизненно старший оперативник. Дальше фронта не пошлют, меньше взвода, то бишь, группы, не дадут. И вообще, ну тебя к лешему с такими шутками. – Оборотень фыркнул и повёл плечами. – Госпожа Тень, раз уж кнопка нажата, может, вы и традиционную викторину с вопросами нам устроите? Двадцать минут до точки – нам ещё ехать и ехать.

– С премоим удовольствием, – жизнерадостно донеслось с другого конца канала связи. – Кто наберёт больше всех очков, тому… ничего не будет, потому что сейчас мы будем собирать компромат. И-и-и первый вопрос! Говорят, у Воина в кабинете стоит канистра с одним очень интересным напитком. Подвопрос «а» – сколько литров? Подвопрос «бэ» – где именно?

– Пять литров, – ответ прозвучал разом тремя голосами. Повисла короткая пауза, Гаури закашлялся, поэтому на вторую часть ответили только Витольд и Воин. Также синхронно.

– За диваном.

– О! – в эфире недолго помолчали, затем довольный голос Тени припечатал: – Уже не за диваном и уже не пять. Следующий вопрос! Сколько кружек элитного английского портера может высадить Его Высочество, прежде чем грустно скажет, что ему надо работать?

– Второе очко моё, – весело произнёс Воин. – Как лично общавшийся с сей неординарной личностью, говорю: не менее пяти. И да, между четвёртой и пятой он активно жалуется на жизнь и отсутствие возможности подать в отставку.

– Ишь ты, – уважительно хмыкнули в наушниках. – Счёт два-один-половинка. Хорошо, тогда… Какого цвета у Жрицы… нет, лучше не надо. Давайте так! Какой узор идёт по дужкам очков Светлова, которые вот прямо сейчас съехали мне на нос?

– Узор «волчья ягода» – головы волков и травы, – ворвался в беседу глубокий бас Яра. – Мы сами ему эту оправу работали. С вами очень весело, мужчины и женщины, но мы прибываем гораздо раньше, чем думали – минут через пять, спасибо столь умелым возницам. Ещё бы не так укачивало… Предлагаю последний вопрос на пять очков, чтоб никому не было обидно. Авось чего выиграю, а?

– Хорошо, два-один-половинка-один. – На другом конце «провода» Тень довольно заёрзала в кресле. – Последний вопрос, и я в эфире только по делу. На каком этаже находится кабинет имени меня?

На несколько секунд воцарилась тишина. Затем раздался голос Воина:

– У тебя три кабинета. Между вторым и третьим, между седьмым и восьмым и между четырнадцатым и пятнадцатым этажами. Вход в каждый запечатан ключевым словом, о котором я могу лишь догадываться. Я выполнил условие «если сможешь найти», или мне после всего этого бардака снова бегать по всему Агентству?

Центральный канал связи чрезвычайно секретной операции наполнился потрясённым хрустом пережёвываемых чипсов. Затем:

– Ты… меня… впечатлил, – медленно проговорила Тень. – Говоря об условии, я имела в виду несколько иное, но такое упорство надо поощрять. Считай, что ты меня нашёл. Воин побеждает, получив семь очков. А вы, дамы и господа, прибываете на место.

* * *

– Приняла информацию полностью. Заканчиваю расчёт вероятностей, – голос Ривы, не участвовавшей в радио-развлечениях оперативников, прозвучал неожиданно тихо. – Яр, Лиховой, вы не против, если я отсеку кабину тишиной? Нам с Витольдом надо поговорить.

– Действуй, девочка, – негромко ответил Рыжий Волк. – У тебя мало времени.

Рива сплела пальцы.

– Alle orit’ta[23]23
  Полное молчание. (древн.)


[Закрыть].

– Не знал, что ты умеешь ставить тишину, – хмыкнул Витольд. – Тем более, по такому незначительному поводу.

– Повод значительный, – серьёзно возразила Рива. – Скажи, как вышло так, что ты оказался приманкой на этой охоте?

– Тебе начать сначала?

– Нет, с момента Совета, на который тебя никто не приглашал.

– Неверно, меня пригласили.

– Кто? – аналитик прищурилась.

– Андрэ.

– И ты не задумался, зачем ему это нужно?

– Он помог Агентству и мне. Наверняка достиг каких-то своих целей при этом. Зачем мне ещё что-то знать?

Рива помолчала. Затем медленно произнесла:

– Вероятность твоей гибели в результате этой охоты – семьдесят восемь и пять десятых процента.

– Зачем ты мне это говоришь? – в голосе Витольда звучала усталость.

– Я люблю тебя.

Машина вновь вильнула. Оборотень с трудом удержал руль.

– Что?

– Я люблю тебя, – просто ответила девушка. – Знаю, я очень молода, всё это чисто химические реакции организма, но… я не хочу, чтобы ты погиб. Я хочу тебя дождаться.

– Я…

– Мне приходится обрабатывать огромный массив данных, – почти жалобным тоном продолжила Рива. – На это уходят почти все мои аналитические способности. Так что сейчас я практически обычный человек.

Автомобиль плавно замедлил ход и прижался к обочине. Одиночка медленно повернулся к девушке.

– И если ты меня немедленно не поцелуешь, я скажу, что тебе гораздо больше подходит звероформа осла, нежели волка, – закончила та. Витольд пожал плечами, открыл рот, собираясь что-то сказать, потом махнул рукой и просто подался вперёд.

Когда их губы разомкнулись, Рива строго взглянула на оборотня.

– Вернись. Хорошо?

– Хорошо.

Витольд ещё раз коротко поцеловал её и выбрался из салона. Рива кинула взгляд на давно пустующее заднее сидение и прижала руку к уху.

– Тень? Мне нужно слышать переговоры вампиров во время дальнейшей операции. С синхронным переводом. Я пока не очень понимаю, зачем, но мне это нужно. Вы… ты сделаешь?

В мигающей яркими огнями селекторной ловкий щупик подключился напрямую к маленькой золотой искорке.

– Я переведу тебе слово в слово, душа моя, – негромко мурлыкнула Тень, и, пожалуй, лишь только Палач или Александр Евгениевич могли бы различить в её игривом голосе нотки сочувствия. Но ни одного, ни другого здесь не было.

А со стекла машины Витольда вспорхнул и слился с другими ночными тенями крохотный и плоский, двумерный серый мотылёк…

* * *

2012 год. Июль. Санкт-Петербург. Заброшенная стройка на юго-западе города. Витольд.

Всего несколько минут до вызова. Вызова своему проклятью, своему ужасу, своему… отцу? Мир становится невероятно ярким и чётким. Горьковатый вкус поцелуя на губах – ты откуда-то знаешь, что это лучшее ощущение в твоей жизни. Радость осознания влюблённости, сосущее под ложечкой желание и страх. И свыше всего – острое, резкое чувство опасности. Охота. Каждый раз, как в первый. Только сегодня ты не только охотник. Ты приманка. Или нет?

– Первая группа на позиции.

Голос кого-то из оборотней на связи.

– Вторая группа на позиции.

Влас. Бескомпромиссный, надёжный, уверенный в себе Влас.

Ты вспоминаешь. Самые светлые, самые счастливые моменты. Детство. Юность. Служба. Агентство. Первая операция, первые успехи. Знакомство с Воином, со Светловым, с Ривой. Осознание того, что наконец-то сможешь отомстить. Кабина джипа и тёплые губы на твоих губах… Ты вспоминаешь.

– Третья группа на позиции.

Холодный, отстранённый женский голос. Алисия. Женщина-смерть. Женщина-хищник. Так не похожа на неё…

– Четвёртая группа на позиции.

Густой бас. Рыжий Волк, сородич с умными и сочувствующими глазами. Спасибо, что понял меня, вожак чужой стаи.

– Пятая группа на позиции.

Бэрринг. Друг-враг. Его мотивы неясны, он играет свою партию. Пусть. Теперь это уже не важно.

Трещины на бетонных балках какого-то долгостроя резко выделяются в неверном свете луны. Вдох. Выдох. Сегодня тебе доступно гораздо больше, чем ранее. Ты чувствуешь, ты знаешь это. Осталось немного.

– Шестая группа на позиции, однако.

Гаури. Смешной раскосый парень, крепкое плечо, верный друг. Жаль, что братцы Самойленко и Летов остались в Агентстве. Было бы чуть надёжнее, будь они здесь. Но ничего страшного. Справимся. Пусть они никогда не узнают и не увидят того, что знаешь ты.

– Седьмая группа на позиции.

Лиховой. Он присмотрит за неопытными щенками. Для него главное – не допустить потерь, и он их не допустит. Это правильно. Чем больше останется в живых, тем лучше. Остаётся один голос. Последняя восьмёрка. Там она. Та, к которой ты обещал вернуться. Даже ещё не изменённым чутьём ты знаешь, что она именно там, что её прикроет сильнейший из тех, кто пришёл с вами, а значит, с ней ничего не случится.

– Восьмая группа. На позиции. Все на месте.

Короткие, рубленые фразы существа, привыкшего к скверной связи, когда среди помех с трудом разбираешь голос союзника. На душе становится теплее. Здесь Старший. Вожак. Надёжный, сильный и непоколебимый. Смешной, местами нелепый, разухабистый Вожак. Надо ему ответить.

– Слышу тебя, Воин. Начинаем.

– Начинаем, – нестройный хор восьми голосов.

Ты поднимаешь голову к невидимому отсюда небу и тянешься к нему всей своей душой. Тебе уже плевать на всё и всех: есть только твоя жажда поединка и звёзды высоко над головой.

Долгий, протяжный вой разносится над пятнадцатилетним долгостроем, отражаясь от кирпичных стен и набирая громкость с каждым мгновением. Ты поёшь свою песню – песню вызова.

* * *

2012 год. Июль. Санкт-Петербург. Заброшенная стройка на юго-западе города.

Когда прозвучала первая нота, Влас вздрогнул и активировал связь со своим Старшим.

– Он… не изменился, Рыжий. Он остался человеком. Это же…

– Смотри, – отозвался Яр. – Смотри и запоминай, голос Стаи. Так выходят на бой Одиночки. Да, в такие моменты они не уступают по силе Вожакам. Это внутреннее изменение.

* * *

– Анализ завершён, – голос Ривы по общему каналу прозвучал безжизненно и равнодушно. – Подтверждаю первичную информацию. «Живое» заклятие: защита от металла, огня, когтей и зубов и возможностей Детей Каина. Устойчивость к серебру. Вторичная информация: заклятье спаяно со звероформой, снять его нашими усилиями не представляется возможным. Судя по характерным деталям – была принесена жертва лесу, на которую наложилось «проклятье волчьего следа». Будьте осторожны: сила леса даёт ему некоторые возможности шаманов. Если точнее – перемещение на небольшие расстояния и призыв духов.

– «Живое заклятье»? Хреново. Ладно, с этим потом. Вам надо его удержать, мальчики и девочки. – Воин был предельно собран. – Остальное довершу я. Мне нужно время для воплощения. Поняли меня? Фиксируйте. Никаких попыток прямой атаки. Отзыв?

– Поняли тебя, – в голосе Яра было спокойствие и уверенность.

– Ясно, – отозвался Бэрринг. А в следующее мгновение по внутренней связи команды вампиров прозвучало негромко:

– Ors’t no kata.

– «Стоять до приказа», – перевод фразы в устах Тени был холоден и ясен.

«Всё верно. Они должны начать действовать только в нужный момент. Но почему так тревожно и холодно внутри?»

Песня вызова ещё билась под сводами недостроенного здания, когда на центральном мониторе в серверной Птахи загорелся тревожный бордовый огонёк и голос Мэрионн произнёс:

– Код один-зеро. У нас направленный прорыв Рубежа. Северо-восток города. Судя по сигналу, с нашей стороны в зоне действия женщина и ребёнок. Запрашиваю связи с Александром Евгениевичем на отправку экстренной группы.

Временный оператор связи не успела даже отложить пакетик с чипсами, когда по второму каналу прорезался Светлов:

– Тень, через две минуты мы идём внутрь. Там связи не будет. Что у нас с ситуацией?

* * *

2012 год. Июль. Санкт-Петербург. Центр города. Примерно пятьдесят минут назад.

Технологический брифинг с Тенью для Птахи проходил посреди Адмиралтейского проспекта. Вопреки ожиданиям, ни прохожие, ни автомобили не мешали проводить инструктаж. Только Светлов нервно похлопывал себя по ладони невесть откуда взявшейся тростью. Когда связь, наконец, установилась и Тень дала отбой, Александр Евгениевич буквально сорвался с места и быстрым шагом направился по направлению к Исаакиевскому собору. Птаха за ним едва поспевала.

– Всё настолько скверно? – она попыталась прослушать местность, но смогла ощутить только тонкий, непрекращающийся звон. Кто-то надёжно укрыл заклятием всю область вокруг собора.

– Да, – коротко отозвался Светлов. – Подержи, пожалуйста.

Неожиданно тяжёлая трость перекочевала в руки девушке. Не останавливаясь, Александр одним рывком сдёрнул с шеи галстук и отшвырнул его в сторону. Птаха моргнула, с трудом веря в происходящее. Вслед за галстуком в сторону Невы отправился пиджак, а за ним и жилетка. Специалист по связям с общественностью расстегнул две верхних пуговицы на белоснежной шёлковой рубашке и глубоко вдохнул полной грудью. Затем искоса взглянул на Птаху, и та вздрогнула. Голубые глаза Светлова сделались цвета стали, в их глубине разгорался непривычный огонёк.

– Повоюем, – процедил Александр и протянул руку ладонью вверх: – Трость.

– Прошу вас, – неуверенно пробормотала Птаха, возвращая искомое. Она откровенно не знала, как себя вести с таким Светловым.

– В течение следующего часа мы вполне можем погибнуть, – ровным тоном произнёс Александр Евгениевич. – Но вне зависимости от исхода, полагаю, наши отношения серьёзно изменятся, так или иначе. Потому, считаю, сейчас самое время перейти на «ты».

Птаха чуть расслабилась. По крайней мере, стиль изложения мыслей у Светлова остался прежним.

– Что делать мне? – немного помолчав, спросила девушка.

– Не сомневаюсь, что ты взяла с собой лучшие патроны.

– Алмаз и чёрное железо. Воин научил меня, что в таких случаях нужно брать самое действенное. На всё, что угодно.

– Блистательно. Нас ожидает сотня-другая гоплитов. – Александр насладился ошалевшим выражением на лице Птахи и с удовольствием закончил: – Проблема в том, что они даже не мёртвые. Они восставшие. Но твоё вооружение против них вполне подойдёт.

– Призраки?

– Именно.

– Твою мать, – с чувством сказала Птаха. – А их хозяйка?

– Сейчас в самой что ни на есть тёмной своей ипостаси. И нам главное успеть спуститься под собор раньше, чем она, а точнее, её жрец, завершит жертвоприношение.

– Они привели кого-то с собой?

На несколько секунд повисло молчание.

– Нет, – ответил Светлов. – Весь смысл этой жертвы в том, что она добровольная.

– Ясно.

– Сколько ты сможешь расстрелять?

– Это «ЮСП» – и у меня две запасные обоймы. В сумме – сорок пять.

– Мало. Тогда будешь прикрывать мне спину.

– Ясно.

На дальнейшие обсуждения времени не оставалось – впереди уже воздвиглась громада Исаакия. И бесплотные воины вокруг неё.

– Держись в кильватере, – последние слова Светлов произнёс, уже устремляясь вперёд, потому их смысл дошёл до Птахи, только когда специалист по связям с общественностью вступил в бой.

Александр покрыл последние полсотни метров до шеренги призраков в несколько секунд – его напарница едва успела достать пистолет.

Светлов плавным и быстрым движением нырнул под три копья, разом рванувшихся к его груди, и, не останавливаясь, кулаком пробил один из щитов, вместе с держащим его воином. Тот клочком тумана осел на мостовую. Птаха опустила оружие, с полуоткрытым ртом наблюдая за битвой, начинавшейся на её глазах.

Стремительный разворот вокруг своей оси, и ещё три воина превращаются в туман, а в неверном свете уличных фонарей блестит извлечённый из трости клинок, превращаясь в разящую молнию. Несколько мгновений, на которые девушка теряет из виду своего напарника, и вот уже призрачные воины рвут строй, стягиваясь со всех сторон к безумному, посмевшему бросить им вызов, а нежданный соперник уже танцует со своим мечом в их круге, и туман у его ног становится всё гуще. Призрачные копья тянутся к сердцу, защищённому лишь плотью и тонкой тканью, но отчаянно не успевают. Вот одно из них, наконец, прорывается сквозь кружево блистающего металла филигранной защиты, стремится вперёд… и звучит выстрел.

– Хватит,– цедит сквозь зубы девушка с жёлтыми совиными глазами и стреляет ещё раз. – Насиделась за мониторами. Пора применять опыт игрушек на практике.

Выстрел. Ещё один. Ещё.

Три ряда. Три сотни. Триста духов, отозвавшихся на зов той, что была богиней во времена их жизни. Птаха успела спустить курок сорок раз, когда из туманного облака вырвалась живая молния по имени Александр Евгениевич. Вырвалась и застыла. Между ним и собором остались стоять десять воинов.

– Ну? – произнёс Светлов, и Птаху затрясло от этого короткого слова. Она не хотела бы, чтоб утончённый заместитель Его Высочества когда-нибудь обратился к ней с этой интонацией. – У вас есть шанс сохранить посмертие. Хотя бы и в таком виде. Ты знаешь, что я делаю с душами, Агиад. Сложи оружие.

Боец, стоявший в середине шеренги, вышел чуть вперёд. Даже издалека было видно, что его доспех и щит жестоко иссечены. Полупрозрачные губы дрогнули: призрак что-то сказал и качнул головой. Отрицательно.

– Что ж. – Видимо, Александр прочитал по губам, потому что звуков речи воина Птаха так и не услышала. – Это твой выбор.

Они шагнули вперёд одновременно. Девушка опустила пистолет: призраков оставалось десять. Всего десять.

Тень существа по имени Александр Светлов искажается, отображает вместо антропоморфной фигуры какую-то многоугольную абстракцию, дрожит и… пропадает. Тонкая полоска живого металла встречает ксифос призрачного воина и высекает из него искры.

«Дороги…»

Свет фонарей становится ярче. Падает под ноги поединщиков и рассыпается бледно-голубыми искрами разрубленный щит.

«…есть…»

Короткий клинок предводителя гоплитов едва не касается невесомой белоснежной ткани, но движения противника слишком стремительны. Пируэт. Финт. Ещё один. Средневековая школа фехтования против навыков древнего бойца.

«…везде!»

Лампочки фонарей лопаются со звонким хлопком. Стройная фигура в светлом исчезает из вида на долю секунды и возникает уже позади шеренги своих соперников.

– Ты сказал: «Приди и возьми», – звучит над площадью глубокий голос, – и я отвечаю: «Жизнь твоя и оружие – мои».

Они так и не роняют свои щиты и не падают на колени – даже будучи смертельно ранеными, даже будучи уже давно мёртвыми. Они истаивают в воздухе тонкими язычками тумана.

– Так было, – шепчет голос, – и так стало вновь. Мне жаль.

Битва окончилась.

* * *

– Ты помнишь, куда нам нужно. – Светлов подошёл к Птахе, не убирая клинка в ножны. – Признаюсь честно: мне стоит поберечь себя для последней встречи, и я терпеть не могу лестницы. У тебя достанет сил поднять меня?

– Если бы я не видела своими глазами… – начала девушка и не закончила.

– Детям расскажешь, – ухмыльнулся Александр, и Птаха инстинктивно сделала полшага назад. В этой усмешке ещё жил боец, вышедший против трёх сотен. И победивший. – Так что?

– Справлюсь, – пробормотала та. – Взлетим.

– Отлично. – Светлов «шпионским» движением потянулся к уху и отдёрнул руку на полпути. – Будь проклят кинематограф. Тень, через две минуты мы идём внутрь. Там связи не будет. Что у нас с ситуацией?

– Группа Воина добралась до места, Витольд спел свою песнь, а Мэрионн говорит, что Син с ребёнком переправляют на другую Грань, – скороговоркой перечислила бывшая аватара Хозяйки Ночи, засевшая в серверной. – В Агентстве Жрица, разброд, шатание и прочее безобразие, а вот тебе по прямому каналу наша лучшая в мире воспитательница.

– Интенсивность колебаний на месте прорыва Рубежа? – коротко бросил Светлов, не обращая внимания на ёрничание Тени.

– Восемь, – отозвалась Мэрионн. – Судя по всему, прорыв инсценирован с какой-то из Граней. К сожалению, концентрация защитного поля настолько сильна, что мы не можем отследить направление сигнала. Нужно немедленно прервать переход: аналитики не могут рассчитать последствия. Я высылаю группу?

«Ну, давай, Алехандро, скажи своё слово». Тень с мнимой расслабленностью откинулась в кресле, потирая пальцами дужку трофейных очков. «Сейчас всё зависит только от тебя. Докажи мне, что ты не идиот. Докажи, что горечь тройной ошибки не взвинтила твоё эго и не заставит тебя отчаянно пытаться перебороть ситуацию, чтобы остаться в белом среди кучи дерьма – ведь ты старался! Докажи, что жизни твоих сотрудников для тебя – не пустой звук и что ты не пошлёшь Жрицу на верную смерть. Я хочу знать, что не напрасно все эти годы считала тебя своим лучшим и самым умным другом. И тогда…»

Светлов молчал. Долго. Дольше, чем того требовала ситуация. В конце концов, Мэрионн не выдержала.

– Александр Евгениевич?

И Светлов отдал приказ, которого никогда ранее не слышало Агентство:

– Игнорировать.