Текст книги "Трио для миллиардера (СИ)"
Автор книги: Кора Бек
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)
– От кого и когда?
У меня, уже второй раз за этот удивительный вечер, полезли глаза на лоб. Я хотела сказать фразу, которую сегодня услышала от Эммы: “Наверное, не от святого духа”. Но не успела. Сафаров вдруг взревел страшным голосом:
– Я понял! Значит, этот паршивый музыкант от тебя не отстал и таки добился своего? Я убью его! Приеду и убью его! Жаль, в прошлый раз мерзавец мало получил. Ну теперь так легко он от меня не отделается.
– Какой музыкант? – пролепетала я и запахнула на груди рубашку. Мне стало зябко, а ещё страшно. Сафаров в гневе – это что-то.
– Что значит – какой? – чуть не поперхнулся Эльдар. – Или у тебя их несколько? От кого-кого, но от тебя, Марта, я такого не ожидал. Ты же была для меня символом чистоты, из-за чего я и стал тебя звать Подснежником! Холодная, недоступная, невинная…
Чувствуя себя без вины виноватой, я покраснела.
Сидевшая напротив меня Эмма ничего не поняла, поскольку мы с Даром разговаривали по-русски. Но, догадавшись, что у меня возникли какие-то проблемы, сходила в комнату и принесла мне плед. Я поблагодарила её кивком головы. Сафаров понял это по-своему.
– Как ты могла, Марта? – он уже не кричал, а разговаривал шёпотом. Наверное, выдохся.
И тут до меня дошло, кого Сафаров имел в виду. Ну, конечно, учителя музыки. Господи, да господин Мюллер и близко не стоял с Даром!
Я улыбнулась. Моё сердце просто переполняла глубокая нежность ко взрослому, умному, но такому смешному мужчине, который, будучи ослеплён ревностью, придумал большую проблему на ровном месте.
– И ты ещё улыбаешься?! – свистящим шёпотом ужаснулся Эльдар. – Тебе смешно, да?
– Я люблю тебя, Дар. С господином Мюллером у нас ничего не было. Зато было с тобой.
– Что за шутки, Марта?
– Это не шутки. Мы были, любимый, вместе, когда ты лежал в больнице. Правда, я совсем не уверена, что ты тогда что-то понимал. Но любил меня по-настоящему.
– Да?.. – между бровями Дара залегла продольная морщина. Но потом его лицо осветилось улыбкой. – Так, значит, это был не сон? Ты приходила ко мне, Марта? Ты хотела меня, да?
– Вообще-то, я приходила узнать, что тебя беспокоит, по просьбе фрау Майер, – я немного смутилась, но продолжила: А затем ты притянул меня к себе, и я не смогла сопротивляться.
– Ты не смогла сопротивляться, – зачарованно повторил Дар и воскликнул: Какая же ты у меня умничка, Марта! Я так мучился на следующий день, думал, что это во сне мне было так хорошо! Хотя, если честно, меня тогда очень смущала моя измятая постель.
– Не зря смущала, – я тихонько рассмеялась.
– И теперь у нас будет ребёнок? – спросил Дар и посмотрел на меня с надеждой в глазах.
– Да! Я сама об этом только недавно узнала, – и показала ему тест с двумя полосками.
Вопросов стало ещё больше
После разговора с Мартой Сафаров хотел вылететь в Германию. Конечно, в Москве у него было много дел, однако мысль, что он вновь может стать отцом, оттеснила на задний план всё остальное. И, наверное, именно так он бы и поступил, если бы не одна встреча…
У восточных народов принято приходить в дом усопшего в течение сорока дней после его ухода, чтоб принести близким соболезнования, если по каким-то причинам это не удалось сделать сразу. Для таких случаев в доме всегда накрыт стол. Людей обязательно встречает кто-то из близких покойного.
Все эти дни в родительском доме, помимо Эльдара, находилась одна из его сестёр. Однако в тот день, когда Сафаровых навестил знакомый их отца, в доме никого не оказалось, кроме Эльдара. Попросив Зухру, которая прислуживала Шахнозе, а после её ухода осталась здесь кем-то вроде экономки, приготовить чай, Эльдар пригласил гостя присесть.
Этот человек, Азад Вахидов, в начале 80-х годов прошлого века работал вместе с Амиром Сафаровым на советско-германском предприятии “Висмут”. Отец Эльдара трудился там в качестве инженера-геолога, а дядя Азад работал врачом. Его пригласили в это престижное, в глазах советских людей место, так как он хорошо владел немецким языком.
Очень скоро земляки подружились. Однако спустя два года Амира отправили обратно в Советский Союз за связь с немкой. Вообще, семейных мужчин в Германию командировали, как правило, на пять лет вместе с их семьями, а холостых – на три года. Но из-за того, что Шахноза в своё время отказалась ехать на чужбину, глава семейства отправился один.
Наверное, в этом случае он мог проработать заграницей не меньше трёх лет, но любовь к Ангеле Шмидт поставила на карьере Амира Сафарова жирный крест. Он не только лишился партийного билета, но ещё некоторое время находился под наблюдением КГБ, как человек неблагонадёжный.
Разумеется, Азад Вахидов знал о жизненных перипетиях своего товарища. Но, в отличие от невезучего геолога, он сумел закрепиться в Германии и проработал в “Висмуте” вплоть до распада СССР. Ну а потом смысла возвращаться в страну он уже не видел.
Поскольку за годы своей работы Азад сумел обзавестись друзьями и полезными связями среди немцев, то нашлись люди, которые предложили врачу-профессионалу, владеющему немецким языком, остаться в Германии и помогли с получением гражданства.
Вахидов работал в больнице небольшого городка близ Берлина, где поселились с семьями также несколько его бывших сослуживцев. Сейчас он вышел на пенсию и решил приехать на родину поклониться могилам родителей, а заодно проведать родственников и знакомых. Узнав об уходе Шахнозы, а еще ранее Амира, зашёл в дом Сафаровых, где застал Эльдара.
После приветствия Вахидов выразил Сафарову свои соболезнования, а Дар, как водится, пригласил гостя к столу.
С большим волнением хозяин дома слушал рассказы дяди Азада, как вместе с его отцом они работали на совместном предприятии; с какими трудностями в то время сталкивались; как молодые, энергичные, любознательные, они пытались уйти от слежки комитетчиков, и иногда такие фортели им удавались.
Молодым мужчинам просто хотелось получше узнать другую страну, а комитетчикам во всём мерещились предательство и шпионаж. Однако в том, чтоб постоянно находиться под присмотром агентов КГБ, – хорошего мало.
Правда, как, посмеиваясь в усы, признался дядя Азад, ему было чуток проще, чем Амиру, потому что в чужой стране рядом с ним была его семья – жена и трое детей. А вот Амир со временем стал стараться попасть под каким-нибудь предлогом в отдел кадров предприятия.
Понятно, что геологи в силу характера своей работы не могут долго находиться на одном месте. Их деятельность связана с постоянными разъездами. Но даже, возвращаясь обратно в город, Амир Сафаров умудрялся изыскивать возможность для встреч с девушкой, которая покорила его сердце. А потом эта любовь вылезла ему боком.
– Старею я, однако, – вдруг покачал головой дядя Азад. – Как можно рассказывать сыну о любовных похождениях его отца? Выбрось, пожалуйста, Элик, всё из головы. Да и кто по молодости не влюблялся так сильно, что забывал о семье? Вот и Амир не смог удержаться. Хотя, – призадумался он на мгновение, – я понимаю своего друга. Ангела была красивой и хорошо воспитанной девушкой. В такую трудно не влюбиться.
– Всё в порядке, дядя Азад, – улыбнулся Эльдар. – Я знаю, что у папы была в Германии девушка. Благодаря отцовской невоздержанности у меня и моих сестёр появилась ещё одна единокровная сестра. Разве это не здорово? Нас, Сафаровых, стало больше!
– Вот как? – гость вперил острый взгляд в Эльдара. – Ты не ошибаешься, Элик? Я потому так говорю, дорогой, что нынче много мошенников развелось. У меня и в мыслях не было тебя обидеть.
– Ну, что вы, дядя Азад! – Эльдар улыбнулся, вспомнив Анну Кляйн. Она так сильно была похожа на его старшую сестру Инару. Они быстро нашли общий язык. Единственное, что в какой-то мере напоминало ему, что Анна – человек, не совсем близкий к их семье, – это то, что она разговаривала на немецком. Во всём остальном они находились на одной волне.
– А сколько лет этой девушке? – напряжённо думая о чём-то своём, поинтересовался гость.
– Анна моложе меня на два года, ей 36, – ответил Эльдар и, заметив вопрос в его глазах, сказал: Я родился уже после отъезда папы в Германию. Думаю, мама потому и не захотела уезжать, что знала, что скоро на свет должен появиться я. А она у нас всегда была человеком консервативных взглядов и, видимо, побоялась рожать на чужбине. Зато, как рассказывала мама, для папы моё рождение явилось сюрпризом. Он был на седьмом небе от счастья.
– Да?.. – рассеянно произнёс Вахидов. Такое впечатление, будто слова Эльдара об их новоиспечённой сестре его то ли удивили, то ли взволновали.
Тем не менее больше вопросов об Анне он не задавал, только уточнил, сколько в семье Сафаровых детей. И опять Эльдару показалось, что в глазах их гостя промелькнула какая-то растерянность. Хотя на Востоке считается, что четверо детей в семье – это не очень-то и много, особенно для советского периода времени, когда родились Эльдар и его сёстры.
Дядя Азад только пробормотал себе под нос непонятную фразу:
– Получается, лечение помогло.
Конечно, Эльдар не понял, что имел в виду Вахидов. Однако, вспомнив про совместный снимок в ресторане Франкфурта, он показал их гостю фото с Анной. А потом, пролистав в телефоне папку с фотографиями, показал, как выглядит его старшая сестра Инара.
– Правда, они очень похожи? – с гордостью и некоторым волнением произнёс Эльдар. Но гость его снова удивил.
– Что-то общее есть, но не могу сказать, что сходство очень сильное.
– Неужели? – спросил несколько обескураженный Сафаров.
– Просто у тебя, сынок, глаз, как нынче говорят, замыленный, – добродушно улыбнулся дядя Азад. – А, если внимательно присмотреться к обеим фотографиям, то разница заметна.
– Но это не только я так думаю, – с некоторой горячностью заметил Сафаров. – Все, кто знает Инару и видел фото Анны, очень удивляются их внешнему сходству.
– Наверное, так оно и есть, – не стал спорить дядя Азад, – просто мы, врачи, привыкли на всё и всех смотреть под своим углом зрения. Что поделаешь? Издержки профессии!
– А-а, понятно! – облегчённо выдохнул Эльдар, а Вахидов сказал:
– Всё нормально, даже хорошо. Ангела родила замечательную дочь. Красивая и, по глазам видно, – умная, порядочная девушка.
Уже прощаясь, Эльдар решился задать гостю ещё один вопрос:
– Скажите пожалуйста, дядя Азад, а какая у вас специализация, как у врача?
Вахидов на мгновение задумался, как будто думал, отвечать, или нет, но потом ответил:
– Уролог-андролог.
– Простите, – невольно побледнел Эльдар, – а у папы не было никаких проблем с мужским здоровьем?
– Были, – нахмурился Вахидов и добавил: Не бери в голову, Элик. Я рад за Амира. Если здраво подумать, всё хорошо.
Конечно, такой ответ Эльдара не устроил. Но на Востоке не принято перечить, а тем паче спорить со старшими. Сафаров мог только констатировать, что вопросов стало ещё больше.
Дорогие друзья, просьба поддержать автора лайками и подпиской. Понятно, что комментарии требуют каких-то усилий, но, судя по прочтениям, интерес к книге есть. Понятно, что роман не совсем вписывается в привычный формат, однако не исключаю, что именно этим он может быть и интересен. Поймите, пожалуйста, автор – такой же человек и нуждается в какой-то мотивации своего творчества.
Заранее благодарю всех откликнувшихся!
Ху из ху Сафаровы?
Секретарь Гурама Ахмадова, мужа Венеры, назначила Эльдару встречу на три часа дня. Он появился в офисе сыскного агентства “Детектив” без двух минут три, поскольку очень не любил опаздывать. Секретарь по телефону доложила боссу о клиенте, и Сафаров прошёл в кабинет. Его хозяин – высокий худощавый мужчина, вышел из-за стола и, обменявшись с Эльдаром рукопожатием, пригласил его сесть в кресло. Сам Ахмадов устроился напротив.
– Не ожидал, господин Сафаров, увидеть вас в моём офисе, – произнёс он с улыбкой. И, хоть улыбка у него была очень приятная, цепкий взгляд чёрных глаз выдавал в нём бывшего полицейского.
– Бывших милиционеров не бывает, – вспомнил Сафаров и, улыбнувшись, сказал: Эльдар. Просто Эльдар.
– Просто Гурам, – ответил Ахмадов и распорядился по телефону, чтобы им принесли чай. На Востоке вопрос не стоит: чай или кофе? Как правило, люди предпочитают пить чай.
– Я догадываюсь, по какому вопросу, Эльдар, вы пришли, – не дожидаясь, пока принесут чай, начал разговор Гурам.
Сафаров чуть приподнял левую бровь, но промолчал. На Востоке мальчиков сызмальства приучают не задавать лишних вопросов и сохранять сдержанность в любой ситуации. Хотя уверенность владельца сыскного агентства, безусловно, сильно удивила Эльдара.
А потом Сафаров подумал, что Венера, видимо, не удержалась и рассказала мужу об их встрече, но, памятуя, с каким ревнивым человеком ей приходится иметь дело, обрисовала всё так, будто бы она случайно встретила бывшего однокурсника на улице.
Конечно, сердобольная женщина не могла не посочувствовать Эльдару, от которого жена сбежала на следующий день после свадьбы, и посоветовала обратиться в сыскное агентство “Детектив”, заодно обрисовав Гумару в общих чертах ситуацию. Но Ахмадов вновь удивил Сафарова.
– Понимаю, Эльдар, ваше, абсолютно естественное желание, узнать, кто ваши родители, – и, заметив, как при этих словах взлетели высоко брови его посетителя, добавил:
– Узнав, что вы записались ко мне на приём, я попытался подготовиться к вашему приходу и за тот небольшой отрезок времени, что у меня был, поискать информацию о вашей семье.
Сафаров нахмурился. Это не очень приятно, когда кто-то узнаёт что-то о тебе или о твоих близких. Но осознание этого приходит, когда ты сталкиваешься с этим вплотную.
До этого дня Эльдар особо не задумывался, как будет проходить расследование, и теперь мысль, что есть люди, которые знают о тебе и твоей семье чересчур много, его напрягала. Но, пожалуй, не стоит относиться к этому слишком серьёзно.
Ведь полицейских, как и журналистов, хлебом не корми, дай только раздуть сенсацию на пустом месте. Вот и владельцу агентства “Детектив” захотелось сделать вид, будто он знает нечто такое, что Эльдару и не снилось.
Пересилив себя, Сафаров вернулся к вопросу, который его волновал.
– Конечно, Гурам, я хорошо знаю, кто мои родители. К вам я пришёл по другому поводу.
– Значит, я ошибся, – улыбнулся Ахмадов и сказал: Простите, внимательно вас слушаю.
– Прошло примерно шесть лет с того происшествия, когда моя невеста сразу после нашей свадьбы от меня сбежала, – начал свой рассказ Сафаров. – К счастью, мы встретились, но мне не даёт покоя вопрос: Почему Марта так поступила? Спрашивать у неё самой я не хочу. Для этого есть свои причины. Но дело в том, что не так давно ушла моя мать. Мне хотелось бы сохранить о ней добрую память, а я знаю, что мама изначально была против того, чтобы я женился на девушке другой веры. Тогда я даже готов был отречься от своей семьи, однако потом мама неожиданно согласилась. Вот только счастье моё продолжалось недолго.
– Вы хотите, Эльдар, знать, кто вас подставил? – уточнил Гурам и забарабанил пальцами по столу. Впечатление, будто он хотел что-то спросить, но не мог решить для себя, стоит об этом говорить, или – нет.
В этот момент в дверь постучали. Оказалось, это секретарь принесла чай. Дождавшись, когда девушка сервирует стол, Гурам перешёл на общие темы, вспомнил свою молодость.
К удивлению Сафарова, выяснилось, что Ахмадов в курсе того, что его жена встречалась на первом курсе университета с Эльдаром.
– Я вас прекрасно понимаю, Эльдар, – произнёс он с улыбкой, – в такую девушку, как моя Венера, сложно не влюбиться. Но для меня главное, что между вами ничего не было. Верно?
– Вы сами, Гурам, знаете, что у нашего народа принято беречь честь девушки до свадьбы, – спокойно ответил Эльдар.
А про себя он очень удивился, что муж Венеры вовсе не похож на того патологического ревнивца, каким его описывали их бывшие однокурсники. А, может, он просто держит себя в руках перед бывшим парнем своей жены.
В любом случае, Сафаров был рад, что ему не нужно притворяться или лгать, как его об этом просила Венера. Наверное, она очень любит своего мужа и перестраховывается, боясь потерять из-за какой-то глупости. В свою очередь, в том, что Гурам в курсе его отношений с Венерой, Эльдар увидел профессионализм владельца сыскного агентства.
– Приятно это слышать от человека, который хоть и давно живёт за пределами страны, но уважает обычаи своего народа, – сказал Гурам и пожал руку Эльдару.
Они попили чай, обсудили, кому теоретически мог перейти дорогу на родине российский бизнесмен, чтоб шантажировать его невесту, после чего, довольные друг другом, мужчины распрощались.
Гурам проводил клиента до автомобиля и уже, когда Эльдар хотел тронуться, неожиданно попросил его, чтобы он и кто-нибудь из его сестёр, на кого он может положиться, что они не станут почём зря трепать языком и ставить брата в неловкое положение, сдали ДНК-тест. Зачем это нужно, Гурам не объяснил, сославшись на то, что он доверяет своей интуиции.
С другой стороны, собирая материал для расследования какого-либо дела, Ахмадов ещё с тех времён, когда он служил в полиции, уяснил, что мелочей не бывает. И то, что на первый взгляд кажется мелочью, иногда приводит к распутыванию самых сложных дел.
Конечно, Эльдар сразу же направился к старшей сестре Инаре. Но, подъезжая к её офису, неожиданно велел водителю развернуться и отвезти его в дом сестры. В памяти вдруг сами собой всплыли слова Гумара, с которых он начал их разговор.
То, что сказал владелец сыскного агентства, совершенно не укладывалось в голове. Но, памятуя о том, как Инара долго переживала по поводу того, что это якобы она виновата в уходе их матери, Эльдар решил, что лучше, если он попросит сдать тест свою племянницу Лалу – дочь Инары от первого брака.
Молодёжь к подобным вещам относится гораздо проще, и если вдруг вскроется какая-то нелицеприятная правда, Сафаров мог рассчитывать, что с Лалой не случится истерика. Она всё правильно поймёт и не будет, говоря словами Гурама, “почём зря трепать языком”. Ну а он, как мужчина, обязан принять правду, какой бы тяжёлой она ни была. Впрочем, какие-либо выводы делать ещё рано.
Сначала ему нужно поговорить с Лалой и договориться о том, что они завтра же вылетят в Москву. Не то чтобы Сафаров не доверял местным специалистам: после слов Гурама он уже ни в чём не был уверен и не хотел рисковать, опасаясь придать огласке то, что, может, придётся скрыть.
Ведь первые сомнения поселились в душе Эльдара ещё после того, как их дом посетил бывший сослуживец отца Азад Вахидов, проживающий ныне в Германии. Но тогда он смог эти неприятные мысли от себя отогнать. А теперь понял, что не успокоится, пока не узнает ответы на все вопросы.
Друзья, “ТриО для миллиардера” приближается к финишу. Не пропустите завтра следующую главу “А что, у русских так положено?”.
А что, у русских так положено?
Я едва успела приехать в суд к назначенному часу. Неделю назад мне сделали операцию по удалению шрама под левым глазом. Ведь теперь, когда в моей жизни появился Дар, мне опять хочется быть, чувствовать себя красивой и уверенной в себе. А сегодня я ездила уже просто показаться пластическому хирургу, который проводил операцию.
Правда, это не была операция, как таковая, скорее – процедура по коррекции лица. Доктор тщательно меня осмотрел и сказал, что без операции можно обойтись. Конечно же, я этому очень обрадовалась, потому что мне в моём положении анестезия противопоказана. Однако все женщины, когда они влюблены, стремятся выглядеть красивыми и ухоженными. Я – не исключение.
Помню, как неловко я чувствовала себя, когда Дар в ресторане попросил меня снять очки. Когда я попыталась отказаться, он нежно шепнул мне на ухо, что в его глазах я буду всегда самой красивой и даже, когда мы оба состаримся. После этого он отвёл меня в сторонку и, найдя в своём телефоне песню “Исчезли солнечные дни” в исполнении Валерия Леонтьева, дал мне её послушать.
Слова великого аварского поэта Расула Гамзатова меня очень вдохновили, а Эльдар мне внезапно признался, что ещё в юности, слушая эту песню, он мечтал о такой старости рядом с любимой. Я была сильно растрогана. И всё же, пока я молода, мне нужно стремиться быть достойной моего мужчины.
В конце концов, я не слепая, и вижу, какими глазами провожают Дара другие женщины. Когда я думаю об этом, то начинаю с ума сходить от ревности. Но Эмма, с которой мы с некоторых пор в очень хороших отношениях, надоумила меня убрать шрам под глазом. Я её послушалась и не жалею.
Столько лет я пряталась за затемнёнными очками, что даже забыла, как выглядит зелень, и как прекрасны плывущие по небу пушистые облака. А теперь я хожу по улицам с гордо поднятой головой и ловлю на себе восхищённые взгляды, причём не только мужчин, но, что особенно приятно, и женщин. Но, думаю, дело ещё в том, что все влюблённые люди излучают флюиды, которые выделяют их из любой толпы.
Да, конечно, скоро моя фигура и походка изменятся по вполне понятным и волнительным причинам, но это всё ерунда. Потому что видеть мир во всех его красках – это такое ни с чем несравнимое, огромное счастье!
И вот в таком приподнятом настроении я приехала в суд вместе с Эммой, которая решила выступить в качестве моей группы поддержки. Мне ведь ещё никогда не приходилось быть в качестве обвиняемой.
Правда, со стороны потерпевшего, то есть Дара, должен был быть начальник его службы безопасности Олег, знакомый мне человек, и адвокат. В Германии так положено. И, хоть я понимала, что претензий ко мне не будет, и что, как ни странно это прозвучит, но, благодаря той аварии, у нас с Даром всё хорошо, я немного волновалась.
У здания суда мы встретили не только Олега, но ещё Германа Сафарова и Карла Беккера. Видимо, Герман, понимая моё состояние, захотел поддержать без пяти минут жену своего товарища. А у Карла была ещё более веская причина присутствовать на суде, поскольку его пригласили в качестве свидетеля.
На улице я заметила также инспектора Бормана, по инициативе которого моё дело было передано в суд. Естественно, здороваться с ним у меня не было никакого желания. Однако бабушкино воспитание не позволило мне проигнорировать полицейского, и, проходя мимо него, я кивнула головой.
Перед началом судебного заседания судья вызвала Олега и адвоката в отдельный кабинет для беседы. Я немного заволновалась. Герман Сафаров объяснил, что это обычная судебная практика. Но меня смутило выражение недовольства на лице судьи – женщины средних лет.
Я подумала, что сейчас она начнёт до меня докапываться по поводу и без. К тому же, для этого у судьи имелись основания, поскольку я оставила место ДТП. Да, я не скрылась тупо с места аварии, а повезла Эльдара в больницу, но бог его знает, как расценит мой поступок судья, которая сегодня явно встала не с той ноги.
И я не ошиблась. Вернувшись из кабинета, судья открыла заседание, провела перекличку, выяснив, кто есть кто, и сразу же обратилась ко мне с вопросом:
– Почему, фрау Вебер, вы оставили место ДТП?
– Я работаю медсестрой в больнице района Нидеррад, – начала я, но судья меня перебила.
– Мне это известно. Я задала вам конкретный вопрос: Почему вы покинули место ДТП?
– Я подумала, что сейчас важнее как можно быстрее довезти пострадавшего в больницу, – ответила я упавшим голосом, – потому что я не знала, что с ним, и боялась за его жизнь.
– Ваша честь, позвольте мне объяснить? – обратился к судье Карл Беккер.
Но судья холодно произнесла:
– Вы изложите свою версию случившегося, когда вам дадут слово, – и повернулась ко мне: Разве вы не знали, фрау Вебер, что на место аварии всегда выезжает скорая помощь? С чего вы взяли, что пострадавший находится при смерти?
От этих слов мне стало нехорошо. Представив, что Дар мог тогда погибнуть, я схватилась за сердце. Ведь несмотря на то, что я работаю медсестрой, а значит, всегда должна иметь холодную голову, воображение у меня очень развито, и сейчас я реально испугалась. К тому же Дар находится от меня так далеко, что я в последнее время часто не нахожу себе места от беспокойства, а иногда плачу без видимой причины.
– Послушайте, Ваша честь, – Эмма вскочила со своего места и приобняла меня за плечи, – я хотела бы попросить вас вести себя с фрау Вебер более бережно, поскольку моя подруга находится… – но судья теперь перебила Эмму.
– А вас, – она заглянула в бумаги и продолжила: фрау Шульман, я попрошу выйти. Ведь вы даже не являетесь свидетелем по делу. Что вы тут вообще делаете?
– Фрау Вебер нуждается в поддержке друзей, – возразила Эмма.
– Не переживайте, никто вашу подругу здесь не съест, – съехидничала судья и повторила: Я прошу вас, фрау Шульман, выйти и не мешать проведению судебного заседания.
– Всё будет хорошо, Эмма, – подбодрил её Герман Сафаров, но его тут же прервала судья:
– Скоро, господин Сафаров, очередь дойдёт до вас. Ведь, насколько я понимаю, вы в этой истории являетесь потерпевшей стороной?
Герман вытаращил глаза от удивления, потом расхохотался. Сообразив, что суровая дама перепутала Германа с Эльдаром, начал смеяться Карл Беккер.
Я не смеялась. С одной стороны, я уже жалела, что отказалась от адвоката, которого мне предлагал нанять Олег. Мне казалось, судебное заседание – это просто формальность, а теперь выясняется, что у меня могут быть серьёзные неприятности. А ещё после слов судьи на меня накатила паника, и я стала бояться, как бы с Даром не случилось какой-то беды.
– Что смешного я сказала? – нахмурилась судья. – Я вас спрашиваю, господин Сафаров?
– Простите за опоздание, – внезапно раздался голос Эльдара. – Какие ко мне, ваша честь, будут вопросы?
– Вы кто? – спросила судья с удивлением.
– Эльдар Сафаров. Та самая потерпевшая, – Дар быстро подошёл ко мне, – но, как показала жизнь, в действительности счастливая сторона.
С этими словами он поцеловал меня в щёчку. А я смотрела на любимого и никак не могла насмотреться. Впечатление, что я не видела его целую вечность, не меньше. К тому же Дар никого не предупредил о своём приезде. Просто прилетел, как добрый волшебник, и всё.
– А кто тогда он? – спросила судья ледяным тоном и показала пальцем на Германа.
– Это мой друг и однофамилец Герман Сафаров, – улыбнулся Эльдар такой обаятельной и просто обезоруживающей улыбкой, что судья впервые с момента начала заседания вдруг тоже улыбнулась. Кстати, улыбка у неё оказалась довольно приятной.
Наверное, судье похорошело при мысли, что никто не держит её за дуру. Но в следующую минуту она вспомнила, что находится при исполнении своего служебного долга.
– Ну что же, господин Сафаров, – вернулась она к своему прежнему сухому тону, – какие у вас есть претензии к фрау Вебер?
И вдруг я услышала:
– Только одна.
Я ничего не могла понять. Посмотрела на Дара. Он выглядел очень серьёзным. Эмма, о которой судья забыла, снова вскочила со своего места и, взяв меня за локоток, встала рядом со мной.
– Прошу вас, говорите, – обрадовалась судья. Видимо, она опять вошла в привычную ей роль грозной вершительницы судеб.
– Я хочу услышать от фрау Вебер, – начал Дар, – что она примет моё предложение.
– О, не стесняйтесь, господин Сафаров! Пожалуйста, озвучьте сумму вашего морального ущерба. Виновные должны понести наказание в соответствии с законодательством нашей страны, – сказала судья, понятия не имевшая, с кем она имеет дело. – Я подумаю, насколько запрашиваемая вами сумма соответствует принятым в Германии нормам. Но, прошу вас, не будьте слишком суровы. Ведь фрау Вебер предстоит ещё оплатить административный штраф и расходы на нанятого вами адвоката.
– Вы не против, ваша честь? – Дар чуть наклонил голову, обращаясь к судье.
Она в ответ поощрительно улыбнулась. Я подумала, что улыбка у женщины не такая уж и приятная. Дар вдруг встал на одно колено, вынул из кармана пиджака красную бархатную коробочку, в которой находилось изумительной красоты помолвночное кольцо с крупным бриллиантом и протянул мне со словами:
– Я люблю тебя, Марта, и прошу стать моей женой!
– Какая неожиданность, – пролепетала я, а потом сказала: Конечно, я согласна, любимый!
– Ну, наконец-то! Браво! – закричали в один голос Герман и Карл, а Эмма бросилась меня обнимать. Счастливый Эльдар заключил меня в свои объятия. Олег с адвокатом по очереди пожимали руки друзьям Эльдара. Эмма выкрикивала: “Браво! Браво!”. В одно мгновение шум поднялся просто неимоверный. Впечатление, будто ни много ни мало наступил Новый год. А я кивала головой, как китайский болванчик.
И вдруг в зале суда раздался донельзя удивлённый голос:
– А что, у русских так положено: делать в суде предложение руки и сердца?
Я обернулась. На нас потрясённо смотрели судья и секретарь суда.
– Да, ваша честь, – продолжая держать меня в своих объятиях, невозмутимо ответил Дар. – Это у нас такая традиция. Согласитесь, очень хорошая традиция? Мы в суде женимся, а иногда и разводимся по формуле: “два в одном”. Но у нас с моей Мартой, – он бросил на меня взгляд, полный обожания, – в суде состоится только помолвка. Надеюсь, что и свадьба не за горами.
Я отвернулась в сторону, чтобы скрыть свою улыбку.
– Какие же вы, русские, интересные? – продолжала удивляться судья, а секретарь коротко вздохнула и заметила:
– Загадочная русская душа…
– А я что, лысый? – вдруг воскликнул Герман Сафаров и полез в карман своего мундира, откуда с довольным видом вынул чуть потёртую чёрную коробочку и протянул её Эмме: Я прошу тебя, дорогая, осчастливить одного из злостных холостяков Германии.
– Но я ещё не… – растерялась Эмма, однако договорить свою мысль не успела. Герман её перебил, кивнув на судью:
– Надеюсь, нас здесь запомнят и тебя с твоим бывшим разведут в два счёта.
– Тогда я согласна! – кокетливо поправляя причёску, ответила Эмма.
– Это дело нужно отметить! – сверкая своими живыми чёрными глазами, заявил Эльдар и обратился к судье: Позвольте, ваша честь, пригласить вас и госпожу секретаря в ресторан по случаю нашей помолвки?
– Но мы ещё не закончили заседание, – судья была в шоке. – А фрау Вебер, даже если вы, господин Сафаров, не имеете к ней претензий, должна оплатить штраф.
Дар опять бедную судью шокировал, когда полез во внутренний карман пиджака и вынул бумажник, после чего спросил:
– Десять тысяч евро достаточно?
– Эльза, – простонала судья, обращаясь к секретарю, – воды! Заседание суда закончено.
Мои дорогие, завтра будет опубликована последняя глава романа. Она называется “Настоящая свадьба”. До встречи на!
Настоящая свадьба
Мне кажется, я шла целую вечность к свадебной арке, которую по предложению Инары было решено установить у подножия горы, где находился аул старейшины рода Сафаровых – двоюродного брата отца Эльдара, дяди Акбара.
