Текст книги "Трио для миллиардера (СИ)"
Автор книги: Кора Бек
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)
Удивляясь дурости своих бывших соотечественников, я продолжила езду, показывая всем своим видом, что я, мягко говоря, не одобряю подобные выходки. Кто сидел за рулём, я не видела, да мне на это, собственно, было глубоко наплевать. У меня была цель – найти Нину и вернуть моих детей.
И вдруг из окна всё той же белой Тойоты, которая ехала теперь прямо передо мной, опять зазвучала музыка. Это была песня из легендарной рок-оперы “Юнона и Авось” – “Я тебя никогда не забуду”. Но только её пел не Николай Караченцов, а покойный дядя Эльдара – Гусейн Сафаров. Он был бизнесменом, но любил петь. А у нас как раз тогда была сложная ситуация, и Дар дал мне послушать эту запись. А спустя некоторое время мы поженились…
Слёзы потоком хлынули из моих глаз. Я догадалась, кто едет в Тойоте. Человек, который не меньше меня переживает за Оду, Оли и Осси. Машина замигала подфарником. Впереди показалась заправка. Я свернула к ней вслед за белой Тойотой.
Встреча века
– Девочка моя голубоглазая, – в голосе Эльдара прозвучала глубокая нежность, – не плачь, всё будет хорошо, вот увидишь!
– А как же дети? – всхлипывая, сказала Марта. – Я такая дура! Теперь сама себя ненавижу!
– Ты не дура, – Сафаров прижал её голову к своей груди. – Наверное, на твоём месте любая женщина наломала дров. Главное – мы вместе. И с детьми всё будет в порядке, обещаю.
– Ты, правда, меня не видишь, то есть ненавидишь? – от пережитого стресса Марта никак не могла выговорить правильно слово. – Ну, ты же понимаешь, Дар, что я хочу сказать?
– Глупенькая, – Эльдар мягко улыбнулся. – Как я могу ненавидеть тебя – свою маленькую девочку? Инара была права, когда сказала, что ты боишься, что я могу отнять у тебя детей. А я её словам сначала не придал значения. Теперь жалею.
– Жалеешь?.. – Марта, опять углубившаяся в свои мысли, удивлённо вскинула голову.
– Если бы я, как только узнал, что под маской фрау Вебер скрываешься ты, пришёл к тебе и обо всём откровенно поговорил, – пояснил Сафаров, – мы не оказались бы в этой ситуации и уже были вместе. Но мне захотелось, чтоб всё было романтично, – он горько усмехнулся.
– Ты не виноват, Дар! – запротестовала Марта. – Это я вела себя неправильно, всё время в чём-то тебя подозревала. И это после того, что у нас было?! Как такое могло случиться?
– Штука в том, что вы, женщины, всегда исходите из худшего варианта. Плюс у вас очень развита фантазия.
– Да, есть такое… – Марта опустила голову, но тут же спросила: Ты считаешь, Дар, что я правильно поступила, когда не стала обращаться в полицию?
Услышав слово “полиция”, сидевший на переднем сиденье Герман тут же отреагировал:
– Полиция – это не враг, фрау Вебер. Но в данном случае, помимо полиции, к делу тут же подключились бы представители ведомства по делам детей и молодёжи Югендамт.
– Югендамт? – переспросила Марта и побледнела. – А ведь о них-то я и не подумала!
– Это люди серьёзные, – продолжил Герман. – Вам пришлось бы, фрау Вебер, доказывать через суд, что ваша знакомая обманом вынудила вас оставить детей и выйти из машины. А малышей на время судебных разбирательств передали бы в приёмную семью.
– М-да, в России жить гораздо проще, – заметил Олег, которого вызвал Эльдар после того, как Фольксваген Карла Беккера заглох посреди дороги.
– У нас тоже можно обойти какие-то острые углы, – с некоторой обидой в голосе заметил Герман. – Вон тот русский парень из дорожной полиции. Э-э, я забыл его имя?
– Андрей Сафронов, – подсказал Эльдар.
– Да, – кивнул головой Герман и рассмеялся, – я немного путаюсь, потому что его фамилия похожа на нашу, – и подмигнул Эльдару.
– Не поняла? – Марта удивлённо посмотрела на Сафарова. Тот улыбнулся и пояснил:
– Мы с Германом – однофамильцы. Он – тоже Сафаров.
– Так вот, этот Сафаров, то есть Сафронов, сказал нам, что ему надо поспать после ночного дежурства, сам втихаря созвонился со своими коллегами и выехал по следам преступницы. Так что до Югендамта дело не дойдёт. Я думаю, ребята её скоро повяжут, но только найдут для этого другой повод.
– Например, подбросят ей наркотики? – сказал Олег.
– Пока не знаю, – пожал Герман плечами и добавил: По-моему, там даже и подбрасывать ничего не придётся, если я всё правильно понял.
– О, боже! – Марта, нервы которой были на пределе, расплакалась.
– Ну-ну, не плачь, моя девочка, – Сафаров поцеловал её залитое слезами лицо. – Хорошо то, что хорошо заканчивается.
– Но ведь у нас ещё ничего не закончилось? – не поняла Марта.
– Как сказать, – загадочно улыбнулся Эльдар. В этот момент у него зазвонил телефон. Дар выслушал и произнёс всего два слова: “Хорошо. Спасибо”, и отключился. Затем повернулся к Марте и сказал:
– Сними, пожалуйста, свои очки. Мне нужно будет, любимая, завязать тебе глаза.
Увидев испуганный взгляд любимой, он чуть не заскрипел зубами от злости. Сколько же его бедной девочке пришлось пережить, если она пугается вообще всего?
Тем не менее Марта, ужасно стеснявшаяся своего шрама под левым глазом, повернулась к Эльдару спиной, сняла очки и позволила завязать ей глаза шёлковым шейным платком. Но перед этим, глянув в окно автомобиля, она успела воскликнуть:
– Куда мы приехали? До Берлина ещё ехать и ехать!
Сафаров ничего не ответил. Сидя на заднем сиденье автомобиля, он напряжённо смотрел в окно машины. Увидев своих детей, которые стояли у старенькой бордовой Мазды рядом с незнакомой ему женщиной, Эльдар с трудом сдержался, чтобы не заплакать.
Их путь друг к другу оказался на редкость сложным и длинным. И страшно подумать, что если бы не ДТП, которое случайно произошло с ним и с Мартой, он мог вообще не узнать о том, что у него в чужой стране растут дети – целых трое детей! А теперь Сафаров – богач: то у него не было ни одного ребёнка, то сразу трое: сын и две дочки. Это что-то!
Автомобиль остановился. Эльдар снял платок с глаз Марты. Она несколько раз моргнула, привыкая к свету. Он вышел из машины и подал ей руку.
– Оли, Ода, Ос?! – воскликнула Марта потрясённо, увидев тройняшек, стоявших рядом с тётей Леной. – Любимые мои, с вами всё в порядке? Глазам своим не верю!
– Успокойся, Марусь, не пугай детей, – ласково проворчала тётя Лена. – И не души их в своих объятиях. Они и так, бедненькие, умаялись.
– Да-да, конечно, – пробормотала Марта, а сама всё не могла оторваться от малышей. Оли с Одой в ответ маму нежно обнимали, а Ос, посмотрев на Сафарова, замершего у машины, неожиданно выдал:
– Дяденька, а вы случайно не наш папа?
– Почему ты так решил? – лоб Эльдара взмок от волнения. Присев на корточки, Сафаров смотрел на своих тройняшек и не мог на них насмотреться.
От так готовился к этой встрече, столько раз представлял, как войдёт в квартиру Марты и скажет: “Здравствуйте, дети, я – ваш папа”, а сын сам признал его! Это было невероятно!
Во все глаза он смотрел на Осси, удивляясь их внешнему сходству, и одновременно одной рукой пытался нашарить в кармане пиджака носовой платок. Но тот непонятно куда делся.
– А вы на меня очень похожи, – ответил Оскар, доверчиво глядя на Сафарова.
– Да?.. – счастливый папаша поперхнулся от неожиданности, потом хрипло выговорил: А я думал, наоборот: это ты, сынок, на меня похож.
Внезапно к Эльдару подошла Одетта, постучала его своим маленьким кулачком по спине, вынула из своей хорошенькой сумочки накрахмаленный белый платочек, промокнула ему лоб. Затем подставила щёчку для поцелуя и сказала:
– А отблагодарить?
– С превеликим удовольствием! – Сафаров, в своей жизни мало общавшийся с детьми, не знал, как ему разговаривать с этими умненькими, красивыми, бойкими малышами, которые так уверенно держали себя с ним, как будто их не очень удивляло, что у них вдруг появился папа.
Он осторожно поцеловал дочку, опасаясь каким-нибудь неловким движением причинить ей боль. А она хитро посмотрела на него и громко сказала, обращаясь к брату и сестре:
– Оли, Ос, быстрее сюда, наш папочка хочет вас тоже поцеловать!
– Папа, привет! – Оскар с разбегу бросился ему на шею, а Оли посмотрела на тётю Лену, как будто спрашивая у неё разрешения, и призналась:
– Нам бабушка Лена сказала, что если мы будем хорошо себя вести, к нам приедет папа, – и, повернувшись к Марте, добавила: Мы хорошо себя вели, мамочка, потому что нам очень хотелось увидеть нашего папочку.
– Но даже если бы тётя Лена нам ничего не говорила, я бы всё равно узнал папу, – заявил Оскар и повторил: Ведь мы с папой очень похожи.
– Об этом нам ещё говорил дядя Карл, – застенчиво заметила Ода.
– Наконец, папочка, ты к нам приехал, – поглаживая Эльдара по плечу, сказала Оли.
– Повтори, пожалуйста, ещё раз, дочка, – попросил Эльдар Оли.
– Что повторить? – не поняла она.
– Слово “папочка”, – Эльдар часто-часто заморгал глазами, чтоб смахнуть с ресниц слёзы.
– Папочка, папочка! – загалдели тройняшки и кинулись одновременно на шею Сафарова.
Пока они обнимались, Марта тихо спросила у родственницы:
– Тётя Лена, я ничего не понимаю? Что это за город и где эта..?
От нахлынувших на неё чувств она забыла, как зовут умыкнувшую её детей Кукушкину.
– Это Марбург. Твоя знакомая, Марусь, видимо, решила схитрить и свернула на Марбург вместо того, чтобы ехать в Берлин.
– А как вы, тётя Лена, здесь оказались?
– Узнав про приключившуюся с тобой нехорошую историю, я сразу села за руль, – начала рассказывать родственница. – Думала, вместе нам проще будет искать деток. Но потом со мной связался господин Беккер – пекарь из Майнца, ты его знаешь, Марусь.
Марта кивнула головой, а сама украдкой поглядывала на счастливых детей, которые всё никак не могли оторваться от папы.
– Господин Беккер сообщил, – продолжила тётя Лена, – что благодаря знакомому Эльдара – русскому полицейскому, по камерам удалось отследить эту нехорошую женщину. Кстати, – всплеснула она руками, – добрейший господин Беккер несмотря на то, что у него в дороге сломалась машина, умудрился быть в курсе всех событий!
– Каким образом? – удивилась Марта.
– Он постоянно был на связи с русским полицейским, даже выслал мне момент задержания той ужасной женщины. Я как раз в это время подъезжала к Марбургу и, – голос тёти Лены дрогнул, – я узнала её. Это была, Марусь, та самая россиянка, которую показали в утренних новостях. Теперь я начала сомневаться, что она говорила правду.
Кажется, тёте Лене стало неудобно перед племянницей за то, что она позвонила ей утром и напугала почём зря. А Марта сделала свои выводы и собралась с детьми бежать из города.
– Всё в порядке, тётя Лена, – Марта обняла её за плечи. – Просто мне дико не повезло, что я напоролась на Кукушкину, а оказалось, она – наркоманка. Теперь вы понимаете, что Нина говорила неправду?
– Ты её знаешь, Марусь? – удивилась женщина.
– Так Нина родом из нашего Медвежьего, и в то лето, когда мы познакомились с Даром, она проходила стажировку в райбольнице. Со слов моей подруги Тани, её бывшей золовки, Нина подсела на наркотики ещё давно.
– То-то мне её поведение показалось странным! – воскликнула женщина и пояснила: Эту Кукушкину, будь она неладна, я увидела в тот момент, когда двое полицейских сажали её в машину. А она, высунувшись в окно кричала: “Это несправедливо! Если у меня нет детей, пусть и у неё не будет!”. Я не могла понять, о чём речь, теперь понимаю, Марусь, что она имела в виду тебя.
– О, боже, как мне страшно! – Марта прижала к глазам платочек.
– Хорошо то, что хорошо заканчивается, – повторила тётя Лена слова Сафарова. – Главное – деток нашли, и эта дурында ничего плохого им не сделала.
– Не успела, – у Марты невольно сжались кулаки.
– А у Кукушкиной увезти детей шансов никаких и не было, – заметила тётя Лена. – До неё не дошло, что все дороги, улицы в Германии обвешаны камерами. Куда бы она уехала? Рано или поздно её всё равно бы нашли.
– Тоже верно, – ответила Марта и вздохнула. – Но мне до сих пор ещё страшно.
– Что ни идёт, всё к лучшему, – успокоила её тётя Лена. – Конечно, седых волос у нас с тобой прибавилось, но зато, Марусь, теперь ты больше не сомневаешься в Эльдаре, – и в этот момент до них донёсся звонкий голос Оли:
– Папа, папочка, а ты с нами домой поедешь?
Сафаров, на котором, словно гроздья винограда, висели тройняшки, посмотрел на Марту. Она кивнула ему, а потом послала воздушный поцелуй.
Мир тесен
Дар предложил мне отпраздновать его встречу с детьми. Ясное дело, тройняшки пришли в восторг от этой идеи. Сегодня они пропустили садик, и, конечно, теперь деткам хотелось получить оптом все удовольствия от жизни.
Я их понимаю. Мне в детстве тоже не очень-то нравилось ходить в детсад. Скукотища ещё та! Но бабе Ане нужно было работать, а меня оставить было не с кем. Зато у наших малышей нежданно-негаданно случился праздник.
Мы подъехали к ресторану. В этот момент у Эльдара зазвонил телефон. Извинившись, он отошёл в сторонку. Олег с Германом повели нас внутрь. И вдруг нос к носу я столкнулась с сестрой своей соседки. Эмма недавно арендовала квартиру в моём доме, а наши дети ходят в одну группу в садике. С сестрой Эммы Анной Кляйн я познакомилась в то ужасное время, когда скрывалась от Дара.
Мы с ней немного пообщались, и Анна произвела на меня очень приятное впечатление. А особенно мне понравилась в ней её мягкая, женственная улыбка. Своей улыбкой и чертами лица Анна напомнила мне старшую сестру Эльдара Инару. Наверное, ещё и поэтому я сразу почувствовала к ней доверие. Увидев меня, она воскликнула:
– Здравствуйте, Марта! Как я рада вас видеть!
– Добрый день, Анна! – я улыбнулась. – Какая неожиданность! Я тоже рада нашей встрече.
– А нас? – из-за спины Анны показалась Эмма с двумя девочками.
– Ну, конечно! – рассмеялась я и ласково потрепала девочек по плечу. У меня было такое приподнятое настроение, что очень хотелось поделиться им с кем-то ещё.
– О, Берта, привет! – обрадовался Ос. – Мы не виделись со вчерашнего дня. Я по тебе даже успел соскучиться, – и с этими словами поцеловал девочку в щёчку. Берта покраснела, но не отттолкнула Оскара. Я так подозреваю, что у них взаимная симпатия. Ну, это нормально. Хуже, когда мальчики девочек обижают или дразнят. А наш Ос – маленький рыцарь.
– Ты, сынок, уже заигрываешь с девочками? – раздался за спиной голос Дара. – Помнится, я в твоём возрасте был поскромнее.
– Согласись, папа, Берта – классная девочка? – не смутился Осси.
– А мы с Одой тоже очень даже ничего! – вставила Оли свои пять копеек. – Скажи, пап?
– Самих себя хвалить некрасиво, – заметила Ода, но при этом кокетливо поправила волос.
– Некрасивых детей не бывает, – на полном серьёзе ответил им Дар и повернулся к нам.
Эмма с Анной с интересом посмотрели на моего мужа (Ну да, мужа. Я не сомневаюсь, что мы с Даром скоро опять поженимся). Я взяла его под ручку. Чёрт, оказывается, как приятно – быть замужней женщиной! А Эльдар вдруг изменился в лице и сказал осевшим голосом:
– Ничего не понимаю. Это же копия Инары!
Пд изумлённым взглядом Дара Анна Кляйн смущённо закашлялась. Кое-как справившись с собой, она спросила:
– Простите, я не знаю, о ком вы говорите?
Пока мой любимый собирался с мыслями, я быстро заговорила, чтоб сгладить неловкую паузу в разговоре:
– Девочки, хочу познакомить вас с мужем. Прошу любить и жаловать: Эльдар Сафаров!
– Очень приятно! – одновременно сказали Анна с Эммой.
В глазах Эммы промелькнула лёгкая зависть. Но я на неё нисколько не обиделась. Бедная женщина так намучилась со своим мужем и ей, естественно, тоже хотелось хоть маленького женского счастья. К тому же за несколько лет нашего знакомства Эмма свыклась с мыслью, что я одна. И вдруг оказалось, что у меня есть муж, да ещё такой фактурный, уверенный в себе мужчина! Признаюсь, я сама себе уже начинаю завидовать.
А вот Анна по-прежнему чувствовала себя не в своей тарелке под удивлённым взглядом Эльдара. Она смущённо улыбалась и переминалась с ноги на ногу, но как ей реагировать на его слова, похоже, не знала.
Но тут из ресторана вышел Герман, чтобы узнать, почему мы так задерживаемся. Я к нему за время нашего недолгого знакомства уже привыкла и даже нашла в нём кое-что общее со своей подругой Таней Костровой. Они оба – люди на редкость прямолинейные, что думают, то и говорят. Вот и сейчас Герман, бросив быстрый взгляд на Анну, громко восхитился:
– Ну, надо же? Глядя на вас, ребята, можно подумать, будто вы – родные брат и сестра!
Я обернулась и, внимательно посмотрев на Дара, заметила:
– Это только так кажется, будто восточные люди все на одно лицо. На самом деле, тут я согласна с мужем, – я чуть сжала локоть Эльдара, а он бросил на меня благодарный взгляд, – Анна очень похожа внешне даже не на Дара, а на старшую сестру мужа Инару.
– У меня же есть фото Инары в телефоне, – спохватился Эльдар и полез в карман пиджака. – Вот, смотрите! Я ничего не выдумал.
Быстро пролистав папку с фотографиями, Дар нашёл снимок Инары.
Все присутствовавшие сгрудились вокруг Эльдара. Мне тоже было интересно посмотреть на Инару, ведь столько лет прошло с момента нашей встречи. Теперь я смогла убедиться, что была права, когда, впервые увидев Анну, сразу подумала, что она – копия Инары. Эмма не сдержалась и с изумлением произнесла:
– Это же одно лицо! Только ваша сестра, – обратилась она к Дару, – будет чуть смуглее.
– Не спорю, – ответил Эльдар и, вновь вглядываясь в лицо Анны, сказал: Не представляю, как такое возможно? Простите, но вы откуда родом? Надеюсь, мой вопрос вас не обидел?
– Всё хорошо, – ответила Анна и постаралась в нескольких словах передать суть истории её появления на свет, которую она рассказала мне при знакомстве. Это действительно было необычно, когда у женщины восточной наружности немецкие имя и фамилия.
Эльдар очень внимательно её выслушал. В этот момент из ресторана вышел Олег, чтобы узнать, куда делся Герман, который вызвался сходить за нами, а в итоге сам где-то застрял. Всё ещё потрясённый Дар пригласил всех на праздничный обед.
Анна нерешительно посмотрела на свою сестру. Но более бойкая Эмма, не задумываясь, заявила:
– С удовольствием! – и пояснила: Мы заходили в ресторан, чтоб заказать столик на вечер. Анна только сегодня приехала из Берлина, и мы хотели немного посидеть в тихом, уютном месте. И, кстати, Марта, – она повернулась ко мне, – собирались пригласить вас. Однако вы нас немного опередили.
– Будем считать это хорошим знаком, – пошутил Дар. – Между прочим, дорогие дамы, я должен вам признаться, что у нашей семьи, – он с нежностью посмотрел на меня, – очень уважительный повод для праздничного обеда. Конечно же, мы с Мартой будем счастливы, если вы примете наше приглашение.
История одной фотографии
До рези в глазах Сафаров вглядывался в маленькое фото, сделанное, по всей видимости, для какого-то документа. Его отец Амир Сафаров – физически крепкий мужчина с широким разворотом плеч, с гордой посадкой головы и уверенным взглядом, смотрел на Эльдара с неизвестного ему снимка. На обратной стороне фото посередине был засохший клей.
Возможно, отец фотографировался в ГДР, куда в самом начале 80-ых годов прошлого века молодой перспективный инженер-геолог Амир Сафаров был откомандирован на советско-германское предприятие по добыче урана “Висмут”.
Его супруга Шахноза осталась дома с дочками, хотя работникам секретного предприятия разрешали брать с собой свои семьи. Но Шахноза ехать в далёкую Европу не захотела.
О том, что его отец работал заграницей, Эльдар случайно узнал в средних классах школы, когда в школьной программе появился немецкий язык. Дар тогда завидовал своим друзьям, которые жили с ним на одной улице, но учились в параллельном классе, из-за того, что их класс изучал более престижный английский язык. Да и вообще, было как-то обидно учить язык народа, напавшего на его страну. Поэтому Эльдар занимался немецким с неохотой.
Но однажды в его комнату на мужской половине дома заглянул отец и, увидев на столе учебник немецкого языка, почему-то вдруг разволновался. Пока Эльдар делал домашнюю работу по другим предметам, отец начал листать учебник и что-то бормотать себе под нос. Прислушавшись, Дар обнаружил, что папа читает по-немецки.
Конечно, он был очень потрясён. Вот тогда отец и рассказал, что в молодости он работал в ГДР – одной из стран бывшего соцлагеря, где не так давно, наконец, снесли знаменитую стену, которая разделяла немецкий народ на западных и восточных немцев.
Там Сафаров-старший научился говорить и читать по-немецки. Правда, с грамматикой у него дела обстояли не ахти. Поэтому на немецком Амир писал кое-как. Потом он вернулся в СССР, и с тех пор не имел возможности общаться с кем-нибудь на языке Гёте и Ницше.
Кто такие Гёте и Ницше, Эльдар тогда понятия не имел, но зато обратил внимание на то, с каким волнением отец листал учебник немецкого и вспоминал про Германию. Дар пошёл в библиотеку, покопался в книгах, журналах и пришёл к выводу, что немцы – это тоже очень крутая нация, так что завидовать друзьям, изучавшим английский язык, нет смысла.
Зато теперь они с папой, когда не хотели, чтобы мама или сёстры знали какие-то их планы, могли секретничать, разговаривая по-немецки. Можно даже сказать, общение на немецком сделало их ещё ближе друг другу. Это было так здорово! Но потом Эльдар окончил школу, а через год уехал в Москву. С отцом они виделись всё реже и реже, а однажды его не стало.
И вдруг в его руках оказалось неизвестное ему фото Амира Сафарова. Судя по качеству фотографии и возрасту запечатлённого на ней папы, Сафаров-старший сфотографировался в Германии незадолго до своего возвращения в СССР.
Таким молодым Дар своего отца и не помнил, ведь он появился на свет уже после того, как Амир отправился в заграничную командировку. Однако, разглядывая фото, он обратил внимание, что на дне чёрных, как майская ночь, глазах отца залегла непонятная грусть.
***
Возможно, в тот момент, когда его фотографировали, Сафаров-старший знал, что скоро ему предстоит отъезд из страны, где он встретил девушку, в которую влюбился с первого взгляда. Её звали Ангела Шмидт. Она была дочерью священника и работала в отделе кадров советско-германского предприятия “Висмут”.
Молодые люди некоторое время встречались. Женатый Сафаров потерял голову от юной красавицы, обещал съездить домой и развестись с женой, на которой в своё время женился по воле родителей. Амир уверял Ангелу, что он вернётся, и они всегда будут вместе, а потом вдруг куда-то запропал. Мало того, за его документами в отдел кадров явился почему-то не сам Сафаров, а начальник отдела, в котором он работал.
Ангела была в шоке от поступка любимого. Вскоре ещё выяснилось, что она беременна. Избавляться от ребёнка девушка, воспитанная в вере, не стала. Конечно, родители ей очень пеняли за легкомыслие, но всё же согласились с тем, что из роддома она вернётся в родной дом. Конечно, отцу-священнослужителю принять такое положение вещей было непросто.
Однако, к чести родителей молодой девушки, они не оттолкнули дочь, совершившую столь опрометчивый и даже греховный поступок.
В положенный срок Ангела родила дочь, которую назвала Анна. Правда, сначала бабушку и дедушку немного смущала восточная наружность их внучки. Но очень скоро всей душой они привязались к малютке. А Ангела спустя несколько лет встретила хорошего человека и вышла за него замуж. В этом браке у женщины родилась вторая дочь Эмма.
Прошли годы, рухнула Берлинская стена, распался СССР. И однажды на адрес родителей Ангелы пришло письмо из России. Естественно, они сразу догадались, от кого. Конечно, им очень не хотелось, чтобы дочь опять пережила тяжёлые минуты, связанные с её первой любовью. К тому же ни мать, ни отец не были уверены, что Ангела разлюбила отца Анны.
Тем не менее после некоторых раздумий и сомнений старики передали письмо Ангеле. В конце концов, дочь уже взрослый человек и только ей решать, стоит ли отвечать на письмо и поддерживать отношения с мужчиной, который когда-то её предал.
С большим волнением и страхом Ангела вскрыла конверт. Со слов Анны, ей на всю жизнь врезалось в память, как после ухода бабушки с дедушкой мама заперлась в своей комнате и вышла оттуда только через несколько часов с заплаканными глазами. Муж – порядочный человек, ни о чём её расспрашивать не стал.
Пять лет назад отчим ушёл из жизни. Только тогда Ангела, наконец, решилась рассказать Анне всю правду о её папе. Будучи маленькой, Анна думала, что у них с Эммой один отец. Однако, став постарше, девочка стала прислушиваться к тому, что некоторые люди говорят, что, дескать, она совершенно не похожа на немку. Анна попробовала расспросить маму, но Ангела сказала, что на досужие разговоры не стоит обращать внимания.
Но наступил час, когда она сделала дочери признание, что у них с Эммой разные отцы, и показала Анне фотографию Амира – ту самую, которую сейчас держал в руках Эльдар.
Оказалось, этот снимок Ангела, работавшая в отделе кадров “Висмута”, втайне от своего начальства отклеила от личного дела Амира Сафарова.
Конечно, женщина очень рисковала.
На советско-германском предприятии “Висмут” царил строжайший контроль. В те годы СССР стремился вытеснить Америку с уранового рынка, и если бы кто-то заметил, что фото на личном деле сотрудника нет, весь отдел кадров начали трясти. И ещё не факт, что в этом случае ограничились одним увольнением. Наверняка к делу подключился бы всемогущий КГБ. А таких проблем и злейшему врагу не пожелаешь.
И всё же Ангела рискнула и взяла себе фото Амира.
С одной стороны, это – единственное, что осталось у неё на память о её первой любви. С другой, женщина понимала, что рано или поздно Анна спросит, кто её отец. Правда, одной фотографией дело не ограничилось. Со слезами на глазах Ангела показала письмо Амира. Он написал его со множеством грамматических ошибок, но зато на немецком языке.
Только тогда бедная женщина, наконец, узнала, почему любимый внезапно исчез из её жизни и даже с ней не простился.
Выпьем за любовь!
Вот уж не думала я, переступая порог ресторана, что мы выйдем из него только глубоким вечером. Но всё так закрутилось-завертелось, что по-другому просто не могло быть.
А самое невероятное, что мы с Даром не смогли остаться наедине. Мне самой до последней минуты в это не верилось. Всё казалось: вот сейчас все и всё обсудят, говорить станет не о чем, и мы, наконец, отправимся домой. Однако!
Пока мы смотрели меню, к нашей компании присоединились господин Беккер, которого Дар пригласил отметить воссоединение семьи, и русский полицейский Андрей Сафронов.
Он, правда, посидел недолго, сказав, что ему надо хоть немного поспать перед очередным дежурством. Выглядел парень и вправду неважно: лицо помятое, глаза в кучу, поэтому Дар, хоть и не хотелось ему расставаться с соотечественником, тепло с ним простился, но перед этим взял с Андрея слово, что он обязательно будет на нашей свадьбе.
Услышав про свадьбу, наши малышки очень оживились, а Ода заявила, что она хочет, чтоб я взяла их с Оли в свадебный салон на примерку платья. Я невольно вздрогнула при мысли, что шесть лет назад в моей жизни свадебное платье уже было, а о том, чем всё закончилось, не хочется и вспоминать, но кивнула в знак согласия.
Тут кто-то осторожно потянул меня за руку. Повернув голову, я увидела Берту – младшую дочь Эммы, которая ходит с моими тройняшками в одну группу.
– Тётя Марта, – умоляюще зашептала малышка, – а можно, я тоже поеду с вами? – в глазах Берты я прочитала восхищение и даже восторг.
У меня чуть слёзы из глаз не брызнули. Всем девочкам очень нравится смотреть на невест. Наверное, свадебный наряд ассоциируется у них с образом принцессы, со сказкой.
А я вдруг ощутила себя самой настоящей невестой, которая впервые вступает в брак. Это было так волнительно! Я потрепала Берту по щёчке и опять кивнула головой.
Зато Карл Беккер, отогнавший свою машину в автомастерскую и теперь чувствовавший себя так, будто он выиграл в лотерею, мне подмигнул. В тот момент я не подозревала, что в компании этого весёлого пекаря из Майнца и тёти Лены я проведу весь сегодняшний день, а под конец мы с ним даже станем друзьями.
Но тогда я ответила ему слабой улыбкой, типа: всё хорошо. А в следующее мгновение мои глаза (я почувствовала это на физическом уровне) почти в два раза увеличились в размере.
В зал из фойе ресторана вошли человек десять официантов, каждый нёс в руках огромный букет цветов. Это были роскошные голландские розы: белые, чайные, алые.
Я не заметила, когда на соседнем столе появились красивые вазы. Официанты расставили розы по вазам и приставили этот столик к нашему большому столу. Получилось шикарное продолжение из цветов. Для детей сервировали отдельный столик напротив нас.
Близоруко щурясь (а мне пришлось снять свои очки по просьбе Эльдара), я оглянулась. Дар, что-то обсуждавший в сторонке с Олегом, послал мне воздушный поцелуй.
– Думаю, вы счастливы, Марта? – раздался над моим ухом голос Беккера.
– Конечно, – я немного опешила от того, что он назвал меня по имени. Жители Германии с неохотой идут на сближение, предпочитая с малознакомыми людьми держать дистанцию. А тут можно подумать, будто мы с Беккером хорошие друзья.
– Давайте, выпьем за это? – предложил без обиняков пекарь и потянулся к бутылке вина.
– Как, прямо сейчас? – ужаснулась я.
– За любовь нужно обязательно выпить, – настаивал Беккер.
– За какую любовь? – ляпнула я от неожиданности.
– За вашу, – невозмутимо ответил Карл. Мне стало понятно: просто так он не отстанет.
Я оглядела зал. Людей было немного. Но, скорее всего, это были туристы. Ведь на дворе сейчас стоял час: ни туда ни сюда. Немцы, у которых на счету буквально каждая минутка, уже успели отобедать и разойтись по своим рабочим местам. А до ужина было ещё далеко.
Но зато вечером в этом респектабельном ресторане яблоку негде будет упасть. Поэтому Эмма с Анной и хотели заранее забронировать столик. Однако Дар их опередил. Наверное, эти несколько столов (для нас, для детей и для цветов) он, а точнее начальник его службы безопасности Олег, тоже забронировали ещё с утра, если не с вечера.
Стоявшие в сторонке Эльдар с Олегом теперь разговаривали с неким мужчиной. Видимо, это был администратор ресторана. Чуть наклонив голову, он внимательно слушал гостей.
Я перевела взгляд на наш столик. Герман Сафаров развлекал Эмму с Анной. Похоже, они нашли общий язык. Я порадовалась за Эмму. Ещё недавно из-за своего мужа – домашнего тирана, Эмма истерила по малейшему поводу, а сейчас и не подумаешь, что у этой весёлой бойкой женщины могут быть какие-то проблемы.
На другом конце, сидя на стуле, клевал носом русский полицейский Андрей Сафронов. К счастью, Андрей успел рассказать, что вместе со своим коллегой он доставил Кукушкину в отделение полиции. А перед этим: ещё, когда они везли Нину в машине, парни популярно ей объяснили, что если она не хочет сесть в тюрьму, то про похищенных детей ей лучше не заикаться в разговоре со следователем.
