Текст книги "Орден во всю спину (СИ)"

Автор книги: Константин Ежов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

Глава 5

Ярослав стоял у входа в свою лачугу, опершись о деревянную стойку, и в задумчивости наблюдал, как собранная по-военному группа удаляется в сторону городских ворот. Буйство голосов, приглушённых ночной прохладой, стихало – а вместе с ним таял и шанс на хоть какую-то благодарную работу, которая сулила бы не только еду, но и редкий нынче бонус – безопасность.

Старик Ван не унимался, ковыляя следом за ними и всё повторяя одно и то же, как заведённая пластинка:

– Ну, с головой у Ярослава, может, и не всё идеально, но он парень кремень, ей-богу! Позвольте объяснить….

Суровые лица группы даже не моргнули. Их командир – невысокий, но сухощавый человек с выражением хронической неприязни ко всему живому – резко обернулся:

– Ван, у вас шесть часов. Найдите нам нормального проводника. Хоть этот ваш Косой и не вызывает жалости, мы с психами дела не имеем. В шесть утра уходим. Без вариантов!

А Ярослав всё стоял у лачуги, как будто разговор был не о нём. На губах – лёгкая, почти мальчишеская улыбка, взгляд – рассеянный. Он казался человеком, который смотрит на происходящее со стороны, будто это всё спектакль, а он просто зритель в первом ряду. Что, что, а косить под дурака умел.

Но тут… Одна из женщин из той самой группы вдруг обернулась. Молодая, в спортивной куртке и кепке, надвинутой почти до переносицы. Он не видел её лица, лишь подбородок и темноватую прядь, выбившуюся из-под козырька. Но, стоило ей взглянуть на него – даже не прямо, а как будто вскользь – у него внутри всё оборвалось. Сердце дрогнуло, как от удара.

Он не знал, кто она, но в тот миг почувствовал, будто она его насквозь видит.

Почти инстинктивно, не раздумывая, Ярослав мысленно вызвал свой таинственный дворец и активировал Свиток Дублирования Навыков – единственный, что у него был.

Производится случайное копирование одного из навыков цели.

– "Случайное?" – удивился он про себя.

Рандом и здесь, значит. Не удивлюсь, если ещё и с гачей столкнусь. Мать его, азарт у них тут.

Навык цели: "Огнестрельное оружие". Вы хотите выучить этот навык?

Насмешили. Где это огнестрельное оружие здесь взять. С другой стороны, у девицы такой навык, значит в крепости с этим проблем нет. Но всё равно, лучше бы рукопашку какую. Или ножевой бой там. Эх.

"Да."

Наконец соглашаюсь с предложенным

Свиток рассыпался в прах, исчезнув, будто его никогда и не существовало. Но внутри Ярослав почувствовал, как волна уверенности хлынула сквозь тело – будто руки сами знали, как держать ствол, прицеливаться, стрелять. Это было непривычно, даже немного страшно – но потрясающе! А ведь до этого огнестрел только в кино видел, в прошлой жизни.

"Обучение завершено. Вы овладели навыком «Огнестрельное оружие» на Продвинутом уровне."

– Постойте…, – ошеломлённо прошептал он. – У меня ведь был всего лишь базовый свиток…. Какого чёрта получил продвинутый уровень?

Нет, не в претензиях, а просто в непонятках. Где здесь логика, блин?!

"Существует два вида свитков. Первый – базовый, позволяет освоить любой навык до продвинутого уровня включительно. Второй – мастерский, с его помощью можно изучить мастерский навык, если вы уже владеете продвинутым. Также возможно копирование сверхспособностей цели".

Матерь божья… сверхспособности. Господи, что же это такое? Ярослав почувствовал, как у него в груди что-то ёкнуло. Он только что на практике доказал: может дублировать не только ремесло, но и, возможно, таланты… даже не от мира сего. Это что же, удачу брательника могу скопировать? Хотя нет, ну его к лешему такое счастье. Но значит, в этом мире он не один такой….

Он ещё раз взглянул на девушку. Она шла в конце группы, и больше не оборачивалась. Всё, что от неё осталось – ощущение тревоги… и чёткое осознание: она не была простой наёмницей.

– Можете ли вы показать уровень её владения оружием? – мысленно обратился он к дворцу.

"Да. При изучении цели уровень навыка может быть раскрыт".

– Какой у неё уровень? Продвинутый? Мастер?

"Совершенный."

У Ярослава пересохло во рту. Твою мать. Вот так в трущобе встретиться с возможно богом огнестрела….

***

Свиток Дублирования Базовых Навыков был не просто волшебной бумажкой, а очень и очень непростой – он открывал дверь в чужой опыт. Один взгляд, одно усилие – и ты перенимаешь умения, на которые у других уходили годы жизни. Правда, работал он непредсказуемо: рандомно копировал навык на базовом или, если повезёт, продвинутом уровне. Но был и второй, куда более редкий – Свиток Дублирования Мастерских Навыков. Он давал возможность постичь чужой навык на уровне мастера, если ты уже освоил продвинутый. А самое удивительное – был шанс… хоть и мизерный… перенять чужую сверхспособность.

Все уровни этих навыков определялись внутренним "дворцом", невидимым, но явно существующим ментальным механизмом, который жил в голове Ярослава и комментировал происходящее с точностью опытного наставника.

Хотя дворец время от времени упоминал "шанс успеха", даже эта туманная возможность скопировать сверхспособность другого человека уже возбуждала в Ярославе детский азарт.

Он вспоминал, как однажды обсуждал это с Лёшкой Пронырой.

– Ну слушай, – говорил Ярослав, откусывая сухой кусок лепёшки, – если бы ты мог выбирать, что бы ты хотел – удар молнией или читать чужие мысли?

Лёха тогда замялся, потер нос и сказал:

– Если бы моя сила зависела от удачи, я бы просто не ходил в драки. А если бы молния? То грохотал бы на всю округу! Но, по мне, нет лучших и худших способностей. Всё зависит от того, как их использовать.

Это совпадало с тем, что сам Ярослав чувствовал: всё относительно. Есть бойцы, есть уцелевшие, есть те, кто может одним словом изменить ход событий. Силы разные – и в этом их равенство.

Но сейчас, впервые по-настоящему, Ярослав понял, что навык, позволяющий копировать другие навыки, – это нечто совершенно особенное. Почти жульничество, почти чит-код, почти… дар богов. Ну, или проклятие демонов… смотря как взглянуть.

И всё это – благодаря девушке в кепке.

Когда он использовал свиток и получил навык владения огнестрельным оружием на продвинутом уровне, это было похоже на нажатие кнопки, запускающей лавину знаний. Всё пришло сразу – название моделей оружия, нюансы сборки, правила ухода, тактика ведения боя, методы маскировки прицеливания…. Даже отдача каждого типа ствола он теперь знал заранее, как будто сам стрелял сотни раз. Господи, столько всего и самое главное, в базе не только старые модели, но и новые….

Руки, казалось, сами знали, как действовать. Он чувствовал, будто вырос с оружием в руках, будто бы вся его жизнь до этого – это только подготовка к этой способности. Инстинкт прицеливания был настолько точным, что, казалось, он видел траекторию пули ещё до выстрела. Но это лишь продвинутый уровень владения. В исходнике есть само совершенство…. Она что, стрелок? Тот, кто волей направляет пули? Ну или хотя бы подправляет. Не удивился бы.

На расстоянии в сто метров попасть в "девятку с половиной" стало для него чем-то обыденным – просто вопросом концентрации. Он был, без преувеличения, почти снайпером. И всё же радость от полученного знания слегка меркла из-за одного "но" – у него не было при себе оружия. Пустые руки не стреляют, даже если ты теперь умеешь стрелять как бог. А ведь хорошо понимаешь, что не он. Богиня ушла, лишь на миг обернувшись.

И всё же... одна деталь не давала ему покоя.

Когда дворец в его голове оценил навык девушки в кепке, тот самый, с которого была сделана копия, он увидел: уровень – Совершенный.

Ярослав аж поёжился. Он и представить не мог, каков же тогда мастерский уровень, если продвинутый уже превращает тебя в снайпера. А ведь можно идти дальше. Можно усовершенствовать навык….

Такая, как она, в этой группе?

Но ведь никто вокруг не выглядел напуганным или даже настороженным. Солдаты частной армии, наёмники, командиры – все относились к ней как к обычному бойцу. Никто, никто не догадывался, кто рядом с ними.

А она, скорее всего, и подумать не могла, что какой-то оборванец у лачуги применил на неё странную технику и увидел её секрет.

Ярослав внутренне усмехнулся. Его решение не идти с этой группой – теперь казалось не только разумным, но и спасительным. Зачем лезть в болото, где под водой плавает неведомое чудовище?

Он знал, когда надо отступить. А ещё – испытывал редкое и почти сладостное чувство: он увидел тайну, и тайна была прекрасна. А сама она… была опасной.

– Братец, ты чего опять пялишься на её спину, а? – лениво вынырнул из-за занавески Лёшка, щурясь на заходящее солнце.

Ярослав, сидевший на бревне у входа в лачугу, нехорошо улыбнулся во весь рот, будто пойманный на шалости мальчишка. Он уже собирался выдать что-нибудь наставническое, как старший, с важностью, с расстановкой, но не успел открыть рта – соседняя занавеска вдруг взметнулась, хлопнула по косяку, и оттуда высунулась женская голова с взъерошенными после сна волосами.

– Чья спина? Где? – с прищуром спросила женщина.

Оба замерли, словно двое бездомных котов, которых застукали за воровством тушёнки.

Из хижины вышла она – Лариса Юдина. Высокая, стройная, с лукавым прищуром и тем самым хрипловатым голосом, от которого у Ярослава часто пересыхало в горле.

– А ты чего тут?.. – удивлённо протянул Лёшка, почесав затылок. – То есть… вы же раньше в кирпичном доме жили, не?

Лариска провела рукой по растрёпанным волосам и улыбнулась, как будто они только что встретились в булочной, а не в посёлке на краю развалин бывшего мира.

– Переехала. Теперь я ваша соседка. Живите рядом с девушкой, радуйтесь.

– А те трое? Мужик, жена и девчонка. Куда делись? – не унимался Лёшка.

– А мы поменялись домами. Им мой кирпичный, мне их лачуга. Им нужно потеплее – у них малая болела, – пожала плечами Юдина, словно менялась не кровом, а местами в очереди.

Когда она скрылась за занавеской, Лёшка схватил Косого за рукав, оттащил к забору и, переходя на шёпот, горячо зашептал:

– Братан! Ты понимаешь, что она сделала? Она же вложилась, как в магазин на центральном рынке! У неё же раньше был настоящий дом – с крышей, которая не течёт! А теперь… рядом с нами, среди грязи и голых досок!

Ярослав только нахмурился, пробурчал что-то себе под нос и молча юркнул обратно в лачугу. Лёшка, разве что плечами не пожал, снова выглянул наружу, одарил соседку улыбкой и тоже спрятался за своей тряпичной завесой.

– Братан, – начал он, хитро прищурившись, – ты ведь до сих пор девственник, а?

Вот это он зря, но и болтать о своих победа тем более ему не уду. Если знают двое, знает и свинья. Косой медленно повернул голову, глядя на него так, будто прикидывал – лучше в ухо врезать или тапком. Затем выпрямился и произнёс с неожиданной серьёзностью:

– Ну раз уж ты у нас взрослый парень, пора поговорить начистоту….

– Давай! – оживился Лёшка. – Спрашивай, готов. Всё расскажу!

Но не успел он договорить – Ярослав метнул в него ногу с такой точностью, что Лёшка кубарем покатился на подстилку.

– Ты чё! – смеясь, вскочил тот, – Совсем разошёлся!

– Смелый стал, да? – Косой развалился на своей кровати, скрестив руки за головой. – Только смотри, не нарывайся. Особенно с Сашей. Не строй из себя сводника. У нас своих забот выше крыши. Не до флирта, понял?

– Да понял я, понял…, – проворчал Лёха, опуская взгляд. – Просто… она же заботится. Картошки принесла, аптечку подогнала. Спрашивала про тебя. А ты... как будто специально её стороной обходишь.

Наступила тишина. Косой задумчиво смотрел в потемневший потолок. Потом, не оборачиваясь, произнёс:

– Главное в человеке – быть честным. Особенно с самим собой. А если совесть начнёт терзать, если будет жечь – просто напомни себе, что ты сделал всё, что мог. И это... нормально.

Лёха нахмурился.

Когда Ярослав начинал с ним говорить "по-стариковски", он каждый раз ждал лекции. Что мол, так нельзя, то не делай, сюда не лезь. А получал вот такие фразы, от которых мозг тормозил, как телега в грязи.

Вот он какой, Ярослав. Не рубаха-парень, но и не колючка. Осторожный, замкнутый, с глазами, в которых хранились шрамы – не только от ран, но и от памяти. Он был не прост. Но в этом мире такие, как он, выживали лучше.

Лёшка это понимал. И не обижался.

Потому что знал: у Косого есть вещи, о которых он никогда не скажет вслух. И если не лезть – он будет рядом. А если полезешь – может исчезнуть навсегда.

В этот самый момент из соседней лачуги донёсся грубый, прокуренный голос. Судя по интонации, обращались как раз к их новоиспечённой соседке – Лариске.

– Лариса, только что узнал, что ты сюда переехала. Зашёл на огонёк. Вот, сигарет тебе принёс….

Ярослав и Лёха переглянулись, сразу посуровев. Что-то в голосе незнакомца не нравилось обоим – вкрадчивый, самодовольный, с тем мерзким оттенком, который бывает у тех, кто привык брать, не спрашивая.

Из лачуги раздался голос самой Юдиной – твёрдый, раздражённый:

– Я больше не оказываю никаких услуг. Всё, завязала.

И при этом так делать минет… но надо признать, красивая, даже без косметики и в саже.

Ответ последовал вульгарным смехом, полным пренебрежения:

– Да ну брось ты! А на что жить собираешься, а? Кто тебя сигаретами кормить будет, а, королева?

Секунду спустя в её голосе прорезалась злость:

– Отвали от меня!

Звук шагов, глухой стук – будто кто-то наткнулся на стену или мебель. Затем слышался резкий шорох ткани – похоже, кому-то порвали одежду. Начиналась потасовка.

Лёшка Проныра бросил взгляд на Ярослава. Тот стоял неподвижно, мрачно нахмурившись. Лёха, перейдя на шёпот, осторожно произнёс:

– Брат… ну давай, помоги ей.

Не говоря ни слова, Ярослав медленно поднялся с деревянной койки. Он вытащил из-за поясной петли свой костяной нож – белый, как клык древнего зверя, и острый, как приговор. Неслышно проскользнул к выходу.

В тот же миг в его голове раздался хрипловатый, величественный голос – голос Дворца, который жил в его сознании, как память о чём-то далёком, чудовищном и могущественном:

"Квест активирован: Помощь."

Ярослав лишь усмехнулся. Он не нуждался в чьих-то приказах, чтобы поступать по совести.

– Даже если бы ты молчал, всё равно бы пошёл, – буркнул он, выходя за порог.

Он двигался стремительно – тело, натренированное годам выживания, отточенными рефлексами отвечало быстрее мысли. Две секунды – и он уже врывался на соседний двор, как молния в сухое дерево.

Никаких речей. Ни "пусти её", ни "ещё раз тронешь – пеняй на себя". В его мире слова ничего не стоили. Там, где не уважают правду – уважают силу.

Мужик, что вцепился в Лариску, а хороша, мелькнула мысль, был высок, широк в плечах и, к тому же, вооружён. В руке он сжимал настоящий металлический нож – клинок с потемневшей от времени рукоятью и тусклым, но всё ещё опасным лезвием. Да, вот и приз, настоящий.

Увидев, как Ярослав несётся прямо на него, мужик ухмыльнулся – думал, сейчас разберётся с мальчишкой одним взмахом. Мы же помним, что у меня +1 в силу. Не имба, но всё сразу становится не так однозначно. Что он ему, с этой костяной штучкой против настоящей стали?

Он ошибся.

Костяной нож Ярослава был не просто костью – он был выточен из бедренной кости дикого бура – зверя, чей скелет не уступал по прочности ковкому металлу. Лёгкий, цепкий, он был смертелен в руке того, кто знал, куда бить.

И Ярослав знал.

***

Металлическое оружие, конечно, считалось престижнее. Но не всегда решает клинок. Иногда побеждает тот, кто не говорит лишнего. Кто не надеется на силу – а использует её, как последнюю черту.

Ярослав появился перед мерзавцем словно призрак. Его рывок начался с точного движения – левая нога вонзилась в землю, как якорь, правая напряглась, принимая вес, мышцы вздулись под одеждой. Он прижался обеими ступнями к пыльной земле, чтобы выбросить себя вперёд с максимальной силой. Сила прошла сквозь его тело, словно удар тока – от ног к талии, оттуда к плечам, и, наконец, в кисти.

Нож в его руке вспорол воздух наискось вверх – резкий, молниеносный взмах, как будто он хотел рассечь не только человека, но и саму ночь. Лезвие со свистом описало дугу, за которой, казалось, остался светящийся след.

Лязг!

В темноте звонкий металлический отзвук расколол тишину, как грозовой раскат. Столкнулись два ножа – костяной и стальной. А потом… оба разлетелись пополам.

Спрятавшиеся в темноте наблюдатели ахнули. Они ожидали, что сломается только костяное лезвие. Они ждали победы металла. Но реальность пошла по другому сценарию.

Ярослав без тени сожаления отшвырнул обломок ножа. Он будто знал заранее, что лезвие не выдержит. Всё это – часть плана. Всё до последнего движения.

Мужик ещё не успел опомниться, как Ярослав метнулся вперёд, схватил его за запястье и вогнал кулак точно в подмышечную впадину – туда, где пролегает подмышечный нерв.

Противник заорал. Его тело затряслось, как у куклы, в которую пустили ток. Он попытался вырваться, но понял, что не может – парень, едва ему до плеча достающий, оказался сильнее. Гораздо сильнее, чем можно было ожидать.

Что за черт?! – мелькнуло в глазах противника. – Как он вообще может так держать меня? Он же пацан!

Но стоило ему бросить взгляд на шею и плечи Ярослава, как пришло запоздалое понимание. Там, под кожей, подрагивали мышцы, как стальные канаты. Это была не мальчишеская сила – это было что-то иное. Тренированное. Закалённое в грязи, голоде и боях.

Подмышечный нерв – место уязвимое. Если ударить туда сильно, мозг получит лавину ложных болевых сигналов. Организм не поймёт, что происходит – начнётся хаос. Тело зальёт волна ионов, как пожар – и он охватит всё сразу. На миг – всего на секунду – человек превращается в тряпичную куклу.

Вот и сейчас. Мужик рухнул, словно перерубленный. Тело дёргалось в конвульсиях, руки и ноги двигались сами по себе, как у марионетки с оборванными нитями.

Ярослав стоял рядом, молча, глядя на него сверху вниз. В глазах не было ни злобы, ни жалости. Только хмурое раздумье.

Мужик, захлёбываясь дыханием, захрипел:

– Я… я зла не затаю… отпусти… забуду, что было, клянусь...

Он понял: если сейчас начнёт умничать или кричать, не доживёт до утра.

Ярослав повернул голову к Лариске, которая, запыхавшись, держалась за рваный рукав своей кофты. Голос его был сухим:

– Кто он?

– Он… он бригадир с угольной шахты. И… это он со своими людьми зарезал того мужика в городе вчера ночью. Хвастался мне, что тот копил деньги, а у него как раз долги… игровые. Вот и решил забрать.

Ярослав ничего не сказал. Он подошёл к проходу, нагнулся и подобрал обломок металлического ножа. Осмотрел его, взвесил в руке. Затем медленно вернулся к лежащему мужчине.

Тот, задыхаясь, смотрел на него снизу-вверх. Упрямо, с каким-то остаточным презрением – ещё не до конца понял, что проиграл. Ярослав оценил: через секунды четыре, максимум пять, тело снова начнёт слушаться его.

И тут раздался знакомый голос. Могучий, как раскат в горах. Голос из внутреннего Дворца – того самого, что жил в его разуме:

"Квест: Отпусти своего врага"

Едва стих голос дворца, всё ещё отзывающийся в голове гулким эхом, Ярослав Косой опустился на корточки. Движения – точные, отточенные. Ни капли лишнего. Словно часовой механизм. Он вонзил ржавый железный нож в живот лежащего перед ним мужчины – не с ненавистью, не с яростью. Скорее, с усталостью. Буднично. Как человек, слишком давно решивший, что чувствовать – роскошь.

Металл скользнул сквозь плоть, разорвав её с хрустом и скрипом, будто бы резал гнилую кожу яблока. Воздух вздрогнул, словно испугался. Даже те, кто крался в темноте поблизости, почувствовали: по их спинам медленно поползли мурашки.

Кровь хлынула моментально. Тёмная, густая. Теплом обожгла ладони Косого. Мужчина застонал, но вместо того чтобы кричать, сжал зубы.

– У тебя есть примерно три минуты, – произнёс Ярослав. Его голос был ровным, почти нежным. – Если успеешь добраться до клиники подола, зашьют. Может, выживешь.

Потерпевший не стал ни умолять, ни плакать. Лишь вскочил, пошатнулся – и помчался, как раненый зверь, оставляя за собой окровавленные следы. Ни слова. Ни взгляда назад.

"Задание выполнено. Награда: базовый свиток дублирования навыков."

"Задание выполнено. Награда: базовый свиток дублирования навыков."

"Из-за потери оружия активирован побочный квест…"

Ярослав медленно выпрямился, смахивая кровь с пальцев о край поношенного плаща. Первый квест – понятно: он спас Лариску. Такое требование. Но второй?.. Этот ублюдок явно не был прощён в полном смысле слова. И всё же… дворец признал миссию выполненной.

"Да как, чёрт побери, он вообще выносит решения?" – раздражённо подумал он.

– Ярослав, а ты чего его отпустил? – подал голос Проныра, стоявший поодаль. Он всё видел, хотя глаза его упорно избегали самой сцены. – А если этот гад выживет, подлатается – и вернётся мстить? Он ж ведь не святой.

Ярослав прищурился, глядя куда-то в темноту. В узкие переулки, где ветер шевелил обрывки мешковины вместо занавесок.

– Как будто эта поганая клиника вообще умеет швы накладывать, – усмехнулся он устало.

– Эх… Ну ты, брат, если уж режешь – то по-настоящему, – с кривой усмешкой буркнул Алексей. – Теперь можно и поспать спокойно.

На самом деле, Ярослав и сам чувствовал странное облегчение. Дворец засчитал квест. Хотя тот парень, судя по всему, был обречён. Даже если доберётся живым – рана грязная, нож ржавый. Шанс поймать столбняк выше, чем выжить. А уж если и выживет – инвалид на всю жизнь.

Парень, что получил нож в брюхо, носил железное оружие, но дешевое, буквально за пару сотен рублей. В противном случае Ярослав бы не смог сломать его клинок так легко.

Но дело было даже не в этом. У Ярослава был свой свод правил. Жесткий, но справедливый. Он не кидался местью. Не мучил без нужды. Просто делал то, что считал правильным. Даже теперь, когда на руках у него – неведомая сила, он оставался самим собой.

Если уж и меняться – то по собственной воле. Ни один дворец, ни одна система не заставит его поступать против совести. Ни за свитки, ни за новые квесты.

И вот, судя по всему, квест действительно засчитывался не по формальной галочке. Главное было – намерение. Его выбор. Его отношение. А не результат.

Между тем, в лачугах вдоль дороги раздавались шорохи и осторожные голоса. Люди знали, кто такой Ярослав Косой. Да, с ним не шутили. Но даже они – привыкшие к смерти и боли – были потрясены увиденным. Тоже мне театр под открытым небом.

Потому что этот бой был явно неравным. Сила Ярослава больше не была похожа на силу простого пацана с окраины. Он был крепче, быстрее, хладнокровнее, чем многие из тех, кого называли главарями. Возможно, он и бригадира сильнее.

Это было невероятно. Почти пугающе.

– Видишь? – прошептал кто-то за дырявой фанерой. – Я говорил тебе: не лезь к нему. Вот не лезь – и будешь жить.

Ярослав между тем направился к костяному ножу. Старенький, кривоватый, но верный. Служил ему больше года. Был с ним в каждой драке, в каждой охоте. В каждой ночи, когда он стоял спиной к стене, не зная, доживёт ли до утра.

Теперь нож был сломан. Конец. Он отслужил. Больше не пойдёт в бой. Ярослав поднял его с земли и провёл пальцем по излому. Потом молча засунул за пояс.

Он обернулся. В тусклом свете, лившемся из-за рваной тряпки, прикрывавшей окошко, лицо Ларисы казалось почти прозрачным – нежное, чуть бледное, с тонкими чертами, которые ночью выглядели особенно хрупко.

Хотя на самом деле она была старше Ярослава лет на восемь, сейчас казалось, будто она – подросток, а он взрослый мужчина. Лариска стояла с опущенными плечами, чуть покачиваясь, словно боялась, что её вот-вот сдует ночной ветер.

– Сможешь бросить курить? – спросил он внезапно. Прямо, без заходов. По-своему заботливо.

Та молча кивнула. Без колебаний.

– Эти самокрутки… – пробурчал он, подходя к дверному проёму своей покосившейся лачуги. – В них, конечно, чуть-чуть макового соломки. Старик Ван говорил, что добавка мизерная. Всё ещё можно выкарабкаться. Если захочешь.

Он присел на корточки, покопался в земле и со скрипом вонзил в неё наполовину свой старый белёсый костяной нож. Ровно по рукоятку. Лезвие ушло в грязь, будто печать в расплавленный воск. Теперь над землёй торчала лишь его короткая рукоятка – простая, обожжённая временем.

Жест был не случайным.

В этом районе нож, воткнутый вот так, означал предупреждение. Нет, не угрозу. Волю. И власть. Молчаливое напоминание для всех, кто думал украдкой подойти к женщине: она под его защитой.

Никаких слов больше не требовалось.

Обернувшись, он посмотрел на девушку.

– Но, слушай… Должен сказать прямо. Хотя, конечно, невероятно красив…, – он прищурился, с наигранной гордостью, – но между нами ничего быть не может. Даже не мечтай.

Вера вскинула брови от неожиданности. А потом тихо, сдержанно, но заметно усмехнулась.

– Я всегда видела в тебе младшего брата, – спокойно ответила она, едва сдерживая улыбку.

Теперь пришла очередь Ярослава быть ошарашенным. Так вот почему минет такой отвратный. Что за сестра делает его своему брату? Тьфу!

– Ха-ха-ха! Ну и неловко же получилось… – протянул он, почесав затылок и пытаясь скрыть растерянность за напускной весёлостью.

Потом мигом развернулся и, схватив Лёшку за шиворот, потащил его обратно в свою лачугу. По дороге зло зыркнул на товарища:

– Это всё из-за тебя, балабол. Вот кому-кому, а тебе бы точно рот заклеить, чтоб не трепался про всякое…

Проныра в ответ только хмыкнул и, оглянувшись через плечо, хитро подмигнул Лариске. Та, увидев выражение его лица, вдруг хихикнула, прикрыв рот ладонью. Словно тяжёлое, хмурое облако, что всё это время давило ей на плечи, вдруг рассеялось – и в душе её посветлело.

Девушка присела на корточки прямо у порога, рядом с половинкой костяного ножа, воткнутого в землю. Она смотрела на него молча, долго и задумчиво, будто в этом простом предмете теперь заключалась некая нерушимая клятва. Потом встала, тронула пальцем тонкую линию на щеке, где когда-то была слеза, и с лёгкой улыбкой пошла спать.

А в это время в своей лачуге Ярослав устроился поудобнее, опёрся спиной о стену, закрыл глаза… и сосредоточился. Где-то внутри – не совсем во сне, но и не в яви – распахнулись невидимые врата Дворца. Чудо-механизм, таинственный и почти волшебный, зашуршал, как старая типографская машинка, и принялся выбивать на тонкой, почти прозрачной кожаной ленте строку за строкой.

Он увидел отпечатанные слова: Побочный квест активирован.

Ярослав открыл глаза и чуть усмехнулся.

– Побочный квест, говорите?.. Ну-ну. Посмотрим, кто кого, – пробормотал он себе под нос и прикрыл глаза. Впереди была ночь. Долгая, но не одинокая.