Текст книги "Оружие особого рода"

Автор книги: Константин Крайнюков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 45 страниц)

Основы дальновидной политики Коммунистической партии в отношении немецкого населения не поколебали никакие превратности войны. Даже в необычайно трудное для нашей Родины время, когда, воспользовавшись отсутствием второго фронта в Европе, гитлеровские полчища прорвались к берегам Волги и предгорьям Кавказа, партия с неколебимой уверенностью в победе нашего правого дела снова заявила: "У нас нет такой задачи, чтобы уничтожить Германию, ибо невозможно уничтожить Германию, как невозможно уничтожить Россию. Но уничтожить гитлеровское государство – можно и должно"{86}.

Выполняя великую освободительную миссию, Красная Армия сокрушила гитлеровское государство с его мощной военной машиной и многомиллионным вермахтом, с эсэсовскими и гестаповскими карательными службами, спасая от нацистской кровавой тирании народы Европы, в том числе и трудящихся Германии.

Перед тем как наши войска вступили на территорию Германии, Военный совет 1-го Украинского фронта вместе с политическим управлением провел совещание будущих военных комендантов и их заместителей по политчасти. Мы предупредили офицеров, назначенных в аппарат советской военной администрации в Германии, что им придется работать в необычайно трудных, особых условиях и осуществлять политику, которая не имеет исторических прообразов и преследует цели благородные, антифашистские, освободительные. Мы призваны были защищать интересы не только Советского государства, но и подавляющего большинства немецкого населения, и прежде всего рабочих и крестьян, сохранять верность пролетарскому интернационализму. Военный совет фронта потребовал, чтобы военные коменданты неукоснительно выполняли указания ЦК ВКП(б) и Советского правительства о гуманном отношении к мирному населению.

Советская военная администрация стремилась как можно быстрее обеспечить немецкое население продовольствием, дать в городах электрический свет, восстановить транспорт, открыть школы, больницы, наладить нормальную жизнь, И мирные немцы довольно быстро поняли, что им нечего бояться советского "человека с ружьем" – воина-освободителя, защитника трудового народа.

Красная Армия вела справедливую, освободительную войну, и взяться за меч нас вынудил вероломно напавший злобный враг. В Германию мы пришли с благородной целью, чтобы спасти человечество от опасной коричневой чумы, наказать главных военных преступников, чьи руки обагрены кровью миллионов, призвать к ответу гитлеровских генерал-губернаторов, гауляйтеров, комендантов и подкомендантов, эсэсовских палачей и нацистских главарей. Мы пришли, чтобы искоренить фашизм и милитаризм и исключить возможность развязывания третьей мировой войны,

С первых дней вступления наших войск на территорию Германии Военный совет фронта заботился об антифашистских демократических преобразованиях, строительстве новой жизни и будущем немецкого народа. Но путь к этой новой жизни был нелегок. Он пролегал через несколько сложных этапов.

Работа началась с приказа-обращения командования 1-го Украинского фронта к населению Германии. Его текст после обсуждения на Военном совете мы направили Государственному Комитету Обороны и просили быстрее рассмотреть. Вот утвержденный текст этого документа: "Сим доводится до сведения приказ военного командования:

1. Все законы, приказы, распоряжения, изданные гитлеровскими центральными и местными органами власти, – отменить.

2. Всю исполнительскую власть сосредоточить в руках военного коменданта, назначенного командованием Красной Армии.

3. Нацистская партия и все другие нацистские организации… объявляются вне закона"{87}.

Приказ предлагал всем рабочим, служащим и руководителям предприятий оставаться на своих местах и продолжать работу. Разрешалась свободная торговля. В каждом городе создавались квартальные уполномоченные, а в населенных пунктах – уполномоченные сел, местечек.

Прошло немного времени, и в селах были назначены старосты, а в городах и населенных пунктах городского типа – бургомистры и советники при них, ведавшие промышленностью и ремеслами, торговлей и снабжением, коммунальными предприятиями, здравоохранением, просвещением, социальным обеспечением и т. д.

Так постепенно восстанавливались немецкие органы самоуправления, которые впоследствии не назначались, а избирались. Сразу же активизировались антифашистские силы, стали проводиться демократические преобразования.

Но потребовалась огромная политико-массовая работа среди местного населения, прежде чем большинство немцев вышло из состояния оцепенения и глубокого шока, вызванного национальной катастрофой Германии, виновником которой всецело была преступная кровавая клика Гитлера.

Приказ номер один советского военного командования устанавливал строгую ответственность лиц, замеченных в грабеже имущества. Мы обязали военных комендантов, командиров всех степеней вести самую решительную борьбу с нарушителями общественного порядка и воинской дисциплины, со всякого рода бесчинствами и беззакониями, позорившими честь и достоинство Советской Армии.

Огромная разъяснительная работа среди советских войск и мирного населения Германии во многом способствовала закреплению победы над темными силами фашизма. В полосе боевых действий наших войск Военный совет и политуправление фронта, командиры и политорганы, советские военные комендатуры, а также выделенные нами офицеры и политработники вместе с переводчиками-антифашистами собирали в городах и селах немецкое население и разъясняли политику нашего правительства в отношении трудящихся Германии. Это помогло рассеять тревогу немцев и опровергнуть ложные измышления фашистской пропаганды.

Но отдельные группы активных нацистов продолжали вести борьбу. Как-то средь бела дня в прифронтовом немецком городке запылало несколько домов. Трех поджигателей, одетых в красноармейскую форму, удалось задержать. Один из них, пьяно пошатываясь, сообщил, что он сводит счеты с гитлеровцами, мстит за разрушения, которые они совершили на советской земле. Зато два его подручных упорно молчали и только после настойчивых требований на ломаном языке, мешая польские и немецкие слова, односложно отвечали на вопросы.

Оказалось, что они – переодетые эсэсовцы, а главарь их – хорошо обученный шпион. Кстати, вином от него и не пахло. Поджигатель притворялся пьяным. "С пьяного спросу меньше", – впоследствии пояснил он.

У задержанных нашли фотоаппарат. Проявленная пленка показала, что фашистские лазутчики не только поджигали дома, но и фотографировали пожарища, плачущих немецких женщин, готовили для геббельсовской клеветнической кухни фальшивки о так называемых зверствах большевиков.

Эта шпионско-диверсионная банда была оставлена на занятой нами территории с провокационной задачей – жечь дома, бесчинствовать под маской красноармейцев. С нацистскими бандитами мы поступали сурово, по законам военного времени.

В результате мощного наступления войск 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов была, наголову разбита группа немецко-фашистских армий «А». Вместо нее в конце января гитлеровцы сформировали группу армий «Висла», которую возглавил небезызвестный рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер.

Получив об этом сведения, Военный совет фронта предупредил командиров и штабы, политорганы, нашу комендантскую службу и все войска о возможности активизации шпионско-диверсионной, разведывательной и провокаторской деятельности гитлеровцев в полосе нашего фронта и потребовал максимально повысить бдительность. Предприняли действенные меры и органы «Смерша».

Действительность подтвердила наши опасения. Группа фашистских армий «Висла» терпела поражение за поражением. Чтобы как-то ослабить наши удары, на помощь незадачливому Гиммлеру, который славы Наполеона не снискал, пришла имперская служба безопасности, вобравшая в себя кадры абвера.

В районе боевых действий и в прифронтовом тылу органами «Смерша» с помощью наших бдительных воинов и антифашистски настроенных немцев удалось разоблачить немало нацистских головорезов, изменивших свою фамилию, а в ряде случаев даже и внешний облик. Они намеревались, используя подложные документы и хитроумно разработанные легенды, осесть в прифронтовом районе в качестве гиммлеровских резидентов.

Чтобы наглухо закрыть все лазейки, через которые мог проникнуть враг, Военный совет фронта обязал все наши комендатуры навести в городах и населенных пунктах строгий порядок, немедленно заняться тщательным поименным учетом населения и оформлением прописки каждого человека.

Мы постоянно направляли деятельность военных комендатур, контролировали их и оказывали необходимую помощь. Военные комендатуры принимали энергичные меры к быстрому восстановлению нормальной жизни на занятой нами территории. Они добивались скорейшего пуска предприятий, обслуживавших нужды населения.

Если же их владельцы бежали на запад, то назначались временные администрации фабрик или мастерских.

Военные коменданты с помощью местных активистов восстанавливали работу транспорта, связи, почты, телеграфа, рынков. Постепенно оживлялась торговля, развертывались сельскохозяйственные работы на селе, возрождалась жизнь. Населению Германии разъясняли, что положение немецкого народа не безысходно, что Гитлер, нацистская партия и кровавый фашистский режим будут уничтожены, а народ германский будет жить, созидать, строить новую жизнь без помещиков и капиталистов.

Работой среди немецкого населения и среди войск противника в политуправлении фронта непосредственно занимался отдел, возглавляемый подполковником Л. А. Дубровицким, а в политотделах армий этой плодотворной деятельностью занимались товарищи Шишков, Мудриков, Чаплин, Каменир, Зайцев, Мильхикер, Круглянский, Кирилюк и их подчиненные. Для этой важной работы мы привлекли многих политработников, хорошо знавших немецкий язык, германских антифашистов из национального комитета "Свободная Германия", а также кадры, подготовленные во фронтовой антифашистской школе. Пропагандисты выступали перед населением с лекциями и докладами, проводили беседы, громкие читки газет и сводок Совинформбюро. Только в январе 1945 года политуправление фронта издало около семи миллионов листовок на немецком языке, распространив их среди войск противника и среди местного населения. В занятых нами городах и селах расклеивались на витринах и распространялись среди жителей приказы советского военного командования о правилах поведения в оккупированной зоне, листовки с высказываниями И. В. Сталина о будущем Германии и германского народа, а также различная антифашистская литература. Повсеместно демонстрировались советские кинофильмы.

Эта огромная по масштабам пропагандистская работа среди немецкого населения являлась важным участком идеологической борьбы с фашизмом и закрепляла победу, достигнутую силой советского оружия, помогала трудящимся Германии освободиться от нацистского дурмана, закладывала первые кирпичи в крепкий фундамент нынешней дружбы двух народов,

В годы ратных испытаний военные советы фронтов и армий представляли собой тот руководящий институт, с помощью которого Коммунистическая партия осуществляла свою политику в войсках.

Когда Красная Армия, выполняя освободительную миссию, вступила на территории дружественных нам Польши, Чехословакии, а затем в Германию, военные советы фронта и армий взяли на себя новые функции, продиктованные особыми условиями. Всесокрушающей мощью советского оружия уничтожалось нацистское государство; как карточный домик, разваливался его местный аппарат. На занятой советскими войсками немецкой земле местной гражданской администрации вначале совсем не было. И военные советы в полосе армий и фронта осуществляли всю полноту власти. Они занимались административными делами, принимая неотложные меры по налаживанию нормальных условий жизни населения, поддерживали в прифронтовой полосе порядок и обеспечивали безопасность советских войск.

Нам, например, пришлось энергично бороться с реальной угрозой эпидемии, голода и прочего опасного наследия обанкротившейся клики Гитлера, которая ни в грош не ставила жизнь простых немцев.

Административная деятельность военных советов ни в коей мере не отодвигала на задний план политическую работу среди местного населения, ибо мы ставили задачей как можно быстрее поднять активность масс и восстановить немецкие демократические самоуправления.

Но часть немецкого народа, и притом значительная, все еще находилась в вермахте. Люди в солдатских шинелях, обманутые нацистской демагогией, продолжали сражаться против нас. На завершающем этапе Великой Отечественной войны, когда разгром фашистской Германии был неминуем, мы еще более усилили нашу пропаганду на войска противника, желая ускорить развязку и спасти тысячи жизней советских и немецких солдат.

Ряд листовок мы адресовали непосредственно силезским фольксштурмовцам, прямо и откровенно называя их последним пушечным мясом Гитлера. В обращениях говорилось, что нацисты в животном страхе перед неизбежной гибелью бросают в бой против победоносно наступающей Красной Армии шестидесятилетних пожилых мужчин и шестнадцатилетних юнцов, а также калек и больных. "Красная Армия не воюет против мирного населения, – говорилось в листовке, адресованной фольксштурмовцам. – И если вы покинете немедленно гитлеровскую армию, то сможете спокойно вернуться к своей работе. Но всякий, кто с оружием в руках станет препятствовать победоносному наступлению Красной Армии, будет беспощадно уничтожен.

Если хотите жить, если хотите сохранить от разрушения ваши города, деревни, родные места, то срывайте ваши повязки, бросайте оружие и идите домой! Дайте такой же совет всем немецким солдатам. Помните! Дальнейшее сопротивление Красной Армии означает для вас неминуемую смерть. В живых останется только тот, кто немедленно порвет с Гитлером, сложит оружие, уйдет домой или сдастся в плен".

На фольксштурмовцев, пожалуй, в большей мере, чем на кадровую армию, оказывали воздействие подобные листовки. Несмотря на дикие жестокости гитлеровского военного командования, гестаповцев и местных фашистских главарей, публично вешавших и расстреливавших лиц, уклонявшихся от воинской службы, дезертирство в армии и фольксштурме все более усиливалось. А мы ускоряли это разложение прежде всего мощными боевыми ударами, подкрепляя их пропагандой на войска противника. В 1945 году эта пропаганда вследствие наших успехов стала гораздо эффективнее.

По мере продвижения на запад советские войска взяли в плен большое количество немецких солдат и офицеров. Одновременно они освободили множество находившихся на фашистской каторге советских и иностранных граждан.

Перед военными советами фронта и армий встали дополнительные весьма нелегкие задачи. Требовалось организовать содержание большого количества военнопленных, прием освобождаемых из фашистского рабства советских и иностранных граждан, оказание им медицинской помощи и отправку на родину. Были учреждены уполномоченные Совета Народных Комиссаров СССР по делам репатриации. Постановлением Государственного Комитета Обороны от 4 ноября 1944 года их подчинили военным советам фронтов. Они непосредственно занимались выявлением, приемом, материальным и санитарным обеспечением репатриируемых, а также отправкой их на родину. У нас этот важный участок работы возглавлял генерал-майор С. М. Фомин.

С момента начала Висло-Одерской наступательной операции по состоянию на 31 января 1945 года войска 1-го Украинского фронта освободили 25 243 человека. Среди них были 1121 военнопленный союзных армий, в том числе 126 англичан, 646 французов, 154 югослава, 196 чехов, словаков и т. д. Советские войска освободили также 606 гражданских лиц союзных государств{88}.

Но подавляющее большинство репатриантов составляли советские граждане. Первые беседы с ними показали, что люди, оторванные в течение нескольких лет от родной земли, жаждут правдивого слова о Советской стране, о важнейших событиях и переменах, о славных победах Вооруженных Сил СССР. Многих репатриантов волновали вопросы трудоустройства, образования и дальнейшей их жизни,

По мере продвижения наших войск в глубь Германии число освобождаемых советских и иностранных граждан все более увеличивалось. Военный совет предложил политическому управлению фронта и политотделам армий выделить из своего аппарата и резерва группу офицеров для проведения политработы непосредственно среди репатриантов.

Многие советские граждане, освобожденные войсками фронта из фашистской неволи, изъявляли горячее желание добровольно вступить в ряды Советской Армии и в завершающих сражениях отплатить ненавистным гитлеровцам за свои мучения, достойно выполнить патриотический долг перед социалистическим Отечеством.

На территории Германии мы встречали и славных борцов гвардии Тельмана, которые даже в самые мрачные времена разгула гитлеровского террора не сдавались и в подполье продолжали активно бороться с нацистами. Устанавливая контакты с антифашистами, политорганы и военные комендатуры привлекали их к разъяснительной работе среди немецкого населения и к участию в создании органов местной администрации.

Я мог бы привести несчетное число примеров и фактов, свидетельствовавших о том, что военные советы и политорганы фронта и армий сумели быстро перестроить содержание партийно-политической работы применительно к новой обстановке и к тем особым условиям, которые сложились после вступления наших войск на территорию Германии.

В далекие годы гражданской войны, напутствуя красные полки, направлявшиеся на Западный фронт, В. И. Ленин призывал красноармейцев: осуществляйте на деле интернациональное братство народов и за рубежом доказывайте всем своим поведением, "что вы – солдаты рабоче-крестьянской республики, что вы идете к ним не как угнетатели, а как освободители"{89}.

Коммунистическая партия, верная ленинским заветам, неутомимо воспитывала и воспитывает Советскую Армию в духе социалистического патриотизма и интернационализма, включающего в себя пролетарскую солидарность с рабочим классом, трудящимися всех стран.

Вступив на территорию Германии, советские воины великолепно выдержали очень трудный экзамен, показав политическую зрелость и житейскую мудрость, хладнокровие, выдержку и дисциплинированность, нравственную стойкость и высокое моральное благородство.

Военные советы фронта и армий, командиры всех степеней, политорганы, партийные и комсомольские организации объединенными усилиями поддерживали высокое политико-моральное состояние и боеготовность войск, железную дисциплину, организованность и порядок в подразделениях, добиваясь правильного взаимоотношения воинов с местным населением, образцового выполнения боевых заданий командования и интернациональных освободительных задач.

Военные советы в содружестве с антифашистскими демократическими силами Германии решали все коренные вопросы по налаживанию на территории страны нормальной экономической, политической и культурной жизни, по ликвидации всех источников агрессии германского империализма.

Героический подвиг советского народа и его Вооруженных Сил в Великой Отечественной войне, наши славные победы в ратных сражениях и в идеологической борьбе с темными силами фашизма по достоинству оценены рабочими, крестьянами и всеми трудящимися Германской Демократической Республики, всем прогрессивным человечеством.

Наступление продолжается

Висло-Одерская операция, осуществленная войсками 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов, завершилась сокрушительным разгромом крупной группировки немецко-фашистских войск, захватом на западном берегу Одера важных плацдармов и выходом советских войск на ближние подступы к Берлину. Нашему боевому успеху, несомненно, способствовало наступление левофлангового соседа – 4-го Украинского фронта в Карпатах, а также активные наступательные действия 2-го Белорусского фронта в Восточной Пруссии.

Гигантское наступление советских войск на широком фронте вызвало серьезную тревогу в рядах вермахта, опрокинуло все планы и расчеты немецко-фашистского командования. Бывший командующий 5-й немецкой танковой армией генерал Хассо фон Мантейфель, являвшийся одним из организаторов немецкого удара по англоамериканским войскам в Арденнах, в книге "Роковые решения" писал: "12–13 января русские предприняли свое большое наступление с баранувского плацдарма (т. е. с сандомирского, как мы его называли" – К. К.). Влияние его немедленно сказалось на Западном фронте. Мы уже давно с тревогой ожидали переброски своих войск на Восток, и теперь она производилась с предельной быстротой…

Стремительное продвижение Красной Армии свело на нет последствия передышки, достигнутой Арденнским наступлением, и сделало неизбежным быстрое окончание войны. Поэтому выигрыш времени на Западном фронте оказался обманчивым.

Провал наступления отразился на моральном состоянии, а следовательно, и на поведении как армии, так и гражданского населения"{90}.

Наши сокрушительные удары, глубокий прорыв советских войск и форсирование ими с ходу такой крупной водной преграды, как Одер, подорвали дух гитлеровских вояк и убедили многих немцев в том, что нацистская Германия проиграла войну.

Немецко-фашистское командование с лихорадочной поспешностью латало прорехи в своей обороне, искромсанной нашими мощными ударами. Мы пристально следили за тем, где находятся резервы противника, какие силы сосредоточивает он и что замышляет. Разведывательные данные, показания военнопленных, а также сведения, почерпнутые из других источников, свидетельствовали о том, что гитлеровцы подтягивают к одерскому водному рубежу свежие резервы, из остатков разгромленных дивизий комплектуют сводные боевые группы, спешно формируют новые отряды фольксштурма. Имелись данные о том, что с Западного фронта в полосу наших действий перебрасываются 21-я танковая и 18-я моторизованная дивизии противника, а также другие соединения,

– Немецкие солдаты очень боятся прихода русских в Германию, – показал военнопленный из 23-го запасного автобатальона. – Нацистская пропаганда кричит, что всех немцев, попавших в русский плен, расстреливают, а те, кто останутся в живых, будут гнить на каторге в Сибири и никогда не вернутся к своей семье.

О диких вымыслах, печатавшихся в фашистских газетах и распространяемых нацистскими пропагандистами, нам рассказывали тысячи пленных. Обер-фельдфебель из боевой группы «Закс» показал:

– Мы очутились между двух огней: и попадать в русский плен страшно, и не выполнять солдатский долг перед фатерляндом нельзя, иначе нас расстреляют свои.

О новых веяниях в нацистской пропаганде сообщил в своих показаниях военнопленный, бывший солдат 6-й пехотной дивизии:

– Сейчас везде и всюду идет трескотня о скором изменении положения и выигрыше войны Германией. Офицеры, радио, газеты изо дня в день твердят о том, что нужно биться до последнего солдата, любой ценой задержать продвижение русских, ибо скоро будет готово "новое оружие", сформированы новые армии и положение на фронтах изменится в пользу Германии. Начальство все чаще говорит о возможности заключения соглашения Германии с Англией и Америкой, что обеспечит победу над Красной Россией.

– Немецкий солдат борется, потому что у него нет другого выхода, пессимистически заявил военнопленный о настроениях гитлеровских вояк{91}.

Так или иначе думали остальные солдаты – можно было лишь предполагать. А пока нам противостояла организованная, дисциплинированная, технически оснащенная боевая сила. С этим мы не могли не считаться. Крупнейшие боевые успехи Красной Армии не порождали в наших рядах самоуспокоенности. Военные советы, командиры и политорганы широко пропагандировали требование партии о том, что, чем ближе наша победа, тем выше должна быть бдительность, тем сильнее должны быть наши удары по врагу. Мы располагали данными, что немецко-фашистское командование намеревалось стабилизировать линию фронта по Одеру, Бои на плацдармах севернее и южнее Бреслау все более ожесточались. Но за судьбу плацдармов мы были относительно спокойны, потому что героическая стойкость советских воинов солидно и надежно подкреплялась материальной силой. На западном берегу Одера находились не только стрелковые подразделения, но и танковые, артиллерийские, инженерные. Действия наземных войск непрерывно и порой в сложных погодных условиях поддерживала наша авиация. Истребители постоянно несли боевое дежурство, прикрывая районы переправ, вступая в поединки с бомбардировщиками противника.

Прочно удерживая захваченные плацдармы и методически расширяя их, войска фронта готовились к новому наступлению. Скрытно, соблюдая требования оперативной маскировки, части и соединения по ночам совершали многокилометровые марши, направляясь к месту нового сосредоточения. Некоторые соединения 3-й гвардейской танковой армии, действовавшие в районе Рыбника, перебрасывались на правое крыло фронта. Им пришлось пройти за три ночи более трехсот километров.

Очередная операция готовилась в очень сжатые сроки. Важно было без особой оперативной паузы начать новое наступление, чтобы не дать гитлеровцам возможности оправиться от прежних ударов. К 6 февраля 1945 года за Одером, на плацдарме северо-западнее Бреслау, сосредоточились 3-я гвардейская, 13-я, 52-я и 6-я общевойсковые, 3-я гвардейская и 4-я танковые армии, 25-й танковый и 7-й гвардейский механизированный корпуса. Юго-восточнее Бреслау на плацдарме за Одером изготовились для наступления 5-я гвардейская и 21-я армии, 4-й гвардейский и 31-й танковые корпуса. На этих двух плацдармах сосредоточилась главная ударная группировка фронта, насчитывавшая шесть общевойсковых и две танковые армии, два отдельных танковых корпуса и другие соединения, в том числе артиллерийские дивизии прорыва. На левом фланге фронта продолжала вести боевые действия сложившаяся ранее группировка в составе 59-й и 60-й общевойсковых армий и 1-го гвардейского кавалерийского корпуса.

Перед началом операции Военный совет фронта заслушал сообщения начальника тыла генерала Н. П. Анисимова, командующего бронетанковыми и механизированными войсками генерала Н. А. Новикова, исполнявшего обязанности командующего артиллерией фронта генерала Н. Н. Семенова, начальника инженерных войск генерала И. П. Галицкого, начальника политуправления генерала Ф. В. Яшечкина и начальника оперативного управления штаба фронта генерала В. И. Костылева о степени готовности войск к наступлению. Речь прежде всего шла о том, как преодолеть трудности со снабжением войск, вызванные большой растянутостью наших коммуникаций.

Было ясно, что наступление откладывать нельзя. Мы не можем позволить врагу укрепиться на одерском рубеже, оборудованном долговременными железобетонными сооружениями. Из-за ограниченного запаса снарядов и мин командующий фронтом решил сократить артиллерийскую подготовку до пятидесяти минут. Благодаря быстрому сосредоточению на плацдарме двух танковых армий нам удалось северо-западнее Бреслау обеспечить себе перевес в силах. Соотношение было таким: по танкам – 5,7:1, по артиллерии – 6,6:1, по пехоте – 2,3:1. Военный совет принял меры для ускоренного ввода в строй поврежденных в бою и неисправных танков, находившихся в текущем и среднем ремонте. А их насчитывалось более пятисот. Мы вынуждены были использовать транспортную авиацию для бесперебойного снабжения танковых соединений, когда они станут действовать в отрыве от общевойсковых армий.

Деятельность Военного совета фронта в период операции носила напряженный и оперативный характер и всецело была подчинена делу разгрома противника. Центральный Комитет партии, Советское правительство, Государственный Комитет Обороны и Ставка постоянно направляли нашу работу, контролировали и проверяли ее, давали своевременные советы и указания. Так было в течение всей войны и, в частности, на завершающем ее этапе, когда наши войска вели боевые действия за рубежами родной земли. Обстановка в Польше, Чехословакии и Германии отличалась многими особенностями. Центральный Комитет партии и ГКО своевременно предупреждали нас о них, мы получали на этот счет исчерпывающие разъяснения, научно обоснованные рекомендации.

В сложных вопросах политики и военного дела партия учила нас на положительном опыте, предостерегала от возможных ошибок. Военные советы фронта и армий извлекли, например, полезный урок из директивных указаний Ставки по итогам Керченской операции. В документе говорилось: "Тт. Козлов и Мехлис считали, что главная их задача состояла в отдаче приказа и что изданием приказа заканчиваются их обязанности по руководству войсками. Они не поняли того, что издание приказа является только началом работы и что главная задача командования состоит в обеспечении выполнения приказа, в доведении приказа до войск, в организации помощи войскам по выполнению приказа командования… В критические дни операции командование Крымского фронта и т. Мехлис, вместо личного воздействия на ход операции, проводили время на многочасовых бесплодных заседаниях Военного совета…"{92}

Эти указания, относящиеся к маю 1942 года, мы хорошо помнили на протяжении всей войны и не занимались многочасовыми заседаниями, не отрывали в период боев руководящих работников вызовами во фронт, а сами шли в войска, оказывая на местах помощь в выполнении приказа, в достижении победы.

Если же мы и собирались время от времени, то непременно в конце дня или даже ночью. Накоротке, без длинных речей решали насущные вопросы боевой деятельности и материально-технического обеспечения войск, организации питания воинов и многое другое.

Готовя новое наступление, Военный совет фронта самокритично проанализировал боевой опыт Висло-Одерской операции. Мы особенно не восторгались победой, хотя она была внушительной, а старались сосредоточить внимание на том, как лучше организовать и осуществить очередной мощный удар по врагу. Так были настроены командармы, члены военных советов армий, все командиры и политорганы. Главное – как можно скорее добить гитлеровцев.

За годы войны мы многому научились, приобрели большой боевой опыт. Но, чего греха таить, ошибки случались порой и в 1945 году. Будучи на плацдарме южнее Бреслау, я остановился в одном из соединений 5-й гвардейской армии и решил навестить командира дивизии. Его я нашел в роскошном доме бежавшего фабриканта. Пол был устлан коврами, на стенах развешаны картины в золоченых рамах, а сам комдив сидел за столом с бронзовыми ножками, отделанным вычурными инкрустациями.

– Шикарно устроились, – усмехнулся я, оглядев зал. – А где штаб и политотдел?

– Они пока за рекой, а здесь мой наблюдательный пункт, – ответил командир дивизии.